Форум » Архив игровых тем » «За осколком неба» » Ответить
«За осколком неба»
GamemasteR: Место событий: Эгейское море Участники: Terra, Conan, Zoe Сюжет: Твердые характером и непоколебимые своей стойкостью мужчины редко роняют слезы, именно поэтому мужские слезы столь редкое явление. Это слабость, которую не могут себе позволить отважные защитники женщин. Но слезы богов это нечто иное. Уже никто не помнит, из-за чего великий Зевс мог проронить свою единственную слезу, но эта крохотная капля скользнула вниз сквозь небо, где превратилась в кристалл. Застывшая, она упала в море, и долгое время лежала на дне морском, отчего приобрела необычный голубой цвет. Век спустя при землетрясении, кристалл провалился под землю, очутившись в подземном царстве мертвых. Этот кристалл, которому впоследствии дали название «осколок неба», так как именно оттуда он упал, впитал в себя могущественную силу. Оружие, в рукоятку которого вставишь эту слезу, начинало обладать смертоносной силой, оно могло убивать богов. Как не пытались бессмертные уничтожить «осколок неба», у них не получалось, спрятать его на Олимпе, под водой или в подземном царстве тоже. Этот артефакт мог находиться только на земле. Чтобы ни один смертный не смог добраться до мужской слезы, боги заточили кристалл на острове Хрустальной Бездны, который есть лишь только на одной карте. Карта это долгое время хранилось в тайном месте, но во время битвы богов и людей тайник был разграблен. Карта до острова стала известна смертным. Разграбляя один из кораблей, она оказалась в руках Конана и теперь, оказавшись в новом мире, он плывет за мужской слезой, за голубым кристаллом, за осколком неба, который поможет ему в войне против богов. Вместе с ним, помимо верной команды головорезов, плывет юная циркачка, Терра, которой киммериец спас жизнь. В вонючем трюме корабля сидит пленница, но необычная, как думает Конан. Это самая настоящая нимфа гор, Лавина, которая попала в лапы варвара. А по дороге к заветному острову сети корабля вылавливают самую настоящую русалку… Приключение обещает быть веселым, ведь не знает храбрый Конан, что остров охраняется страшным чудовищем, да и на суше полно ловушек. Никто не добирался до острова живым, ни один смертный не видел «осколок неба», посмотрим, удастся ли это Конану и его спутницам… Трейлер к квесту
Ответов - 46, стр:
1 2 3 All
Terra: Одета:Длинная льняная юбка, топ С собой: плащ Странно, как порой переплетаются пути. Так легко можно вдруг поменять сторону баррикад, легко прыгнуть в гости к Аиду или вечно скитаться над водой безмолвным духом. Это можно легко, а вот выжить, порой, непросто. Иногда даже всех своих сил может не хватить, и не будь рядом кого-то смелого - здравствуй Аид. Бледная девушка на жёсткой лежанке мучилась от беспокойного сна. Ей снился большой круглый корабль с торговцами в цветастых халатах, на которых светились ремни в серебряных бляшках. Там же на корабле команда молодых и воодушевлённых мужчин, которые хотели собрать свою команду и купить свой корабль, чтоб отправиться на поиски чего-то грандиозного. Вот они достают из тряпок и показывают красивый свиток в золотых оковках девушке в капюшоне. Так это же она - Тэрра, она сама куда-то направлялась на этом торговом судне. Она любопытно выныривает из капюшона, чтоб лучше увидеть блестящий позолоченный футляр, который так ярко отражал солнечные лучи. И грянул гром! Среди ясного и чистого неба вмиг разверзлась серость, шквальный ветер вырвался будто из под воды. Судно взлетело вверх, подумало секунду и, казалось, ринулось бежать от внезапной бури, но то было не бегство, а падение в объятие следующего водного вала. Люди бегали, кричали что-то, цеплялись за снасти. Девушка наскоро обмотала руку какой-то верёвкой, даже изобразив какой-то узел. Ещё один взлёт корабля - прямо к яростным небесам, которые громыхали раскатистым хохотом, и снова вниз. Испуганная девушка не ощутила падения, что-то хлопнуло её по голове, то и доска, то ли бочка. Да что угодно - в этой неразберихе было не понять. Обмякшее девичье тело устремилось вслед за кораблём, надёжно привязанное за руку. А потом всё тихо и спокойно, только что-то тяжёлое мягко тянет вниз. Всё таки верёвка делала своё дело - она не отпускала девушку, даже когда обречённый корабль трескался и пустел. Даже когда намокший плащ тащил хозяйку под воду, верёвка всё ещё не сдавалась. Кто-то вырывал Тэрру из забвения - такого тёплого, мокрого и сладкого. Призрачный свет оборвался и стало темно и больно. Через навалившийся оглушающий гул были слышны неразборчивые хриплые выкрики людей, и только один прозвучал отчётливо и громко: - Конан! Брось её, она уже синяя! Тэрра открыла глаза, боясь даже дышать, она, не мигая, уставилась в дощатый потолок. Сухость в горле как-то сама собой превратилась в ком. Покачивание, плеск волн вдалеке. Тэрра облегчённо выдохнула и проморгалась. Это сон, всего лишь сон. Танцовщица решила выбраться на воздух. Слабые ноги аккуратно шагнули к двери и переступили порожек. Тут же бодрый поток ветра вместе с моросью солёных брызг радостно встретили изумлённый вскрик девушки. Да, это был корабль, но совсем не тот, который она расчитывала увидеть - продолговатое судно хищно заострялось к носу, а огромные мачты, как великаны со скрежетом крепко держали перештопанные паруса, самый верхний из которых был чёрным. Пираты - подумала Тэрра. И не было в этой мысли никакого испуга, скорее удивление. Так значит... Конечно поверить в такое было сложно, но синяки на руке, слабость, и подсохшая рана в волосах оказались достаточными аргументами. Девушка заулыбалась, как безумная, так она вдруг обрадовалась себе живой, что готова была полюбить даже пиратов. В конце концов они её не добили, не связывали и не трогали вроде, а значит они тоже люди!Конан, меня спас Конан, - думала девушка,осторожно огибая мачту и оглядывая палубу, где сновали матросы. - Я что один буду вытаскивать эту чёртову сеть, вы чего жрать не хотите?! - горланил усатый дядька, перевязывая тросы покрепче, к нему поспешили ещё несколько человек. - Кто из вас Конан? - заявила Тэрра, осторожно шагнув вперёд. Моряки вмиг затихли и пооборачивались, а секундой позже на бледную танцовщицу обрушился такой шквал хохота, что её чуть снова не унесло в море. - Ишь ты, ожила! - довольно радостно воскликнул один из матросов. - Это тебя зовут Конан? - с сомнением произнесла Тэрра, прислушиваясь в внутренним воспоминаниям. Тут накатил второй поток хохота. - Ну всё, Торас, теперь тебе влетит по первое число!! . На самом деле было не понятно кто что имеет в виду, но один из пиратов указал в сторону пристройки в другой части корабля -у кормы. Тэрре этого было достаточно, она развернулась и отправилась в указанную каюту,а матросы ещё какое-то время со смехом переговаривались сзади. танцовщица так отвлеклась, что споткнулась об решётку на полу и почти упала на неё, едва успев подставить руки. Оказалась, это был ход вниз, запертый на огромный замок. Внизу что-то зашевелилось и циркачка разглядела внизу красивую девушку. Это зрелище было таким шокирующим, что Тэрра отскочила от решётки как ошпаренная. Так, так, это потом, всё потом. - Старалась она выгнать мысли куда подальше. Не может же так быть, что пираты, которых ты только что была готова расцеловать, оказались ещё и работорговцами. Ну он же всё равно меня спас! - мыслила Тэрра, открывая дверь каюты и забыв даже постучать. Из за двери к ней взметнулся молниеносный звериный взгляд огромного мужчины. Охотно верилось, что он прямо сейчас съест вошедшую нахалку, если она ещё хотя бы секунду будет молчать. - Ты Конан? - выпалила девушка, пока никто никого не съел. Но ответ был уже не нужен - какое-то внутреннее чувство твердило, что это точно он. Тот же запах и та же звериная мощь, играющая в мышцах. Тэрра снова заулыбалась, и тут заметила на столе перед её спасителем знакомый свиток в позолоченном футляре, вряд ли таких существовало два. - Что? Откуда это у тебя? - требовательно вырвалось из её уст. Свиток, девушка под замком. Нет, нет, нет! Не важно. Это хорошие пираты, ну пожалуйста!. Беспомощный взгляд девушки снова поднялся к лицу статного длинноволосого мужчины, почему-то казалось, что именно в нём - большом, опасном, серьёзном мужчине, всё таки должна быть хотя бы капля благородности. А впрочем, каким бы он ни был: - На самом деле я.. просто хотела сказать спасибо.
Conan: Где-то высоко в небесах, за горами, и густыми лесами начинается восстание, грозящее забрать на тот свет множество невинных жизней, и жизней тех, кто затеял это нелегкую войну, что очередным шрамом поранит сердца выживших. Но он привык, привык бороться с тем, что кажется неизбежным, и не посильным. Выжив однажды, ты словно теряешь страх перед смертью, и гордо задрав нос, двигаешься к ней на встречу, а стоит той, протянуть свои холодные руки, ты приседаешь, уворачиваясь от объятий вечности, и снова продолжаешь двигаться вперед. Глаза этого мужчины уже давно перестали светиться от надежд и мечтаний, его мир был тем, в котором он жил, тем с которым приходилось бороться, и многочисленные шрамы, украшавшие его лицо, были далеко не всеми, что видны глазам окружающих. Научись радоваться тому, что имеешь. И тогда ты дойдешь до такого состояния, что даже на самом краю преисподней будешь стоять, скрестив руки, и улыбаться, ощущая себя счастливейшим человеком. И не забывай о том, что все, чем ты обладает в этом мире, в день, когда ты умрешь, перейдет в руки кого-то другого. Но то, чем ты являешься, навсегда останется твоим. Он был варваром, пиратом, бороздящим водные просторы и грабившим суда, но он был честен перед самим собой, и никогда не пытался быть тем, кем не является. Грубый, и на вид свирепый брюнет сражался за правду, против рабства. Особенно теперь, когда бессмертные хотят заковать всех смертных в оковы и поставить на колени. Он положит все силы, но не склонит головы перед небожителями, возомнившими себя диктаторами жизни и творцами разума. Очередное путешествие обещало принести много полезного. - Конан, зачем нам эта пленница? – поинтересовался один из матросов. - Не задавай вопросов, возможно она станет не плохой наградой для пиратской команды, если очнется конечно. - Ты ведь не собираешься брать ее на корабль? Мужчина сделал глубокий вдох, и внимательно посмотрел на своего товарища. - пойми женщина на корабле не к добру – пытался убедить капитана матрос. - Кораблю безопасней в порту, но он не для этого строился – проговорил низким тоном варвар, подкидывая в руке мешочек с деньгами – и потом если ты такой суеверный, может, стоит остаться здесь? Присмотришь за местом в порту – рассмеялся мужчина. - Очень смешно - пробормотал в ответ матрос. - Пожалуй вместо Храброго Питта, тебя следует звать ... - смеялся Конан. - Пожалуйста не продолжай - перебил его моряк - оставь мне хоть каплю гордости - умоляюще взглянув на капитана проговорил худощавый, но приятный на вид мужичок. Закинув на спины мешки со всем необходимым, мужчины вернулись на корабль, который незамедлительно отплыл. - Что делать с пленницей капитан? - В трюм! - скомандовал варвар, и жестом приказал поднять паруса. - Потом посмотрим, что это за подарок Пиратский корабль отчалил от берегов. Ветер был попутный, погода радовала своим поразительным спокойствием, а новая цель заставлял дышать глубже, от чего упругая и массивная грудь киммерийца неторопливо расширялась, вбирая воздух легкими. Мысли пирата были заняты лишь «осколком неба», карту к которому он приобрел совершенно случайно, но так кстати, ведь если варвару удастся найти его, смертные получат бонус в борьбе с небожителями. Сжав в руке рукоять меча, что висел на поясе, Конан возвел глаза к голубому небу. - Вечно зовущее и вечно одинокое – подумал про себя мужчина. Раскинувшаяся на весь горизонт прозрачно - голубая диадема неба, могла заставить, кого угодно помечтать, но только не пирата. Никто в мечтах и подумать не мог, что небо осуществляет свои планы через безумства людские, приходящие в голову, когда те находятся под его лазурным пленом, и только те кто не умел мечтать, или разучился по собственному желанию, могли видеть ясно, не забивая сознание нелепыми вымыслами и несуществующем будущем. И небо и земля долговечны, ведь они существуют не для себя, возможно, путь к бессмертию есть жизнь ради других. Конечно, Конан не мог похвастаться большим великодушием, и все же он не был плохим человеком. Жестоким возможно, но не злым и фамильярным. Трехпалубный корвет "Оскал" нос, которого был увенчан огромной головой льва с ужасным оскалом, взял курс на виднеющееся вдалеке судно. Отличное начало дня, а уж начав его с разгрома очередного белопарусника, вообще обещает быть отличным до самого захода солнца. Морского льва, что был капитаном "Оскала" знали многие суда, и, завидев лишь его черные паруса, стремились уйти от преследования, но не сегодня. Сегодня видимо был не их день, корвет без труда нагнал белопарусник, и штурмом взял корабль. В живых оставались лишь пленные и рабы, которых перевозило судно, однако в этот раз варвару пришлось потратить силы на спасение какой-то сумасшедшей девчонки, что привязала собственную руку к кораблю. Подумать только! Сама себя едва ли не обрекла на смерть. Один из моряков завидев, что Конан пытается вырвать эту несчастную из рук смерти, прокричал о бесполезности затеи, но варвар не сдался. Отвязав узел, он буквально вытащил блондинку с того света, и забросив к себе на плечо, словно мешок, стал пробираться обратно к "Оскалу". Меч безжалостно вспарывал животы тех, кто еще пытался сражаться и отбиться от пиратов. А когда с врагом было покончено, вся команда, радостно ликуя, разбирала награбленное. Еду и вино, относили вниз, мертвых выбросили за борт. - Теперь вы свободны, удачного плавания! - кричали пираты выжившим рабам и пленным, оставшимся на том корабле, паруса которого окрасились в алый цвет. - Очередная дама - пробурчал Питт. - Заткнись - отрезал Конан, и передал девчонку в руки моряку. - Унеси ее куда-нибудь Питт проверил дыхание несчастной, а после унес с глаз капитана. Путь продолжался, паруса снова трепал попутный ветер. Команда, как и прежде, занималась работой на корвете, и рыбалка была одним из любимых занятий. Что может быть лучше, чем ужин со свежей рыбой. Конан тем временем был в каюте, и внимательно изучал карту, совершенно не ожидая, что к нему так бесцеремонно ввалиться спасенная им девушка. - Ты Конан? - выпалила она, мужчина лишь молча поднял взгляд карих глаз, отмечая про себя, что та весьма складная и на мордашку ничего, да и цвет лица не такой сине-зеленый, как пару часов назад. - Что? Откуда это у тебя? - с толикой требовательности проговорила она, а варвар, молча, одним движением свернул карту, и поднялся с места, во весь свой огромный рост. В несколько шагов он преодолел расстояние между ним и спасенной блондинкой, а после, прищурив глаза посмотрел на ту сверху вниз. - Любопытство еще никому не приносило пользы - спокойно, но вместе с тем довольно определенно проговорил мужчина. - На самом деле я.. просто хотела сказать спасибо - Конан поднес руку к лицу девушки, и приподнял ее взгляд на себя, притянув ту за подбородок. - Конан! - буквально таки влетая в каюту, и припечатывая незнакомку к груди варвара, кричал матрос. - Выйди на палубу, скорее! - после этого он тут же исчез, а капитан, с кривой улыбкой вновь посмотрел на даму. - Дождись меня и мы продолжим - рассмеялся он отлепив от себя светловолосую красотку, и поднялся к команде.
Zoe: Эта война изменила всех. Никто не остался прежним. Битва оставила шрам в каждой душе, в каждом сердце. Нежные и добрые глаза Зои изменили свой взгляд. Теперь она знала, кто она и какое место занимает в этом мире. Всю жизнь, что она прожила среди людей, она была отбросом, рабыней, об которую вытирали ноги, преступницей и воровкой, которую хотели убить персидские солдаты. Но война все изменила, расставила по местам и Зои заняла положенное ей место. Она выступила на стороне богов, на стороне своих создателей, своих родителей, которых она некогда потеряла. Она дочь сирены, дочь богов и теперь ее глаза холодные, как глубокие воды океана. Жестокая и кровавая война не закончилась даже сейчас, когда вызвала невероятный переворот. Они в новом мире, чужом и неизведанном, но таком похожем на их родной. Однако даже случившееся не заставило богов и людей отступить, они продолжают убивать даже здесь, биться за право власти друг над другом. Эта война не закончится никогда… В последнее время Зои обитала в Эгейском море рядом с другими сиренами. Ее приняли в многочисленную семью с огромной радостью. Сирены и раньше пытались забрать к себе свою заблудшую сестру, но тогда Зои лишь испугалась их, а сейчас она была счастлива. Море стало ее домом и лучше чем здесь, она нигде себя не чувствовала. Посейдон стал ей отцом, а Амфитрита матерью. Они любили ее, несмотря на то, что в девушке текла не только кровь сирены, но и человеческая. Они приняли Зои, и за это она была благодарна им и верна. Каждый день был по-своему особенен. Вместе со своими сестрами Зои любили выплывать на поверхность, ложиться на гладкие камни и греться на солнце. Сирены смеялись, расчесывали свои длинные волосы и вплетали в них цветы. Но если на горизонте показывался корабль, прелестницы превращались в холодных убийц. Они срывались с камней и мчались к кораблю, что посмел забрести в эту гавань. Многие из них теперь покоятся на дне морском, но больше всего русалки любили убивать мужчин. Это приносило им неистовое наслаждение, как будто они за что-то мстили. Зои не понимала этого, она не испытывала ненависти и не хотела топить корабли, но быть в семье, значит подчинятся ее правилам. Пока новоиспеченную сирену не заставляли топить корабли, но она понимала, такой день когда-нибудь наступит. Каким-то невероятным образом русалки вселили в некогда скромную и стеснительную Зои уверенность в себе. Они показали, как она прекрасна и что может сводить мужчин с ума одним только взглядом. Но главным оружием сирен был их голос… Только став одной из них, Зои поняла, почему ее голос вызывал в мужчинах страсть и теперь она училась пользоваться этим даром. Одной лишь песней она могла заставить корабль уйти с курса и следовать за ней, одним лишь напевом могла заставить моряка отправится на дно морское, одним лишь неистовым криком она могла убить. Удивительно, какая сила все это время жила в ней…. А она даже не подозревала об этом. Этим утром, когда ничего не предвещало беды, Зои собирала ракушки. Она хотела сделать для Амфитриты прекрасное ожерелье, достойное богини. На поиски она отправилась одна, устав от девичьего смеха своих сестер. Иногда хотелось побыть наедине с собой и это, пожалуй, был тот самый случай. Искусная сумка, сделанная из водорослей и жемчуга, уже была наполовину полной, когда к Зои подплыл дельфин. Эти существа были сами добрыми и веселыми, русалки очень любили с ними играть. Дельфин требовал внимания, отвлекал сирену и, в конце концов, Зои сдалась. С веселым смехом она погналась за ним, а, догнав, схватила за плавник. Дельфин задорно засвистел и защебетал, унося ундину вперед. Они игрались, ничего не замечая вокруг, проплывали через водоросли, заплывали в подводные пещеры… Все казалось таким беззаботным и безопасным, как вдруг… Все произошло слишком быстро. Зои почувствовала, как ее хвост в чем запутался, а при попытке вырваться, она еще больше спуталась в сетях. Да, это были именно сети, в них угодила неопытная сирена. В панике она стала метаться, пыталась высвободиться на свободу, но все ее старания были тщетны. Дельфин плавал рядом с ней и плакал, он чувствовал свою вину. В конце концов, он покинул пойманную сирену. Зои не знала, отправился ли он в дальнейшее плаванье или все же за подмогой, но его удаляющейся крик убивал в ней надежду на спасение. В попытках высвободиться, ундина окончательно ослабла и в итоге ее поглотила тьма…
Лавина: Одета: так С собой: все отнял Конан События последних дней спицами в колесе мелькали перед глазами. Голова кружилась от переизбытка эмоций, и, что самое ужасное, это сказывалось на силах ореады. Она была подавлена, как никогда, и не верила уже ни чему и ни кому. Знакомый ей мир рухнул, эта чудовищная война стала для невинной души потрясением, от которых обычно не оправляются. Что станет с созданием света и красоты, если бросить его среди насилия и смертей, заставить убивать во имя одной из сторон? Бессмертная не могла противиться воле Зевса, но она любила людей и не представляла, как можно применять против них силы! Да что там людей, Лавина даже животных и птиц не обижала! Часть гармонии, часть природного равновесия, она скромно жила в горах, пока Аполлон не похитил ее ожерелье. День обнаружения пропажи, полагаемый ею как благословение, очень скоро перестал быть таким: девушка столкнулась с миром смертных и вскоре стала понимать, почему боги их недолюбливали. Злые, надменные, люди гнались за не принадлежащей им властью, делили ее между собой, погрязая в самых низших проявлениях эгоизма и меркантильности. Пресловутые "воины света" убивали, императоры убивали, простолюдины и артисты убивали, да еще и воровали в добавок. Все это поначалу было ореаде в новинку, она оправдывала каждый такой увиденный поступок, пока пелена не спала с ее наивных глаз и не открыла истину: все смертные способны на подлость к ближнему своему. Но и тогда Лавина не перестала верить в добро и покровительство Зевса. Объединившись с Цезарем и Наджарой, она сумела найти свой артефакт, но в тот момент грянула война, и выбор перед каждым божеством встал простой: присоединись к уничтожению своих бывших последователей или стань изгнанником в родной семье. Раскол подобно молнии располосовал стан олимпийцев на две непримиримые стороны. Каждая набирала сторонников, чтобы выступить против братьев и сестер... Все это было слишком сложно для понимания существа, прожившего неисчислимое количество лет в уединении, но говорят, что дети куда проницательнее и видят много больше, чем взрослые. Лавина была ребенком, видела мир в розовом свете и верила в нерушимую силу Зевса, Геры и его сыновей, но вместе с тем, познакомившись с миром людей и найдя там друзей, не хотела причинять им боль. Громовержец так и не смог заставить ее взять в руки оружие - Лавина укрылась в горах и наблюдала оттуда за битвой. А потом этот взрыв, крики.... и тьма. На некоторое время нимфа потеряла сознание, очнувшись же, не узнала окружающий ее пейзаж. Он напоминал прежний мир, но что-то изменилось. Зло витало в воздухе, натягивая небесные струны до предела и грозя вот-вот пролиться огненным дождем на головы безумцев, осмелившихся нарушить законы бытия. Поблизости никого не было, девушка оказалась одна посреди каменистой пустыни, над которой еще кружились остатки пепла. Но самое ужасное было в том, что ожерелье пропало. Лавина не знала, осталось ли оно в старом мире или было уничтожено взрывной волной, и это повергло ее в шок. Столетия она берегла как зеницу ока часть короны Кроноса, реликвия делала ее свободной.... А кем она стала сейчас? Со временем ореада, конечно, поймет, что это к лучшему: теперь никто не сможет ей приказывать, но пока пустота заполняла душу девушки. Безысходность и отчаяние отражались в карих глазах, что некогда лучились солнцем, отраженным в горных стремнинах. А в связи с этим силы, данные богами, ослабели настолько, что теперь Лавина мало чем отличалась от смертных. Все еще оглушенная, нимфа добралась до какого-то селения, где жили люди... И еще там рядом было море. Настоящее, темно-синее, с опасными волнами и холодным соленым ветром. Море, которое бессмертная так и не увидела в старом мире, слышала лишь рассказы заблудившихся путников о его несравнимой ни с чем красоте и притягательности. Что было дальше? Дальше в прелестной темноволосой головке все смешивалось: люди, похожие на пиратов, черноволосый великан, нависающий над ней, а затем опять темнота. Второй раз Лавина очнулась уже в трюме - сыром холодном помещении, где ужасно пахло крысами и затхлостью и при сильной качке волны проникали через щель между рассохшимися от времени досками, заполняя каморку соленой водой. Если бы сейчас девушке дали зеркало, она бы ужаснулась: грязная, в разорванной одежде, с растрепанными волосами она никак не походила на порхающую меж скал певицу. Но рядом не было никого, кто мог бы оценить красоту пленницы, лишь изредка красные бусинки глаз поблескивали в полумраке и тихое шуршание подбиралось ближе, но вряд ли из-за эстетических соображений и чувства восхищения прекрасным. Лавина пробовала кричать, но никто ее не услышал. Решетка над головой оставляла маленькое пространство для воздуха, постоянно топали тяжелые сапоги, бегая взад и вперед, можно было расслышать и далекие крики. Но к ореаде никто не приходил. Измученная и продрогшая, девушка забилась в самый угол и поджала под себя ноги, чтобы хоть немного согреться. Мозг соображал с трудом, и бессмертной ничего не оставалось, как погрузиться в тревожный сон, надеясь, что ей все-таки расскажут, в чем смысл ее нахождения здесь. Разбудил Лавину шум шагов. Но не матросов - их несчастная уже отличала - а кого-то другого, похожего на девушку или подростка: настолько невесомы они были, что выдавал их только скрип досок. Вдруг человек наверху споткнулся и упал прямо на решетку, чем вызвал нешуточное волнение у пленницы. Ореада успела разглядеть копну светлых волос и удивленные глаза. Губы ее против воли попросили помощи, но эти несколько слов едва слышала сама Лавина: настолько похожи они были на мышиный писк, чем на членораздельную речь. Незнакомка наверху скрылась, и нимфа обреченно вздохнула: ей не выбраться отсюда.
Terra: - Любопытство еще никому не приносило пользы. С этим высказыванием можно было поспорить. Любопытство или, назовём это, любознательность толкают человека к развитию. Благодаря любопытству дети пытаются потрогать горящие угли, а хищные зверята пробуют кровь принесённой тушки, хотя и те и другие ещё сосут молоко матери. Это ли не польза? Вслед за любопытством всегда следует опыт - положительный он или отрицательный это не такая уж большая разница. Вероятно Тэрра отвлеклась, потому как пират вдруг оказался гораздо ближе чем был. Девушка успела только вдохнуть, как последовал сильный толчок в спину, после чего расстояние между ней и огромным варваром исчезло совсем. Танцовщицу обдало дурманящим запахом мужского пота. Она никогда бы не стала спорить, что он ей совсем не нравится - мужчины есть мужчины, а Тэрра есть Тэрра, и она давно не строила иллюзий на свой счёт. - Дождись меня и мы продолжим - звучало как приговор и танцовщица, как ведьма перед палачом не смела его оспаривать. Уголок её губ приподнялся, а глаза зажглись каким-то другим упрямым светом, и этот новый взгляд смело устремился к карим глазам мужчины. Как хорошо, что он всё таки ушёл. Раскрасневшаяся девушка только теперь выдохнула и помотала головой, чтоб избавиться от лишних мыслей. Конечно она хотела продолжить беседу и много чего ей было интересно в истории этого корабля и этого мужчины, но хорошего понемногу. - Ну и горячие же эти пираты -оправдалась Тэрра самой себе. И вот сейчас что-то ёкнуло в груди. Пираты. Кто захочет иметь с ними дело? Грязные и грубые оборванцы, бороздящие моря в поисках поживы и лишних смертей, воспевшие беззаконие бездомные морские скитальцы, но почему-то именно про них сложено столько сказаний и легенд. И как вы думаете в кого играла в своё время маленькая Тэрра? Уж точно не о принцессах думала она, беря на абордаж соседние крыши. Не о высоких замках, и не о принцах, пусть и на коне. Она росла на улицах и дралась с мальчишками, угоняла корабли, отвязывая коз от колышков и воруя золотые слитки с яблонь в дворцовых садах. И не важно, что вечером козы разбредались по домам, а яблоки не были золотыми. Было так весело. И вот теперь. Да я же на пиратском корабле!!! - Наконец-то осознала танцовщица, и с этой мыслью испарились последние ошмётки страха перед вольным морским народом. Не время было сидеть на месте, нужно было скорее наружу, на палубу, где громко галдели моряки. Тэрра с усилием толкнула дверь, и знакомый ветер с солёными брызгами вновь поприветствовал путешественницу. Босые ноги её пробежались по влажным прохладным доскам к левому борту, где толпилась команда. Девушка заметила Конана и хотела ещё что-то спросить у него, стремительно приближаясь, она заметила, но не успела среагировать на мелких рыбёшек, которые рассыпались по палубе. С лёгким вскриком танцовщица опрокинулась в руки ближайшему стоящему, а это между прочем был здоровый лысый мужик с татуировкой на пол черепа. Матрос сначала возмутился, но увидев , что на него свалилась симпатичная девчонка, золотозубо заулыбался. Тэрра была ошарашена таким близким знакомством с местным населением и поспешила вырваться из рук вояки, но сразу этого не получалось. То ли этот бедолага давно не трогал женщин, то ли чего. Он просто с дурацкой улыбкой на лице не отпускал рук с талии девушки, которая барахталась почти на весу. И опять её спас Конан, который неизвестно почему обернулся в этот момент. Девушка тут же оказалась на свободе, а здоровяк куда-то сразу исчез. Тэрра скрылась за спиной киммерийца, и лишь потом выглянула из-за неё. - Мать моя крестьянка! Бывает, живёшь полжизни, как обычный человек, а потом раз, и сказки, одна чудесней другой, врываются в твою жизнь. И всё, теперь не жалуйся на заурядность бытия. У борта на палубе среди рыбёшек и водорослей лежала русалка, обёрнутая в сети! Настоящая! Такая красивая.... да? - танцовщица игриво подтолкнула в бок варвара и присела на корточки. Ни одна русалка не останется неизученной!. Почти у самого лица Тэрры лежал потрясающий хвост, который постепенно переходил в девушку, что пребывала без сознания. Она излучала холод и пахла обычной рыбой, но всё же как она прекрасна. Мягкие волосы с цветами в них живыми локонами распластались по палубе и телу, а каждая чешуйка блестела, и создавалось впечатление, что вся русалка состоит из драгоценных камней. Разглядывать пришлось недолго, потому как любопытную Тэрру скоро вытеснили назад. Расстраиваться по этому поводу девушка не собиралась, на сегодня и так много впечатлений. Она отошла на середину судна и уселась на одну из бочек. -Ла-ла-ла-ла - на ум пришла старая песенка, которую кто-то когда-то пел. - хэй-хэй, волна за волной, волна за волной, прибой морской ревёт! Хэй, на небе луна, на небе луна удачу пирату несёт!- негромко напевала Тэрра, а потом почуяла, что сзади кто-то шевелится. Опять она не заметила этот люк в полу и теперь сидела в метре от него. Тэрра посерьёзнела, вздохнула и заглянула через решётку. Чёрт. Девушка была там, она на самом деле там есть - комочек в углу с огромными глазами. Тебе холодно? Ты хочешь есть? - спросила Тэрра у незнакомки. Ну это ни в какие рамки! Эй! - окликнула танцовщица проходящего матроса. - Ей нужна тёплая одежда - Капитан не давал такого указания. - Где ваш капитан? - сердито осведомилась девушка и чуть не поперхнулась, когда ей указали ответ. Конан, это снова был он. Да будь он хоть трижды капитаном! Пришлось идти к нему через весь корвет, Тэрра тронула варвара за руку, чтоб обратить на себя его внимание, обольстительно улыбнулась, придвинулась и встала на цыпочки, чтобы негромко сказать на ухо: - Я знаю, что это не моё дело. Но той, что сидит в трюме нужен плащ, вода и хлеб, иначе она будет полезной только для морских рыб и некрофилов
Conan: Нет ничего прекраснее женщины на суши, и нечего хуже прекрасного пола на корабле, и чем дальше, тем больше проблем. Если они присутствуют на корабле - это к удовольствию перед несчастьем. Конан вышел на палубу, не торопясь, двигаясь к месту скопления своей команды, взгляд которой, мягко говоря, был ошарашенным. И дело совершенно не в том, что следом за капитаном на палубу поднялась светловолосая девушка, любопытство которой было слишком велико, а в том, что моряки вытащили в сетях. К счастью для девушки, киммериец во время взглянул в ее сторону, чем спас ее, возможно честь. Варвар многое видел в своей жизни, и врят ли что-то или кто-то могло его удивить, однако, видимо на свете еще оставалось непознанное и удивительное. - Это женщина - пробурчал один из морских волков - Нееет, это рыба! - прохрипел второй. - Это рыбаженщина - заржал третий, и этот легкий смех подхватила вся команда, и только лицо брюнета озарила легкая, кривая улыбка. Питт слегка пихнул Конана в бок, и явно с издевкой отметил - Это уже третья! Не потонуть бы, из-за них - Сплюнь - ответил Конан, глядя на друга сверху вниз. - Мать моя крестьянка! - следом раздалось из-за спины варвара. Конан даже не обернулся прекрасно понимая кто, это говорит. - Такая красивая.... да? - восторженно произнесла блондинка, подтолкнув мужчину в бок, а после она присела на корточки, изучающе глядя на существо лежащее без сознания. - Русалка - проговорил Конан, когда любопытную гостью оттащили назад. Мужчина чуть склонил голову на бок, присел на корточки, руки свесил с колен вниз, а после молча просканировал взглядом рыбку угодившую в их сети. - Поужинать ей врят ли удастся - шутил боцман. - Деликатес! - подхватил штурман, но варвар продолжал, молча осматривать русалку. Его рука решительно, сняла сети, а после осторожно отодвинула мокрые волосы с лица девушки. Она была жива, об этом свидетельствовала едва колыхающаяся грудь нимфы. - Слишком хороша, чтобы стать обедом - но и эти слова пролетали мимо ушей капитана "Оскала", что был так увлечен уловом. Питт разогнал любопытных по местам, а после вернулся к Конану. - Что будем с ней делать? - Я пока не решил - монотонно проговорил киммериец. - Не оставлять же ее на палубе - разводил руками тот. Варвар устало потер переносицу большим и указательным пальцами правой руки. - Не знаю, я никогда прежде не встреча ничего подобного. Она без сознания, и неизвестно, чего ждать от русалки, когда она очнется. - Даааа, я же говорил тебе, бабы на корабле к беде - выдохнул он, переводя взгляд с капитана на русалку - И вот начало наших бед, лежит перед нашими глазами. Я слышал русалки еще коварные и жестокие существа - Да, брось ты, посмотри на нее, что может сделать такая, как она, отлупить нас хвостом?! - не выдержал Конан и слегка рассмеялся. - Я не отказался бы - подхватил Питт. Варвар поднялся во весь рост, размышляя о том, куда можно поместить случайную гостью, да так, чтобы не случилось беды. Хотя беда и так уже охватила этот корабль целиком, едва они посадили на него первую из женщин, за которой притянулась вторая, а теперь еще и это, морское создание, от которого совершенно не знаешь чего ожидать. Моряки уже давно изголодались по женским телам, и подтверждение тому, было приставание к спасенной Конаном блондинке, не исключено, что подобное может повториться. - Если ты не против, я предлагаю унести ее вниз, в трюм - Не думаю, что сажать обеих в одну клетку это правильно решение - Эту я, конечно, же, посажу ее за решетки напротив - усмехнулся Питт, поднимая русалку, и перекинув ту через плечо, словно мешок, потащил вниз. День не задался с самого утра, поэтому размышлять о спокойном его завершении было бы глупо. Буквально через пару секунд, как только Питт удалился вниз с уловом, к Конану подошла блондинка. Осторожно ее рука притронулась к мужчине, на, что тот резко развернулся, свирепо заглядывая в глаза той, но кажется незнакомку это не напугало. Напротив она мило улыбнулась, а после привстала на носочки, шепча капитану на ухо: - Я знаю, что это не моё дело. Но той, что сидит в трюме нужен плащ, вода и хлеб, иначе она будет полезной только для морских рыб и некрофилов. Конан усмехнулся, и тяжело выдохнул. - Я кажется, тебе говорил, что любопытство не приносит пользы - он замолчал - Как тебя зовут женщина? - схватив ее за плечи, спросил варвар, смотря в глаза блондинки. Тут вернулся Питт, доложив о том, что морская гостья благополучно устроена в нужном месте. - Хорошо - отвлекся брюнет - Отнеси нашим гостям еды, воды и теплых одеял - проворчал киммериец, а после вернул взгляд к той, что до сих пор находилась в его руках. - Посмеешь и дальше совать нос, куда не следует - он приблизился к ней, и остановившись в паре сантиметров от ее лица, добавил. - Для тебя найдется место в трюме. Будь хорошей девочкой, не испытывай мое терпение *** Верный друг капитана, собрал необходимый провиант, и спустился вниз. Сначала он зашел в камеру русалки, ибо лучше это было сделать, пока она безсознания, и оставил там поднос с едой, кинув рядом пару одеял, после чего, зашел ко второй. Незнакомая ему девушка тряслась от холода, и сидела в углу, сжавшись в комок. - Капитан приказал накормить тебя и согреть - он широко улыбнулся, и протянул к той руку. - Еду я принес, а как согреться ты можешь выбрать сама - смеялся Питт, подшучивая над запуганной девчонкой, которая наверняка подумала, что злобный пират посмеет прикоснуться к ней и воспользоваться. -успокойся, здесь вы в безопасности. - с этими словами, он протянул несчастной одеяла, а после вышел из клетки, заперев на замок.
Zoe: Свободная дочь океана попалась в ловушку, в сети, которые предназначались даже не ей. Судьба сыграла с ней в злую шутку, и любые попытки вырваться изначально были обречены на провал. У Зои не было ничего, чем можно было бы разрезать крепкие нити невода, а усталость и паника сделали свое дело, они лишили чувств и без того испуганную сирену. Прекрасная ундина оказалась на палубе пиратского корабля, где ее пристально рассматривали и насмехались, прежде чем кинуть в трюм, как какую-то вещь. Какое-то время Зои находилась без сознания, за это период чешуйки на ее хвосте и груди стали сохнуть без влаги. Словно по волшебству они стали исчезать, оставляя на своем месте гладкую бронзовую кожу. Пушистые ресницы задрожали в преддверии, и вот сирена медленно открыла глаза. Мысли пока еще путались, словно непослушный клубок нитей, и Зои никак не могла понять, где она находится. Вместо ясного голубого неба она увидела потолок, сделанный из деревянных досок, а вместо бесконечного простора моря, которое на горизонте соединяется с небесами, ее окружают стены, такие же деревянные как потолок. Потому как быстрее Зои начинала осознавать происходящее, ее изогнутые брови отчетливее сходились на переносице. Она знала это место, не это именно, но в подобном помещении ей уже приходилось бывать. Спертый воздух, плавная качка и топот ног над головой, могли означать только одно… - О нет… - Прошептали губы сирены, и она резко приняла сидячее положение. Она на корабле! В трюме! Все еще отказываясь верить собственным глазам, Зои посмотрела на свой хвост и зажала рот ладонью, чтобы сдержать крик. Хвоста не было, лишь две стройные ножки. Столь невероятное превращение не было для девушки шоком. Она была сиреной всего лишь наполовину, а значит, могла принадлежать, как океану, так и суше. Зои знала, что у нее появляются ноги тогда, когда последняя капля соленой воды высыхает на ее теле. Это означало, что она уже достаточно давно находится здесь, вне моря. Коснувшись пальцами волос, она ощутила лишь легкую влагу, непослушная копна была практически сухой. – Нет-нет! – Воскликнула Зои, чуть ли не рыдая. В панике она вскочила на ноги и стала метаться по крохотной камере трюма, словно дикая птица, заключенная в клетку. Ладони скользили по шершавой поверхности стен, пленница пыталась уверить себя, что все это лишь иллюзия, обман, плод ее разыгравшегося воображения. Губы неустанно повторяли одно и то же слово, а разум отказывался верить в случившееся. Но это был не сон, она действительно находилась на корабле, закрытая в трюме, как невольница. Пальцы обхватили холодные железные прутья, а взгляд устремился по лестнице вверх, где был люк, сквозь решетки которого она могла увидеть крохотный кусочек голубого неба. Зои смотрела на свободу, что теперь была у нее отнята, ее снова посадили под замок. Прошлое больно кольнуло своим воспоминанием, и по щеке сирены скатилась слеза. Она снова рабыня и, похоже, от этого клейма ей не убежать. Черная метка под волосами не позволяла ей забыть о том, кем она была до того, как ее приняло море. В чистом и безграничном море она свободна, а на суше презренная беглянка. Зои думала, что здесь, в новом мире, все будет по-другому, но она ошибалась. Мир изменился, а вот люди остались прежними. Краем глаза сирена заметила какое-то движение в темноте. От неожиданности она отскочила назад, ведь все это время девушка думала, что находится в трюме одна. Запутавшись в собственных ногах, сирена рухнула на пол, пальцы впились в мягкую ткань одеяла, которое тут же прикрыло нагое тело пленницы. Страх сковал крохотное сердце Зои, глаза расширились от испуга, но взгляд продолжал всматриваться в темноту. - Кто ты? – Дрожащим голосом спросила сирена, рисуя в своем воображении страшные догадки. В соседней камере могло томиться все, что угодно, начиная от гадкой крысы до кровожадного чудовища. Впрочем, грязный и отвратительный матрос тоже мог бы найти там место. Но все предположения были ошибочными и разбились на мелкие кусочки, как только на тусклый свет вышла девушка. Волнение и страх моментально отступили. Зои не увидела в этой маленькой, хрупкой красавице угрозу, скорее она была такой же пленницей, как и сама сирена. Ее одежда была грязной и порванной, шелковистые волосы спутались в темный ком, а на чумазом лице сверкали большие испуганные глаза. Без сомнения, незнакомка была такой же невольницей, как и Зои, иначе чтобы она забыла в трюме да еще в таком виде? – Как тебя зовут? – Ласковым голосом спросила сирена, подползая к прутьям своей камеры. Свобода и дикость не убили в персиянке сострадание и доброту. Ей захотелось поддержать эту девушку, ведь им обоим сейчас приходилось нелегко. Незнакомка напротив выглядела такой испуганной и жалкой, что собственный страх и волнения отступили. – Куда плывет этот корабль? Они хотят продать нас в рабство? – Пыталась делать предположения Зои, совершенно не догадываясь, что может этими самыми догадками только напугать пленницу. Она снова подняла взгляд вверх, где сквозь решетки люка было видно, как бегают по палубе моряки. Чужое присутствие подтолкнуло сирену на мысль, что она должна бороться за свою свободу. Конечно, она может плакать и биться в истерике, но слезы не помогут ее положению. – Нам надо выбраться отсюда, и кажется, у меня есть план…
Лавина: Terra, ты не могла с палубы заглянуть в мою камеру, для этого надо спуститься внутрь корабля Шум на палубе проникал сквозь потолок тесного чулана, где томилась Лавина, но пленница не реагировала: все возможные способы выбраться она уже перепробовала - не думайте, что ореада была глупа. Нет, она, как и любое существо, сражалась за свою жизнь, но, подавленная и запутавшаяся во внутренних переживаниях, не находила достаточное количество энергии для противостояния банде Конана. Да и что может сделать хрупая девушка, даже пребывай она в душевном равновесии? Лавина не воин, что толку от бессмертия, когда к нему в комплект не даны волшебные силы? Магия девушки опиралась на силы земли, а ее не наблюдалось на многие мили вокруг, кусочек горной породы и тот был отнят! Поэтому черноволосой нимфе оставалось уповать на Провидение и на то, что боги рано или поздно вспомнят о той, кто служила им верой и правдой. Незнакомка, увиденная раньше, очутилась около решетки и участливо взглянула в сумрак клетки: - Тебе холодно? Ты хочешь есть? - Да... - прошелестела Лавина и сама удивилась, насколько слабо прозвучал ее голос. По подсчетам, в трюме ее держали несколько дней, кормили... Вот это как раз припомнить и не получилось, так как ореада отказывалась от еды и пила только воду, которая тонкой струйкой стекала по внутренней обшивке корабля. По-видимому, бочка на палубе имела утечку, иначе пленница бы умерла от жажды. Привыкшая к одиночеству Лавина не тяготилась отсутствием собеседника, но не приспособившаяся к переживаниям смертных, не могла сложить воедино события, свидетелями которых стала, не могла различить свет в кромешной тьме, что не отпускала ее с появления нового мира. Состояние это походило на блуждание в лабиринте, где за каждым поворотом тебя ожидает еще несколько ходов, но лишь один ведет наружу. Как найти его, как не потеряться раньше, чем глаза вновь увидят солнце, а легкие вдохнут прохладный воздух горных вершин? - Ну это ни в какие рамки! - возмутилась девушка наверху и потребовала у матроса одежду. Лавина восхитилась ее смелостью, незнакомка чем-то напомнила ей Наджару: решительная, волевая, бесстрашная. "Она тоже верит в Свет?" - с любопытством подумала бессмертная, так и не постигнув суть загадочного учения восточной воительницы. Но через несколько минут дверь наверху распахнулась, и по лестнице спустился матрос, с кряхтением втаскивая в трюм ношу странной формы. Свет на миг заиграл на чешуе будущей сокамерницы и Лавина опешила: перед ней была русалка! Лично нимфа не встречалась с созданиями моря, но слышала о них многое - как, впрочем, и большинство обитателей земли. Похвастаться поцелуем сирены мечтали все моряки, но счастливчикам, получившим его, с тех пор уготовано место среди стаи разноцветных рыб и липких водорослей в царстве Посейдона. Гадая, скольких несчастных ее новая знакомая утащила за собой, Лавина наблюдала, как распахнулись двери клетки и затем закрылись, отрезая дочь моря от ее родной стихии. Матрос ушел, но вскоре вернулся, в этот раз уже по душу второй пленницы. "По душу ли только?" - задрожала девушка. Мысль об изнасиловании не приходила в ее невинную головку, но мысль об убийстве вполне могла появиться. Мужчина был таким крупным, с бугристыми руками, что, казалось, мог с легкостью сломать Лавину пополам, но он ограничился тем, что отдал ей одеяло. Рядом опустился и поднос с едой. - Успокойся, здесь вы в безопасности, - рассмеявшись, моряк запер решетку и удалился на палубу. "Тогда почему мне так страшно?" - ореада кое-как пригладила волосы и попробовала еду, оказавшуюся очень даже неплохой, но в этот момент заметила некое движение в соседней камере. Хвост, занимавший почти все пространство, съежился и начал уменьшаться, пока не превратился в две стройные ножки, не отличимые от ног самой Лавины. "Она бессмертна!" - с радостью подумала брюнетка, и ее эмоции можно было понять: две половинки божественного вмешательства в творения Природы могли соединиться и явить собой внушительную силу. В любом случае, теперь у Лавины было, с кем поговорить. Ей не терпелось познакомиться с русалкой, но она предусмотрительно не выходила из угла, пожирая глазами ту. Сирена пришла в себя и заметалась по клетке. – Нет-нет! - едва не плакала дочь океана, тряся железные прутья, и Лавина шевельнулась, желая утешить незнакомку, но неосторожное движение оказало обратный эффект. Девушка отпрянула и, потеряв равновесие, рухнула на пол. - Кто ты? – почувствовав страх в голосе, нимфа поспешила успокоить соседку и, подняв ладони, вышла из темноты. - Ты не ушиблась? Не бойся меня, я такая же пленница, как и ты, - тихо проговорила она. - Ты в порядке? Меня зовут Лавина, и я ореада - нимфа гор. А ты настоящая сирена, да? Как тебя зовут? - с восторгом спросила в свою очередь девушка, несмотря на несомненно жалкий вид, если смотреть со стороны. Собеседницы подвинулись ближе к решетке, и теперь их отделял небольшой коридорчик, образованный пересечением балок. - Куда плывет этот корабль? - Не знаю... - ответила Лавина, но следующий вопрос по-настоящему испугал ее. - В рабство? Ты думаешь?? - потеря ожерелья и так была неволей, но бессмертная видела во дворце Цезаря рабов и успела кое-что узнать об их участи. Себе бы она такую не хотела... "Я была игрушкой в руках богов, а теперь стану ею и в людских руках? Где же Зевс, где Аполлон, где они все, почему бросили меня здесь? Почему позволили такому прекрасному созданию, как сирена, очутиться в руках пиратов?" - опечаленное, но доброе сердце думало не о себе, но и о других, этого не смогла изменить война. Быть может, наша сущность никуда не уходит, а засыпает на время, чтобы сделать нас сильнее, подготовить к переменам? Лавина не могла сказать, что была сильна, совсем нет, но она противостояла богам, не согласилась убивать ради них - для кого-то в этом и заключалась сила. Ореада над этим не задумывалась, она мыслила понятиями "здесь" и "сейчас", ведь те, кто не может умереть, никогда не думают о будущем. И сейчас она едва не плакала от слов второй пленницы, ей было так жаль их обеих... – Нам надо выбраться отсюда, и кажется, у меня есть план, - внезапно заговорила Зои, и Лавина вытерла слезы. - Я пробовала, решетки слишком крепкие. Сломать их не удастся...
Terra: Лавина , нужно было сказать об этом в первом посте, сейчас уже поздно что-то менять. Теоретически из люка могла видеться лестница и часть твоей камеры. Интересно, как Зевс создавал людей. Сделал он сначала мужчину или женщину? Появилась ли только пара, или в одно мгновенье образовались несколько общин, которые позже переросли в полисы. Все ли они были взрослые или молодые. Мужчины и женщины. Одни вечно не понимают других, и лишь единицы подходят близко к этому пониманию. Тэрра была далека. Ей нравились мужчины, нравилось находиться в их обществе. Искуснейшие мастера, гордые воины, харизматичные торговцы, да даже обаятельные воришки и простодушные крестьяне - по большей части мужчины, так уж повелось. И танцовщица была абсолютно не против такого мира, но это не значило, что она могла всех их понять. Может их и не нужно понимать. Просто принять? - Я кажется, тебе говорил, что любопытство не приносит пользы . Опять она сделала что-то не то, хотя хотела оказаться полезной. Разве ей кто-то объяснял, куда можно смотреть и где можно ходить? Что плохого в искреннем любопытстве и желании помочь, пусть и советы оказались неуместными. Пират резко схватил девушку за плечи и потребовал её имени. Под большими жёсткими пальцами варвара кожа девушки побелела, а по телу пробежался всплеск бодрости. Тэрра качнулась, ветер смахнул светлую прядь на лицо , но даже упавший локон не помешал танцовщице грозно взглянуть в глаза мужчины. -Тэрра - серьёзно ответила она, ещё не решив как отнестись к такой наглости. Все попытки найти ответы в глазах собеседника шли прахом. Он был слишком непроницаем и самоуверен. Вернулся человек, который относил русалку в трюм, Конан отвлёкся, чтоб отдать ему приказ, точь в точь повторяющий слова Тэрры. Девушка опешила и дёрнула плечом, но оно ещё находилось в руках киммерийца. Оказывается её идея была не слишком плохой, раз сам капитан одобрил. Когда он снова обратил внимание на Тэрру, она ещё раз дёрнулась, но снова осталась в лапах варвара. Чем больше он пытался казаться страшным хозяином бессердечных головорезов, тем меньше боялась Тэрра его и этого места. Может быть это и самоубийство, но свободолюбивая танцовщица с вызовом смотрела вперёд. Она всегда так себя вела, когда кто-то пытался действовать силой, а тем более когда этим кем-то был мужчина! Как пытались лапать её подвыпившие горожане, как пытались распоряжаться заказчики торжеств, как ловили работорговцы, как только она отправилась путешествовать. Почему-то все они добивались желаемого только силой и угрозами, и Тэрра не понимала шуток на тему свободы. В мыслях циркачка уже отбилась от Конана, дала пару оплеух, и только то, что он вытащил её с того света, спасало его от четвертования. А в реальном мире ничего не менялось, и Тэрра продолжала грозно смотреть в лицо спасителя. -Посмеешь и дальше совать нос, куда не следует ... Для тебя найдется место в трюме. Будь хорошей девочкой, не испытывай мое терпение . Так значит по таким законам здесь живут. Тэрра опустила глаза и перестала брыкаться. Нет, ей не было страшно, просто в душе всё упало. -Кажется у тебя только две клетки - разбитым голосом произнесла растрёпанная девчонка ,- Что же ты меня туда не бросил, пока я была без сознания? Как ту русалку. - совсем тихо закончила она. Его лицо было так близко, его дыхание горячо гладило щёки, но Тэрра сейчас забыла, что ей нравится запах мужского пота и что мужчина напротив неё необычайно красив и близок. Она о чём-то думала, а потом вновь подняла глаза и спокойно сказала: Конан.. Спаситель мой. Поначалу ты показался мне бравым пиратом,.. а теперь всё больше походишь на обычного работорговца. Может быть хватка варвара ослабла, а может в Тэрре появилась какая-то сила, но девушка без усилий выбралась из рук темноволосого капитана и, отвернувшись, устремила взгляд к горизонту. Откуда взялась эта война? Как великие боги могли её допустить? Видимо не настолько они велики. Видимо не любили они своих "любимых" несовершенных созданий. Люди стали ещё более жестокими, у них появилось столько врагов из тех, с кем никогда не воевали. Как знать на какой стороне был вот этот кентавр, тихий фавн или любимая богиня. Все под сомнением. И как на этом пиратском корабле - все сомнения - в трюм. Мир изменился, перевернулся, никто никому никто. Отчего-то мир всегда становится невозможным. Что-нибудь всегда идёт не так. Находится мотив обидеть, потом убить, потом отомстить, потом найти отомстившего и наказать,а потом сойти с ума и переубивать всех вокруг. И на каждом этапе человек наивно полагает, что вот ещё шаг, один маленький шаг и, ему станет легче, и он, непременно, остановится. А сам шагает и шагает.. Тэрра отошла к носу судна и не раздумывая запрыгнула на самый край, где под острым углом смыкались левый и правый борта. Дерево было скользким и холодным, но достаточно широким, чтоб уместить миниатюрные ножки лёгкой танцовщицы.Попутный ветер беспощадно толкал в спину, спутывал волосы в огромный ком и грозился оборвать длинную юбку. Всё качалось и брызгалось, кивал высоким волнам и хватал зубами пену штевень с вырезанной страшной мордой. И не было восторга сильнее, а ощущения свободы ярче. Ещё одна робкая и нерассказанная мечта оказалась исполненной, и она стоило того, чтобы щикотать нервы у пиратов. И не важно что ей за это будет. Ухватившись за один из натянутых канатов и выпрямившись во весь рост, Тэрра походила на третий косой парус на носу огромного корвета - самый маленький и самый упрямый.
Conan: Спасенная им девушка, дерзкая и своенравная, это стало ясно лишь при одном взгляде в ее глаза, между тем варвар спас ей жизнь, и сам посадил на свой корабль, стоит ли винить ее за это? Конечно, нет, но раз уж ты гостья на корабле веди себя прилично, будь тихой и не суйся, куда не просят. Так нет же, женщины их любопытство всегда шло впереди них самих. Все, что им знать не следует они любым путем будут пытаться докопаться до правды, хотя сами, не знают, нужна ли она им. Конан был дикарем, однако никогда не опускался до уровня бандитов и мародеров. Вид у него был грозный, но внешность и тяжелый нрав не все составляющие личности. Капитану не понравилась выходка девушки, которая посмела при его людях говорить о пленных. Мужчина не считал девушку в трюме пленницей, нет, она находилась там, потому, что варвар не знал, что делать с ней, коль уж ему ее вручили, и потом самое безопасное место на корабле для женщин было именно там, как ни странно. В трюм спускался либо капитан, либо его верный друг Питт, третьего не дано, ведь ключи есть только у них. Вопрос в чем же тогда безопасность? Дамы изолированы от пиратов корабля, что многие годы не испытывали женских ласк, и Терра убедилась в этом лично. Если бы она не была спасена брюнетом, и Конан во время не обернулся, неизвестно, что с ней сделал бы его товарищ. Импульсивный дикарь не смог сдержать раздражения, и схватил девицу за плечи, слегка тряхнув. - Терра - серьезно произнесла она в ответ на вопрос, а после попыталась вырваться из крепкого хвата капитана корабля. Что ж, попытка была не плохой, но провальной. Когда Питт получил свое распоряжение, он удалился, оставив варвара наедине со спасенной им девушкой. Он счел необходимым в очередной раз вбить в ее голову, чтобы не совала нос в его дела. -Кажется у тебя только две клетки - с толикой грусти произнесла она, а Конан чуть усмехнулся. - А ты проныра. - Что же ты меня туда не бросил, пока я была без сознания? Как ту русалку. - едва слышно закончила она. Мужчина тяжело вздохнул, продолжая смотреть в глаза блондинки. - Ты слишком мало знаешь. Я не бросил тебя к ним, только потому, что ты человек, а они нет - проговорил он - Война никого не обошла стороной, оставляя след в каждом сердце. Границы расставлены - закончил мужчина, а пока он говорил, ни один мускул на его лице не дрогнул. Серьезное и уверенное выражение лица, которому не возможно было не верить. Но все, что случилось дальше, не поддавалось каким- либо объяснениям. Конан.. Спаситель мой. Поначалу ты показался мне бравым пиратом,.. а теперь всё больше походишь на обычного работорговца. - после ее слов руки мужчины отпустили хрупкие плечи, и девушка с легкостью высвободилась из широких ладоней. Варвар пронаблюдал, как Терра прошла к носу корабля, явно размышляя о чем-то своем. - Ты ошибаешься - тихо сказал он, не зная, услышала ли его слова блондинка, а после развернулся и направился в трюм. Корабль шел полным ходом, ветер надувал паруса, неся корвет вперед, команда, как и всегда, работала слаженно без ошибок. Погода радовала, однако настроение у варвара было испорченно. - Питт был прав, какого черта я взял с собой эту несчастную - думал он про себя, спуская в трюм, дверь которого, была заперта на замок. По пути вниз варвар размышлял, что эти две отлично сгодятся для обмена, у него есть то, что нужно богам, возможно у богов есть то, что необходимо ему. Ключ вошел в дверной замок, издав глухой щелчок, и дверь трюма открылась, впуская дневной свет в темное помещение. Тяжелые шаги, и вес варвара заставляли половицы скрипеть. - Я пробовала, решетки слишком крепкие. Сломать их не удастся... - Не стоит и пытаться - ответил Конан, подойдя к решетке, где сидела нимфа. Следом обернулся к камере с русалкой. Его взгляд пробежался по оголенным ногам испуганной красавицы. Мужчина чуть прищурил глаза, а следом стянул с бочки, какое-то старое платье, и швырнул его русалке. - Прикройся, а то не дай бог, мои моряки увидят тебя в таком виде - он усмехнулся разводя руками - сложно будет винить их в возникших желаниях - брюнет вновь посмотрел на нимфу. - Все гадаешь, зачем ты здесь? Не бойся, пока ты здесь, с тобой ничего не случится, но ты моя страховка, и при случае я воспользуюсь ей, если боги начнут шалить - он чуть улыбнулся, и взглянул на русалку через плечо. - Тебе просто не повезло, а у меня теперь целых две любимицы богов
Zoe: Пост согласован с Конаном и Лавиной Море нежно покачивало пиратское судно на волнах, словно колыбель с засыпающим младенцем. Солнце неспешно подходило к зениту, и беспощадно одаривало мир своими лучами. Но те, кто был в море, не замечали жалящий зной. Легкий морской бриз ласково поглаживал кожу, заботливо снимая ощущение жара, а ветер игриво надувал паруса, заставляя корабль мчаться вперед. И все было бы прекрасно, если бы не две девушки, томящиеся в трюме. Неволя для них была хуже смерти, ведь они дети природы, любимые дочери океана и снежных гор. Но безграничные просторы свободы теперь заменяли стальные прутья, вместо пения хотелось рыдать, а неизвестность перед будущим с каждой секундой убивала хрупкую надежду, что изнывала в маленьких сердцах. Зои не ошиблась в своих предположениях. Девушка, разделявшаяся с ней трюм, действительно была такой же невольницей, как и сама сирена. Она представилась Лавиной, красивое и утонченное имя. Как выяснилось следом, оно не могло принадлежать простой смертной, у двух пленниц оказалось намного больше общего, чем могло показаться на первый взгляд. Лавина была нимфой и не просто нимфой, а ореадой гор. Сквозь решетки своей темницы Зои с любопытством и уже совершенно по-новому рассматривала свою новоиспеченную сестру. Конечно, кровного родства между ними не было и не могло быть, но они обе не принадлежали ни к обычным людям, ни к всемогущим богам. Кроме сирен, Зои никогда раньше не видела подобных себе существ, да и образованием ее никто не занимался, поэтому о разновидности нимф она тоже ничего не знала. Однако Лавина выглядела, как обычный человек, разве что красота ее была неземной, а кожа белой, как вершины гор. В взгляде или голосе не проскальзывалось того высокомерия, что присуще всем бессмертным. Во фразах слышалась откровенная наивность и простата любопытства, что не услышишь в речах гордых богов. Все ли нимфы такие, как она? - А ты настоящая сирена, да? Как тебя зовут? – с нескрываемым восторгом спрашивала Лавина, словно впервые увидела сирену. Ее глаза светились радостью, как у ребенка, впервые увидавшего цирковое представление. - Не совсем… какая-то часть. – Уклончиво ответила Зои, опуская взор. Она не любила вспоминать, что является не чистокровной дочерью океана. Люди, что живут на суше, всю жизнь делали из нее рабыню, она думала, что хоть в море найдет свой дом, но как, оказалось, даже в воде есть те, кто не считал ее полноправной сиреной. Впрочем, в море Зои чувствовала себя намного комфортнее, чем на суше. В воде она начала новую жизнь, стала свободной, и никто не мог ее пленить. До этого дня. – Меня зовут Зои. Представившись друг другу, и обменявшись теплыми улыбками, невольницы как будто прониклись настоящей дружбой. У них было много общего, но помимо этого, была еще и главная цель – вырваться на свободу. К сожалению, Лавина не знала, куда следует этот корабль, а возможное рабство ее и вовсе напугало. Зои до боли закусила губу, она не хотела пугать свою единственную союзницу, но не понаслышке знала, что такое рабство и если именно это им уготовано, то бояться нужно. Невероятное желание вырваться из клетки заставляло мозг работать с невероятной скоростью. Дальнейшие действия придумывались на ходу. Почему-то Зои не сомневалась, что Лавина во всем ей поможет, ведь она так же желает вдохнуть запах свободы, как и сама сирена. Ундина успела лишь сообщить ореаде, что у нее есть план и хотела поделиться им, но внезапно скрипнула дверь. - Я пробовала, решетки слишком крепкие. Сломать их не удастся... – Вытирая слезы, проговорила Лавина, не услышавшая тихого вторжения в трюм. Послышались шаги, Зои повернула голову в сторону лестницы и увидела яркий свет, лившийся сверху. В страхе, она попятилась назад, пока не уперлась в стену. Тем временем, огромная фигура уже спускалась по лестнице. Сирена задрожала, опустилась на пол и прикрыла свою наготу одеялом. От волнения у нее закружилась голова, взрывающиеся звезды ослепили. - Не стоит и пытаться, - послышался низкий мужской голос совсем близко. Кем бы не был этот человек, но он слышал, о чем говорили пленницы. Постепенно белые пятна рассеялись, и Зои увидела высокого мужчину. Ее бросило в дрожь, сердце остановилось, а потом опять глухо застучало, мешая сделать даже вдох. Он был огромным, словно гигант, мощная фигура возвышалась над хрупкими девушками, как бронзовая статуя Зевса. Полуобнаженный, мужчина словно демонстрировал свое тело, пылающее львиной силой. Длинные темные волосы влажными волнами опускались на его плечи, хмурое непроницаемое лицо исполосовано шрамами, но они не портили той дьявольской красоты, которой обладал незнакомец. Никогда раньше Зои не видела людей, подобных ему. Вся его сущность внушала страх, но темный взгляд из-под грозно нахмуренных бровей сковывал душу первобытным ужасом. Сирена застыла под его леденящим взором, не в силах даже дышать. Она готова была находиться сейчас где угодно, лишь бы не здесь, лишь бы не сгорать под пламенем этих глаз. Страшное оцепенение спало, когда ей в лицо бесцеремонно бросили какую-то тряпку. Зои не сразу поняла, для чего она, но ей напомнили о наготе, которую она до сих пор пыталась скрыть. Невероятный стыд охватил сирену, что итак чувствовала себя совершенно беззащитной перед этим гигантом, а теперь и вовсе ощутила всю свою незначительность. Непослушными, дрожащими руками невольница натянула на себя грязную тунику, прислушиваясь к речам мужчины, чье внимание теперь было обращено к Лавине. - Все гадаешь, зачем ты здесь? Не бойся, пока ты здесь, с тобой ничего не случится, но ты моя страховка, и при случае я воспользуюсь ей, если боги начнут шалить, - смысл этих слов с трудом начал доходить до сознания Зои. Так вот в чем причина их заточения. Этот человек, кем бы он ни был, держит их тут лишь потому, что они имеют ценность для богов. Он желает использовать их, как предмет переговоров или торговли с бессмертными. Как же это бесчеловечно… Сирена подняла голову. Ее все еще окутывал страх, но помимо него теперь появилась и ненависть. Она не ошиблась, когда выбрала сторону богов, люди слишком жестоки и циничны, они готовы пойти на всё ради своей жизни. В них нет и капли сострадания… Мужчина повернул голову и его взгляд вновь соприкоснулся с глазами Зои, но в этот раз она не оцепенела, взирала на него с диким упрямством, совершенно неприсущим ей. - Тебе просто не повезло, а у меня теперь целых две любимицы богов, - самодовольно и, пожалуй, слишком самоуверенно заявил гигант. А сирена… сирена лишь коварно усмехнулась, плавно поднимаясь на ноги, и прижалась спиной к стене. - Ты прав, - сладким голосом проговорила Зои, в женской лукавости наклоняя голову в бок, - но ты забыл, что не совсем простые любимицы богов находятся в твоем трюме. – Темные глаза девушки сверкнули, она горделиво вздернула подбородок, прогоняя остатки страха. Перед ней всего лишь человек. Каким бы сильным и огромным он не был, он остается смертным, а она сирена, дочь океана, умеющая сводить мужчин с ума. Прикрыв глаза, Зои замурлыкала чарующую музыку, что невидимыми нитями стала приближать к гиганту и проникать в его уши. Дурманить рассудок, гипнотизировать, очаровывать и подчинять… Безудержно ласкать струны его души. - Вы столь близки, и это так опасно, - пропели губы, и сирена распахнула глаза. – Но разум, верно, утонул в дурной крови, вы ненавидите меня столь страстно, - протянула соблазнительница, протягивая руку к мужчине и зазывая его к себе, - в полшаге стоя от любви. – Под бешенное стучание собственного сердца, Зои наблюдала, как мужчина начинает терять силу воли, как его сердце окутывает страсть к певице, чей голос настолько прекрасен, что заставляет забыть обо все на свете и окунуться в невиданные грезы небытия. Рука гиганта сама собой потянулась к поясу и извлекла из складок ключ, ведь теперь он желал оказаться рядом с этой прекрасной обольстительницей. Словно во сне он открыл камеру и стал приближаться к сирене, а она продолжала петь и зазывать. – Ваши глаза… так сверкают желаньем мести… против и за, ваша честь и мое бесчестье, - мужчина оказался так близко, что Зои чувствовала запах его тела. Она пыталась бороться с этим дурманом, старалась не бояться и петь, используя все свои силы на полную мощь. Но ей было страшно… она не понимала, как ее голос звучит столь уверенно и ровно, когда в душе она так напугана. Рука плавно скользнула вверх, ладонь коснулась щеки, нежно лаская… - Как же давно размотали боги эту нить, только вино одно это велит забыть. – Зрительный контакт не прерывался, пальцы продолжали ласкать щетинистую кожу, а вторая рука уже выкрадывала ключ. Не отводя взгляды, Зои бросила заветный ключ в сторону Лавины, в надежде, что та не растеряется и поймет, что нужно делать. Голос сирены мог дурманить только мужчин, над женщинами он не имел ни какой власти. Ореада слышала только красивую песню, но не пылала такой страстью, в ловушку которую попал гигант. - Когда б на то случилась ваша воля, гореть бы, верно, мне на медленном огне... Вы ненавидите меня - до боли, и это весело вдвойне. – Протянула Зои, как следом раздался звук удара. Темные глаза мужчины закатились, и он с грохотом рухнул к ногам сирены. Еще несколько секунд дочь океана в панике часто дышала, вглядываясь в тело мужчины, а после подняла взгляд и увидела испуганную Лавину. Ореада ударила его чем-то по голове, и он потерял сознания, но действовала она скорее на инстинктах, чем осознанно. - Бежим, - крикнула Зои, схватив девушку за руку. Времени было слишком мало, отступать назад уже поздно. У них есть лишь один шанс вырваться на свободу и его необходимо использовать. Оставив обманутого мужчину валяться на полу камеры, невольницы бросились к лестнице. Обе были настолько напуганы, что все это казалось просто сном, кошмаром, который вот-вот должен закончиться. Но это были не чары Морфея, это была реальность. И вот они уже стоят на палубе… Ветер развивает их волосы и одежду, море так близко…. Пираты с растерянностью взирают на беглянок и весь мир кружится. Еще секунда и они могли бы снова оказаться в пленницах, но Зои вновь начинает петь, намного громче, чем раньше, чтобы все мужчины на этом судне могли слышать ее голос. – Там, где вода ласкает небеса, ты без труда увидишь паруса. Отражаются волны в чистых глазах, губы безмолвны, полночь на часах. – Матросы замерли. Чары сирены не смогли обойти их стороной. Так же как и гиганта, их разум ослабел перед голосом русалки. С божественным обожанием они смотрели на темноволосую девушку, чье тело было облачено в грязную тунику, но в ней они видели не оборванку, а красавицу, что пленила их сердца. Лишь одного не учла и не заметила Зои, на носу корабля стояла девушка, над которой ее чары были не властны. Она стояла и смотрела, как голос сирены превращает храбрых мужчин в рабов страсти, готовых отдать все, ради единственного поцелуя. Ундина рванула в сторону, увлекая за собой Лавину, но пальцы ореады внезапно выскользнули из ладони. Схватившись за перила, что отделяли от свободы, от моря, Зои вдруг обернулась, встревоженный взгляд коснулся хрупкого силуэта… - Лавина, быстрее! Они убьют тебя, когда придут в себя! Скорее, дай мне руку… Умоляю, прыгай в море, я помогу тебе. Слова песни использованы из песни Канцлер ги - Вы ненавидите меня
Лавина: - Не стоит и пытаться, - суровый голос из-под потолка заставил обеих девушек вздрогнуть и отпрянуть к стенам темницы. Яркий свет залил полутемное помещение, и в его сиянии капитан-киммериец выглядел богом, сошедшим с одной из фресок древнего храма. В одной руке его дрожал пучок молний, что по приказу мысли разлетятся в стороны, пригвождая сердца врагов к сырой земле, в другой пылало сосредоточие небесного огня, и весь облик окружала мощь, неведомая сила... Тем удивительнее было чувство, что вызывал его не бессмертный, коих Лавина видела на Олимпе и знала по именам, нет, мужчина был человеком из плоти и крови! И пусть на самом деле в руке его был зажат фонарь, а не огненный шар, общая картина подействовала на впечатлительную ореаду, подавила и без того угнетенную волю. Плечевая мышца пирата превосходила по размеру обе хрупкие руки девушки, ростом же она доставала ему едва до середины могучей груди. Это был волк, скаливший зубы в глухом рычании над добычей, и нимфу обуял ужас. Сейчас она могла рассмотреть мучителя: он стоял в проходе между клетками и заслонял собой все свободное пространство. Игра тусклого света и косых теней обостряла черты лица, неровные шрамы виделись паутиной боли и ненависти, покрывавшей смуглую кожу, а глаза... Бездонные, как море в шторм, глубокие, как коралловые пещеры на океанском дне, они пронзали насквозь, вынимая душу вместе с безрассудной мыслью о побеге. Лавина не знала мужчин, а потому даже предположить не могла, что и этот гигант может быть нежным с той единственной, которая украдет его сердце... Зои не менее ошеломил облик варвара, который, усмехнувшись, поведал пленницам, что участь их незавидна: одна станет выкупом в сделке с богами, а другая.... Скорее всего ей придется еще хуже, чем ореаде, ведь никаких определенных планов у Конана на нее нет. - Ты потерял в войне кого-то, раз хочешь договориться с богами, используя меня? - Лавина робко подошла к решетке и посмотрела на мужчину. Сражение унесло многие жизни, и их не вернешь сделками и торгом, - девушка понимала это. Она не знала, зачем заговорила - вдруг это вызовет гнев пирата? - голос ее дрожал от страха за свою судьбу и судьбу сирены, но любопытство и сострадание все же перевесили. Ореада напоминала лань, которая с доверчивым взглядом карих глаз подходит к охотнику, чтобы пожевать его смешную кожаную шапку и через миг биться в ловушке, затягивая петлю все туже вокруг шеи. Зои знала больше о жизни, поэтому хладнокровно встретила взгляд киммерийца, восхитив в очередной раз новую подругу своей силой духа. Русалка не боялась, она планировала что-то... Спустя миг с ее губ полилась песня необычайно красоты, и мужчина застыл на месте как околдованный. - Вы столь близки, и это так опасно, - пропела сирена, распахнув до невозможности красивые глаза. – Но разум, верно, утонул в дурной крови, вы ненавидите меня столь страстно в полшаге стоя от любви... - рука протянулась к пирату в приглашении стать частью песни, познать объятья дочери моря, такие заманчивые и обольстительные, ведь в них таились тайны самой стихии... Волк превратился в ягненка и уже двинулся к русалке, когда Лавина сообразила, что все дело в магии. Но рано или поздно песня должна была закончиться, поэтому действовать необходимо было незамедлительно. Зои вытащила ключ из широкой ладони Конана и кинула его ореаде. Та сумела поймать его и, повозившись, открыла замок. Тут взгляд ее упал на деревянный брусок, забытый кем-то из матросов под лестницей. Пока русалка завершала очередной куплет, Лавина добежала до заветной цели и каким-то чудом не только сумела поднять ее, но и обрушить со всей силой на затылок пирату. Помогло ли собственное волшебство или сыграл роль инстинкт самосохранения - мужчина качнулся и с грохотом упал на доски трюма, заменяющие пол. При виде содеянного нимфа задрожала и выронила дубинку, не веря, что смогла причинить вред живому существу. Однако Зои не дала ей опомниться и увлекла наверх по лестнице, туда, где маяком сияла свобода. Ступенька за ступенькой, и вот оно, солнце, вот он свежий бриз и растерянные, непонимающие взгляды матросов... – Там, где вода ласкает небеса, ты без труда увидишь паруса. Отражаются волны в чистых глазах, губы безмолвны, полночь на часах, - вновь запела певица, но уже увереннее и громче, и несчастные помощники Конана замерли, в их взглядах засквозило обожание. И действительно: чарующий мелодичный голос скрыл из вида убогую одежду пленницы, облек ее в радужный наряд властительницы разума, подчинил и стер все желания, кроме одного - обладать этой сладкоголосой жемчужиной с бронзовой кожей и темными волосами... Прервав напев, Зои бросилась к бортику, но, засмотревшись на солнце нового мира, Лавина споткнулась от неожиданного рывка и выпустила пальцы сирены из своей руки. - Лавина, быстрее! Они убьют тебя, когда придут в себя! Скорее, дай мне руку… Умоляю, прыгай в море, я помогу тебе, - заглушая шум ветра, прокричала та, и ореада со всех ног бросилась к подруге по несчастью, не думая о том, что не умеет плавать...
Terra: Вот она свобода. Лёгкое одиночество и красота мира вокруг. Ни грусти, ни скуки, только умиротворение и спокойствие, наполненность любовью к жизни. Жизнь, текущая по венам, выступающая румянцем на щеках, ощущения: холода и голода. Полёт мысли, что может нарисовать ещё тысячи прекрасных миров, сочинить тысячи историй и пройти сотни дорог в одно лишь мгновение. И живая человеческая несовершенность, забывающая сны и нарисованные миры, заставляющая болеть мышцы наутро после хорошей тренировки и голову наутро после хорошей пьянки. Человеческая несовершенность, которая всегда пытается преградить путь и кричит изо всех сил, что ты всего лишь человек! И слава тем, кто горд быть Человеком, для кого голос несовершенства внутри - лишь побуждение быть лучше, сильнее и прекрасней. Иногда у людей есть шанс начать всё с начала, с нового и чистого листа. Тяжело расставаться со старым, особенно если когда есть, что терять. По настоящему можно терять только любимых людей и плоды собственного труда - это самое тяжёлое. Как бы там ни было - настал новый мир, так похожий на привычный, но это не он. Наступило новое время от которого поведёт своё начало новая история, и про какого-нибудь царя когда нибудь скажут - он начал правление в двухтысячном году с крушения миров. Или как-нибудь по другому назовут. Здесь и сейчас у нового мира ещё нет названия, он только что родился, только открыл глаза. И что же он увидит, кровь и резню, страх и неверие? Какими будут его первые слова? Неужели "война" достойное слово, чтобы быть первым. Неважно как он родился - в радости или горе - мы породили его, каждое живое существо, кто сумел выжить. Только нам решать, каким станет новый мир, и хотя бы во имя мёртвых, не совершать ещё раз такой кровавой ошибки. Заворожённая Тэрра наблюдала за новым миром широко раскрытыми глазами, она встретила его в море, что продолжало расстилаться на многие мили вокруг. В своих мыслях ей было так хорошо, что в голове начала звучать прекрасная музыка, сливающаяся с плеском воды и хлопаньем парусов. Огромное пространство, залитое светом, играющем в пене волн, мерно покачивалось, баюкая маленький кораблик. Только чайки громкими криками пугали равномерное шелестение, а идеальный водный пейзаж нарушали только далёкие рифы, что еле виднелись над поверхностью, как каменные короны подводных королей. Тэрра очнулась, когда рифы стали заметно ближе, и как ни странно - они не стали смещаться вбок относительно судна, нос указывал прямо на них, и хоть места для манёвра было ещё предостаточно и в точности пиратских карт не приходилось сомневаться, ощущение какого-то подвоха кольнуло в груди. В это же время до ушей донёсся прекрасный женский голос, сложенный в песню. Танцовщица к такой ситуации была на столько не готова, что только обернулась и замерла. Она видела всё будто бы в замедленном движении - из трюма, люк которого был распахнут, вырвались на свет две девушки. Одна из них показалась Тэрре знакомой - та, что пела - ровно, громко и чувственно. И очень странно было видеть, что в отличии от голоса, такого ровного, величественного и неземного, в глазах её ярилась ненависть или паника, что трудно отличимы с первого взгляда. Обе девушки бросились к борту, будто единственным их спасением было покончить с жизнью, так и не доставшись грязным пиратам. Русалка! - вдруг узнала Тэрра, которая и не догадывалась, что у этих существ каким-то образом могут быть ноги. Всё резко встало на свои места и заслушавшаяся было циркачка вдруг поняла, что не одна она здесь заслушалась. Пираты, как каменные изваяния застыли на своих местах. Тысячи мыслей пробежались в голове и ни одну не удалось схватить за хвост, и немного обескураженная танцовщица ещё толком не зная, что делает, мельком взглянула на приближающиеся рифы и резво спрыгнула на палубу. Неслышно проходя мимо парализованного помощника капитана, который обычно всегда возмущался, Тэрра без труда вытянула кривую широкую саблю из ножен у его пояса. Если бы не лёгкое замешательство среди девушек, они бы наверное успели. Куда собрались, девочки? - скорее удивлённо, чем угрожающе произнесла Тэрра, однако скорее угрожающе, чем удивлённо вытягивалось лезвие сабли, направленной к шее русалки. Она выглядела уверенной и воинственной, не то, что вторая пленница, на которую циркачка наверное бы не решилась поднять клинок - в её огромных удивлённых глазах дрожал огромный по детски бесконечный страх. В первую секунду они не прыгнули, во вторую тоже, и Тэрра придвинулась к борту, оттесняя беглянок назад. - Если продолжишь петь - я тебя свяжу, и рот замотаю - растерянно, но убедительно понизила голос танцовщица. От продолжительной паузы пираты зашевелились, но всё ещё топтались на местах, как сонные мухи. - Меняйте курс, там рифы! - крикнула Тэрра мужчине, саблю которого держала. - Не забывай кто.. - начал вяло мямлить пират, но закончить не успел, потому что на его челюсть со всей дури обрушился маленький кулачок новоиспечённой воительницы, что резко отпрыгнула в сторону. - Рифы прямо по курсу! -что есть мочи рявкнула она и вернулась на место. Сейчас всё или ничего. Кажется, подействовало, бывалый пират очнулся и над головами раздался могучий свист. На палубе всё пришло в движение - кто-то куда-то бежал, перецепляли канаты, карабкались по мачтам, звучали команды, цепью расползающиеся во все стороны, но для Тэрры это было непонятным гулом, она думала только о том, что одной бедой стало меньше, но это не все беды на этом корабле. Глубоко дыша, девушка старалась крепко сжимать саблю, которая оказалась очень тяжёлой, острый конец её уже не был так воинственно поднят. - Присядьте... пожалуйста. - Тэрра кивнула на огромную связку канатов, лежащую поблизости. Танцовщица смотрела на двух девушек, что сбились в кучку, и в голове мелькали слова Конана о приоритетах и людях. - Ты тоже не человек? - растерянный вопрос предназначался обладательнице испуганных глаз, но Тэрра попыталась взять себя в руки и уже более бодро произнесла - Меня зовут Тэрра. Это на случай, если вы захотите проклясть мой род. Простите, что всё так... А где Конан? Что вы с ним сделали? - во всей этой беготне, в которой пираты на время забыли о женщинах, танцовщица совсем забыла о капитане. И он не заставил себя долго ждать. Из трюма он возвысился как гора - стальная и серьёзная, из под тёмных спутанных волос не спеша текли капли крови, но это ему похоже не мешало, и Тэрра была несказанно рада, что он жив. Да, у него скверный характер, но это не повод быть убитым. Пока Конан не успел приблизиться, Тэрра решила сказать ему всё, что успеет. Ребёнок в душе танцовщицы не желал сдаваться и мечтал о вечном мире. Если что-то пойдёт не так, то она хотя бы скажет Аиду, что очень хотела как лучше. Или кто там теперь принимает усопшие души? Опираясь на увесистую саблю и стоя между морем и неземными девушками, рассмотреть получше которых так и не удалось, она старалась, чтоб голос не задрожал в обращении для всех на этом корабле. - Конан, я возвращаю тебе долг. Но теперь тебе придётся меня выслушать. Русалки сильны, и кто знает сколько их ещё в этих водах. Что будет, ели запоют они? На твоём корабле чудесные создания в гостях, неужели для них не найдётся приличной каюты и одежды? Да, во всём виновата война, но откуда ты можешь знать, на какой стороне я была? Или они? Многие люди ушли на сторону богов, а некоторые боги спустились на землю и сражались плечом к плечу с обычными людьми. Может хватит? Один мир мы уже разрушили, война не может длиться вечно...
Conan: Конан находился в трюме собственного корабля, а за решетками по обеим сторонам варвара сидели девушки. Каждая из них была прекрасно по-своему. Нимфа, миловидная брюнетка со светлой кожей и яркими глазами, на вид совершенно безобидная и хрупкая, вторая же...ей удалось удивить льва, еще на палубе. Никогда в жизни, Конан не видел живой русалки, конечно, существовало множество сказаний, рассказов очевидцев, рисунков, в конце, концов, но вот, чтобы так, увидеть это создание природы собственными глазами с чешуйчатым хвостом, было впервые. Какого же было его удивление, когда перед взором вместе хвоста, оказались стройные ножки. Невероятно! Однако все свои эмоции, варвар искусно скрывал. Война есть война, друзья лишь те, кто на твоей стороне, а обе его пленницы, принадлежали к той стороне, против которой воевал киммериец. Сложно описать его чувства, когда вместо испуганного взгляда русалки, он увидел упрямство в ее глаза. Признаться - это нравилось варвару. Миловидная внешность и перчинкой в характере, интересное сочетание. - Ты прав, - сладким голосом проговорила она, чуть наклоняя голову в бок, - но ты забыл, что не совсем простые любимицы богов находятся в твоем трюме. Конан прищурился, и теперь уже развернулся к дерзкой девчонке полностью, оставляя за спиной хрустальную нимфу, что испуганно притихла в решетками. Едва варвар собирался ответить, как русалка запела, заставляя мужчину безотрывно смотреть в ее кофейные глаза, точно такого же цвета, как и его собственные. Вы столь близки, и это так опасно, - уже с первой ее фразы, по телу растеклось приятное спокойствие. - Но разум, верно, утонул в дурной крови, вы ненавидите меня столь страстно - продолжала петь она, чуть вытянув руку к льву, что с завороженным взглядом смотрел на прекрасное создание с чарующим голосом. Конан, чуть мотнул головой, словно пытался, стряхнув наваждение, окутавшее его слух и глаза. - в полшаге стоя от любви. - песня продолжалась, чем лишала воли варвара. Взгляд его помутнел, а разум сдался под натиском прекрасного голоса. Мужчина сократил последнее расстояние до клетки, вытащил ключ от камеры, и открыл замок клетки. Ничто не волновало его кроме ее божественной красоты, этого голоса и песни, которую он желал слушать вечность. Позабыв обо всем варвар, лишенный собственной воли, готов был отдать все, лишь бы она была рядом с ним. Конан стоял так близко, что их тела едва ли не соприкасались друг с другом, массивная грудь, медленно колыхалась от глубокого дыхания. - Как же давно размотали боги эту нить, только вино одно это велит забыть. - ее рука ласково, коснулась щеки киммерийца, а по телу пробежал легкий, приятный ток. Конан уже не принадлежал себе, и не отвечал за своим слова и действия. - Ты прекрасна - прошептали его губы, когда рука осторожно прошлась по плечу красавицы. - Как же давно размотали боги эту нить, только вино одно это велит забыть. - продолжал струиться ее голос серебряным водопадом, завораживая все сильнее, когда ее легкие касания приносили немыслимое наслаждение. При всем своем росте, силе, и свирепости, он был пленен женщиной, чья красота была несравнима даже с богами, голос звучал словно золотая арфа в покоях богатого царя. Эта женщина должна принадлежать ему и только ему. Однако, стоило мужчине чуть сжать в своих руках ее хрупкие плечи, как сильный удар по голове, отправил его в забвение на некоторое время. Варвар буквально таки рухнул на пол, оглушенный ударом, от которого мгновенно оправиться, к сожалению не возможно. Пока Конан был без сознания, еще какое-то время образ прекрасной ундины стоял перед его глазами, а песня ласкала слух, однако же, когда дурман прошел, и варвар очнулся от сладостного сна, гневу его не было предела. Не сразу, конечно. Сначала он открыл глаза и осмотрелся, пленницы сбежали. Рука невольно коснулась затылка, а пальцы прошлись по ссадине, из которой сочилась кровь. Сквозь зубы раздалось глухое рычание, когда варвар поднялся на ноги. В пару шагов он преодолел расстояние до дверей трюма, и резким толчком руки открыл дверь, которая звонко ударилась о бочку стоявшую позади. Взгляд карих глаз пробежался по матросам, взгляд которых был затуманен, следом он перевел взгляд на беглянок, которые сидели возле скрученных канатов, пойманные...Террой. Конан прищурил глаза, переводя взгляд на блондинку, а затем неторопливо стал приближаться. - Конан, я возвращаю тебе долг. Но теперь тебе придётся меня выслушать. - опираясь на саблю, начала говорить девушка, и варвар решил дать ей возможность высказаться. Русалки сильны, и кто знает, сколько их ещё в этих водах. Что будет, ели запоют они? На твоём корабле чудесные создания в гостях, неужели для них не найдётся приличной каюты и одежды? Да, во всём виновата война, но откуда ты можешь знать, на какой стороне я была? Или они? Многие люди ушли на сторону богов, а некоторые боги спустились на землю и сражались плечом к плечу с обычными людьми. Может, хватит? Один мир мы уже разрушили, война не может длиться вечно... - на одном дыхании проговорила она. Правда в словах женщины, безусловно была, кроме того, Терра действительно спасла их корабль. Варвар несколько секунд молча, наблюдал за испуганными глазами девушек, что несколько минутами ранее пытались бежать, а между тем, на корабле раздался шепот недовольства. - Конан - раздался голос Питта из-за спины. Товарищ хотел донести до своего капитана, что недовольства команды обоснованны, и вполне логичны. Эти две девицы едва не погубили их жизни, и сейчас неплохо было бы их наказать, а еще лучше убить, чтобы оградить себя от дальнейшей опасности. - Да, бабы на корабле не к добру - подумал про себя варвар, а после обвел строгим взглядом представительниц противоположного пола. - Пошли - приказал, он, давая понять, что лучше сейчас не злить его еще больше. Отдав распоряжение команде, Конан и направился в свою каюту, уводя за собой девиц. Когда же четверка оказалась в каюте капитана, варвар захлопнул за собой дверь. Неторопливо он прошел вперед к своему столу, а после развернулся лицом к дамам, складывая руки на груди. - Что ж, вы едва не потопили мой корабль, вместе со всей командой - начал он, сурово глядя на двух беглянок Зародили сомнения среди моих матросов - продолжал он - что мешает мне перерезать вам глотки и освободиться от всех проблем?! - варвар нахмурил брови, размышляя над дальнейшей судьбой девиц. - Я не потерплю дальнейшего беспорядка на своем корабле, поэтому могу предложить вам два варианта - он оттолкнулся от стола и подошел вплотную к нечеловеческим созданиям. Его взгляд прошелся по испуганной нимфе, а затем плавно перешел на сирену. - Дивно поешь - низко проговорил он, повторяя ее же жест и проводя рукой по щеке ундины, а когда пальцы ласково спустились к по подбородку, варвар резко схватил его двумя пальцами. - Либо вы сидите тихо и не лезете на рожон, либо .... - он отпустил русалку, и перевел на свой тяжелый меч, что стоял в углу, однако совсем не далеко от женщин. - отправлю вас обеих обратно в трюм, без воды и еды, оставляя на развлечения матросам, которые от таких красавиц не откажутся получить ласку и тепло - закончит киммериец, и в каюте на несколько секунд повисла тишина. Конан молча, гулял взглядом по каждой женщине, что стояла перед ним. Каждая из них была красива, и между тем они были такими разными. Нимфа, наивная и напуганная прелестница, дитя природы. По ее взгляду можно было понять, что она совершенно невинна. Никогда не убивала, никогда не причиняла боли, однако из-за войны, теперь может насладиться зрелищем, полным боли и страданий. Русалка, сначала варвар отнесся к ней, как к удаче, пойманной в сети, в итоге эта женщина едва не стала проклятьем для его корабля. И Терра. Киммериец спас ей жизнь, взамен девушка спасла пиратов, и это было достойно уважения, если бы Терра была мужчиной, Конан разделил бы с ней вино, но что предложить женщине? Кроме жарких поцелуев и животной страсти, однако, брать женщин силой варвар не привык, поэтому придется ограничиться банальным "спасибо", но чуть позже. Сначала он решил вопрос с беглянками. - И так девушки, что вы решили?
Zoe: Свобода, она была так близко. Запах моря уже дурманил голову, а теплый бриз обволакивал тело. Необходимо было лишь перепрыгнуть через борт, и она окажется в море, в своей родной и такой любимой стихии. Зои переборола собственный страх, заставила себя быть сильной, и сейчас ее ничто не должно было остановить. Однако она была не одна. Именно Лавина заставила сирену стать мужественной и взять на свои хрупкие плечи план побега. Ореада оказалась настоящим сюрпризом, еще никогда Зои не встречала кого-то, кто был бы наивнее ее самой, пугливее и добрее. Оказавшись в пленницах, кто-то из них двоих должен был стать сильным, чтобы спасти сразу две жизни. Сирена взяла это на себя. Она не знала, были ли у подруги по не счастью какие-либо способности, что пригодились бы им на пути к свободе, да и времени на это не оставалось, поэтому Зои воспользовалась своими талантами. Она запела, очаровывая льющейся песней всех мужчин на корабле. Матросы были не в силах противиться ее голосу, как не смог и тот гигант, что теперь валялся в трюме. Поделом ему, поделом им всем! Никто не имеет права отбирать свободу у тех, кому она предназначена с рождения. Слишком долго Зои была игрушкой в человеческих руках, чтобы снова стать рабыней, уж лучше смерть. Пальцы впились в деревянный бортик, взгляд сорвался вниз, к спокойному и приветствующему ее морю. Всего лишь один рывок и она будет там… Но совесть не позволяла ей бросить непутевую ореаду. Сирена обернулась, волосы взлетели и ударили по лицу. Лавина отстала, но теперь со всех ног бежала к Зои. Девушки взялись за руки, им оставалось лишь прыгнуть, однако их медлительность стоила им долгожданной свободы. - Куда собрались, девочки? – прозвучавший женский голос оказался столь неожиданным, что дочь океана обернулась на него, так и не успев перелезть через борт. И в это же мгновенье она почувствовала угрожающий холод клинка на своей шее. Глаза округлились и теперь с непониманием взирали на совсем юную девчонку. Поворот оказался слишком непредсказуемым, Зои даже подумать не могла, что на этом корабле среди этих бесчестных пиратов окажется женщина, на которую ее чары не подействуют. Незнакомка с длинными светлыми волосами взирала на двух беглянок с неприкрытым удивлением, однако направленная на сирену сабля очень четко выражала ее намерения. Зои дернулась в последней попытке вырваться к морю, посчитав, что у светловолосой не хватит духа кого-то убить, но кончик оружия сильнее надавил на нежную кожу русалки. Ей пришлось отступить. Незнакомка медленно стала оттеснять беглянок от борта, преграждая собой дорогу к морю. Зои остановилась, крепко сжимая пальцы ореады в своей ладони. Подбородок горделиво вздернулся, в глазах сверкнул огонь. - С дороги, - выкрикнула сирена, не собираясь прощаться с морем и свободой, - или это судно отправится ко дну. Благоразумнее отпустить меня. - Если продолжишь петь - я тебя свяжу, и рот замотаю, - пригрозила светловолосая, не опуская сабли. Если бы Зои умела убивать взглядом, то эта девица давно бы уже была на том свете. Кто она такая, чтобы вставать перед сиреной на пути к морю? Корсарка, вот ее имя. Морская разбойница, ничего не знающая о чести и доброте. Столь юная и хрупкая, что не будь у нее в руках сабли, еще бы неизвестно было, кто кого бы связал. Люди умеют причинять лишь зло, в этом Зои снова убедилась сегодня. Но сабля была не у нее, а значит, ей придется отступить. Сирена сжала челюсти, пытаясь совладать с отчаяньем, перевела взгляд на Лавину, но от той не было совершенно никакого толка. Напугана, молчалива и, похоже, никаких талантов, что смогли бы им помочь, у нее нет. Это тупик. Зои отпустила руку ореады и стала наблюдать за тем, как матросы постепенно начали приходить в себя. Пробуждаясь, словно от сказочного сна, они расплачивались дезориентацией и легкой головной болью. Следом должна была последовать агрессия, что обрушилась бы на сирену, но незнакомка с саблей начала отдавать команде приказы. Впереди был риф и если срочно не изменить курс, корабль разобьется. Зои бы не капли не сожалела. Но пираты, под руководством этой белокурой бестии стали бегать по палубе, спасая судно от гибели. Сирена с холодным, безразличным взглядом наблюдала за этой суетой. - Присядьте... пожалуйста. – Попросила или приказала незнакомка. Удивительно, что она знает о таком слове, как «пожалуйста». Разве не силой и обманом пираты привыкли добиваться своего? Зои бросила взгляд на связку канатов, куда указала разбойница, и качнула головой, отказываясь выполнять просьбу. Дрожащее лезвие сабли уже пугало не так сильно, похоже, девушка с трудом удерживала в своих пальцах рукоятку. - Ты тоже не человек? – Обратилась она к Лавине, а Зои с тоской посмотрела на море. Теперь оно казалось ей таким далеким, хоть и было так близко. Сердце сжималось от одной только мысли, что она не сможет снова почувствовать на себе его прохладу, не сможет быть свободной и быть среди своих. Она снова пленница, которой хотят навязать свою волю. - Меня зовут Тэрра. Это на случай, если вы захотите проклясть мой род. Простите, что всё так... А где Конан? Что вы с ним сделали? «Конан? Кто такой Конан?» Сирена нахмурилась и прищурила глаза. Какая-то странная корсарка им попалась. То угрожает, то просит прощения. Саблю держит не так уверенно, как хотела бы сама, но приказы команде отдает уверенно. Создавалось впечатление, что она либо совсем недавно выбрала жизнь морской волчицы либо вовсе была не одной из них. Что бы там не было, она безжалостно отняла свободу у тех, кто так в ней нуждался. Теперь хотелось и ее лишить воздуха, чтобы она поняла какого это. Былая храбрость и упрямство исчезли в момент, когда из трюма выбежал гигант. Взгляды всех троих девушек устремились к нему, но почему-то именно Зои испытала нечеловеческий страх. Ей захотелось спрятаться, исчезнуть, или даже самой напороться на саблю, лишь бы этот мужчина к ней не приближался. Слишком очевидно было, что гнев его падет именно на сирену, ту, что обманула его своим голосом, а заодно и всю команду. Конан, а это видимо был именно он, напоминал разгневанного зверя. Из глаз летели искры злости, губы искривил кровожадный оскал, а мышцы на его груди и рука угрожающе вздувались. Зои испуганно сглотнула, часто моргая от ужаса, и вжала голову в плечи. Заметив беглянок, его взгляд, кажется, стал еще страшнее. Словно хищник на охоте, мужчина медленно стал приближаться. Зои уже отсчитывала последние удары своего сердца, когда вдруг дорогу пирату перегородила Тэрра. Она начала что-то говорить про возврат долга и угрозы, что могут создать появившиеся на зов русалки. Сирена была слишком напугана, чтобы внимательнее вслушиваться в ее слова. Ей даже показалось, что корсарка просить этого гиганта быть более вежливым, предоставить гостьям каюту и одежду. Нет, ей все это чудится, разве могут пираты называть своих пленниц гостями и относится с уважением к кому-то кроме себя? Однако Тэрра действительно пыталась донести до Конана, что война отняла у них всех итак слишком много, и нельзя допускать ее продолжения. Не уже ли она умоляла о мире? Бронзовый гигант какое-то время сверлил девушек взглядом, а потом после услышанной долгой тирады сказал всего одно слово… - Пошли. Это была не просьба, а приказ, и голос, полный злобы, говорил о том, что лучше его послушаться. Зои ошарашено захлопала глазами, она явно ожидала больше слов, и как-то странно, что Конан даже не попытался удушить ее. Мужчина развернулся и направился прочь с палубы, Тэрра и Лавина последовали за ним. Сирена осталась стоять, как бы она не боялась этого гиганта, она не собиралась подчиняться ни его, ни чьим-либо другим приказам. Однако стоило ей обернуться, как она увидела разгневанные взгляды матросов, обращенные на нее. Что-то подсказывало, что ничего хорошего от них лучше не ждать. Уж они-то точно не будут ласковыми после всего, что она с ними сделала. Испуганно пискнув, Зои со всех ног кинулась за Конаном и девушками. Довольно быстро она догнала удаляющуюся компанию, и вскоре мужчина открыл перед пленницами дверь своей каюты. Сирена прошла внутрь и осмотрелась, это определенно была каюта капитана. Конан не был похож на предводителя пиратов, но лидерства ему было не занимать. Одним взглядом может напугать до седых волос. Каюта была просторной и Зои предпочла отойти подальше, дабы лишний раз не рисковать. - Что ж, вы едва не потопили мой корабль, вместе со всей командой, - сурово начал Конан, сложив руки на груди. - Зародили сомнения среди моих матросов, что мешает мне перерезать вам глотки и освободиться от всех проблем?! – Сирена сжалась, ей явно не нравилась эта идея. - Я не потерплю дальнейшего беспорядка на своем корабле, поэтому могу предложить вам два варианта, - с этими словами мужчина начал приближаться к беглянкам. С каждым его шагом, Зои чувствовала, как ее сердце останавливается, как уходит от страха душа. Ей совершенно не хотелось слушать, как он собирается перерезать ей глотку и о других вариантах ее же убийства, она лишь мечтала, что все это окажется сном, кошмаром и ей нужно лишь проснуться. Но это был не сон. Сирена слишком ярко чувствовала его взгляд на себе. Не обращая внимания на дрожь в коленках, девушка с вызовом подняла на мужчину глаза. - Дивно поешь, - низким голосом проговорил Конан, коснувшись ее щеки. Это прикосновение напугало, вызвало новую дрожь, более сильную, как будто из его пальцев сочилась кислота. - Могу спеть на бис, - выдохнула Зои, но не с тем бесстрашием, каким хотелось. Пальцы гиганта ласково пробежали по коже, а затем грубо схватили подбородок, причиняя боль. Девушка сморщилась и дернулась, желая вырваться, но хватка была слишком сильной. - Либо вы сидите тихо и не лезете на рожон, либо .... – продолжил пират, отпуская сирену. Дочь океана тут же отшатнулась от него назад, взирая со страхом и ненавистью. Он даже представить себе не мог, на что способна испуганная и разозленная женщина. - отправлю вас обеих обратно в трюм, без воды и еды, оставляя на развлечения матросам, которые от таких красавиц не откажутся получить ласку и тепло. Угроза отчетливо дошла до сознания Зои. Сидеть в трюме без еды и воды было не так уж и страшно, а вот быть изнасилованной всей пиратской командой, вот это уже наводило ужас. Губы девушки задрожали от разыгравшегося воображения, что в ярких красках рисовало ей исход отказа от сотрудничества, но и становиться игрушкой в руках Конана она не хотела. Он же хочет использовать их против богов, даже не считает их за людей! Как можно идти с ним на какое-либо соглашение? Он пират, злодей, самый настоящий варвар! Держит в плену против воли и еще что-то предлагает. Зои до боли прикусила язык, чтобы с него не сорвалось все, что она обо всем этом думает. В море ее учили быть мудрой, но прекрасная сирена так и не смогла постигнуть столь сложную науку. Она была молода и темперамента, ей не хотелось признавать поражение, не хотелось проигрывать даже сейчас, когда ситуация была безвыходной. И не станет. Зои все равно добьется своего и будет свободна, чего бы ей это не стоило. И если для этого необходимо стать хитрой, что ж, она станет такой. Ей позволят спокойно перемещаться по кораблю, возможно не сразу, но позволят, и тогда ей будет гораздо проще сбежать, чем пытаться это осуществить, находясь запертой в трюме. - И так девушки, что вы решили? – После некоторого времени Конан потребовал ответ. Зои подняла на него взгляд, в котором искрилась вся ненависть, которую она испытывала к этому мужчине и всей его команде, включая Тэрру. - Песня спета, - проговорила сирена, - куда бы не шел этот корабль, ему предсказана смерть. Очень скоро ты и вся твоя команда окажется на морском дне. Ты уже слышишь вой? Это ветер перемен.
Лавина: Ореаде так и не пришлось узнать, насколько быстро море сомкнет свои воды над ее головой, так как пока матросы разевали рты и фантазировали, как сожмут сирену в объятьях, нашлась одна душа, успевшая взять ситуацию под контроль. Ее Лавина видела сквозь щель в оконце, но тогда ее глаза выражали сочувствие, а сейчас, глядя на лезвие сабли, застывшее у горла Зои, девушка вспомнила в который раз, что люди - зло. Неужели она всегда будет наивно верить в обратное и оправдывать их действия? Война должна была заставить нимфу повзрослеть, но этого не произошло: создания света, как и творения тьмы, не могли изменить свою сущность. У них не было присущей людям двойственности характера, оттого не было необходимости выбирать свой путь между добром и злом. Искренние и доверчивые либо же жадные и порочные - другого бессмертным не дано, а ведь Лавина даже не относится к богам, в которых еще можно найти время от времени проблески человеческих эмоций! Она всего лишь нимфа гор, бесполезное создание, балласт, из-за которого обе пленницы лишились шанса на спасение, но разве могла она быть иной? Случается, что недостатки оборачиваются достоинствами, вдруг и Лавина сгодится на что-либо? Не стоит недооценивать людей - это она уже поняла, но и бессмертные тоже были способны на сюрпризы. Где не пройдет лев, там всегда проберется мышка, а если у этой мышки есть магия, то игра может резко поменяться. - Куда собрались, девочки? - спросила незнакомка, и ореада честно призналась: - В море, - но Зои не была столь же покорна: - С дороги, или это судно отправится ко дну. Благоразумнее отпустить меня, - "все верно, к чему ей я?" - с грустью подумала Лавина, но когда сабля плотнее уперлась в шею русалки, она не сдержалась: - Не трогай ее! Она ничего тебе не сделала, окажись ты на ее месте, ты мечтала бы о побеге! Так почему ты останавливаешь нас? - некое подобие гнева промелькнуло в ее словах, но делать резкие движения она побоялась из опасения, что светловолосая пассажирка снесет кому-нибудь ненароком голову, так как сабля едва заметно подрагивала в ее руках - от волнения или от желания убить дитя моря, проверять не хотелось. Лавина видела, как погибали боги, бессмертные по определению, и себе и своей новой подруге участи такой не хотела. Жажда жизни - вот что отличало ее от многих. Нимфа лицезрела, как растут и дышат горы, как шепчет свои тайны река, как вздыхают в рощах животные, она поддерживала эту созидательную энергию в своих владениях и сама была ее частью. Война показала ей смерть в самом неприглядном виде, и девушка мечтала больше никогда этого не видеть и, тем более, не участвовать в этом. Незнакомка привела в чувство матросов, и те забегали по реям, меняя курс. На какое-то время про троицу забыли, чем воспользовалась хозяйка положения. - Присядьте... пожалуйста, - наряду с обнаженным оружием слово вежливости было явно лишним. - Ты тоже не человек? - как-то растерянно спросила она, после чего представилась: - Меня зовут Тэрра. Это на случай, если вы захотите проклясть мой род. Простите, что всё так... А где Конан? Что вы с ним сделали? - Нет, я не человек. Но разве только из-за этого нужно нас ненавидеть? - наивно спросила ореда. - Я Лавина... В этот миг дверь трюма с грохотом распахнулась, и появление капитана мгновенно спутало мысли брюнетки. Не ограниченный теснотой корабельных балок, он на добрых два метра возвышался над пленницами, и взгляд его выражал отнюдь не благодарность за пробитый череп. Пробежав глазами по мощным рукам, Лавина представила, с какой легкостью он задушит их, и в ужасе отступила. Зои тоже испугалась, очевидно, представляя что-то подобное, но тут путь пирату преградила Тэрра. Неизвестно, что за отношения сложились между этими двумя и как долго вообще они были знакомы, но речь блондинки звучала убедительно и, что самое удивительное, бесстрашно! Она заступилась за беглянок, и капитан, не перебивая, внимательно слушал. Гипнотизирующие черные глаза перебегали по очереди на всех трех девушек и, возможно, метнули бы молнии похлеще Зевсовых, но тут вмешался матрос, и Конан - ореада предположила, что это гиганта так звали, раз о нем интересовалась Тэрра, - произнес одно лишь слово. Скорее, даже приказ, но для Зои и Лавины в нем сосредоточилась возможная надежда на отсрочку ожидаемой участи. - Пошли, - зло бросил мужчина и затопал по палубе. Моряки проводили сирену опасливым взглядом, после чего, вздохнув принялись за свои дела, однако их красноречивые переглядки сообщали о том, что этим вечером потребуется не одна бутылка рома для полноценного рассказа о произошедшем. - Прости, что подвела... - виновато шепнула Лавина ундине. - Как бы я хотела быть такой смелой, как ты!... - она вздохнула, переведя взгляд на море, вновь исчезавшее за перегородками судна. Гигант впустил девушек в каюту и закрыл за ними дверь. - Что ж, вы едва не потопили мой корабль, вместе со всей командой, - сурово начал Конан, сложив руки на груди. - Зародили сомнения среди моих матросов, что мешает мне перерезать вам глотки и освободиться от всех проблем?! Я не потерплю дальнейшего беспорядка на своем корабле, поэтому могу предложить вам два варианта, - он медленно приблизился к бессмертным, и Лавина вжалась в стенку, чувствуя кожей шершавые доски. Пока что внимание пирата было направлено на Зои, и когда его грубые пальцы схватили точеный подбородок той, ореада не на шутку перепугалась. "Он убьет нас, разорвет на части!" - заметалось испуганное сознание, при всем при том, что путей к бегству как не было, так и не появилось, но паника уже начала сжимать осьминожьими щупальцами трепетное девичье сердце. Меж тем, Конан продолжил: - Либо вы сидите тихо и не лезете на рожон, либо .... - он отпустил русалку и недвусмысленно указал на меч в углу, - отправлю вас обеих обратно в трюм, без воды и еды, оставляя на развлечения матросам, которые от таких красавиц не откажутся получить ласку и тепло. Лавина не совсем понимала, что он имеет в виду, но вряд ли ее голос будет иметь какое-нибудь влияние в споре двух сильных личностей - а Зои могла за себя постоять, это читалось вызовом в ее карих глазах, да и о жизни она знала куда больше, поэтому ореада предоставила ей судить, какой из вариантов предпочтительнее. Сама она последует любому ее решению. - И так девушки, что вы решили? , - поторопил их капитан. - Песня спета, - ответила Зои после паузы. - Куда бы не шел этот корабль, ему предсказана смерть. Очень скоро ты и вся твоя команда окажется на морском дне. Ты уже слышишь вой? Это ветер перемен. Нимфа могла предположить, что дочь океана не согласится, но такой дерзкий ответ превосходил ее ожидания, поэтому она вмешалась, беря на себя ответственность за будущие действия всей троицы: - Мы не будем лезть на рожон, но и ты сдержи свое слово, не запирай в трюме, - вдохновленная примером Зои, Лавина сначала выпалила, а потом подумала, и внутри у нее все сжалось от страха. Но если две пассажирки ведут себя непочтительно, стоит ли ей выбирать другую политику? Тэрра показала, что с мужчиной можно говорить нормально, кто знает: возможно остаток путешествия пройдет в более комфортным условиях, и смелость беглянок будет вознаграждена.
Terra: Слова сказаны на много дней назад и вперёд. Обнажены клинки, а слова сказаны. Как одинокий путник, достигший вершины самой высокой горы, светловолосая циркачка с радостью пройденного пути и трепетом перед высотой, всё ещё опасной, смотрела на мир за гребнем горы. И тот мир был Он. В эту минуту он был похож на прекрасного бога битв, который не хочет останавливаться, обуреваемый азартом ярости и крови, готов съесть все маленькие людские души, которые посмели возомнить себя воинами. Лицо искажено, и он совсем не похож на того обольстителя, что усмешливо предлагал продолжить беседовать. Нет, сейчас он был бог, которому трудно было бы перечить. Против такой силы есть только свет, и она светила! Пыталась. Босоногая корабельная гостья ждала ответа, а он, восхищая своей опасностью, держал напряжённую паузу, достойную искуснейших актёров. А потом он сказал идти, и нельзя было остаться на месте. Тэрра шла за ним, улыбаясь своему наплыву восхищённости. Удивительно, как меняются люди, когда не думают, как они выглядят. Надежда на лёгкий исход маленькой любопытной девчонкой тянула за подол танцовщицу вслед за пиратом, и она не обращала внимание на котят, царапающих взглядами спину. По дороге к каюте девушка заметила на себе взгляд одного из мужчин - того самого помощника капитана. Он был хмур и явно хотел что-то сказать, и в его лице тоже была заметна частичка божественной красоты - она пряталась в засаленных волосах, в выцветшей щетине, в скупых тонких морщинах, выскобленных на огрубевшей коже солёным ветром. Он получил свою саблю гардой вперёд от самозванки, что даже опустила голову. Питт ничего не сказал, только приняв саблю, стал сразу протирать её кусочком тряпочки, будто стараясь как можно быстрее избавиться от женских следов на своей любимице. Тэрра и не ждала другого, ведь если кто-нибудь без разрешения взял бы поносить её ноги, она, вероятно, тоже была бы недовольна. Вернувшись в женскую цепь, тянувшуюся позади Конана, циркачка первой прошмыгнула в открытую дверь. Жилище капитана, где она уже так беспечно побывала. Грубая мебель из массивного дерева напоминала своего хозяина, такого же грубого и массивного. Он и сейчас не стал изменять себе сея угрозы перед котятами, которые и так его боялись. Но у всех всегда есть выбор. Тэрра выбрала жизнь себя и пиратов взамен не своей свободы. Бесчестно? Вполне может быть. Однако дело сделано, стоить ли мучить фантазию неслучившимся будущим. Выбор был сделан и тогда на палубе с раскиданными сетями, где диковинную находку не убили на месте за её сестёр, которые по слухам погребли под курганами волн множество людей и богатств, чьих-то то отцов и чьих-то кровных врагов. Теперь выбор предстоял и сирене, очевидный выбор без выбора. Силой кипел местный бог , перекипевший и сваренный вкрутую. Пролита ненависть случайными каплями через край, а слова - сказаны. Чья-то другая ненависть, вылезшая из кокона страха, разлетается уродливыми крылатыми насекомыми, залетающими в рот. Выкашляй, не говори вслух. Но нет. Она шипела и показывала когти, кашляя куском шерсти-ненависти в голос. И в этот момент она была подстать богу. Этому самому. Выдержавшая взгляд бронзовая статуя, с гордо поднятой головой и расправленными плечами, на которые какой-то безумец накинул грязное мятое тряпьё, отнимающее у взора все прекрасные линии силуэта. Воздух даже затрещал от противостояния сильных особ, и не в силах ждать исхода сражения Тэрра перевела взгляд в сторону. Я Лавина... - Вспомнился нежный голос. Неизвестно в прямом или переносном смысле она имела в виду, предложение не было закончено, поэтому циркачка поняла буквально. Вглядевшись в черты прелестницы, она представила горы, рассыпающиеся тёмными каменными потоками локонов с точёных плеч, и снежные овалы лиц у вершин. И силу, которая спит, чтоб однажды обрушиться мощным неконтролируемым потоком, сминающим всё на своём пути. Тэрра улыбалась, она не могла не улыбаться, когда вокруг столько прекрасного. Однако её улыбка так не вписывалась в тяжёлое густое молчание, что она решила не искушать судьбу, и прежде, чем Конан ответил, пискнув дверью, выскользнула наружу. Однако и здесь улыбка её была не совсем уместна, потому что со всех концов корабля угрюмыми волками моряки поглядывали в сторону капитанской каюты. Пряча тихую улыбку, циркачка поднялась на верхнюю палубу в кормовой части корабля, и устремила взор в удаляющийся горизонт. И тихо начала петь: -Так поют не все даже там, где ложь не успели изобрести. Так поют не по годам, а по векам в одной горсти. - гробовое молчание повисло над кораблём, десятки злых глаз устремились вслед светловолосой , кто-то даже взялся за оружие. Она спиной чувствовала это напряжение и угрозу, но отчего-то ей нравилось рисковать невпопад. -Так поют, потому что не могут не петь, Как не могут не петь птицы. Слишком живы были раны обманутой псевдо любви для этих вооружённых до зубов мужчин, но что теперь - совсем не слушать песен? -Знаешь, так поют, если перед глазами смерть или жизнь через край готова литься. - не спеша повествовала девушка, развернувшись лицом к слушателям пиратам. Ничего страшного не случилось, не повторилось, и головорезам стало стыдно за свой секундный испуг перед девчонкой. Половина из них, плюнув, отправилось на дальнюю сторону корабля в поисках полезного дела. Кое-кто, как и старина Питт - предпочли держать незваную гостью в поле зрения. А кому-то её пение понравилось. - Пой, девочка, пой, девочка Иштар,над ураганом своих гитар, Над синевою высокогорной своей души смелой.. Пой, девочка, пой, девочка Иштар, вся эта боль не больше, чем дар, Вся эта боль тебе для любви, чтобы ты о ней пела.. - повысила голос Тэрра, со снисходительной улыбкой наблюдая за кучкой энтузиастов, что пододвигались к ней, недвусмысленно подмигивая. Самым смелым оказался уже знакомый ей здоровяк с татуированым черепом, отодвинув товарищей он выступил вперёд со скалящейся улыбкой и протянул руки. Его игра была принята, правда с немного изменёнными правилами. И новоиспечённая партнёрша его опустилась в глубоком реверансе. - Но не воюй...Сгинешь в бою...Неблагодарное дело... . Под хриплые усмешки матросов здоровяк, одетый в кожаные штаны и жилет, не спеша и вроде бы ненавязчиво пытался поймать танцовщицу, но её босые ноги кружились вокруг его сапог, и она сама всё время ускользала, лишь невесомо и случайно касаясь собеседника по танцу то волосами, то тканью юбки. Она танцевала с ним как с королём, вырисовывая уважительные па, продолжая песню, слова которой были не так уж важны. Изгибы рук летали изысканно и плавно. Кружево танца медленно плелось, и по прошествии куплета в глазах великана зародилась задумчивость. Почему-то ему стало не смешно, он что-то ощущал, чего сам ещё не понял. Потихоньку примеряя к себе правила игры, мужчина подал руку даме, а она ответила, не покидая его больше. И он стал её королём. На несколько невесомых минут. Без шелков и без притворных улыбок. Мощный, высокий и необъятный, безымянный тёмный дух, сияющий шрамами, как орденами отваги, он сам был резким причудливым заморским узором в ткани движений как и рисунки на его зацелованной солнцем коже. - Но не воюй.. Скучно в раю...Гори, пока не сгорела.- танцовщица выпустила руки и снова опустилась в реверансе. Оставив мужчину наедине со своей задумчивостью, она устремилась взглядом к солнцу, которое начало склоняться к закату. Послушать песню текст песни (с) Екатерина Болдырева – Девочка Иштар
Conan: Конан - он был не лощеным красавцем с хорошими манерами, скорее на оборот, один лишь его внешний вид мог вселять страх в незакаленные жестокостью сердца. Изувеченный шрамами, под два метра ростом мужчина, в глазах которого, кажется, постоянно искрит огонь, мощный мужчина с пронзительным взглядом. Он был груб и порою даже слишком, не выбирал слов, когда общался с женщинами. Да и времена настали не самые лучшие. Две империи, две державы разошлись по разным берегам, собирая силу для новой войны, что возможно принесет победу одной из них, но какой ценой? Разве можно проявлять милосердие к тем, что принимают сторону богов, стремившихся лишить люд воли и свободы? Нет, Конан был не готов проявлять понимание к тем, что с такой дерзостью поднимают на него свой взор, всем своим видом показывая свое превосходство. Серене удалось лишить его разума одной лишь песней, но этого вполне достаточно для того, чтобы мужчина имел право ненавидеть ее за это. Их страх, это плата за попытку, превратить его в раба, не способного приклонить колени по собственному желанию. Кто они без своей силы? Обычные, напуганные девицы, что пытаются всем своим видом доказать обратное. От взгляда варвара не ускользнула красота каждой из них, но внешность обманчива, за безумной красотой, тонким станом, и прекрасным голосом, сидит тьма, зараза, ожидающая момента, чтобы в очередной раз попытать счастье и поработить смертных. Он не допустит этого, пираты хоть и были разбойниками по своей сути, каждый из них, готов был пожертвовать собой ради жизни товарища. - могу спеть на бис - выдохнула ундина, но уже не с таким бесстрашием, что порадовало киммерийца. - я и не сомневался - прищурив глаза, коротко ответил мужчина, заметив, как Терра просочилась в приоткрытую дверь, покидая каюту. Видимо слова варвара не были столь убедительными, а чувство самосохранения напрочь отсутствовало в этой легкомысленной девчонке. Мысленно Конан выругался, но выражение лица его осталось таким же каменным и суровым. Взгляд карих глаз, прошелся по второй девушке, что боялась так открыто, и вот вот готова была вжаться в стену каюты, слиться и раствориться, лишь бы не видеть свирепого капитана, который пытался сдержаться и не убить обеих на месте. Никто бы не сожалел, однако он этого не сделал. Почему? Может дело в том, что варвар был, не так жесток, как казалось? -Нет пощады, тем, кто силою своей не человеческой пытается подмять под себя мир - думал он, сверля взглядом обеих. Конан ждал от них подчинения, полного, беспрекословного, но понимал, что даже если они согласятся, все равно будут пытаться либо покинуть корабль, либо уничтожить всю команду. Ведь такова их сущность, порабощать и убивать, ничто не могло изменить его мнения. Слишком много смертей и горя приносила война. Киммериец с самого рождения был избранником правды, вот только он по своему усмотрению выбирал способы борьбы за нее. Да, жестокий, но понятие войны уже означает страдания, боль и жестокость по отношению к врагу. - песня спета - вновь заговорила русалка, привлекая внимание варвара. Он в очередной раз поднял на нее свой точеный и свирепый взгляд. куда бы не шел корабль, ему предсказана смерть. Очень скоро ты и вся твоя команда окажется на морском дне. Ты уже слышишь вой? Это ветер перемен - закончила она. Киммериец склонил голову на бок, полной грудью втягивая воздух, от чего ноздри на мгновение стали чуть больше обычного. - Вот оно, что - он наигранно поджал губы выражая некую досаду. - Что ж, вынужден сообщить тебе плохую весь - он выпрямился во весь рост, глядя на женщину, чья кожа сияла, словно песок под ночной луной - ты находишься на этом корабле - проговорил он - и так же отправишься к морскому дьяволу, вместе со мной - выдохнул он ей в лицо, и хотел было еще что-то сказать, но едва слышный голос второй пленницы, заставил варвара оторвать взгляд карих глаз от ундины. - Мы не будем лезть на рожон, но и ты сдержи свое слово, не запирай в трюме - хорошая попытка показаться смелой. - похоже, твоя напарница готова принять мои условия - он чуть улыбнулся, отступая от женщин к своему столу. - А теперь, дамы, я позволю себя объяснить вам кое-что . Инциденты подобные случившемуся не нужны были варвару на корабле, ни к чему подкреплять мнение матросов об убийстве этих двух особ, которые уже доставили киммерийцу массу хлопот. - Идет война, и вы ее участники, как и любой кто, дышит, или ходит по этому миру. Я не убил вас сразу, потому что, не знал, на чьей вы стороне, однако, благодаря сладкоголосой серене, отчетливо понял - он безразлично взглянул на обеих - вы так же коварны и жестоки, как боги, что хотят поставить на колени весь мир, и вознестись над ними словно короли! Ты лишила меня воли, замутив сознание, подчинив себе словно раба. Так чем же ты лучше меня? - улыбка, что появилась на его лице, была скорее злой, чем доброй. - приятно смотреть, когда человек не способный противится, зависит от тебя верно? Выбрав сторону богов, вы невольно соглашаетесь с порабощением людей, я против такого расклада - мужчина взял веревку со стола и неторопливо прокрутил ее в руках. Его взгляд метнулся к более сговорчивой особе. - Если нарушите обещание - он выдержал паузу, мельком взглянув на русалку [ b] - обе сгинете - с этими словами, варвар вышел из каюты, закрывая дверь на замок снаружи. Окна были надежно запечатаны, а кроме капитана в каюту никому не попасть. Киммериец дал девицам время подумать, вскоре он вернется, чтобы увидеть их покоренный взгляд, и смирение. Терра, ему нужно было поговорить с этой легкомысленной блондинкой, которую на свою голову спас. Поднявшись на палубу, он пробежался взглядом от кормы до носа корабля, а когда заметил, как эта девчонка любезничает с одним из матросов, поморщил нос. - Женщина! - раздался громкий голос капитана - ко мне! - он жестом подозвал блондинку к себе, а моряк, что отбивал каблуки сапог в танце, подтолкнул ее к капитану. Через несколько секунд Терра стояла возле варвара, что взирал на нее с высоты. - не заставляй меня думать, что я зря вытащил тебя с того света - пробормотал он. Его грудь плавно вздымалась, а взгляд, опущенный на танцовщицу, не был уже таким суровым. - Ты позволила себе, командовать моими пиратами, просишь меня о снисхождении к этим двум проклятым, что свалились на мою голову, а потом пляшешь на палубе, отвлекая матросов от работы - очередная пауза повисла в воздухе - хватит ли того, что ты спасла мой корабль и команду, чтобы закрыть глаза на остальное? - вопрос был скорее риторическим, чем требовал ответа. В глазах варвара блеснул странный огонек, а губы исказились в легкой улыбке. - Один лишь капитан остался без услады - в неодобрительном жесте он качнул головой, возводя карие глаза к голубому небу. - веди себя тихо и не мозоль глаза пиратам - он перевел взгляд на одного из своих приятелей, что буквально таки раздевал взглядом блондинку. - боюсь когда-нибудь я могу не успеть появится во время и спасти твою легкомысленную голову - улыбнулся варвар. Время ужина приближалось, да и проверить девиц не мешало бы. Окликнув Терру, он всучил в ее руки поднос с едой, и пропустил вперед. Варвар открыл засов каюты, придерживая дверь, чтобы танцовщица смогла войти, а когда та поставила поднос на стол, киммериец безо всякого стеснения уселся за свой стол. Он выдержал небольшую пауза, насытившись их взглядами, а после подвинул поднос на середину стола. -ешьте, мне не нужны трупы на корабле, куда приятнее смотреть на ваши милый мордашки
Zoe: Они считали ее храброй. Смелой и отважной. Той, что могла с презренным взглядом дерзить двухметровому гиганту, той, что пошла на отчаянный поступок, чтобы спасти свою жизнь и получить свободу. Да, они считали ее храброй, и Зои сама хотела бы так думать, но это была ложь, а врать самой себе очень сложно. Это была лишь маска, которую сирена опрометчиво примерила на свое лицо. Взяла на свои плечи миссию, что изначально была обречена на провал. Просто сглупила, посчитав, что она ничем не хуже тех отважных воинов, про которых слагают столько легенд. Никто, кроме самой Зои, не знал, как болезненно сжимается ее крохотное сердце в груди, как дыхание замирает от одного только взгляда на разгневанное лицо капитана, а коленки дрожат так сильно, что невозможно унять этот трепет. Она боялась, и прекрасно это знала. В далеком прошлом, скрываясь от персидских солдат и пряча в складках своего платья ценный кинжал, Зои повстречала на своем пути много отважных людей. Они защищали ее, помогали и в испуганных кофейных глазах выглядели настоящими героями. Они даже не подозревали, что тайно беглая рабыня ими восхищалась и хотела быть похожей на них. Каждый из них пытался научить ее жизни, ведь тогда Зои совершенно ничего о ней не знала. И вот сегодня, сирена вдруг решила попытаться осуществить свою давнюю мечту, стать одной из тех, кто помогает слабым, стать хоть немного похожей на Ганника, Иолая и Стейна, которые однажды спасли ее собственную жизнь. Не вышло. Кого она пыталась обмануть? Зои осталась прежней испуганной рабыней, что дрожит от одного единственного взгляда. И так будет всегда. Сирена опустила голову. Ей было слишком сложно смотреть в глаза Конана, такого огромного и сильного, способного без особого труда свернуть ей шею. Наверное, зря она кидалась пустыми обещаниями о гибели корабля, зря пыталась казаться сильной. Сидеть в трюме пленницей теперь уже не виделось такой плохой перспективой. По крайне мере, там ее не пытались убить, не угрожали саблями и не обжигали ненавистными взглядами. Там она была в безопасности, до поры до времени. И все же ей удалось навести страху на своих пленителей. Быть может не такого большого, как хотелось бы, но все же удалось. От взгляда не укрылось, как наполнилась грудь Конана воздухом, как расширились его ноздри от стремительного вздоха, и как сверкнули темные глаза. Этот человек не умел показывать страха, да и неизвестно испытывал ли его когда-нибудь вообще, но сейчас его гнев был вызван волнением, что скользкой змеей заползло в подсознание от услышанной угрозы. Они все так мало знали о сиренах, ведь эти существа так неуловимы и загадочны. Ни один человек не знает, на что способны дочери моря, а значит, нельзя было полностью опровергать произнесенные слова. Зои не смотрела на Конана, сидела, как и прежде, склонив голову, и слушала, как это гигант, ничего не знающий о морских прелестницах, угрожает ей морским дьяволом, к которому она отправится вместе с этим кораблем. Он даже не понимал, что оказаться в объятиях морской пучины, не важно живой или мертвой, уже будет для нее счастьем и наградой. По крайне мере, она умрет в своей стихии, а не здесь, задыхаясь от заключения. - Мы не будем лезть на рожон, - послышался тонкий голосок ореады и взгляды моментально порхнули к ней. Даже удивленный взор Зои устремился к девушке, как будто желая собственнолично убедится в услышанном, - но и ты сдержи свое слово, не запирай в трюме, - Лавина была напугана. Совершенно неожиданно, казалось бы, даже для самой себя, она выпалила эту фразу, пытаясь защитить их обеих. Понимало ли это испуганное наивное создание, что только что спасло жизнь сразу двоим? Себе и сирене. Лавина моментально пришла в себя и растеряла былую храбрость, снова задрожав под испытывающим взглядом Конана. Зои закусила губу, вновь опуская взгляд в пол. Сопротивление и храбрость тут были бесполезны. С особым злорадством бронзовый гигант упрекнул сирену в том, что ее подруга более благоразумна, а потом вдруг решил что-то объяснить. Он долго разглагольствовал по поводу войны, про то, что все они ее участники, а потом подтвердил догадки Зои. Конан мог и не знать, не признаваться самому себе, но он был напуган. Он боялся ореаду и сирену, чьих сил в полной степени не знал. Двухметровый гигант, настолько огромный, что смог бы обнять своими сильными руками целый мир, боялся двух хрупких женщин, считая, что они коварны и жестоки. Как могло ему вдруг привидится, что эти две дрожащие девушки, желают поставить на колени всех смертных? Ответ последовал незамедлительно. Гордость Конана была ущемлена, он видел себя беззащитным рабом перед льющимся голосом сирены и считал ее злом во плоти. Пожалуй, подвиг Зои был не напрасным, по крайне мере теперь, капитан пиратов с настороженностью к ней относится, не зная ее истинной натуры. - Так чем же ты лучше меня? – спрашивал варвар, перечислив все свои обманчивые доводы. - Я спасала свою жизнь, - тихо молвила в ответ сирена, все так же не поднимая головы, - я не дралась с тобой, и не воевала. Не ты оказался мои пленником, это твои сети стали для меня погибелью. Вместо того, чтобы отпустить, ты сделал меня своей пленницей, чтобы торговаться моей жизнью с богами. Я не была участницей войны, ты вынудил меня бороться за свою жизнь. – Зои медленно подняла голову и, пересилив себя, заглянула в темные глаза варвара. – А как бы ты поступил, оказавшись на моем месте? Сирена замолчала, выжидая долгую затянувшуюся паузу, а затем опустила голову, не выдержав тяжелого взгляда. Конан мог и не говорить, но она знала, что окажись он на ее месте, он не стал бы сидеть в трюме. Приложил бы все усилия, чтобы вырваться из плена, вновь стать хозяином своей судьбы. Только у него была бы физическая сила, меч, а у сирены был лишь ее голос. Она воспользовалась им, как любой другой, кто бы оказался на ее месте. Конан ничего не ответил, лишь в очередной угрозе схватил моток веревки и стал приближаться к испуганным пленницам. Лавина задрожала с более сильной волной, Зои угадывала в этом трепете свой собственный страх. Она прикрыла глаза, задерживая дыхание перед неизбежным. - Если нарушите обещание, обе сгинете, - громом прозвучали слова варвара. Приговор. Он так и не связал их, лишь вышел из каюты, заставив вздрогнуть от резкого удара двери. Зои и Лавина остались одни. Сирена даже не заметила, когда из комнаты выскользнула Тэрра. Одни. По ушам слишком больно стучала звенящая тишина, а воздухом невозможно было дышать, он был наполнен страхом. Страхом двух девушек, что были совершенно не так коварны и жестоки, как считал Конан. Они были просто напуганы. Зои медленно подняла голову, скользнув безразличным, совершенно пустым взглядом по каюте. Ее новая тюрьма, очередной трюм, в котором она заперта. Так сложно сдержать слезы, они так норовят вырваться на волю, показать свой сверкающий блик, слабость. Взор остановился на Лавине. Зои ошибалась на ее счет. Ореада могла преподносить сюрпризы тогда, когда от нее этого совершенно не ждешь. Сирена помнила, как заступилась за нее эта девушка там, на палубе, когда острие сабли угрожающе царапало кожу. Она смогла найти в себе храбрость защитить Зои, пускай и только на словах. Это уже был подвиг. По крайне мере, в глазах сирены Лавина уже была героем. Конечно, это не помогло, что такое слова против острой сабли, готовой вот-вот снести твою голову с плеч? Она так же помнила, как ореада вдруг извинилась перед ней, когда им пришлось идти за Конаном в его каюту, и восхитилось храбростью Зои. Лавина, как и другие, не смогла распознать маску, так плотно надетую на лицо сирены. Тогда она ей ничего не ответила, и не собиралась говорить сейчас, хотя в очередной раз была приятно удивлена храбростью этой хрупкой девушки, что смогла одними словами спасти их жизни. Конан пожалел их только благодаря Лавине. Ореада не знала, что в пору было восхищаться ей, а не сиреной, ведь знай Зои, что все так выйдет, она не стала бы ждать вторую пленницу, она не задумываясь прыгнула бы в море, навсегда покидая этот корабль без каких-либо угрызений совести. Храброй и благородной в этой комнате была Лавина, а не она. Русалка вздохнула и медленно, практически неслышно двинулась вдоль каюты. Она не пыталась найти путь к свободе, та была от нее закрыта, хорошо запрятана. Пленница, и сейчас Зои пыталась смириться со своей новой, но такой знакомой участью. Она коснулась пальцами иллюминатора, провела по стеклу и заглянула дальше, где волновалось море. Запах родной стихии теперь был для нее недоступен, она могла лишь издали любоваться ею. Волны ударялись о борт корабля и в пенном безумии отступали. На первый взгляд море было спокойным, но лишь та, что провела там много времени, знала, что это предупреждение. Некогда белоснежные облака постепенно окрашивались в темные цвета, сгущались. Ветер становился сильнее. Грядет шторм и скоро ливень бед упадет на все живое. Зои отступила назад. Убрала руку от стекла, обняв себя за плечи, как будто в приступе холода. Быть может ее слова были и не настолько пусты. Ни она, так шторм загубит этот корабль. Русалка отвернулась от моря и хотела было сделать шаг, как взгляд за что-то зацепился. Карта. Сирена нахмурилась, приблизившись к столу. На деревянной поверхности так безрассудно была раскинута карта, отчетливо говорившая о планах пиратского корабля. Наверное, Конан не хотел бы, чтобы этот пергамент попался на глаза пленниц, но опрометчиво забыл о ней, приведя девушек сюда. А теперь, когда его не было, Зои пыталась во всем разобраться. С жадностью она рассматривала пожелтевшую бумагу, пальцем проводила по пунктиру, но как бы не старалась, не могла понять, куда ведет эта карта. Нарисованный крохотный кристалл возле креста, что означал окончание пути, что-то напомнил сирене. Она не могла вспомнить, где видела уже подобный рисунок, и чтобы он мог означать, как вдруг… - Осколок неба… - прошептала Зои, поднимая взгляд. Ее глаза распахнулись так широко, что невозможно было скрыть тот ужас, который в момент испытала ундина. – Он хочет найти осколок неба! Мир вдруг закружился перед глазами. Девушка отпрянула, как будто обожглась, губы отчаянно хватали воздух, но его вдруг стало катастрофически мало. О божественном кристалле она узнала совершенно случайно, да и не должна была узнать вовсе. Бессмертные всегда очень хорошо скрывали то, что могло бы стать им угрозой, прятали от всего мира и старались забыть, чтобы даже воспоминания не могли привлечь беду. Но Зои узнала эту тайну и теперь была ее хранительницей, ведь даже Посейдон не знал, что любознательность сирены завела ее слишком далеко. Ее наверняка бы уничтожили, ведь никто не мог поручиться, что русалка сможет сохранить этот секрет, а ее смерть дала бы хорошее обещание. В любом случае, Зои знала не так уж и много. Знала, какую силу в себе хранит этот кристалл и как опасна дорога к нему. Как же эта карта оказалась у Конана? Знают ли боги, что этот гигант на пути к их погибели? Сирена наверняка бы задохнулась от всплеска чувств, что пробудила в ней эта карта, как вдруг она услышала шаги. Взгляд метнулся к двери, в каюту вот-вот кто-то зайдет. Ундина рванула к дальней стенке, подальше от стола. Она опустилась на пол, обняла колени и спрятала свое лицо за волосами, склонив голову. Замок оглушительно щелкнул, дверь распахнулась и внутрь вошла сначала Тэрра, а за ней и Конан. Зои боялась поднять голову, но запах еды ворвался в ее ноздри. Желудок предательски откликнулся, негромко заурчал и тут же был оглушен, когда девушка сильнее прижала колени, причиняя самой себе боль. -ешьте, мне не нужны трупы на корабле, куда приятнее смотреть на ваши милый мордашки, - самодовольно усмехался гигант, развалившись на стуле перед столом. Можно было подумать, что он, в самом деле, хочет накормить голодных созданий, если бы не постоянные издевки, струящиеся из его рта. Они пленницы и давно пора уже смириться с этим. Зои осторожно повернула голову и взглянула на Лавину, что сидела рядом с ней. Едва заметный кивок подбородком и слабая улыбка лучше всяких слов говорили ореаде, что она может утолить свой голод, если хочет. Сама же сирена не собиралась подходить к столу. Там, на подносе, так благоухала вкусно приготовленная рыба, что попала в одни и те же сети вместе с ундиной. Она просто не могла вкусить эту пищу. - Я не голодна, - смиренно проговорила Зои, чтобы ей не пытались запихнуть в рот кусок. Впрочем, она сильно сомневалась, что кто-то будет заставлять ее есть, но лучше сразу избежать конфликта, который мог возникнуть из-за ее строптивости. Les Friction – Who Will Save You Now
Лавина: Я прошу простить меня за это безобразие, теряю я персонажа. Четыре судьбы, сведенные вместе Случаем и Войной. Четыре разных мира, прячущие в своих глубинах сокровенные тайны. Четыре личности со своими слабостями и сильными чертами характера. Лавина вдруг осознала, что все они в симбиозе дают вечное противоборство основных мирополагающих элементов. Ореада в силу своего происхождения и спектра владений была землей - спокойной, терпеливой, доброжелательной. Конан, несомненно, представлял собой огонь. Такой же буйный нрав, вспыльчивость, горячая кровь, что бежала по венам и отдавалась стуком богатырского сердца в широкой груди. Зои была водой: притягивала взгляд красотой и голосом, но могла вмиг смести все на своем пути, превратиться в шторм, накрыть высокой волной корабль со всей командой, пустить ко дну и оставить на растерзание морским тварям. А Тэрра, Тэрра, конечно, - воздух. Непокорная, свободная, она невесомыми шагами брела по миру и нигде не оставалась подолгу... К чему приведет союз всех четырех стихий? К незабываемым приключениям точно. Лавина не знала, каков курс у корабля, но с тех пор, как она спустилась с гор, каким бы каламбуром это не звучало, ее мир расширился и из черно-белого, вернее, сине-серо-белого, превратился в разноцветный, скроенный из лоскутков ярких оттенков и разных текстур. Бессмертной не присущи были тяготы душевные, с беззаботной легкостью она забывала их и надеялась на лучшее. Конан вел диалог с русалкой, и Лавина тоже хотела ответить на несправедливый упрек в сторону божественной сущности пленниц, но Зои опередила ее. Никто не выбирает, кем родиться, разве девушки виноваты, что не относятся к смертным? С таким же успехом Конана и Тэрру можно обвинить в том, что они люди. Словно прочитав мысли брюнетки, танцовщица грациозно выскользнула в щелку двери, пренебрегая всеми запретами и предостережениями капитана. Лавина не уставала поражаться тому, какими разными, непредсказуемыми могли быть жители этого мира. Война ничего не изменила - каждая душа оставалась загадкой, таящей в себе массу сюрпризов. Покорность ореады пришлась по душе Конану, но похоже, ему не терпелось услышать это из уст сирены, раз он запер их в каюте. Бессмертная не видела логики в этих действиях, но решила, что Зои скорее всего, ее нашла. - Когда мы перестанем быть нужны пиратам, думаю, они отпустят нас, - нимфа ободряюще посмотрела на подругу, полагая, что та все же пытается найти выход, хотя на самом деле, Зои скорее металась от безысходности по крошечной каморке, где даже окна - и те запирались на засов, чем от желания всеми силами избавиться от ига разбойников. Хуже нет, чем отрывать ребенка от матери, создание - от его стихии. Они не предназначены для утех равнодушной публики, что за потертую монетку хочет поглазеть на невиданное существо. Жестоки не боги, жестоки люди. И даже сражаясь на стороне небожителей, Лавина видела безысходность в глазах своих собратьев, желание вернуть утерянную веру, пусть и ценой немалой крови. Бессмертные так же цеплялись за жизнь, потому как неверие для них - что смертельный яд для человека: лишает сил и жажды жизни, отнимает каплю за каплей, пока глаза не закроются навек. Со своей сторожевой башни всегда виднее, тут не поспоришь, и, сражайся ореада на стороне людей, она разделяла бы позицию тех... Но все равно люди жестоки. Это у них в крови. Но для Лавины Зои по-прежнему была дерзкой, отважной и уверенной в себе, она готова была пойти за ней, так как не находила в себе ни сил, ни смелости выйти вперед и указать направление. Она боялась ошибиться, боялась обидеть кого-либо, боялась за всех и сразу - за светловолосую бунтовщицу, за девушку-русалку, за команду в преддверии скорого шторма... А разве может быть лидером тот, кто так доверчив и так наивен, кто не знает мира и готов раскрыть душу первому встречному? Нет, вести должен тот, кто даже перед лицом смерти не теряет самого себя и не склоняется в поклоне перед мучителем, кто с одинаковой уверенностью сжимает меч и вместе с тем поднимает отставшего или израненного долгой дорогой. Зои осталась на корабле ради Лавины, если бы не нимфа, она сейчас была бы свободна. И бессмертная не забудет этого и обязательно вернет долг. Не потому что обязательство тяготило ее, нет. Потому что ей очень хотелось помочь этой красивой сирене с грустным взглядом вернуться домой, в родную стихию, которая единственная осталась неизменной в новом мире. Зои подошла к столу и склонилась над картой. Брови ее были нахмурены, а палец обводил контуры морских путей, пока извилистая линия не привела к чему-то, что, по-видимому, являлось целью путешественников. - Осколок неба… Он хочет найти осколок неба! - с ужасом прошептала ундина, и вначале Лавина не поняла о чем речь, но потом ее осенило: - Ты говоришь про Слезу Зевса? Про ту, что канула бесследно во тьму Тартара? Но ведь это значит, что... - не договорив, девушка пораженно замолчала, не осмеливаясь произнести это вслух. Давным-давно от опьяненного амброзией Аполлона, который коротал ночи после пиров в компании нимф, она услышала эту историю, ведущую начало от сотворения мира, но и подумать не могла, что спустя века окажется так близко к далекой легенде! Лавина знала не много, только что Зевс когда-то обронил эту слезу и что она, закалясь в долгом полете в подземное царство, стала оружием, способным убить богов. Сказка в очередной раз грозила стать былью, и для двоих пленниц сей расклад грозил самыми плачевными последствиями. Но не успели они полностью осознать происходящее, как дверь распахнулась - Зои едва успела отскочить от карты - и в каюту вошел поднес, затем Тэрра, а замыкал процессию Конан. Он предложил пленницам поесть, но должного отклика этот призыв не нашел. Сирена отказалась есть рыбу - оно и понятно, а Лавина без пищи в принципе могла обходиться, так как была бессмертной и ела скорее по привычке, приобретенной за время общения с людьми. К тому же после новости про Осколок Неба есть как-то не хотелось совершенно. - Мы не едим рыбу, - развела руками она, надеясь, что капитан не разгневается. Серьезно, должен же он понимать, что его пленники не обычные люди, и что ром и вяленое мясо, как и пойманная рыба, - еда не для них.
полная версия страницы