Форум » Архив игровых тем » «Настоящий способ отомстить врагу — это походить на него» » Ответить
«Настоящий способ отомстить врагу — это походить на него»
GamemasteR: -Место событий: Царство мертвых -Участники: Аилса, Атланта, Ксэв, Аид -Краткое описание сюжета: После того, как древняя книга Тартара была возвращена на свое законное место, Аид начинает наводить порядок в подземном царстве. Он не забывает о слове, данном Каллисто, и возвращает ее в мир живых. Наступает очередь Аилсы, которой бог обещал отдать нить жизни. Однако Аид понимает, что если отпустить богиню тьмы на свободу, она станет не шуточной угрозой для всего мира. Поэтому, чтобы исправить свою старую ошибку и оправдаться перед олимпийцами, бог подземного царства идет на хитрый шаг. Он заманивает Аилсу в реку «Забвения», и она забывает обо всем. Аид создает новую богиню, которая совершенно не похожа на прежнюю. Он внушает Аилсе, что та всю жизнь его любила, жила в подземном царстве и творила добро. Забвенная всему верит и становится именно такой, какой ее делает Аид. Казалось бы, угроза миру и олимпийцам полностью исчезла вместе со старой богиней тьмы. В подземном царстве расцвела любовь, и поселилось счастье. Но только плану Аида не суждено было сбыться, так как Аилса постепенно начинает всё вспоминать. Когда она появляется в мире живых и люди начинают ее бояться, в голове женщины начинают мелькать картинки прошлого. Ее собственные жрицы не понимают, что произошло с их хладнокровной и безжалостной богиней. И вот такие мелочи помогают забытым воспоминаниям вырваться на свободу. Аилса всё вспоминает и приходит в бешенство. Она решает отомстить Аиду за такой подлый обман и отплатить той же монетой. Богиня тьмы, не показывая того, что она всё вспомнила, хитростью заманивает Аида к бездне, на дне которой томятся титаны и скидывает его туда. А сама становится царицей подземного царства и правит им. Через несколько дней она вызволяет ничего непомнящего Аида из тюрьмы титанов и начинает менять его, как он совсем недавно изменил ее. Кем же станет бог подземного царства, являясь глиной в руках жестокой Аилсы?
Ответов - 99, стр:
1 2 3 4 5 All
Аилса: С каждой секундой книга все отдалялась и отдалялась, грозясь попасть в руки титанов и тогда уж не сдобровать всему миру. Уж эти долгожители Тартара наверняка смогут разобраться с использованием артефакта и только приблизят конец света. А великим «героям», вызвавшимся найти книгу, вечно все мешало. То внезапно появившаяся дочка Зены и богиня смерти Селеста, то теперь Персефона с Аидом. Как будто они все не понимали, что только мешают и оттягивают время. Вот сейчас Аид вновь начал разглагольствовать о том, что он не может доверить Аилсе книгу, на что богиня тьмы лишь тяжело вздохнула и на мгновенье закатила глаза. Она устала от этого недоверия, хотя и не давала поводов доверять ей, но тут ситуация была другая, у Аида просто не было выхода и всё равно он пытался прилипнуть хвостиком к Проклятой, лишь бы она не натворила делов. Впрочем, кое-что полезное промелькнуло в словах бога подземного мира. Оказывается, нельзя было направлять магию против книги или того, кто ею обладает. Что будет тогда, Аид не объяснил, но Аилса расстроилась, ведь теперь она была бесполезна. Драться, как Каллито богиня не умела, ее сила была лишь в магии, а ее использовать нельзя. Что же делать? «Ладно, разберемся по ситуации» - раздраженно решила Аилса и дернула плечом, глянув на Аида. -Хватит трепаться, пора в путь. Взмахнув широким плащом, богиня тьмы двинулась вперед. Она слышала, как Каллисто ее поддержала, видимо, воительница тоже была сыта по горло всеми этими бессмысленными разговорами. Да и к тому же, стоит Аида только на секунду оставить одного, как он находит себе собеседников. То судьба свела его с Селестой, теперь женушка домой приперлась. И что это всему бабьему царству Аида не имеется? Соскучились что ли? Аилса шипела себе под нос, ее раздражало, что вся такая нежная и хрупкая Персефона пошла с ними, только ее не хватало. Да еще и Аид вокруг нее крутиться, как собачонка. Видать соскучился. До ушей Аилсы донеслись слова Каллисто о том, что похоже вся пыльная работа достанется ей, после чего воительница вихрем пронеслась мимо богини тьмы, исчезая где-то впереди. Проклятая на мгновенье остановилась, удивленно вглядываясь вдаль, после чего резко обернулась и не добрым взглядом обвела Аида и Персефону. -Поторапливайтесь, любовнички! Рявкнула Аилса, не в силах справится со своей злобой, которая была вызвана обыкновенной ревностью. Вот только сама себе богиня не собиралась признаваться в том, что элементарно ревнует Аида к его собственной жене. Да и с чего бы это? Ей не нужна любовь бога подземного царства, она ненавидела его за то, что он хотел использовать ее против Зевса, за то, что не отдал нить жизни и продолжал дергать за веревочки, управляя ею как куклой. Ненавидела… или хотела так думать? Всё же что-то связывало ее с Аидом, ведь когда-то она любила его, не уже ли эти чувства не уничтожили поступки властелина Тартара? Быть того не может. Бесшумно шагая по тропе, Аилса старалась сильнее удалиться от воркующей парочки позади и прекратить думать об Аиде, но мысли всё равно продолжались крутиться вокруг него. Внезапно она услышала шум битвы и яростные крики Каллисто. «Видимо, она нашло то, что искала» - улыбнувшись, подумала Аилса и поспешила туда. Завернув за поворот, она увидела, как белокурая воительница бесстрашно борется с кучкой разбойников и, кажется, ей это только доставляло удовольствие. Пробежавшись взглядом, Аилса не обнаружила ни у Каллисто, ни у воров драгоценной книги, это заставило богиню слегка поволноваться. Однако стоило ей обвести взглядом все вокруг, как она обнаружила артефакт, спокойно лежавший на земле возле черной скалы. Женщина тут же вытянула руку, желая с помощью силы привлечь книгу к себе, однако во время вспомнила слова Аида о том, что нельзя использовать магию простив артефакта. Мысленно ругнувшись, Аилса скользнула тенью вдоль стены, стараясь не попадать никому на глаза. Через пару мгновений она была на месте. Нагнувшись, Проклятая взяла в руки книгу, прижила ее к груди и довольно улыбнулась. «Ну а теперь можно и поиграть!» Крепко придерживая артефакт правой рукой, Аилса вытянула левую руку вперед, и с кончика пальцев сорвался красный луч, который угадил в спину одному из нападавших на Каллисто. Вор вытянулся как струна, пронзительно завопил, после чего превратился в пепел и осыпался на землю. Аилса улыбнулась, она не боялась использовать магию против этих душ, ведь теперь они не являлись владельцами книги, артефакт теперь был в руках Проклятой. Взмах левой рукой и троицу воришек откинуло силой ветра. А вот то, во что они ударились, повергло Аилсу в шок. Перед ее глазами выросли огромные врата, крепко накрепко закрытые цепью. Двери были резные с изображением мучающихся титанов в своей тюрьме. Врата были крепкими и сделаны из странного материала, который крепче металла или дерева. Видимо удар несчастных воришек оказался слишком сильным, так как двери заскрипели, и слой пыли вырвался из щелей. Теперь они были открыты. За дверьми послышались громкие стоны, что содрогнулись стены, а затем шаги, что заставили трястись землю. -Нет… Хриплым от шока голосом прошептала Аилса, не в силах оторвать взгляда от огненных дверей. «Нет, не верю, нельзя выпустить титанов так просто!!! Где же сторукие, где все их стражи?» - запаниковала женщина и кинулась назад. Не успела она пробежать и пару метров, как столкнулась с Аидом. Увидев его, богиня обрадовалась. Она сунула ему в руки книгу и проговорила: -Титаны! Скоро они будут на свободе! Если эта книга так древна, как ты говоришь, значит в ней должно быть заклятие, которое запечатает дверь обратно. Поторопись, Аид, я постараюсь удержать их. Отдав книгу богу подземного царства, Аилса бросилась обратно, не смотря на свой страх и панику. Приблизившись к дверям, она вытянула вперед руки, и из ладоней вырвался яркий красный свет, что коснулся дверей и стал удерживать их. Сил одной Аилсы не хватит, титаны слишком сильны, ведь даже все олимпийцы с трудом победили их. Что уж говорить об одной богине тьмы? Но она старалась, направляла все свои силы в сторону этих дверей, пытаясь не позволить титанам вырваться на свободу. Послышались громкие недовольные возгласы, а затем сильные стуки в врата… Аилса зажмурила глаза, не опуская рук и продолжая сдерживать двери, но силы ее были на исходе.
Аид: Время подходило к концу, но и герои уже были близки к артефакту. Встреча Персефоны и Аилсы славу богам не как не отразилось на мужчине. Только тогда он понял, что поставил как себя, так и окружающих в неловкое положение, к тому же богиня весны не как не сможет им помочь. В конце коридора слышались отчетливо голоса. Мужчина медленными шагами направился вслед за Каллисто, он обдумывал уже, чем займется, когда вернёт силу. Наведёт порядок в царстве, посетит поля, возможно даже заглянет на Олимп. Опережая себя наперёд и думая, что они победили, его это стало пьянить. Тихим голосом он прошептал своей жене, чтобы она ушла в безопасное место на Елисейские поля. - Ну что же Аилса, последний бой нам предстоит, будем наедятся, что Титаны ещё не на свободе. Вместе с девушкой они пошли на голос Каллисто. Аилса вырвалась в перёд как тем временем мужчины волоклись позади на последнем дыхании. Крики только вдохновляли бога на предстоящий бой. Вот уже прижавшись к стене, они вышли в комнату, где происходили все действия. Каллисто смогла умело отвлечь разбойников на себя, как тем временем Аилса стащила книгу. Дальше было ещё куда хуже. Богиня настолько забыла, где они находились, что первый же всплеск магии активировал темницу Титанов. Аид только и смотрел, как большие ворота немного приоткрылись и от туда стали доноситься голоса. Под ногами ощущали все легкую дрожь земли, из ворот повеяло пеплом и залой пропитанной ядом. - Не может быть. Ты смогла запустить ворота одним всплеском магии. Это моя вина, я не успел предупредить, что с артефактом твои силы увеличились, и достаточно было чихнуть, и ворота откроются. – Слабым голосом донёс мужчина до девушки. Мужчина пытался дойти до Аилсы, которая держала крепко на крепко книгу, но это оказалось не нужно. Богиня сама бросилась к богу и вручила артефакт прямо ему в руки. Открыв первую страницу древнего пророчества, мужчина провёл рукой по тонким страницам. Аид начал читать на древнем языке и прежний вид бога снова вернулся. - А теперь посмотрим, не разучился я ещё древней магии. Аилса мне нужна будет твоя помощь, нам надо будет объединить силу и запечатать вход. Каллисто. – мужчина кинул под ноги древний кинжал. – От тебя нужна будет пару капель крови, так как ты пока смертная. Как только мы с Аилсой сольём лужи на двери в одной точке, кинь прямо туда окровавленный клинок. Мужчина пролистал ещё пару страниц вперед, чтобы вызвать служителей Гефеста. Зов о помощи книга сочла нужным, и из каменной стены и с земли вышли по одному древнему рыцарю которые пытались помочь Аилсе удерживать двери. Мужчине требовалось время, чтобы восстановить силу. Как только блондинка проткнула палец и на клинок упала пару капель, из руки бога вырвался мощный поток темной энергии, который пересёкся с магией Аилсы. - Каллисто кидай, мы долго не продержимся. Как только клинок коснулся лучей, то сразу же ворота закрылись, и на дверях появилась огромная печать Тартара. И только объединившись перед лицом общего врага можно было что-то сделать. Мужчина обнял книгу и подошел к сидящей Аилсе. Прижавшись к ней, он слегка обнял девушку. - С вами всё порядке? – Тихо спросил мужчина, не нарушая наступившую тишину в царстве. – Надеюсь это будет всем нам уроком. Я благодарю вас за всё и действительно очень признателен вам за помощь. По чаще бы нам устраивать такие вылазки. – Смеясь, произнёс бог.
Callisto: Сражение, битва, опасность. Не известно, может ли у мертвеца из Тартара закипать кровь, но Каллисто как никогда чувствовала как ее переполняет так необходимый сейчас гнев и в то же время восторг, в предвкушении хорошей драки. Она ведь была богиней мести, она выросла на мысли о том, что уничтожит одного из сильнейших войнов нынешних времен. Неужели какая-то кучка нежити могла ее остановить? Нет, не могла.. Поэтому блондинка так рьяно вступила в бой с ворами, забыв про книгу. Правда тут же появилась Аилса и артефакт оказался в ее руках. Значит можно было расслабиться и вдоволь насладиться потасовкой. От заливистого смеха Каллисто даже у мертвецов должны были пойти мурашки по коже, теперь ей нечего было терять, тем более Аид пообещал вернуть бессмертие, а значит можно было перед этим немного расслабиться и дать себе волю. Хруст сломанных костей был лучше песни муз и игры Орфея. Издалека Каллисто наверняка напоминала разъяренную тигрицу, метаясь из в стороны в стороны и нанося жесткие удары. И все же один из мертвяков умудрился почти застать ее врасплох, но ситуацию спасла богиня тьмы. Калли оторвалась от двух своих противников и отсалютовала Аилсе. Та послала в полет еще троих Только вот выражение ее лица крайне не понравилось блондинке. Недавний довольный оскал превратился в выражение страха и ужаса. Проследовав за ее взглядом, Каллисто увидела огромные расписные ворота. Титаны.. Все-таки они умудрились освободить их. -Не мог сказать раньше, - огрызнулась она в сторону Аида и вырубив еще двоих, пошла на помощь богине тьмы. Конечно, помочь удерживать ворота она не могла, разве что подперев их собственной спиной, зато вполне могла подсобить, защищая спину богини от всяких нежелательных элементов. "И откуда они только берутся.." - думала она, отбиваясь от нежити. Аид крикнул что-то на счет ее крови. Вырубив наконец последнего "воришку", Каллисто вынула небольшой кинжал, порезала себе им ладонь, чуть поморщившись и в нужный момент бросила его прямо в перекрещение лучей, исходящих из рук Аилсы и Аида. Все произошло в пару мгновений - створки ворот закрылись, запечатанные печатью Тартара. Кошмар закончился, по крайней мере блондинка надеялась на это. Задумчиво посмотрела на порез на своей руке. Аид что-то благодарил их с Аилсой за помощь. -Дорогой, а ты не хочешь ничего еще мне сказать, - Каллисто медленной походкой подошла к богу подземного мира, отчего-то она не боялась его, видимо считала, что долг чести будет все же выше его гордости, - Кажется, кто-то обещал вернуть мне бессмертие, - говорила она спокойно, как будто не ее судьба решалась в данный момент, а они просто разговаривали о погоде. Ведь что стоило получившему свое Аиду просто напросто сжечь ее на месте либо вовсе отправить на законное место в Тартар?
Аилса: Говорят, человек всегда о чем-то думает. Его мозг постоянно работает, а соответственно хоть какие-то мысли обязательно присутствуют в голове. Распространяется ли это на богов? Скорее всего, ведь люди были созданы по их подобию. Однако в данный момент Аилса не думала ни о чем. Все ее мысли разбежались в разные стороны, словно боясь того, что происходит. А происходили сейчас совершенно невероятные вещи! Благодаря древней книге Тартара Аилса, сама того не зная, увеличила свои силы в несколько десятков раз и, пытаясь расправиться с одним из воров, случайно открыла запечатанные врата, ведущие в темницу титанов. Аид вспомнил об этой «маленькой» детали слишком поздно и Аилса непременно бы съязвила на эту тему, но, к сожалению, на это совершено не было времени. Зато вместо нее это сделала Каллисто, огрызнувшись в сторону бога подземного царства. Времени не было и на комментарий по поводу того, что стоило Аиду заполучить книгу, он тут же принялся обновлять свой внешний вид, как будто это было важнее освобождения безумно злющих титанов. «Непременно выскажу ему всё, что думаю, как только это закончится!» - Стиснув зубы, подумала богиня тьмы и тут же осознала, что она все же еще может думать, не смотря на то, что пытается удержать двери. Земля под ногами невероятно дрожала, отчего было достаточно сложно удержать равновесие, но пока Аилсе удавалось устоять на ногах. Слава богам Каллисто защищала ее от надоедливых душ со спины, за что стоило ее поблагодарить, но времени на слова не было. Без того отвратительный воздух, наполненный запахом гнили и мертвецов, стал еще противней от вековой пыли, что вырвалась из дверей, а громовые проклятия титанов еще больше наполняли «оптимизмом» и без того не очень перспективную ситуацию. Коленки богини тьмы дрожали, но не от того, что ей было страшно (в этом она бы никогда не призналась), а от того, что силы ее были уже на исходе. В момент, когда женщина уже готова была упасть на колени от бессилия, раздался уверенный голос Аида, который взял ситуацию в свои руки и принялся раздавать команды. Аилса была крайне шокирована, когда бог подземного царства сказал, что ему понадобиться ее помощь. Она раздраженно на него посмотрела, и уже было хотела сказать, что она как бы немного занята, а потом дослушала его фразу до конца и поняла, что Аид собирается ей помочь удерживать двери. Они объединят свои силы и запечатают врата, но для этого им понадобиться кровь смертного, а так как Каллисто пока еще таковой являлась, проблем не предвиделось. На словах всё было просто, пора было уже осуществлять это в действиях. Собственно, этим Аилса и занималась уже четверть часа, а Аид не спешил присоединяться. Вместо этого он прочел в древней книге еще одно заклинание и из скалистых черных стен вышли странные рыцари, которые тут же принялись помогать Аилсе. «Ну, хоть на этом спасибо» - фыркнула в мыслях богиня, не отрывая силового луча от дверей. -Аид, хватит прохлаждаться! Помоги мне, я ведь спасаю твою задницу! Со злостью выплюнула женщина, делая акцент, что она тут париться явно не из-за себя, поэтому он мог бы и поучаствовать. В ту же секунду Аид оказался рядом и из его ладони вырвался похожий луч божественной силы. Каллисто в это время шустро достала кинжал и порезала себе руку, а потом когда два круга от лучей Аилсы и Аида соединились на вратах, экс-богиня кинула кинжал. Как только лезвие вошло в странный металл дверей, врата с тяжестью и скрипом закрылись, а в центре появилась огромная печать Тартара. Аилса опустила руку, темный луч исчез, а сама женщина обессилено осела на пол. Она чувствовала жуткую усталость, и, казалось, вот-вот потеряет сознание. К ней подошел Аид, держа в одной руке древнюю книгу и слегка приобнял богиню, прижавшись к ней. Аилса почувствовала приятный трепет от такого проявления заботы, хоть и не собиралась признаваться в этом Аиду. Бог подземного царства в тишине с беспокойством спросил в порядке ли она, и Аилса выдавила из себя слабую улыбку. -Кажется. Тихо ответила она с непривычной для нее мягкостью. Сейчас она выглядела уязвимой, может, поэтому впервые искренне улыбнулась и говорила на странность вежливо. Это не пугало, хотя должно было бы, ведь Аилса была самим воплощением тьмы и зла. Но сейчас с нее словно сорвалась та невидимая броня, в которой она постоянно пыталась спрятать от окружающих. Аид толкнул речь о том, что это всем было им уроком, на что Аилса и Каллисто лишь коварно усмехнулись, показывая тем самых, что их двоих исправит только могила. Затем Аид начал благодарить их за помощь и даже умудрился пошутить, что якобы почаще надо делать такие вылазки. Аилса рассмеялась с ним вместе и поднялась на ноги, конечно, не без помощи Аида. К ним подошла Каллисто и поспешила напомнить богу, что он кое-что ей должен. Проклятая улыбнулась и посмотрела на Аида: -Мне ты тоже кое-что должен. Будем расплачиваться на месте?
Аид: Даже не верится, что мы сплотились перед общим врагом, ведь у нас это получается так редко. Мужчина отошел от Аилсы, прижав к себе крепко книгу. Когда бог восстановил большую часть своих сил, книга исчезла в тайник, где хранилась та самая жизнь Аилсы. Покосившись на огромные двери с печатью, мужчину заинтересовало, как Аилса смогла активировать их. Неужели любой способен вот так легко добраться до титанов и освободить их. Наблюдая за тем как девушки устали мужчине не приносило удовольствия, хотя он понимал, что сейчас сильнее них, но накопив достаточно сил, схватка таких богов как Аид и Аилса уничтожат полностью царства мертвых и ещё заденут мир живых. Поэтому здесь надо было решать очень тихо как подойти к девушке, так же бог знал, отдав ей нить он подпишет себе смертный приговор, как и всему миру. Пару тысяч лет назад он это с радостью сделал бы, но не сейчас. С каждым испытанием бог менялся, как в лучшею сторону, так и в худшею. - Спасибо тебе Каллисто за помощь, ты сдержала свою часть сделки, сдержу и я. Из руки бога вырвался тёмный луч света, который охватил Каллисто. Девушку так и наполняла жизнь и сила. Когда Аид понял что блондинка достаточно сильна, он взмахнул рукой и рядом с ней открылся портал на землю, куда девушка мигом прыгнула. Подойдя к тёмному углу коридору мужчина шепнул. Догнать её и вернуть в царство мертвых. После развернулся и улыбнулся Аилсе, подойдя к ней и взяв за руку богиню повёл за обещанной наградой. - Аилса я всё не могу понять, почему мы не можем быть вместе и разделить силу на двоих. Нельзя же вечно быть одинокой и тиранкой и показывать какое ты зло. Неужели ты не когда не хотела попробовать измениться? Аид не просто так спрашивал всё это. Ведь если богиня не переступит через себя, то у мужчины родился план по поводу реки Забвенья. Они шли медленно в сторону оврага, где протекала та самая река. Пока мужчина не строил огромные планы поповоду этой затеи, но все, же хотелось получить положительный результат. - Ведь отдам я тебе нить, и начнётся полный хаос, некто не сможет тебя контролировать, и наступит конце всему живому. А мы с тобой как всегда встанем по разные стороны.
Аилса: -Граждане, конец света закончился! Расходитесь давайте! Всё закончилось. Даже не верилось, что нескончаемая погоня за книгой, а потом удержание титанов в их темнице, наконец, завершилось. Однако, конец порождает новое начало и эта ситуация не была исключением. Вот только Аилса пока даже не подозревала, какое именно приключение на этот раз засосет ее с головой. Если честно, то богиня тьмы даже немного сожалела о том, что все завершилось. Они с Аидом и Каллисто были не плохой командой, сумевшей вернуть «жизнь» царству мертвых. Даже бог Тартара не удержался и подивился тому, что никак не может поверить в то, что три совершенно разных и противоположных личности, которые в основном воюют между собой, смогли сплотиться перед общим врагом. Да, это и вправду случалось крайне редко, поэтому было так ценимо. Однако свое сожаление, Аилса никак не проявляла и не собиралась, к чему эти сентиментальности? Тем более, от нее они явно будут слишком странно звучать. Женщина постепенно приходила в себя и обретала прежнюю силу. Ее уязвимость, слабость и потерянность исчезали, как серый дым, она снова превращалась в прежнюю богиню тьмы, которая отличается безжалостностью, кровожадностью и черной силой. Пришло время Аиду расплачиваться по долгам. Книга, что все это время находилась в надежных руках бога, исчезла, видимо, переместившись в тайник, где и было ей место. Аид начал с Каллисто. Поблагодарив ее за сотрудничество, он с помощью темного луча наполнил тело воительницы силой и жизнью, после чего открыл портал, в котором белокурая девушка и исчезла. Каллисто была отправлена на землю. Аид выполнил свою часть сделки. Правда Аилса даже не догадывалась, что бог подземного царства предсказуемо обманул блондинку. Он вернул ей жизнь, но без божественной силы и бессмертия, а следом, тайком от богини тьмы, отправил за Каллисто несколько своих воинов, дабы те вернули воительницу обратно в Тартар. А стоило бы быть Аилсе повнимательней, она бы, возможно, смогла изменить свое будущее и испортить назревающий коварный план Аида. Но нет, женщина находилась в неведение, когда бог подземного царства повернулся к ней и ослепительно улыбнулся. Уже в этот миг в душе Проклятой что-то дернулось, но она не придала этому особого значения и позволила Аиду взять себя за руку. Они пошли прочь от темницы титанов, навстречу обещанной награде. И пока они шли, Аид решил завести непринужденный разговор. - Аилса я всё не могу понять, почему мы не можем быть вместе и разделить силу на двоих. Нельзя же вечно быть одинокой и тиранкой и показывать какое ты зло. Неужели ты не когда не хотела попробовать измениться? Эти слова удивили богиню, в особенности то, что Аида интересовало, почему они не могут быть вместе. По-моему, ответ был очевиден. Бог подземного царства женат на своей обожаемой Персефоне. Пускай между ними уже не было прежней любви и страсти, но брак оставался. Может быть, поэтому Аилса все это время злилась на своего создателя? Об этом она как-то раньше не задумывалась, считая, что просто не умеет ревновать, хотя и не отрицала, что любит Аида. Но, черт возьми, Аилса никогда не знала истинной причины своей ненависти к этому мужчине. Она цеплялась за любую возможность отомстить Аиду, но за что она мстила? За ложь, предательство, боль… Аид никогда не любил ее по-настоящему, он создал Аилсу, как оружие против Зевса, вот истинная причина ее мести. Проклятая растянулась в обманывающей улыбке и посмотрела на бога подземного царства, не сбавляя шага. -Ты имеешь привычку обманывать и предавать, Аид, поэтому доверия тебе нет. А быть одинокой тираншой и показывать свое зло, не так уж и плохо, по крайне мере, моя душа и сердце защищены от таких, как ты. Как странно, не уже ли она ему призналась в том, что у нее все еще есть душа и сердце? И почему она так спокойно с ним разговаривает? Не язвит, не пытается уколоть иронией? Да что с ней происходит? Не уже ли это небольшое приключение с книгой Тартара так сильно ее изменило? Нет, это бред. Она просто еще не отошла от шока. «Скорей бы заполучить свою ниточку и покинуть это место» - подумала богиня, отворачивая голову от Аида. Она залюбовалась острыми шипами, что необычным виноградным вьюнком оплетали скалистую стену. Во мраке сверкали зеленые капельки на кончиках этих шипов, и для Аилсы не было секретом, что это страшный яд для мертвых душ. Все здесь было таким знакомым и родным. Даже этот вечный сумрак и запах гнили в подземном царстве были милы Проклятой. Она тут заново родилась. Извилистая тропа вывела темную парочку на небольшой мост, ведущий через реку забвения на другой берег. Аилса и Аид неспешно двинулись по переходу. Богиня коснулась белыми пальцами холодных перил, что были достаточно низкими, и посмотрела на бурлящие воды реки. - Ведь отдам я тебе нить, и начнётся полный хаос, некто не сможет тебя контролировать, и наступит конце всему живому. А мы с тобой как всегда встанем по разные стороны. Даже сквозь шум реки Забвения, Аилса прекрасно слышала слова Аида. Он сделал ей комплимент, а точнее озвучил правдивый факт. Богиню тьмы никто не сможет контролировать, если в ее руках окажется нить жизни. Это правда, но именно этого Проклятая и добивалась. Она устала быть пешкой, устала быть куклой в руках богов. Она хотела полной независимости и власти. Конечно, Аид преувеличивал и всему живому конец не наступит, хотя идея была очень соблазнительной. Конец наступит лишь тем, кто окажет сопротивление к полному подчинению. Остановившись посередине моста, Аилса повернулась спиной к перилам и посмотрела на своего создателя. - Мы с тобой всегда были по разные стороны. Ты сам это сделал и, боюсь, исправить уже нельзя. Как-то печально ответила женщина. Она хотела еще что-то сказать, но внезапно на мосту появилось трое мужчин, воины в черных доспехах с эмблемой Тартара. Они как-то странно покосились на Аилсу, но, видимо решив, что она в курсе, начали свой отчет. -Господин, мы не смогли вернуть Каллисто обратно. Она слишком яростно сопротивлялась. – Проговорил тихо один, опуская от стыда голову. -И она просила передать, что не смириться с тем, что вы обманули ее. Грозилась вернуться в Тартар и самолично с вами «побеседовать» - Сказал второй. Аилса внимательно выслушала мужчин и прищурила глаза, пока ничего не понимая. Но вскоре ее озарило. Аид обманул Каллисто! Он вернул ей жизнь, но как-то нет, раз блондинка осталась недовольна. Возможно, он лишил ее бессмертия или божественных сил. Скорее всего, и то и другое, иначе разъяренная Каллисто уже была бы здесь. Видимо, Аид тоже самое планировал сделать и с Аилсой. -Ты обманул ее! – В гневе выпалила богиня, а ее глаза полыхнули злостью. – После всего, что она сделала для твоего чертового царства, ты обманул ее!!! Ты снова не сдержал своего обещания, Аид…
Аид: Наконец герои вышли к реке той самой, о которой задумался Аид перед следующим ходом. Великая река Лето, которая полностью очищает, кто бы в неё не вошел. Богиня даже не могла понять, зачем они пошли именно этой дорогой к дворцу. Аид так смотрел на девушку как будто в последний раз видится с ней. Он не думал о последствиях, что если когда-нибудь Проклятая всё же вспомнит себя истинную, то тогда война между этими двумя разгорится не на шутку. Аилса хороший как враг, как и союзник и было бы глупо вот так позволить ей забрать ниточку, за которую мог дергать Аид. Разводя руками, бог делал вид, что не понимает о чём говорит девушка. Всё же перед началом обряда он решился немного поговорить. - Мы с тобой не всегда были по разные стороны. Ведь если вспомнить прошлое. – И тут мужчина сбавил тон в голосе. – Ведь это было в прошлом, и я не буду продолжать. Что было то сделано. Мужчину изнутри пробивал смех. Он еле сдерживался, так как знал уже исход дальнейшей ситуации, но по непредвиденным планам их настигли трое рыцарей и как некстати заговорили о Каллисто, что им не удалось вернуть назад её. Думая, что два бога обо всём уже знали солдаты, сразу же выложили все карты на стол, чем не обрадовали ни кого из присутствующих. -Господин, мы не смогли вернуть Каллисто обратно. Она слишком яростно сопротивлялась. Хватило одного предложения, чтобы разозлить Аида, но гнев быстро перерос в насмешливый вид. Поняв, что Аилса это восприняла в серьёз, а на самом деле так и было мужчина сразу перестраховался. - Твои заявления не обоснованы. – Правда сразу же мужчина перешел на повышенный тон и заговорил серьёзно. - Ты мой гнев, который давно погас и я поклялся, что сделаю всё чтобы изменить тебя. Аид мигом испарился в черном тумане, и оказался рядом с девушкой обнимая её. - Ты все, что у меня, было, есть и будет. – Он в последний раз крепко прижал к себе девушку и быстро толкнул её в воду прямо с моста. – Приветствуйте новую Аилсу. – Наклоняясь, он говорил девушке, которая будто тонула в реке. – Теперь ты моя на веки. Я заглушу все твои обиды, и вся память будет подчиняться только мне. Вместе мы перевернём этот мир. Мужчина встал и спустился к берегу реки. Протягивая руку Аилсе, он помог вылезти из холодной воды, девушка мигом приняла свой первоначальный вид. Обняв новую Аилсу, мужчина поцеловал её в губы, так нежно насколько он мог это делать. -Брысь отсюда. – Крикнул он рыцарям. – И позовите мне серебреных чемпионов сюда. Я так соскучился по своим игрушкам и по тебе моя дорогая королева. Как ты себя чувствуешь? – Спросил тихим голосом мужчина, всё крепче и крепче прижимая к себе девушку.
Аилса: Аилса никогда не была праведницей, иначе, еще будучи смертной, не связалась бы с Аидом. Она сама обманывала смертных и даже богов, при этом не чувствуя угрызения совести. Богиня обводила вокруг пальца даже того, кто воскресил ее и сделал богиней, своего создателя Аида, даже ему она умудрялась портить жизнь. Но, тем не менее, в данный момент, узнав, как бог подземного царства обошелся с Каллисто, она была буквально в бешенстве. Может потому, что успела сблизиться со светловолосой воительницей и увидела в ней нечто, что было в ней самой. А может потому, что какой бы заразой не была Каллисто, она помогла Аиду вернуть книгу и жизнь Тартара, а он вместо благодарности снова начал свою коварную игру. Для себя Аилса уже решила, что не позволит богу подземного царства вернуть Каллисто в Тартар. Он пообещал ей жизнь, и она тому свидетель, а значит, есть еще одна причина показать Аиду, как хрупка его власть и величие. Глаза Аилсы пылали горячим огнем Тартара, было видно, что она едва сдерживается, чтобы не вцепиться ему в глотку. У нее в голове не укладывалось, как он мог так поступить? Хотя, чему тут удивляться… Аид был еще тем «фруктом» и доверять ему никогда не стоило. Он предаст даже близких и любимых ему людей. Вот только ради чего? Только было Аилса начала браниться, как сварливая жена, Аид тут же умудрился заткнуть ей рот. Причем сам того не желая. Его фраза просто настолько ошарашила женщину, что у нее дар речи пропал. Это ее-то заявления не обоснованы??? - Ты мой гнев, который давно погас и я поклялся, что сделаю все, чтобы изменить тебя. «Что это значит?» - шокировано и недоверчиво подумала богиня тьмы, начиная хмуриться от того, что не понимала, что Аид имел ввиду под этой фразой. Это означало, что она больше не злит его? Ну, это спорный вопрос. У Аилсы всегда припасено несколько фокусов в рукаве. Боги не так всемогущи и бессмертны, как думают люди. По всему миру разбросано множество артефактов, которые и дают силу богам, но они же могут ее и отобрать. Вот, например, у самой Аилсы слабостью была ее нить жизни, если ее перерезать, то богини тьмы не станет. У Аида его глупая книжонка, которую если похитить, то все подземное царство исчезнет вместе с его хозяином. Немезида была уязвима в образе человека, и ее вполне можно было убить. Ко всем богам можно найти лазейку и это не говоря уже о том, что в мире существуют такие артефакты, как шар Геи. Именно с помощью него Аилса чуть было не достигла цели. Она была так близка к полному величию, но «заноза в заднице» в лице Зены, всему помешала. Но сейчас не об этом, главное, что уничтожить можно любого и даже Аида. Ох, ему-то не знать, что его сила очень даже уязвима. Неужели он забыл, как бегал по Афинам от всадников Гекаты? Стоит напомнить, раз его тщеславие вновь проснулось. Внимание Аида полностью переключилось на Аилсу, кажется, он даже забыл о своих воинах, которые теперь стояли и неловко топтались на месте. Бог не сделал несколько шагов к ней, он просто переместился. Это не было неожиданностью, но от того, как соблазнительно близко был теперь рядом Аид и как начал обнимать ее, немного обескуражило женщину. Она удивленными глазами смотрела на него, не зная, то ли сопротивляться ей, то ли поддаться внезапному порыву. - Ты все, что у меня, было, есть и будет. До безумия красивая фраза. Аилса никогда такого не слышала от Аида, и ей были чужды подобные слова. Вместо того, чтобы улыбнуться и поцеловать бога, как сделала бы любая другая женщина, Проклятая настороженно и нахмуренно взглянула в его глаза. Что-то тут было не так. У него определенно была причина сказать ей эти слова. Внезапно Аид крепко прижал Аилсу к себе, словно прощаясь с ней, и не успела богиня отреагировать, как почувствовала сильный толчок в плечи. Все произошло слишком быстро, чтобы она успела это остановить. Потеряв равновесие, Аилса перекувыркнулась через перила и полетела вниз. Ее истошный крик и широко распахнутые глаза были последним, что она помнила. В следующий момент богиня почувствовала, как холод воды тысячами кинжалов пронзает ее тело и засасывает на глубину с головой. – Приветствуйте новую Аилсу. Теперь ты моя на веки. Говорят, жизнь становится проще, если на пути ты вступаешь в реку забвения. А если тебя в нее скинули насильно? Это уже совсем другое дело… Как тело оправляется от травмы, если дать ему отдых и надлежащее лечение, так и разум обладает защитными механизмами против ранений. Главный из них — забвение: милосердная тьма, укрывающая разум и память от самых страшных ужасов. Аилса вынырнула из толщи воды и с жадностью схватила воздух губами. Она чувствовала себя непонятно. Как она оказалась в воде? Что это за место? Кто она такая? Тысячи вопросов помелькали в голове богини, которая забыла о себе абсолютно все. Как только воды реки Забвения сделали свое дело, женщина начала бултыхаться, пытаясь выбраться. Когда она добралась до берега и выползла на сушу, Аилса подняла глаза. Перед ней стоял высокий и стройный мужчина с широкими плечами. Его мрачные одежды интуитивно подсказали ей, что ему не стоит доверять, но его корона сказала женщине, что он могуществен и властен. Незнакомец протянул руку Аилсе, и она неуверенно вложила в его ладонь свои пальчики. Он помог ей встать, после чего, как по волшебству, Проклятая почувствовала нежный шелк, касающийся ее тела. Взгляд вниз и женщина приоткрывает рот от изумления. На ней чудное белое платье, шелком струящееся вниз и сверкающее тонким пояском чуть ниже груди (тык). Если бы она сейчас взглянула в зеркало, то не узнала бы красавицу, которая с удивлением смотрела бы на нее оттуда. Она была похожа на богиню света и волшебства. Ее темные волосы высохли и прямыми прядями уходили за спину. Губы соблазнительно порозовели, и от прежней Аилсы остались лишь алые глаза, которые портили всю картину. От лицезрения себя, Проклятую отвлек тот прекрасный мужчина, что помог ей выйти из воды. Он внезапно впился в ее губы, запечатывая их нежным поцелуем. Их уста сошлись тесно-тесно, и понемногу ее губы раскрылись навстречу ему. И вдруг, прижимаясь к незнакомому мужчине, она почувствовала, что никогда еще не была так счастлива. Этот поцелуй развеял все сомнения, рядом с ним она в безопасности. Он поможет ей все вспомнить. Поцелуй закончился, и незнакомец грозно крикнул каким-то рыцарям, чтобы они покинули их. А потом попросил, что бы ему позвали каких-то серебряных чемпионов. Все это было так странно и не понятно для Аилсы, но то, что он сказал в конце, обескуражило. -Я так соскучился по своим игрушкам и по тебе моя дорогая королева. Как ты себя чувствуешь? Он соскучился по ней. Он ее знает. Она королева? Его дорогая королева? Аилса слегка нахмурила брови от головной боли, что пронзила ее виски. Она запуталась, ничего не знала и не понимала. Но у богини была зацепка. Рядом с ней был мужчина, который знает ее и она надеялась, что расскажет обо всем. -Кажется, великолепно… Неуверенно проговорила обворожительная женщина и растерянно улыбнулась. Через несколько минут они уже были в шикарном, но мрачном замке. Он был таким же, как и одежды незнакомого мужчины и так же величественным. Пока Аилса шла по коридорам, она удивлялась множественным лабиринтам, просторным залам, тут можно было заблудиться, как и в душе того, кто вел ее. На стенах висели необычные картины в темных тонах, гобелены и фрески, вдоль стояли рыцари с мечами, охраняющие всю эту темную красоту. Позже Аилса уже сидела за широким и длинным столом, на котором были невиданные яства. Все выглядело так вкусно и красиво, что богиня хотела буквально накинуться на еду, как изголодавшаяся нищенка. Но она сдержалась. Аилса и незнакомец сели по центру, со всех сторон за столом тут же появились какие-то люди, восхваляющие своего господина и госпожу. Заиграла музыка, не слишком веселая, но приятная, а в центр зала, что оставался пустым, тотчас выбежали молодые девушки в прозрачных одеждах и начали зачарованно танцевать. Все было прекрасно, даже идеально, но один факт не давал Аилсе покоя. Она не знала, кто она. Слегка наклонившись к Аиду, что так увлеченно наблюдал за танцем подземных нимф, богиня осторожно проговорила: -Я не знаю вашего имени, как и своего. Кто я? Что тут делаю? И где мы? Я почему-то совершенно ничего не помню…
Атланта: Дальнейшие события, казалось бы, уже завершившихся не простых приключений женщины-кузнеца, подверглись резким и неожиданным переменам. Снова… Настроенная, спустя столь долгие месяцы ожиданий, наконец-то вернуться домой, и не успевшая толком насладиться светом и теплом того мира, который уже и не надеялась увидеть, Атланта была вынуждена покинуть Таис. Дорога её отныне лежала прямиком в подземное царство. Ещё будучи в таверне величественного города Трои, кузнец случайно услышала разговор между двумя мужчинами, делившихся друг с другом впечатлениями о своих путешествиях. Но внезапно, не особо завлекающие и во многом приукрашенные, рассказы сменились потоком свежих сплетен. Поначалу Атланта не придала значения доходящим до её ушей небылицам, и даже мало вникала в их суть. Вправду молвить, что могли знать о делах богов простые люди? К тому же столь не далёкие, хоть и как видно много где побывавшие. Или же весь их лепет об увиденном стоило принимать за вымысел достаточно одарённых сказочников? Речь шла о правителе подземного мира, о губительных распрях, творимых в его владениях по причине исчезновения некой книги Тартара. Не являясь столь наивной, Атланта только посмеялась и одновременно поразилась такому фантастическому предположению, которое и в бреду сочинить смог бы не каждый. Однако имелась существенная зацепка в этом бесконечном тумане пьяных изречений. Один из болтунов невзначай упомнил о женщине-воительнице с длинными светлыми волосами, которую не так давно вновь наблюдали на землях Греции. Убийцу, не ведающую пощады, чья душа и помыслы были отравлены когда-то порождённым в её сердце злом, с годами навлёкшим на неё настоящее безумие. И эта, требующая постоянной подпитки, ненависть наделила мстящую блондинку жаждой крови и опасной решимостью, способной сокрушать могучих противников, а неведомый промысел небес одарил её силой богов. И Атланта воочию наблюдала эту силу. Дня не проходило, чтобы она не благодарила Аида за избавление несчастных людей от этой женщины, надолго запомнившейся кузнецу, как навсегда и осталось в памяти её имя: Каллисто… Спартанка до сих пор явно припоминала свою встречу с ней в Афинах. Не столь длительную, но от того не менее пугающую. Этот истеричный смех… блестящие глаза, рыскающие в поисках новой жертвы. Никакой жалости… никакого сострадания к чужой боли… Одна лишь тёмная бездна жестокости, навсегда сломавшей человеческую сущность и создавшей монстра, в тёмном разуме которого всё ещё хранились воспоминания беззаботной девичьей жизни. По велению Аида, Каллисто было суждено коротать вечность в царстве мёртвых. Как вышло, что она оказалась за пределами загробного мира?.. Правда ли говорилась, что власти подземного правителя ныне грозила беда? Желая выведать правду, Атланта впервые решилась воспользоваться силой кольца, подаренного богом. Когда-то он заверил её в действенной мощи своего подарка. Оттого кузнец мало задумывалась о возможной неуместности подобного вмешательства. Она помнила о тех жизнях, которые Аид вернул по её просьбе. Помнила о втором шансе, данном ей самой. И намеревалась пройти весь этот путь… одна. Прежде Атланта и не допускала возможность самой отправиться в подземное царство. Она ждала появления Аида, мыслями и голосом спартанка звала его, как и было ей когда-то сказано. Однако бессмертный правитель так и не явил себя. Но и без ответа смелая дева не осталась. Её магическое кольцо, незримое для стороннего глаза, озарилось ярким красноватым свечением. И вскоре этот свет полностью охватил саму хозяйку кольца, а вместе с нею и молодого воителя, не пожелавшего оставаться в стороне. С тяжёлым сердцем, кузнецу пришлось отказаться от всего, к чему она так долго стремилась. Мгновение… всего единое мгновение длилось их прощание с миром людей. Кто мог знать, что оно повторится так скоро… Вот она, жертва, данная совести. Кто больше печётся о покое других, всегда будет лишён своего собственного. Такова участь всех борцов светлой стороны. И да будут Судьбы милосердны к их выбору. Позже двое друзей обнаружили себя в одном из готических коридоров тёмного дворца. И эта тьма освещалась до боли знакомыми огнями висевших на стенах факелов. По новой привыкая к уже практически позабытому полумраку, Атланта заметила, что в этой части потустороннего сооружения они с Джиором находились не одни. Ждать иного явно не стоило. У любого владыки должна быть своя стража, будь он человек, али бог. Спартанку удивило иное. Расставленные чуть ли не в каждом углу, рыцари Аида никак не отреагировали на появление чужаков. Словно чего-то выжидая, они недвижно оставались стоять на своих местах. А где-то поблизости слышалась тихо звучащая музыка. - Что-то мало похоже на бунт подземной нечисти. Хотя, судя по играющей мелодии, мы с тобой успели лишь к траурным песнопениям, - шутками подбадривала себя кузнец, поглядывая в сторону охраняемой двери, за которой и происходило некое торжество, али панихида. – Никогда бы не подумала, что пожелаю отправиться в царство мёртвых добровольно. А тут много светлее, нежели в подземелье Трои, не правда ли, Джиор? Пытаясь сохранять былое спокойствие, Атланта улыбнулась своему замечанию. Но эта же улыбка исказилась в процессе ровных шагов, следуемых навстречу видимому препятствию. Пара рыцарей стояла у большой двери, покрытой орнаментальными изображениями и оббитой железом. Спартанка намеревалась войти в неё без дозволений, но оба стража перегородили ей дорогу, скрестив длинные копья. Вынужденная остановиться, женщина исподлобья взглянула на этих, обделённых душами, созданий. Она видела их прежде. Подобные воины сражались с нею на одной стороне, идя против могущественных слуг Гекаты. И Атланта ведала, на что они способны. С таковыми не будет равного боя, если того вдруг потребуют обстоятельства. Но быть может, удастся завершить дело мирным путём. - На редкость "добродушное" гостеприимство. Однако оно заметно усложняет задачу, как и впустую исстрачивает наше время, - разочарованно проговорила спартанка, сложив руки на груди. - Мы явились сюда без дурных намерений. Нам нужно видеть вашего правителя. Ни малейшей реакции затем не последовало. С недоумением покосившись на Джиора, кузнец лишь пожала плечами, да вновь потянулась к двери. Тогда-то нечеловеческой мощи ладонь, укрытая стальной перчаткой больно сомкнулась на запястье сильной девы. Оторопев от неожиданности, Атланта не без усилий всё же вырвала свою руку из прочной хватки. В тот же момент доселе невидимые глаза обоих рыцарей, вдруг загорелись красным светом. Отводя назад Джиора, спартанка так же медленно стала отходить сама, не зная, какой беды им следовало ждать. Вот интересно. Имелась ли возможность вернуться в свой мир тем же способом, которым они его так бездумно покинули?.. Меж усердными поисками надёжного выхода, Атланта обратила взгляд на своё кольцо, и заметила, что оно являло тот же светящийся цвет крови, а на его поверхности золотом чётко выделялась эмблема Тартара. Этот знак и послужил необходимым пропуском для двух путников. Ярко-красные, демонические глаза рыцарей стали угасать, острые копья более не закрывали вход в желаемую комнату. Не теряя времени, дева Спарты прошла вперёд и раскрыла двойную тяжёлую дверь. Её взору открылся неплохо освещённый большой зал, наполненный живостью танцев и совсем неожидаемой гармонии. Стоя посреди всего этого величия внешних красот и богатств, лишь возвышающих представление о всей властности и самолюбии хозяина дворца, Атланта подметила, что умиротворяющая, и в чём-то даже гипнотическая музыка давно уж оборвала своё звучание. Её сменил трепещущий холод той самой мёртвой тишины, что более всего подходила к всеобщей атмосфере. Множественные, ничего не понимающие взгляды были устремлены на двух людей, появление которых не просто считалось недопустимым, а в целом невозможным. Испытывая значительную неловкость, златовласая спартанка внешне оставалась невозмутимой. Она искала только одно среди этого множества незнакомых лиц. И вскоре её, увлечённый поисками, взгляд блеснул в сторону мужчины, чьё внутреннее могущество явно отражалось в совершенстве его божественного одеяния, таинстве его тёмных глаз, в которых уже не было того страха и уязвимости, что Атланта наблюдала в их самую первую встречу. И уж тем более Аид не выглядел подавленным в смуте предполагаемых бесчестий. Ожидаемой угрозы не имелось вообще. Вот оно как. Попробуй тут не растеряться в осознании всей содеянной глупости. На земле не каждый решится столь дерзко ступить в обитель смертного владыки. А уж явиться к кому-либо из богов… И Атланта понимала всю нелепость своего поступка. Но она уже здесь. И многое оставалось нерешённым. В противостояние усиливавшемуся напряжению, женщина направилась прямиком к столу, за которым сидел её былой союзник. Подальше от душащих смятений. И не взирая на всё, что отвлекало вокруг. - Иной раз поражает, каким только образом многое из происходящего в подземном мире оказывается известно всем живым. Ведь, казалось бы, никому из здешних обитателей не дано выбраться отсюда по собственной воле. Но как видно, имеются и счастливые исключения. Неспешно приближаясь к Аиду, женщина-кузнец встала возле длинного стола, обратив своё внимание на особу внеземной, прекрасной внешности. Вопрос о том, кем она являлась, потребовал выхода сразу. Но спартанка подавила в себе любопытство до времени, когда вся путаница мыслей, наконец, возвратится к ясности. - Ну, здравствуй, Аид. Не думала, что наша встреча повторится так скоро, - Атланта попыталась улыбнуться богу, хоть всё происходящее совсем к тому не располагало. – Надеюсь, ты рад меня видеть так же, как и я рада сознавать, что мои опасения были напрасны. И всё же… На земле прошёл не добрый слух о том, что в твоих владениях творится настоящий хаос. А сам ты…, - кузнец запнулась, пытаясь подобрать верные слова. В итоге она отодвинула один из стульев и села подле того, кто однажды назвался её другом. – Ничего не понимаю. Я допускала мысль, что всё это могло являться очередной выдумкой. Однако достаточно правды мне довелось услышать в этой веренице бесконечной лжи. Я сделала всё, как ты говорил мне однажды. Я звала тебя, Аид. Звала, но ты не пришёл, отчего во мне зародились новые сомнения. Сила твоего кольца каким-то образом перенесла меня сюда. И вот, я здесь. Точнее… мы… Атланта обернулась к молодому воителю и попросила его подойти ближе. Сама она никак не могла найти оправдание своим действиям, причина которых была на редкость смешна. Но всего ведь сразу не расскажешь. - Это мой друг… Джиор. В наши планы не входило следовать прямиком сюда, но так уж вышло… И тем лучше. У меня имеется множество вопросов, на которые я бы хотела получить ответы. Ведь если хоть малость из всего того, что я узнала, является правдой… тогда и живым грозит серьёзная опасность. Кузнец вновь посмотрела на темноволосую незнакомку, рядом с которой отчего-то становилось не по себе. Поймав её встречный взгляд, Атланта поспешила отвести глаза, поражаясь охватившему сердце предчувствию чего-то не доброго. Ну да, не всякому дано вот так при жизни оказаться в загробном мире, и открыто вести беседы с самим владыкой Тартара. Женщине лишь оставалось надеяться, что её пожелают выслушать в дальнейшем. Она не была чужой для Аида. Когда-то Атланта отдала за него свою жизнь. И всегда была готова оказать ему помощь. Если только ядовитая гордыня, присущая богам, не возьмётся себя проявить в его речах. Но более всего волнующую её тему, спартанка решила оставить на потом, начав издалека. Быть может, ей пожелают всё рассказать и без выпытываний. - Что же на самом деле произошло, Аид? Угроза твоей власти миновала или же её и не было вовсе?
Джиор: Пожалуй, все шло слишком хорошо, и поэтому так продолжаться долго не могло. Такова сущность этого мира: сегодня тебе хорошо, завтро тебе плохо. И это независимо ни от чего: ни от материального положения, ни от того, кто с тобой рядом. Джиор зашел в таверну изрядно вымотавшийся и уже было приготовившийся идти спать. Но не тут то было. Немного испуганный взгляд Атланты настораживал хотя бы тем, что это выражение на ее лице почти никогда не появлялось, даже в момент смертельной опасности. Подойдя к ней поближе, он узнал о слухах, услышанных кузнецом и очень ее волнующих. Она решила отправиться прямиком в Тартар. Нормальный человек при одной лишь мысли об этом зловещем месте начинает дрожать. Но только не Атланта, решившая, кстати, пойти туда одна. Воитель, уничтожающе на нее посмотрев, заявил, что отправится вместе с ней, ибо кто еще будет заботиться о нем, если не кузнец? Засунув всю свою усталость куда подальше, воитель исчез вместе с подругой в ярком красном свечении. Мгновение — и парочка появилась в другой реальности, в другом мире, мире мертвых и заточенных живых. Не будь факелов, здесь была бы непроглядная темень, хотя и с ними немногое поменялось. Здание было построено в готическом стиле, что навевало некий неизвестный ужас и холодок по коже. Неудивительно, это ведь не цирк, это Тартар. Девушка и парень стояли посередине широкого коридора, по бокам которого выстроились воины Аида, которые, к большому удивлению двоих никак не отреагировали на их неожиданное появление. Пусть будет так. Даже лучше. Но на всякий случай, Джиор все еще держал свою крепко стиснутую руку на рукоятке меча. Атланта, пытаясь хоть как-то подбодрить их обоих, шутила и пыталась втянуть воителя в беседу: - А тут много светлее, нежели в подземелье Трои, не правда ли, Джиор? Парень ухмыльнулся. - Нашла с чем сравнить. И все же от этого места у меня мурашки по коже. Они шли, казалось, бесконечность туда, откуда играла музыка. Она, вроде бы, была веселой и задорной, но действовала на человека на каком-то подсознательном уровне, предвещая некую опасность. И вот молодые люди подошли к огромным дверям, похожим на врата. За ними звучала эта мелодия. Атланта, которая шла на пару шагов впереди воителя собиралась их отворить, но стража, стоявшая по бокам от двери, скрестила свои орудия. Похоже, это были копья. Но у них были еще одни отличительные способности: на рукоятке этих копий было какое-то сооружение, которое трансформировалось в оружие дальнего поражения, в лук. Лица этих стражников были каменными, не выражавшими никаких эмоций. Это были явно не люди. Это просто убийцы, выполняющие все то, что им прикажут. Кузнец, совершенно растерявшись, не знала, что ей делать. Она попробовала еще раз, но на этот раз стражник сильно схватил девушку за запястье. Джиор, обнаживший свой меч, собирался перерубить эту каменную руку, но Атланта успела вырваться. Она посмотрела на свое алое кольцо, на котором ясно выражалась эмблема подземного мира. Это и послужило ключом для открытия двери. Воитель и кузнец вошли туда и увидели множество людей, которые тут же замолчали. Музыка оборвалась. Все взгляды были устремлены только на них. На их лицах ничего не изменилось. Они стояли несколько секунд до тех пор, пока Атланта не заметила в толпе Аида и не пошла к нему. Джиор молча шел за ней, не отвечая на косящиеся взгляды. Они остановились около длинного стала, за которым сидел Аид и одна прекрасная незнакомка. Ее внешность сразу привлекала внимание и приковывала взгляды. Атланта тоже обратила на нее свое внимание, но ничего не сказала. Она разговаривала с Аидом по поводу услышанных ею слухов, а потом подозвала к себе воителя, чтобы представить его Богу подземного царства. Тот глянув на Джиора разок и смирив его холодным взглядом, продолжал слушать кузнеца. Внешность Бога говорила сама за себя. Неудивительно, что именно он — владыка потустороннего мира.
Аид: Через несколько минут пара уже была в замке, в том самом зале, где происходили торжества. Посреди зала стоял огромный праздничный стол, накрытый всеми богатствами земли. Подойдя к столу, мужчина отодвинул стул Аилсе, проявляя внимательность. Сам он не поспешил сесть, а смотрел за тем как организованно в зал входят девушки, которые начали развлекать всех. В конце концов, огромные двери закрылись, и часть солдат вышли из зала. Начался пир, играла музыка не очень громко, так чтобы все могли меж собой общаться. Наконец-то бог сел рядом с Аилсой и взял её за руку и потихоньку стал отвечать на её вопросы. - Тебя зовут Аилса, и ты являешься моей королевой этого царства. Я твой возлюбленный и зовут меня Аид. Мы оба бога. – Мужчина на пару секунд задумался, почему она не помнит совсем не чего. – Со временем ты все поймешь. Аид поднялся и хлопнул в ладоши, после этого большие двери еле-еле начали открываться. В темноте появились красные точки очертания глаз нескольких воинов. В зал начали входить необыкновенные воины со светящимися доспехами и щитами. Серебреные чемпионы. Двери вновь с ужасным скрипом закрылись и шесть человек выстроились в середине комнаты по кругу, нарисованному на полу. - Приветствую чемпионы, я вызвал вас, чтобы вы немного развеяли тоску на душе. Но пока наслаждайтесь танцем. Аид подошел к огромному стулу, на котором сидела богиня, он наклонился к ней и легким прикосновением поцеловал её в щеку после уже только сел. Мужчина чувствовал, что девушка вся в вопросах она не чего не понимает и это его пугало. Что река слишком много стерла из памяти Аилсы, а ещё больше всего настораживало Аида, что былая память сможет, когда-нибудь к ней вернуться. Такие сильные боги как Аид, Аилса, и парочка олимпийцев не в состоянии всё полностью забыть после реки забвения. Все продолжали веселиться, но неожиданно двери снова распахнулись, вся королевская стража и чемпионы даже не двинулись с места, так как Аид был спокоен и не поддал этому значения, но когда в темноте он увидел один лишь красный луч, то насторожился. Кто это может быть? Спросил себя бог. Музыка стихла, и в зале повесилось молчание, все в ожидании кто же там будет. Спустя пару секунд оттуда всё же вышла девушка, а за ней молодой парень. Бог сразу же увидел старого друга в лице девушки. Атланта, что ты здесь забыла. Кузнец проговорила, что кто-то на земле прознал о бедах Тартара и слухи там разнесутся быстро, но славу богу уже всё кончилось. Только бог поднялся, как королевская стража всего зала слегка вынули мечи, как будто приготовилась к бою. Бог мысленно управлял войнами и держал их на местах, на тот случай если спутник Атланты проявит агрессивность. Проходя через чемпионов, они не, сколько не дернулись в сторону гостей, вот только медленно повернув свои тяжелые головы в сторону бога. - По приветствуем гостей с земли Атланту и её спутника. – И после этих слов в зале раздался громкий звук от клинков солдат, которые воткнули в землю их. – Это всего лишь слухи, как видишь у меня всё отлично, я вижу моё кольцо сыграло свою роль и ты тут. Я слышал что ты меня звала и в трудную минуту я нужен был тебе, но к сожалению я не мог покинуть царство, у меня возникли не отложные дела. – Мужчина кивнул в знак приветствия молодому воину и решил представить Аилсу. – Познакомьтесь с королевой Тартара и моей возлюбленной это Аилса. – Протягивая руку в сторону девушки. – А теперь присаживайтесь, будьте гостями. Я думаю, что смогу ответить на твои вопросы, только не проси меня вернуть кого-то к жизни, ты знаешь, что это не в моих силах. Бог опустился назад на место подле Аилсы и, подняв кубок, проговорил тост. - Выпьем же за тех, кто с нами сейчас, за новый мир и порядок. – Осушив кубок до дна, Аид дополнил. – А теперь ты можешь задать свои вопросы.
Аилса: Сложно описать свои чувства и ощущения, когда ты даже не подозреваешь, кто ты. Нет, очевидные вещи Аилса понимала. Она женщина, находится в Древней Греции, в мире смертных и богов. Но какую роль она играет в этом времени и мире? На все свои множественные ответы, женщина надеялась получить ответы от статного мужчины, что начал оберегать ее, как только она вышла из реки. Его образ был отдаленно знаком богине, поэтому она начала ему верить буквально с первой минуты. Он называл ее королевой, что говорило о том, что она не пешка в этом мире или по крайне мере очень важна для этого человека. Мужчина привел ее в свой шикарный замок и посадил в центр стола, почему бы не довериться ему? Судя по всему, он тут хозяин и в подчинении у него много людей. Может, он ее брат? Но что же произошло с Аилсой, раз она начисто потеряла память и даже не знает, кто она? Упала в реку? Ударилось головой об камень? Она должна все узнать, иначе с ума сойдет от неизвестности. Незнакомый мужчина устроил богатый пир, но в честь чего? В честь ее возвращения? Но откуда? Вопросы не давали покоя, поэтому Аилса решила начать спрашивать. Чем раньше она обо всем узнает, тем лучше. Мужчина наклонился к богине, и нежно взяла ее за руку. Его кожа была холодной, отчего женщина слегка вздрогнула, но, несмотря, на прохладу руки, он был ласковым и заботливым, поэтому через мгновенье Аилса даже начала получать удовольствие от его прикосновения. Она смущенно улыбнулась, опуская глаза. Мужчина сказал, что ее зовут Аилса. Имя было до боли знакомым и, словно, принадлежало действительно ей. Незнакомец продолжил, сообщив, что она является королевой этого царства. Аилса на секунду удивилась и обвела взглядом просторный зал. Быть королевой целого царства не так уж и плохо. Вновь всё внимание женщины переключилось на того, кто открывал ей заново этот мир. Его звали Аид, и он был ее возлюбленным, а так же они оба принадлежали к числу бессмертных богов. Аилса не знала, что шокировало ее больше. Имя мужчины было очень ей знакомым, она уже слышала его и очень много раз, но где не могла вспомнить. Это, казалось, вполне нормальным, ведь богиня совершенно ничего не помнила о себе. А вот то, что он ее возлюбленный шокировало, так же как и то, что они боги. Тут же в памяти всплыло, что Аид бог подземного царства, не уже ли именно этого царства королевой она является? Богиня внимательней осмотрела мужчину, он был прекрасен, как и полагалось богу. Власть и сила светились в его глазах, а по отношению к ней в них еще было что-то похожее на любовь. Аилса подумала, что вполне могла бы любить такого человека, как Аид, хотя это пока еще не совсем укладывалось в ее голове, ведь она думала, что он ее брат. Богиня улыбнулась, когда новоиспеченный возлюбленный утешил ее и сказал, что со временем она всё поймет. Она старалась быть терпеливой и не сильно донимать своего любимого, но неизвестность продолжала ее мучить. Женщине хотелось еще больше задать вопросов, но Аид встал и, тем самым, закончил их маленький диалог. Аилса вздохнула, огорчаясь, что пока не может узнать больше и откинулась на бархатную спинку королевского кресла. По изящному хлопку бога двустворчатые двери с тяжестью веков начали открываться. В темноте показались несколько красных глаз и в зал вошли воины в темных доспехах. Их глаза сверкали красным огнем, как и очи Аилсы, это заинтересовало женщину, отчего она слегка прищурилась. Аид поприветствовал чемпионов и предложил им наслаждаться танцем прекрасных девушек. Затем мужчина вновь наклонился к богине, отчего она слегка напряглась и вдруг ощутила на своей щеке жар от поцелуя. Она улыбнулась и вновь расслабилась, не понимая, почему ее тело так резко реагирует на его прикосновения. Только из-за того, что он кажется ей далеким и незнакомым? Или этому была совершенно другая причина? Может, ее тело знает намного больше, чем она сама? Аилса тяжело вздохнула, пытаясь перестать задавать себе нескончаемые вопросы. Это уже вызывало головные боли, не смотря на то, что она богиня. Женщина протянула руку и изящно взяла золотой кубок со стола. Стройная девушка, красотой напоминавшую нимфу, тут же подлила ей игристого вина с коричневого кувшина. Поблагодарив ее улыбкой, Аилса прильнула к кубку. Вино оказалось невероятно вкусным, отчего богиня сделала еще пару глотков. А когда у нее закружилась голова, девушка с кувшином улыбнулась и заботливо похлопала ее по руке, советуя не сильно увлекаться вином из амброзии. Аилса вновь поблагодарила ее улыбкой и нахмурилась, вспоминая, что такое амброзия. Ответ пришел, как не странно, слишком быстро. Она вспомнила, что это напиток богов. Заглянув в кубок, Проклятая задумалась. Если память не играла с ней в злые шутки, то женой Аида была Персефона, но сам Аид назвал ее Аилсой. Разве королева и жена ни одно и то же? Размышления богини прервались, когда двери вновь с тяжестью отворились и в проеме показались двое. Музыка почему-то на мгновенье затихла, а танцовщицы испуганно замерли. Аилса тоже почувствовала волнение, отчего вопросительно посмотрела на Аида, но он был слишком увлечен теми, кто показался в дверях. Поняв, что любимому мужчине сейчас не до объяснений и не до нее, она повернула голову и принялась изучать взглядом незваных гостей. Первой на глаза попалась женщина, она чувствовала себя более уверенно, чем ее спутник. Светлые локоны, нежный оттенок кожи, живые глаза и алые губы делали ее женственной, но тело... оно было сильным и мускулистым, как у мужчины. Наверно, она была борцом или воительницей при жизни. Да-да, Аилса наивно предположила, что раз они с Аидом в подземном царстве мертвых, то эти две умерли, вот только кто пустил их сюда? Разве их душами не должен заниматься Харон? Внимание Аилсы переключилось от женщины к молодому человеку. Он был молод и привлекателен, одежды говорили, что он тоже из числа воинов, да и увесистый меч на поясе был тому доказательством. Эти двое были слишком разные, но видимо что-то связывало их. Белокурая женщина, что не сводила глаз с Аида, начала двигаться вперед, приближаясь к столу. Пока она шла, она говорила странную речь, уверенно и добродушно. Но ее слова оказались совершенно бессмысленными для понимания Аилсы, к счастью до поры до времени. Женщина подошла к столу и поздоровалась с Аидом, смущенно улыбаясь, затем она поведала, что на земле ходят слухи будто хаос поселился в подземном царстве. Аилса нахмурилась, могли ли эти слухи быть как-то связаны с ней? Быть может из-за того, что произошло здесь, и пострадала богиня, которая сейчас ничего не помнила. Незнакомка объяснила, что волновалась за Аида, звала его, но он не откликался и тогда какое-то кольцо, очевидно подаренное ей богом, перенесло ее сюда. Помимо бесконечных вопросов о самой себе, в голове Аилсы стали рождать другие вопросы, теперь связанные с гостями. Они были друзьями Аиду, уж женщина точно, так как властелин Тартара был рад ее видеть. Белокурая дева подозвала своего спутника и представила Джиором, а затем вновь начала говорить о страшных слухах на земле, уточнив, что если всё это правда, то и миру живых грозит опасность. Аилса совершенно запуталась, но продолжала внимательно слушать, была надежда, что всё это маленькие пазлы великой мозайки ее памяти. Было немного неловко, что эти двое совершенно не обращают на нее внимания. Если она королева, то это недопустимое поведение. Взгляд Аилсы слегка стал жестким и именно в этот момент, она встретилась глазами с незнакомкой. Та поспешила поскорее отвести взгляд, а богиня задумалась... Не уже ли хватает лишь одного ее взгляда, чтобы заставить человека в страхе опустить глаза, но, тем не менее, не представиться ей? Незнакомка задала главный вопрос, который сейчас волновал и саму Аилсу, есть ли угроза власти и царству Аида? Бог подземного мира поднялся со своего кресла и многочисленные воины с громким звуком слегка вытащили свои мечи. Все с напряжением ожидали от Аида реакции, и она не ставила себя ждать. - Поприветствуем гостей с земли Атланту и её спутника. Этим все было сказано. Воины убрали свои клинки обратно в ножны, а собравшиеся в зале люди заметно расслабились. Аилса устала от этой угнетающей тишины, поэтому мило улыбнувшись, сделала изящный жест рукой, приказывая танцовщицам и музыкантам продолжать. Музыка вновь наполнила зал, а прекрасные девушки задвигались в плавном танце. Люди, сидевшие за столом, принялись снова пировать. Аид и Атланта стали беседовать, причем бог подземного царства уверено сообщил, что все слухи вранье, и с ним все в порядке. Он хотел откликнуться на ее зов, но был занят неотложными делами. «Уж не я ли была этими делами?» - подумала внезапно богиня, и тут Аид решил, наконец, ее представить. Это было приятно, так как она уже подумала, что ее возлюбленный совсем забыл о ее существовании. В любом случае, сейчас он о ней вспомнил и представил надлежащим образом, как королеву Тартара и свою возлюбленную. Не скрылось от Аилсы удивление, мелькнувшее в глазах Атланты и Джиора, видимо они ожидали услышать другое имя. Не Персефоны ли? В любом случае, Аилса решила пока играть отведенную ей роль, раз она королева, значит, и будет вести себя так. Женщина встала со своего кресла и с улыбкой поприветствовала гостей. -Атланта, Джиор, рада вас видеть на нашем празднике. Прошу, садитесь за стол и угощайтесь. Сыграв роль добродушной хозяйки, Аилса села обратно на свое место и мельком посмотрела на Аида, чтобы убедиться в его реакции, правильно ли она себя повела. Вроде бог остался ею доволен. Гости сели рядом и Аид тут же предложил всем выпить. Аилса прильнула к своему бокалу с амброзией и сделала пару глотков, затем по-хозяйски положила свою ладонь на руку возлюбленного и улыбнулась гостям. -Вкушайте яства, все очень вкусное. Однако, если вы хотите вернуться на землю, вам придется наслаждаться лишь вином. Предупредила женщина, она не понимала, откуда, но знала, что если вкусить плоды Тартара то останешься в подземном царстве навсегда. Такой уж тут был порядок. -Не поведуете ли вы, откуда знаете моего возлюбленного, и где познакомились? Ласково спросила Аилса у Атланты, но от этой слащавости, не присущей богине, было как-то не по себе и даже зловеще. Словно, ядовитая змея заговаривала ничего не подозревающего кролика перед тем, как сделать роковой бросок.
Атланта: Неожиданное появление кузнеца и её спутника, как не странно, совсем не ошеломило бога подземного мира. Однако некая доля удивления всё же отразилась на его лице. Как же статно он держался, истинно являя всё своё божественное величие. Подобную манеру его поведения Атланта наблюдала ещё будучи с ним в Афинах, когда Аид вновь обрёл своё могущество. Что же это? Притворная вежливость, или же он и вправду был рад приходу спартанки? Такой спокойный… его невозмутимость и привычная таинственность в речах не особо положительно сказывались на состоянии воинственной женщины. Слишком всё равномерно происходило и правильно. Здесь никто не проявлял живых эмоций, выказывая лишь непоколебимую сдержанность. И эта сдержанность излучала ощутимый холод, без возможной агрессии, без какого-либо пренебрежения. Однако… Расслабиться отчего-то не получалось. Всею своею сущностью Атланта оставалась быть начеку. И не потому что дышала одним воздухом с неведомыми существами потустороннего мира. Было что-то ещё или кто-то… отчего исходил тот же мертвенный холод, обезволивающий, медленно, но болезненно норовивший проникнуть в самое сердце. И даже достаточно убедительные слова Аида о том, что его царству ничто не угрожает, мало ослабили внутреннее напряжение. Оно почему-то лишь более усилилось, когда бог молвил об «неотложных делах», по причине которых он не мог явиться на зов смертной женщины. Её карие глаза, наполненные пламенем не согревающих огней, что освещали мрачные стены большого зала, с вниманием устремились на красивую спутницу бога, что сейчас смотрела на Аида, явно прекрасно понимаю о чём тот говорил. Кем она ему приходилась? Родственницей?.. И словно бы поняв недоумение своей гостьи, правитель с гордостью представил ей и Джиору свою очаровательную пассию. Левая бровь спартанки резко изогнулась, обнажая всё посетившее её смятение, когда выяснилось, что темноглазая незнакомка являлась возлюбленной бога. Вот оно как… Будучи поглощённой мыслями о всей возможной опасности, Атланта совсем позабыла, как следует себя вести в присутствии столь важной персоны. Вышло достаточно неудобно. - Королева Тартара?.. – с растерянной улыбкой вслух переспросила кузнец, переводя быстрый взгляд с Аида на женщину по имени Аилса. – Поразительно, что многочисленные сказания умалчивают о существовании такой прекрасной правительницы. Что же ты ни разу не поведал о ней, Аид? Люди продолжают жить легендами, весь мир наполнен мифами, которые надобно хоть иногда рассеивать. Суть своих слов Атланта пояснять не стала. И без того было понятно, что живые часто вдаются в споры о том, есть ли у бога мёртвых любимая женщина, али нет. Не многие упоминают дочь Деметры, большинство предпочитают думать, что Аид ведёт своё правление один. Спартанская дева как раз входила в число именно таких людей, не особо верящих в романтичные истории. До этих пор. Грозный правитель Тартара способен на любовь?.. Какую же немыслимую власть должна над ним иметь эта женщина. К моменту всего сказанного, Атланта поднялась и с вежливостью протянула руку чарующей королеве, надеясь, что та ответит на этот запоздалый жест приветствия. Сильная ладонь, давно привыкшая к жару огня, и холодному прикосновению тяжёлой стали, дрогнула, ощутив нежную кожу изящных пальцев богини, излучающих довольно странную энергию, от которой ознобом схватывало всё тело. Чувство зарождалось настолько негативное, что ему хотелось воспротивиться уже сейчас, избавиться от этой внезапно постигшей уязвимости, которую пробуждало внутри одно только присутствие этой бессмертной особы. Прежде спартанке не доводилось испытывать ничего подобного. Разве что в момент противостояния могущественной силе… тёмной силе… Пребывая в недоумении, Атланта на мгновение потеряла самоконтроль, и даже не заметила, сколь резко убрала свою руку, задев локтём один из кубков, содержимое которого чуть не окрасило штаны молодого воителя, стоявшего рядом. - Ох, прости, Джиор… Испытывая крайнюю неловкость за ту неуклюжесть, что доселе никогда в ней не замечалась, спартанская дева только и наблюдала, как захлопотали у стола слуги Аида. Сам же владыка не предал значения столь малому изъяну, предложив двум путникам присоединиться к их трапезе. Его речь подхватила Аилса, явив гостям свой не менее красивый и в чём-то даже властный голос. Стоило проследить, с каким настороженным вниманием Атланта изучала богиню, видя некую растерянность и в ней самой. С чего бы вдруг?.. Стараясь не думать о тех противоречивых домыслах, что лишь более создавали путаницу в голове, Атланта уселась за стол, не сдержав ухмылку при словах Аида, предупредившего, что не в его силах вернуть кого-либо к жизни. «Похвальная скромность. Жаль, что она не оказала на тебя благого влияния, когда твоими намерениями было вернуть убийцу в мир живых» - подумала сильная женщина, продолжая улыбаться, но при этом держать взор опущенным. Она не спешила затрагивать главную причину своего прибытия. Давний друг её в том и не торопил. Для начала он решил произнести немногословный, но очень воодушевляющий тост. Спартанка своего кубка даже не коснулась, как-то мельком наблюдая за рукой избранницы бога, что очень заботливо легла на его ладонь. Встретив улыбку Аилсы ответной теплотой, которую сама от себя не ожидала, Атланта внимала её словам, касательно здешней пищи, вкушение которой могло стоить им с Джиором не просто свободы, а самой жизни. - Благодарю за столь важное предупреждение, королева. А то, судя по тому, как странно об этом умолчал Аид, я начинаю думать, что он был бы только рад скрепить нашу дружбу моим вечным присутствием в его величественном царстве теней. Озарённые улыбкой, глаза кузнеца с долей игривости устремились на Аида. Он ждал её вопросов, на часть из которых он уже дал ответы. Сильная дева не произнесла ни слова, молча глядя на правителя, чьи думы о собственных благостях так и проявлялись на его светящемся лице. Как он мог оставаться столь простодушным, прекрасно сознавая, какое зло выпустил на свободу!?.. Пауза затянулась, и видно почувствовав её чрезмерную длительность, Аилса заговорила вновь, тем самым, продолжая оборвавшуюся беседу. И как же сладко она говорила… а это взгляд… полный искренности, и открытого интереса… И лишь невидимая взору тень иногда ложилась на эти милые, прекрасные черты, наполняя пронзительным неживым блеском, её опасные глаза. Что-то сокрытое для чужих познаний таилось в них… что-то пугающее и разрушительное… - О, познакомились мы при очень необычных обстоятельствах, богиня. Мне, как немногим из смертных, повезло было увидеть правителя подземного царства, не ступая за жизненную грань. Да, именно так. Всё произошло на земле, а если быть точнее в Афинах. Неужели ты никогда не рассказывал эту историю своей королеве, Аид? Да, воспоминания не из приятных, но ведь всё завершилось в нашу пользу, хоть и с немалым ущербом, который к счастью удалось возместить. – Атланта прервалась ненадолго, меж размышлениями взглянув на Джиора, который прежде уже слышал об этом довольно драматичном происшествии из её прошлого. – Аид пребывал в беспамятстве, когда мы встретились первый раз. И он не имел своих сил, как и был лишён трона и власти. Шокирующая история, но она далека от вымысла. Присутствие общих врагов сплотило нас, так мы с ним вместе и держались. Увы, победить созданий тёмной стороны было не так легко. Не подоспей тогда воины Аида ему на выручку, не знаю даже, представилось бы нам время для того, чтобы дать достойный отпор. Тёмные всадники Гекаты были неуязвимы для простого боя. Но мы всё же нашли способ сразить их, – спартанка мечтательно посмотрела на великого бога, вновь проживая всё то несказанное счастье долгожданного завершения бед. – Я буду всегда благодарна Аиду за те невинные жизни, которые он вернул, когда вновь обрёл своё бессмертие. И за второй шанс, который он дал мне…, - златовласая дева опустила глаза, дабы позже с какой-то очень простой улыбкой обратить их на красивую женщину. - Простите за краткость моего рассказа, Аилса, но мне всегда не легко вспоминать прошлое. Даже с положительным концом, оно навеивает грусть. Но если вы пожелаете узнать какие-либо подробности, я, несомненно, вам отвечу. Стойкость её воинственной натуры всё же дала трещину, когда Атланта потянулась за кубком с вином, явно намереваясь успокоить разразившуюся бурю в душе. А может, она желала погасить некую внутреннюю боль… Вторая жизнь хороша, но с осознанием былой смерти нелегко смириться. Особенно, когда понимаешь, что новую жизнь ты так и не сумела начать. - Хочешь знать, что было потом, Аид? После того, как ты вернулся в свои владения…, - немного пригубив из кубка, Атланта поставила его на стол, и положила ладонь на плечо юного воителя. – Я хотела вернуться домой. Хотела… но не смогла… Помнишь Дисгармонию? Уж она то постаралась заточить меня в подземный лабиринт Деметры, из которого я долгие дни не могла найти выхода… Дни, сочтённые до недели… недели, равные половине месяца, Аид… Можешь только представить?.. – переполняемая эмоциями, кузнец не заметила, как сильно сжала плечо своего друга, она всё ещё пребывала в том немыслимом ужасе, что не так давно пережила. – Я думала, что уже никогда не выберусь оттуда. В одиночку мне бы это и не удалось. Но со мной был Джиор, который по случайности оказался в той же западне… именно благодаря ему я и осталась жива. Вас могут удивить мои слова, королева, если учесть, что внешне я далека от тех женщин, которым требуется мужская защита. Отчасти многие путают меня с амазонкой, но я не воин, я кузнец. Этим ремеслом и кормлюсь. А вот Джиор живёт сражениями, его дом это дорога, наградой для себя он видит благополучие людей, которым и оказывает помощь в их бедах. И в этом наши стремления с ним схожи. Постепенно возвращая себе былое спокойствие, женщина подмигнула молодому воину, и убрала руку с его плеча. Многое им довелось повидать… а сколько выстрадать… Дружба Джиора и Атланты была проверена не временем, она была испытана болью и постоянным страхом, которому удавалось противостоять, думая только о том, как уберечь друг друга. И спартанка была очень рада присутствию юного мужчины рядом с ней. Хорошо хоть не довелось впутать его в ещё одну неприятную историю. В целом было довольно необычно вот так просто сидеть за одним столом с богами, и делиться с ними своими жизненными тяготами и радостями. И ведь те слушали, позволяя гостям чувствовать себя равными в беседе с владыками Тартара. - Надеюсь, вы будете не против удовлетворить и моё любопытство. Скажите же, как давно скреплён ваш союз? И на какой же именно праздник мы с Джиором так удачно явились? Внутреннее чутьё подсказывало, что всё происходящее возможно как раз таки и являлось начальным этапом всей предполагаемой церемонии. Заданный вопрос относился к двоим, однако, озвучивая его, Атланта смотрела только на Аилсу. И сейчас, пребывая в ожидании, спартанка всё так же не спускала оживлённых глаз с красивой женщины, полагая, что та, одарит её не менее занимательным рассказом об их отношениях с Аидом. И может быть поделиться хотя бы малой частью своей собственной биографии.
Джиор: Гости на этом празднике невероятно быстро стихли, заметив двух присоединившихся к ним живых людей. Внезапное гробовое молчание даже немного пугало. Злые, а у некоторых — совершенно безразличные взгляды — заставляли отворачиваться и смотреть в другую сторону. Ну просто невозможно смотреть. На столько острыми были они. Словно Джиор не просто перешел им всем дорогу, а бегал туда-сюда под ногами. Но когда воины Аида убрали свои опасные оружия, эти самые злобные взгляды вдруг смягчились, с некоторой стороны, их можно было бы назвать даже теплыми, но опять же эта наигранность никогда не была к лицу никому. Атланта, начавшая разговор сразу по делу, смотрела в глаза Аиду не моргая. Эта прямолинейность в ней больше всего нравилась Джиору. Парень стоял за ее спиной, и ждал пока кузнец его не представит богу. Белокурая девушка иногда рассказывалу воителю о владыке потустороннего мира, об их приключениях, а взаимной помощи. Сейчас Аид гордо восседал перед Джиором на красном бархатном кресле и взирал на него действительно как-то божественно. С ним рядом сидела красивая девушка, которая притягивала взгляд. Звали ее Аилсой. От той новости, что она — возлюбленная Аида, у Джиора поползли брови вверх. Вроде бы что удивительного? Каждое создание в мире должно иметь возможность воссоединиться со своей второй половинкой. Но все же, скажи кто-нибудь о том, что Аид влюблю, воителю ранее, он бы лишь посмеялся. Аилса, поздоровавшись с сумасшедшей парочкой, пригласила их за стол. Однако голодный Джиор обломался: здешняя пища не для гостей — она только для постоянных жителей. Не успей королева этого царства сказать об этой маленькой особенности посетителям — одним бы посетителем было бы меньше. Симпатичная индейка на столе, заваленно яствами, вдруг потеряла свой вкус. Аппетит молодого воителя заметно поугас, как поугас бы, скажи ему на земной поверхности, что хлеб, который он употребляет в пищу, отравлен смертельным ядом. Зато вино, по словам Аилсы, могло идти в употребление даже смертным. Поэтому, решив испытать судьбу, Джиор сделал небольшой глоток из кубка. Вроде все еще жив. - подумал парень, посмотрев на свои руки. Еще один глоток, более большой. Атланта что-то говорила, но что — разобрать было сложно. Похоже, амброзия действует на смертных намного сильнее, чем на богов. Хотя откуда он мог знать, как такое вино действует на богов? Тем не менее, это был не такой вопрос, который мог очень сильно волновать воителя. У Джиора кружилась голова, и хорошо, что он сидел, иначе бы он обязательно упал. Немного погодя, спустя минут пять, все начало возвращаться на свои места. Речь кузнеца стала разборчивой. Девушка сейчас описывала те ощущения, которые она испытывала, находясь в подземелье, когда Аид не пришел на помощь, не смотря на все призывы о помощи кузнецу. Она так сильно сжала плечо Джиора, что что-то хрустнуло. Либо рука Атланты, либо, соответственно, плечо ее друга. Но и то, и другое пугало парня. Ибо все было с последствиями. Однако девушка вовремя отпустила, и с плеч словно не гора, а три горы сошло. - Да, на самом деле нам пришлось несладко. Все эти смертельные испытания удовольствия мало приносили. Но куда деваться. И в конечном итоге, мы все равно оказались здесь. Улыбнулся парень. По привычке Джиор схватился за бокал вина, но вовремя остановился, вспомнив свое «великолепное» состояние. Атланта, казалось, была раздражена, но что стало причиной ее недовольства — было тайной, покрытой мраком. Воин молча прилег на спинку своего удобного кресла и с недовольным видом потер плечо.
Аид: Аилса была вежлива с гостями, предлагая сесть им за стол и отведать дары царства. Но устроившись по удобнее Атланта начала с такой историей, которую бог не хотел поднимать более, ни когда. Мужчина слегка напрягся, прикладывая руку ко лбу делая вид, что слушает рядом сидевших слуг. Краем уха мужчина был весь во внимании того что рассказывает Атланта, ведь одна малейшая не аккуратность и Аилса может что-нибудь заподозрить если не уже. А вот когда девушка заговорила о событиях после возвращения Аида в Тартар, его заинтересовала, что же там Дисгармония натворила. История как всегда бога впечатлила, ведь богиня раздора всегда пытается себя утешить чем-то или кем-то, видимо ей стало так скучно, что она полезла в тайник Деметры. Забавно. Бог видел усталость на лице спутников и хотел им помочь с этим но, увы, в подземном царстве для живых не могло быть обители для отдыха. Спустя некоторое время, когда бог привык к новому другу Атланты, он обратил внимание на Джиора. На вид крепкий воин. Бог по достоинству оценил клинок война. Искусная сталь ручной работы. Было бы неплохо посмотреть на вас вместе. Неожиданно всплыли в голове бога мысли. Улыбнувшись, Аид приподнялся и отошёл от стола, пройдясь вокруг и встав наконец-то спиной ко всем. Следующий вопрос Атланты поставил Аида в сложное положение, и ему повезло, что он стоял ко всем спиной ведь, после услышанного эмоции так и переполняли бога, улыбка пропала на лице. Он так и хотел крикнуть, что смертных и губит их любопытство, но сейчас так делать не стоит, ведь бог ходит по лезвию ножа и в прекрасный момент всё может закончиться. Успокоившись, мужчина повернулся ко всем лицом и, начав медленно шагать к центру зала начал диалог, стараясь не менять интонацию в голосе. - Отчего же нельзя Атланта, если тебе от этого станет легче. То с Аилсой мы давно знакомы, ещё с детства. И союз с ней только укрепит наше противостояние армиям приспешников тьмы, которые давно желают низвергнуть меня. Ведь в недрах Тартара так стало опасно, как и в самом царстве, все только и норовят, как бы меня скинуть с трона. – Наконец мужчина достиг центра комнаты и встал прямо в центр круга окруженный чемпионами. – Я хочу попросить заранее прощение за столь явное недоверие, но все, же я желаю проверить твоего друга. Если вы так с легкостью прошли, сюда предъявив только кольцо, которое по праву можешь использовать только ты, как и пройти сюда. Значит это моя ошибка, что содержимое царства не то как было прежде.– Аид взмахнул обеими руками и за дверьми были слышны только звуки падающих доспехов на землю. После в руках бога появился пергамент, на котором в кратком содержании была изложена судьба Джиора. Убедившись, что он на самом деле не как не связан с темным культом бог продолжил. – Вот видите, я действительно зря волновался и ещё раз приношу свои извинения за недоверие. – Аид подошёл к столу и слегка присел на него, в этот миг возле дверей в зале, появились три каменных стража, которые полностью перегородили дорогу к дверям. – Из зала некто не выйдет, пока об этом не скажу я, это всё для нашей безопасности. Бог сделал несколько глотков божественного нектара и пару минут молчал, вглядываясь в молодого война. Это просто совпадение или кольцо предвидело очередную напасть и привело двух смертных ко мне. Загадки в темноте. Задумчиво думал про себя мужчина. - Думаю, я утолил твою жажду любопытство. Как видишь у нас всё отлично, и не на что мы не жалуемся. Проклятье, ваше появление точно с чем-то связанно. – Постарайтесь отдохнуть, как следует, ведь теперь в моём царстве наступает мир да спокойствие. Как бы ни так, вы ещё не видели Аилсу в деле, узнает, что я с ней сотворил, она разберёт всё царство по камушкам. Слишком много бог размышляет про себя, как бы не дал повод, усомниться в нём Аилсе сейчас, а после он слегка лишь подмигнул своей возлюбленной.
Аилса: Как Аилса и догадывалась, гостей сильно удивило, что она является возлюбленной Аида. Но что-то подсказывало женщине, что удивление идет не от того, что королевой Тартара является именно она, а не Персефона, а то, что о ней совершенно никто не знает. Это следовало со слов Атланты, которая не сдержала своего удивления, уточнив у Аида, что именно рядом сидящая с ним женщина является королевой. Поняв свою небрежность и то, что это могло обидеть Аилсу, она тут же восхитилась красотой богини и поразилась, что люди умалчивали о ней. Проклятая лишь благосклонно улыбнулась и с нежностью посмотрела на Аида, которого Атланта уже начала в шутку упрекать за то, что он не рассеивал мифы о существовании столь прелестной спутницы жизни. Во время своего диалога белокурая женщина поднялась места, что явно показывало ее уважения к Аилсе, и протянула руку к королеве Тартара, дабы ее пожать. Богиня вновь улыбнулась и без размышлений мягко вложила свою ладонь в крепкие пальцы Атланты, ощутив жар ее кожи. Рука гостьи, отчего дрогнула и Аилса поспешила внимательно посмотреть на ее лицо, чтобы увидеть эмоции, которые возможно ответят на возникший вопрос. Атланта растерялась, но всего на секунду, после чего довольно резко вырвала свою руку из цепких и холодных пальцев Аилсы. Богиня тьмы тут же насторожилась, прищурив глаза, и убрала руку. Из-за неосторожности своих движений Атланта задела локтем один из кубков и чуть было не пролила его содержимое на своего спутника. К счастью, все обошлось, а сильная дева поспешила извиниться перед молчаливым другом. Вскоре все расслабились и за столом пошли теплые беседы. Аилса чувствовала себя как в кругу семьи, словно ее окружали только близкие люди, которые ее любят, уважают и ценят. Но ситуация с рукопожатием не давала ей покоя. Почему Атланта так отреагировала на ее прикосновение? Почему поспешила убрать руку, словно ей причинили боль или обожгли огнем? Что произошло? Аилса чувствовала, что Атланта украдкой наблюдает за ней и в ее взгляде чувствовала некоторая настороженность. Богиня не показывала, что знает о слежке девы, она вела себя, как и раньше - улыбалась и была вежливой с друзьями Аида. Но в один прекрасный момент ей надоело, что ее рассматривают так, будто она является какой-то диковиной, да еще и настораживаются, словно она в любой момент может открыть рот и начать плеваться пламенем. Атланта с любопытством наблюдала, как рука Аилсы властно легла на ладонь бога мертвых после чего взгляды двух женщин встретились. Богиня все так же вежливо улыбалась, но что-то было в этой улыбке опасное, как будто предупреждение. Атланта ответила теплотой, а после поблагодарила за немаловажную деталь, которую не забыла сказать Аилса прежде, чем гости отведали бы дары царства. Ведь хватит всего одного кусочка, чтобы оставить их здесь навсегда. -Я была бы тоже рада, если бы вы остались здесь, ведь тогда мы смогли бы получше друг друга узнать и стать подругами. - Вежливо улыбнулась Аилса, продолжая говорить нейтральным голосом. - Но что-то подсказывает мне, что жизнь наверху вам нравится больше. Конечно, богиня не стремилась к дружбе с малознакомой женщиной, которая слишком настороженно к ней относится. Эти слова были элементарной вежливостью и первым шагом доверия с ее стороны. Может, после этого она перестанет так настороженно к ней относиться. Не смотря на то, что Аилса совершенно ничего не помнила, ее инстинкты, ум и кровожадность оставались. Просто последняя пока дремала. Дабы продолжить разговор, который отчего-то оборвался, богиня попросила Атланту рассказать о том, как они познакомились с Аидом. Белокурая дева тут же оживилась и начала рассказывать. Аилса с интересом слушала ее, иногда делая небольшие глотки вина. Однако ее кое-что отвлекло. Богиня отчетливо почувствовала, как напряглась рука Аида под ее ладонью, а взглянув на лицо мужчины, она поняла, что он раздражен тем, что Атланта начала рассказывать историю их знакомства. Он старался делать вид, что его больше интересуют слуги, чем его белокурая подруга. Аилса нахмурилась, не понимая, почему безобидная история так его изменила. Может, он не хотел, чтобы она ее знала? Но почему? Атланта поведала историю о том, что когда они познакомились, Аид был смертным и совершенно ничего не помнил. Может, для бога подземного царства это было унизительным, и он боялся, что она будет любить его меньше? Атланта тоже удивилась, что Аид ей ничего не рассказывал. Хотя, может он и рассказывал, просто Аилса ничего не помнила. Об это богиня умолчала, хотя и слегка смутилась, опустив на мгновенье глаза. Из рассказа белокурой девы, Проклятая поняла, что Геката желала уничтожить Аида и отправила за ним каких-то всадников, которые представляли собой большую опасность. Но бог подземного царства благодаря Атланте и своим воинам сумел победить их. Аилсе было интересно, почему Аид стал смертным и кто это мог сделать, но она не стала перебивать эмоциональный рассказ гостьи, даже не подозревая, что именно она стала причиной тех страданий Аида. Аилса восхитилась своим любимым, когда услышала от Атланты, что он воскресил всех тех, кто погиб из-за него и саму белокурую деву. Это было не правильным по законам подземного царства, но это было так благородно, что сердце Аилсы застучалось быстрее, когда она с восхищением посмотрела на бога. Атланта попросила прощение за свой краткий рассказ и сказала, что если у нее есть вопросы, то она может их задать. Богиня улыбнулась: -Несмотря на краткость, ваша история очень интересная и захватывающая. Но мне интересно, почему Аид был смертным? Кто лишил его божественной силы? Наверно этот вопрос следовало бы задать самому богу подземного царства, но он вел себя так отстранено, словно слежка за происходящим в зале было главнее всего. Это могло обидеть гостей, разве он этого не понимал? В конце концов, просто не вежливо так себя вести. Аилса сжала руку Аида, пытаясь намекнуть ему на то, что не стоит так вести себя, но мужчина казалось, не обратил на это особого внимания. Он поступил еще хуже, встал из-за стола и, обойдя его, повернулся к гостям спиной. Богиня тьмы задохнулась от возмущения и стыда за своего избранника. Но, похоже, гостей поведение Аида не обидело. Атланта продолжала эмоционально щебетать, уже начиная другую историю, которая произошла с ней после того, как она рассталась с богом царства мертвых. Эта история привлекла внимание Аида и Аилса слегка расслабилась, что он вернулся в их общество. Атланта рассказала о некой Дисгармонии, которая заточила ее в подземный лабиринт Деметры, там дева и повстречала Джиора. Вместе им удалось выбраться оттуда. Атланта пояснила, что далека от тех женщин, которым нужна мужская защита и богиня тут же предположила, что она амазонка. Однако дева поспешила ее разубедить, заявив, что она обыкновенный кузнец. Теперь было понятно, откуда у нее столь сильное и мускулистое тело. А вот Джиор оказался именно воином, который странствует по свету и защищает невинных. Это было немного странно, так как в представлении Аилсы воины либо состояли в армиях, либо по одиночке, но они непременно воевали, а Джиор похоже именно защищал людей, умея обращаться с оружием. Спутник Атланты подал голос, и Аилса с интересом слушала его, ведь он был таким молчаливым и тихим, что можно было даже забыть о его присутствии. Его фраза была не долгой, да и особого смысла не имела. Он просто сказал, что им пришлось нелегко, но деваться особо было не куда. Аилса вежливо ему улыбнулась и вздохнула, посмотрев на Атланту. Кузнец пожелала услышать теперь историю Аида и его королевы. Улыбка спала с лица красивой женщины, которая собственно и не знала, что ей рассказывать, а Атланта смотрела именно на нее, словно надеялась, что именно Аилса расскажет им чудесную и романтичную историю. Богиня растерялась и с мольбой в глазах посмотрела на Аида. К счастью, он спас ее и сам решил рассказать историю их знакомства. Аилса принялась очень внимательно слушать, ведь это была еще одна чистая глава, которая должна была заполнить воспоминания богини. Оказывает они с Аидом были знакомы с самого детства, и их союз укрепляет противостояние против какой-то армии приспешников тьмы. «Против Гекаты или кого-то другого?» - тут же подумала богиня и немного расстроилась. Аид и словом не обмолвился о любви, из чего следует вывод, что их союз основан чисто на взаимных выгодах. Как не странно, но она думала, что они любят друг друга. Бог подземного царства быстро решил сменить тему. Он встал в центре зала, окруженный своими чемпионами, и заявил, что желает проверить друга Атланты. Аид почему-то не доверял ему, хотя сама Аилса не видела в нем ничего подозрительного. Да и стала бы белокурая гостья, что являлась другом Аида, приводить сюда предателя? В руках бога появился какой-то свиток, и он с любопытством стал его читать, а когда убедился что Джиор «чист», поспешил извиниться. Все это могло зацепить гостей, хотя наврядли они станут выказывать свое недовольство самому богу подземного царства. Внезапно Аид сотворил трех каменных стражей возле дверей и заявил, что никто отсюда не выйдет пока он сам не пожелает. Аилса была удивлена, похоже, слишком рано она стала доверять своему избраннику. Сейчас он казался жестоким и слишком властным. Аид уже говорил гостям, как у них хорошо и спокойно, а Аилса продолжала сверлить его недоверчивым взглядом. Когда бог подмигнул ей и решил, что они отошли от этой темы, богиня встала из-за стола и двинулась в сторону выхода. -Прошу меня простить, я хочу слегка проветриться. Аид, ты не против? Думаю, в моей безопасности тебе не стоит сомневаться. Аилса плавной походкой, в которой читалась власть и уверенность, прошла к дверям, что были закрыты от нее стражами. «Вот и посмотрим, на что я способна» - подумала она, слегка волнуясь, но потом подняла руки и развела их в стороны, направляя божественный приказ на стражей. В ту же секунду они расступились, и Аилса могла выйти. Женщина улыбнулась, все же она обладала большой силой. Богиня открыла двери и покинула зал.
Атланта: Былые тревоги поддавались смирению. По мере дружественных разговоров, сопровождаемых влиянием расслабляющих напитков, женщина-кузнец всё более теряла бдительность. Она и сама не заметила, сколь весомо переключила своё внимание на простые, обыденные темы, начала замечать красоту и гармонию в мрачной обстановке, прежде удручающей её. Теперь же всё казалось таким естественным, и допустимым. Словно не врывалась женщина в зал с плохими вестями, не отрывала богов от их великого празднества, выказывая дурной тон. Она сидела за одним столом с правителями Тартара и чувствовала себя желанной гостьей, будто бы намеренно приглашённой, и доселе бывавшей здесь не раз. «Хорошая тренировка перед смертью» - пошутила про себя Атланта, пытаясь запомнить на вкус дурманящую сладость предложенного королевой вина. Именно оно и являлось причиной потерянного контроля, однако ясности разума пока что не лишало, хоть в будущем и не сулило соблюдать необходимую осторожность. Кузнец оценила благосклонность и шутку прекрасной женщины, когда та обмолвилась, что была бы так же рада дальнейшему присутствию спартанки в их владениях. При слове «подруги» Атланта исподлобья посмотрела на Аилсу, отчего её взгляд показался острее. Но позже вновь приобрела былую простоту во внимании, оказанном такой манящей избраннице Аида. Она не ошиблась, заметив, что для двух людей нет ничего лучше и дороже жизни на земле. Там, где с наступлением ночи понимаешь, что мрак не вечен, и вскоре его сменит рассвет. В царстве теней ждать было нечего. Сюда никогда не заглядывало солнце. Интересно, как много богиня сама знала о мире людей? Если судить по тому, с какою заботой она приняла их с Джиором, то следовало понимать, что к смертным красавица относилась очень даже уважительно. Поначалу гостеприимство Аилсы выглядело, как простая надобность оставаться вежливой. Но она казалась столь искренней, добродушной к тем, кого совсем не знала. Подобное отношение восхищало спартанскую деву, привыкшую видеть надменность и самодовольство во всяком правителе, имеющем большую власть. Атланта поймала себя на мысли, что начинает симпатизировать этой необыкновенной женщине. И чем больше она проникалась к её словам, к её открытости, вниманию и красоте, способствующей видеть и духовное совершенство, тем сильнее укреплялась эта симпатия, прежде осквернённая негативными чувствами. И в том любимицу Гефеста можно было понять. Столько всего перенести, так много потерять, и успеть ни раз разочароваться… Это не от Аилсы исходил негатив, всему виной отравленная добродетель Атланты. Униженная, но от того лишь более окрепшая, однако способствующая, увы, к обманчивому впечатлению. Да… скорее всего так и есть. Отыскав, наконец, причину всему сложившемуся поначалу недоверию к богине, спартанка меж раздумьями переключилась на Аида. Он отчего-то резко поднялся и стал обходить стол, явно чем-то раздражившись. Атланта даже предполагать не могла, что именно её неуместные воспоминания об их с богом «весёлых» приключениях так его изменили в итоге. Она мельком продолжала изучать его возлюбленную, словно ожидая её реакцию. Со стороны это походило на некую долю любования. Правда, отчего-то на Аилсу было легче смотреть, когда она являлась поглощена сторонними мыслями и не направляла свой пронзительный взгляд в душу сильной женщины. А она смотрела именно в душу, Атланта это чувствовала. И к такому не сразу привыкнешь. Отвечая на вопрос, кто же именно лишил Аида сил и власти когда-то, спартанка всё же решилась поднять глаза, дабы не оскорблять королеву. - Зевс. Его волей было поступить столь жестоко с родным братом. За какой проступок я до сих пор не ведаю. Да и не буду скрывать, мне мало что известно о тех былых разладах между ними. А расспросить о том, ведя постоянную борьбу за жизнь, как-то не доводилось, - Атланта вновь улыбнулась богине, оголяя белые зубы, и как ни в чём не бывало, повернулась к своему давнему другу. - Отчего же ты столь мрачен, Аид? Былые тяготы позади, а сегодня у тебя праздник. И я очень признательна тебе и Аилсе за то, что вы позволили нам с Джиором пребывать на нём. Кузнец надеялась, что её благодарность и напоминание о благом событии хоть немного вернут правителю прежнюю радость, и настроят его оказать любезность и не оставаться столь закрытым. Всё же Атланту он видел не в первый раз. А она в свою очередь помнила могущественную силу бога, как и его немощь и слабость. При ней он мог не так уж отрешённо держаться, и быть более лёгким в общении. Откуда было знать спартанке, что вся эта странность в поведении Аида была спровоцирована его не простыми отношениями с прекрасной королевой. Что вся эта нестойкость его ранней сдержанности была посеяна из-за неё. Как и из-за кузнеца, пожелавшей откровенничать. Взамен она, несомненно, ожидала того же, попросив двух владык рассказать о длительности их союза. Аилса отчего-то помедлила брать на себя роль рассказчицы. Более того, красавица даже растерялась, и Атланта отчётливо это видела, стоило только потерять из виду её обворожительную улыбку. Что же это могло значить? Неужто спартанка посягнула на познание чего-либо запрещённого, чем ей интересоваться вовсе не следовало?.. Сколько же загадок таилось в этом царстве теней. И вполне было ясно, что многие из них знать не желательно. Любительница Гефеста поймала взгляд Аилсы, с некой надеждой устремлённый на бога. Надеждой?.. Атланта в конец запуталась. Ей уже начинало не нравиться это бесконечное чтение по лицам. Это не приводило ни к чему кроме как к ошибочным выводам. Но Аид не заставил долго ждать и сам всё поведал, только вот начал разговор как-то не особо деликатно. Словно бы насильно вытягивал из себя каждое слово. «Если мне станет легче… Интересное начало…» Кузнец спокойно продолжала слушать бога, немного удивившись, когда тот сказал, что знал Аилсу с самого детства. Кто бы мог предположить, что женщина, избранная правителем Тартара была ему столь близка. Поражало даже не это, а тот факт, что бог не давал людям ни единого намёка, касаемо существования своей любимой. О ней умалчивала история. Никто не ведал её имени. Откуда же она взялась… и что именно собою являла… Как бы Аид внешне не казался холоден, об Аилсе он говорил с искренним восхищением. Знамо никого не было для него дороже. Но правитель омрачил свои речи о любимой, когда заговорил о неких приспешниках тьмы, желающих лишить его трона. Атланта медленно повернула голову, угадывая в голосе бога какое-то недоброе намерение. Аид буквально сверлил суровым взглядом Джиора. Правитель только и делал, что смотрел сквозь женщину-кузнеца, встретиться с ним глазами было практически невозможно. Но на юном воителе его мечущееся внимание остановилось. Бог стал в центр комнаты и то, что после было им произнесено не просто обескуражило спартанку своею нелепостью, но и вовсе выбило из равновесия, отчего дурманящее действие пьянящего нектара потеряло своё упорное влияние. - Проверить? – кресло, на котором сидела кузнец легонько, но слышно заскрипело от того внутреннего напряжения, что одним словом бога искоренило прежнее спокойствие женщины. – Для какой надобности?.. Взгляд кузнеца наполнился возмущением и строгостью. Не желая верить тому, что мгновением назад ей довелось услышать, Атланта менее всего ожидала от Аида действий, способных в корне изменить её отношение к нему. Пребывая в недоумении, спартанка вопросительно посмотрела на Аилсу, словно надеясь, что хотя бы королева объяснит причину столь странных намерений бессмертного правителя. Но, заметив в её глаза не меньшее смятение, подавила в себе эту потребность. Она начала догадываться. «Да пропади оно пропадом, твоё кольцо!..» А ведь прежде имелось предчувствие о возможных бедах. Не хотела Атланта брать с собою Джиора, ещё в Трое понимая, какой опасности могла его подвергать. Она не переживёт, если с ним что-нибудь случиться… Сознавая, что ничего благого от такого непостоянного правителя ждать не следовало, спартанская дева не собиралась бездейственно отсиживаться за столом и кивать, наблюдая, как Джиора подвергают каким-то бессмысленным проверкам. Атланта знала, на что был способен Аид, жестокость его воинов женщине тоже довелось испытать в своё время. Избегая лишних речей, кузнец поднялась со своего места, с готовностью оглядывая несокрушимых рыцарей, стоявших подле бога. Какова будет его воля? Схватить парня?.. Обречь его на сражение в угоду сохранения собственной жизни?.. «Одумайся, Аид… это же самообман…» Атланта подбадривающе посмотрела на воителя, что уже по одному её взгляду мог понять, каков был ответ сильной женщины. Она не разделяла желания Аида, и не намеревалась подпускать кого-либо к юному мужчине. Но благо её физические способности, как и воинские умения Джиора никто проверять не собирался. За дверьми раздался какой-то шум, и вскоре бог мёртвых уже рассматривал некий пергамент. Видимо, в нём говорилось о юном друге кузнеца, ибо когда Аид изучил свиток, его решение изменилось. Более того, правитель даже принёс свои извинения. Атланта пыталась убедить себя, что вполне его понимает. Однако это было ложью. Всё ещё пребывая настороже, она оглушено наблюдала, как невозмутимо бог прошёл к столу, даже его извинения прозвучали сухо, и явно не представляли собою истинного сожаления. - Волновался…, - удивлялась такому безразличию кузнец. - Я принимаю твои извинения, Аид. Однако проявленное тобою подозрение располагает к мысли, что ты не доверяешь и мне. Более того, ты видишь во мне человека, способно умышлено держать подле себя опасных людей. Людей, которые, пренебрегая моими благими намерениями, имели бы желание принести вред тем, кому я обещалась в дружбе. Или же… ты и меня считаешь одной из таковых?.. Атланта не искала поводов для споров, но она не могла смолчать и отыгрывать глупую пьесу притворных улыбок и таких же деланных пониманий. Всего минуту назад она уже распрощалась с Джиором, наблюдая сознанием, как его уводят на её глазах, а она не имеет никаких сил противостоять воле бессмертного. И что же, все пережитые тревоги и недоумения забудутся одним лишь «извините»?.. Аиду, похоже, нравилось хоть иногда проявлять долю присущей ему тирании. Уж что-что, а шокировать бог мёртвых умел. Оставалось только научиться понимать его особенный юмор. Позже он предпочёл ещё и запереть всех находящихся в зале, расставив каменных стражей у дверей. Атланта не могла подобрать слов, обеспокоено смотря на правителя, которого оказывается совсем не знала. А тот, видно вполне довольный собою, продолжал утверждать, что у него всё замечательно. Кузнец рассудила подобное заключение, как какое-то помешательство. Не замечая того, Аид противоречил сам себе, и причиной тому был явный страх. Но кого же боялся правитель Тартара? Ведь былые враги побеждены. Кто ещё мог пожелать отнять власть у столь могущественного бога?.. - Вот видите, Аилса. Многое может быть забыто и уничтожено временем. И даже те, что когда-то боролись бок о бок на одной стороне, чья преданность и доверие были скреплены не клятвами, а кровью, даже таковым друзьям суждено однажды встретиться вновь и не узнать друг друга. А всё потому, что один из них изменился. Взгляд женщины блеснул в сторону Аида, что был не живее тех каменных истуканов, охранявших выход из зала. Власть меняет многих. Но Атланта помнила, каков был владыка подземного мира без своих сил, без своего трона, и без осознания того, что он бог. И он был дорог ей именно таким. Настоящим. В который раз, осматривая богато украшенную комнату, спартанка испытала отвращение ко всему этому лживому великолепию. Здесь дышалось тяжелее, нежели в мрачном и грязном лабиринте Деметры. Позабытое угнетающее чувство напомнило о себе снова. Не удивительно, что Аид был столь надменен и чёрств. Сам дворец, само познание собственного могущества обязывало быть выше. А значит, и не выказывать эмоций, тем самым, лишь являя свою слабость. И тем паче не ставить себя вровень со смертными. С теми, из-за кого правителю довелось бы испытывать стыд и вспоминать еле перенесённую участь простого человека. Вот каков был Аид на самом деле. Вот, чего никак не могла допустить кузнец, следуя в его владения. Она не думала, что будет жалеть старого друга не потому, что тот находится в беде, а по причине его процветающего величия. Величия, способного и мудреца превратить в настоящего безумца. Но ничего этого Атланта не сказала. Какой прок объяснять слепому, с какой стороны встаёт солнце, если, даже поверив в твои слова, он всё равно ничего не увидит. В какой-то мере надеясь, что возлюбленная Аида вновь сумеет разрядить обстановку, спартанка поняла, что этому уже не бывать, когда прекрасная королева поднялась, и, извинившись перед гостями, выказала пожелание оставить их и Аида ненадолго. Атланта этому явно была не рада. Сказав богине, что они будут её с нетерпением ждать, спартанка лишь опечалено посмотрела ей в след. Но эта печаль вскоре сменилась довольной ухмылкой, когда Аилса без каких-либо усилий сподобила каменных стражей освободить ей дорогу. Вот ведь действительно, истинная правительница Тартара. Не хотелось бы так же оказаться у неё на пути. Никаких опасений. Никаких помыслов о том, чтобы соблюдать волю своего сурового избранника. Только собственная воля. Только своё собственное решение. - Твоя королева нравится мне всё больше, - молвила Атланта, слегка наклонившись к Аиду. Убедившись, что давний друг всё так же безымоционален, спартанка разочаровано уселась на своё прежнее место. Теперь в комнате, что и без того являлась не столь светлой, казалось, стало ещё темнее. А всё потому, что при Аилсе кузнец старалась сдерживать себя и не многое бралась говорить Аиду. Теперь же, когда их откровенным беседам следовало дать волю, Атланта понимала, что ей совсем не хотелось затрагивать мало приятные темы, возвращаясь к былому негативу. Но того требовала совесть. Того требовали обязательства, по причине которых женщина и использовала силу кольца, опасаясь не только за правителя Тартара, но и за живых людей. - Я не совсем понимаю тебя, Аид. Ты говоришь, что у тебя всё отлично, и тут же решаешь запереть всех нас здесь под присмотром своей стражи, утверждая, что это во благо нашей безопасности. От кого же именно ты нас защищаешь? Что происходит?.. Атланта надеялась, что хотя бы теперь, когда богу не перед кем было стыдиться, он пожелает рассказать всю правду женщине-кузнецу. Ему не стоило смущаться Джиора, отныне владыка Тартара знал, что парень не таит никакого зла, и тоже был готов оказать помощь. Помощь… Зная Аида, спартанка больше ожидала от него насмешек, нежели просьб поддержать его в чём-либо. Он был столь горд и мнителен, что навряд ли бы решился принять помощь смертных. Как бы он не опасался своих недругов, Аид всё же был при своей силе, и оставался на своём троне. А потому не особо выглядел беспомощным. И всё же, Атланта не планировала покидать его обитель так скоро. Она надеялась, что ей доверятся. Без соглашения на предложенную помощь, но хотя бы не побрезгуют её просветить. - Ты сказал, что в твоём царстве стало опасно. Так может, объяснишь, наконец, откуда взялись эти приспешники тьмы? Кто готовит войну против тебя, Аид? Было бы проще самой во всём разобраться. Но как?.. Аилса покинула зал, заставив каменных стражей расступиться. Они всё ещё стояли по обе стороны от двери, но уже не заслоняли её, потому вполне имелась возможность пойти следом за королевой. Однако не с целью слежки, а немного прогуляться по владениям великого бога мёртвых. Быть может, где-нибудь разгадка и откроется. Что-то подсказывало кузнецу, что это пустая трата времени. Но коль Аид сам не желает вести откровенный разговор, стоит ли постоянно выпытывать. Демонстративно опустошив кубок, Атланта небрежно поставила его на край стола, тем самым, спровоцировав его неминуемое падение. - Ну вот, опять. Что-то я сегодня ужасно неловкая… Видимо, не стоило так увлекаться вашим чудесным вином. Опередив назойливых слуг Аида, уже во всю спешивших исправить намеренное недоразумение, спартанка юркнула под стол, якобы с целью отыскать укатившийся кубок. Сама же довольно ощутимо стукнула Джиора по колену, дабы тот под предлогом помощи, опустился к ней. Долго копошиться под столом им не следовало. Это могло вызвать очередное подозрение. - Не впечатляют меня эти двусмысленные сказки. Чувствуется подвох, - шёпотом проговорила кузнец, почти что, в самое ухо воителя, оказавшегося подле неё. – Нужно осмотреть замок, и я намерена сделать это в одиночку. Нет, нет, не оспаривай моего решения, Джиор… тихо… Я пойду одна, а ты останешься, и будешь отвлекать Аида. Прибегай к каким угодно хитростям, но не давай ему повода усомниться в твоих словах. Иначе временная смена обстановки растянется у нас на целую вечность. Я постараюсь долго не задерживаться, и ты будь осторожен. Ну, всё… за дело. Схватив лежавший под ней кубок, Атланта вернула его на стол, затем попросила бога мёртвых позволить ей составить компанию его возлюбленной, а заодно и поторопить королеву вернуться к ним. Невинно улыбнувшись, с тем и ушла. Да вот только по коридору пройтись не удалось, там всюду стояла стража. Станешь тут комнаты осматривать, на руке кузнеца всё ещё имелся красноватый след от железной перчатки. Даже её сил не хватит противостоять бессмертным созданиям могущественного бога. Хитрее надо быть. Начать бы только… На свою удачу Атланта углядела небольшую дверь справой стороны от той, за которой находился зал. Она была уже открыта, зайдя в неё, кузнец обнаружила винтовую каменную лестницу, ведущую наверх. Поднявшись по ней, женщина оказалась в похожем коридоре, только без стражи, без каких-либо дверей. Коридор был узкий и факелы на его стенах почти что не горели, их было всего два-три. Холод… это первое, что дошло до сознания. Обернувшись назад, Атланта не увидела ничего, кроме мрака. Свет обрывался в середине прохода. А вот перед собой она заметила дверь, которая тоже была приоткрыта. Не допуская в том никакой странности, спартанка потянула за железное кольцо, и зашла в просторную комнату, имеющую высокий треугольный свод и орнаментальную купольную арку, открывающую впереди просторный балкон. Выходить к нему, кузнец не собиралась. Она надеялась увидеть что-нибудь полезное для себя, но в комнате попусту не было ничего, кроме мало понятной настенной росписи. И здесь было ничуть не теплее… Осуждая своё неуместное любопытство, Атланта вернулась назад, но дверь открыть не смогла... «Вот же проклятье!..» Легонько ударив в дерево плечом, кузнец застыла на месте, услышав знакомый голос за спиной, который тут же оборвался, видимо по вине проделанного ею шума. На балконе находилась Аилса… и она была не одна… Не желая быть замеченной, и после объяснять причину всей глупой ситуации, Атланта поспешила спрятаться в углублении стены, возле которой стояла. В этот раз тьма была ей союзницей, укрывающей от недоброго внимания. Нелепо было скрываться вот так… но ещё более неуместно было бы демонстрировать своё присутствие, которое, судя по разговору двух женщин, являлось крайне нежелательным.
Джиор: Если вы находитесь в подземном мире, которым правит Аид, то пройдя по коридору, вы сможете найти широкий зал, полный гостей, собравшихся по неизвестному случаю. Посмотрев вправо, вы увидете самого Аида, разговаривающего с двумя женщинами и молчаливого парня крепкого телосложения, откинувшегося на спинку своего кресла. Вам может показаться, что он немного перебрал, но на самом деле он трезв как стеклышко, просто такое вино для него в новинку. Так вот, этот парень Джиор, и он, к сожалению, еще не подозревает какие лабиринты подготовила для него судьба. Воитель, сидевший бок о бок с другом Атлантой, внимательно слушал своих собеседников, состовляя про них что-то в виде досье у себя в голове. Кузнец, по мере разговора, все более и более жаждала подробностей. Ей было интересно все новое, тем более, что это новое связано с ее другом, Аидом, с которым, по крайней мере, раньше, были дружеские отношения. А сейчас, глядя на них во время разговора, Джиор замечал, что между ними будто струна натянута, которая в любой момент может лопнуть. Неожиданно Аид встал и заявил, что не может доверять чужим и обязан проверить воителя. Этого парень никак не ожидал, так как думал, что все-таки владыка подземного царства, доверяя Атланте, не будет устраивать проверки ее друзьям. Что бы там ни было, это Джиору казалось перебором, но сейчас вякать смысла не было — перед ним не нервная Дисгармония, а великий Аид, о котором известно на поверхности земли больше, чем о ком-либо другом из смертных. Джиор молча наблюдал за действиями Бога, но что-то от свирепости было в его глазах. Рука мужчины лежала на рукоятке меча, в случае того, что придется драться с какими-нибудь воинами. Парень послал молчаливый сухой взгляд в сторону Атланты, надеясь увидеть в ее глазах поддержку, что и получил. Но, к счастью Джиора, Аид не собирался испытывать воителя на его физические силы, он что-то сделал, и в его руках появился древний свиток, до которого, казалось, только докоснись, и он рассыпется. В свитке была указана какая-то информация о воителе. Это уж лучше, чем драка. - подумал Джиор. И все же в душе парня появилось некое чувство обиды за себя, за недоверие к себе. Но что он мог против бога? Ничего. Поэтому, от нечегоделанья, парень сидел и временами смотрел на возлюбленную Аида. Во время рассказов владыки подземного царства об истории знакомства с Аилсой, на ее лице все чаще обычного появлялось некоторое удивление, смешанное с незнанием. И появлялось такое чувство, что не только Атланта с Джиором узнают что-то новое. Снова Аид, непонятно для чего, сказал, что теперь из зала никто не выйдет без его ведома. Что это было — являлось, наверное, загадкой для каждого из присутствующих в зале. То ли западня, то ли некий план для развлечения гостей - неизвестно. Недоуменные лица переглядывались в зале, надеясь услышать разумное объяснение всему этому, но, видимо, такого не существовало. Пунктуальная Аилса, попросив прощения у гостей, сказала, что выйдет проветриться. Без нее разговор все же как-то продолжался благодаря эмоциональности Атланты, но Аид все также был беспристрастен. Поэтому якобы «нечаянно» уронив свой бокал с вином, кузнец наклонилась под стол, а через несколько секунд туда пришлось наклониться и Джиору, иначе бы одним переломом ноги дело не обошлось. Она, похоже, заподозрила что-то неладное и заявила, что отправится осмотреть замок. Одна. Воитель, только хотел воспротивиться, но она его успела перебить и сказала, что он останется здесь один на один с Аидом для того, чтобы отвлекать. Это игра все больше и больше не нравилась Джиору, но что он мог сделать сейчас? Почувствовав себя безвольным ребенком, парень всего лишь кивнул и вылез из под стола, а следом — и Атланта с благополучно спасенным бокалом. Она попросила Аида составить компанию его возлюбленной, на что он ответил кивком. Блондинка скрылась за огромной дверью, оставив Джиора выполнять обещанное им. Что он мог спросить? В голове, в самый непоходящий момент была каша. Вино ударило в голову, что, как обычно, было «к месту». Не зная о чем говорить, Джиор начал с излюбленной темы — об Абрамисе. Он вкратце рассказал об истории их встрече, о взаимопомощи, об окраске коня и о том, как важно это создание для самого воителя. Лицо бога было каким-то безучастным, и парню начало казаться, что он разговаривает сам с собой. Сделав еще один небольшой глоток вина, чем опустошил его, парень и не успел заметить, как проворные слуги в ту же секунду наполнили его. Неплохо так жить, - пронеслось в голове у парня. Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Шестое чувство подсказывало, что в ближайшее время что-то должно произойти.
Аид: Аид сидел на краю стола и понемногу пил из своего бокала. С каждым словом Атланты он впадал в шок, ведь девушка не понимает что делает, выдавая всю информацию. Мужчина прям так и хотел закрыть девушке рот рукой. Слушая это, мужчина еле сдерживал эмоции. Замолчи Атланта. И сразу же перевела разговор о том, как теперь живётся богу. Мужчине не оставалось, как играть по их правилам, и почти на всё он улыбался, не придавая этому значения. Всё же вернемся назад к словам об извинениях. Атланта настолько осмелела, что такое говорит в лицо богу. Ведь извинения бог принёс войну, а не вовсе девушке. Не много ли ты берёшь на себя. Вот тогда Аид уже напрягся и то, что Атланта ничуть не радовало его после сказанного. После разговора кузнеца Аилса сразу же захотела покинуть всех и уединиться. Конечно же, внимание Аида привлекло это, а как она приказала каменным стражам расступиться. В её голосе чувствовалась угроза. Как только богиня вышла из зала и за ней закрылись огромные двери, бог вскочил с места и встревожился. Аид подбежал к дверям и начал слушать как шаги Аилсы всё тише и тише становились, после отошел от дверей и взмахом руки открыл одну половину. Увидев, что девушки действительно там нет, он захлопнул дверь. С горящими глазами он повернулся к гостям. - Прекрати говорить о прошлом Атланта. Это Аилсе знать не к чему, прошлое не должно трогать нынешнее и будущее. – Аид зашел в круг окруженными чемпионами, и они обнажили клинки свои. – Вы даже не понимаете, что вы делаете сейчас. В царстве много врагов, я не удивлюсь, если это будет кто-то из гостей в зале, не говорю именно о вас. Шпионы везде, я могу ручаться только за свою армию, которая сделана по моему подобию. Осторожность не помешает. – После Аид подошел к столу и ударил рукой по нему. – Войны, теперь Царство стало опаснее, чем было раньше, малейшая попытка послушников проникнуть в зал, уничтожить. Вы слышите уничтожить! – На весь зал крикнул бог. – Собрать всех солдат и рыцарей в зале, запереть двери так чтобы сюда некто не вошел и не вышел. Мужчина вернулся в расположение чемпионов, которые превосходили рыцарей смерти по всем критериям. Зал сразу же стал наполняться людьми в доспехах и не только ими каменные стражи заблокировали дверь, так что некто не сможет выйти и войти отсюда по крайне мерее, если не применить магию. - Войну готовила и готовит Геката. Это её послушники слоняются по моему царству. Во внутренних коридорах везде моя стража ищет их, и если находит, отправляет сразу на тот свет ещё раз, но во внутренних коридорах пока держат верх приспешники тьмы, сколько я туда отправлял солдат, всё в пустую. Единственное существо они боятся так это Цербера, но я не могу отпустить его бегать по царству. Пока Аид занимался своими делами Атланта и Джиор без проблем обсудили предстоящие действия. Вот уже последняя партия солдат открыла двери, где как в копанные стояли на своих местах каменные воины, но Атланта запросто проскочила мимо них, и уже когда двери закрылись, бог обратил внимания кого нет. - Надеюсь, Атланта понимает что делает, ведь играет она с огнем. – Сказав, обращаясь к Джиору. – А ты молодой воин готов пустить свой клинок в тех, которые будут угрожать нам? Я видел твой жизненный путь, много побед и сражений. С радостью посмотрел бы на тебя в деле.
Аилса: Ужас, бред, кошмар Оо Как только двери за Аилсой захлопнулись, красивая женщина закрыла глаза и прижалась спиной к этим самым вратам. Она слышала биение своего сердца и чувствовала, как голубая кровь бежит по ее венам. Легкий адреналин колотил все тело, заставляя его содрогаться от едва ощутимых импульсов. Только что она была властной и статной богиней, которая сидела во главе стола и была представлена гостям торжественного зала, как королева Тартара. Аилса вела себя достойно этого звания и не побоялась перечить тому, кто стал для нее всем за этот день. Однако сейчас богиню преследовало чувство, что она перегнула палку. Внутри что-то противилось Аиду, не терпело полного подчинения и покорения. Что-то мешало ей принять его таким, какой он есть. Аилса распахнула глаза и сделала несколько глубоких глотков воздуха, пытаясь успокоить свое разбушевавшееся состояние. Шаг вперед и вот она уже плавно ступает по черному граниту, удаляясь от темных дверей. Богиня все еще слышала мрачную музыку, льющуюся через щели, веселый смех и звон бокалов. До нее долетала монотонность разговоров, но слов было не разобрать. Да она и не желала, ведь мысли ее были заняты сейчас совершенно другими вещами. Богиня тьмы шла по пустынному коридору с гордо поднятым подбородком и с прямой, как струна, спиной, а следом за ней вился шлейф власти и могущества. Это невозможно создать по прихоти или желанию, это уже рождается с тобой. Аилса чувствовала, как напрягается каждый мускул у стражей в железных доспехах, что были расставлены вдоль стены через каждые пять метров. Они напоминали молчаливые и неживые статуи, но она-то знала, что если в их груди и не бьется сердце, то жизнь еще теплиться. Стражи боялись ее... Аилса это чувствовала нутром. И не могла разобраться в своих чувствах, нравилось ли ей это и внушало волшебный трепет, или до бешенства раздражало? Мотнув головой и тем самым позволив шелку черных волос волнисто коснуться плеч, богиня мысленно вернула себя в зал, прокручивая в голове последние действия и фразы. Ей просто необходимо было все осмыслить. Иначе она сойдет с ума... Зевс... Царь всех Богов... Могучий громовержец и родной брат Аида. Как он посмел так поступить с богом подземного царства? Пальцы властной женщины инстинктивно сжались в кулаки, а зубы чуть не заскрипели от злости. Одно лишь имя отца всех богов вызывало у нее непередаваемый гнев, и Аилса сама не могла объяснить почему. Она сваливала это на то, что Зевс посмел так поступить с Аидом, который был так добр к ней. Но в глубине души она понимала, что дело совершенно не в этом. Здесь было что-то иное, какая-то личная ненависть. Аилса шла по лестницам и коридорам, как в бреду. Она совершенно не знала этого замка и расположение комнат, но ее что-то вело, словно ноги и без нее знали дорогу. Женщина настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как оказалась в нужной комнате и очнулась лишь там. Темные занавески красиво развивались от ветра подземного царства. Аилса улыбнулась, подумав о том, что совершенно не подозревала, что глубоко в недрах земли есть ветер. Она медленно прошла к занавескам и нежно провела по ним белыми пальцами. Затем подняла взгляд темно-красных глаз и посмотрела на вид, открывающийся с балкона. Шаг, еще один и вот ее ладони ложатся на холодный камень балкона, а с губ слетает вздох. Невероятный вид. То, что ужасало и вводило в оцепенение многих, Аилсе казалось прекрасным и завораживающим. Чернота подземного мира переливалась мириадами крохотных огоньков, иногда они напоминали светлячков или звёзды в ночном небе, но от их сияния тьма не казалась пустой и мёртвой. Стикс гибкой змеёй извивался через всё подземное царство, его воды омывали берега волнами, вторя крикам и стонам неприкаянных душ. Языки дикого пламени лизали выступы скал, их жаркие всполохи озаряли цепочки усопших, вереницей идущих к своему последнему пристанищу. Жизнь была даже в этом угрюмом царстве, просто не каждый мог разглядеть её и оценить по достоинству. Аилса смотрела на всю эту красоту и восхищалась. Во всем этом чувствовалось нечто очень близкое и родное, но одновременно с этим, оставался привкус чего-то чужого и незнакомого. Богиня понимала, что, скорее всего, причина в том, что она ничего не помнит. Забыла по какой-то неведанной причине... Аилса не успела еще остаться с Аидом наедине, чтобы спросить, что произошло с ней, раз она лишилась всех своих воспоминаний. Быть может, ответ заключался в уже данном рассказе? Аид сказал, что они объединились против армии приспешников. Наверно, именно они сделали так, что Аилса потеряла память. Таким образом, они пытались ее изолировать и уничтожить. Получилось ли у них? Или все же Аид помешал им? -Как же хочется всё вспомнить... Со вздохом тихо произнесла богиня и с тоской обняла себя за плечи. -Я могу тебе в этом помочь. Уверенный и негромкий голос заставил Аилсу вздрогнуть. Она повернула голову и увидела рядом с собой обладательницу незнакомого сопрано. Красивая темноволосая женщина с хитрыми глазами стояла в нескольких шагах от богини тьмы. От нее веяло силой и злом, но это не пугало, а наоборот, притягивало и одурманивало. Аилса не испугалась незнакомки, скорее была растеряна и удивлена ее внезапным появлением, которое натолкнуло на мысль о том, что гостья была богиней. -Кто ты? С некоторым предубеждением в прищуренных глазах спросила Аилса. Страха она не испытывала, но желала знать, кто эта женщина... друг или враг? Незваная гостья мягко улыбнулась и коснулась пальцами перил. Она облокотилась на холодный камень и стала осматривать Тартар с высоты птичьего полета. -Та, кто откроет тебе глаза. - Как бы между делом начала женщина, даже не смотря на Аилсу. Она вела себя так, словно они уже очень давно знакомы. Может, так и было? - Я существую столько же, сколько и подземный мир. Он стал моим домом, и я многое повидала на своем веку, но не думала, что доживу до момента, когда увижу тебя такой. Аилса вновь прищурилась, не понимая, что именно имеет в виду темноволосая незнакомка. Но отчего-то хотелось, чтобы она продолжала свои дивные речи, ведь в них таилась загадочная правда. Женщина повернула голову и посмотрела в глаза богине тьмы, проникая в самую душу. -Ты не такая, Аилса. Ты совершенно другая. Ты слишком сильный противник для Аида. - Внезапно глаза незнакомки запылали нетерпением, и она схватила Аилса за руку, отчего ошарашенная богиня вздрогнула и сделала шаг назад. Она пыталась вырвать руку, но женщина слишком крепко ее держала. - Одумайся! Это не ты! Это Аид сделал тебя такой, во всех твоих бедах виноват лишь он! -Геката! Громкий мужской голос заставил двух женщин вздрогнуть. Таинственную идиллию нарушили. На балкон ворвались три стражника в доспехах, и они явно были недовольны разговором, что произошел между двумя красавицами на балконе. Аилса была настолько растеряна и удивлена, что просто оцепенела, голова у нее шла кругом от всего услышанного. Информация не укладывала в ее сознании, поэтому все происходящее в данную секунду казалось каким-то туманным и совершенно нереальным. А вот Геката быстро пришла в себя. Она отпустила руку богини тьмы и с усмешкой посмотрела на рыцарей. -Что, Аид прислал за своим идеальным оружием свору глупых псов? Самодовольно проговорила она, нисколечко не боясь грозных стражников. Аилса совершенно не понимала, о чем говорит Геката, и что та имела в виду под идеальным оружием? Или кого? Мужчины в доспехах дернулись вперед, чтобы схватить черноволосую красавицу, но она лишь растворилась в воздухе, оставляя за собой эхо смеха. Растеряная Аилса посмотрела на рыцарей, что так же находились в некотором замешательстве. -Моя королева, пройдемте в зал. Аид ждет вас. Здесь не безопасно. Почтительно проговорил один из воинов и поклонился, но богиня тьмы как будто не слышала его. Она взмахнула рукой, приказывая стражникам уйти. Аилса пока еще в состоянии себя защитить, она все же богиня, а не слабая смертная. Стражники Аида, видимо, это тоже прекрасно знали, поэтому не стали перечить и с грохотом металла покинули балкон, оставив воплощенную Тьму в одиночестве. Аилса прекрасно понимала, что они все расскажут Аиду, и он наверняка примчится за ней. Однако впервые за сегодняшний день, она не хотела видеть бога подземного царства. Голова сильно разболелась от огромного количества информации, полученного от Гекаты. Почему она сказала, что Аид противник Аилсе? Он же говорил всё в точности до наоборот, что они объединились против приспешников тьмы, против самой Гекаты. Кто же из них лжет, кто говорит правду? И кто виновен в том, что она ничего не помнит? Из мыслей не выходили слова богини мрака о том, что Аид сделал Аилсу такой, что на самом деле она не такая... Женщина посмотрела на свое красивое платья, цвета слоновой кости, и нежно провела ладонями по струящемуся шелку. Это одеяние было прекрасным, но оно было чужим и тело, словно, отторгало его. Значит ли это, что Геката права? Конечно, ее слова касались не одежды, но все же... Размышления Аилсы были в очередной раз резко прерваны странным звуком, похожим на то, как кто-то споткнулся о небольшую тумбочку возле дверей и опрокинул вазу. Богиня подумала, что это вернулись рыцари, но выглянув из балкона, она обнаружила растерянную белокурую женщину-кузнеца. -Атланта? - Удивление сорвалось с губ, а брови сошлись на переносице. - Что ты тут делаешь? Как только Аилса осознала, что возможно гостья Аида все это время была тут и все слышала, внутри что-то неприятно сжалось. Она не хотела, чтобы Атланта и Джиор знали о том, что она без памяти и совершенно ничего о себе не помнит. Что пир, на который они попали, был устроен в честь ее возвращения.... Грудь волнительно принялась подымать и опускаться от ускоренного дыхания, лицо казалось удивленным и растерянным, а глаза... в них сверкала настоящая паника. -И как давно ты тут?
Атланта: Направляясь в царство мёртвых за ответами, спартанская дева ожидала непредсказуемых событий, порождающих лишь больше вопросов. Но все эти предполагаемые проблемы были настолько поверхностными по сравнению с той загадочной необъяснимостью, что творилась на данный момент. И она меняла ход истории, искореняла задуманную пользу былых позиций и заготовленных планов. Они были не верны и начаты совсем не с тех выводов, что доселе являлись почти что значимой причиной всей недоговорённости. Но следовало смотреть куда глубже. Корень зла и несчастий таился не в логове противников богам мёртвых, а в самом сердце его владений, и во всей нечистоте его намерений. Или же такова воля скрытого блага?.. Прижимаясь спиной к холодной поверхности каменной стены, Атланта, затаив дыхание, внимала каждому слову, которое слышала, каждому секрету, что ей открывался, и отдавала себя тому же смятению, нещадно теряя истину действительности, что ранее считалась правдой. Разговор двух женщин не нёс за собой простоту дружественных речей. Хотя, собеседница королевы не давала усомниться в своём высоком положении и явно хорошо знала Аилсу. В отличии от самой богини, которая не столь часто позволяла слышать её голос. Лишь пара фраз, дозволяющих узнать присутствие настоящего недоумения. Так ли оно всё… то ли это была искусная игра притворства, то ли… Атланта зажмурилась и тряхнула головой, желая рассеять надвигающийся туман путающих предположений. Безумные мысли отравляли рассудок, не оставляя после себя ничего, кроме пустоты и бесконечных вопросов. Кузнец ждала, когда Аилса заговорит и возможно даст понять наверняка, откуда исходила ложь. Но королева молчала. Молчала, даже не противясь внушениям незнакомки. И когда словесный выплеск той стал приобретать всё больше угнетения и явных попыток переманить на свою сторону, Атланта решилась ненамного выйти из тени, дабы увидеть обладательницу таких противоречивых знаний. Поначалу спартанка думала, что глаза её обманывают, приглядевшись… она словно бы сама окаменела, не имея более возможности пошевелиться, такое потрясение её обуяло. Она видела эту женщину прежде… В момент своей победы над смертью, когда Афины были осквернены гибелью невинных людей… Кузнец помнила, какую небывалую мощь Аид явил против тёмной богини, натравившей на него своих мертвецов. Геката… она была здесь… в самом дворце правителя Тартара… подле женщины, которую он любил… Вонзившись пальцами в каменную стену, Атланта с ненавистью и ужасом наблюдала за сторонницей зла, чья рука грубо сомкнулась на запястье Аилсы, насильно удерживая красавицу, которая всячески желала вырваться. Узрев всё это, кузнец содрогнулась всем телом, готовая разорвать жестокие путы. Но её опередили рыцари Аида, неожиданно ворвавшиеся в комнату. Атланта вновь отступила во мрак, набираясь терпения, дабы не вестись на провокацию насмешливых слов Гекаты, чья уверенность в собственном превосходстве так и бросала вызов сильной женщине. Словно бы не воины правителя Тартара, а она сама испытывала на себе надменный взор богини тьмы. Нет, нельзя… ещё не время… Издавая смех, от которого зарождалось странное тошнотворное чувство собственного поражения, Геката исчезла, несомненно довольная пущенным ядом. В который раз, не желая уступать просьбам своего возлюбленного, королева безмолвным жестом выставила рыцарей за дверь. Спартанка лишь обречённо вздохнула, понимая, что бездельно стоять в дальнейшем, ожидая, когда Аилса захочет покинуть комнату, она уже не сможет. Но и показываться на глаза совсем не было надобности. Оставалось только как-нибудь незаметно пробраться к выходу. Не берясь обдумывать каждый свой шаг, Атланта бесшумно направилась к двери. Да так спешила, опасаясь быть обнаруженной, что совсем не смотрела по сторонам, впотьмах задев что-то, затем разбив… тем самым и привлекая к себе прямое внимание. Уму непостижимо!.. Потерявшись в конец не столько от проделанного шума, сколько от вопросительного обращения, относящегося к ней богиней, Атланта так и застыла с протянутой рукой, с сожалением принимая тот факт, что скрываться где-либо уже бесполезно. Но она быстро совладала с собой, сжав в кулак раскрытую ладонь, так и не нащупавшую железное кольцо, и всем корпусом повернулась к королеве, избегая встречи с ней глазами. - Ваш замок столь велик и загадочен, что в его тайнах немудрено и потеряться…, - с неуверенной, отвлекающей улыбкой начала Атланта, жалея, что сама не могла испариться в воздухе. – А я… как раз за Вами, королева… Аид беспокоиться. Как видите, он не преминул даже отправить сюда своих рыцарей. Хоть я и заверила его, что самолично верну Вас в нашу компанию… Но, увы, задержалась… Знаете, совсем заплутала, проходя мимо такого большого количества коридоров и комнат. Удачей было застать Вас здесь… «Жаль только… не совсем вовремя…». Никогда прежде спартанка не являлась уличённой в подобном непотребстве. А посему она даже не имела представления, как оправдать свой далеко не благородный поступок. Его бы следовало признать и надеется в конечном счёте на понимание. Но нет…сказать правду, значит, не просто согласиться со всею ничтожностью этакой выходки, но и взять под ответственность ту роль немого молчания, что лишь во второй раз взовёт к мукам совести. Потому Атланта не открывалась. Она предпочла бы всё обдумать наедине с собой, а, не находясь под чьим-либо пристальным вниманием. Оно не было осуждающим, но отчего-то являлось не мене потерянным. Хотя, о том сложно судить, ибо кузнец почти что не смотрела на Аилсу, всё либо себе в ноги, либо в сторону, а то и вовсе оборачивалась к двери. Женщину спросили, как давно она пребывала здесь. Но очередная попытка выкрутиться последовала не сразу. Её ещё надо было придумать… - Я вошла в комнату сразу, как только её покинула стража… - солгала кузнец, чувствуя, как её собственный язык не желал проговаривать оскорбительный лепет столь гнусного вранья. – Как всё же неудобно заставлять всех ждать… Без Вас праздник явно не продолжится, пойдёмте же… Избегая возможного продолжения для лжи, Атланта последовала к выходу уверенная, что останавливать её не возьмутся. Она лишь думала о том, как в итоге будет по их возвращению. Аид наверняка замучает вопросами свою избранницу, и уж точно пожелает запереть королеву пусть даже против её воли. И ведая нрав Аилсы, ссора обязательно произойдёт. А что потом? Как женщине-кузнецу смотреть в глаза богине после этого обмана и старательных попыток убежать от разговора?.. И всё почему… лишь по той причине, что ей было стыдно признаться... Признаться в правде, когда нет ничего постыднее лжи… Атланта никогда не бежала. Даже под страхом смерти не отступала назад. И вдруг решает остаться в тени лишь потому, что оказалась свидетельницей разговора, суть которого всё равно ей была не ясна. «Ты не такая, Аилса. Ты слишком сильный противник для Аида» - говорила Геката. Противник… да разве такое возможно… «Это Аид сделал тебя такой, во всех твоих бедах виноват лишь он!» Сделал кем?.. Что именно владыка подземного мира изменил в своей возлюбленной?.. Быть может, богиня тьмы попусту желала навеять сомнения. Выгода в том понятна. И если это возможно… значит, правительница Тартара каким-то образом является подвластной данным переубеждениям… И как выясняется… по вине бога мёртвых… «Войну готовила и готовит Геката. Это её послушники слоняются по моему царству» - предостерегал Аид. Его ненавидели… и вновь хотели лишить власти… Но как со всем происходящем связана женщина, на которую пал его выбор?.. Недоумевая, под какою маской обмана кроется истина, Атланта допускала, что упустит не меньше, коль оставит всё как оно есть и даже не попытается вмешаться. Разговоры за спиной ничего не дадут. И спартанка уж точно не являлась одной из таковых, кто отворачивается и уходит. Даже сознавая цену риска, она испытывала судьбу. По иному справедливости не добиться. Не для пряток кузнец явилась сюда и уж точно не для развития и без того хватавших интриг. - Что же я делаю…, - Атланта закрыла тяжёлую дверь, так и не выйдя за порог. Она вновь повернулась к Аилсе. – Я тщётно надеялась, что услышанное мною на земле не окажется правдой. Людям по душе приукрашивать и вносить толику приключений в их обыденные дни. Чего уж говорить о богах, подробности существования которых смертным неизвестны. Мы лишь можем узнавать дальние вести о том, кому они оказали помощь, а кого обрекли на страдания. Или же сами наблюдаем их приход, но это и всё, – спартанка медленно приближалась к королеве и более не отводила глаз, читая её сомнения и страхи. И отчасти… разделяя их. – В противовес всему моему нежеланию верить, мне было предоставлено доказательство. Разумеется, лишь на словах, но их невозможно было игнорировать потому, как выдумать появление того, что, казалось, навсегда кануло в вечность, просто бессмысленно. Правду о том знали только мы с Аидом. Но он не сдержал своего слова, дав свободу убийце. «Прекрати говорить о прошлом Атланта. Это Аилсе знать не к чему» - как напоминание эхом раздался в голове недовольный голос владыки Тартара. Спартанка и сама понимала, что возможно рассказывает лишнее. Почём было знать действительную причину таких ярых опасений бога. Разве что откровенность кузнеца весомо задевала его самолюбие… Вполне. Но это опять же догадки. Следовало уже сейчас оборвать себя и вернуться к Аиду и Джиору, но кузнец продолжала. Она не замечала какой-либо неверности в своих словах. Потому что не умела таиться. Пробовала уже… да не вышло. - Это была женщина. На землях Афин Аид заковал её в цепи и заключил сюда, в подземный мир, откуда, я была уверена, ей не выбраться. Но сейчас она вновь среди живых. И наверняка опять сеет разрушения и хаос. Мне не ведомо кем именно она является. Но мне известна подлость её деяний, и я наблюдала её силу, равную могуществу богов. Каллисто… она более не в Тартаре, ведь так?.. Атланта спрашивала королеву, надеясь, что вот сейчас её заверят в обратном. Что всё услышанное ею доныне – ложь, и былая пленница до сих пор несёт расплату за своё зло. Стоя всего в пяти шагах от Аилсы, спартанка никак не могла понять, откуда в такой величественной женщине взялось столь много сомнений, которых прежде в ней не доводилось наблюдать. И в чём же именно она испытывала неуверенность?.. Атланта вспомнила слова Гекаты… такие убедительные… Но дело ведь даже заключалось не в том, что именно пытались внушить прекрасной богине. А в том, что она даже и не бралась опровергать чужие домыслы. Как будто… королева не имела твёрдость памяти своего прошлого… И если… если хотя бы малость из сказанного исчадием тьмы несёт за собою истину… Тогда сильная женщина вновь подвергала себя риску. Стоило ли делиться мыслями с той, что крайне не желала её присутствия, и одним лишь повелением своих тёмных глаз могла поставить кузнеца на колени. Но искренностью Атланта желала расположить, а не обратить могущественную королеву против себя. Вот так, начиная издалека, спартанка постепенно приближалась к главному. Хотя поначалу её изречения могли показаться не совсем уместными. - Это и есть основная причина, что привела меня сюда. Я намеревалась расспросить о том Аида много раньше. Но мне не совсем ясны его помыслы. Он…он стал таким скрытным и подозрительным. Снабдил защитой весь дворец… но всё равно остаётся вне покоя. И теперь, я понимаю почему. – Атланта затихла, переводя взгляд на то место, где не так давно стояла Геката. – Да, я солгала Вам. Я слышала достаточно. Без злого умысла конечно, просто… не предполагала, что здесь кто-то есть. У меня не было намерений следить за Вами и тем более подслушивать. И я мало что поняла из услышанного мною, но… Аилса… Вы ведь сознаёте, кто стоял перед Вами? Это чудовище прибегнет к любой подлости, только бы уничтожить бога, которого Вы любите. И который очень Вами дрожит. Прежде я считала его опасения надуманными, но теперь прекрасно понимаю, отчего Аид так странно себя ведёт. Это вполне естественно, если учесть, что его враги способны так просто проникнуть в замок и настраивать кого-либо против него. Даже Вас… Спартанка насторожилась, и как-то очень внимательно обратила взгляд на особу, чья внешняя привлекательность часто мешала узнать её внутреннее состояние. Но на миг кузнецу показалось, что глаза Аилсы приобрели алый цвет, и их начальная растерянность тут же сменилась познанием чего-то запретного и скрытого от стороннего вмешательства. И как вспыхнула эта затаившаяся ярость погубленной души, так и исчезла. Но совсем не потому Атланта отдалилась. Она никак не могла понять, в чём заключалась уязвимость королевы, отчего богиня тьмы была уверена, что та её послушает. И женщина слушала, она ведь даже не воспротивилась ничтожным речам. И дело было не в страхе… а будто в неком незнании собственной истории… - Возможно, людские разумы и подвластны жестокому влиянию тёмных богов, но одним словом им не подчинить подобных себе. Вы впервые видели Гекату, однако же, она давно знает Вас. И уж явно не понаслышке… Имеется ли объяснение всему этому? – взгляд сильной девы опустился на ладони королевы в ожидании, вдруг та надумает пресечь чрезмерное любопытство смертной женщины тем же способом, которым прежде освобождала себе дорогу к выходу из зала. Но потерянный визуальный контакт быстро восстановился. Атланта не желала упускать возможность увидеть настоящие эмоции богини, способные поведать ей многое. – Почему Вы не воспротивились её словам, Аилса? Каким образом Вам смеют внушать что-либо, если Вы и сами знаете правду о себе?.. Как и правду о боге, с которым разделяете единую власть. Атланта была не уверена в правильности своих предположений. Но не оставалось ничего более кроме как надеется, что её вскоре просветят. Не было смысла закрываться, когда уже дана воля откровению. Но будет ли оно взаимным… и каковым окажется его исход…
Аилса: С тех пор, как Аилса потеряла память, она, как ребенок, верила каждому слову, сказанному в ее адрес. Она верила Аиду, верила Гекате и теперь окончательно запуталась, ведь их речи были слишком противоречивы. Кто же из них желает ей добра? А кто пытается запутать и ввести в заблуждение? И как избавить от этой детской наивности саму себя? Думы были прерваны обнаружением Атланты, которая каким-то образом оказалась в этой комнате. Аилса не хотела, чтобы эта женщина знала о всех тайнах, что хранит подземный мир. Она была приятной собеседницей и все еще живой, так зачем ей в это впутываться? Любопытство может обернуться чем-то опасным и ужасным, что оставит ее тут навсегда. Поэтому богиня тьмы мысленно молила, чтобы Атланта лишь только сейчас зашла и не стала невольной свидетельницей странного разговора. Что ж, молитвы ее были услышаны, и кузнец поведала о том, что замок слишком велик и запутан, вот она и заблудилась. Аилса вежливо улыбнулась, но была недоверчива к речам Атланты, ведь видела богиня, как нервничает она при своих словах и как метаются ее глаза. Данную ложь углядела королева, но не стала серчать на белокурую деву, быть может всё не так плохо, как она предполагала и кто знает, быть может, именно Атланта даст ответы на ее вопросы. Кузнец сообщила, что за ней послал Аид, начиная беспокоиться, но заблудившись, она пришла позже его рыцарей. Так же она сказала, что вошла в комнату сразу же, как только ее покинули рыцари, а значит, ничего не слышала и не видела. Не смотря на то, что белокурая дева старательно избегала контакта взглядами и заметно нервничала, Аилса ей решила поверить. В конце концов, Атланта была в подземном царстве не больше часа, и не стоило ждать от нее предательства. Наверняка, она ведет себя так смущенно из-за того, что по своей неловкости разбила вазу. -Ну что ж, - улыбнувшись, Аилса развела руками, - раз мой избранник так волнуется, а гости заждались, не будем заставлять их ждать. Пойдемте, Атланта. Кузнец взялась за железное кольцо, которое и должно было открыть дверь, вот только замерла златокудрая девы. Взволнованно взглянув на нее, Аилса заметила, что та находится в глубоких раздумьях. Что-то мучило ее и не давало покоя. Богиня хотела было спросить, что так беспокоит Атланту, но не стала лезть в чужую душу, быть может она сама не желала рассказывать о своих проблемах. Однако даже и не подозревала темноволосая дева, что мысли кузнеца были полны Аилсой. Решительно закрыв дверь, Атланта подняла свои медовые глаза на богиню, показывая всем своим видом, что сейчас должен состояться серьезный разговор. Как только кузнец начала свою речь, Аилса поняла, что разговор будет долгим, уж слишком многое, судя по всему, беспокоило эту женщину. Богиня мягко взяла ее за руку и провела к небольшой кушетке, где они бы могли посидеть и все обсудить без лишних глаз и ушей. Продолжая держать Атланту за руку, Аилса с нежностью смотрела на нее и слушала ее речи. Судя по всему, разговор шел о прошлом, о том, что кузнец очень надеялась, что часто приукрашенные сплетни людей окажутся не правдой. Но она ошиблась, Аид даровал свободу какому-то убийце. Аилса нахмурилась, не зная, похоже ли это на бога подземного царства али нет, ведь она сама его толком не знала. Она лишь ведала о том, что это против законов Тартара. Атланта продолжила, пояснив, что убийцей была женщины и носила она имя Каллисто. Услышав это слово, Аилса почувствовало в нем нечто знакомое и даже ассоциацией к нему в воображении нарисовались светлые волосы и кожаный костюм, однако лица богиня не могла вспомнить, а так же помыслов и поступков этой женщины. Атланта отзывалась о ней не очень лестно, а не верить ей у Аилсы не было причин, не смотря на то, что сама она в данный момент испытывала противоречивые чувства. Вроде бы в душе оставался какой-то гадкий осадок от произношения этого имени вслух, а вроде и некий привкус благодарности. Вот и разберись сама в себе… Атланта уточнила, правда ли, что Каллисто уже нет в Тартаре, на что богиня тьмы лишь пожала плечами. -К сожалению, мне это не ведомо, я многое не пом… Королева осеклась, вспомнив, что Атланта ведь не знает о том, что сама Аилса ничего не ведала о происходящем здесь, потеряв каким-то образом часть своей памяти. Стоит ли в об этом рассказать белокурой деве или утаить? Ведь Аид ничего не говорил по этому поводу. – Я долгое время прибывала в другой стране и только вернулась, поэтому не в курсе, что здесь было. Попыталась исправиться Аилса и внимательно посмотрела на свою собеседницу, чтобы понять, удалось ли ей обмануть кузнеца. Вроде бы Атланта не предала особого значения осечки богини, ну или по крайне мере, отлично это скрыла. -Быть может, Каллисто изменилась? - Продолжила королева, пытаясь увести белокурую деву от своей оговорки, а заодно высказать свое предположение. - Знаешь ли, дорогая Атланта, в подземном мире время тянется крайне долго. На земле пройдет четыре месяца, а здесь пролетит аж сорок лет. Пытки и муки могут изменить даже самого злого человека, возможно, так произошло и с Каллисто. В любом случае, я уверена, у Аида были веские причины даровать этой женщине свободу и тебе не зачем переживать. Возможно, Каллисто станет не истребительницей человечества, а его защитником и добродетелем. Ведь все мы меняемся со временем. Именно возвращение Каллисто в мир живых не давало покоя Атланте, однако женщина-кузнец плавно стала переводить тему в другое русло. Теперь ее беспокоило именно поведение Аида, он стал скрытным и подозрительным, а его постоянное волнение и попытки защититься, говорят о том, что есть что-то, что не дает ему покоя. В этом Атланта, наверно, была права, хотя Аилса не видела сегодня в своем избраннике подозрительности. Да и как? Ведь она совершенно не помнила этого человека. Пока не появились гости из мира живых, Аид вел себя очень спокойно и важно, уделяя много внимания своей королеве. Аилса не знала в чем причина смена настроения бога, но Атланта, кажется, знала. Богиня тьмы с интересом посмотрела на свою собеседницу, с нетерпением ожидая ее ответа. То, что в следующую секунду сказала кузнец, заставило сердце Аилсы забиться с удвоенным ритмом. Она солгала. Атланта всё видела и все слышала. Богиня тьмы мягко отпустила руку собеседницы и напряглась всем телом, ее глаза забегали по сторонам, а мысли судорожно пытались собраться в единую цепь. Белокурая дева начала активно защищать Аида, при этом оскорбляя Гекату и не понимая, почему Аилса стала сомневаться в том, кто так ее любит. Именно на это Атланта сваливала изменения в боге подземного царства, ведь, судя по всему, война шла против Гекаты. Может быть, кузнец права и Аилсе стоило верить тому, кто был так добр к ней? Но почему же тогда богиня мрака говорила такие странные речи? Пока богиня тьмы была в растерянности, Атланта продолжала давить, она стала спрашивать, почему Аилса видела Гекату впервые, а сама богиня мрака очень давно знала ее? Почему она не воспротивилась этому злу и почему сомневается в самом Аиде? Вопросов было слишком много, и Аилса не выдержала этого эмоционального взрыва. Она слишком резко вскочила на ноги и одернула руки, в глазах сверкнуло красное раздражение, но затем стихло, когда плечи королевы уже более расслабленно опустились. Богиня медленно повернулась к балкону, где сквозь прозрачные развивающиеся занавески была видна красота темного Тартара. -Я тоже солгала вам, Атланта. – Тихо начала Аилса, но в ее голосе не было жалости, скорее грусть и тяжелая печаль. Нервно прокручивая кольцо на пальце, богиня продолжала смотреть на прекрасный вид, однако мысли ее были далеко отсюда. – Я не была в другой стране, я даже не знаю, что со мной происходило в прошлом. Сегодня я открыла глаза и поняла, что совершенно ничего о себе не помню. Я находилась в какой-то реке, и именно Аид меня вытащил оттуда. Он сказал, что я его королева, и мы уже давно любим друг друга, после чего мы отправились в торжественный зал праздновать мое возвращение. Аид был очень внимателен и добр ко мне, и я верила каждому его слову. Аилса не знала, правильно ли она поступает, рассказывая свою тайну Атланте. Быть может, женщине-кузнецу не стоит всего этого знать. Если бы Аид пожелал, он бы сам обо всем рассказал ей, но за столом он был крайне молчалив и говорил лишь тогда, когда из него пытались насильно вытащить информацию. С приходом Атланты и Джиора бог подземного царства стал сам не свой. Он стал нервным, раздражительным и странным. Всё это наводило на мысль, что Аид считал гостей незваными, будто бы они не вовремя пришли. Может, оно было и так. Может… они сорвали какой-то его план? Аилса все же решила раскрыться перед белокурой девой, так как видела доброту в ее глазах. Кузнец поможет богине найти ответы на свои вопросы и станет ее союзницей. -Все остальное ты знаешь, Атланта. Из-за того, что я ничего не помню, я просила тебя рассказать мне о вашей первой встречи и именно из-за этого я растерялась, когда ты пожелала услышать историю нашего знакомства с Аидом. Я ничего не помню и не знаю о себе. Аилса тяжело вздохнула и, наконец, посмотрела на свою внимательную собеседницу. Она вновь присела на край софы и взяла Атланту за руки, с испуганной растерянностью в глазах. Взглядом она умоляла кузнеца помочь ей разобраться во всем этом, ведь одна она не справиться и может стать пешкой в чьей-то серьезной и очень опасной игре. – Я верила Аиду целиком и полностью до момента встречи с Гекатой. Она не причинила мне зла, но ее речи… они заставили меня усомниться в Аиде. Ведь я ничего о нем не знаю, зато слепо верю, и он вполне может обмануть меня. Гекату я тоже не знаю, но вспомни, что она говорила. Слишком сильный противник для Аида… Означает ли это, что ранее я вела с ним борьбу? Или это означает, что именно поэтому Аид взял меня в свои союзники, так как я сильнее его? Геката так же говорила, что это не я, что я была совершенно другой, и именно Аид сделал меня такой, какая я сейчас. Но какой я была до этого момента и означает ли это, что именно Аид виноват в моей потери памяти? Если все это правда, то почему я должна ему верить и быть подле него? Ох, Атланта, я полностью запуталась и не знаю, как мне во всем разобраться. Но больше всего меня беспокоит последняя фраза Гекаты, обращенная к стражам. Она сказала, что Аид прислал своих верных псов за своим идеальным оружием… Не уже ли она имела ввиду меня? Ведь если сложить все ее слова воедино, про сильного противника, про то, что Аид виновен во всех моих бедах и что он сделал меня такой... напрашивается вывод... Не решил ли он использовать меня, как свое оружие против кого-то?
Атланта: Как часто простые смертные испытывали зависть к богам. Им казалось, что раз те имеют силу в угоду собственному благу, значит, их существование наполнено сплошными удовольствиями, не более. Но ведь мало иметь власть, её ещё нужно удержать. И на что только не идут бессмертные создатели, лишь бы достигнуть больших высот в своём величии. Они тоже лгут, но их ложь стоит весомых потерь, подвергающих изменению равновесие между мирами. Боги так же ведут войны друг с другом, убивают, и жестокость их деяний утратами сказывается на землях людей… в их помыслах… в их сердцах и душах… Всё взаимосвязано. И там, где гибель настигнет одну сторону, погибнет и другая. Атланта знала о том не из чужих сказаний. Когда-то она своими собственными глазами наблюдала смерть всего живого, когда боги оставили человечество умирать за то, что люди отказались от них. Да, всё это было лишь частью испытания, но суть его реальна. Единство обеих сторон… его нельзя нарушать. Вот чему научилась женщина-кузнец, пребывая в лабиринте Деметры. Она осознала, что нельзя помочь одним, отказавшись от других. Нельзя разрывать столь важную связь, имеющуюся между богами и людьми. Тем более подвергать разрушениям обитель мёртвых, чей нарушенный покой может принести несчастья в мир живых. И это поистине страшно. Постепенно вникая во всё происходящее, Атланта, тем не менее, оставалась в неведении, имеющаяся противоречивость всё более загоняла её в тупик. Прежде спартанке не доводилось распутывать такое количество разноплановых событий. Тем более принимать участие в интригах, задуманных богами. Это вам не с чудовищами бои вести, где тактика сражения предельно ясна. Тут думать надо, да кабы впросак не попасть. Почём было знать любимице Гефеста, что всё крутилось вокруг женщины, не имеющей своего прошлого. Аилса делилась своими размышлениями по поводу Каллисто, и поначалу удивила кузнеца, когда оказалась совсем не в курсе присутствия опасной особы в царстве её возлюбленного. Но вскоре ненамного прояснила ситуацию, сказав, что отсутствовала, и вернулась совсем недавно. Атланта не ухватилась за это обманчивое пояснение. Ей навеивали сомнения выводы богини о том, что Каллисто могла заслуженно получить свою свободу. В какой-то мере подобный ответ совсем сбил сильную женщину с верной дороги. Не на долго. Ведь она не имела фактов, чтобы поверить, будто подсознательная жажда крови была утолена через боль и страдания, в конечном счёте сподвигших безжалостную воительницу к благодетельству. Быть того не могло… - Только Аид сможет поведать мне истинную причину своего милосердия к той, что сгубила множество невинных жизней. И хоть бы ваши догадки оказались верны, Аилса. Я не хочу терять друга… Атланта произнесла последние слова не сколь обречённо, сколь уверено, словно предчувствуя именно такое заключение всему. Возможно ли, что дружба с владыкой Тартара надуманна и её нет вовсе?.. Да, когда-то они помогли друг другу. В благодарность Аид подарил своей союзнице вторую жизнь и предоставил магическое кольцо, что и является той нерушимой связью между ними. «В знак дружбы…» - так сказал бог мёртвых. И спартанка ничем не осрамила и не предала его доверие. Но сам правитель осудил кузнеца, явно намекая, что её внезапное прибытие, как и смелые высказывания, всё это было позывом легкомыслия и присущей людям сентиментальности. Будучи женщиной уверенной и не особо впечатлительной, Атланта ничуть не оскорбилась. Но она запомнила раздражение в голосе, ясно видела злобу в глазах, и только ещё не до конца убитая гордость не позволила дочери Спарты потребовать объяснений с того, кто смотрел на неё свысока. Леденящий кровь озноб вновь прошёлся по всему телу, кузнец тяжело выдохнула, стараясь не показывать своего странного состояния. Оно вернулось, когда Аилса пожелала взять её за руки. Атланта попыталась ответить улыбкой на столь тёплое внимание королевы, но та сокрушительная сила, таившаяся в этой красивой женщине, очень необычно сказывалась на самочувствии её собеседницы, в чьём сердце билась жизнь. И оно ощущало вмешательство могущественной энергии, к которой не так то просто привыкнуть. Но вскоре Атланта осознала, что именно противостояние и влекло за собою такую реакцию. Потому, собравшись, спартанка более не стала сопротивляться, отдавая своё внимание тёмным глазам, обращённым на неё. Проявленная ложь могла побудить королеву к негативному отношению. Но избранница владыки Тартара лишь на долю отстранилась в разговоре. А позже открылась сама… И всё, что Аилса говорила потом, изучая дальние просторы «своих» владений, заставило Атланту обратить на её взгляд, полный даже не удивления, а страха. Страха за былую непоколебимость имевшихся убеждений, которые и направляли её прежде. Теперь же всё разрушилось в один момент. Кузнец всё более хмурилась, покуда вовсе не отвернулась от богини, пытаясь собрать разбушевавшиеся мысли воедино. Аилса пребывала в беспамятстве. Вот почему она так заметно чуралась личных вопросов, вот отчего Аид не мог контролировать себя даже в присутствии двух смертных…Вот что имела ввиду Геката, говоря, что ныне не узнаёт королеву. Охваченная всем навеянным замешательством, и оказываясь не в состоянии с ним совладать, Атланта закрыла лицо руками, после запустив ладони в волосы, и опираясь локтями на ноги, она просидела в таком положении длительное время, слушая всё, чем делилась с нею величественная женщина. Из её слов получалось, что Аид спас свою возлюбленную, вытащив её из некой реки. Только вот не вдавался ни в какое просвещение, сразу отведя Аилсу в зал… так это в её честь было устроено празднество… Ну, что ж, вполне допустимо. Странно только, что владыка Тартара совсем не был обеспокоен амнезией королевы. Даже наоборот… он упорно закрывал глаза на происходящее, и дело заключалось не в присутствии посторонних. Аиду словно это было на руку… - Ушам своим не верю… Атланта никогда не допустила бы даже мысли о том, что Аид может использовать кого-либо. Да, он властолюбец, извечно суровый и ко многому безразличный. Но у него имелось благородство и он был способен на жалость… Во всяком случае былой Аид проявлял подобные качества. Тот же, что находился в зале сейчас, явно отличался от прежнего. И если однажды он позволил себе нарушить слово, не думая о возможных последствиях, какую же цену его речи имеют теперь? Правдивы ли они?.. Аилса вновь оказалась подле спартанки, и на этот раз её прикосновение не вызвало дрожь живой сущности, но оно являлось ощутимым, и Атланта вскоре заставила себя повернуть голову, наблюдая в глазах красивой женщины просто череду тревог и потрясений. Кузнец только и чувствовала, как сильно нежные пальцы королевы сжимали её руки в процессе душевных излияний. Было видно, что богиня ужасно напугана всей необъяснимостью, так явно мучавшей её. И весь этот отражавшийся испуг на её лице… он жестоко искажал внешнюю стать прекрасной правительницы и ту былую страстность её натуры, не позволяющей даже думать, что такая по королевски сильная особа способна открыто проявлять хотя бы малость имевшегося отчаяния. Какую же боль она должно быть испытывала в этот момент… И хотелось внести слова утешения, но Атланта не смела перебивать, отчего потом и вовсе долго молчала, крайне поражённая всем сказанным об Аиде. Богиня тьмы всё же сыграла свою отрицательную роль в дальнейшем представлении королевы об её избраннике. А ведь, силы Гекаты и владыки Тартара были в том равны. Аид пытался расположить к себе женщину, любовь которой, увы, была утеряна вместе с памятью, но вот ведь каков закон подлости. Одно лишь указание на изъян и всё… ты уже враг и помыслы твои нечисты… - Нет, нет, остановитесь…, - теперь уже Атланта позволила себе резко подняться, словно бы пытаясь спасти своё сознание от множественного потока негативных мыслей, разрывающих её изнутри. – Подумайте, к чему всё ведёт… А вдруг это уловка? Что если Геката попусту хитрит, желая таким образом манипулировать вами, тем самым лишь приближая поражение Аида?.. Посудите сами, вам не предоставлены никакие доказательства, простая игра слов, более ничего. И если что-то утаивается, то наверняка во благо. Возможно, все эти тайны есть ничто иное, как попытка уберечь вас. Быть может, потому Аид так старательно и скрывает правду. Да, Аилса, я помню всё, что говорила Геката, и её умелый подход значительно изменил ваше представление даже о вас самой. Хорошо, допустим, она была искренней. Но вы должны понимать, что любая якобы помощь, исходящая от зла, всегда несёт за собою скрытый мотив. Даже малый, но он имеется. И к тому всегда нужно быть готовыми. Иначе, Аилса, вы можете стать узницей своих же собственных предположений… Лёгкий, ласкающий ветер, играл золотыми волосами кузнеца, старательно охлаждая воздух, распалявшийся жаром её слов. Этим эмоциональным моментом, состоящим из постоянных жестикуляций, движений и взглядов, Атланта была сама на себя не похожа. Казалось, что и душа женщины зарождала некий внутренний огонь, так явно отражавшийся в её глазах, что даже тьма не могла скрыть их живого блеска. Чувства волнения и признательности королеве за её доверие придавались борьбе в сознании кузнеца. Каждый следующий вопрос, задаваемый богиней, казалось, подводил Атланту к ответу, но, не желая тому верить, она в опровержение делала шаг назад. Ибо итог размышлений являлся не утешительным. - Я думала, что знаю Аида. Пройдя с ним многое… я видела его разным. И сильным и слабым… и смелым и осторожным… В том была его свобода. Настоящая, без обязательств к соблюдению поставленных границ. Побуждающая следовать только зову сердца… Тогда меня восхитила в нём эта особенность. Я стремилась вернуть его к власти, полагая, что он сохранит в себе те незаменимые качества доброты и сострадания. Я оставалась в нём уверена… до этих пор. Теперь же я не знаю, что и думать. Нет, не хочу этому верить… было время, когда Геката несла гибель беззащитным людям. Она отняла и мою жизнь!.. И если бы не Аид… у меня бы не было будущего. Будь он так двуличен и жесток, как о нём говорят, я бы сейчас не стояла перед вами в качестве гостьи… Нет, это не может быть правдой…, - кузнец накрыла ладонью глаза, как если бы сама пыталась избавиться от разъедавшей её боли. В следующий момент она вновь повернулась к Аилсе, но смотрела на королеву уже много иначе. Как если бы узнала о ней нечто шокирующее. – Допуская мысль, что на вас навеяли беспамятство в целях подчинить… и если верить, что вы действительно столь могущественны, отчего двое богов только и делают, что пытаются переманить вас на свою сторону, значит… Не один Аид, но и сама Геката считает вас опасной… Достойная противница великому богу… его оружие… его защита… Помилуйте, Аилса, на чьей же стороне вы боролись прежде?.. – находясь достаточно близко к королеве, Атланта опустилась к ней и с таким вниманием посмотрела на женщину, что вполне могла вызвать её смущение. – Нет, не отводите глаза… посмотрите на меня… С какою же целью вы могли идти против Аида? Ради большего могущества, заполучить которое стремиться и Геката?.. Правда не утешительная, но если вы желали вести войну с одной стороной, то наверняка поддерживали другую. И не сложно догадаться, чьих советов и наставлений вы держались. Вот ведь как бывает. Порою даже начинаешь думать, что вымысел спасительнее истины. Атланта не страшилась того, что крылось за бесконечностью этих тайн. Она боялась ошибиться и составить неверное заключение тому, что вроде и подталкивало к верному ответу, и, тем не менее, не позволяло выявить его. Аилса не так просто открылась спартанке. Быть может, ею и двигала безысходность незавидного положения, но женщина искренне просила о помощи. Вместо этого ей добавляли потрясений, шокируя представлениями о том, кем на самом деле она могла являться. Однако это были всего лишь мысли в слух. Попытка вместе разрешить беспокоящие вопросы, нежели обдумывать их по одиночке. Но что делать спартанской деве, если рядом с нею находится самая могущественная и опасная богиня?.. Сложно было поверить, что такая великодушная и прекрасная во всех отношениях особа подвластна ненависти и была способна уничтожать. Но это многое объясняло. А уж от сколького предостерегало… Однако Атланта впервые игнорировала недоброе предчувствие, совершенно не прислушиваясь к себе. Она не умела сторониться, когда в ней нуждались. И в какой-то мере создала для себя отдельный совершенный образ королевы, даже не помышляя, что иллюзия невинности и красоты уже заманивала её в ловушку. - Как вы понимаете, Аид вам ничего не расскажет. Как не поделится своими замыслами и со мной. В целом я думаю, моё присутствие здесь не продлится долго. В нашем с ним последнем разговоре Аид явно дал понять, что я его уязвляю. Он меня знает. Во всяком случае, наверняка догадывается, зачем я так спешно покинула зал. Я ведь шла не за вами, Аилса, я надеялась осмотреть замок, отыскать какую-нибудь зацепку. Но в итоге, сама того не подозревая, шла по вашим следам… Забавно, я ведь оставила Джиора контролировать ситуацию… только вот справляется ли он… Что если Аид уже сейчас расспрашивает его обо мне? Он изначально усомнился в Джиоре, хоть бы повторно не надумал подвергать парня очередным проверкам. Рано или поздно он обо всём догадается. А я даже и не знаю, как отныне вести себя с ним. Направлялась сюда, чтобы оказать помощь, а теперь мне приходится тайно вести слежки и лгать… И такая позиция меня совсем не устраивает. – Атланта подняла глаза на королеву и улыбнулась её смятению. – Не беспокойтесь, Аид не узнает о нашем разговоре. Но будьте внимательны и осторожны. Геката может вновь искать встречи с вами, дабы всё окончательно прояснить. Этого ведь хотите и вы, не так ли? Увы, я вас в том не поддержу. Не стоит полагаться на рассказы, в которых правды может быть меньше, нежели вымысла, использованного во зло. Оглянитесь вокруг. Этот замок и всё, что имеется за его пределами, до сих пор хранят память вашей истории. Возможно, с этого и стоит начинать. Атланта подавала идеи, но ни разу не произнесла слова «мы». Она понимала, что на виду быть подле королевы очень рискованно. Аид мог в любой момент спохватиться, а там уж былому доверию придёт конец. Да к тому же и молодой воитель подвергался опасности, хотя бы один, даже малый промах кузнеца может стоить ему жизни. Следовало действовать поэтапно, без торопливого забега вперёд. Аилса уже усомнилась в добрых намерениях своего избранника, а потому влияние Гекаты всё более возрастало. Так надо бы остановить этот процесс. Вернуться в зал, сделать вид, что ничего не произошло и постепенно вытаскивать информацию в непринуждённых разговорах, когда Аид менее всего способен заподозрить неладное. Позже всё равно сообразит, да только Атланта к тому времени намеревалась уйти далеко. Для начала следовало понять, откуда именно надвигалась опасность. Если удастся выведать, кто на самом деле подверг богиню забвению, тогда и ошибок будет меньше. Спартанка не сомневалась, что это было дело рук Гекаты, а не Аида. Но чтобы доказать это… понадобиться терпение и усердие, а главное нужно любыми путями задержаться в царстве мёртвых и попытаться вернуть память королеве. Но как?.. Некоторые из слуг Аида могут быть давно просвещены, их преданность ему способна обернуться боком в случае задуманных опросов. Тогда действительно стоит прогуляться по окрестностям Тартара. А именно побывать на досуге в том месте, где всё началось. - Неужели вы совсем ничего не помните, Аилса? Хотя бы малость… А та река, о которой вы говорили… как далеко она находится отсюда? – кузнец уже стояла на ногах, задавая этот вопрос, и прислушивалась. Удивительно, что владыка Тартара не пожелал повторно отправить рыцарей за своею женщиной. – Я бы хотела посмотреть на ту реку, из которой, как вы говорите, вас вытащили. Быть может, и вы припомните что-нибудь, вновь оказавшись там. Но не сейчас. Думаю, нам пора возвращаться. Беспокоюсь я за Джиора… не нужно было ему сопровождать меня. Напрасно я пошла на уступки… Будьте готовы к тому, что Аид возьмётся задавать вам вопросы, касаемо Гекаты. Я не думаю, что он виновен в вашем несчастье. Полагаю, он всего лишь хочет вас защитить. Потому и пытается изолировать от действительности. Но если вы хотите вспомнить своё прошлое, то я… попробую вам помочь. Вскоре вы сами убедитесь, откуда исходит настоящее зло. А пока прошу… если вы не в силах довериться Аиду… поверьте мне. Я не имею намерения причинять вам вред.
Джиор: Наблюдая за праздничной обстановкой в зале, герой и телом и душой был расслаблен. Атланта убежала вслед за Аилсой, которая вышла «проветриться». Уже чуть ли не полулежа на своем кресле Джиор медленно попивал винцо из своего стакана и думал о чем-то неизвестном даже для самого себя. Будь рядом Атланта, она бы предприняла какие-нибудь меры по остановке, но как бы то прекрасно не было, ее рядом не оказалось, потому процесс опьянения шел ужасно быстро. Глоток за глотком и разум воителя улетал в неизвестном направлении. Все шумели и пили, но людей, доведенных до такого состояния алкоголем, здесь не было. Тем не менее, воин старался не выделяться, во-первых он вдали от дома, а во-вторых, знакомых здесь не было, мало ли, какие проблемы могут появиться. Повествуя об Абрамисе, на глазах то слезы появлялись, то наоборот в них горел огонь, когда рассказ заходил о сражениях. Это — нормальное состояние для человека, который перебрал. Его кидало из грани в грань. На ходу Джиор вспоминал то, что его память хотела затаить в своих отдаленных уголках. Отличительная черта алгоколя в том, что человек во время его действия может вспомнить все, но зато после окончания действия — человек забывает все напрочь. Иногда даже по своей воле. Есть в Джиоре одна черта — то, что не он ни в чем не знает меры. Всегда все делает по максимуму. Иногда это одна из самых положительных черт, а иногда и наоборот. Как вот, например, сейчас на этом банкете. Знай человек меру — он бы давно уже остановился, но не наш воитель. Он будет пить до последнего, пока не отключится. Чувствуя себя королем на балу, Джиор был готов положить ноги на стол, но одного взгляда на грозного бога ему хватило для того, чтобы правильное положение сидя за стулом навсегда отпечаталось в его мозгу. - Надеюсь, Атланта понимает что делает, ведь играет она с огнем. Сначала смысл слов Аида смутно дошел до ушей Джиора, который сквозь стеклянный взгляд смотрел на правителя и думал о том, что еще один стаканчик ему точно не помешает. - Да... Иногда мне кажется, что она и есть тот самый огонь. Сказав что-то невнятным голосом, сделав еще один глоток вина и посмотрев на владыку подземного царства, Джиор понял, что ему действительно хватит и хотел твердо поставить фужер на стол, но голова закрыжилась и стакан полетел вниз. Осколки разлетелись в разные стороны, но, благо, не попали в воителя. Слуги, которые, казалось, только этого и ждали, кинулись к столу, за котором сидел подвыпивший гость и за мгновение собрали разбитый стакан, а затем приподнесли новый. Но в него Джиор уже не решался налить ни миллиграмма вкусного напитка. Аид не заметил переполоха, ну или сделал вид, что не заметил. Он мелодично продолжил разговор, как ни в чем не бывало: - А ты молодой воин готов пустить свой клинок в тех, которые будут угрожать нам? Я видел твой жизненный путь, много побед и сражений. С радостью посмотрел бы на тебя в деле. Воитель призадумался. - Я готов драться за правду, за тех, кого считаю правым. Но я никогда не стану драться ради зрелища и денег. На моем жизненном пути встретилось много врагов, которые пожалели, что встали на моем пути. Но это не значит, что я непобедим. Просто я не сдаюсь никогда.
Аилса: Наши враги дают нам прекрасную возможность практиковать терпение, стойкость и сострадание. Человек совершенно невероятное создание, полное тайн и загадок. Он многим отличается от бессмертных богов, которые за бесчисленные столетия утратили простые человеческие качества, став более алчными и эгоистичными. А люди смогли сохранить ценный дар - сострадание к ближнему. Чаще всего сострадание — это способность увидеть в чужих несчастьях свои собственные, поставить себя на место другого человека. Атланта так и поступала. Аилса, не привыкшая видеть к себе сострадание, была крайне удивлена тем, как отреагировала на ее рассказ женщина-кузнец. Конечно, как только богиня впервые увидела сильную представительницу смертных, она не ожидала от нее столько доброты и света, но именно такой показала себя Атланта, как только впервые заговорила в торжественном зале. Однако Аилса никогда бы не подумала, что эта женщина будет так переживать за нее. Они ведь совершенно чужие. Кажется, она сама так не волновалась, когда вышла из реки и поняла, что ничего не помнит. В тот момент богиня была растеряна, а Атланта сейчас была именно расстроена произошедшим. Белокурая дева спрятала лицо в ладонях и Аилса тут же подошла к ней, не зная с какой стороны подступиться и что делать, ведь она никогда никого не утешала. Однако кузнец тут же поменяла позу, запустила пальцы в волосы и облокотившись локтями в колени, она просидела в таком положение длительное время. Аилса терпеливо молчала и ждала пока Атланта придет в себя, когда же это произошло, кузнец со вздохом сообщила, что не верит своим ушам. Королеве проклятых пришлось лишь пожать плечами, ей нечего было на это ответить. Хотя ее распирало любопытство, почему Атланта отказывается верить, не уже ли все должно было быть совершенно по-другому? Сильная женщина встала с кушетки довольно резко и начала свой монолог. Она просила Аилсу одуматься и все хорошенько взвесить, прежде чем делать поспешные выводы. Атланта предположила, что всё это уловка и Геката просто хитрит, желая тем самым манипулировать королевой, и настроить богиню тьмы против Аида. Да, возможно, было именно так, а может, и совсем наоборот. В этом-то и была проблема. Аилса не знала, кому верить. Атланта продолжала защищать Аида, говоря, что если он что-то и утаивает, то наверняка это во благо. Богиня горько усмехнулась. -Да, Атланта, вы правы, мне не предоставлены никакие доказательства, причем с обеих сторон. Так почему же я должна отдать предпочтение Аиду? Поймите, в данный момент я просто сомневаюсь, разрываюсь среди двух огней, но это не значит, что я сейчас же пойду и обвиню своего избранника во лжи и предательстве. Я просто хочу понять, что происходит, и кто из них пытается ввести меня в заблуждение. Я прекрасно понимаю, почему вы так пылко защищаете Аида, он ваш друг и вы были близко знакомы, но мы все подвластны времени и наш общий знакомый мог сильно измениться. - Аилса тяжело вздохнула и посмотрела на свои руки, что лежали на коленях. - Утаивание правды никогда не бывает во благо. Я имею право знать правду о себе, а не становиться игрушкой в чьих-то руках, будь то руки Аида или Гекаты. Атланта и Аилса были сейчас совершенно разными. Кузнец была на себя не похожа, она словно резко изменилась после рассказа богини. В медовых глазах горел огонь непокорства, а жестикуляции выдавали льющиеся через край эмоции. Она пыталась предупредить Аилсу, не делать поспешных выводов, а сама яро защищала Аида, прекрасно понимая, что и от него можно ждать чего угодно. Бог подземного царства может и хороший человек, но к своей цели он будет идти по головам, даже если это головы друзей. Атланта это знала и понимала. Женщина стала медленно пятиться назад, снова заговорив. Отрешенным голосом она поведала, что прошла с Аидом много испытаний и видела его разным, однако помогала ему вернуть его власть, надеясь, что он сохранит в себе доброту и сострадание. Сейчас же Атланта не знала во что верить. Лишь на секунду эта стойкая женщина растерялась, а потом замотала головой и снова начала защищать Аида, не веря во все это. Аилса тяжело вздохнула, сейчас она не могла полностью поверить тому, кто назвал ее своей королевой, и должна была объяснить Атланте почему. Богиня тьмы мягко посмотрела на запутавшуюся женщину и негромко проговорила: -Власть меняет всех, Атланта. Она портит хороших людей. Когда Аид был без своих сил и без памяти, он был одним человеком, но обретя то, что ранее потерял, он мог измениться. Я не знаю, какой была до потери памяти, но Геката сказала, что я была другой и, скорее всего, это так. Это доказывает, что и Аид мог измениться. Ему не зачем было желать тебе зла, ведь ты помогла ему вернуть власть. - Атланта мучительно накрыла ладонями глаза и Аилса встала с кушетки. Она подошла к кузнецу и мягко обняла ее за плечи, стараясь успокоить. - Поверьте, дорогая, я не заявляю, что Аид злодей, я просто делаю предположение, которое вполне может оказаться ложным. Вам не стоит воспринимать все так близко к сердцу. Как странно было все это ощущать. В поддержке и объятиях сейчас нуждалась Аилса, но вместо этого богиня тьмы была крайне спокойна и вежлива. Она утешала Атланту, которая в принципе была не причастна ко всему этому и должна была быть спокойной, но эмоции не позволяли ей остаться в стороне. В итоге успокаивать разволновавшуюся женщину-кузнеца стала Аилса. Впрочем, ей это было не в тягость, более того, она не могла представить, как утешают ее саму. Внезапно белокурая дева встрепенулась в объятиях богини и посмотрела на королеву так, словно произошло нечто неожиданное. Богиня замерла в ожидании и Атланта вновь заговорила. Она попробовала допустить тот вариант, что кто-то навеял на Аилсу беспамятство в целях подчинить себе. Но зачем? Должна быть причина, и заключалась она, скорее всего, в могущественной силе, что дремала в Аилсе. Почему-то королева не испытала радости узнав, что за нее борются сразу два бога. Атланта в бессилии обратилась к Аилсе, умоляя ее сообщить, на чьей же стороне она боролась прежде. Богиня не в силах выдержать взгляда своей собеседницы, в отчаянье опустила глаза, однако кузнец попросила этого не делать, она умоляла смотреть на нее. Аилса, наверно, слишком резко подняла взгляд своих ожесточенных глаз и впилась в медовые очи Атланты, что не унималась и продолжала засыпать вопросами. -А боролась ли? - Тихо спросила она. Ведь действительно, никто не говорил, что Аилса была на какой-то из этих двух сторон. Она вполне могла быть третей стороной или вообще посторонней. - Я не знаю, шла ли я против Аида или Гекаты или вообще была не причастна ко всему этому. Я ничего не помню... Скорее всего, я была оружием... Так сказала Геката и, видимо, оружием в руках Аида. Значит, против него идти я не могла. Однако Геката очень старается открыть мне глаза, но зачем, если я шла против нее? Остается вариант, что я была нейтральна...Хотя есть и другое предположение... - Аилсы обняла себя за плечи и посмотрела в сторону балкона. Ей тяжело было это говорить, а еще сложнее осознавать. - Аид и Геката может и не пытаются меня переманить... Возможно, они пытаются обезвредить меня или уничтожить. Беспамятство отличный выход обезвредить меня... Ведь я ничего не буду помнить. Осознавала ли Атланта, что своими речами внушала богине еще большую нерешительность? Она путала Аилсу еще сильнее, отчего в голове становилось еще больше вопросов. Какие бы ситуации женщины сейчас не допускали, во всех случаях богиня тьмы выходила могущественным противником, которая вела ожесточенную борьбу. Но в голове никак не укладывалось, что она была злодейкой. Она ведь не такая... Аилса тяжело вздохнула, чувствуя невыносимую ношу у себя на груди, а затем нервно провела рукой по волосам. Она запуталась еще сильнее и, казалось, узел этот не распутать. Атланта была права, Аид ничего ей не расскажет, лишь только то, что хотел бы, чтобы она знала. Геката могла делать тоже самое, возможно, все ее слова просто ложь. Правда была в том, что Аилса потеряла память, и никто из двоих богов не собирался открывать ей глаза, по крайне мере полностью. И еще одно. Она потеряла память не случайно, это кто-то сделал нарочно. Атланта раскрылась, сказав, что шла не за королевой, а хотела осмотреть замок в поисках зацепок. Она сама решила впутаться в это дело и даже не понимала, как теперь увязла. Кузнец вспомнила, что оставила Джиора с Аидом, дабы первый контролировал ситуацию, правда она была не уверена, что молодой воин справиться. Атланта мучилась, не зная теперь, как вести себя с Аидом, да и ей совершенно не хотелось лгать. Аилса взволнованно посмотрела на свою собеседницу и та заверила ее, что этот разговор останется тайным. Богиня облегченно выдохнула и благодарно улыбнулась. -Спасибо. Видите себя с Аидом так же, как и прежде. Вы не враг ему и он не причинит вам вреда. Проговорила королева, слушая, как Атланта предостерегает ее насчет Гекаты. Кузнец очень точно подметила, что богиня мрака может искать встречи с Аилсой, дабы окончательно все прояснить, и сама возлюбленная Аида не была против. Вот только Атланта ее в этом не поддерживала, считая, что речи Гекаты могут быть обманчивыми. Она предложила сначала исследовать замок и Тартар, которые наверняка хранят о ней историю. Внезапно Аилсе пришла в голову потрясающая идея, и она даже просияла. -Я богиня, а значит, у меня есть жрецы и те, кто молится мне. Думаю, они смогут рассказать мне, кто я такая. Но для этого мне придется переместиться в мир живых. Аид может заподозрить мое отсутствие и вам, Атланта, придется прикрыть меня. Поможете ли вы мне в этом? Кузнец уже стояла на ногах, видимо желая помочь богине в поисках воспоминаний. Она спросила про реку и как далеко она находится, желая самолично на нее посмотреть и место, окружающее ее. Аилса нахмурилась, пытаясь вспомнить дорогу и саму реку, затем морщинки между бровями разгладились, давая понять, что она вспомнила местонахождение реки. Однако Атланта сказала, что сейчас не время и им лучше вернуться в зал. Богиня кивнула и поднялась с кушетки, расправляя послушный шелк своего платья. Она уже открывала дверь, когда белокурая дева предупредила ее о возможных вопросах Аида. -Я надеюсь, вы мне в этом поможете. Аилса улыбнулась и как вежливая хозяйка пропустила вперед сначала Атланту, затем вышла сама, прикрыв плотно дверь. Две сильных и совершенно разных женщины шли по запутанным коридорам. Кузнец вполне могла здесь заблудиться, но богиня откуда-то знала дорогу, словно всю жизнь жила здесь и знала каждую дверь. Она шла уверено подняв голову, величественная и гордая, как настоящая королева. Ничто не выдавало в ее виде того, что было внутри. Вскоре они подошли к дверям и прежде, чем открыть их, Аилса улыбнулась и мягко коснулась плеча Атланты. -Улыбайтесь. Богиня тьмы плавно повела рукой и от этого жеста двустворчатые двери медленно начали открываться, открывая взору двух женщин все тот же торжественный зал, полный людей.
Аид: Мужчина уже планировал, как бороться с Аилсой, если та всё же вспомнила прошлое. Картина в зале не представляла особого значения для гостей, они привыкли видеть в царстве одних соратников бога. Мимолетно бог поглядывал на Джиора, чтобы тот не мешался под ногами, но видимо волноваться о нем не следовало, так как гость развлекался с нектаром богов, на смертных оно действует иначе. Бывало мужчина понимал, что весь этот спектакль не уместен, что богиню тьмы не остановит даже целая армия обычных солдат, против магии не устоять. Он не знал, сколько ему ещё придётся находиться в таком положении, может быть несколько минут, а то и часов. В очередной раз бог посмотрел на воина, который уже в конец был пьян, мужчина покачал головой и в это время раздался стук в дверь. Все в зале приготовились к появлению чего-то опасного, но когда Аид взмахом руки раскрыл огромные двери, то в зал вбежало пару солдат. Увидев своих, все расслабились и вздохнули с облегчением, но не тут было. Отдышавшись один из воинов начал разговор с владыкой. - Аид там-там… - Говоря торопясь начал рыцарь. – Геката. – Брови бога нахмурились. – Мы застали её с Аилсой на балконе одной из покоев, но, к сожалению она скрылась, мы не успели не чего сделать, так же как Аилса не захотела с нами идти. Владыка мы не можем точно сказать, был между ними разговор, но явно королеву что-то тревожило, раз она не пошла с нами. Взгляд Аида упал сразу же на Джиора, оценив ситуацию, в какой был воин, бог не знал что думать. Ведь сейчас сказанное им может повлечь рассказ потом Атланте от её спутника. Махнув рукой солдатам, что бы те перестали паниковать. Аид приблизился к рыцарям и провёл рукой по доспехам одного из них. Двери в зал захлопнулись, и Аид почувствовал страх в глазах всех присутствующих. - Проклятье, она всё же добралась до неё. Будьте бдительны, боюсь Аилса уже не та, за которую себя может выдавать. Будьте все наготове. Джиор прекрати хлестать нектар, а то дальше от тебя не останется не чего. Мужчина с тяжелым вздохом отпустил руку с плеч рыцаря и вернулся в круг чемпионов. Мужчина начал что-то шептать себе под нос, и после место одного бога появилось ещё четыре Аида, но это были всего лишь иллюзии. Они разошлись так, чтобы можно было подумать на каждого что он тот самый владыка царства. Иллюзии заняли расположение на троне, в центре чемпионов, и возле стола, настоящий же с одной из иллюзий отошел к гостям. Благо бог не отдавал приказ своим копиям, а смело мысленно через них мог передавать все, что хочет сказать. Естественно начинал он с центральной иллюзии, которая была подле чемпионов. - Мы попробуем сделать первый шаг, на тот случай если к нам явятся не званые гости. Вот уже все расслабились, как неожиданно двери сами по себе стали открываться, и сквозь щели Аид уже видел Аилсу и Атланту вместе. Что же ты так открываешь двери, неужели ещё не чего не вспомнила. Эмоции богов были одинаковые, чтобы их не могли распознать.
Атланта: Ничто в мире не происходит по воле случайности, ничто не проходит бесследно. Вот так, намереваясь разрешить одну проблему, Атланта оказалась свидетельницей иных, ещё более пагубных происшествий, и до конца не раскрытых. Какая, однако, пугающая неизвестность. А страшна она тем, что имеет больше путей к поражению, и всего один из них является верным. Ещё один чёртов лабиринт, выход из которого будет найден не скоро. При помощи кузнеца Аилса надеялась вернуть хотя бы малую часть своего прошлого, когда как сама спартанка искала истину в её словах. Так много спорных предположений… неверных доводов и заключений… И даже понимая, что твои необоснованные подозрения нелепы, ты всё же допускаешь их возможную реальность. Допускаешь, но всё же стараешься переубедить в том себя и свою собеседницу. И далеко же могли зайти две женщины в своих открытых размышлениях, если бы не желали проявлять понимание друг к другу, и хотя бы прислушиваться. Вся сложность имевшейся действительности не особо ввела в шок сильную деву, но даже она потерялась в туманности навеянных сомнений, побуждающих не просто спутать друга с врагом, но и вовсе лишиться видимости правильного и ложного. В сущности высказывания спартанки могли иметь свою правду, которой, может, и не следовало пренебрегать. Но ведь и королева говорила суть. Для неё всё являлось чужим и незнакомым. Потому отсутствие каких-либо личных симпатий, позволяло ей воспринимать ситуацию более объективно. Да, имелось и стороннее влияние, но всё же, начиная писать свою историю заново, богиня искала решение только исходя из своих собственных дум. Атланта же давно себе не принадлежала. Её мысли всегда занимали тревоги о тех, кто был не в силах поравняться с бессмертными создателями и отстоять свою жизнь. Её голос это речи множества людей, пытающихся достучаться до высших сил. И она одна за них говорила. Страх за безопасность земного мира извечно подталкивал кузнеца к поспешным выводам, не позволяя быть осторожнее. В отличии от могущественной красавицы, что хоть и пребывала в беспамятстве, но эта уязвимость далеко не делала её слабой. Аилса оставалась верна своим убеждениям, и как же она была восхитительна в момент сохранения своей величественной стати, как бы тяжело ей сейчас не приходилось. Богиня говорила о том, что власть меняет всех… и она была права. Атланта и сама понимала это, да только отказывалась верить, тщётно отыскивая весомые мотивы того или иного действия со стороны Аида. Его избранница знала, что творилось в душе кузнеца, да та и не особо скрывала своё отчасти субъективное мнение. Оно уже тогда казалось таким поспешным и неверным. Однако имелись границы, которые Атланта не могла переступить. И вправду спешить с выводами не стоит. Рано или поздно жестокий затейник покажет себя. Но только когда все его тайны будут раскрыты. Казалось бы допустимость о том, что Аилса ранее пребывала на нейтральной стороне, должны были облегчить задачу. По крайней мере богиня могла не являться врагом Аиду, что уже говорило о ней, как о лице не нёсшим умышленную угрозу. Но вот когда речь зашла о возможном намерении двух богов её уничтожить… спартанка отрицательно покачала головой, сразу отбрасывая подобные доводы. - Выход отличный, но не действенный. Пребывать в неведении постоянно вы не сможете. Королеве Тартара особенно не пристало быть запертой в собственном замке. Не понимаю, какие цели движут Аидом, но он явно поступал несколько бездумно, если полагал, что сможет прожить с вами во лжи целую вечность. Мотивы Гекаты в таком случае мне так же не особо ясны. Ведь не с ума свести она вас намеревается. Но поскольку ведёт длительную борьбу с Аидом, то наверняка желает сокрушить его с вашей помощью. Да, верно, вы имеете право знать о себе. И да, лучше нам пока не делать никаких поспешных выводов. Хотя, в подлых намерениях Гекаты я сомнений не имею. Зло ни о ком не печётся, кроме себя. Не позволяйте ей управлять вашим сознанием, - это не было попыткой отстоять свою точку зрения, Атланта просто не хотела принимать благие умыслы тёмной стороны. - Не за себя я боюсь, королева. А за тех, кого веду за собой. Я уже привыкла всюду следовать одна, знаете, временами это становится в тягость, но мне так даже спокойнее. Много легче, нежели всё время думать, что кто-то может пострадать из-за меня. Вот и корю себя за то, что позволила молодому парню участвовать во всём этом. Вами было сказано, что власть меняет всех. Тогда что же помешает ей сделать друга врагом? Верно, нельзя быть уверенными, что это невозможно. Потому я готовлю себя ко всему. Атланта умолчала о том, что когда-то на собственной шкуре испытала всю ярость бога мёртвых. Ему был присущ лютый гнев, и он вновь проявился в глазах правителя, когда тот запрещал кузнецу вспоминать прошлое при его возлюбленной. Тогда былая картина возможной опасности вновь предстала перед глазами. Что если владыка Тартара и на этот раз перестанет себя контролировать?.. Любовь к Аилсе и страх за её жизнь изводили его сердце, или он боялся оказаться уличённым в обмане? Выяснить очередное зарождение угрозы удастся лишь переговорив с Аидом лицом к лицу, и желательно не подле той, чьё присутствие при личных разговорах может снова спровоцировать негативную реакцию давнего друга. И королева была готова предоставить спартанке такую возможность, заявив, что отправится искать правду на земле у своих жрецов. Атланта не имела ничего против её решения хоть и понимала, что опять берёт на себя слишком много. Понимала, но по другому действовать не могла. Ведь всё происходящее в мире мёртвых касалось не только богов, но и людей. И хотелось бы не впутывать во всю эту грязь Джиора. Но парень был не каким-то простолюдином, неспособным защитить себя и других, он являлся воином, которому была далеко не безразлична дальнейшая судьба обоих миров. При случае надо будет поделиться с ним, предупредить, дабы миновать излишних неприятностей. Однако донести всё некогда узнанное выйдет не так то просто, когда надобно всегда находиться подле Аида, а то чрезмерная подозрительность бога может в очередной раз подтолкнуть его к неуместным и пагубным действам. И вопрос ведь заключался не в том, как именно Атланта станет занимать внимание владыки Тартара, а в том, сможет ли она противостоять его могуществу коль ситуация ненароком выйдет из-под контроля… Какой бы физической силой не наградила природа женщину-кузнеца, она всё же оставалась созданием из плоти и крови. И сколь бы не была сильна её воля, душа всё же являлась хрупка. Ей была присуща и боль и страдания… и смерть… Да нет… не могло подобное произойти. Какие бы страшные тайны не хранило прошлое Аилсы, правитель подземного царства не мог быть в том замешан. Да, их разговор со спартанкой не особо заладился по началу, но это тоже далеко не весомый повод для обвинений. Надо бы всё же любыми путями задержаться во владениях Аида, и подробнее выведать хоть от него самого, хоть тайком узнать что-нибудь через его прислужников, кто являлся автором всей этой путаницы. - Это будет достаточно не просто, если учесть, что Аид контролирует практически каждый ваш шаг. Но думаю, мы найдём что обсудить с ним в ваше отсутствие. И всё же долго не задерживаетесь. Его доверие ко мне может вскоре оказаться исчерпанным. Дружба дружбой, а утаивание чего-либо всегда порождало разлады. Позже спартанка улыбнётся в ответ и согласно кивнёт на просьбу королевы о помощи в момент возможных расспросов со стороны её избранника. Но эта улыбка будет не настоящей. В сознании кузнеца шла не менее ожесточённая борьба, как бывает, когда теряешься и не знаешь, идёшь ли ты вперёд с каждым следующим шагом, или же наоборот всё более отдаляешься от истины. Но выбор делается один раз. И нужно либо идти до конца, либо и вовсе не следовать обманчивой дорогой. Предложив возвращаться на праздник, и дождавшись утвердительного ответа, Атланта первой вышла в коридор и на протяжении всего их следования в зал пребывала наедине со своими мыслями. Некое потаённое чувство зарождало ожидание чего-то не доброго. Словно бы женщина вот-вот посодействует в какой-то пагубной затее. Остерегая королеву, спартанка думала, что и сама сохраняет бдительность, но, увы, именно ей то вскоре и грозили потери. Чиста и невинна добродетель героев, чьи сердца, огрубевшие от множественных шрамов, продолжают излучать живое тепло спустя долгие годы воин, предательств и лжи. Они не слабы, нет, однако способны быть обманутыми теми же по виду светлыми намерениями своих врагов, которым не о ком горевать и терять им нечего, кроме своих же краденных богатств. И не сказать, что в том заключалась их неуязвимость. Они имели власть, но всегда оставались одни хоть окружённые тысячами преданных рабов. Они всё равно оставались бедны. В том и является вся ничтожность злости и алчности. Их невозможно насытить, они всегда будут толкать к большим потребностям и разрушениям, покуда не уничтожат и своего создателя, которому прежде даровали могущество. И Атланта опасалась, кабы это же зло не отравило благородные взгляды Аида. Хотя, после достаточно спорных высказываний Аилсы, кузнец уже начинала сомневаться, знала ли она своего давнего друга вообще. Вот тяжёлые двери зала отворились, и ведомая советом богини улыбаться, спартанка попыталась проявить на лице радость, и она была выказана достаточно искренне, но тут же исказилась, когда в глаза бросилось какое-то безумие шутливых видений. А именно, кузнец смотрела уже не на одного правителя Тартара, которого ожидала заметить за столом, живо беседующим с Джиором. Её растерянный взгляд недоумённо начал метаться по комнате, насчитывая ещё четверых владык подземного мира, не являвших совершенно никаких различий, ни одеяниями, ни поведением. Что в такие моменты говорит разум? То ли вина было много, то ли психологических потрясений, а скорее Аиду вновь захотелось себя показать… Изменившись в лице, Атланта обратила вопросительный взгляд на сидевшего на своём месте, и заметно порозовевшего от непрекращающейся выпивки, воителя, требуя от него объяснений. Но, видя, что парень был удивлён не меньше, не стала к нему обращаться. Продолжая стоять подле Аилсы, кузнец одним глазом покосилась на неё, да молвила, едва слышно: - Это что же… спутанность мыслей начала сказываться в моём сознании жестокими галлюцинациями, или вы тоже замечаете, что ваш избранник... как бы помягче выразиться… размножился… Атланта понимала, что положительный ответ навряд ли облегчит её восприимчивость ко всей непонятной ситуации, и совсем не для того кузнец обратилась к королеве, ей просто хотелось услышать её голос. Так хотя бы станет понятно, что чувствует на данный момент она сама. Вполне сознавая, в чём заключалась причина таких серьёзных мер, содеянных богом, спартанка вышла на середину большой комнаты, и стала внимательно оглядываться, словно пребывая в поисках настоящего Аида. Но позже её прямой взгляд вновь остановился на юном друге, которого спартанская дева оставила, дабы поумерить воинственный пыл бога мёртвых, а не затуманивать попойками ясность собственного рассудка. - Как вижу, Джиор, скучать тебе не приходилось, - саркастично проговорила сильная женщина, держа руки на поясе и пытаясь оценить всю странность очередной забавы бога. – Разносторонность твоей фантазии всегда меня восхищала, Аид, но может, ты оставишь эти загадки и явишь нам себя настоящего? А то боюсь, что и королеве вскоре придётся обзавестись своими клонами в пару к твоим. Атланта уже подготавливала себя к тому, что задуманную игру правитель Тартара по одной лишь её просьбе не закончит. Чего говорить, подобная выходка совсем не красила бога, который предпочёл прятки открытому бою с недругами, если те вдруг надумают заглянуть на праздник. И отчего-то казалось, что скрывался Аид в первую очередь не от Гекаты. Он истинно опасался свою королеву. Жаль, только спартанка не придала значение такой мысли. В её глазах владыка сам себя изводил страхами, не в состоянии даже вздохнуть спокойно в собственном замке. И ведь это была только его вина. Следовало выманить богиню тьмы, хотя бы попытаться загнать в ловушку эту нечисть. А получалось, что это Геката заставляла их чувствовать себя в западне. И вот, вместо того, чтобы держаться друг друга, они отравляют свои разумы подозрениями. Более лёгкой победы для противника не сыскать, когда твои враги вот-вот начнут уничтожать своих же. В этом замке становилось куда опаснее, нежели за его пределами. С каждой минутой новые сюрпризы. - Ну-ка вставай, - скрепив сильные руки на плечах парня, Атланта подняла его с кресла, крайне недовольная тем, сколь одурманен его взгляд. – Что же ты меры не знаешь. Так забудешься и надумаешь ещё насытить желудок здешней пищей, да совсем пропадёшь. Ох, Джиор…, - не тая своего негодования, кузнец посмотрела через плечо на Аилсу, затем вновь стала разглядывать пятерых владык подземного мира. – К чему эти прятки, Аид? Так можно веками просиживать взаперти, пока твои враги, словно хозяева, будут разгуливать по твоим владениям. Воины у тебя может и сильные, но видно и им не дано предоставить тебе полную защиту, раз уж ты в итоге прибегаешь к подобным хитростям. Твоя королева снова здесь, и сейчас ей ничто не угрожает. Дева Спарты положила ладонь на плечо Джиора и слегка надавив, заставила его сесть на прежнее место. Она вновь направлялась в сторону богини, мельком поглядывая, не надумывает ли воитель пригубить ещё вина. А то кабы не пришлось просить для него отдельные покои. Её взор был в ожидании устремлён на Аилсу, как будто говоря ей в молчании, что сейчас произойдёт то, чего они изначально ожидали по возвращению в главный зал. Аид, несомненно, заговорит о Гекате, если и вовсе не разразится гневом в противовес сдержанности женщины-кузнеца. Вот так, быстро светлый праздник сменила пасмурность напряжённой тишины…
Аилса: Огромные двери медленно распахнулись и Аилсе, показалось, что ее сердце вот-вот остановиться от волнения. Внешне она, как всегда, была спокойна и величественна, но никто даже не подозревал, что творится внутри королевы Тартара. Она могла спокойно дать совет другим, как сделала это с Атлантой и велела ей улыбаться, дабы Аид ничего не заподозрил. Сама же она успокоиться не могла и лишь то, что ее лицо практически всегда было спокойным и безмятежным часто выручало ее. Однако даже Аилса не смогла скрыть удивления, когда вошла в торжественный зал вместе с Атлантой. Здесь все изменилось после ее ухода. Гости были напряженны и испуганно взирали на свою царицу. В центре зала стоял все тот же круг чемпионов, а среди них Аид. Но стоило взгляду пробежаться по всей комнате, как она заметила множество копий бога подземного царства. Все они были идеально подобраны, и их было не отличить от Аида, но все же одна из копий была настоящей. Вот только какая? Да и какая разница? К чему вообще бог подземного царства устроил этот цирк? Аилса начала злиться на Аида, совершенно не понимая помыслов, которые могли побудить его на подобное. Перепрыгивая взглядом с одной копии на другую, богиня услышала тревожный шепот кузнеца, что все еще стояла рядом. Это привело Проклятую в чувства, сменяя растерянность на холодную злость. -Нет, Атланта, думаю, это не галлюцинации. У нас двоих одновременно они произойти не могли. – Не глядя на белокурую женщину, проговорила Аилса стальным голосом, даже не собираясь переходить на шепот. В отличие от бога подземного царства, ей нечего было скрывать. – Скорее всего, моему правителю что-то взбрело в голову. Аид, не объяснишь ли ты нам, что за цирк ты тут устроил? Требовательно спросила царица и сделала пару шагов вперед, приближаясь к чемпионам и одной из копий бога. Ни на одной из фигур она не задерживала свой яростный взгляд, ведь до сих пор не знала, кто из них настоящий Аид. Аилса изменилась с тех пор, как вышла из этого зала. Она держалась более уверенно и величественно, не осталось и следа от той кроткой и испуганной девушки, которую Аид вытащил из реки. Богиня менялась на глазах, постепенно превращаясь в ту же, коей и была раньше. Характер не изменить и не стереть, он останется прежним. Лишь воспоминаний нет о том, что совершила и то, что хотела совершить. Так же не было и той ненависти к Аиду, лишь светлая любовь и благодарность. Она многого не помнила, но стальной характер сохранила. Услышав голос Атланты, которая теперь обращалась к своему смертному другу, Аилса внимательный взглядом коснулась Джиора. Судя по растерянному взору и покачиванию тела, воин был сильно пьян. Уголки губ богини дрогнули в желании приподняться и нарисовать улыбку на устах, однако женщина сдержалась, понимая, что Атланте, наверно, это не понравится. Она волновалась за своего друга, но видимо решила оставить это на потом, так как присоединилась к Аилсе и тоже стала требовать от Аида прекратить данные развлечения, пригрозив тем, что богиня тьмы тоже может обзавестись клонами. Женщина с удивление в глазах и восхищенной улыбкой посмотрела на Атланту, поражаясь ее смелости. Не каждый может так разговаривать с богами. Более того, кузнец пришла в царство мертвых, как друга Аида, а всего за пару часов стала подругой его королевы и отстаивала именно ее точку зрения. Значит, Аилсе все же удалось посеять в этой светлой душе зерно сомнения. Атланта подошла к Джиору и, по-доброму ворча, подняла его на ноги. Богиня внимательно следила за тем, как воин не может навести взгляд на свою боевую подругу, и слегка шатается. Следующее обращение Атланты заставило смягчиться Аилсу, ведь женщина-кузнец четко дала понять Аиду, что его королева снова здесь и в безопасности, а значит, надобность в клонах отпадает. Почему-то об этом богиня совершенно не подумала. Быть может и правда, Аид пытался не ее одурачить, а Гекату? Возможно, богиня мрака уже успела побывать здесь… Атланта даже не представляла, что не только спасла Аида от гнева его королевы, но и дала ему зацепку на то, как можно объяснить все происходящее и при этом не выглядеть глупцом. Другой вопрос, сможет ли бог подземного царства додуматься до этого и воспользоваться подкинутым шансом. Атланта посадила Джиора обратно в кресло и подошла к Аилсе. Она выжидающе смотрела на королеву Тартара, порой бросая надзирательские взгляды в сторону одурманенного воителя. -Атланта, дорогая, - мягко начала богиня, коснувшись плеча сильной женщины, - быть, может, я провожу Джиора в комнату, где он сможет отдохнуть и проспаться. Поверь, тебе не стоит волноваться, там ему ничего не будет угрожать. Аилса видела, как гостья из мира живых волнуется за своего друга. Она несет за него ответственность и только потому, что пошла за богиней, оставила Джиора без присмотра. В итоге горе-воитель умудрился не увидеть тонкую грань и напился вина из амброзии. И чтобы Атланта не волновалась, Аилса вежливо предложила отправить его отдыхать. Но тут была и иная выгода. Пока богиня будет провожать Джиора до опочивальни, женщина-кузнец сможет поговорить с Аидом, как и просила ее Аилса. Это был отличный шанс оставить их вдвоем, при этом не вызвав подозрений. -Ты ведь не возражаешь, любовь моя? Сладким голосом спросила богиня, переводя взгляд с Атланты на одну из копий Аида. Кто ж знал, что именно эта копия не являлась клоном. Аилса смотрела точно в глаза настоящего бога подземного мира, от которого все еще ждали объяснений.
Аид: И вот этот момент настал, все копии бога насторожились вместе с настоящим, чтобы делать так все, чтобы некто не мог выследить бога. Но ситуация как оказалось не была напряженной. Ведь девушки вошли в зал, без какой либо агрессии что и удивило бога. Сколько ты будешь играть в заблудшую душу. Подумывал про себя владыка. Тут конечно мужчина уловил взгляд Атланты, которая не понимала что происходит. Безопасность бога выдавала его, тем, что он не доверяет не кому кроме себя, даже от своих слуг он скрылся в тени иллюзий. Вот сидящая копия за столом на одном дыхании опустошила кубок и тихонько без малейшего звука поставила на стол. Каждая иллюзия делала то, что в голове Аида планировалось, он не делал ни каких движений в сторону копий, чтобы отдавать им приказы. Сам он выполнял обычный распорядок, как и все боги. Ну что же начнём. И после этих мыслей сидящий на троне Аид встал и заговорил. - Моя дорогая Атланта это всё для моей безопасности, ведь ты знаешь, как мне скучно сидеть в этом замке и выполнять обычный распорядок дня. – На этом слова из его уст утихли, но их продолжил бог, который допивал второй кубок нектара. – Ведь если я раз и навсегда уничтожу своих врагов, то будет совсем не интересно, находится тут, а пока существуют враги, моя жизнь будет не так скучна. Нельзя было не обратить внимание на бога стоящего в центре зала, который всем своим видом показывал, какой он главный сейчас, хоть и всего лишь копия. Он положил руки на плечи чемпионов и прищурился, оглядев девушек. Тихий смех выдавал его, сдерживаться он не мог и поэтому, как и очередная копия вступил в разговор. - Не могу не согласиться свыше сказанным, что безопасность выше всего. А ведь именно в этом зале сейчас и находятся предатели, которые пользуясь моей добротой, проникают ко мне в доверие, и только и ждут пока я отвернусь, чтобы нанести мне удар в спину. Они думают, что тьма затмила мой разум. – Мужчина взмахнул рукой, и чемпионы обнажили свои клинки во все стороны даже против слуг Аида. – Как говорят на земле, доверие надо заслужить. Либо проверить его. Я не говорю, что ты Атланта изменилась, но твоё поведение не оправдывает тебя сейчас. – Аид всё не знал, как подойти с вопросами к Аилсе, но все, же не стал медлить и обратил свой взор на королеву. – Аилса свет моей души, как тебе Геката старая моя знакомая с которой вот уже много веков мы ведём войну, а ведь когда-то она была прекрасной девушкой, вот что делает власть с нами, если её взять больше чем положено. Я хоть и люблю власть, но я всегда предлагаю шанс исправится, увы, Гекате захотелось иметь куда больше чем ей полагалось, не говоря уже о её союзниках. Два последних объекта стояли у стенки позади стражи и слушали внимательно всё сказанное. Аид даже удивился, как копии играют хорошо свою роль в качестве правителя Тартара. В конце концов, Аилса сделала умный ход для уединения под прикрытием Джиора. Аид конечно понимал, что сейчас у богини ещё больше вопросов и сомнений по всему происходящему, и сопротивляться Аилсе он не стал. Настоящий бог с копией в один голос произнесли. - Конечно, проводи его в покои, и будь осторожна ведь послушников, как и самой Гекаты можно ожидать где угодно. И на этом боги замолчали, надеясь услышать взаимный диалог от девушек.
Атланта: Мало что изменилось после, казалось бы, достаточно убедительных замечаний женщины-кузнеца. Бог подземного царства не то чтобы не внимал здравому мнению, а даже наоборот, считал свои действия очень уместными и даже имеющими некую пользу (разве что для него самого). Пуще всего в смятение вводила его завсегдатае спокойствие, когда даже две довольно сдержанные и умеющие себя контролировать, женщины не смогли скрыть всего постигшего их удивления. Атланта пребывала в наибольшем возмущении, недоумевая, почему Аид решил прибегнуть к своим божественным трюкам именно сейчас. Да, неожиданное вторжение Гекаты в его владения заставило насторожиться всех находящихся в замке. Но ведь и прежде допускалась такая возможность, и ещё до появления кузнеца, владыка Тартара вёл борьбу с богиней тьмы, наверняка готовя себя к любому нашествию недругов. Но отчего-то такая ярая маниакальность себя обезопасить стала проявляться в правителе только теперь, а ведь ещё на их с королевой празднестве, Аид был очень весел и безмятежен, никого ни в чём не подозревал, и «братьями-близнецами» себя не обеспечивал. Но сейчас, все те тайные опасения, что он так упорно в себе хранил, начинали овладевать ясностью его рассудка, отсутствие возможностью кому-нибудь открыться, склоняло Аида к маниакальному недоверию, об истинных причинах которого Атланта даже догадываться не могла, полагая, что бессмертный правитель попусту боится Гекату и её союзников. Откуда же было знать, что весь этот фарс был затеян для женщины, которой всеми силами желала помочь спартанская дева. Её, её более всего остерегался бог. Только её… Но оставаясь в том не просвещённой, кузнец продолжала сопоставлять собственные предположения, заводящие её в тупик, как в сущности потрясали и речи самого Аида… а скорее Аидов, поочерёдно берущих слово, из которого весь последующий состав предложений нёс в себе множество противоречий и какого-то непонятного восторга, с которым избранник(и) королевы, излагал(и) суть своих бессмысленных поступков. Атланта ужасалась правде о том, что бог мёртвых был даже рад своему незавидному положению, и забавлялся возможности развлечься, когда на кону стояла безопасность не только его царства, но и живых людей. Что за нелепость?!.. Сильная женщина подвергла риску себя и Джиора, когда последовала в мир теней. И всё для чего? Чтобы после наблюдать веселье Аида, измучившегося от скуки, и оказывать ему в том поддержку?.. Голова шла кругом от подобной глупости, что к несчастью совсем не была похожа на шутку. Всё более меняясь в лице, Атланта стояла посередине зала и молча переводила взгляд с одной копии на другую, её руки всё так же были на поясе, который она поминутно мяла пальцами, пытаясь сдержать своё негодование. Бог вновь заговорил о предателях, которыми якобы могли оказаться и его верные поданные. В знак предосторожности, он делает всего один жест, на который сразу реагируют его вооружённые рыцари. Мало приятного, когда на тебя наводят мечи. Спартанская дева не являлась исключением, хотя её куда меньше удивило подобное отношение, нежели прежде доносимая фраза о «скучной жизни без врагов». Правитель Тартара поспешил пояснить смысл подобного предостережения, сделав замечание и женщине-кузнецу, поведение которой её, оказывается, совсем не оправдывало. - Собственно, как и вся странность твоих поступков заставляет многих насторожиться, Аид, - не тая своего разочарования, Атланта оставалась прямой в ответах, уже особо не задумываясь, копия её выслушивает, или же настоящий бог. – Я всегда уважала справедливость твоего правления, и ценила, имеющуюся в тебе черту милосердия. Но как-то не сходится доказанная однажды благодетель с пагубным намерением весело проводить свой досуг, подвергая опасности не только тех, кто находится в твоём царстве, но и всецело невинные души, пребывающие в загробном мире, а так же людей, ещё познающих свою жизнь на земле. Ты желаешь себя обезопасить, я это понимаю. Но и видишь в том некое развлечение для себя. Правильно ли это? Не слишком ли велика ставка в задуманной игре?.. Речь кузнеца излагалась без резкого тона, она всего лишь желала достучаться до Аида, услышать понимание в его суждениях, подтверждающих осознание неверности выбранной позиции. Ожидая ответа, Атланта вдруг почувствовала чьё-то прикосновение на своём плече и обернулась. Подле неё стояла королева, и к своему сожалению сильная женщина не успела скрыть свою растерянность, тенью промелькнувшую в её, наполненных живым огнём, глазах. И это наверняка смогла разглядеть Аилса. Спартанка убрала руки с пояса, внимательно слушая предлагаемую помощь, относительно Джиора, которого богиня хотела лично довести до комнаты, где воитель смог бы излечить свой пьяный недуг здоровым сном. Это было что-то поразительное. И то ли тому сопутствовала искренняя потребность оказать помощь, то ли Аилса просто искала повод вновь уйти. И куда же?.. На секунду Атланта предположила, что вполне догадывается о причине такой спешки правительницы вновь оставить своего избранника, но… Но всё же больше склонялась к мысли о том, что богиня действительно желала проявить заботу о других, и в какой-то мере избавить спартанку от постигающих её тревог. Наивно было так полагать, но стороннюю помощь кузнец всегда воспринимала с благим умыслом. - Я буду вам очень признательна, королева, - со всею теплотой души ответила спартанка, пытаясь улыбнуться, но больше с беспокойством посматривая в сторону своего нетрезвого друга. Аилса тем моментом не то чтобы решила спросить разрешения, но в знак вежливости поинтересовалась мнением Аида, не имеет ли он ничего против, если она проявит заботу о госте. Тот ответил не сразу, прежде задав вопрос своей возлюбленной, очень тактично затронув тему о Гекате, чего давно ожидали обе женщины. Атланта лишь поразилась, с какою осторожностью Аид проявлял свой интерес, сбавляя напряжённость заданного вопроса отдалённым упоминанием о власти, порабощающей всякого, чья жадность не ведает меры. Спартанка перевела задумчивый взгляд на королеву, не смея вступать в разговор. Вопрос был адресован богине, и только ей следовало держать ответ. Сама кузнец постепенно углублялась в раздумья по поводу того, как лучше поступить, если всё же недобрая, запутанная история, происходящая уже даже не между двумя, а тремя богами, затянется на длительное время. А ведь именно так оно и будет. И тут не знаешь, каким окажется твой шаг к поискам истины. Но, зная себя, Атланта не имела сомнений, что вновь не оберётся хлопот, притом эти же хлопоты могут стоить ей жизни. Джиор… Было ошибкой приводить его сюда. Как он желал вернуться на землю, когда они блуждали в темноте, задыхаясь пылью подземного лабиринта. Как им вдвоём хотелось подарить утерянную жизнь даже не самим себе, а друг другу. Только бы знать, что долгая борьба была не напрасной. И осознание всего этого терзало сильную женщину, которая будет не способна простить себя, если окажется повинной в смерти других людей, что уж говорить о потери дорогого ей человека. Не выказав никакого отрицания, Аид позволил своей королеве сопроводить Джиора в одну из предоставляемых комнат. Тогда-то Атланта и испытала на себе всю боль расставания. А всё потому, что уже заранее подготовила себя к прощанию с юным другом. Какое-то время она ещё будет молча провожать его и Аилсу взглядом до самых дверей, пребывая в сомнениях и зачем-то повторно обдумывая то, что давно для себя решила. И только когда воитель, поддерживаемый богиней, оступится и облокотится к стене, так и не дойдя до выхода, кузнец больше не сможет просто стоять и смотреть, понимая, что вернее будет избавить Джиора от всей той непосильной ноши, которую она брала на себя, подвергая тяжбам и парня. Это была не его война. Он выстрадал достаточно. Оказавшись рядом, Атланта помогла королеве удержать еле стоявшего на ногах воителя, что, будучи в таком пагубном состоянии, не смог бы воспротивится её словам, даже если бы внимал всему сказанному: - Выведите его из царства теней, я вас прошу…, - еле слышно обратилась спартанка к правительнице Тартара, упорно делая вид для сторонних глаз, что просто оказывает помощь, не позволяя иным ушам расслышать её речи. – Я не желаю, чтобы он и далее здесь оставался, верните его в мир живых, умоляю. Ведь вам нужна правда. Будет правильнее отправляться за нею сейчас, иной возможности может потом не представиться. Возьмите Джиора с собой, я не хочу подвергать его опасности. Аид не узнает об его исчезновении до времени, а вы поможете Джиору продолжить его добрые дела на земле, ему изначально не следовало быть здесь. Окажите мне эту услугу, Аилса. Даже если бы королева воспротивилась, пояснив, что на данный момент отправляться к своим жрецам не собирается, Атланта повторила бы свою просьбу, ведь скоро, богиня всё же будет вынуждена покинуть подземный мир, иначе обеим женщинам придётся ещё долгое время мучиться в догадках. Так пусть же воитель вновь окажется среди живых людей. Пусть продолжает свой благой путь, он был так молод, ни к чему губить себя, когда на земле в таких, как он, более всего нуждались. Что бы в итоге не вышло, Джиора кузнец видела в последний раз, и она это понимала. Бережно прикасаясь к его руке, спартанка с любящей улыбкой посмотрела в глаза юноше, который лишь позже узнает, что на самом деле произошло, но к тому моменту он, возможно, будет уже далеко отсюда. Всё зависело от согласия Аилсы, но спартанка умоляла вернуть её спутника назад. Она не сможет со спокойным сердцем помогать богине, если воитель останется, там уж они вдвоём будут подвергаться риску. «Мы ещё встретимся, мой дорогой друг. А пока прощай…» Сильная женщина одарила улыбкой и королеву, говоря ей тем самым, что для себя она уже всё решила. Пытаясь избавиться от навеянной грусти, Атланта бодрым голосом (чтобы слышали все) попросила богиню поскорее возвращаться, сама же спешно направилась к Аиду и его трём зеркальным творениям. Никто не узрит на её лице тень расставания, былая сосредоточенность во взгляде и движениях вновь взяла под контроль эмоции чувств. Назрело множество вопросов, которые, кузнец надеялась, не будут проигнорированы. Она не являлась тем человеком, чьё присутствие могло быть неуместным, когда именно её участия пожелали великие Судьбы для того, чтобы вернуть Аиду его, когда-то утерянное, могущество. Сама Атланта за былые предзнаменования не хваталась, но не умела забывать тех, с кем боролась на одной стороне. Да, правителю Тартара может и не дано уже почувствовать свою нужду в других, и к тому же принять помощь смертных. Но прошлые победы должны были научить его гордость той истине, что боги и люди могут быть полезны друг другу, их сплочённость способна послужить великим свершениям. Если бы только смертные не казались такими слабыми в глазах надменных богов… если бы только боги не представали перед нами такими малодушными и жестокими… Обычно Атланта не берётся что-то кому-то доказывать. Но для неё было важно мнение Аида, от которого зависело спокойствие мёртвых и благополучие живых. И если правитель не внемлет её словам и той сути, которую спартанка пожелает донести, тогда благое заключение им не светит. - И как долго всё это будет продолжаться? – спросила Атланта, вновь выходя на середину зала, и обращаясь ко всем четверым богам сразу. – Каким образом ты сможешь обнаружить прислужников Гекаты среди своих подчинённых? И что будешь делать после того, как уничтожишь их? Геката ведь так и останется для тебя недосягаемой, Аид, ты знаешь. Что же предпримешь, дабы выманить её из тени? Кто мог осудить подобные вопросы? Кузнец имела право знать, раз уж её опять пожелали сделать пленницей. И то лишь потому, что она пришла слишком поздно, чтобы успеть застать прежнего Аида, который навряд ли бы позволил себе подозревать женщину, однажды помогшую ему вернуться к власти. Хотя, если говорить по чести, Атланта чувствовала некую вину перед правителем. Сейчас она стояла перед ним, как защитница его возлюбленной королевы, о чём Аид не мог догадываться, но он верно понял, что отношение спартанки к нему резко изменилось. Не так чтобы в худшую сторону, но сильная дева стала более недоверчивой в разговорах с богом, а он ещё как нарочно прибегал к таким абсурдным действиям, которые лишь более подтверждали присутствие его отрицательной стороны. «Власть меняет всех, Атланта. Она портит хороших людей. Когда Аид был без своих сил и без памяти, он был одним человеком, но обретя то, что ранее потерял, он мог измениться» - вспоминала кузнец предостережения Аилсы. Кто же был виновен в том, что с нею произошло? За что на богиню было навеяно забвение? Это и желала узнать кузнец. Правитель Тартара может хранить тайны сколько ему вздумается, но если затронуть главную для него тему, он хоть словом, хоть противоречием, хоть ненавистью, но обязательно выдаст себя. И Атланта была готова рискнуть. Она дала обещание. - Я не могла не учесть, что ты многое предпочитаешь скрывать от своей королевы, - отдалённо начала спартанка, приблизившись к столу и касаясь ладонью пустого кубка, стоявшего напротив места, где ранее сидел Джиор. – Но её сейчас здесь нет, а стало быть, - Атланта оставляет изучение стола и с необычным блеском в глазах оборачивается к Аиду, стоявшему подле своих верных рыцарей, - мы можем поговорить о ней откровенно, – женщина не знала, кто есть настоящий бог, но, заметив, как вытянулись лица у всех четверых, невзначай явила смех, который всё же ненадолго сохранил светлую улыбку на её губах, скривившихся при одном только созерцании безымоциональности правителя, - Ох, Аид, прошу, не смотри на меня так, как будто я примерила твою корону. По-твоему меня не должен был удивить тот факт, что женщина, которую ты якобы знаешь с самого детства, до этих пор, ничего не ведала о твоей вековой знакомой богине тьмы, чья дурная слава не смогла распространиться лишь в тех мирах, которых попусту не существует? Я ведь слышала, что ты ей говорил о власти и давней войне. Ты просвещаешь Аилсу, когда она, будучи богиней, не может не знать того, что происходит в её окружении. Это ли не странность? Кто же она такая, Аид? И почему ты предпочитаешь держать её в неведении, избегая не только упоминаний о своём прошлом, но и всего, что происходит уже даже не в твоих, а в ваших владениях? Нет, постой, знаю, что ты скажешь - Это всё, ради её безопасности. Пусть так. Но как она могла не знать о Гекате? Никакие обязательства, заставлявшие её отлучаться надолго, не могли растянуться на те века твоих длительных войн, о которых она даже не догадывалась, покуда ей не сказали. Невидимые стены, стоявшие перед женщиной-кузнецом, так и сотрясались под каждым ударом её прямого слова. И это не могло быть неверным шагом, ибо если подумать логически, даже не зная о беспамятстве королевы, Атланта всё равно бы заметила всю подозрительность отношений двух богов. Она не открывала правду, не выдавала Аилсу, а всего лишь спрашивала о том, что происходило при ней же. И как же Аид этого не учёл? Он так спокойно делился со своею любимой о давнем знакомстве с Гекатой, что даже не предугадал возможных подозрений со стороны кузнеца. А ведь на месте Атланты любой бы заметил в том странность. Могущественная богиня, избранница самого владыки Тартара, с которой, по его словам, они чуть ли не росли вместе. И что же получается. Не один век знали друг друга, а королева каким-то образом была лишена информации о Гекате, с которой столетиями знаком Аид?.. И он был уверен, что спартанка пропустит его просвещающую речь мимо ушей? Как бы не так. Атланта использовала невнимательность бога в своих целях, явив притворную подозрительность, дабы посмотреть, что же в итоге он скажет. - Ты уже не веришь и мне, Аид. Я это вижу, и не осуждаю, - при этих словах кузнец задумалась о том, что более всего сама являлась обманутой богом. – Однако сюда я изначально направлялась, чтобы оказать тебе поддержку, и помочь… Но меня беспокоит такое видимое непостоянство в твоём поведении. Как бы ты не любил Аилсу, ты ведь и ей не доверяешь. Почему же? И что значат разговоры о скуке, которую ты развеиваешь? Одумайся, Аид, твоё царство уже стало проходным двором для твоих врагов. По твоему бегать от них по всему замку и играть в прятки это веселье?.. Ты можешь хоть всех обитателей Тартара запереть в одной комнате вместе с собой и угрожать им, а само твоё царство тем моментом останется без защиты. Угрозы не помогут, нужны действия. Помнишь всадников смерти? Мы победили их только когда нападали в ответ. А все эти прятки есть ни что более, как попытка оттянуть неизбежное. Разговор приобретал всё больше напряжения. Сильнейшую неприязнь вызывали множественные копии Аида, из-за которых было невозможно сфокусироваться на одних реальных эмоциях настоящего бога. Это уже выглядело смешно. Атланта посчитала нужным прервать свой монолог, надеясь, хотя бы теперь услышать нечто приближённое к правде и не столь шокирующее. Она только сейчас внимательнее стала оглядывать всех тех бедных созданий, чей правитель посчитал их тайными союзниками врага. После своей, довольно смелой, речи, спартанка вполне могла оказаться таковою же. Но она упорно верила, что Аид, если уж и не прислушается к её словам, то хотя бы удостоит её убедительным ответом, не таясь ещё больше прежнего. Однако всё ещё слыша в ушах резкость собственного голоса, Атланта улавливала и иной, незримый для мёртвого сердца звук… такой болезненный… обрекающий… Это неминуемо трещала по швам когда-то обещанная дружба…
Аилса: Аилса с нескрываемым любопытством наблюдала за происходящим в торжественном зале. Она слишком многое не помнила, поэтому пыталась собрать свои воспоминания по крупицам. Вот и сейчас, глядя на Аида и изучая его, она пыталась понять, за что полюбила бога подземного царства и в каких все же отношениях с ним состояла. К слову, мужчина был слишком непредсказуемым и порой его поступки совершенно не поддавались логике. То он был храбрым и смелым, как лев, то слишком трусливым, чтобы остаться в одиночестве в зале, полным верных слуг и воинов. Не уже ли Геката несла собой такой страх и опасность, что даже сам Аид прячется за спины собственных копий? Аилса с королевской выдержкой и спокойствием наблюдала за тем спектаклем, что устраивал ее избранник. Было довольно интересно смотреть на то, как копии бога подземного царства живут собственной жизнью и отвечают так складно, словно являются одним единым организмом. В принципе, так и было, то, что хотел сказать Аид, говорили они. На секунду богиня восхитилась эффектностью зрелища, когда под проникновенную речь о доверии, чемпионы вытащили свои мечи, угрожая абсолютно всем. Поначалу Аилса посчитала, что ее избранник сходить с ума от вечности в подземном царстве и безделья, но потом сам Аид подтвердил ее слова, что все это делается, чтобы не сойти с ума от скуки. С губ королевы слетел тяжелый вздох, она больше не видела смысла в допросе. Поступки Аида может понять лишь он сам и не стоит забивать свою голову подобными загадками. Богиня тьмы стояла в стороне, не вмешиваясь в напряженный разговор между богом и кузнецом. В их голосах слышались разные нотки. Аид отчего-то не доверял той, которая помогла ему обрести бессмертие и силу, а Атланта разочаровалась в собственном друге и скрыто осуждала его. На мгновенье их разговор прервался, и бог подземного царства любезно обратился к Аилсе с вопросом. -Мой господин, - вежливо склонив голову, молвила в ответ королева. – Геката показалась мне довольно странной особой, но к счастью, наше общение с ней продлилось не долго. Вы оказались правы, и моя верность принадлежит только вам. Аилса вновь склонила голову в уважительном и глубоком кивке, после чего пристально посмотрела на Аида. Конечно, в ее словах была сплошная ложь, но это лучше, чем делится с непостоянным богом о своих опасениях. Сначала стоит разобраться во всем самой и сделать выводы, а уже потом лезть на рожон. Почему-то богине показалось, что Аид, описывая Гекату, говорил не только о ней, но и о ком-то еще. Аилса и подумать не могла, что сказанное правителем будет являть собой описание ее самой. Похоже, ответ королевы удовлетворил Аида и он дал разрешение сопроводить Джиора до опочивальни. Женщина благодарно улыбнулась и кивнула на его речи о том, что ей стоит быть осторожнее. -Я буду очень внимательна, мой дорогой. Мне и самой не очень хочется вновь встречаться с этой женщиной, а тем более, с ее последователями. Получив так же разрешение и от самой Атланты, которая несла ответственность за пьяного воина, богиня тьмы плавной походкой подошла к Джиору. Поднять его с кресла оказалось не такой простой задачей, как могло показаться вначале. Молодой воин буквально не мог стоять на ногах. Однако ей удалось поднять его. Держа его за руку и позволяя Джиору облокачиваться на себя, Аилса повела мужчину в сторону дверей. Проходя мимо Атланты, женщина увидела боль в глазах кузнеца, и ей стало жаль эту сильную деву. Богиня улыбкой молвила, что позаботится о Джиоре и с ним все будет в порядке. У самых дверей воин, видимо, почувствовал слабость в коленях и пошатнулся. Если бы не стена, на которую он облокотился, то валяться ему на полу, ведь сил Аилсы не хватило, чтобы удержать его. В ту же секунду рядом оказалась взволнованная Атланта, помогая поднять Джиора. Проклятая видела в ее действиях лишь благой умысел, но затем услышала растерянный шепотом. Взгляд пристальных глаз тут же впился в лицо кузнеца, пытаясь сосредоточиться на ее словах. Атланта умоляла вывести Джиора из подземного царства, видимо, догадавшись, что и сама Аилса собирается в мир живых наведаться. На мгновенье богиня растерялась, а затем лишь едва заметно кивнула, тем самым, давая согласия на просьбу кузнеца. На том и было решено. Выводя молодого воителя из торжественного зала, богиня тьмы вновь увидела печать в глазах Атланты, но это грусть была сильнее прежней, ведь сильная женщина прекрасно понимала, что ввязываясь в дела богов, она может больше никогда не покинуть подземное царство. Аилса и Джиор покинули зал. Как только двери за ними закрылись, королева провела воина по коридору и только после того, как скрылась с глаз стражников Аида, она растворилась в черном тумане вместе со смертным мужчиной, перемещаясь в мир живых.
Аид: Аид внимательно выслушал последний диалог Аилсы, прежде чем та скрылась в тени коридора. Напряжение в зале спало и все опустили копья и мечи. Он понимал, что Атланта говорит по каждому факту, да и теперь скрывать ему не зачем было всё. Но спешить всё выкладывать, он не хотел, так, же как и убирать копий он не думал, пару лишних рук ему не помешают. Все замерли в ожидании действий бога. Копия возле рыцарей повернулась к Атланте, сделала пару шагов в её сторону и вступила в диалог. - Ты права тут остались только мы с тобой и верные мне соратники. Начну не сразу с того что тебе больше всего интересно. Признаюсь тебе, Гекату я не собираюсь уничтожать, а то если её не будет, скука поглотит подземное царство, а вот поймать её это уже другое дело. Мы ведь с ней когда-то были хорошими друзьями, но как я уже сказал, власть всех портит. – Правая рука плавно задела бокал с вином и тот упав на пол, разбился. – Раньше было равновесие между нами, но Гекате хотелось большего. Тут мужчина решил сделать паузу перед тяжким рассказом, ведь именно сейчас он расскажет кто такая Аилса. Много мыслей в голове бога было, что все копии вместе с настоящим богом провели ладонью по лбу вытерев пыль, которая из редка, сыпалась с потолка. С чего начать лучше, с рассказа, откуда появилась Аилса, но тогда это будет слишком затянуто. Вот уже собравшись, он продолжил, не давая остальным копиям начать разговор. - Аилса вовсе не королева, и всё это некий фарс был. Она подруга Гекаты, поэтому та так яростно хотела, чтобы Аилса вспомнила себя прежнею. Ведь именно её Зевс боялся, боится, сейчас не знаю. А я тем временем поклялся, что уничтожу Аилсу, но, к сожалению что-то прошлое держит меня. Сейчас я понимаю, что даже река Лето не способна воздействовать на Аилсу, так как она сильнее обычного бога. Сейчас видимо она отлучилась, чтобы найти Гекату и расспросить её обо всём, Аилса больше не в моей досягаемости. Худшее всё впереди, да и что собственно рассказывать, Атланта сама знает, что обманутая женщина страшнее фурий в аду. Аид приблизился к Атланте и взял её руку. Тепло так и шло от смертной девушке, и как ни странно Аид мог чувствовать это, а также боль девушки и всё остальное, что так пыталась скрыть в себе кузнец. С неким страхом копия отошла от Атланта и продолжила. - Все мы чем-то жертвуем, тебе это ли не знать. С этими словами в зале наступила тишина. И только настоящий бог поднял глаза на Атланту. Вроде сильная девушка, мужественная, сильная характером.
Атланта: Как часто бывает, находясь в поисках раскрытия одних тайн, мы по стечению необъяснимых обстоятельств разгадываем иные. И должно быть, всё определяется мерой нашего достижения заветной цели. Мы стремимся к одному, но забываем, что это одно есть общая целостность всех других секретов, которые преобразовывающейся цепью воссоздают собою единое. Таков тяжкий путь любого сокрытого обмана, чьё существование всегда подкрепляется мотивами другой лжи, и далеко не последней. Так вот малыми, но нарастающими крупицами своих ошибок и несчастий мы создаём иллюзию реальных якобы событий и восприятий, и не только сами живём этой выдумкой, но и заставляем поверить в неё других. В том и состоит главная опасность и жестокость губительных тайн. Было бы не верно полагать, что Атланта оставалась в том нейтральной, и подобное двусмыслие чужой игры обошло её стороной. Приняв одну сторону, женщина упорно развивала эту позицию, позволяя себе обманываться и дальше. Прискорбно. Но что поделать, если ложь была такою правдивой, что истина рядом с ней завиралась, оступаясь на брошенных камнях тех самых ошибок прошлого. Ложь оказалась проворнее и быстрее, и уже успела закрепить в сознании твёрдость своих убеждений. А потому женщина-кузнец была совершенно не готова принять действительное, когда для себя она узнала более существенную реальность. Спартанка пыталась образумить бога мёртвых, а всё это время серьёзно заблуждалась сама. Осознание этого к ней придёт позже. Сейчас же следовало подивиться тому, как резко переменился Аид. Снова. Однако же на этот раз он был прежним, таким, каковым знала его Атланта. Его былое, необъяснимое раздражение и постоянное увиливание в разговорах сменил спокойный тон, а усердную закрытость пересилила потребность в откровении, которое изначально хоть и выпытывала сильная женщина, но и подозревать не могла, что бог пожелает сам обо всём ей рассказать. Да, Аид не взялся ничего утаивать, но всё же, некая странность его речей так и не познала опровержения. Правитель Тартара лишь подтвердил, что его главный враг – скука. И это первое, от чего намерен избавиться, тем самым, делая Гекату своею постоянной добычей. Уничтожать её он и не помышлял. Как, по всей видимости, и не думал о том, что подобной попыткой развлечься рисковал вновь потерять свою власть. Что если однажды богиня мрака сумеет перехитрить бдительность скучающего владыки и предоставит ему ту весёлую игру, в которой правила будут устанавливаться по её собственному усмотрению? Интересно, об этом Аид успел подумать?.. Старательно пытаясь подобрать какой-либо значительный мотив необъяснимым поступкам бога, кузнец попридержала своё мнение при себе. Её больше волновала не Геката, а та непонятная связь, что имелась между нею и королевой. Как выяснилось, у самого Аида с Гекатой когда-то были дружеские отношения, но их подпортило стремление богини к большей власти. Да… свойственно ли богам вообще понимать дружбу и любовь? Когда для них нет ничего превыше собственного величия. Даже столь точное предположение вскоре подвергнется дилемме. Отражающие пламя горящих огней, тёмные глаза спартанки сосредоточенно проследили за упавшим бокалом, ловя мерцающий свет в его разлетевшихся тысячных осколках, и представляя какою хрупкостью обладает её собственная душа, что будучи однажды так же небрежно брошена, может растерять весь свой внутренний свет. Печально… но именно такие помыслы чаще посещают, когда подолгу находишься в темноте. Даже и не верится, что совсем недавно Атланта ходила по земле, вдыхала сладкий воздух моря и цветов, согревалась лучами щедрого солнца, и собиралась вернуться домой. Будто и не было всего этого. Прекрасный сон завершился, а тьма осталась. Но это был её выбор… только её. Багровый нектар мгновенно согрел и окрасил каменный пол, словно высвободившаяся кровь из рваной раны. И эта мелочная небрежность была предупреждением, не сулившим ничего доброго в итоге. Брови кузнеца резко сошлись на переносице, взгляд выжидающе обратился на бога, который вдруг замолчал. Настоящий или нет, но и все остальные копии более не издали ни звука, всем своим видом выказывая готовность к оглашению чего-то важного. Атланта не двинулась, удерживая всё своё внимание на том Аиде, который ранее с нею говорил. Он не стал начинать издалека, хоть и не плохо было бы сперва подготовить свою собеседницу. Разумеется, никаких догадок о сущности дальнейшей темы не представлялось. И только когда правитель произнёс имя своей избранницы, а после назвал фарсом всё происходящее между ними, только тогда былая устойчивость позиции спартанки пошатнулась. Она даже не успела вникнуть и принять суть начальных слов, как по ушам резанул следующий поток откровений, восстанавливающих в сознании полую картину собранных фактов, но доселе не преподносившихся в столь негативном виде. Непоколебимая и стойкая во всём своём естестве, Атланта оглушено стояла посреди множества диковинных созданий, с жадным любопытством изучающих её, сама же она никого уже не видела подле себя. Только с большей пристальностью взирала в бесстрастное лицо Аида, в котором мельком замечалась призрачная тень сожаления. Но даже видимость этого не помогла спартанке подавить в себе внутренний протест, чувственное сердце облачилось защитой от мощного давления болезненных эмоций, с которыми женщина усердно боролась. «Зачем ты это делаешь?..» - голосом мыслей спрашивал её взгляд, в котором явно замечалось нежелание верить услышанному. Что если женщину попусту хотели настроить против, дабы она приняла одну сторону и не путалась под ногами?.. Чрезмерная подозрительность Аида, его гнев и непостоянство в поведении, одно это выставляло его в отрицательной роли, отчего сложно было разглядеть искренность в его словах. Однако, возвращаясь к логическому размышлению, нельзя было не учесть, что многое сходится: упоминания Аида о реке, и тот необычный разговор Аилсы с Гекатой, когда богиня мрака намеревалась просветить свою былую союзницу, и это совершенно не было похоже на встречу двух врагов. Скорее даже наоборот. Но более всего удивило то, что правитель знал, куда намеревалась отлучиться его лже королева. Знал, и ничего не предпринял, дабы это предотвратить… Почему?.. Неужели сила Аилсы настолько разрушительна, что ей был не властен противостоять сам Зевс, который со слов Аида даже боялся эту женщину?!.. Атланта не понимала, что происходит… Всё это время… всё это время она выходит смотрела в глаза тьме, ощущала её жестокое могущество, предчувствовала опасность, но так и не смогла понять, откуда всё это исходило. Разнообразного рода мысли продолжали атаковать измученный разум, но сильная дева быстро собралась. Она вернула себя в реальность только когда заметила, что Аид приближается к ней. Пребывая в настороженности и уже не зная кому верить, Атланта как-то странно улыбнулась уголком губ, и отрицательно качая головой, сделала шаг назад. «Это не правда» - продолжала настаивать она, но её рука уже была в ладонях бога. Их глаза встретились, и этого было достаточно, чтобы кузнец окончательно поняла: ей не лгут. Накрыв руку бога своей, Атланта обернулась к двери, за которой несколько минут назад скрылись Аилса и Джиор. Джиор… она отпустила дорогого друга с верной союзницей Гекаты!.. Вот так она хотела его уберечь… добровольно отдав самой опасной из тёмных богов!?.. Нет… нет, зачем Аилсе вредить ему… Он был безобиден. Вспомнить только в каком состоянии воитель покидал зал, он был не в силах даже защищаться, не то чтобы нападать. К тому же, когда богиня узнает о себе правду, парень будет уже далеко… хоть бы было так… Вновь посмотрев на Аида, спартанка увидела тревогу и в его глазах. Он вдруг отпустил её руку и стал отдаляться. Сама же кузнец ещё какое-то время обдумывала всё, что ей было сказано. Опустив глаза, она медленно прошлась по залу и, наконец, явила свой сильный, но уже менее уверенный голос: - Вот значит, для кого ты затеял эту уловку. С самого начала… когда мы с Джиором только прибыли сюда. Ты лгал и таился не потому, что ожидал предательства от своих слуг. Ты делал это для неё. Сменял добродетель на гнев и подозрения лишь потому, что она находилась рядом… Аилса… А до появления Гекаты, когда она ушла, ты даже не подумал рассказать правду мне и Джиору… предупредить нас… Ты предпочёл таиться и далее, пока не станет слишком поздно. Ох, Аид… Сознавая, какую глупость совершила, так легко поверив обманчивым доводам собственного рассудка, прежде не выведав, где поистине таилась опасность, кузнец начинала испытывать раздражение к самой себе, только и думая, куда бы можно было выплеснуть этот гнев. Всё в нём накопилось: и усталость от той наивной открытости, с которой Атланта всецело посвящала себя другим, и пагубная жалость, доверчивость слепая… всего хватало сполна, чтобы вновь испытать ощутимый пинок, лучше любого слова говорящий о дурости содеянной ошибки. Аид что-то стал молвить про жертвы, но спартанка отмахнулась, тщетны были её попытки удушить внутреннюю обиду на самого бога за его ложь, благодаря которой кузнец не сможет впредь открыться ему полностью, ибо она слишком далеко зашла в своих обещаниях и стремлении помочь. А теперь ей, видите ли, придётся переступить через саму себя, чтобы искоренить то зло, которое она даже не знала. И что же отныне… Атланта будет вынуждена стоять меж двух огней или того хуже делать выбор, помогая богу довершить незаконченное им дело… Бессмертный правитель не поймёт её отказа. А поделиться с ним, значит, подставить Аилсу под удар. Ведь толком ещё не известно, обрела она себя прежнюю или нет. - И ничего нельзя изменить? – с потаённой надеждой спросила Атланта, оборачиваясь уже к иному богу, стоявшему подле рыцарей. – Последний раз ты так обречённо говорил, когда лишился своего могущества и силы. Но сейчас и то и другое при тебе. Почему же ты бездействуешь, Аид? Откуда у Аилсы такая сила, способная напугать даже верховного бога, а сам ты не решаешься вести с ней открытую борьбу, предпочитая наносить поражение обманом?.. Кто её создатель, Аид? Кто создатель этой женщины, которую ты намеренно решаешь отпустить, зная, куда она может направиться и какой вернуться в итоге? Почему же ты позволил ей уйти?.. – Атланта затихла, сумев уловить начальную смену выражения на лице одной из копий, которая, видимо, и руководила эмоциями остальных. Это был настоящий правитель, и кузнецу удалось прочесть в его глазах то немое чувство сердца, которое он не мог ей открыть. – Неужели ты… действительно её любишь… Всё было оставлено позади… позабылась и цель, с которой Атланта направлялась в царство мёртвых. Она уже не думала о Каллисто и о своём оскорблённом доверии. Кузнец ведь и сама многое утаивала от владыки Тартара. Да простит её старый друг, но лучше не подтверждать его опасений, открывая не столь приятную правду о том, что Аилса сейчас находилась в мире живых и возможно уже выслушивала историю своего прошлого от преданных жрецов. Спартанка не хотела причинять вред богине, каким бы чудовищем её не выставляли. Она помнила искренность её речей, нескрываемое волнение её голоса, и такую явную надежду и мольбу в глазах… «Я дала ей обещание». Сложно было поверить, что от одного просвещения зла Аилса была способна измениться. Неужели она вновь пожелает надеть маску ненависти на ту красоту её естества, в котором была позабыта подлость, и появилась возможность жить настоящими чувствами? Да, отныне ею всё воспринималось по-новому, зато без давления прошлого. Но как быть, если окажется, что её сущность была создана тьмой?.. Как отвратить от этого богиню и не пропасть самой? Этого Атланта не могла знать. Как и не имела возможности поведать о своих опасениях Аиду. Утешением было его сохранившееся чувство к этой женщине. И если так, то раз уж он не смог уничтожить её прежде, вероятно не сумеет и теперь. А значит, у них имелся шанс как-то иначе повлиять на ход пагубных событий. Спартанка была готова помочь в том Аиду, но сперва, ей нужно было выяснить, чем подкреплялась та самая язва гнева, что послужило её появлению. - Река забвения… так вот что ты с нею сделал, - задумчиво произнесла кузнец во всеуслышание, когда как сказанное больше походило на «мысли вслух», - И как только тебе удалось перехитрить, по твоим же словам, сильнейшую из богов. Я так понимаю, рассказанную прежде сказку про общее счастливое детство можно считать выдумкой. Но, тем не менее, ты давно знаешь Аилсу, а значит, тебе должны быть известны её слабые стороны, раз уж когда-то вы были очень близки. Так в чём же состоит её уязвимость? Нет такой силы, которую невозможно было бы сломить. И если тебе что-то известно, поделись со мной, достаточно уже сюрпризов. Атланта просила о том, чему последовать всё равно бы не смогла. Наделённая физической мощью, спартанская дева являлась в первую очередь человеком сердца. В самых тёмных недрах зла она была готова искать хотя бы малый луч света, и никогда бы не посмела отнять жизнь даже убийцы. Спартанка может просить только правосудия, но не смерти. А та женщина… которая взволнованно сжимала её руку, будучи такой потерянной и напуганной, но ещё более прекрасной во всей неосознанности этого мира, Это как начинать жизнь с чистого листа. Когда выбор стоит на том, чтобы измениться ради целей, которые мы обретаем вместе с теми, кто поддерживает нас. Так и Аилса могла бы научиться видеть всё вокруг иначе, если бы кто-нибудь помог ей в этом. Вот Атланта и пыталась помочь… Думая, что спасает богиню от чужих манипуляций и негативного влияния, она сама того не замечая, поспособствовала её возвращению к тому, что так пытался предотвратить Аид. А теперь сама же негодовала оттого, что он знал всё и тем менее отпустил союзницу Гекаты. И спартанку можно было в том понять. Она была не в курсе реальных событий, но ведь правитель Тартара имеет абсолютно все сведения о той, с кем ведёт борьбу!.. И зачем-то намеренно приближает свой провал. Неужели вновь от скуки?.. Немыслимо… - Значит, есть вероятность, что былое зло до сих пор живёт в ней, несмотря на то, что сама её память утеряна? И оно вновь овладеет Аилсой, как только она узнает о себе правду, так? – сложив руки на груди, Атланта вновь напряжённо заходила по залу, но через минуту остановилась и пронзительно взглянула на того Аида, с которым всё это время вела разговор. - А что если нет? Что если она не почувствует связь с тем прошлым, которым жила, и откажется принять себя прежнюю? Пусть даже неосознанно. Ведь не одна память ставит нас на путь добродетели или ненависти. Сколькие менялись лишь потому, что им доводилось разглядеть в себе нечто более ценное, чем стремление к власти и порабощению. Расскажи мне всё о ней, Аид. Я хочу знать, с кем мы имеем дело, расскажи, откуда она и какое прошлое связывает тебя с ней.
Аилса: Простите за большую задержку. В следующем посту вольюсь к вам в игру. Глухой хлопок последовал сразу же после яркой вспышки и на том самом месте, прямо перед величественным храмом, из тонких нитей черного тумана стал вырисовываться женский силуэт. Это была Аилса, вскоре появившаяся. Она придерживала статного воина, что опирался на ее плечо. И данная картина могла бы показаться странной, если бы хоть кто-то видел их. Однако на дворе стояла глубочайшая ночь, щедро освещающая окрестности лучами бледной луны и звезд. Залаяли собаки, почувствовав нечистую силу, и богиня бросила на них не добрый взгляд, заставляя в страхе заскулить, да спрятаться в конуру. Вот только чуткий слух оказался у одного из младших служителей высокого храма, а может бессонница мучила. В любом случае, чтобы не тревожило того человека в эту глухую ночь, собачий лай заставил его выйти из святилища. Осветив пространство впереди, юноша увидел два силуэта в нескольких метрах от себя. -Кому не спится в столь поздний час? Совершенно бесстрашно спросил молодой человек, внимательно вглядываясь в темноту. Аилса прищурила глаза, тоже изучая парня, а затем двинулась вперед, шелестя подолом своего плаща. Как только она оказалась хорошо видима очам служителя, лицо того исказила гримаса удивления и шока. Несколько мгновений он смотрел только на красноглазое порождение тьмы, совершенно не обращая внимание на задремавшего стоя Джиора, а затем упал на колени и ударился лбом о землю. - Великая богиня! Прости своего глупого раба за такую дерзость, если бы я только знал, что это Вы… Признаться честно, Аилса была приятно удивленна. Осознав каждое сказанное юношей слово, она поняла, что не только в любое время званый гость здесь, но и является чем-т о вроде идола. Значит, шестое чувство не подвело и стоило ей лишь захотеть, как она переместилась к собственному храму. Губы богини искривились в довольной улыбке, когда она оторвала взгляд от молодого человека, все еще сгибающегося на земле, и стала придирчиво осматривать темное здание. Мрачное, зловещее и такое величественное, оно было прекрасным. -Встань с колен, да помоги мне. – Спокойно приказала Аилса, почувствовав сладкий вкус власти. Она дождалась, пока юноша встанет и подойдет к ней, после чего «скинула» на него свою ношу в лице Джиора и вздохнула с облегчением. Пьяный воитель внезапно начал икать, отчего богиня устало закатила глаза. – Отведи его в лучшую комнату и уложи спать, а завтра отпусти, предварительно накормив. Я хочу, чтобы его приняли как важного гостя. Но сначала разбуди мне главного жреца, я буду ждать его в зале. Невероятно сладок вкус власти и к нему так быстро привыкаешь. Сейчас, взглянув на богиню, даже нельзя было предположить, что всего четверть часа назад она говорила о том, что власть испортила Аида. Как же это было смешно и печально. В Аилсе просыпалась ее сущность, она постепенно собирала разбросанные крупицы полной мозайки, и с каждым осколком внутри нее исчезали свет и добро. Она переступила порог храма первой, а следом за ней шел служитель. Он проводил богиню до огромного зала, в центре которого возвышалась огромная статуя в ее честь. Юноша ушел, а Аилса осталась любоваться этим искусством и ждать, когда появится главный жрец. Стоит ли говорить, что явился он очень быстро? Еще бы, богиня ведь не может ждать, да и ее появление было столь редким, что несло собой настоящее чудо. Чуть позже, расположившись в удобных креслах, между Аилсой и жрецом произошел важный разговор. Когда минуло удивление от того, что богиня много о себе не помнит, мужчина поведал ей о том, какая она на самом деле. По крайне мере, такой, какую он видел ее собственными глазами. -Вы очень молодое божество, госпожа, однако сумели за короткое время обзавестись множеством соратников. Те, кто был обижен в этой жизни, те, кто были преданы и обмануты, нашли утешение в вере в вас. Служение вам это не обычная дорога. Многие проповедуют прощение, ваша вера проповедует месть, идущую сквозь боль и страдания врагов. В этом идет очищение души, через пролитую кровь. -Хм… - Задумчиво промычала Аилса, подпирая подбородок локтем и внимательно глядя на жреца. Она не знала, похоже ли это на нее, но что-то глубоко внутри ликовало от слов верного подданного. Месть и убийства - правильный путь в очищение себя от ненависти. Видимо, именно поэтому она нашла свое место в сердцах людей. Им слишком просто прощать своих врагов, как это велят другие боги. – Продолжай. -Боги Олимпа давным-давно уже заняты только собой, им плевать на людские беды. Более того, они сами же насылают голод, чуму и смерти. Вы, Аилса, стали первой богиней, которая решилась повести народ против Зевса и его «свиты». И люди охотно пошли за вами. -Я истребляла богов? – Удивилась женщина. -Да, и вам многих удалось уничтожить. Вы нашли древний артефакт, способный делать богов смертными, и, вылавливая их по одному, убивали. Назревала война, однако Аид возвращал богов к жизни, чтобы не прогневать своего могучего брата. -Аид? Он шел против меня? -Сложно сказать, скорее он не хотел вашей смерти, ведь вы его создание. -Что? - От услышанного у Аилсы пошла голова кругом. Она широко распахнула глаза и поддалась слегка вперед. – Аид мой создатель? -Вы очень многое забыли, госпожа. – Усмехнулся жрец. – Сдается мне, здесь приложил кто-то руку, ведь информация вся эта очень ценна. Каждому греку известно, как сложны отношения между Аидом и Зевсом. Престол достался младшему брату, в то время как старшего и истинного наследника отправили гнить в подземное царство. Вполне очевидно, что Аид был этим недоволен и из-за этого между братьями часто были ссоры. Когда они серьезно поругались, Аид решил пойти войной против Зевса и забрать то, что по праву принадлежит ему, но для этого ему нужно было сильное оружие. И он создал вас… Как только жрец произнес последние слова, перед глазами богини промчалась вся ее короткая человеческая и божественная жизнь. Она все вспомнила. Абсолютно все. И в ее сердце зародилась такая злоба, что она готова была уничтожить Аида одним лишь своим взглядом. Еще долго женщина разговаривала со жрецом, а после, отблагодарив, оставила его, не забыв ценно наградить. Так же Аилса попросила не выпускать Джиора на следующее утро, а поить его дурманящим зельем, дабы он постоянно проваливался в крепкий сон. Кто знает, может этот воитель ей еще пригодиться в дальнейшей борьбе с Аидом. Богиня переместилась в подземное царства, на тот самый хрупкий мост, что прогибался над рекой Забвения. Пальцы сжали перила, да так, что костяшки побелели. Аилса смотрела в тревожные воды реки и вспоминала, как безжалостно перекинул ее Аид, дабы избавится от сильнейшей противницы. Но он не учел, что она богиня, а значит, ее память вернется… -Ну, берегись, Аид, ты мне за все ответишь. Прошипела в Забвение женщина и, сорвавшись с места, решительно направилась в темный дворец.
Аид: Мужчина устало вздохнул вместе со своими иллюзиями и в пал в минутное раздумье. Как сказать Атланте, что это во всём виноват он, что давным-давно Аид полюбил Аилсу ещё будучи смертной, и когда случилось у девушки горе решил вернуть её к жизни. Так случилось, что Зевс в то время очень сильно обидел Аида и, создавая Аилсу мужчина не как не мог, наперёд подумать, что из неё выйдет богиня хаоса. В голове мужчины всплывали картины прошлого когда он навещал Алису, будучи смертной и днями и ночами наблюдал как она живёт, стараясь её защищать как мог, но, к сожалению бог не мог всегда находится подле девушки и пришло время смерти. У всех копий, как и у настоящей, на лице появились капли слез, которые скатывались по лицу падая на каменный пол. Сейчас Аид убедился, что Атланте можно верить и вышел на центр к копии. - Я убедился, что тебе можно верить, но при появлении Аилсы всё вернётся на свои места. Я отвечу на все твои вопросы, ведь нам вновь придётся действовать сообща в случае опасности. – Вот уже настоящий бог поднял свой взгляд на кузнеца и продолжил. – Это долгая история и поведаю я тебе её полностью, присядь. – Мужчина подошел к столу, где сидела уже Атланта и копия бога, отодвинув стул, Аид присел рядом с ними. – Очень давно мне понравилась одна из смертных, и я целыми днями наблюдал за ней, старался оберегать, как только мог. Я делал всё о чём она просила, но, к сожалению, она молилась не тому богу, но меня это не отпугнуло я продолжал следить за ней. Последнее время тогда её стали преследовать не удачи, то умрёт весь скот, то повышают налоги, то с семьёй что-то случится. Разговаривая с Селестой она предупредила меня что время Алисы так её ранее звали, пришло время оставить мир живых. Я стал тщательно следить за девушкой, даже приставил к ней свою охрану, нарушая порядок Зевса. – Бог взял кубок со стола и сделал пару глубоких глотков, после чего рука мужчина ударилась о стол и чаша упала на пол. – Меня вызвал к себе брат, я не мог ослушаться его, но и в это время бандиты на пали на Алису, Зевс даже отозвал моих рыцарей. Тем временем Селеста забрала её душу в Тартар. Вернувшись, я обнаружил в своих покоях сестру с плачевной новостью, она мне всё рассказала, что сделал Зевс. – С лица мужчины упало ещё несколько капель слез, но уже на стол. – А ты бы как поступила Атланта ради любви? – Спросил бог. - К этому всему прибавилась старая обида на брата, и я решил воспользоваться старой магией, вернув к жизни Алису и сделать её богиней. Я создал Аилсу дав ей новое имя, я заключил сделку с Мойр и выпросил у неё жизненную нить Аилсы когда та вышла из под контроля и объявила себя богиней Проклятых. Голос бога стих, голова была опущена, и состояние подавленности было ярко видно из-за вспоминания прошлого. Центральная иллюзия подошла к богу и положила на плечо руку, продолжив за него. - Я скажу тебе Атланта, что такой сильной бог как Аилса не сможет забыть себя прежнею даже через реку забвения, и если она всё вспомнит, если уже не догадалась о чём-нибудь, то нас всех ждёт полный хаос, и боюсь противостоять ей, в данный момент будет сложно. Она черпает силу из злобы, гнева, чувство мести. Единственно как её можно убить перерезать нить, которая хранится там, куда не знает ни один из нынешнее существующих кроме меня дорогу. Минута затишья, и сметая со стола кувшин с кубками Аид резко подскочил. В глаза его виднелся яркий огонь, на поясе меч заливался черным сгустком энергии. Он осмотрелся, и рядом с ним появилось на несколько секунд магическое отражение той комнаты, где хранится нить. В магической пелене четко виднелась всё. Посреди комнаты над полом парила в стеклянной колбе нить, и рядом ходили вокруг каменные стражи, созданные при помощи древней магии, как и Аилса. - Я не могу убить своё создание, но я больше не люблю её, я хотел обуздать силу, которую подарил Аилсе, но у меня видимо не вышло. Ты должна мне помочь. На этом бог затих, дав себе передохнуть посте столь вызванных эмоций.
Атланта: Вот и наступил момент истины. Откровение того прошлого, которое связывало собою сразу несколько памятных событий, произошедших очень давно, но причина которых доселе оставалась неизвестной. Опасность грозила не только теперь, её леденящее кровь дыхание веяло и прежде в Афинах. И женщине-кузнецу вскоре предстояло узнать, за какой проступок Аид когда-то был лишён своей власти и в беспамятстве отправлен на землю. За какое проклятье его выбора спартанка была обречена познать свою жизнь во второй раз. Что до её мыслей, так они пребывали в сумбуре противоречий. В подобном состоянии не легко принять верное решение. Да и будет ли оно верным так или иначе… Однако, если поначалу Атланта чувствовала своё ярое посягательство на чужие тайны, неугодные для ушей смертных, то теперь явно понимала, что не ошиблась в своих намерениях проникнуть в глубинные секреты подземного мира. Ибо беды, происходящие в нём, таили в себе ответы на те вопросы, с которыми долгое время жила спартанка после того, как покинула земли Аттики. И Аида собирался положить конец всем недоговорённостям, что лишь более указывал на то, сколь был велик предел его отчаяния. Кузнец ожидала моральное проявление самозащиты со стороны бога. Но давящая маска холодного безразличия и отрешённости отныне была сброшено, и повержено лежала у ног сильной девы, что, будучи смертной, всё же вела разговор с владыкой Тартара на равных. Он сам дал ей это понять, проявив своё доверие к женщине, дружба с которой была им ценима. Ибо даже страх быть поверженным не мог склонить гордого владыку на указание своих слабостей. Он уважал свою собеседницу и нуждался в ней, ведая возможные масштабы разворачивающейся трагедии, он желал их устранить с её помощью. А Атланта более всего хотела понять, с чего всё началось. И как всегда упорно искала более угодный и менее трагичный выход из положения. Она давно вкусила горечь бед и опасностей, но так и не научилась мириться с ними. Отчаяние бога мёртвых вызовом заставляло кузнеца держаться со всею непоколебимостью. Что бы не случилось… что бы она далее не услышала… Так происходит с каждым, чей страх перед действительностью подавляется уверенностью всё изменить. Но даже этому стойкому чувству вольного сердца суждено дрогнуть в момент открытия того прошлого Аида, о котором не ведает ни одна история. Не долго думая, правитель Тартара заговорил вновь. И его ответом было проявление искреннего расположения к своей воинственной подруге. Он заверил, что расскажет ей обо всём, о чём она пожелает узнать, не забыв так же подметить, что осведомлённость угодна им в случае непредвиденных обстоятельств. Разумеется, таковых развитий событий не избежать. Атланта не могла с тем не согласиться, и даже в некой мере постыдилась своих начальных опасений, когда принимала старательную игру бога за якобы охватившее его безумие, когда как он просто не мог открыться ей до времени. Ну что же, это время пришло. Собираясь с мыслями, и желая подготовить кузнеца к серьёзному разговору, Аид для начала предложил ей присесть. Сильная женщина приблизилась к креслу, сделанного из тяжёлого тёмного дерева, затем внимательно оглядела всех присутствующих в зале, особенно пристально её взгляд задерживался на копиях владыки, всё это длилось лишь мгновение, после чего спартанка бесшумно опустилась в кресло, ожидая самого Аида. Вначале Атланте показалось, что бог, сидевший рядом с ней и есть настоящий правитель. Но всё же она знала, что это не так. Знала и ждала того, в ком видела настоящие, живые эмоции. Они успешно проявлялись у всех пятерых, но только один на долю опережал своих близнецов. Атланта углядела это ещё когда заговорила о любви бога к Аилсе. И теперь держалась этого единственного, подлинного Аида, который вскоре оказался подле неё. Он умело подбирал слова, начиная издалека, но при этом затрагивая только самое важное. Спартанская дева ловила каждый миг его речей, всею проницательностью взгляда читая глаза правителя, его лицо, голос, даже частоту дыхания. Она сосредоточено вникала в открывающиеся для неё секреты прошлого, и словно бы сама проживала чужую жизнь, чужие надежды, как и всю невозможность их страданий. Вот сейчас ей будет известна правда. Она должна понять… почему так случилось. Слегка облокотившись на спинку кресла, Атланта скрепила руки, держа их меж коленями, и расправив могучие плечи. Её взор сконцентрировано метался от уст Аида, возвращаясь к его глазам, и с каждым моментом осознания, взгляд женщины становился всё напряжённее, острее, выдавая её явное потрясение. Аилса была из рода людей… и какое же несчастье познала её душа… предотвратить которое даже Аид был не в силах… Спартанка слегка насторожилась, заметив, что во время рассказа, владыка Тартара постепенно начинал терять контроль над собой. А в жертву вновь был принесён один из кубков, падения на пол которых уже становилось неким привычным делом. В более приятных обстоятельствах над этим довелось бы посмеяться. Но кузнец только вздохнула, не без тревоги наблюдая за богом мёртвых. Повторное возвращение к давно испытанным горестям давалось ему очень тяжело. Прежде Атланта никогда не видела его таким. Прекрасный во всём своём грозном величии, он излучал столь живые чувства… кому из людей доводилось видеть слёзы бессмертных?.. Словно вместе с их болью содрогался и рушился весь мир… Сильная женщина всем своим существом ощущала приближение неизбежного. И только тогда поняла, сколь велика будет плата за ту любовь, которой суждено было погибнуть, так и не начавшись. В том не имелось никакой справедливости, и сложно было понять, за что была уготована такая страшная судьба девушке, которая и без того имела незавидную жизнь. Аид поведал о её гибели, о Селесте, своей сестре, которая когда-то приходила и за Атлантой, но не успела забрать её в подземный мир. С Аилсой вышло иначе. И всё вновь по вине Зевса. Пребывая в раздумьях, спартанка даже не знала, что сказать. Да и чем бы тут помогли слова, когда поведанное уже давным-давно произошло. Вот только слёзы бессмертного правителя…о, боги, его скорбь было тяжело наблюдать… - Ну что ты, Аид… Подавшись вперёд, кузнец в поддержке накрыла ладонь бога своею, ощущая поразительную живую дрожь, с которой раскрывались его пальцы. Их глаза встретились, последовал вопрос, после которого, казалось, спартанка перестала дышать: «А ты бы как поступила, Атланта, ради любви?». Женщина замерла, в недвижном взгляде отражая душевную муку того ответа, который не решалась произнести. Возможно ли, что она поступила бы так же, если бы в её власти было всё вернуть?.. Сейчас бы не было той Атланты, которую знает Греция. Любимая женщина, супруга, мать… она имела бы всё, о чём так давно мечтала, осуществив главное желание своего сердца… если бы только право на счастье, так жестоко, не было отнято у неё. И сейчас, находясь в царстве теней, держа за руку его правителя, кузнец не могла не думать о той одинокой душе, потерянно блуждавшей во владениях загробного мира. Он ждал её… и всегда помнил… единственный и любимый… Да… Атланта как никто другой могла понять, какую боль потери переживал Аид. Когда-то в отчаянии она так же осмелилась обратиться к сторонней силе. И эта сила чуть было не погубила её саму. Так и Аид создал то, в чём надеялся найти утешение. Но его надежды не оправдались. Вот оно пагубное влияние власти. Аилса была права. Даже будучи в беспамятстве её сознание являло суть того мудрого опыта, который она сама испытала. Так вот в чём крылась причина недомоганий кузнеца от прикосновений богини. Проклятая… её, заклеймённая тьмою душа не зависела от памяти. А давняя смерть так и не помогла ей обрести покоя… потому что в её судьбу жестоко вмешались… «Ох, Аид, что же ты наделал…» Бог мёртвых заверил, что зло в Аилсе убить невозможно даже забвением, а потому его влияние неизбежно, как и пагубные последствия. Выход один – уничтожить. Позже владыка Тартара позволил женщине воочию увидеть то место, где хранилась нить жизни тёмной богини. К тому моменту Атланта уже стояла на ногах (эмоциональное очищение Аидом стола от всего, что на нём стояло, сделало своё дело). Он раскрыл перед кузнецом все свои помыслы и опасения. И стало ясно, зачем. Не только потому, что она спрашивала, не из печальной солидарности друзей по несчастью. Бог готовил спартанку к худшему. Более того, он ждал от неё чего-то. Каких-то значительных действий, на которые не мог решиться сам… Всё стало понятным, когда правитель сказал, что не способен убить ту, которую однажды выбрал для себя. Пусть даже прежние, тёплые чувства более не связывали его с ней. Как тяжело… оставаться собой, когда прежде любимый тобою человек избирает иной путь. Но Аид не перешёл на сторону зла, он остался себе верен. Даже в риске потерять всё. И теперь просил о помощи смертную женщину. - Должна помочь обуздать силу Аилсы, или… уничтожить её?.. – уточняла для себя кузнец суть той помощи, о которой её просили. Она стояла в полуобороте, сложив руки на груди, потом и вовсе отвернулась, в раздумьях проходя вдоль длинного стола. – Помнишь мой шест, наделённый силой Гефеста? Я создала его на третью ночь после смерти близкого мне человека. Всё только ради мести. Я жила ею семь лет. Семь лет в постоянных поисках удобного случая испытать моё орудие в деле. Мне слишком поздно довелось понять, какую угрозу я принесла в этот мир, дабы вершить суд над человеком, ставящим себя вровень с богами. Но я не отняла его жизнь, как и не смогла уничтожить силу, подаренную мне богом огня. Теперь шест недосягаем для меня… всё закончено. Но я понимаю, что двигало тобою, Аид. Понимаю, отчего избрала такой путь Аилса. Она желает мести за свою поруганную жизнь. А разница меж нашими с тобою творениями в том, что моё орудие не имело души для проклятий. Ты же обрёк человека на вечность во тьме. Знаю, ты хотел как лучше. Но правда в том, что боги редко предоставляют нам право выбора, многие из них наверняка хотели бы править отдельно в своём собственном мире, только бы он был заселён простыми людьми, которыми довелось бы повелевать, - Атланта затихла, с интересом всматриваясь в лицо правителя Тартара, и очень надеясь, что он понимает, к чему она ведёт. – Знаешь… в лабиринте Деметры мне была открыта одна истина о взаимосвязи богов и людей. О снисхождении к тем, кого мы не знаем, но должны пытаться понять. Даже если это кажется совершенно невозможным. Ты вернул девушку к жизни, дал ей новое имя и божественную мощь. Но и здесь ей не дано было выбирать, ибо путь любого человека, не способного управлять своими страстями и получающего такое безграничное могущество, очевиден. И теперь ты хочешь, дабы она была уничтожена во второй раз? После смерти душа каждого из людей попадает сюда, в царство мёртвых. А чем становятся боги, когда наступает их конец? Они превращаются в пыль… Вот чем станет та, которую ты когда-то любил и пытался уберечь. Ни сердца, ни тела, ни души. Не будет ей места на Елисейских полях, где бы могла она обрести покой с самого начала. Но если бы только было дано забрать у неё эту силу… вернуть ей человеческую сущность. Неужели нет никакой возможности победить живущее в ней зло?.. Должен быть другой способ уничтожить проклятье Аилсы, но при этом сохранить ей жизнь. «И я буду искать этот способ, сколько мне хватит сил». Атланта не могла и не желала принимать тот факт, что иного выхода нет. Стоя к Аиду спиной, она внимательно изучала пламя свечи, находившейся на маленьком круглом столике. Каким же слабым было её мерцание, отгоняющее тени холодных стен большого зала. Одинокий огонёк, упорно борющийся за свой свет в удушливых объятиях тьмы… ему бы только добавить пламени, чтобы набраться сил и далее пылать… Желая ощутить тепло свечи, Атланта протягивает к ней руку и задерживает крепкую ладонь над этим маленьким, слабым огнём. Последний вздох, иссякающего пламени и свеча погасла… почти что мгновенно… и дымом развеялась душа того света, который пару секунд назад стойко сохранял своё тепло… - Ты должен кое-что знать…, - на редкость спокойно вновь отозвалась сильная женщина, звучным голосом оживляя мёртвую тишину. – Твои опасения были верными. Аилса действительно покинула царство мёртвых с целью вызнать правду о себе. Но отправилась она не к Гекате, а прямиком в мир живых, к своим жрецам. Потому, думаю, у нас остались считанные минуты до её прибытия. Прости, Аид… если бы я знала обо всём раньше. Хотя полагаю, это мало бы что изменило. Ты не остановил её тогда, не препятствовал бы ей и теперь, даже если бы точно знал, куда она последует. Какими же будут твои дальнейшие действия? Если Аилса и вправду так могущественна, как ты говоришь, то простыми иллюзиями её с толку не сбить. Она тебя узнает. Ты бы мог даже скрыться и управлять своими копиями на расстоянии, но это опять же ничего не даст, – спартанка медленно передвигалась по залу, скрупулезно размышляя, как им поступить. Сколь же всё это выглядело нелепо. Бог и сильная женщина, как двое грешников, ожидающих кары небесной, метались в сомнениях, что делать, покуда громом не поразило… Им не было нужды прятаться. Они сами могли затеять ловушку, но отчего-то выходило так, что они же и чувствовали себя в ней. – Ты сказал, что её питает гнев. Это и есть главный корень зла. И вот с чем нам надо бороться, Аид. С гневом Аилсы, но не с ней. Спартанка верила, что любую даже тёмную силу богов можно обратить в благое дело. Всё имеет право быть. И кто посмел бы осудить кузнеца за её потребность дать женщине возможность увидеть обратную сторону той ненависти, которую в ней породили создатели мира. Отныне зная о её печальной судьбе, Атланта хотя бы утешалась той правдой, что тьма не всегда имела власть над Аилсой. Это и упрощало задачу, и одновременно усложняло её. Ведь богиня уже давно поддалась пагубному искушению своей ненависти. Она вкусила запретную грань своего совершенства, и попытаться пробудить в ней те чувства, которые возможно даже в смертном обличии никогда не имели жизнь, будет достаточно сложно. Особенно когда не знаешь, с чего начинать… каких чувственных струн коснуться, когда их прекрасная мелодия навсегда утеряла способность звучать. - Прикажи своим слугам удалиться, Аид. Пусть уйдут все, кто неспособен дать отпор в случае вмешательства сторонней силы. В зале не должно быть иных наблюдателей, кроме тех, что могут противостоять любому влиянию тёмной магии. Иначе мы попусту окажемся заперты здесь. Атланта понимала, что если богине Проклятых удастся подчинить себе правителя Тартара, она без особой сложности завладеет и всем царством. Так или иначе. Но спартанка желала использовать все методы для самообороны, и во благо меньшего риска стоило освободить помещение от тех подчинённых бога, на которых то и дело придётся обращать внимание и надеяться, что их помыслами не является стремление напасть. Не хотелось ни на что отвлекаться, ибо впереди предстояла долгая борьба, основанная больше не на силе. Нет, Атланта не желала применять какую-либо силу, даже если бы могла нанести хотя бы малый урон стороннице Гекаты. Но её то сознанием Аилса могла завладеть в первую очередь. И спартанка так же это понимала. Возможно, она даже не успеет слово молвить, как потеряет собственную волю за раз, отдав свою душу во владение богини Тьмы. Да, она сама получается являлась одной из таковых вот неугодных сторонних наблюдателей… - У меня будет просьба к тебе. Может так случиться, что мои благие намерения в этой войне будут обратимы во вред. И если… Аилса попытается манипулировать тобой и твоими решениями при помощи меня…Ты должен сделать выбор в пользу сохранения своей власти. Какими бы не оказались последствия. Твоё царство не должно быть принесено в жертву удачно спланированной хитрости. Если твои враги завладеют этим миром, их победа откликнется страшными бедами на земле людей. И вся наша долгая борьба окажется напрасной, - Атланта вновь непроизвольно мяла пальцами кожаный пояс, уместно красовавшийся на её бёдрах, а по правую руку на нём безучастно висел мощный, тяжёлый хлыст, который, увы, в дальнейшем, был совсем бесполезен. – Мне известно, как боги умеют подчинять себе человеческий разум и тело, заставляя поступать так, как они того хотят. Однажды я находилась под властью Ареса, и не имела сил ему противостоять, Аид. Его воля беспрепятственно подавляла меня, лишала какой-либо свободы действий, я готова была выполнить любой его приказ, ибо себе уже не принадлежала. На мою удачу случались прозрения, но что будет, если подобное повториться и на этот раз я уже никогда не смогу стать прежней?.. Не хочу познавать эту безвольность снова. Не желаю идти под руку со сторонниками тёмных богов и быть их преданной рабой. Обещай, что предотвратишь это, если моё участие в данной борьбе будет закончено. Обещай мне, Аид. Ты должен сохранить свою власть любою ценой… и не допустить моего перехода на сторону приверженцев кровопролитных распрей и убийств. Но если так случится, и ничего нельзя будет изменить… ты знаешь, каких действий я от тебя жду…
Аилса: Аилса находилась в неистовом божественном гневе. Казалось, воздух вокруг нее был настолько напряжен, что вот-вот заискриться и в разные стороны полетят огненные частицы. В потемневших от злости глазах появился смертельный омут, грозившийся затянуть любого, кто посмеет заглянуть в глубину этих дивных очей. Душа разрывалась на части от одной лишь мысли, что сотворил с ней Аид. Как посмел он издеваться над ней и пытаться обмануть! Ее, непобедимую королеву тьмы! Он еще за все ответит, еще будет молить ее о пощаде и положит к ее ногам весь подземный мир, лишь бы иметь позволение хотя бы находится рядом с ней. Двери огромного дворца Аида с грохотом распахнулись перед Аилсой, ударяясь о стены и замирая в неком страхе. Бездвижные стражники, расставленные вдоль стен, едва заметно вздрогнули от подобного появления, но не повернули голов. Богиня безразлично промчалась мимо них, да так быстро, что невидимая волна едва не сбила их с ног. Аилса бегло шла по темным коридорам, освещаемым лишь тусклым светом факелов. Не обращала она внимание на удивленных воинов и стражников, что попадались ей на пути. Ее мысли были заняты лишь Аидом и жаждой мщения. В голове один за другим созревали грациозные планы и тут же откидывались, когда на смену им приходили другие более кровожадные и жестокие. В конце концов, когда богиня достигла заветных дверей, она остановилась. Тщательно продумав последний из планов, она решила воплотить в жизнь именно его, ведь он настолько сильно был похож на то действие, что сделал с ней Аид. Такая месть была бы слаще всего. Щелкнув пальцами, Аилса с помощью божественной силы сделала свой наряд более чистым, ведь последствия прогулки в мире живых отпечатались на нем пятнами грязи. Блестящие пряди волос тут же превратились в аккуратную незамысловатую прическу. Богиня стерла с себя все доказательства того, что она была наверху. Удастся ли ей скрыть свое внутреннее состояние, что отражалось в темных глазах? Посмотрим, ведь она всегда была отличной актрисой. Плавно толкнув двери, Аилса нарисовала на своих устах радостную улыбку и легко зашла в зал, излучая лишь доброту и невинность. -Простите, что заставила вас ждать, пришлось отдать несколько указаний, чтобы Джиор чувствовал себя максимально комфортно, когда пришел в себя. Богиня говорила свободно, однако ее улыбка померкла после сказанной фразы, когда на лицах Атланты и Аида она заметила некое растерянное замешательство. В их глазах явно отражалось непонимание и отторжение, во взгляде не было приветствия и радости от появления Проклятой. Это могло означать лишь одно, Аид все рассказал воинственному кузнецу и теперь они пытались разглядеть в Аилсе то, чего так боялись. Вспомнила ли она все? Нет-нет, еще рано раскрывать карты, поэтому богиня продолжала свою непревзойденную игру. Она нарисовала на лице искреннее удивление и переводила взволнованный взгляд с Аида на Атланту, а затем обратно. -Что произошло? Да на вас лица нет, здесь, что опять появлялась эта чертовка Геката? Ох, она с ума нас всех сведет. Аилса тяжело вздохнула и положила ладонь на грудь, показывая всем своим видом, что появления богини мрака дурно влияют на ее самочувствие. Приятно шелестя юбкой, богиня прошла к столу с пышными яствами и взяла золотой кубок, наполненный на половину вином из амброзии. Глоток, другой… Аилса утоляла жажду, при этом глазами внимательно наблюдая за лицами Атланты и Аида, да пытаясь отгадать, купились ли они на ее уловку. Должны были. Кузнецу она позже расскажет, что так и не смогла выбраться из подземного царства и узнать всю правду у своих жрецов, а с Аидом будет вести себя как самая прекрасная избранница. В общем, голову им задурить Аилса сможет, в этом она мастер, но с планом мести тоже тянуть не стоит. -Аид, дорогой, может, немного прогуляемся по подземному царству и немного отвлечемся от мысли о Гекате? Заодно устроим экскурсию Атланте, уверена она не частый гость в твоих владениях и ты расскажешь ей еще немного дивных историй о нас с тобой. Богиня улыбнулась, ставя кубок обратно на стол и подплывая к Аиду. Она мягко взяла его под руку и положила голову на мужественное плечо, излучая лишь любовь и сентиментальность. Аилса чувствовала, как напряглось его тело, но потом расслабилось, словно он понял, что пока угрозы от своего создания можно не ждать. -Ну, пожалуйста, Аид, я так устала сидеть в этом дворце. Начала по-детски клянчить богиня и даже надула губки, чего от нее никогда нельзя было ожидать. Казалось, еще чуть-чуть и она начнет прыгать перед богом подземного царства и, как настоящий ребенок будет упрашивать. Впрочем, этого не потребовалось, Аид оказался довольно сговорчивым, это было видно по его глазам. Как только Аилса заметила в его очах искорку соглашения, то счастливо заулыбалась и, встав на цыпочки, благодарно чмокнула мужчину в щеку. Кажется, ей удалось обдурить обоих своим милым, обманчивым поведением ангела, ведь если бы Аилса всё вспомнила, она бы себя так не вела. Она бы сразу начала все уничтожать, таков уж был ее характер. Все еще держа под руку Аида, богиня лучисто посмотрела на недоверчивого и осторожного кузнеца, что пока пугливо держалась в стороне. -Ты ведь не против прогулки, Атланта? Будет очень интересно! И да, можешь не беспокоиться о Джиоре, с ним все будет в порядке.
Аид: Аид внимательно слушал девушку, и почти со всем соглашаясь, кивая на слова Атланты. Когда кузнец начала рассказывать про свою силу былого шеста он действительно понимал что Атланта не просто смертная, она до сих пор не признаёт сверхъестественную силу, а всегда полагается только на свои. Тогда Аид взял кольцо, которое даровал девушке, преподнёс к губам и что-то промолвил. Иллюзии бога превратились в пыль, которая развеялась по ветру, а то самое кольцо бог протянул свою руку и положил в карман Атланте его. Храни, он защитит тебя от чар Аилсы. Эти слова бог предпочёл произнести в мыслях. Бог развернулся и пристально смотрел в отверстие в стене которое было похоже на огромное окно, от куда виднелись границы Тартара. Аид очень боялся, что Проклятая уничтожит не самого бога, а всё царство. Впервые мужчина предпочёл послушать женщину и отозвать всех соратников из зала даже самих чемпионов. Бог взмахнул рукой и в стене открылся проход на Елисейские поля, куда и ушли все присутствующие зала. Вот уже оставшись вдвоём с Атлантой, бог подошел к окну и начал разговор. - Послушай Атланта, есть у меня одно доверенное лицо в этих проклятых землях. Даже можно сказать, что часть меня. Я ещё не когда не показывал его не кому, он не способен подчиняться не кому кроме меня. Сделан из моей плоти и крови. – Рассмеявшись, сказал мужчина. – Конечно, не подумай, что я отсекал от себя части это не так. Аилса очень коварна и хитра, помощь такого как Кратос, нам не помешает. Он знает, на что способна Аилса, и постарается помочь нам в борьбе против столь могущественного противника. Он скоро прибудет. Пока Аид переводит дух и ожидает своего самого верного слугу, он решает вернуться поближе к Атланте. Взяв её за руку, он опускается к кольцу, которое уже находится у девушке в кармане. Как только кузнец коснулась своими пальцами до него, она не могла не почувствовать прилив сил, но не божественных. Будто всю сила павших воинов, которые находились в Тартаре, ощутила на себе Атланта. Больше бог не мог нечем помочь. Мужчина поднял свой взгляд на девушку и, улыбаясь отпускал её. Мужчина подбежал и схватил со стола кувшин с нектаром для богов, и разлил его в центре комнаты, после схватил факел со стены и кинул в напиток, разлитый на полу. В ту же секунду всё вспыхло ярким пламенем. Огонь держался равномерно, не становясь не выше не ниже, и даже не подчинялся ветру. -Тебе должно понравится, он мне как сын самый преданный из всех в этом месте. С ним хоть поговорить можно, и он не только слушается меня, а может ещё оспорить даже мой приказ. – С радостью в голове говорил мужчина. – За это я и люблю его. Почему то в этот момент Аид вспомнил о том, что Атланта просила его сделать выбор между нею и его власти. Мужчина ещё раз посмотрел на девушку, которая стояла возле стола так и сияла светом, и улыбка на её лице была чистая и искренняя. Бог предпочёл не давать этому комментариев. Он знал, что власть он не потеряет в любом случае, лишь только может утратить частично контроль над нею. Прошло довольно много времени после небольшого ритуала Аида, и мужчина уже думать начал, не поймали его любимчика кто-нибудь из прихвостней Зевса. Вдруг вдалеке за окном послышалось ржание лошадей, и мимо окна промчалась огненная колесница. На лице бога появилась не отразимая улыбка. Колесница ещё раз облетела дворец и остановилась возле окна, и на подоконник спустился человек полностью в тёмных доспехах с огромным плащом, на голове был шлем с длинным тёмным ирокезом. На руках были намотаны цепи, которые были присоедины к каждому из кинжалов, которые держал в руках воин. Он перестал светиться огнём, и остановился возле девушки поклонился, оказывая ей знак приветствия. После ринулся к Аиду и дойдя да бога присел на одно колено. Взяв руку Аида, он преподнёс её к своим губам и слегка прикоснулся. Но бог не стал не перед кем чиниться и схватив за плечи Кратоса приподнял его и обнял. - Я очень рад тебя видеть. Ты уже знаешь, зачем я тебя позвал, нам нужна твоя помощь. – Мужчины сделали несколько шагов в сторону девушки и продолжили. – Это Атланта, всё в порядке она знает кто ты такой, мы с ней через многое прошли. Атланта теперь я рад тебе представить своего самого верного война в Тартаре, который поможет нам в наших планах. Подопечный Аида обошел Атланту, предварительно осмотрев её, и встав перед нею ещё раз склонил голову. Он уже хотел протянуть к ней руку, как резко отдёрнул её. Кратос почувствовал страдания Атланты по тому, кто живёт в её сердце до сих пор. Отходя от кузнеца, он обратился к своему создателю. - Мог бы вернуть любимого Атланты, а не говорить что это запрещено, сколько раз ты нарушал и нарушаешь этот указ. – Я же тебе говорил Атланта он не такой как все. – Аилса не знает о моём существовании, она сочтёт меня за глупого солдата из твоей армии, это нам сыграет на руку. Он ненавидел богов, так же как и любил. С виду воин похож на обычного наёмника из слуг Аида которые выполняют грязную работу правителя. Спустя некоторое время двери зала распахнулись, и в зал вошла богиня тьмы. Спокойная как море в ясную погоду. Аилса сразу упала в объятия Аида, предложив ему прогуляться по царству. Странно, что ты не влетела, сюда разнося всё в дребезги. Бог сильно отпираться не стал, он только не мог понять, в какую они игру играют, по его правилам или по её. Взяв под руку Аилсу, они двинулись первыми из зала. Он даже не стал спрашивать, как Аилса провела время на земле. Бог как наивный мальчик повёлся. Тем временем его верный соратник, встав рядом с Атлантой сказав пару фраз, двинулся следом за парой. - Странное у них общение, то любовь, то раздор, не понимаю я их. Держись ближе, думаю она нам ещё преподнесёт сюрприз как обычно. – Сказав косо смотря, он на Атланту и двинулся из зала.
Атланта: Ничто не сравнимо с наличием того совершенства, которым обладают боги. Они превосходны во всём, даже в творимом ими бесчестье. Подле них нет карающих палачей, сами великие Судьбы готовы внимать их повелениям, ибо они избраны править миром слабых. Однако, если слабость человека измеряется уязвимостью его земной плоти, тогда не является ли данное предположение ошибочным? Люди… единственные создания, обладающие истинно бессмертной душой. Даже смерть не сотрёт память их рождения с истории жизни. Никакая воля богов не может подчинить себе тот страх, что зародился не из боязни за собственную шкуру, его породило беспокойство о других. Над подобным страхом зло может иметь власть лишь тогда, когда ему ведома тайна любви чистого сердца. Сердца, которым обладала волевая женщина-кузнец. Её единственной слабостью были те, кем она дорожила. Чью жизнь ценила выше собственной. Сумевший однажды познать боль её души, сможет овладеть её волей, и удерживать её силу, сколько будет в том нужды. Атланта утешалась мыслью, что в этой борьбе из всех смертных она одна стояла против тёмных богов. Никто другой не подвергнет себя риску, а её жертва в любом случае не будет особо значительной. Но через что бы ей не довелось пройти в грядущем, она останется верна той правде, которая и направила её в подземное царство. Кузнец просила владыку Тартара помочь сохранить её душу, даже если для того ей придётся погибнуть. Нет худшей доли, чем жить помыслами зла, это всё равно что уже быть мёртвой. Вняв опасениям спартанки, Аид незримо для неё и других наделил силой кольцо, подаренное Атланте ещё в Афинах. Он так ловко проделал весь этот ритуал, что кузнец и не заметила вовсе, её внимание было сконцентрировано на присутствовавших слугах и воинах правителя, которые позже покинули зал. Причём все разом, не осталось и малой половины. Такого поворота событий женщина никак не ожидала. Кто же будет защищать Аида? Даже такому всемогущему богу необходим надёжный тыл. Сама же Атланта была в том бессильна, она могла лишь использовать отвлекающий манёвр, в ином её земная сущность не имела мощи против бессмертных созданий, рождённых тьмой. Выходит, отныне они пребывали в меньшинстве. - Подожди, Аид. Неужели среди твоих подчинённых нет никого, кто бы мог биться на равных с силами тьмы? Вдвоём нам с ними не сладить. Как же так, ведь думалось, раз уж богу удалось наделить безграничной властью простую женщину, ныне наводящую страх на самого Зевса, отчего бы ему не иметь подле себя ещё кого-либо столь же несокрушимого? Спартанка уже начинала жалеть о ранее высказанном ею предложении, касаемо того, чтобы сузить количество присутствующих. Допустим, соратники владыки Тартара были не способны противостоять Аилсе, но так создавалось бы хоть какое-то обманчивое впечатление того, что бог был не один. А теперь что. Избавившись от участия иллюзий, ещё и спровадили на Елисейские поля чуть ли не всех обитателей замка, а бессмертный правитель остался без охраны вовсе. Однако вскоре кузнецу предстояло личное знакомство с ещё одним созданием Аида. Да не простым мертвецом в доспехах, которых доводилось видеть прежде, а с воином, являвшимся частью самого бога. И это великое детище правителя будет помогать им в борьбе с богиней Проклятых. Не стоит упрекать спартанку за её первоначальные сомнения. Но да, слушая его воодушевлённые речи о воине по имени Кратос, женщина только скептически приподняла правую бровь. Не то что бы она не верила правдивости убеждений Аида, просто мог ли один единственный борец сослужить достойную службу своему творцу, если Аилса вдруг войдёт сюда с несметной армией Гекаты?.. Тут и одной богини тьмы достаточно, чтобы ожидать поражения, а уж с такими союзниками… только за голову хватайся. Но видимо, как такового выбора у них не было. Что до Аида, так он прям засиял при упоминании о своём особенном воине, как оказалось, никому доселе неизвестном. Атланта вновь была избрана для посвящения в очередную божественную тайну на зависть земным бардам, вынужденным воображать легенды вместо того, чтобы проживать их. Хотя иной раз задумаешься, можно и к лучшему. На пергаменте то оно всё куда проще, нежели наяву. Так или иначе, стоило для начала дождаться Кратоса, а потом уже судить, сколь плохи дела. Аид всегда отличался непредсказуемостью, он мог сидеть на своём кресле, склонив голову и отчаянно молвить о своей горькой участи. А мог в тот же миг подняться и ураганом сносить всё видимое им. Вот и сейчас, переполненный гордостью и эмоциями, правитель вдруг стал спокоен и с той же таинственностью подошёл к кузнецу. Она не воспротивилась его прикосновению, хоть и не совсем понимала, с какою целью он вновь пожелал взять её за руку. Высокий, красивый, совершенный во всём своём божественном величии, он стоял очень близко, в тёмных глазах, ранее полных слёз, теперь замечалась только загадочная улыбка. Щедрая потребность одарить свою давнюю подругу чем-то незаменимо важным. Продолжая держать в своей ладони руку спартанки, Аид опускается к карману, имеющемуся в костюме женщины, и та с неожиданностью для себя нащупывает кольцо, которого уже не было на среднем пальце её правой руки. Но оно ведь было там… как же?.. Обратив вопросительный взгляд на бога, Атланта замирает вместе с ним, ощущая какую-то странную, могущественную энергию, исходящую от кольца. Силу, которой не было прежде, но отныне она принадлежала ей. Аид продолжал улыбаться, и не оставалось сомнений: это была не иллюзия. Ибо, достав кольцо, Атланта обнаружила, что его яркое сияние сменило цвет с алого на светло-синий. Что бы не было вложено в это кольцо, оно позволяло чувствовать себя полностью защищённой. Ещё одна ценная частица великого могущества хранилась в руке смертной женщины, которая и хотела ведь спросить, что означал этот странный жест, но так и осталась недоумённо стоять и смотреть на огонь, разожженный правителем Тартара прямо на каменном полу зала. Позже станет ясно, что таким образом Аид подавал сигнал своему верному соратнику. Говоря, что Кратос ему, как сын, бог продолжал расхваливать кузнецу своё чудо творение, способное оспорить его мнение, и это почему-то очень нравилось владыке царства теней. Спартанка только восхитилась изобретательностью Аида, видно теперь, не терявшего времени даром. Подумать только, сколько ещё загадок имелось у создателей мира. Сколько известных и неведомых чудовищ они породили, а как много прекрасного сотворили на земле. Всех безграничных возможностей богов смертным не дано представить. Это как пытаться понять бесконечность космоса. Ты осознаёшь, что ему нет края и конца, но вообразить всю эту необъятность не можешь, как не старайся. Услышав некий странный шум, раздавшийся снаружи замка, Атланта повернулась к окну, от которого не отрывал глаз Аид. Первое, что приковало взор, так это огонь. Яркий, пылающий, его пламя зловеще окутывало колесницу, не причиняя ей при этом никакого вреда. Как и тому, кто в ней находился. Он словно сам состоял из огня. Подойдя ближе, кузнец с интересом рассматривала воина, облачённого в красивые доспехи, и заметно отличающегося от остальных стражей правителя. По своему одеянию он очень напоминал спартанца, да и внешне был довольно силён. И не был бы он объят тем же светом, что и его колесница, вполне бы сошёл за человека. Обманчивая видимость, конечно же. Лишь потому, что двигался Кратос не как безвольный раб бога мёртвых, в нём угадывался не только характер, но и свободный, ясный разум. К тому же воин был достаточно внимателен. Решив первым делом подойти к Атланте, он поприветствовал её поклоном. Женщина поспешила ответить ему той же вежливостью, хоть и было видно, что она чуточку растерялась. Наблюдая тёплую встречу Кратоса с Аидом, кузнец могла бы с уверенностью сказать, что этих двоих связывали не просто хорошие отношения, какие иногда бывают между творцом и его созданием. Они в действительности вели себя друг с другом, как очень близкие друзья. Ну, или даже как отец и сын. Некая родственная связь тут явно имела место быть. Покуда бог представлял спартанку своему детищу, тот в свою очередь стал кругами вышагивать возле сильной женщины. Притом с таким важным видом, словно бы оценивая её. Будто это Атланта являлась воплощением диковинного замысла Аида, а никак не наоборот. Не известно почему, но Кратос вновь выказывает поклон кузнецу, и то ли показалось, то ли воин и вправду тянул к ней руку, но в любом случае он себя остановил, вызвав крайнее недоумение спартанской девы. Позже причина такого странного поведения разъяснилось, когда верный соратник бога заговорил о возлюбленном женщины, подвергнув её в лёгкий шок. Атланта только и переводила поражённый взгляд с Аида на Кратоса, не находя слов, а владыка мира теней с гордостью подтвердил всю необычность, созданного им существа. Всё это конечно действительно было впечатляюще, но не стоило воину произносить то, что сам он, если и чувствовал, то навряд ли мог понять. Атланта всегда вспоминала прошлое с болью. Но когда о нём заговаривал кто-либо другой… становилось ещё тяжелее. Только потому, что это её личная утрата. Невосполнимая, мучительная… и только её. Стоило ли понапрасну тревожить рану, если ничего нельзя было изменить. Этим и отличались боги от людей. Первые мало жили чувствами, причинить им боль могло лишь поражение в борьбе за власть. Быть может, проживая века, люди бы так же забывали своё прошлое, но, увы, оно всегда остаётся подле них. И в зависимости от того, как скоро это прошлое перестанет изводить душу страданиями, сможет появиться надежда и на светлое будущее. Конечно, после услышанного Атланта совсем закрылась. Опустив глаза, она более не внимала дальнейшим словам Кратоса. Его ранняя фраза никак не выходила из головы. Однако в этот раз женщине не довелось хорошенько обдумать своё состояние, дабы привычным методом его побороть, ибо двери большого зала начали отворяться. Завидев это, Атланта тут же вышла вперёд, закрывая собою Аида. Подобное действие не было осознанным, скорее попусту сработала реакция. Ведь обращаясь к логике, и без того понятно, что одного взмаха руки богини тьмы достаточно, чтобы разбить всю воинственную порывистость спартанки о ближайшую стену. Но кузнец даже не сразу увидела саму Аилсу, хватило взгляда в сторону открывающихся дверей, а там уж воображение разрисовало своё видение возможной беды. Никаких криков, угроз, нападений. Даже малого намёка на злой умысел. Вот и задумаешься иной раз, какой враг наиболее опасен: тот, чьи жестокие мотивы тебе известны, или же истинный дьявол в обличии прекрасной добродетели?.. Знамо второе. Так и сторонница Гекаты вошла в зал, одарив всех троих непринуждённой улыбкой. Более того, она принесла извинения за своё длительное отсутствие и упомянула юного друга кузнеца, которому оказывала необходимый уход. Атланта так и застыла, не понимая, что происходит. Как ещё она должна была реагировать, зная, где именно была Аилса, и какую правду могла о себе узнать. Но Проклятая не выказывала ни гнева, ни обиды за ложь бога, по вине которого она познала такую жизнь. И это настораживало более всего. Быть может, спартанка ошибалась, но чрезмерно весёлое настроение богини наводило на кое-какие подозрения, ибо выглядело всё это крайне странно. С чего бы такая непринуждённость? И откуда столько радости? И вроде бы эмоции искренние, но очень сложно было понять причину их появления. А после того, как Аилса с заметным испугом спросила о Гекате, Атланта не сдержала удивлённого взгляда, направив его в сторону Аида. Неужели он ничего не замечает? Ему ведь так же было известно, по какой надобности отлучалась богиня тьмы. Да, правитель был удивлён, но, как и спартанка стоял безмолвно и только наблюдал за дальнейшими действиями своей лже-королевы. Атланта меж делом оценивала обстановку вокруг. Действительно, глядя на разбросанные по полу кубки, разлитое вино и чёрный угольный след, оставленный от огня, вполне можно было бы подумать, что здесь происходила небольшая схватка. К тому же не было ни слуг, ни кого-либо из стражей Аида, кроме одного. Забавно, вот и представилась возможность списать всё на проделки богини мрака, дабы у властительницы Проклятых не возникло подозрений, что главной отрицательной стороной здесь являлась она. Но Атланта не видела в том никакого смысла. Спартанская дева не любила скрываться и надумывать какие-либо небылицы, чтобы пустить пыль в глаза. Да и удастся ли это, когда противником является самое могущественное порождение зла? Провожая взглядом богиню, что уже направилась к столу, решив пригубить содержимое своего кубка, Атланта замешкалась с ответом. Однако упорное молчание правителя Тартара всё же подтолкнуло её к тому, чтобы самой взять слово, ибо ситуация была крайне нелепая: - Нет, к счастью пока Геката не бралась вновь «радовать» нас своим присутствием. Просто мы…, - кузнец перевела быстрый взгляд на бога мёртвых, и поправила себя: - А точнее, Аид был очень обеспокоен тем, что вы покинули нас так надолго. Вы же знаете, как всем нам сейчас приходится не легко, если затрагивать тот факт, что в ваш замок часто наведываются нежеланные гости. Ну, хоть теперь поводов для волнений стало меньше. Спасибо за вашу заботу о Джиоре, богиня. Надеюсь, он вам не доставил особых хлопот. «Аид, скажи хоть что-нибудь…» Всё же пришлось немного приукрасить печальную действительность. Разумеется, никакой натянутой вежливости не имелось, отчасти правда в словах кузнеца была. Как и благодарность, и речь о беспокойстве бога мёртвых, который, пусть на самом же деле переживал вовсе не за своё создание, а из-за неё, но всё же пребывал в правдивом отчаянии. Потому отвечала спартанская дева без старательных увиливаний. Ей не было смысла играть. Ведь если Проклятая находилась всё в том же неведении, её наоборот следовало уберечь от ненужных намёков на прошлую жизнь. Атланта и допустить не могла, что Аилса станет притворяться. Будучи столь могущественной, ей бы хватило одного резкого взгляда, чтобы взять под контроль всё вокруг. Почём было знать, что замыслом являлось стремление обмануть. Странно всё же было наблюдать, что сдержанное спокойствие и деликатность богини сменились каким-то чрезмерным добродушием, радостью, проглядывалось даже легкомыслие. Если это всё ещё та же женщина, некогда просившая Атланту о помощи, тогда она скорее пыталась скрыть своё волнение для Аида, как и планировалось изначально. Но если в ней хоть что-то изменилось… это должно было быть замечено. Однако, все подозрения золотовласой девы возникали больше из-за прежних ожиданий, что богиня обязательно вернётся иной. И потому доверие всё более исчерпывало себя. Но самое ужасное в том, что Атланта так и не сумела разглядеть пламя того ада души, который тщательно утаивала от них Проклятая. Спартанка опасалась без видимых доказательств, скользя взглядом по лицу, ежесекундно сменяющему маски, и так успешно, что не было возможности различить хотя бы одну долю травящей лжи. Тем временем Аилса принялась уговаривать владыку Тартара прогуляться по его владениям. Спартанке этот замысел не понравился сразу, из боязни недоглядеть… Вроде и не плохо бы было выйти куда-нибудь из этой душной комнаты, пройтись, осмотреться получше, но при иных обстоятельствах. На данное время не было никакого желания отвлекаться о того, на чём наоборот следовало концентрировать всё своё внимание. Богиня тьмы поинтересовалась мнением Атланты на этот счёт. Та ответила не сразу, настороженно всматриваясь в глаза женщины, невзначай вновь упомянувшей Джиора. Заверяя, что с парнем всё будет в порядке, Аилса как-то странно улыбнулась. Вроде бы излучая доброту и, тем не менее, отражая что-то ещё, совершенно неуловимое поверхностному вниманию. Не будь Атланта столь доверчивой особой, упорно ищущей в каждом демоне просвет ангельской добродетели, она бы воочию узрела хищный оскал. Непримиримый, насмехающийся… Жестокий талант перевоплощения умеючи ослеплял, что кузнеца, что самого правителя подземного царства. Просто два кролика, усыплённых гипнотическим воздействием змеи. Инстинкты продолжали работать, но обманутый разум не позволял прислушиваться к потаённому чувству приближающейся опасности. Разве что совсем в ином плане. - Не думаю, что это хорошая затея. Хотя бы потому, что Геката ищет встречи с вами обоими. Прежде она уже наведывалась в замок, подобный визит вполне может повториться. Да, объединив силы, вам не составит труда её одолеть. Но мы даже не знаем, как скоро закончится это затишье, и чего нам в итоге следует ждать. Неведение – худший из противников. А потому я бы повременила с прогулками. На секунду Атланта почувствовала себя Аидом, который ранее играл в затворничество, пытаясь их всех запереть в этой комнате. Но сама же она действовала небесцельно. Зная теперь, кем на самом деле являлась Аилса, и чего хотела от неё богиня мрака, кузнец надеялась удержать правителя и его создание любыми способами, только бы они оставались на виду. Даже если тёмная сущность Проклятой ещё не сумела поглотить сердце и разум женщины, стоило помнить о том, что её возвращение неизбежно. Повлиять может что угодно и кто угодно. И это надо было хоть как-то предотвратить. Аид не слушал, он полностью подчинился желанию богини осмотреть замок получше. Аилса же тем более стояла на своём, протест кузнеца только вызвал очередное удивление. Да, её опасения будут шутливо сметены и опровергнуты. Продолжая отыскивать разнообразные причины остаться в зале, Атланта посмотрела на Кратоса, ожидая от него хоть какой-то поддержки. Но видимо воин тоже не наблюдал никакой опасности в том, чтобы просто погулять по владениям его великого хозяина. Ничего не оставалось, как вздохнуть и смиренно шагать за прижимающимися друг к другу богами. Кратос заметил верно, сказав, что общение у них происходит своеобразное. Вот только сложно было говорить о любви. Это светлое чувство не могло преобразоваться в такую ненависть. Вспоминая историю Аилсы и Аида, сильная дева понимала скорее чувства своего друга, но не женщины, выбранной им. Она не могла его любить. Она ведь самого начала его совсем не знала. Правитель Тартара дал ей всё: бессмертие, могущество, возможность отомстить. Месть… разве с желанием убить может сочетаться любовь? Благодарность, верность, потребность в союзничестве, но не более. Так понимала Атланта мотивы богини. И это многое объясняло. Хотя бы то, почему Аилса не уничтожила своего создателя, когда ей наверняка не единожды предоставлялась такая возможность. Она нуждалась в нём потому, что он являлся хранителем нити её жизни. И это всё? Неужели чувство благодарности за подаренную жизнь так весомо притупилось? Союзничество. Вот какова могла быть выгода в таком устойчивом терпении. Но если так, то, какими же методами Проклятая могла бы склонить его на свою сторону?.. Ведь Аид заверил, что былая любовь угасла, а жалости ныне хватало ему только на то, чтобы миловать своё, вырвавшееся из-под контроля, творение. Как бы ни было, сейчас Аилса оставалась той же королевой своего избранника, за раз стёршего из памяти всю её прожитую жизнь. И она подозревала это, но продолжала улыбаться ему. Что же произошло на самом деле? Богиня отправила Джиора на землю, а сама передумала видеться со своими жрецами?.. Или она вовсе не была в мире живых?.. Голова шла кругом. Продолжая безмолвно идти и смотреть в спины двум могущественным властителям, Атланта потянулась за кольцом. Его сияние померкло, но вложенная сила оставалась в нём. Спартанка и теперь её ощущала. Надев подарок Аида на средний палец левой руки, сильная дева повернулась к Кратосу, шедшему по правую сторону. - Это правда? – обратилась спартанка к воину, когда они оба немного отстали от двух любовников. – Что имеется возможность нарушить закон, запрещающий мёртвым познавать вторую жизнь? Мне самой когда-то был дан подобный шанс, но тогда я не успела последовать в мир теней. Что же о тех, кто находится здесь. Люди действительно могут получить любимых назад? Атланта старалась говорить как можно тише, помня об их договорённости: не при каких обстоятельствах не указывать на достоинства Кратоса. Пусть даже тёмная сущность Аилсы так и не пробудилась, произойти могло что угодно. А потому воин есть воин, однако пообщаться с разумным творением бога очень хотелось. Пока имелась возможность… пока кузнец была здесь… Она вдруг подумала о Геракле. Он являлся сыном самого Зевса, но даже ему было не дано вернуть к жизни погибших жену и детей. На что же следовало надеяться простому человеку? Кратос не просто был частью Аида, но ещё и знал абсолютно всё, чем жил правитель Тартара. Был сведущ в его делах, планах. И наверняка мог ответить на вопросы смертной женщины, которой двигало далеко не простое любопытство, воин должен был это понимать. Но вот задача. Если бы Атланте пришлось жертвовать чем-то ради того, чтобы вернуть дорогого ей человека… она бы отдала, требуемую плату?.. Сперва следовало дождаться ответа Кратоса. Позже кузнец попросит его как-нибудь не особо заметно увести вперёд Аида, всего на десять шагов. Сама же успешно поравняется с избранницей бога. Поначалу она и не думала с нею говорить, просто хотела разглядеть получше, убедиться для себя, что ничего не изменилось. Это было довольно странное общение переглядываниями. Атланта то направляла взор, то отводила глаза, однако это не являлось игрой: «Дай-ка я угадаю, кто ты есть». Сильная дева изначально, лишь только узнав, кем являлась Аилса, не восприняла её, как своего врага. Может, потому что совсем не знала эту женщину, может, ей было её жаль, или же просто хотелось верить, что любое зло дано искоренить, если знаешь причину его появления. Наблюдая богиню такой же, какой она была, когда они виделись последний раз, Атланта вновь вспомнила её прошлую жизнь. То время, когда у Аилсы было иное имя, иные цели, но главное: надежда на будущее. Желание простого человеческого счастья. Трудно было представить земную девушку в облачении такой властной, манящей и одновременно пугающей красоты. Действительно. Эта женщина была настолько совершенна, что это невольно тревожило. - Странное чувство, вот так разделять с богами прогулку по подземному царству, будучи при этом живой, - улыбнулась кузнец, снимая внутреннее напряжение. - Неожиданно видеть вас в таком прекрасном настроении, Аилса. Особенно, когда как такого повода для радости нет. Что же так приободрило вас?
Аилса: Ишь ты, как разбежался. Так, во-первых, Аид, будешь сходить с ума, я тоже буду отыгрывать НПС и, поверь мне, твоим с ними не сравниться. Перечитай сюжет, ты в любом случае должен упасть и потерять память, не надо переигрывать. Во-вторых, с какого перепуга ты приплел этого Кратоса? Может, мне вообще не писать посты, раз ты с ними не считаешься? Не думаю, что моя героиня не заметила бы постороннего в зале, тем более, такого. В-третьих, очень интересно получается, я значит, про Кратоса ничего не знаю, а он всю мою подноготную? Нет, так не пойдет. В-четвертых, ты не можешь создать артефакт, который будет блокировать мою силу (кольцо Атланты). Ты себя от меня защитить не можешь, а тут вдруг такие способности. Будешь переигрывать, буду заставлять переписывать посты. Ладно, оставляем все, как есть, я все равно перехитрю тебя. Единственное что, твой Кратос не ровня Аилсе. Аилса богиня, а Кратос вообще не понятно что. Он может и будет иметь какое-то сопротивление, но отнюдь не сильнее ее. Как вы думаете, как долго человек может вынашивать в себе обиду и злость? Наверно, всю жизнь, если ссора была достаточно серьезной. А если вопрос касается не людей, а богов? О, то тут на выжидание есть целая вечность. К сожалению, Аилса хоть и была одной из самых могущественных богов в Греции, но все же она в первую очередь была женщиной, а значит ей не присуще большое терпение. Она желала мщения прямо сейчас, сию же минуту, оттого и не стала тянуть время, а сразу взяла, как говориться, быка за рога. Пока ее план шел как надо. Аид может и подозревал что-то, однако виду не подавал и покорно делал то, о чем просила Аилса. Атланта и вовсе была смертной, именно поэтому богиня не ожидала от нее большого вреда. Может кузнец и будет вставлять палки в колеса, но хватит лишь одного взмаха руки, чтобы устранить надоедливую помеху. На некого воина в темных доспехах, что был высок и широк в плечах, женщина и вовсе не обратила внимания, посчитав его одной из пешек, что часто окружают Аида. Бог подземного царства, казалось бы, в душе всегда оставался ребенком и просто обожал играть в солдатиков, оттого и постоянно окружал себя армиями пустоголовых мешков с мускулами. Ну, какой от них прок, когда в атаку идет сама богиня тьмы? Аилса охотно прижималась к властелину Тартара и постоянно что-то щебетала, словно пташка с Елисейских полей. Она пыталась отвлечь Аида, заморочить ему голову, пока Атланта и новый телохранитель плелись сзади. Они о чем-то разговаривали, но до ушей женщины доносилось лишь неразборчивое шушуканье. Впрочем, она и не сильно старалась подслушивать, сейчас ее целью был только Аид. Атланта могла при желании повлиять на его решения, а это было не на руку богине. Когда они еще были во дворце, кузнец самая первая проявила нежелание отправиться на прогулку. К счастью, Аид послушал свое создание, а не смертную женщину. В любом случае, было очевидно, что спартанка что-то подозревает, не такой она ожидала увидеть Аилсу по возвращению из мира живых, да и не выпало им еще минутки поговорить наедине. Видимо, это и мучило Атланту, не давало покоя и заставляло, как всегда, вмешиваться совершенно не в свое дело. По дороге она постоянно бросала взгляды в сторону Аилсы и, естественно, некоторые из них богиня ловила. Всем своим видом Проклятая пыталась показать кузнецу, что с ней все в порядке и то, что она узнала, не разочаровало ее, а наоборот. Неспешно шагая по извилистой дороге, боги и их «свита» медленно приближались к бездне, на дне которой томились титаны. Окружающий пейзаж, не смотря на свое угнетение и мрачность, был по-своему прекрасен. Как раз во вкусе Аилсы. Темные скалы, гейзеры, выплевывающие не воду, а пламя и блуждающие то тут, то там души мертвых. Их мучительный стон был полон боли и страданий… Атланта и воин поравнялись с богами и тогда кузнец решительно пошла в атаку с вопросами. Ее любопытство очень не понравилось Аилсе, видимо, потому, что богиня не готова была дать ответы. Однако скрыв гнев на лице, она не смогла стереть его из своих глаз, взглянув на спартанку угрожающе. -Не стоит беспокоиться, Атланта, - Вежливо проговорила богиня, улыбнувшись женщине, - ты правильно отметила, что ты с богами, а значит, твоей жизни ничего не угрожает. Подземный мир прекрасен, не стоит его бояться. Аид не позволит, чтобы кто-то обидел тебя, правда, дорогой? – Аилса мягко дернула бога за руку и посмотрела с хитрым блеском в глазах. Внезапно женщина шире улыбнулась и с практически искренним возбуждением перевела взгляд на Атланту. – Ах, дорогая, вы просто обязаны увидеть жемчужину подземного царства! Подобного вы не встретите нигде… И Аилса начала подводить всех к краю бездны с томящимися титанами.
Аид: Вот все четверо уже двигались по длинному еле освещаемому туннелю, который был усыпан стражей. При виде Аилсы все солдаты укрывались за щитами, на что мужчина непосредственно обратил внимание. Аид шел не спеша, держа темп шага на ровне с Проклятой. От мысли, куда они направляются Аиду стало не по себе, но показывать это он не надеялся. Бездна Титанов? Спрашивая Аид, удивился почему именно туда. Наконец выйдя из туннеля, взгляд бога бросился на местность, на которой когда-то произошла вековая битва, которая изменила мир. Взор мужчины упал на край бездны, где томились Титаны, которых Зевс, Посейдон и Аид свергли на дно Тартара. Аид отпустил Аилсу и, сжимая правой рукой под плащом, рукоять своего меча приблизился к краю. От куда издавались вечные стенания и вопли умерших. Подойдя на край Аид, пнул ногой камень который устремился в низ, но как он приземлился некто не слышал. Этому нет конца. В то время Кратос одёрнул Атланту, чтобы не привлекать особого внимания. Он не мог находиться там, где его создал бог. -На всё это воля Аида. Правила всегда нарушают, но за них платят большую цену. А сейчас прости меня Атланта, я вынужден покинуть вас. Резко закончив фразу, Кратос ударил кинжалами и из туннеля выбежала огненная колесница, где заняв своё место, он сразу же удалился, оставив троицу одних. Аид не был рад этому жесту, но и не мог выдавать своего война перед Аилсой и, тем не менее, отреагировал обыкновенно. Место Титанов некто не охранял, почему скажите вы? Вот и ответ вам, что здесь магия не всегда может быть правым делом, это место особенное даже сами боги его обходят стороной. - Не лучший выбор пойти в это проклятое место, где томятся Титаны, и не чего хорошего оно не принесёт, нам нужно поскорее покинуть его. Аид всматривался вниз и слышал голос Кроноса, как тот его манил в низ, прося освободить. Мужчина уже, будто туда наклонился, как вдруг его сзади подхватили два стражника и не дали упасть. Но бог по-прежнему стоял у края и не отводил своих глаз от бездны. - Аилса что заставило тебя посетить это место? – Со страхом сказал Аид, стоявший у края.
Атланта: Творилось нечто необъяснимое. Нет, право же, мир теней это не место для живого человека. Женщины, чей жизненный путь на земле ещё не закончен. В подземном царстве всё ощущалось много острее. Дурнотное веяние смерти чувствовалось всюду, на что бы не падал взгляд, куда бы не ступала нога, чего бы спартанка не касалась. Беззащитность. Она терзала сильную деву, что в моще не находила себе равных среди простых смертных. И видимо, имела бесстыдную потребность испытать себя в битве с богами, раз уж осмелилась явиться туда, где живым быть не дано. Теперь она яснее видела происходящее и всё менее понимала смысл своего пребывания здесь. Желая помочь богу мёртвых, Атланта прежде совсем не представляла, с чем ей предстоит столкнуться. И как бы нынче эта помощь боком не вышла всему, за что боролась кузнец. Она даже не догадывалась, что очень скоро ей предстоит в одиночку отстаивать силу той правды, которую безнадёжно пожрёт умелая ложь. Её смертельный яд уже потихоньку начинал действовать. И Атланту не покидало чувство, что вот-вот произойдёт нечто непоправимое. Смиренно идя подле бога и его избранницы, спартанка выжидающе оглядывалась, словно очень скоро ей предстоит увидеть нечто, превосходящее ужас самой обители сгинувших душ. Должно быть, внутреннее напряжение невольно отражалось на лице, притом с видом некого страха, ибо Аилса вскоре принялась успокаивать кузнеца, напомнив о её весомой защите в качестве владыки Тартара. Сильную женщину не оскорбило ошибочное мнение богини о том, что их смертная гостья могла испытывать страх за себя. Возможно, защитная реакция Атланты в своём проявлении и вправду походила на некую боязнь, но на деле же это была простая настороженность. Готовность к любым сюрпризам жестокой неизвестности. Что касается чрезмерно открытых вопросов кузнеца, то Проклятая старательно их проигнорировала. Любимица Гефеста не могла не заметить, с какою резкостью в глазах и в голосе богиня говорила с ней, прикрывая данные изъяны положительной эмоциональностью, которую выказывала ещё более прежнего. Атланта являлась прямой особой, но на этот раз промолчала, получив очередной токовый разряд, которым её одаривали тёмные глаза сторонницы Гекаты. И если бы прежде спартанка не встречала подобный взгляд, веющий холодом и яростью, она бы догадалась сразу: их заманивают в ловушку. Но женщина ведала об истинной сущности богини, невольно проявлявшейся время от времени, а потому не придала значимости своим опасениям, хоть и явно ощущала приближение чего-то недоброго. Проклятье!.. Всем сердцем Атланта знала, что влияет на её состояние не зловещая мрачность здешних владений, а именно бывшая пассия Аида. Пагубным недугом сказывалась разрушительная мощь порождения тьмы на безвинной душе крепкой спартанки. Но отсеивала правду потому, что не знала, как действовать. Потому, что во лжи предпочёл быть Аид. Но вся чернотность той энергетики, которая исходила от избранницы правителя, усиливалась. Атланта ощущала её даже просто стоя подле богини. Аилса более не пребывала в беспамятстве. Кузнец в том убедилась, когда Проклятая молвила о «жемчужине подземного царства», которую она якобы должна была обязательно увидеть. Прежняя жертва забвения с трудом ориентировалась в пределах собственного пространства, но нынешняя Аилса шла уверено и сама вела Аида за собой. Атланта внезапно остановилась, пожелав немного отстать от богов. Пребывая в раздумьях, она подняла глаза, смотря в спину удалявшимся владыкам. Для чего Аилса вытащила их из замка?.. Что на самом деле крылось под маской благосклонности и простоты… Очень скоро представилась новая возможность изводить себя всякого рода негативными мыслями, когда Кратос внезапно решил оставить их. Вот так… преданный воин Аида по неизвестным причинам сделал ход назад, И теперь в действительности выбор стоял только один: подчиниться воле случая. Если бессмертный правитель не сумел распознать беду, тогда быть может, Атланта попусту навеивала себе ложное представление обо всём происходящем. Искала злой умысел в том, где его вовсе не было. Ведь Аилса давно могла отыграться на Аиде за весь учинённый им обман. Но ничего не происходило. Разве что нежелательная прогулка по очередному подземному лабиринту, наполненному своими чудовищами. Не было здесь ничего красивого и завораживающего. Всё видимое ужасало, Атланта то и дело смотрела себе под ноги, испытывая странное чувство, словно гуляла по останкам тех несчастных, чьи души обитали в данном аду. Благо вскоре мало приятная местность сменилась более просторным видом, а главное, не наполненным призрачными тенями. Но как позже окажется, эту территорию тоже безопасной нельзя было назвать. Прибавив шаг, кузнец обходила разбитые колонны, глазами не объять того места, где все трое ныне пребывали. Обширное пространство, окружённое скалистыми стенами… сколь же давят его масштабы, здесь, как нигде более ощущаешь себя мельчайшей частью всего мирского организма. Подобно заплутавшему муравью в сапоге великана… Обитель дракона в подземелье Деметры и то была меньше. Что же могло храниться здесь… или кто… Атланта обратила взгляд в сторону огромной пропасти, возле которой стоял Аид. Было видно, что сам он ещё более растерян, и причина тому была вскоре оглашена. Титаны… могучие потомки властителей мира, существовавших ещё до появления Олимпийцев, но позже, стараниями Зевса, низвергнутые в бездну Тартара. Кто бы знал… Дева Спарты стоит на месте их заточения. Вот, что так желала показать Аилса. Но было ли это главным смыслом их прихода сюда? Разве теперь скажешь… - Впечатляет, - оценивающим тоном произнесла Атланта. Но в отличие от бога мёртвых у неё не было ни малейшего желания нащупывать камнями дно непроглядной пропасти. – Только вот мне казалось, что добраться до места заточения титанов не так то просто. Странно, Аид, что ты не позаботился запечатать проход. «Или хоть как-то скрыть его…» Беспокойство владыки Тартара и его стремление поскорее оставить руины давней войны не могли не вызвать подобные вопросы. Если есть причины чего-либо опасаться, так почему же не довелось устранить их раньше? С таким же успехом враги Аида запросто могут высвободить чудовищных потомков богов неба и земли. Искоса взглянув на Аилсу, спартанка заметила странную тень неутомимого ожидания на её лице. Ожидания, которое, наконец-то, должно завершиться. Что-то дрогнуло в груди, золотые кудри Атланты подпрыгнули на её сильных плечах, так резко она обернулась к Аиду, которого уже поддерживали стражники. Почему он стоит на краю бездны?.. Кузнец делает шаг вперёд, но сознание ещё не готово принять допустимость возможного падения. Аид не оборачивается, он, словно зачарованный, глядит во тьму бездонной глубины. Правитель обращается к богине тьмы, на неё теперь смотрит и Атланта. Ведь можно было это предвидеть… владыка Тартара не мог не знать дорогу к заточённым титанам. Как же так вышло, что осознавать всё он начинал лишь сейчас?.. И сильная женщина ничего не смогла бы изменить, даже если бы пыталась. Она и теперь потерянно переводила взгляд с Аида на Аилсу, предчувствуя наступление неизбежного. И тут как бы бог мёртвых сам себе не навредил. - Аид… что ты делаешь?.. Отойди от края, – спартанка медленно двигалась в его сторону, меж делом следя за сторонницей Гекаты. Ничего не оставалось, как продолжать выказывать невозмутимость. И Атланта решила поддержать друга в его раннем совете покинуть данное место. - Полагаю, здесь действительно более не на что смотреть. Уверена, это не единственное достояние подземного мира. Если конечно в ваши планы, Аилса, не входит надобность представить мне самих титанов. Последние слова были высказаны в шутливой форме, когда как самой воинственной деве было совершенно не до смеха. Она старалась держаться нейтрально, не проявляя никаких поспешных действий, что могут принести ещё больший вред. Однако самообмана никакого не было. Наблюдаемое кузнецом сейчас лишь подтверждало все её прежние догадки. Причём самые неутешительные. Атланта видела, что те же сомнения овладели и правителем Тартара. Но он бездействовал… просто ждал… ждал ответа женщины, которую когда-то любил… но той любви было суждено сгинуть много веков назад, оставив после себя лишь тьму, желающую поглотить своего щедрого создателя… лжеца, обрёкшего на жизнь в вечном проклятье. Атланта сама не заметила, как оказалась между двумя богами. Стоя к Аиду спиной, она удерживала взор на той, что когда-то искала помощи у смертной девы, теперь же эта женщина являлась её противницей. Однако глаза кузнеца не выказывали никакую вражду. Только сожаление. Сожаление о том, что нет возможности исправить давнюю ошибку. Разве сможет она достучаться до девушки, погибшей многие годы назад… пробиться сквозь завесу зловещего мрака до безвинной души, отданной на растерзание тёмным силам. И вновь столь великое могущество будет в службе у вражьей стороны. Светлый миг прозрения сгинет вместе с той надеждой, которой прежде утешалась Атланта. Потому что сейчас... смело заглядывая в яростный омут чёрных глаз… не ведающих ни жалости, ни скорби… дева Спарты много раньше познала падение в бездну, от которой нынче предостерегала Аида. Она смотрела в такое прекрасное лицо Аилсы, чья истинная сущность таила во всей внешней красоте безобразие улыбающейся смерти… Не было более женщины, во благо утерявшей злое влияние своего тяжкого прошлого. Перед Атлантой стояла сама богиня Проклятых. Жестокое порождение эгоистичной любви… безжалостная Тьма…
Аилса: Бездна… Это было потрясающее место. Если бы Аилса была бардом, она непременно бы сложила о ней песню, а если бы была художником, то нарисовала бы шедевр. Она считала, что прекраснее места и не найти, хотя других оно пугало. Даже Аид чувствовал себя здесь неуютно и желал поскорее уйти, а ведь он был властелином подземного царства. Дело, наверно, было в том, что бездна титанов излучала неимоверную силу, которую не знала земля. Мощь всех титанов затаилась на ее дне и в любой момент при ошибке могла вырваться наружу, разрушая все на своем пути. И этот запах власти, силы дурманил Аилсу. Он действовал на нее как валерьянка, на кошку… Сводил с ума… Рядом с этой пропастью она чувствовала себя еще сильнее. Впрочем, Аид не мог сдержать тягу и подошел к самому краю, дабы заглянуть в черноту пропасти. Эхо, как единственный проводник, доносило до поверхности отклики стонов, да звон нержавеющих цепей, напоминая гостям, что титаны мучаются и жаждут свободы. Атланта, в отличие от Аида, не стала приближаться к краю, решив остаться несколько поодаль, однако свое впечатление высказала и даже поинтересовалась, почему бог подземного царства не позаботился о том, чтобы бездна с титанами не была скрыта от любопытных глаз. Аилса обернулась к кузнецу и ее губы исказились в хищную улыбку. Она решила ответить вместо Аида, желая казаться еще более добродушно и дружелюбной королевой. -В этом нет необходимости, Атланта. – Сладким голосом молвила богиня. - Титаны не смогут выбраться самостоятельно, а выпустить их некому. Мертвые не имеют на то власти, да и им это уже ни к чему. Лишь боги знают ключ, но ни один не станет совершать такую глупость, ведь победа олимпийцам досталась ох как не просто. Я, конечно же, не присутствовала при той легендарной битве, но Аид часто мне о ней рассказывал. Олимпийцы почти проиграли и если бы на их сторону не встали сторукие, то титаны правили бы миром. Аилса медленно подошла к краю и заглянула в манящую глубину. Она прекрасно понимала узников, что веками сидели на дне. Победа практически была у них в руках, но ее вырвали в самый последний момент и заточили в тюрьму навечно. С богиней тьмы так же постоянно поступали, единственное что, ее не могли запереть и она, не отчаиваясь, продолжала пытаться завоевать Грецию и стать единственной богиней. Внезапно в голову ей пришла гениальная идея. Если всех олимпийцев скинуть в бездну, то их не станет, они будут коротать века на дне. Проблема заключалась лишь в том, как их заманить. Впрочем, как только пропадет Аид, на Олимпе это заметят и бросятся искать, а уж тут их будет поджидать подготовленная Аилса, чтобы сопроводить к богу подземного царства и титанам. Женщина улыбнулась собственным мыслям и с трудом оторвала взгляд от бездны, переведя взор на Аида. Она смотрела на него так пристально, словно затаив что-то… И в этот момент, словно взгляд Аилсы приобрел силу, мужчина оступился и чуть сам не отправил себя на дно бездны, однако на его счастья верные стражники оказались рядом и поддержали его. Атланта тоже не на шутку взволновалась, даже поборола свой страх перед пропастью и подбежала к Аиду, а вот богиня тьмы даже не шелохнулась, ни один мускул на ее лице не дрогнул. -Осторожнее, Аид. Лишь сказала Аилса, но голос ее был так холоден и безразличен, что не почувствовать его леденящую сталь было не возможно. «Нет-нет, так не интересно. Ты должен упасть от моей руки, а не по собственной глупости» - коварные мысли блуждали в черноволосой голове женщины, что уже была вся в нетерпении. Наконец, Аид задал вопрос, который так давно ждала богиня. Он спрашивал, зачем она привела их сюда и Атланта, кажется, в этот момент начала все понимать. Она стала просить владыку Тартара отойти от края, но он продолжал стоять на месте, заворожено глядя в глаза своему созданию. Аилса тоже смотрела на Аида, а ее губы медленно растягивались в злую, полную хитрости и коварства, улыбку. -Ты же не поверишь мне, если я скажу, что лишь хотела показать бездну Атланте, не так ли? Таинственным голосом молвила богиня, сделав шаг к мужчине. Она сделала плавный жест рукой, приказывая стражников отойти, что они, собственно, и сделали. После чего, Аилса не заметно для всех создала перед кузнецом и воинами невидимую стену, на которую они наткнутся лишь тогда, когда попытаются спасти Аида, но будет уже слишком поздно. Пришло время раскрыть карты и осуществить задуманное. Аилса сделала еще шаг и оказалась максимально близко к Аиду, которого загипнотизировала своим взглядом и улыбкой. Он тоже, наконец, начал понимать, что происходит, но не мог ничего сделать. - Ты так ничему и не научился. – Аилса прищурила глаза и шире улыбнулась. –Меня не победить… Не уничтожить… Я все вспомнила, Аид, и то, что ты со мной сделал, мне очень не понравилось. Все возвращается бумерангом, ты пройдешь через то,через что прошла я. – Аилса повернула голову и взглянула на шокированную женщину-кузнеца, что уже билась в невидимую стену, пытаясь спасти Аида от неизбежного. – Нет, Атланта, в мои планы не входит представлять тебя титаном, я желаю им дать, то чего они хотят… Одного из олимпейцев, того, кто победил их. Богиня резко схватила ладонями лицо Аида и впилась в его губы своими губами, запечатывая поцелуй, а после резким движением толкнула его плечом в пропасть. Она с наслаждением смотрела, как бог подземного царства падает вниз, а его крик ласкал ей уши… Когда же все стихло, тишину разбил громкий и злорадный смех Аилсы… Она все-таки отомстила.
Аид: Всё произошло так быстро, что он еле расслышал, что Аилса рассказывала про торжественную победу кузнецу. Неужели Аид не понимал что происходит, ведь это место было самым слабым для олимпийцев, и в туже секунду он повернул голову на Аилсу, как там уже стояла впритык и мягким голосом излагала всю ситуацию. От услышанного, Аид даже не мог пошевелиться. Что происходит, почему я не могу двигаться? Боковым отражением он наблюдал, как в прозрачную глыбу бились стражники и Атланта. В это время в глазах мужчины появился страх, тот самый который был в битве с титанами. Он хотел звать всё царство на помощь, но был бессилен. Поцелуй Аилсы и вот уже с последними словами Аид падал в пропасть. - Атланта… И наконец, спустя мгновенье голос бога пропал в бездне. Летя Аид, достал меч и попытался зацепиться за скалу, но не удачно. Проклятье. Приземлившись на небольшой островок бога, озарил красный свет вдалеке, это было вечное поле битвы прошлого покрытое залой и пеплом. Взяв в руки меч, мужчина сделал пару шагов и прижался к скале, слыша не по далеко голоса Кроноса и ещё пару титанов. Услышьте кто-нибудь, вытащите меня отсюда. Молвил про себя бог, но без успеха. А тем временем наверху стражники отошли от глыбы и бросились в коридоры, с душа раздирающимися криками поднимая панику в царстве. - Аид мертв, спасайся, кто может. Поскольку бог подземного мира был в недосягаемости своего владения, по царству начался хаос, и души начали летать там, где им запрещалось, порядок был нарушен. Но пока Аилса провозгласившим Аидом королевой Тартара была у власти не всё потерянно. Тем же временем Аид, отдышавшись, продолжил свой путь по бездонным тропинкам. Он вспоминал прошлое, как чётко всё вспоминалось в этом месте. Пройдя достаточно, мужчина присел отдохнуть. Его божественная сила, а так же бессмертие здесь не может помочь богу. Вдруг один из титанов заметил следы Аида, которые отпечатались хорошо на пепле, и по ним Кронос и несколько его братьев пошли. - Кажется, у нас гости, сейчас посмотрим кто это. Аид сразу же услышал сильный шум, который двигался в его сторону, он подскочил, схватившись двумя руками за меч, и приготовился ждать. Когда незваные гости настигли, его шоку не было придела, а как титаны обрадовались, увидев одного из своих сыновей, а так же врага. Аид, не дожидаясь, поклонился и заговорил. - Кронос приветствую тебя, и остальных титанов. – Но Кронос был не так рад видеть его, и с размаху ударил бога так что тот отлетел в ближайшею скалу. – Предатель, ты сейчас умрешь. Титаны знали, что если вот так бог тут скитается пешком, да и без охраны значит, он сюда попал не по собственному желанию. Аид захлёбывался собственной кровью, но Кроноса это не остановило, он взял на ладонь Аида и сжал в кулак, а после опять бросил в скалу. Выползая из-под завала с лица Аида падали капли слёз, но титана было не остановить, и он со всего размаха пнул бога, что тот врезался в огромный камень. Истекая весь кровью Аид начал просить о помощи. - Рыцари, помогите мне, кто-нибудь, Кратос, ради всех богов услышьте меня. – Тебя не кто не услышит тут, и ты умрёшь здесь, как обрёк нас на вечные страданья, мы не доставим тебе такого шанса. Ползя от титанов Аид, нашел щит и укрылся за ним от последующих ударов от Кроноса. Простите меня братья. Но некто не слышал Аида. Его муки и страданья только обретали силу. Пока титаны отвлеклись на падающий метеорит сверху, Аид в полную силу свалился под огромные цепи, и спрятался, там решив переждать уход титанов. - Тебе не скрыться от нас, мы всё равно тебя найдём рано или поздно ты ответишь за своё предательство. Аид закрыл глаза и представил что он на Елисейских полях, он расслабился и даже не мог сосредоточиться на том, что с ним сделала Аилса. Единственное что он жаждал это мщения.
Атланта: Сколь много лживых речей отравляли воздух, что даже немая тишина не могла ослабить напряжённость того противоречивого состояния, в котором пребывала женщина-кузнец. Осторожные движения… сияющая улыбка… мимолётные взгляды… Всё это имело больше правды в задуманном обмане. Вот что следовало замечать, только не слова, далёкие от истины. Ожидание… бестолковое, пустое ожидание неведомо чего. Что могла сделать Атланта? Смертная дева, чья человеческая сущность не имеет защиты от той разрушительной силы, которая способна навредить даже богам. Однако спартанка была готова стать живым щитом, чем вовсе бездействовать. Что есть её жертва, когда на кону состоят миллионы жизней. Однажды Атланта уже победила смерть. Нет, погибнуть она не боялась. Страшилась только не суметь помочь другим. И возвращаясь ко всей незавидной ситуации… можно с уверенностью сказать, что тьма уже победила. А наивная добродетель в который раз напрасно искала благой выход. Чудный самообман, окончившийся провалом. Будь он раскрыт раньше, возможно, всё ещё сложилось бы по-другому. Но Атланта не могла это предотвратить… она не знала, чего ждать. А когда всё поняла… стало уже поздно. Прежде упорно стоявшая между двумя богами, кузнец вдруг оказалась позади Аилсы, что шаг за шагом приближалась к правителю Тартара. Когда Проклятая озвучила возможность того, что прогулка к бездне могла быть затеяна с далеко не благим умыслом, спартанка изменилась в лице, окончательно избавившись от всех сомнений. Ноги повели вперёд прежде, чем разум додумал суть своих дальнейших действий, от которых всё равно не будет никакого толку. Да, Атланта побежала. Если конечно пять быстрых шагов можно назвать бегом. Скорее неудачный рывок, чья длительность не состоялась по причине внезапного столкновения с невидимым препятствием. Это ещё благо разогнаться не успела, а то не долго и расшибиться. С тревогой сознавая происходящее, Атланта прикасается к поставленному богиней барьеру и словно ведёт рукой по прозрачному стеклу. Сперва недоумённо и медленно, словно бы изучая, из чего состоит эта невидимая защита. Затем раскрытая ладонь спартанки сжимается в кулак и наносит удар, в который вкладывается вся мощь сильной женщины. Бесполезно. Однако, словно бы не замечая безнадёжность своих действий, Атланта продолжает бить по невидимой стене снова и снова. Она кричит, пытается сподвигнуть Аида хоть к какой-то обороне, не понимая, почему тот ничего не делает. Попытки пробраться к нему прекращаются, когда кузнеца одолевает острая боль в левой руке. Ей не дано пробить подобную защиту. Оставалось лишь стоять и смотреть, как правителя Тартара подвергают жестокой расправе. Держась рукой за пульсирующую болью ладонь, Атланта сокрушённо наблюдала поцелуй Аилсы, которым та одарила бога на прощание, а после триумфально толкнула его в бездну. - Не-е-е-ет!!!... Спартанка теряет бога из виду, слышит его крик, и словно падая вместе с ним, она опускается на колени. Всё кончено. Как быть теперь… Вернуть Аида невозможно, на это способны лишь подобные ему. Тщётно собираясь с мыслями, Атланта принимает лишь одну печальную истину: она осталась совсем одна. Стражники Аида сбежали, их выбор был столь же не велик. А кузнец оставалась стоять на коленях, смотря во тьму пропасти, поглотившей бога мёртвых. Она не желала встречаться глазами с Проклятой, однако чувствовала на себе её взгляд. Нет, бежать Атланта не станет. Нападать и бессмысленно отбиваться тоже. Она умела принимать жестокость невольного случая. Что бы не случилось, какой бы конец её не ожидал, она не станет просить за себя, как и не возьмётся угождать потребностям сторонницы Гекаты. Чем же та пригрозит ей? Смертью? Вечностью в муках?.. Дева Спарты никогда не будет прислуживать тёмным богам. Никакая сила не сможет подавить её собственную волю. Никакой болью и запугиваниями её не подчинить. - Мне следовало догадаться, - Атланта вскинула голову и посмотрела на женщину сверкающим взглядом исподлобья. – Умело продуманная игра. Только вот стоило ли затевать её, Аилса? Вы мстите Аиду за его ложь, но не в том была его истинная ошибка. Неверный поступок им был содеян много лет назад. Когда он, не взирая на возможный риск, воспользовался древней магией, дабы вернуть вас к жизни, даже не сознавая, что это уничтожит вас. Атланта уверено поднялась с колен, продолжая внимательно смотреть на Аилсу. Испытывала ли кузнец какой-либо страх на данный момент? Оставаться сдержанной ей было явно не легко. И да, тревожное чувство присутствовало. Но не за свою судьбу. Все мысли спартанки были об Аиде, о его оставленном без защиты царстве, и о том, какие несчастья могли произойти достаточно скоро. На достигнутом Проклятая не остановится, это само собою разумеющееся. И её планы на будущее навряд ли могли понравиться воинственной деве. Так может тогда и не стоит ничего обсуждать? Зачем Атланте стараться понять богиню тьмы? Для чего являть попытки зародить тепло и жизнь в том сердце, которое давно мертво? Было ли дело кузнецу до того, почему Аилса перешла на сторону зла? Да... Да, ей было не всё равно. И отчасти спартанка понимала, отчего всё так случилось. Понимала, но хотела услышать ответ самой богини. Пожелает она открыться или нет, это может ничего и не изменит. Но чтобы побороть какую-либо силу, необходимо для начала выяснить, с чем именно борешься. - Почему вы это делаете? Вы могли бы получить не меньше, будучи союзницей тому, кто не желал причинять вам вреда. Кто дал вам могущество во благо той любви, которую испытывал. И вот каков ваш ответ на прежнее стремление Аида помочь вам. Речь шла не о бездне, не о том, что происходило сейчас. Правитель Тартара осведомил кузнеца, что с Аилсой они враждуют очень давно. А началось всё с её выбора быть богиней Проклятых. Неожиданное открытие. И какое же, интересно, влияние её жрецы имеют на простых людей? Какое отравленное зерно сеет их вера? Странно, что Атланта никогда не слышала о подобной богине, если учесть, что у неё имелся даже собственный храм. Верные марионетки, готовые услужить своей повелительнице во всём. На что же они надеяться? На скорое наступление хаоса? В чём заключается это слепая преданность?!.. Как же спартанка жалела, что пребывала в неведении так долго. И ведь неоткуда была браться даже слухам… почему?.. Как вышло, что она ничего не слышала о святилище Аилсы, и о самой женщине тоже. Ох, Аид… они слишком упорно хранил тайну своего прошлого. И в итоге всё обернулось ему во вред. Что же будет дальше… Теперь, когда Аид пребывает в заточении вместе с титанами, его владения могут считаться собственностью иной персоны. Так вот, самые страшные опасения из простых иллюзий превращаются в неутешительную реальность. И всё, что оставалось, так это выявить, есть ли ещё что-либо человечное и живое в проклятой душе. Верила ли Атланта, что Аилса проникнется к её словам? Нет, спартанка была не так наивна. Однако, она хотела достучаться до той девушки, погибшей много лет назад. Жаль только, подробной информации о том, какой богиня была раньше, до того, как приняла сторону зла, Атланта не имела. Но всё же таила надежду пробить эту злосчастную броню холодного бесчувствия. - Когда-то вы сказали, что власть меняет всех. Но разве не мы сами делаем свой выбор? Не мы ли сами решаем, какими нам быть? – кузнец не отводила взора от своей собеседницы, хоть и тяжело ей давался их визуальный контакт. Слишком уж явно глаза Проклятой отражали гнев её чёрного сердца. - Я знаю о вашей не простой судьбе, Аилса. Месть, которой вы живёте, оправдана тем несчастьем, что вам довелось познать. Но оглянитесь. Ненавистью к богам вы зарождаете войну, что погубит тот земной мир, в котором вы сами когда-то обрели рождение. В этом и состоит ваша борьба? В стремлении причинять страдания невинным? – спартанка медленно покачала головой, уверенная, что по иному быть и не может, - Забавно, я ведь поначалу считала вас жертвой подлого замысла Аида... Подлого…, - Атланта усмехнулась при данном слове, - Он сделал меньшее из того, на что действительно был способен. И вам это известно. Даже при осознании, что вы можете всё вспомнить, Аид ничего не предпринимал. Да, задуманное им пошло прахом, но это лишь временное поражение. У вас имеются сторонники, Аилса, но и Аид не одинок.
Аилса: Злобный, самодовольный смех эхом разлетелся по всему Тартару. Земля под ногами угрожающе задрожала, оповещая всех о том, что нет больше правителя у подземного царства. И если он не мертв, то отправлен туда, откуда не возвращаются. Она победила, снова. Ведь Аилса не умеет проигрывать в играх за власть и выживание. В этом она лучшая. Ее глаза окрасились в красный цвет, цвет крови, и коварно сверкнули. Прекрасное белое платье исчезло, уступая место черному шелку мантии. И вот перед вами истинная Аилса, богиня тьмы, боли и страданий. Раскинув руки в стороны и продолжая смеяться, женщина взлетела вверх, слегка откинув голову назад. Земля продолжала дрожать… Гибкое тело богини закрутилось вокруг своей оси, и едва видимая волна с немыслимой скоростью помчалась от Аилсы, желая достигнуть каждого уголка подземного мира. Тут и там от мощных толчков раскрывалась земля, а из сочащихся тьмой провалов хлынули орды чудовищных созданий, уничтожавших всё на своём пути. Землетрясение становилось всe сильнее и сильнее, скалы начали осыпаться, превращаясь в пыль и щебень, а из этой пыли, словно из неведомых врат, выходили ровные ряды закованных в сталь легионов. И это были не люди. Лица их напоминали вырезанные из дерева маски животных, за спиной у некоторых виднелись огромные кожистые крылья, пальцы заканчивались длинными страшными когтями, а в руках они держали блестящие и хорошо отточенные клинки. Все они были порождением тьмы, детищами Аилсы, запрограммированные убивать и подчинять. Те, кто оставался верен Аиду и пытался бороться за него, уничтожались безвозвратно. И даже их души не могли найти покоя, обреченные на вечные страдания. Трусы и предатели, которые все же соглашались принять Аилсу, как новую хозяйку подземного царства, и быть верными ей, оставались в живых. Но сторонников Аида было слишком много и на их уничтожение требовалось время, но богиня не переживала на этот счет. У нее впереди целая вечность… Аилса опустилась на землю и почувствовала ее твердь под ногами. Рядом с ней уже была Атланта, что стояла на коленях и потухшими глазами смотрела в темноту бездны титанов. Невидимая стена, которую богиня создала, дабы ей не помешали скинуть Аида, давно исчезла. Воины бога в страхе разбежались и вскоре, скорее всего, будут уничтожены. Кузнец же осталась. Она прекрасно понимала, что в этой игре она слабая пешка, которую можно устранить одним щелчком пальцев. Но Атланта была сильна духом, она никогда не сдастся и, уж тем более, не перейдет на сторону зла. Это Аилса прекрасно понимала, но у нее уже был ключик к этой на вид неприступной женщине. Но еще рано применять его, время – главный союзник. Богиня тьмы с довольной улыбкой и блеском в глазах наблюдала за страданиями кузнеца, пока та не вскинула голову и с презрением не посмотрела на Аилсу снизу вверх. В словах Атланты слышался упрек, она говорила, что Аид совершил ошибку, вернув к жизни свою возлюбленную и, тем самым, сделав из нее настоящего монстра. От этих слов улыбка коварной женщины стало лишь шире, а красные глаза продолжали сверкать самодовольством. -Нет, моя дорогая Атланта, Аид не уничтожил меня, он открыл мне глаза, вернув к жизни и дав безграничную силу. Я многое поняла и осознала, став богиней. И именно поэтому сделала свой выбор в сторону тьмы. Кузнец встала с колен, не отрывая взгляда от глаз богини. Она не боялась, злоба и гнев кипели внутри нее за потерянного друга. По большей части Атланте сейчас было все равно, что с ней сделают. Ее разум ослепляли совершенно другие эмоции, а чувство самосохранения дремало. Впрочем, Аилсу это не огорчало, наоборот, от победы у нее проснулся аппетит, а настроение стало игривым. Так почему бы на время не сделать своей забавной игрушкой смертную женщину, которая готова порвать душу в клочья за добро и справедливость? Ломать ее дух будет высшим наслаждением… Внезапно Атланта задала вопрос, который, видимо, ее уже очень долгое время терзает. Почему? Почему Аилса выбрала сторону зла и творит всё это? Даааа, этот вопрос мучил многих, но ответ был столь банален и прост, что можно было догадаться и самой. -Ах, моя милая и глупая Атланта! – Сладким голосом настоятельницы проговорила богиня и улыбнулась, качая головой. – Ты считаешь, что всё я это делаю для какой-то выгоды? Для чего-то, что мне не дают? Ох, дорогая, перестань! Это же так глупо. – Аилса отмахнулась руками и двинулась в сторону дворца Аида, прочь от бездны титанов. Она прекрасно знала, что кузнец последует за ней. Ее любопытство было слишком сильным, да и идти ей особо не куда. Разве, что составить компанию Аиду… - Я делаю всё по совершенно другим причинам. – Продолжила богиня, уверенно двигаясь по тропе. – Я так понимаю, Аид тебе уже все рассказал, тогда ты должна понимать, что выгоду искал он, а не я. Я была добропорядочной смертной, любила и почитала богов, молилась им и приносила жертвы, все как положено. Но мой жизненный срок богами был определен коротким. Это не справедливо, я всю жизнь посветила им, а они решили закончить мою судьбу, когда мне не было и тридцати, в то время как разнообразные преступники, которым плевать на богов, живут чуть ли не до ста лет. Однако это в прошлом, до всей этой глупой истории мне уже нет никакого дело. Я лишь хотела подчеркнуть, что всю свою смертную жизнь любила Аида, хоть он и был женат. Из-за своей любви к нему я не обзавелась мужем и детьми, а он этому лишь радовался. Когда я умерла, он навещал меня на Елисейских полях, но опять же тайно, чтобы драгоценная Персефона не узнала обо мне, хотя в то время и у нее уже был романчик на стороне. Ох уж эти боги… Мне приходилось наслаждаться жалкими остатками его любви, в то время как Персефона смаковала сливки. Поругался как-то в очередной раз Аид с Зевсом, тоже, кстати, из-за женщины (Аид отказался возвращать к жизни одну из любовниц Зевса, которую убила Гера), ну и вот озлобился наш Аидушка, да начало прорастать в нем семя, зарожденное еще с битвы Титанов. Аид старший сын, он должен был стать царем богов, но вместо этого Зевс занял трон, а законного царя отправил гнить в подземное царство. Разве это справедливо? Нет, но Аид молчал, терпел и принимал свою судьбу. Однако в последнюю ссору он решил положить этому конец и создать идеальное оружие против Зевса, которое свергнет его с престола и тогда Аид станет царем. – Аилса остановилась и посмотрела в глаза Атланте. Кузнец могла разобрать, что сейчас в них нет тьмы и гнева, в них обида и разочарование, ведь ее просто предали и использовали. И сделал это тот, кого она любила… – Он создал меня... Теперь ты понимаешь, что Аид вернул меня к жизни не потому, что любил, а потому что с помощью моих рук хотел отомстить. Он создал игрушку, которая будет исполнять его приказы. А я просто не захотела быть марионеткой в его руках, поэтому стала свободной богиней. –Аилса отвела взгляд и двинулась дальше, давая Атланте несколько секунд на переваривание информации. Потом же продолжила, ведь она не полностью ответила на вопрос. – Почему же я пытаюсь уничтожить других богов? Потому что не хочу быть марионеткой и в их руках. Если ты Атланта и другие смертные готовы склонить головы перед этими лживыми, напыщенными богами, то я нет. Время олимпийцев прошло и я не успокоюсь, пока последний из них не испустит дух. Тогда начнется новая эра… Эра людей. Подземное царство превратилось в настоящее поле битвы. Атланта и Аилса шли по тропе, которая скрывала их от любопытных глаз, но женщины могли видеть все. Богине тьмы не нужно было смотреть, она итак знала, что сейчас происходит, ведь теперь благодаря той самой волне у нее повсюду были глаза и уши. Она была в курсе всего. А что же могла увидеть женщина-кузнец, оглянувшись по сторонам? Реки крови, стоны боли и горячий воздух наполненный жаром битвы. Устрашающие неведомые существа, вооружeнные до зубов и появившиеся так внезапно, наступали отовсюду. Казалось, они появлялись из воздуха, но нет, они выходили из трещин земли. Под их поступью разверзалась земля, от дыхания тысяч демонических воинов воздух становился тяжелым и жарким. Они воевали с солдатами Аида, с теми, кто был предан и верен своему правителю. Так же неведомые демоны воевали и со сторонниками Гекаты, таким образом, война в подземном царстве разразилась за трех лидеров, и лишь один должен был стать повелителем царства мертвых. Вскоре Атланта и Аилса поднялись к замку, что стоял на высокой горе и возвышался над всем подземным царством. Богиня тьмы остановилась на площадке перед входом и обернулась, чтобы с высоты птичьего полета увидеть кровавую битву. Ее красноокий взгляд коснулся каждого воина, каждого демона и Аилса осталась довольна нынешним положением дел. Если так все пойдет и дальше, то к рассвету противника будут подавлены, а богиня тьмы сможет стать полноправной королевой этого царства. - Когда-то вы сказали, что власть меняет всех. Но разве не мы сами делаем свой выбор? Не мы ли сами решаем, какими нам быть? Послышался не громкий голос Атланты рядом, и Аилса оторвала свой взгляд от поля боя. Она повернула голову и очень внимательно посмотрела на кузнеца прежде, чем тихо, но уверено ответить. -Я свой выбор сделала давным-давно. И он останется неизменным. - Я знаю о вашей не простой судьбе, Аилса. Месть, которой вы живёте, оправдана тем несчастьем, что вам довелось познать. Но оглянитесь. Ненавистью к богам вы зарождаете войну, что погубит тот земной мир, в котором вы сами когда-то обрели рождение. В этом и состоит ваша борьба? В стремлении причинять страдания невинным? Эти слова тронули богиню, и она почувствовала, как какая стальная нить внутри нее на мгновенье дрогнула в своем бессилии. Аилса понимала, что Атланта права. Судьба у нее, действительно, была не самой простой, о ней можно даже сочинять песни и легенды. И именно это судьба, сплетенная мойрами, и поврежденная от вмешательства богов сделала ее такой, какая она есть сейчас. Но богиня не хотела жалости к себе, она была сильной и волевой, способной добиться всего, чего бы ни захотела. А сейчас она хотела свергнуть всех богов и у нее практически получилось это сделать с шаром Геи. Аилсе помешала жалкая смертная по имени Зена, решившая спасти равновесие земли. -Невинные не страдают от моих рук, Атланта, страдают лишь те, кто мешается у меня под ногами. И не важно, смертные это или боги, но если они лезут не в свое дело, значит они уже не невинные. Таков был твердый ответ на попытку кузнеца прорваться сквозь броню безразличия. Аилса итак уже рассказала Атланте больше, чем той нужно было знать. Дело было в том, что она помнила, как та добра была к ней, когда богиня ничего не помнила. Обычная смертная готова была вмешаться в дела богов лишь бы помочь женщине, которая не помнила о себе ничего, но жадно желала узнать. Атланта и вмешалась, она сделала свою часть работы, отвлекла Аида, пока Аилса узнала все о себе в собственном храме и все вспомнила. В благодарность богиня и рассказала все кузнецу, но на этом все и остановится. Если Атланта попытается помешать, она, как и говорилось выше, будет страдать. - Забавно, я ведь поначалу считала вас жертвой подлого замысла Аида... Подлого… Он сделал меньшее из того, на что действительно был способен. И вам это известно. Даже при осознании, что вы можете всё вспомнить, Аид ничего не предпринимал. -Он просто слаб. – Улыбнулась богиня и развела руки в стороны, а затем пожала плечами. – Аид слаб и труслив. У него есть оружие против меня, но он не использует его, даже под угрозами Зевса. А знаешь почему? Потому что он не может уничтожить то, что сотворил собственными руками. Аилса хотела сказать, что он не убивает ее потому, что все еще любит, но она была в этом не уверена. Она не знала, остались ли в боге те нежные, хрупкие чувства, которые он испытывал к ней. Скорее всего, нет, наверняка их давным-давно уничтожила война, которую они уже давно ведут между собой. Однако каким бы черным и черствым не было сердце Аилсы, она продолжала любить того, кого выбрала еще при жизни… Сможет ли Атланта понять это? -Да, задуманное им пошло прахом, но это лишь временное поражение. У вас имеются сторонники, Аилса, но и Аид не одинок. -Я буду с нетерпением ждать гостей. – Аилса проговорила это таким тоном и так улыбнулась, как будто именно этого и добивалась, чтобы за Аидом пришли его родственники и друзья. Ведь именно это и входило в планы богини, отправить всех олимпийцев в бездну. – А теперь, Атланта, когда я ответила на твои вопросы, пойдем-ка внутрь, мне еще нужно найти свою нить… С этими словами Аилса развернулась и взмахнула руками, отчего огромные двери замка распахнулись, впуская внутрь свою новую королеву.
Аид: Небо бездны потемнело, разразился гром и пошел теплый дождь. Титаны махнули рукой, и ушли, оставив Аида истекать кровь под огромными цепями. Бог, отдышавшись, начал ползти по земле на капли дождя. Перевернувшись на спину теплые капли воды, смывали кровь с лица бога. Спустя пару минут Аид поднялся на ноги и осмотрелся, на краю лежала его корона с мечом. Подойдя к вещам, мужчина поднял их, и одел. Вознеся к небесам свой меч, Аид громким голосом закричал. - Я верховный бог и владыка подземного мира, я повелеваю законам бездны расступиться и вернуть мне принадлежащую силу законно рождённым. Удар с неба в меч бога последовал незамедлительно. Но мужчина только упал на колени и почувствовал такую боль в сердце. Его царство разваливается, война охватило все уголки Тартара, единственное место которое сопротивляется ордам демонов это Елисейские поля. - Моё царство, моя обитель, Аилса я клянусь, ты за всё заплатишь. Мужчина осознавал, что чем дольше он здесь находится, тем меньше шансов выбраться. Можно оставаться тут, и ждать пока на Олимпе заметят его долгое отсутствие, либо Титаны убьют из-за мести. Аид так же понимал, что первым делом Проклятая уничтожит всех сторонников бога, а затем двинется на поиски нити, но до неё она ни когда не доберётся. Тут уже было, бог решил пойти в неизвестном направлении как из-за горы послышался голос. - И куда ты собрался Аид? – Мужчина от испуга ухватился за меч и начал вертеться по кругу ища глазами того кто с ним заговорил. – Кто здесь? Покажись? – Приказным тоном проговорил, и из-за горы вышла сама Рея мать верховных богов. Аид не стал кланяться, он встал в оборонительную стойку приготовившись к удару титана, но Рея была не настроена враждебно, на оборот села рядом и начала диалог. - Я тебя не трону, за столько столетий я подавила в себе тот гнев, который был раньше. Вы сделали то, что посчитали нужным, я даже не буду спрашивать, что с тобой случилось. После твоего попадания сюда все титаны почувствовали, что Тартар разваливается. – Я был обманут своим творением, моё прошлое до сих пор уничтожает меня за мои грехи. – Облокотившись на камень, отвечал бог. – Некто из вас ни когда не спускался в бездну Тартара чтобы хоть раз ещё увидеть нас. Надежда покинула, но сегодня мы увидели свет с небес, и это был ты. Кронос обезумел и жаждет мщения, ведь если ты умрёшь, то мы освободимся. – И тут Аид очень насторожился. – Так чего ты медлишь? Убей меня! – Я не хочу видеть Кроноса вновь на верхушке Олимпа. – Аид сделал пару шагов к краю пропасти, вздохнул и обратился к титану. – Когда получу назад свою силу и власть я смогу выпустить тех титанов, которые станут мне опорой в новом мире. – Рея аккуратно приблизилась к Аиду и взглянула в его глаза, в них был мрак, огонь, и жажда мести. - Новый мир? – Мне всегда было не понятно, чем я заслужил такой рок, смертные каждый день прибывают тысячами в царство, работы навалом. Храмов смертные не строят, почитают меня только когда подходит их время. Мне надоело это. Арес каждыми днями приходит и просит, чтобы я вернул к жизни его верных воинов. Я устал идти всем на уступки. Рея поднялась и осмотрелась по сторонам когда, убедившись, что других титанов по близости нет, она собрала с поле кости былой битвы и кинула в ноги Аида. Мужчину этот жест удивил. Что ты этим хочешь сказать? Задавал себе вопрос. После Рея посыпала всё пеплом, и Аид увидел своё царство, которое стало при Аилсе. Взгляд мужчины устремился прямо туда, где виднелся Тартар. Кругом огонь, чудища, которые уничтожают всё на своём пути. Значит, Аилса пошла и против Гекаты. - Я не сразу узнала, что можно смотреть за тобой с помощью костей и пепла твоих былых воинов. И твоё царство разваливается, если ты в ближайшее время не вернёшься на своё место. Я знаю, что для тебя подземное царство выше всего, ради него ты жертвуешь всем всегда, но в этот раз ты должен быть умнее, чем твои враги. Аид увидел Елисейские поля, как на них прекрасно до сих пор. – Аилса не добралась до полей, значит, надежда жива. – Вглядись лучше сын мой, и ты увидишь чему та причина. А тем временем на границах Тартара и Елисейских полей подтягивались войска, которые остались верные богу, и обдумывали, как будут обороняться от орд чудищ. Тартар полностью был захвачен, сторонники Гекаты мертвы, остались не многие кто мог сопротивляться Аилсе. Вперёд вышел последний командующий Аида, и выступил. - Аид не мертв он в бездне у титанов, и мы должны сдержать эти границы любой ценной. Мы будем держаться до последнего. Сюда стянулись все силы, мы выстоим. За Тартар! -Взгляни Аид ты в этой битве не один. Мужчина отвернулся от картины и от злости ударил ногой по костям, которые рассыпались. И Аид опустился на первый попавшийся камень и начал размышлять о дальнейших планах. Рея заметив, что сын задумался, не стала мешать. И на время среди собеседников наступила тишина.
Атланта: «Мне ведомы страшные деяния смерти… ведом ужас, происходящий когда-то на земле Афин, чьи улицы были устланы телами безвинных людей… Я наблюдала гибель мира, обречённого существовать без его создателей… Но та иллюзия была дана мне для знаний, чтобы предотвратить дальнейшее присутствие безверья в собственной душе. Я желала бы никогда не видеть того кошмара наяву. Я закрываю глаза в надежде вернуться в утерянную реальность… но со страхом понимаю, что это она и есть… То худшее, что не представится сознанию… безжалостная война, в которой мне не дано ни победить, ни проиграть. Я наблюдатель… и роль моя здесь не значительна… но лишь до той поры, пока в это верит мой враг. Враг, не позволяющий мне выбраться из тени. Её величие – моя уязвимость… её ненависть – моя борьба… У нас обеих имеется своя внутренняя сила… в которой мы равны… Бесконечное противостояние добра и зла. Их вражда оканчивается лишь тогда, когда обе стороны перестают видеть противников друг в друге… И если подобное уже случилось… значит, у меня ещё есть шанс изменить ход этой войны…» Прежде Атланта думала, что ей известен истинный ад. Как же серьёзно она ошибалась. Следуя за богиней тьмы и молча слушая её ответы, спартанка потрясённо взирала на творящийся вокруг хаос. Всё случилось очень быстро. Тысячи немыслимых чудовищ шли в бой за свою повелительницу, облачая холодную мрачность Тартара багровым одеянием смерти. Взгляд кузнеца потеряно метался сквозь гущи уничтожавших друг друга созданий, и с трудом верил увиденному. Алый цвет огня и крови безмолвным зовом касался могучего тела сильной женщины, стоявшей напротив разразившейся битвы. Она не могла пошевелиться. Тяжело дыша, она оставалась недвижна, пытаясь совладать с тем ужасом, поселившимся в её глазах. Аид… если бы только удалось вернуть его… Речи Аилсы сводились к одному: всё происходящее в подземном мире есть ничто более, как вина бога мёртвых. Его корыстные замыслы в стремлении свергнуть Зевса затмили разум владыки настолько, что подтолкнули к такому вот рискованному шагу в создании могущественного оружия, способного подчинить себе всех. Аид желал навредить брату, в итоге пострадал сам, испытав на своей собственной шкуре разрушительную сущность своего же собственного создания, чью преданность попусту использовал. Да, в том была его вина. Однако не сказать, что Атланта так уж удивилась услышанному о Персефоне, как и о том, что её старый друг не просто наблюдал когда-то за смертной девушкой и всячески её оберегал (как он прежде сказывал), но и успел поиграть в умелого соблазнителя, буквально влюбив в себя невинную особу. Спартанка понимала, что богиня не просто удовлетворяет её любопытство, а делится наболевшим. Это доказывало то, что прошлое её не оставило. И продолжая отрицать возможность имеющегося благородства в правителе Тартара, в красках описывая ничтожность его былых поступков, Аилса словно бы пыталась оправдать для самой себя всю эту ярую ненависть к тому, кому прежде была готова посвятить свою жизнь. Атланта не взялась ничего опровергать, хоть и могла вновь попробовать открыть богине глаза на истинное отношение её создателя к ней. Кузнец помнила, с каким раскаянием Аид поведывал о судьбе своей былой возлюбленной. Помнила его слёзы, сопровождаемые искренним отчаянием. Отчего же он так переживал? Неужели из-за того, что его план по захвату Олимпа не удался? Знамо нет. Это не могло быть игрой. Никакого притворства, да и зачем, ведь в данной лжи не наблюдалось смысла. Вот так, выслушивая по отдельности обоих, и оценивая ситуацию со стороны, Атланта допускала, что двое богов попусту запутались в своих отношениях и чувствах. Их стремление к власти и независимости разрушило всё то благо, обретённое ими много лет назад. И говоря о том, что в её действиях нет никакой выгоды, Аилса лишь подтверждала догадки смертной женщины. Обманутая любовь. Вот в чём истинная причина всех бед. Всё началось с любви, а окончилось ненавистью, когда между чувствами встала давняя потребность в мести. «Лживые и напыщенные боги…» Он воспользовался её преданностью, сделал равной себе, чтобы она завоевала для него Олимп. Теперь Атланта знала, в чём состояла настоящая уязвимость проклятой. Не в потерянной жизни. А в любви к тому, кто не оправдал её ожиданий. Всё это время… Аид не смог уничтожить Аилсу, но ведь и она предпочла сбросить его в бездну к титанам, когда как вполне могла расквитаться с бывшим любовником более верным методом. Так вот сложилось… Прежде думалось, что у Проклятой не могло быть никакой привязанности к тому, кого она так сильно ненавидит. Вышло иначе. И что-то подсказывало Атланте, что это их упорное противостояние друг другу растянется ещё на неопределённый срок, если и вовсе никогда не завершится. Богиня тьмы то и дело являла защиту в виде улыбки или же невозмутимого взгляда. Она уничтожила свою душу, пытается остановить и биение собственного сердца. Но оно ещё бьётся… бьётся. И спартанка будет стараться и далее подвести Аилсу к этой истине. Только вот без Аида все её попытки остаются никчёмными. Следуя за Проклятой в замок, Атланта вдруг замерла на месте при словах богини о её нити жизни. Щедрыми рассказами правителя Тартара, кузнецу довелось видеть то, что может навсегда положить конец существованию демоницы. Жаль, выведать не удалось местонахождение заветной нити. Но и это было неважно. Можно составить компанию богине в её поисках, или же дождаться, когда она сама их завершит. Дождаться и закончить начатое Аидом. Да, он был не в силах уничтожить своё творение, созданное им когда-то с такими смелыми надеждами. Но что, если Атланта… смогла бы она пойти на это?.. Увы, даже ей было не дано дать ответ на подобный вопрос. Как только женщины вошли в замок, им встретились семеро стражников, что было удивительно, ведь казалось, все воины Аида сейчас бьются за него снаружи. Как бы ни было, они всё равно не могли нанести вреда сильнейшей противнице владыки. Однако спартанка ждала нападения, это лишь подтвердило бы, что у Аида достаточно верных сторонников, готовых принять смерть за него. Но ничего не случилось. Точнее произошло то, чего кузнец никак не могла ожидать. Все семеро стражей разом сложили мечи в ножны и после опустились на одно колено, являя свою благосклонность богине тьмы. Поражённая увиденным, Атланта недвижно оставалась стоять за спиной Аилсы, с прискорбием принимая тот факт, что власть бога мёртвых отныне действительно потеряна. Спартанка не видела лица Проклятой, но вполне догадывалась, какая надменная и довольная улыбка сейчас проявлялась на её губах. Нет… подобной преданностью кузнец её не порадует. Не ясно ещё для чего богиня держала её подле себя, но Атланта была готова к любому исходу. Ей уже нечего терять, разве что Аид мог навсегда лишиться своего могущества. Этого нельзя было допустить. - Лживые и напыщенные боги…, - повторила кузнец некогда сказанное Аилсой. – Вам ненавистна людская вера в них. Для вас это равносильно рабскому повиновению. Пусть так. Но этот выбор сделан волей, которую вы отнимите у человечества, обретя власть не только в подземном царстве, но и в мире живых. Разве вы, Аилса, не сделаете из других тех же марионеток? Страхом вы добиваетесь к себе уважения, дабы вас признали достойной королевой. Выходит удачно. Если конечно вам по нраву быть королевой трусов и предателей!.. Смелый выпад Атланты семь рыцарей приняли с ответным негодованием, в секунду обнажив мечи. Кузнец окинула их презрительным взглядом, после вернув своё внимание богине тьмы. Смертная дева не умела притворяться и играть какую-либо роль, дабы обмануть противника. Тем более в обманку не сыграешь с той, что может видеть тебя насквозь. Вызывать гнев Аилсы, или же показывать себя, спартанка не стремилась. Всё это были эмоции, с которыми она не смогла совладать, видя, как ранее верные воины Аида, преклонили колени перед его заклятым врагом. Да, слова кузнеца мало бы что изменили, разве только могли сказаться бедой и на её собственной безопасности. Вот над этим стоило отдельно поразмыслить. Для чего Проклятая позволяла Атланте быть рядом с ней? Она давно могла отправить её назад, или же… Про второй вариант думать не хотелось. Однако спартанка продолжала бросаться в ярое пламя зла, словно желая испытать себя на прочность, или же проверить стойкость терпения богини тьмы. Она не выкажет страха перед её величием. Продолжая негативно отзываться о деяниях Аилсы, сильная женщина не надеялась таким образом взывать к несуществующей совести. Скорее давала понять, что никогда не смириться со всем происходящим непотребством. Она не желала этой войны. Но, оказавшись в самом центре её зарождения, спартанка должна была отстаивать путь мирной жизни. Да, многие из богов были безжалостны по отношению к тем, кто вымаливал их помощь, но само их существование не позволяло человечеству вести саморазрушение. И без того хватало вражды. Захваты городов, деления земель, жестокие нападения и убийства, вот к чему приведёт осознание смертных того, что на их бесчестье более нет управы, что отныне они стали равными своим создателям. Было понятно, что на одном Аиде всё не закончится. Но кто мог предположить, что та же расправа ожидает и остальных богов. Аилса пошла даже против Гекаты… значит, у неё не было союзников. Только враги. Только те, кого можно убрать с дороги или же подчинить себе. Третьего не дано. - Эра людей… С каких пор для вас это имеет какое-либо значение. Нам обеим известно, что и среди смертных есть те, кто предан Олимпийцам. Ни они, ни жрецы богов не станут подчиняться вам. А стало быть, будут уничтожены, ибо как вы прежде сказали, они могут полезть не в своё дело, так ведь? Тысячи душ… А оставшихся в живых вы превратите в таких же чудовищ, что сейчас сражаются за вас. Ошибочно полагать, что война, происходящая здесь, не пойдёт дальше. Где же взяться свободе, когда одна тирания сменяет другую. Ложное представление человеческой независимости. Земля станет подобием Тартара. Прежде дающая жизнь, она будет нести на себе только гибель. Таким я вижу будущее мира, о котором вы говорите. Атланта знала: назад её не вернут. Но если бы такое случилось, женщина не стала бы терять времени даром. Планом её было бы найти Геракла, рассказать ему обо всём, а после наведаться в один из храмов Аилсы. Разумеется, такому не бывать. Прямых угроз спартанке в свою сторону пока слышать не доводилось. Но прежде богиня ясно дала понять, что ожидает тех, кто встаёт у неё на пути. Что ж, Атланта тоже давно сделала свой выбор. Хоть это было и не просто. - Очень жаль, что так случилось. Я ведь до последнего надеялась, что это не вы… не вы тот враг, сеющий разрушения. Так это из-за вас Зевс когда-то лишил Аида его сил?.. Одной ли Гекатой были натравлены те всадники смерти или вы так же принимали в том участие? Любовались гибелью беззащитных людей, что были вырезаны словно скот. В чём же была их вина? В том, что они даже не знали, за что их убивают?.. Лишь тот бог, которого вы называете трусливым и слабым, имел благородство вернуть к жизни всех, кто пострадал от рук ваших прежних сторонников. Он один завоевал уважение людей не с помощью запугиваний и демонстрирования своего могущества, а проявленным милосердием. – Атланта приблизилась к Проклятой, безотрывно глядя в адское пламя её красных глаз. - Не знаю, какие хитрости у вас ещё припасены, Аилса. Но рано или поздно Аид выберется на свободу. И он вернёт себе утерянную власть.
Аилса: Дворец Аида… Аилса всегда мечтала сделать его своим. С этим местом у нее было много воспоминаний и, как не странно, на время сам владыка подземного мира сделал ее королевой, поделившись этим замком. Но то был обман, уловка, а сейчас богиня тьмы самолично захватила его в свои владения. Она распахнула огромные двери одним лишь взмахом рук и бесстрашно вошла внутрь. За спиной следовала Атланта, пока еще хранившая молчания. Кузнец пыталась придти в себя от всего увиденного и Аилса понимала ее чувства. К запаху смерти, битвы нужно привыкнуть, особенно когда воюют боги. В коридоре дворца женщин встретили семеро стражников, облаченных в черные доспехи с эмблемой Тартара на груди. Это были люди Аида. Аилса замерла, угрожающе прищурив глаза, и просто стала ждать дальнейших действий солдат. «Подчинитесь или умрите» - говорил ее взгляд, но с плотно сжатых губ не слетело ни слова. После некоторого напряженного молчания воины сложили мечи и опустились на одно колено, преклоняя голову перед своей новой повелительницей и показывая ей свое повиновение. Аилса победно улыбнулась и сделала шаг к мужчинам, выставляя руки вперед. Ее ладони были над их головами, и с них стал исходить черный, прозрачный дым. Он проникал в шлемы солдат и быстро попадал в тело через уши и нос. Так частичка тьмы проникала в их сердце и мозг, выжигая остатки преданности Аиду, внушая верность только Аилсе. До этого молчаливая Атланта вдруг обрела дар речи. Богиня опустила руки, вслушиваясь в ее слова, что были полны яда безвыходности. Кузнец ничего не могла сделать, лишь говорить и в этом она искала утешение. Она попыталась задеть богиню, обвинив ее в том, что она королева трусов и предателей. Это вызвало лишь ироничную улыбку на устах властной женщины, которую, к сожалению, не видела Атланта, а вот уже преданных воинов болтливость кузница задела. Они не могли позволить смертной оскорблять их госпожу, поэтому не удивительно, что мужчины вскочили на ноги и обнажили мечи. Аилса медленно обернулась, оказавшись теперь спиной к воинам, что были готовы атаковать Атланту. Казалось, кузнец совершенно не боится, у нее был взгляд, презирающий всех присутствующих, а поза говорила о гордом неподчинении. Богиня медленно коснулась пальцами меча одного из воинов и, нажав на него, заставила мужчину опустить оружие. Его примеру последовали и другие, понимая безмолвный приказ. -Выбирать сторону сильнейшего гораздо мудрее, чем сложить голову за того, кто уже не вернется. – Негромко проговорила Аилса, но в звенящей тишине ее голос показался громким, четким и уверенным. Богиня сделала шаг к кузнецу, оказавшись в опасной близости к ней, и сверкнула алыми глазами. – Не спеши с выводами, Атланта, скоро и ты сама будешь одной из этих «трусов и предателей». Проклятая лишь улыбнулась на твердые отрицания женщины, что были видны по ее взгляду и всему внешнему виду. Но это только сейчас она такая уверенная, потом ей просто придется встать на сторону тьмы, лишь бы получить то, что так желает ее сердце. Однако это позже, пусть пока думает, что никогда не преклонит колен перед богиней тьмы. Ее смелость и отвага даже забавляли, давая сладкое предвкушение будущего. Аилса распустила воинов, приказав обойти весь замок и убить всех, кто не согласится присягнуть к армии новой королевы. Солдаты отправились исполнять приказ, а богиня с кузнецом двинулись дальше по коридору, медленно приближаясь к главному залу, где некогда они все сидели и пировали. Как и полагалось ожидать, по дороге Атланта продолжала говорить, в красках описывая свое представление о будущем мире, если при власти останется Аилса. Не мудрено, что все она представляла в темных красках хаоса, но знали ли Атланта, что будущего не изменить? В мире все равно, рано или поздно, будет только один бог, таково предсказание. Аилса о нем узнала, когда стала богиней, ведь подобные пророчества не известны смертным. -Люди многое не знают, Атланта. – Не сбивая темп шага, спокойно отвечала темная повелительница. – Боги скрывают от своих почитателей правду, в которую и сами не хотят верить. Существует очень древнее пророчество, кое гласит, что настанет день, когда миром править будет один бог. В разных странах его будут звать по-разному, как например, в Греции богиню охоты зовут Артемидой, а в Риме Дианой. Но он будет один! Не будет ни Зевса, ни Геры, никого! В целом мире будет только один бог, которому будут поклоняться все люди земли. Это будущее, его не изменить, и знаешь что, - Аилса резко остановилась и посмотрела пристально в глаза Атланте. – Я думаю, в этом пророчестве говорится обо мне. Я тот единый бог, который останется. Проклятая искренне верила в это пророчество, вот только она даже не подозревала, что прежде, чем осуществиться предсказание пройдут миллионы лет и этим богом будет ни она. Она сгинет, как и все другие… Аилса развернулась и вновь зашагала по коридору, уже приближаясь к заветному залу. Наконец, она взмахнула руками, и двери отворились. Внутри просторная комната была пуста, однако чувствовалось, что здесь уже побывали. Стол был перевернут, еда и вино разлиты по всему полу. Порванные гобелены свисали со стен, и ничего не напоминало о том, что совсем недавно тут был настоящий праздник в честь королевы подземного мира. Теперь же эта королева свергла своего короля, желая занять трон в одиночку. Аилса встала в центр зала и сосредоточилась, пытаясь ухватиться за остатки магии Аида, которые все еще присутствовали здесь. Но ей мешала Атланта, которая уже начала надоедать своей болтовней. Много слов и все не по делу. У богини совершенно нет ни времени, ни желания оправдываться перед этой смертной. Аилса устало закатила глаза, когда кузнец начала обвинять ее во всех смертных грехах, которые она якобы совершила. Но отнюдь, Атланта заблуждалась. Богиня тьмы поняла, что смертная не отстанет от нее пока, та не поставит все точки над «и». Поэтому раздраженно дернула руками и посмотрела на болтушку. -Ты сначала правду бы узнала, а потом так самоотверженно обвиняла бы меня во всем! – Прорычала Аилса, прищуривая глаза и теряя терпение. – Глупая смертная возомнила, что все знает? Да не хрена ты не знаешь!!! Дела богов совершенно не твое дело, но раз уж ты так любопытна… Зевс лишил Аида сил, потому что узнал, чьих я рук создание и потому что отказался по приказу царя богов уничтожать меня. В чем же тут моя вина? Я вижу виновным лишь Аида, который и поплатился за свои ошибки свергнуть собственного брата. Я никогда и не с кем не была заодно, я действую одна, так что совершенно не причастна к каким-то там всадникам и смертям. Геката мне не ровня и я не собираюсь с ней делиться тем, что принадлежит мне. Аилса была в бешенстве, ее терпение лопнуло и сейчас стоило бы взять паузу, промолчать, но Атланта этого не понимала. Кузнец бесстрашно приблизилась к распаленной повелительнице и отважно взглянула ей в глаза, а затем сказала то, что стало конечной точкой. Богиня тьмы резко схватила женщину за горло, для этого нужно было лишь протянуть руку, ведь Атланта сама сделала ошибку, подойдя слишком близко. Пальцы крепко сомкнулись на горле у основания головы, не давая возможности дышать. Королева почувствовала сильную хватку рук смертной, что пыталась высвободиться, но ее сила была ничто по сравнению с силой богов. Продолжая сжимать пальцы, Аилса подняла Атланту вверх, отрывая от земли так, что даже кончики ее пальцев не доставали до пола. -Ты забываешь с кем говоришь, глупая смертная. – Прошипела богиня, наслаждаясь тем зрелищем, за которым наблюдала. Раскрасневшееся лицо от нехватки кислорода, губы жадно пытающиеся сделать глоток воздуха и дергающееся в сопротивление тело успокаивали нервы Аилсы. – Мне не интересна твоя болтовня, а ты только отнимаешь у меня время. Так что если тебе дорога твоя жизнь советую прикусить язычок и вести себя ниже травы тише воды, поняла? Богиня тьмы хотела припугнуть кузнеца, чтобы ее слова имели больший эффект на эту гордячку. Поэтому она, совершенно не задумываясь, пустила через свои пальцы в кожу женщины парализующий и причиняющий невыносимую боль яд. Вот только не успел он проникнуть в кровь, так как сработало кольцо Аида, который подарил Атланте это украшение в защиту от Аилсы. Руку женщины тут же сильно обожгло, словно она окунула ее в горячую лаву. Проклятая зашипела от боли и со всей силы кинула Атланту в каменную стену, а затем схватилась за руку. Несколько секунд она вглядывалась в свою обожженную ладонь, что быстро заживала благодаря божественной регенерации, и пыталась понять, что произошло. Стремительно Аилса настигла кузнеца, понимая, что только в ней кроется ответ, и взглядом осмотрела ее. Только интересовали темную повелительницу не раны и ушибы, что могла получить смертная, а наличие на ней вещей бога. Кольцо попалось на глаз не сразу, но как только богиня его увидела, то поняла, чье оно. Аид решил защитить свою маленькую подружку, вот только он не учел, что Аилса хитрее. Судя по всему, кольцо начинало действовать только когда причиняешь Атланте вред с помощью божественных сил, так как к обычным прикосновениям богини это не прокатывало. Все поняв, Аилса разразилась долгим истерическим смехом. -Аид решил тебя обезопасить от меня? Спасти от смерти? Ахахаха, - Богиня наклонилась к лежащей на полу Атланте и прошипела. - Я могу сгноить тебя, даже не прикасаясь. Проклятая выпрямилась и взмахнула руками, создавая вокруг женщины железную клетку с толстыми прутьями и металлическим дном. Кузнец оказалась в ловушке. Из этой клетки так просто не выбраться, даже с большой силой, что хранили руки Атланты, невозможно было сломать или изогнуть толстые прутья. Аилса медленно подошла к решетке и улыбнулась. -Теперь дикий зверь в клетке и не выйдет из нее, пока не станет более сговорчивым. У тебя теперь много времени на раздумья, советую подумать о своем выборе.
Атланта: Напряжение всё нарастало. Терпение с обеих сторон накалялось после каждого жаркого слова, брошенного в стремлении уязвить, или же высвободить всю отраву внутреннего гнева, которым изводила безысходность. Не ясно чего ждала кузнец, так открыто подвергая себя риску. На то не могло быть иной причины кроме одной: осознания того, что уже погибаешь, и у тебя есть лишь два пути – унизиться и просить пощады, выказывая преданность дьяволу в женском обличье, или же отдать ему на растерзание своё тело, оставаясь достойной бессмертной души. «Выбирать сторону сильнейшего гораздо мудрее, чем сложить голову за того, кто уже не вернётся» - говорила Аилса. Её продуманный лепет, умело парирующий защитные выпады смертной девы, мог запутать мысли разума и чувства сердца только в том случае, когда проигравший не знает на что ему надеяться и чего ещё ждать. Но Атланта никогда не оставляла надежду. Да, здесь её физическая сила неуместна, но разве в ней одной заключалось главное преимущество спартанки? Её жертвенная сущность не страшилась тьмы небытия, и была выше оскорблений, пущенных богиней, уверено сказавшей, что скоро Атланта будет равной тем ничтожествам, что готовы шёлком растелиться у ног этой демоницы. «Никогда…» - это слово безмолвным криком звучало в ушах каждый раз, когда Проклятая вновь оглашала свою уверенность в грядущем предательстве кузнеца. Её несомненно забавляли то возмущение и ярость, с которыми Атланта отбивалась от грязных домыслов, что невидимой стрелой норовили ударить по уязвимым местам. Ответная самонадеянность спартанки так же раздражала богиню тьмы, отчего её поразительное самообладание вот-вот готово было дать трещину. И Атланта это замечала, того и добивалась. Зачем спросит кто-то? А как на её месте поступили бы другие? Те же борцы за справедливость, праведные герои, которыми полна земля. Неужели они бы спокойно наблюдали, как на их глазах зарождается разрушение мира? Никто бы не смолчал, вот и кузнец была не в состоянии принять поражение Аида. В каждом словесном нападении она отстаивала его, и саму себя пыталась уверить в своих же словах. Разумеется, Атланта, будучи человеком, не имела ту же дальновидность и сокрытые знания, которыми обладали боги, но она верила, что всё ещё можно изменить. Даже предначертанное Судьбами. Аилса рассказала женщине о пророчестве, в котором говорится о едином боге, единой вере, разделяемой всеми, ныне чуждыми друг другу, народами. Но самым пугающим являлось то предположение, что тем богом, возможно, будет она… Проклятая. Как обухом по голове. Ни с мыслями не собраться, ни угомонить страх, поселённый ожидаемыми бедами. Несчастья уже дают о себе знать… что станется далее… Неужели всё будет именно так, как и молвит пророчество?.. Как говорит сама Аилса… - Быть того не может… С того дело и пошло. Атланта совсем перестала себя контролировать. Эмоции, поглотившие здравый смысл, и требующие выхода, в конец обесценили начальный замысел сдержанного спокойствия, при помощи которого спартанка ещё могла хоть как-то потянуть время. Вместо этого две женщины принялись негативно высказываться на повышенных тонах. Больший негатив исходит от богини тьмы, чья статная холодность разом сменилась необузданной словесной грубостью, которую ожидать не доводилось. «Глупая смертная» - подобное принижение, видимо, очень нравилось Аилсе, ибо она уже второй раз не поленилась перейти на личные оскорбления, когда как сама кузнец не бралась прибегать к каким-либо унизительным словесным выплескам, продолжая гнуть своё, тем самым лишь подливая масло в, и без того, распалявшийся огонь. Тут уже было всё равно, кто изначально являлся виноватым, а кто нет. Поверхностная неприязнь достигла своей грани, когда обе противницы уже начинали питать сильнейшее раздражение друг к другу. И даже не смотря на то, что богиня имела возможность во мгновение сравнять с землёй неугомонную сторонницу добродетели, Атланта не унималась. Пусть всё бессмысленно, пусть глупо. Отвратнее было бы молча стоять за спиной Тьмы, что вскоре примется хозяйничать и в мире людей. Сильны порывы воли, крепка гордая отвага, только вот единственное, что кузнец могла добиться данным поведением, так это принять не меньший удар на себя. Если не больший… Так и случилось. Прекрасно зная, к чему может привести её дальнейшее наступление, Атланта, вопреки предупреждающему шипению змеи, сделала ещё один рискованный шаг, ставший для неё роковым. Испытующе смотря в глаза богини, спартанка уже предугадывала в их ярости возможное применение силы. Но не успела отступить. Не ждала… никак не ждала. А ответ последовал мгновенный, обезволивающий. Атланта лишь ощутила резкую боль в области шеи, на которой мёртвой хваткой сомкнулась рука Проклятой. И это даже было не простое проявление ненависти, здесь имелось стремление убить. Кузнец подалась назад, в сопротивлении схватившись ладонями за душащую её руку. Она выворачивалась, пытаясь вдохнуть, но воздух более не достигал лёгких. О том ведал болезненный хрип, который издавала спартанка, стараясь высвободиться, и чувствуя, как начинает терять опору под ногами. Такой силы она доселе не ведала. Аилса говорит что-то, но Атланта не внимает её речам. Единственное, что она слышит, так это бешеный стук собственного сердца, отдающего в ушах в молении прекратить эту пытку. Сжимая зубы, спартанка разъярённо впивается ногтями в кожу богини, но та словно и не чувствует ничего, продолжая умело давить на гортань. Противостояние женщины слабеет, испытывая головокружение от нехватки воздуха, боли и охватившего тело адреналина, она уже не открывает глаза, но всё же не прекращает бороться. И сквозь затягивающий омут всех этих физических страданий, женщина вдруг начинает чувствовать дрожь в державшей её руке и тепло… приятное, согревающее тепло… которое вдруг обрывается, когда до ушей доходит яростное шипение Аилсы, затем мощный толчок куда-то в сторону… столкновение… удар… Боль пришлась в спину, когда Атланта влетела в стену, а после бесчувственно упала на живот. Однако оставалась в сознании, и даже собиралась подняться. Но всё же продолжала лежать, удерживая ладонь на неприятно ноющем горле, и дышала… наконец-то могла свободно дышать… хоть это было и больно. Взгляд непроизвольно упал на кольцо, излучавшее ярко-голубое сияние. Кузнец только теперь замечала, что данным светом была объята и она сама. Сияние кольца постепенно угасало, до следующей необходимости защитить свою обладательницу. Но Атланта не сразу поняла, что происходит. Ситуацию прояснила смеющаяся Аилса, что уже стояла над спартанкой, исподлобья глядевшей на неё. Аид… так вот что он сделал с кольцом. Наделил его силой, способной оборонить смертную женщину от магии тёмной богини. Всё ещё лёжа на каменном полу, спартанка привстала, глядя на удалявшуюся от неё Аилсу. Ярая ненависть овладела кузнецом, тяжело дышавшей, всем телом содрогавшейся во власти неистового потрясения, боли и унижений, отчего на лбу и шее женщины вступили вены. Проклятая уверяла, что сгноит её без очередного физического вмешательства. Атланта приняла ядовитые угрозы с вызовом и криком: - Что ж, попробуй!.. Данные слова свирепым рыком вырвались из груди сильной женщины, чей голос нещадно срывался, ещё не восстановившись от недавно испытанного удушья. Игнорируя боль, изводящую её тело, Атланта резко поднялась, готовая броситься на свою противницу. И она бы сделала это, несмотря на всё неравенство данной схватки. Но безумная затея так и не была осуществима, когда кузнец чуть было не врезалась в решётку, выросшую перед ней. Гневно сжав руками металлические прутья, спартанка нехотя мирилась с тем фактом, что теперь находится в западне. Нет, она не станет пускать в ход свою физическую силу, да пытаться выбраться в угоду насмешкам богини. Из этой клетки выхода не было, и женщина даже не бралась его искать. Она лишь думала, как бы сохранить терпение и не дать Проклятой возможности наблюдать её беспомощность и полагать, что данной хитростью ей удалось сломить спартанку. Стоило видеть, с каким самодовольством Аилса приближалась к ней. Её глаза так и говорили: «Отныне ты в моей власти». Ещё сильнее сдавливая пальцами решётку, Атланта, сжимая зубы, слушала речи богини, не без издёвки сравнившую её с диким зверем, а после дав женщине совет подумать о своём выборе. - А то что же? Станешь держать меня здесь целую вечность?.. Думаю, столь долгое любование друг другом для нас обеих будет слишком тяжёлым испытанием. Губы кузнеца еле заметно дрогнули в усмешке, волевое лицо, как и прежде, являло бесстрашную непокорность. Атланта знала, что под всеми этими пустыми улыбками и торжествующим смехом, Аилса скрывала то же потрясение из-за сложившихся не в её пользу обстоятельств. Да, иной способ извести эта демоница ещё найдёт, но вот лишить жизни спартанку уже не сможет. И какие бы мерзкие планы она не заготавливала, Атланта была готова ко всему. Отсутствие страха перед болью она уже показала, а долгие сидения за решёткой её и вовсе не пугали. «Хоть будет возможность отдохнуть какое-то время». - Можешь и далее забавляться… Ты ничего этим не добьёшься, Аилса. Мне уже давно спешить некуда. А в этой клетке, не поверишь, я себя ощущаю куда более свободной, чем на воле рядом с тобой. Атланта убрала руки от решётки, отступая назад, она уже не испытывала никакой ненависти, только усталость. Опустившись на холодное металлическое дно клетки, женщина затихла, пряча лицо в коленях. Её борьба только начиналась…
Ksav: Принимайте в игру) Боль, которая успела разлиться по всему телу, неожиданно прекратилась. Точнее прекратилась только боль физическая, душевные страдания так и остались, и, наверно, уже останутся навсегда. «Подумать только, Рози… Моя сестра родила сына тому, кто убил их отца, мать и брата…» Хотя, по собственной ли воле? «И она же … убила меня…» Ксэв отчетливо помнила, как выходила из своего тела… «Постойте, убила??? Но, тогда, где же я нахожусь?» Ксэв открыла глаза. Первое, что она увидела – это толпу людей. Это были темно-серые люди, передвигающиеся в хаотичном порядке туда-сюда. «Как странно…» Конечно, она и раньше видела людей в серых тонах, но это было другое. Серый серому рознь. За свою черно-белую жизнь, девушка научилась различать в сером цвете сотни оттенков: светло-серый, темно-серый, светло-светло-серый, темно-темно-серый, просто серый, чуть-чуть серый, немного серый, средне-серый, густо-серый… Так вот, кожа человека для нее была средне-серого цвета, поэтому она несколько удивилась, когда увидела перед собой темно-серых людей. Правда, хоть эти люди и выглядели, как люди, не было заметно, что в них кипела и бурлила жизнь. Интересно, а я выгляжу так же? Она посмотрела на свои руки и убедилась, что это так и есть – темно-серые… Темно-серые тощие запястья, длинные худые пальцы и почти черные ногти. «Да уж… Выгляжу я не лучшим образом…» Воительница осмотрелась. Она стояла то ли в пещере, то ли в гроте… непонятно. Однако, было ясно одно, что дневной свет сюда не проникает. Из освещения здесь только черные факелы, горящие светло-светло-серым пламенем. Откуда-то неподалеку доносился шум бегущей воды. «Может быть река, или ручей…» Чем бы ни было это место, оно сильно напоминало ей Подземное царство мертвых, о котором так много рассказывал ей отец. Он говорил, что там мрачно, там нет света, там полно душ мертвецов, ожидающих своего часа, своего распределения… - Там, старый Харон, поджидает умерших, что бы сопроводить их в Царство мертвых. Он перевозит их через широкую реку Стикс, у которой нет ни начала, ни конца. А за последний путь, душа платит ему обол, который появляется у нее в момент погребения тела. Тех, чьи тела не захоронили или те, кто не может заплатить, Харон не перевозит… Ксэв направилась на шум воды. По пути она столкнулась с двумя душами, которые выругались в грубой форме, дав понять, что им не понравилось, что их задели. Ксэв немного удивилась, ведь сама она ничего не почувствовала, как, впрочем, и те души. «Что ж, некоторых не меняет даже смерть». Впереди появилась река. На берегу толпилось множество почти черных душ, которые, не переставая, галдели, как стая черных ворон. Воительница подошла ближе и увидела высоко худого, но сильного седого старца в балахоне и капюшоне. Он стоял в лодке и угрожающе размахивал веслом. – Пойдите прочь, бродяжки! ВЫ МНЕ НЕ ЗАПЛАТИЛИ!!! И ты не лезь! Тебя еще не схоронили!!! Куда, куда!!! Хочешь кататься – плати, а нет денег, на берегу сиди! - Харон… - Наблюдая за перевозчиком, Ксэв невольно улыбнулась. Значит все, что ей рассказывал отец – правда. «Я всегда верила ему, он был мудрым человеком». Тем временем, души перешли в наступление и принялись оккупировать лодку, и тут, терпение Харона иссякло. Он вытянул руку с веслом перед собой и раскрутил его на манер ветряной мельницы. Темные души посыпались в рассыпную. Кому повезло – отлетели на берег, кому нет – в воды Стикса. «А он хорош!» – Оценила его Ксэв. «Видно, столетия тренировок сыграли в этом определенную роль!» Она перевела взгляд на реку и увидела в ее водах собственное отражение. Так… Все на своих местах: голова, руки, ноги, шрам на лице. «Все, как обычно, за исключением темных кругов под глазами и…» Девушка повернулась к реке спиной и взглянула через плечо. «… кроме вот этой вот раны…» На спине, на уровне нижних ребер с правой стороны виднелась черная полоса с чуть рваными краями. Кровь из нее не текла. Так странно, почему на душе остаются отпечатки ран? Неужели душа и так мало страдала при жизни? Или это, своего рода, отметины, что бы душа не забывала о том, как пришла сюда и могла рассказать об этом Богу мертвых, дабы получить ту загробную жизнь, которой она заслуживает. И тут воительницу осенило, что она на самом деле умерла и все это происходит наяву – она в Загробном мире! Только эта мысль ее нисколько не расстроила. Отец всегда учил принимать свою смерть, как должное. Значит так суждено, пришло время. В любом случае, она скоро увидится со своими родными, если, конечно, не попадет в Тартар. Поскорей бы перебраться через реку… А Харон все продолжал держать оборону, черные души снова закричали и стали рваться в лодку. Ладно, не буду пока его злить. Ему и так не до меня… Пока просто осмотрюсь. Мертвая присела на каменный выступ. Пещера напоминала ей рыночную площадь перед каким-нибудь праздником – яблоку было негде упасть. А какой был галдеж! Ксэв казалось, что еще немного, и у нее голова расколется. Она заметила, что все души разные, вернее разных оттенков. Некоторые были светлее других, некоторые совсем темные. И чем темнее душа, тем она вела себя агрессивней по отношению к остальным. А вот это расходится с рассказами моего отца. – Я не знала, что души различаются по цвету… - Они и не должны отличаться. Все приходят в этот мир одинаковыми… – сидящий слева мужчина, вдруг, заговорил с ней. Воительница повернула к нему голову. – Откуда вы это знаете? – Я давно тут, видел сам, какими приходят сюда и раньше они никогда не темнели. – А что произошло? Мужчина пожал плечами: - Не знаю. Это все началось несколько дней назад. Некоторые души начали темнеть, стали злыми, потеряли контроль над собой и своими эмоциями. – Почему? – Потому что – слабые. Чувствуешь, в воздухе пахнет болью? Мужчина закрыл глаза и поднял лицо вверх. Он раздувал ноздри, как будто бы вдыхал аромат цветов на лугу. Ксэв сделала это же самое. Минуту они сидели принюхиваясь: - Нет. Ничего не чувствую. – Это все потому, что ты только что пришла. Вот, если бы ты появилась раньше, хотя бы на пару дней, то смогла бы уловить разницу… - Не понимаю, что вы хотите мне этим сказать? – Только то, что Подземное царство Аида изменилось… Ходят слухи, что и самого Аида уже нет. Ксэв чуть не расхохоталась: - Как это нет Аида?! Он был, есть и будет всегда. Мужчина только пожал плечами, но разговор продолжать не захотел. Ксэв тоже замолчала, закрыла глаза и навалилась спиной на скалу. Она подумала о Рэе. Ведь, возможно, она его больше никогда не увидит. Жаль, что они не смогли хотя бы попрощаться. Он был ей отличным другом. Да… у них был роман, но все-таки он любил ее намного больше, чем она его. Она окунулась в водопад воспоминаний, как они впервые встретились после ее побега, как он учил ее ловить стрелы и владеть мечами (Кстати, хорошо, что они у меня сейчас с собой. Не знаю, правда, как я пронесла их в этот мир, но с ними все таки спокойней.)… Ксэв не заметила, как прошло несколько часов, а может больше? Как знать, может быть время здесь течет иначе, чем на земле. В реальность ее привело ощущение какого-то предмета в руках. Она взглянула на ладонь – пальцы правой руки зажимали несколько оболов. Вот ее и похоронили, там, на земле. – Спасибо, Рэй. Теперь, я смогу заплатить Харону. Девушка хотела подняться с камня, но задержалась и толкнула в плечо мужчину, с которым недавно разговаривала: - Эй, а как тебя зовут? – Тариес… - Ты сказал, что ты давно тут. Почему не переплывешь реку? – Ну, во-первых, потому что я при жизни был разбойником и мое тело сгнило на дыбе…останки никто не похоронил, а во-вторых, я жду здесь свою жену. Когда-нибудь она появится и мы отправимся в свой последний путь вместе. – Ясно. Держи, Тариес. Тебе и твоей жене. Может, когда-нибудь старый перевозчик сменит гнев на милость. – Ксэв протянула ему пару монеток. – Удачи тебе. – И тебе. Растолкав, черных душ и пробив себе дорогу, воительница запрыгнула в лодку к Харону и подала ему оставшиеся оболы. – Отлично! Хоть одна щедрая душа попалась! А, вы, прочь! Кыш! Кыш!!! А то снова пущу в ход свое весло. Ксэв заняла место в лодке. Харон подождал, пока лодка не заполнится еще несколькими щедрыми пассажирами и только тогда отправился в путь. Воительница закинула ногу на ногу и посмотрела на противоположный берег реки Стикс. Река была очень широкой и берег было видно очень очень плохо. Однако, на нем можно было различить стоящие стеной души. «Интересно, чего они там ждут?» Девушка перевела взгляд на гребца. – Что смотришь? – хмуро отозвался Харон. – Интересно. – ответила Ксэв. – И что тебе интересно? – Да, на том берегу, от которого мы отплыли, говорят, что Аида в Царстве мертвых нет. – Как интересно…- голос Харона не менял интонации: На том берегу, к которому мы подплываем, говорят так же. Хм… Уже двое говорят об этом. – Но как это возможно? Харон невозмутимо продолжал грести, смотря в одну и ту же точку: - Возможно, невозможно. Все можно. Передо мной никто, конечно же, лично не отчитывался… - Ну, а почему те души не уходят с берега? Харон усмехнулся: - Надеются, что я перевезу их обратно. Но старый Харон никого не перевозит обратно. Обратного пути нет… Ноги девушки снова коснулись земли. Она попрощалась с Хароном и зашагала прочь от реки. Она слышала за своей спиной, как души молили переправить их обратно, так как здесь невыносимо, но старец уплыл, не взяв с собой никого. Ксэв удалилась от берега достаточно далеко. Она не знала, куда ей идти, да и нужно ли. Может, стоило остаться на берегу вместе со всеми и ждать. Хотя чего там ждать? Стоит лучше осмотреться вокруг, ведь где-то здесь ей придется провести свою вечность… Неожиданные звуки битвы и яростное рычание донеслись до ее ушей. Девушка поднялась в гору и теперь стояла на краю обрыва, с которого перед ней предстал великолепный обзор на многие километры на Царство Аида. Только творился в нем настоящий хаос. Летающие демоны нападали на рыцарей, которые, видимо, пытались защитить Царство. Демоны убивали и разрушали все на своем пути. Души виновных и безвинных летали то тут, то там, черные и светлые души смешались, и уже нельзя было точно определить, какая душа принадлежит Тартару, а какая Елисейским полям. Всюду слышались возгласы: - Аид мертв! Слава новой королеве! Бей сторонников Аида! Или – За Аида! За Тартар! «Бог мой! Да тут настоящая война! Выходит, это правда, что, что-то здесь изменилось, а Бог мертвых исчез? И кого они назвали здесь Королевой? Чего она добивается? Где сейчас Аид и как его вернуть?» В общем, вопросы сыпались, как перхоть… Отец всегда учил нас почитать Бога мертвых, который заботится о наших близких после смерти. Он всегда говорил, что Аид справедлив и благосклонен к смертным, поэтому считал его самым достойным из всех Олимпийцев. Я с ним полностью согласна. Аид из тех богов, которым некогда ставить козни друг другу или людям, у него ответственная миссия…Он нужен людям. Без него и на земле и в царстве мертвых наступит настоящий хаос, точнее, уже наступает. Надо что-то решать… Пока она не засветилась среди сторонников Аида, она может попробовать побольше узнать о планах Королевы и о месте нахождения Бога мертвых… Осталось только найти ее.
Аилса: Прошло несколько недель с последнего разговора между Атлантой и Аилсой. Ситуация в подземном мире изменилась, правда, не в лучшую сторону. Войска неизвестных существ полностью подавили сопротивление со стороны солдат Аида, и царство перешло в руки богини тьмы. Конечно, в уголках Тартара все еще велась битва с теми, кто не сдавался, но в ближайшее время планировалось подавить и их. В принципе, от захвата царства практически ничего не изменилось. Подземный мир продолжал функционировать и принимать бесчисленное количество мертвых душ, что поступали сверху. Души распределяли либо в Тартар, либо на Елисейские поля, которые Аилсе, кстати, тоже удалось захватить. Ну а те, кто умирал благодаря своей преданности Аиду, попадали в реку и их стоны, плач разносился по всему Тартару. Новая повелительница подземного царства была занята лишь поисками нити жизни, которую надо сказать Аид отлично запрятал. День и ночь ее верные служащие проходили царство вдоль и поперек, но ничего не находили. Аилса заглядывала в каждый неприметный уголок и с каждым днем отчаивалась все сильнее. Она была умной женщиной и прекрасно понимала, что прежде чем начинать борьбу с олимпийцами, ей нужно убедиться в безопасности собственной жизни. Наконец, по происшествию нескольких недель, ей сообщили радостную новость. Нить жизни найдена, оказывается все это время, она была прямо под ее ногами. Под дворцом Аида был построен специальный ход, лабиринтом ведущий в пещеру, где под строжайшей тайной хранилась нить. Аилса поспешила туда, но радоваться было слишком рано. Пещера охранялась древней магией, известной только богу подземного царства. Проклятая так и не смогла до нее добраться. Несколько дней Аилса металась в бешенстве по дворцу, пытаясь придумать, как добыть нить. Но выход был лишь один, и сколько бы она не думала, приходила к одному и тому же решению – нужно возвращать Аида. В принципе, данный вариант был не плох, ведь бог подземного царства по возвращению ничего не будет помнить, а значит, из него можно сделать такую же податливую марионетку, которую он сделал изначально из Аилсы, искупав ее в реке забвение. Вот только надо было учиться на чужих ошибках и не допускать того, чтобы Аид все вспомнил. Это может плохо кончится. Не смотря на то, что богиня планировала избавиться от него, как только получит нить жизни, она все же желала перестраховаться. Единственный человек, который с удовольствием будет пытаться открыть глаза Аиду, являлась Атланта, и именно от нее нужно было избавиться в первую очередь. К несчастью, кузнец оказалась довольно выносливой особой. Мало того, что она продолжала упорно противиться переходу на сторону зла, так еще и не помирала. Было у Аилсы подозрение, что кто-то подкармливает эту гордячку, но может оно и к лучшему. Атланта может пригодиться. Через несколько дней после тяжелого разговора между двумя сильными женщинами, клетку с кузнецом перенесли в сырой подвал, где жили лишь крысы, да скелеты. Там Атланта должна была сгнить под присмотром приспешников Аилсы, но этого не произошло. Теперь же богиня тьмы планировала договориться с этой гордячкой прежде чем выпустит Аида из Тартара. Она была уверена в своей победе, ведь прежде, чем идти к кузнецу, Проклятая хорошо подготовилась и припасла несколько козырей в рукаве. Аилса медленно спускалась по винтовой лестнице вниз. Казалось бы, куда же ниже? Они итак находятся в самом низу мира, но нет. Впереди властной женщины шел жрец в темном одеянии и освещал дорогу горящим факелом. Богиня следовала за ним со спокойным и холодным выражением лица. В руках она несла глиняный кувшин с прохладной родниковой водой, предназначенной для Атланты, которая наверняка умирала от жажды. Спустившись в самый низ, жрец постучался в массивную дверь и, после проверки в специальное отверстие в двери, стражники впустили их. В нос тут же ворвался запах гнили и влажности, смешанная с «ароматом» немытых тел. Женщина сморщила нос и пожелала немедленно покинуть это место, но не могла она так просто отступить. Взяв у жреца факел, Аилса медленно двинулась вперед. Вскоре показались очертания стальной клетки, на днище которой лежала Атланта. Она сильно исхудала, даже высохла. Некогда золотые волосы померкли, клоками свисая вдоль лица. Казалось, жизни покидает ее и осталось не так много, чтобы смерть посетила это отвратительное место. Да, Аилса достаточно измучила Атланту, она показала ей настоящий ад, который может быть при жизни и сейчас, когда стержень этой женщины был практически сломлен, богиня пришла ее добить. Подойдя в плотную к клетке, Проклятая дождалась, пока кузнец очнется и привыкнет к неяркому свету факела, ведь все эти дни она провела в кромешной тьме. Затем, когда усталый и погасший взор некогда сильной спартанки коснулся лица ее мучительницы, Аилса присела на корточки, дабы поравняться с ней. -Здравствуй, дорогая. – Голос был спокойным, но равнодушным, однако красные глаза смотрели точно на Атланту. – Я думаю, пришло нам время поговорить. В последнюю нашу встречу мы расстались на грустной ноте. В этом есть и твоя и моя вина. Я не хочу ссориться с тобой, Атланта. Ты хороший человек, но и я не плоха, как ты думаешь. – Она на секунду замолчала, замечая, что кузнец смотрит на кувшин с водой. Богиня улыбнулась и протянула его женщине через прутья. – Утоли жажду, а потом, если позволишь, я тебе кое-что покажу. Но тебе придется снять кольцо. «Самостоятельно или насильно» - в мыслях продолжила хитрая повелительница, играя роль раскаявшейся подруги. Ей нужно было убедить Атланту, что та сцена, была лишь вспышкой ярости, которую она же сама и вызвала. Впрочем, дух кузнеца должен был уже сломиться. Провести несколько недель в полной тишине, практически без пищи и воды, сам начинаешь жаждать смерти. У тебя много временя на размышление, на пересмотр ситуаций со всех сторон и возможность саму же оправдать зло. На это Аилса и надеялась. Она попробует показать Атланте, что не такой уж она и монст.
Атланта: Это был настоящий кошмар…Но проживать его столь долгое время хоть при малейшем свете было бы легче, чем в кромешной темноте. Атланта не помнила, как оказалась в подвале. За все те дни, что ей приходилось пребывать в полном одиночестве, спартанка предпочитала унимать буйство сознания сном, только бы забывать иногда, где находится. Однако каждый раз её одолевала только дрёма, какое-то полусонное бдение, когда ты вроде и спишь, но, тем не менее, продолжаешь осознавать реальность. Организм ослаблен, но ещё не до конца познал страшные последствия голода, жажды и отсутствия свежего воздуха. То ли ещё будет… радужными надеждами спартанка себя не обманывала. Завершался третий день её заточения, кузнец вновь защищала сознание забвенным сном. А когда открыла глаза, то больше уже ничего не видела. Свет, исходивший от пламени горящих свечей, стоявших в зале, пропал, как и надёжное тепло комнаты, в которой она ещё прежде находилась. И в этом новом месте её пребывания ничего нельзя было разглядеть. Только чувствовать… только слышать… Зловещий холод подземелья, уже давно знакомый и всегда чужой. Его мрак, наполненный зловоньем, был равносилен смраду жуткого склепа, в котором Атланта и чувствовала себя заточённой. Тьма так давила, что даже открывая глаза и наблюдая тот же слепой мрак, женщина хотела кричать. Она и вставать не решалась, так и лежала, словно приколоченная к металлическому полу клетки. Нет, она выдержит… должна… Мучительным было чувство остановки времени, которое ощущалось в этом бесцельном проживании минут, часов, дней… Поначалу ещё удаётся утешать себя мыслью, что скоро всё закончится, но потом… потом начинает одолевать настоящая паника. Да, Атланта знала, что к ней приставлена стража. Но глухие голоса и звуки издаваемые ими время от времени были такими отдалёнными, что ощущение полной изоляции даже от этого мира было невыносимым. Спартанка понимала, что потерей контроля служат не столь душевные, сколь физические недомогания. Живой организм не получал необходимой ему подпитки и начинал пожирать сам себя, подвергаясь неминуемому истощению. Ужаснее всего было переносить последствия данного процесса. Это практически непрекращающиеся боли в животе, в ногах, в руках, ныло всё тело, которому необходимы были не только еда и питьё, но хоть какое-то движение. Клеть была не большой, всё, что оставалось делать, так это изредка подниматься и разминать залежавшееся тело, привыкшее к постоянным физическим нагрузкам. Однако, разгоняя кровь, Атланта лишь более ухудшала своё состояние, усиливая голод, который было нечем насытить. Разве только тем, что иногда ползало и пищало под ногами. О, боги… даже воздух здесь был отравлен. Скорчившись, кузнец лежала на полу, глядя в беспросветную пелену мрака, временами даже забывая, открыты у неё глаза или закрыты. Что же видела она перед собой? Всё, что предоставляло ей измученное сознание. Голова просто раскалывалась и шла кругом. А перед взором выявлялись всякого рода странные иллюзионные видения. Являлось ли это предзнаменованием грядущей смерти… Мысли об Аиде… его падении в бездну… появление чудовищ и победоносное ликование богини тьмы… всё это стало одной сплошной галлюцинацией, не дающей покоя… Атланта видела перед собою лица, даже временами слышала голоса и наблюдала моменты из своего прошлого. Кузнец тянула руки, что-то невнятно говорила, пребывая в бреду. Позже она ненадолго приходила в себя, возвращаясь к ясности разума, но вскоре всё повторялось вновь, и с каждым разом становилось только хуже. Атланта близилась к безумию, погружённая в реальные и надуманные страхи. Её тело било судорогой, а боль в животе усилилась до такой степени, что в момент очередного помутнения рассудка, женщина-кузнец поймала крысу и собиралась её задушить. Но убить так и не смогла. Отвращению не было предела. При одной лишь мысли, что ей придётся разрывать животное голыми руками, а после есть сырое мясо, спартанку попусту вырвало. Притом какой-то жидкостью, ибо сам желудок был пуст. В конец измождённая физическими страданиями, Атланта отбросила, извивающуюся в её руках, крысу и заплакала. Как же ей было плохо… Женщина больше не сдерживала эмоций, безостановочно рыдая, и не зная, как быть дальше. Чего она ждала?.. Аид навсегда заточён в бездне с титанами, иначе он бы давно нашёл её. Аилса и вовсе больше не появлялась. Её жестокий метод проучить спартанку был на редкость действенным, Атланта уже мечтала о смерти. Но надежда… эта живучая надежда на то, что всё обязательно изменится, не позволяла кузнецу сдаваться. И, тем не менее, эти душевные и телесные страдания начинали менять смертную женщину. Она чувствовала это. И начинала бояться саму себя. Обессилев от испытанных потрясений, спартанка так и уснула в слезах. Позже её разбудил женский голос, отчётливо звавший, но его обладательница так себя и не показала, произнося имя кузнеца откуда-то из темноты. Атланта никак на это не отреагировала, посчитав происходящее очередной галлюцинацией. И только когда ладонь зовущей незнакомки вдруг дотронулась до её плеча, спартанка осознала, что это не было видением. Однако, совсем не ожидая подобного прикосновения, тревожно дёрнула плечом, отдаляясь от тянувшейся к ней руки. - Прости, не хотела пугать тебя, - послышался взволнованный лепет девушки, которую было невозможно разглядеть в темноте. – Я принесла воду и немного еды. Вот, возьми… Это была одна из служанок Аида. Не видя кузнеца, ей приходилось на ощупь передавать ей всё принесённое. Атланта больше задумывалась о том, как именно девушке удалось пройти мимо стражников, поставленных её сторожить. Выяснилось, что служанка и не скрывалась. Более того, она без страха заявила охранникам, что таково распоряжение их королевы. Якобы намерениями её было продлить мучения смертной женщины. Но на деле же девушка хотела оказать помощь. Вот только не догадывалась она, какой будет реакция спартанки, что уже не доверяла никому. А заслышав о еде и вовсе опасливо стала отползать. Не может быть, чтоб служанка владыки Тартара ничего не ведала о вредоносных свойствах здешней пищи для живых. - Я так понимаю, это действительно она направила тебя сюда…, - произнесла Атланта с таким чуждым для неё раздражением, что не узнала собственного голоса. – Задуривать мне голову и подсовывать всякую отраву!.. – женщина звучно отодвинула ногой чашу с едой, но та к счастью не перевернулась. – Могла бы придумать что-нибудь пооригинальнее. И всё же передай ей мою благодарность… я даже не пожалею в ответ её угостить. Как думаешь, крысиное мясо, приправленное червями, ей придётся по вкусу? Или это её привычная еда?.. - Нет, нет, я служу Аилсе только чтобы не выдавать себя и остальных, - девушка ещё более приблизилась к решётке, стараясь говорить очень тихо. – Мы знаем о твоей преданности Аиду, и тоже надеемся на его возвращение. Но ты не должна так страдать. Поешь. Да, это не земные плоды, но вкусив их ты избавишься от телесных мучений. Аилса не выпустит тебя отсюда, пойми, она пойдёт до конца. У неё на это целая вечность, а ты… ты умираешь, Атланта. И этого не избежать. Прими мою помощь, не отказывай, прошу. Служанка вновь находит чашу с едой и ставит её рядом с кузнецом. Та совсем затихла, обдумывая услышанное, и усердно борясь с искушением. С чего она действительно взяла, что её когда-нибудь выпустят из этой клетки? Чего ради откладывать смерть, когда её можно принять куда менее болезненно. И всё… любые страдания окажутся куда менее непереносимыми. Даже если ей придётся веками оставаться здесь. Чего терять, когда всё уже давно потеряно? Или не всё?.. - Нет, убери…, - с тяжёлым выдохом прошептала спартанка. – Не для того я так долго противостояла всему, что со мной происходит… конечная грань уже пройдена… И если поддамся слабости сейчас… она победит… «Она». Атланта избегала называть имя Проклятой, словно даже произнося его, она испытывала страшную боль. Более всего изводило то неведение, в котором она пребывала немыслимое количество времени. Да, это было мучительно, но кузнец ещё не знала, что то, о чём ей расскажут вскоре, вызовет у неё ещё большее потрясение. - Уже победила. Королева отыскала тайник, в котором находится нить её жизни. Очень скоро она пойдёт войной против остальных богов. - Как?.. – будто молнией поражённая, женщина содрогнулась всем своим существом при одной только мысли о той судьбе, которая ожидала оба мира. «Я тот единый бог, который останется, – эхом памяти звучал в голове голос Аилсы. – Я тот единый бог…» - Этого не может быть… Аид… ведь он уверял, что нить хранится в месте, которое отыскать не сможет никто. Но вот всё сложилось иначе. То, чего они с богом так опасались, ныне происходило наяву. Служанке пришлось уйти, забрав с собою принесённую еду, ибо кузнец решилась только выпить земной воды. Понимая, что теперь всё действительно кончено, она снимает кольцо Аида и собирается как можно дальше закинуть его, но не решается и сжимает его в кулаке. Вот тогда весь имеющийся недуг женщины усиливается, оборачиваясь парализующей тело судорогой. Атланту бьёт дрожь, она ворочается на полу, нечеловеческим стоном отвечая на каждый болевой позыв. Ей становится много хуже. Но кузнец не понимает причину столь резко ухудшегося состояния. А кольцо в руке вновь начинает излучать слабый свет, но уже красный. Спартанка не придаёт тому значения, не имея больше ни на что сил, и ни к чему не питая интереса. Аид не вернётся… Если нить жизни уже найдена, мир богов, как и людей давно обречён. А она… некогда сильная женщина, прославившаяся в мужском ремесле и завоевавшая покровительство самого Гефеста, сгниёт здесь… в грязном подвале, смердящем трупным ядом. Для чего это было нужно? Спасения жизней, борьба с тёмными богами, одна из которых в итоге победила всех… Для чего… Боль всего тела стала просто невыносимой… казалось что-то неведомое попусту разрывало изнутри… Сжимая зубы, Атланта чуть-чуть приподнялась, схватилась руками за металлические прутья и что есть мочи закричала. И в этом крике повторилось всё… вся её жизнь… прошлая и настоящая… это было прощание с призрачной мечтой о том будущем, которого никогда не будет. Дрожь не унималась. Спартанка уже начинала жалеть, что не приняла смерть сразу. Кольцо, сжатое в её ладони продолжало являть красное сияние. В конце концов, Атланта надела его снова. И вдруг почувствовала облегчение. Очень странно, но боль понемногу начинала утихать. Словно бы та энергия, вложенная в кольцо, поддерживала жизнь погибающей женщины. Оно не то чтобы питало её силы, просто замедливало нещадный процесс разрушения организма. Вот почему спартанка всё ещё дышала – ей помогал данный артефакт. Но, тем не менее, время шло, а кузнец продолжала держаться неизвестно во благо каких целей. От долгих и мучительных раздумий она опять же спасалась сном. Но он был как всегда достаточно чуткий. А потому, когда возле клети вновь послышались чьи-то шаги, Атланта сразу открыла глаза, после прикрыв их руками, когда напрямик ударил свет горящего факела. Женщине не сразу удалось разглядеть того, кто к ней пришёл. Она было решила, что та же служанка, что спускалась сюда несколько дней назад. Но к величайшему сожалению это была не она. Спартанка поняла кто перед ней, когда пришедшая заговорила. В груди неприятно кольнуло при знакомом голосе, обладательница которого вызывала у спартанской девы самые противоречивые чувства, какие когда-либо доводилось зарождать неприятелю. Сложно сказать, что именно испытывала Атланта, смотря в то же красивое лицо, не подвластное ни времени, ни влиянию внешних раздражителей. Разум прежде могучей женщины, не сразу сконцентрировался на сути произносимых королевой слов. Она то и дело отводила глаза, как будто её мучила жуткая мигрень. В сущности, так оно и было. Сил хватало на то, чтобы поднять голову и безмолвно сносить величие всемогущей демоницы. Снова… Взгляд Атланты более не отражал ненависть, она просто устала… немыслимо… И менее всего хотела подвергаться очередной манипуляции, которая теперь могла иметь влияние. Женщина невольно обратила внимание на кувшин, в котором вероятно была вода. Если говорить честно, пусть даже это может прозвучать смешно, но Атланта допускала и такую мысль, что Аилса примется дразнить её этой водой, только бы что-то от неё получить, или же попусту захочет поиздеваться. Но богиня даже не пыталась. Заметив внимание кузнеца, сконцентрированное на кувшине, она передала его ей. Но прежде, чем отпить из него, Атланта задержала внимательный взгляд на Проклятой, когда та поставила ей неожиданное условие. Так вот чего она добивалась… Лишить женщину единственной защиты, тем самым приблизив её смерть. Только вот какой в том был прок. Атланта и без того умрёт, если останется здесь ещё на длительное время. Какую она могла нести опасность богине тьмы? Видимо могла. Ведь даже лишившись жизни, она будет пребывать здесь, и притом с тем же артефактом, который охраняет её сейчас… Разница лишь в том, что умирать то спартанка не хотела. Как не желала испытывать на себе божественную силу Аилсы. А ведь она ею воспользуется, обязательно, ради чего же ещё можно просить снять кольцо. - Как много времени прошло?.. – слабым и осипшим голосом спросила Атланта, будто желая перевести тему. На самом же деле этот вопрос беспокоил кузнеца уже очень давно. Она помнила о том, что время в подземном мире длится достаточно медленно. Вот и хотела сверить сутки, проведённые здесь с теми упущенными днями, прошедшими в земном мире. Это была странная потребность, но спартанка очень хотела узнать. После её пальцы в подчинённом жесте потянулись к кольцу, но женщина себя остановила. Здесь не сработала гордость или же желание показать свою непоколебимость, ничего подобного. Долгое время в изоляции, без еды и питья, угомонило то пламя души, на защитной оболочке которой ныне образовалась трещина. - Если бы я хотела умереть, я бы давно сняла его… Кольцо это то единственное, что продлевает мою жизнь. Я не могу…, - Атланта подняла глаза на королеву, и в них отразилась мольба. – Не вынуждай меня делать то, на что пойти я не в силах…
Ksav: Прошло пара недель… Может больше… Казалось, время здесь тянется как старая древесная смола – долго, нудно, тяжело… В воздухе постоянно ощущается чувство угнетенности и отчаяния, вместо покоя и безмятежности. Физическое состояние было, как после тяжелого гриппа, а в груди ныла болезненная острая тоска, как будто внутри завелась большая пиявка и сосет, сосет… Значит озеро Отчаяния уже близко. После того, как Ксэв увидела что твориться в Царстве Аида, она отправилась на поиски… А найти ей нужно было ответы на ее многочисленные вопросы, что бы прояснить ситуацию. Так как она была одна, то действовать приходилось осторожно. Возвращаться снова к реке ей не хотелось. «Все равно от тех душ ничего не добиться. Они выглядят слишком напуганными. Вот бы попытаться найти отца, он смог бы помочь мне, рассказал бы, что и как…» Правда, где его сейчас отыщешь? Перед воительницей на все четыре стороны лежали нескончаемые земли Царства мертвых. Куда идти? «Все равно, главное идти. Главное - начать» Так, что Ксэв наметила вдалеке большую скалу с раздвоенной вершиной и пошла к ней. Земля под ногами была каменистая и светловато-серого цвета. Этот цвет люди с нормальных зрением называли рыжим. Она не знала, сколько времени шла к ней, но показалось, что очень, очень долго. По пути она отметила, что до сих пор пока не встретила здесь ни души. Это было странно, ведь совсем недавно, воительница наблюдала с холма, за великой битвой, значит поблизости должны находится воины, ну, или хоть, кто-нибудь… Наконец, Ксэв добралась до скалы, остановилась, осмотрелась и полезла наверх. Скала была вулканического происхождения, а ее выветрившаяся ноздреватая поверхность только на глаз казалась удобной для лазанья: местами она осыпалась, а края пещеристых углублений были остры, как края бутылок с отбитым горлом. Несколько раз из- под ног срывались камни, но сама девушка не свалилась ни разу и благополучно добралась до седловинки между острыми зубцами. Воительница выпрямилась, опираясь на один из них, и огляделась. Позади она увидела страшной высоты каменную стену с разинутыми пастями пещер. Справа, откуда девушка пришла, вдалеке виднелась полоска воды. «Должно быть, Стикс… Туда мне не надо.» Слева, сколько Ксэв ни напрягала зрение, ничего не могла разглядеть, кроме бескрайней серой пустыни с одиноко торчащими скалами. Прямо – вдалеке различалось суетливое движение и яркие вспышки. Очевидно, что все военные действия и события разворачивались именно в той стороне. «Вот туда- то я и отправлюсь»… Во время перехода от скалы до пункта назначения, не произошло ничего интересного, кроме, пожалуй, одного… Неожиданно, впереди показались несколько низких колодцев из грубого камня. Воительница вспомнила, что давно ничего не пила. И, хотя жажда ее не мучила, ей стало интересно, может ли она пить, будучи мертвецом? Однако, как только девушка приблизилась к одному из них, над краем колодца мелькнула рука, и в нее полетел камень. Воительница увернулась и нахмурилась. «Что за…»- Эй! Ты кто, и почему тут прячешься? А в ответ она услышала только: - Уходи. Иди дальше. Возможно, ей показалось, но это был голос ребенка. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Покажись. – Нет. – ответил голос. «Ладно» - подумала воительница и развернулась от колодца, наблюдая за ним краем глаза. Его обитатель осторожно вытянул голову, оставив на поверхности только ее верхнюю часть, по глаза. «Какой молодой и совсем черный – значит, боится»… - Эй! Пс! – тихий шепот окликнул ее. Ксэв повернула голову на шепот и увидела мужчину, выглядывающего из своего колодца. Он сделал жест пальцем, что бы она приблизилась, и снова скрылся с головой. Воительница на всякий случай еще раз осмотрелась – никого. «Чего же они все боятся?» Она подбежала к колодцу и запрыгнула внутрь. Там было довольно узко, но для двоих хватило место, что бы сесть напротив друга. Мужчина был тоже почти черным, но несколько светлее, чем тот парень из первого колодца. – Ты идешь к реке забвения? – спросил он. В его голове присутствовали нотки волнения и легкого страха, но это никак не относилось к, сидящей напротив, воительнице. – Возможно…Так эта дорога ведет туда? Мужчина потер ладони друг о друга: - Тут много дорог ведет к ней. Эта, которую выбрала ты, не самая легкая, нечасто здесь встретишь путников. – И, чем же этот путь отличается от других? – Реку Забвения можно пересечь несколькими способами: по мосту, на лодке, по бревну, вплавь или, пройдя, через озеро отчаяния. Первые три абсолютно безопасны, но после их пересечения ты навсегда позабудешь свою земную жизнь, четвертый опасен тем, что ты теряешь память еще, будучи в воде. Так что можешь и вовсе не выбраться из реки, остаться навечно на ее дне. Ну, а путь через Озеро Отчаяния, говорят, самый жуткий. Именно оно и лежит у тебя на пути. – Как озеро может служить переправой через реку? – В том месте река широкая и глубокая, если смотреть на нее сверху, напоминает круглую воронку. Именно этот омут и называют озером Отчаяния. Еще, ходят слухи, что если перейти озеро, то память можно сохранить. Правда, никому еще этого не удавалось. – Мужчина махнул рукой в сторону и продолжил: Там, впереди, будет развилка и, ты еще сможешь свернуть к мосту. – Благодарю за предупреждение. Но, пока я не услышала ничего страшного в вашем описании этого озера. Кстати о слухах, что вам известно о беспорядках в Подземном царстве, где Аид и почему вы здесь прячетесь? – Мало что известно. Если честно, то мы сами до конца не поняли. Мы не успели перейти через реку Забвения, и, поэтому, застряли между ней и Стикс. До нас долетают лишь обрывки слухов о том, что происходит за рекой. Так, что я могу поведать тебе только то, что слышал сам. Началось все с того, что исчез Аид, а его место заняла неизвестная нам богиня, которая приказала своим слугам, чудовищным крылатым демонам, уничтожать свиту бывшего подземного бога. Говорят, что война идет и в Тартаре и на Елисейских полях – все разрушается. Мы боимся переходить реку. Что ждет нас там? Мы уважаем Аида, что если нас попытаются убить за это? – Вы уже мертвы, что еще с вами могут сделать? Мужчина пожал плечами и еще больше потемнел. Ксэв понадобилось пара секунд, что бы все осмыслить: Хм… Можно сохранить память, говоришь? Это было бы неплохо. Меньше всего, мне бы хотелось сейчас потерять саму себя. И потом, надо как-то здесь все вернуть на свои места… Ксэв быстро поднялась и перемахнула через бортик колодца. Она уже начала отдалятся от колодцев, как мужчина снова окликнул ее: - А что ты собираешься делать, когда переберешься на другой берег? - Еще не знаю. – пожала плечами воительница: Может быть, найду единомышленников, а может быть что-то сделаю сама… На том берегу видно будет… Дойдя до развилки, о которой говорил ей житель колодца, Ксэв остановилась. Дорога делилась на два четких направления: налево вела широкая дорога «Очевидно, там мост», направо – еле-еле видная, поросшая травой тропа, откуда веяло холодом. «Пожалуй, я рискну... мне туда». Вскоре все изменилось: мрачные скалы сблизились и превратились в стену гор с узкими туманными ущельями между ними: из ущелий тянуло холодом, который пронизывал насквозь. Ксэв выбрала наугад одно из ущелий и пошла по нему. Тропы не было, но под ногами угадывалось русло пересохшего потока: острые обломки лавовых пород сменились обкатанными валунами. Идти по ним было нелегко, приходилось перепрыгивать с камня на камень. По мере того, как поднималось сухое русло, ветер стихал, и наконец, затих совсем. Ущелье кончилось… В абсолютной тишине перед ней лежало застывшее озеро, промерзшее насквозь: даже видны были черные валуны на его дне. На поверхности льда мертвая увидела множество темных фигур, которые сначала приняла за разбросанные по льду большие камни: подойдя к берегу, она разглядела, что это не валуны, а вмерзшие в лед неподвижные тела людей, тысячи и тысячи мертвых тел мужчин и женщин.
Аилса: Девочки и мальчики, жутко извиняюсь за то, что так долго не писала. Вдохновение меня окончательно покинуло, так то еще извиняюсь и за бредовый пост( Это кольцо, оно не давало покоя Аилсе. Ведь какая-то простая побрякушка могла все испортить и лишь потому, что бог поземного царства вложил в нее часть своей силы. Аид был далеко не глупцом, и он предвидел возможность сложившейся ситуации, именно поэтому он дал кольцо Атланте, дабы уберечь хрупкую смертную от могущественного зла на земле. Впрочем, и под землей сила Аилсы была чуть ли не безгранична. Сейчас же, для того чтобы получить нить своей жизни и начать войну с олимпийцами, богине нужен был Аид. Только он мог открыть заветную дверь к полному бессмертию. Однако если он все вспомнит и узнает, что в его отсутствие натворила Аилса, гневу его не будет предела. Богиня не сомневалась, что это будет последней каплей в его бездонной чаше терпения. Аид готов был закрыть глаза на все, но если дело касалась его царства, то тут уж он не церемонился. Он пережжет нить жизнь Аилсы и рука его не дрогнет, а этого женщина ох как не хотела. Значит, нужно и дальше водить Аида за нос, главное чтобы глаза ему никто не открыл. В подземном царстве, где королевой стала богиня тьмы, никто не мог выдать ее, ведь Аилсу боялись больше, чем кого либо. Лишь один человек, находившийся здесь, мог все перечеркнуть. Атланта. Однако сейчас, глядя на эту жалкую женщину, было сложно поверить, что некогда она была сильна не только телом, но и духом. Кузнец больше не несла в себе угрозу для Аилсы, и все же у нее был язык, которым она могла говорить. Да и чувствовала богиня тьмы, что не сломлен дух Атланты, какая-то догорающая искра в ней еще есть и если поднимется ветер, в сердце у нее вновь загорится огонь справедливости. -Немного, - ответила королева, когда кузнец спросила о времени. Впрочем, может это для нее прошло немного времени, ведь она была богиней, для которой ход времени был незначителен. А вот для смертного, который старается ухватить каждую минутку своей жизни, время бежало неимоверно быстро. – Две недели. Глаза Аилсы загорелись, когда она увидела пальцы Атланты, сомкнувшиеся на волшебном кольце. Сердце забилось быстрее от мысли, что теперь кузнец будет совершенно беззащитной и ее в любой момент можно убить, но…. Всегда есть это противное «но», перечеркивающие желанное. Кузнец остановилась, словно что-то поняла и убрала пальцы от кольца. Разочарование отразилось на лице Аилсы, которая сделала шумный вздох, дабы сдержать свой нарастающий гнев и самой не вырвать кольцо вместе с пальцем. Атланта объяснила, что до сих пор жива только благодаря этому чертову кольцу. Если она его снимет, то смерть будет незамедлительной. Богиня тьмы вновь вздохнула и встала в полный рост. Она, конечно, могла бы приказать стражникам снять с Атланты это защитное украшение, а если та будет сопротивляться, то отрубить ей палец, но что это даст? Кузнец лишь разгневается, а для шантажа это будет плохо. Пока злость обиды и воспоминания их ссоры успокоило время, а долгое пребывание взаперти и в темноте сделали ее более покорной и сговорчивой, нужно было и самой быть более терпеливой. «Так нужно, потерпи» - успокаивала себя Аилса, пока безмолвно стояла и смотрела на кузнеца. -Что ж, ладно, - высокомерно согласилась богиня и плавно махнула рукой. Клетка, в которой находилась Атланта, растворилась в воздухе, кузнец теперь была свободна. – Вставай, я хочу показать тебе кое-что и нам необходимо поговорить. – Смертной было сложно встать, не то, что куда-то идти. Ее тело полностью окаменело после сколького времени без движения, а организм практически был изнеможен. Аилса устало закатила глаза и некоторое время жестикулировала руками, после чего в воздухе появился кубок. – Выпей, это придаст тебе силы и успокоит боль в теле. Не бойся, это не отрава, если бы я хотела тебя отравить, то давно бы это уже сделала. Пей и пошли. Аилса не стала дожидаться, пока Атланта покопается в себе и решит, пить ей или нет. Это ее решение, но в любом случае, от этого напитка ничего не будет, ведь богиня слишком яро пыталась вывести кузнеца из темницы, а значит травить смертную нету смысла. Королева шла медленно, чтобы Атланта поспевала за ней. Они преодолели коридор, затем поднялись по винтовой лестнице и оказались на поверхности. На дороге стояла темная колесница, запряженная двумя вороными лошадями со сложенными крыльями. Аилса взошла на нее и взяла в руки вожжи, а затем повернула голову к неторопливо идущей Атланте. Когда же кузнец преодолела свой страх и встала рядом, богиня сказала ей крепко держаться, после чего позволила пегасам рвануть вперед. Некоторое время колесница мчалась по земле, после чего оторвалась от нее и взлетела ввысь. Они поднялись на такую высоту, с которой подземное царство раскинулось, как на ладони. Невероятно прекрасное и одновременно с этим устрашающее зрелище. Летели они недолго, вскоре впереди показались воздушные облака голубого цвета, а в них различались очертания огромных золотых ворот. Завидев черную колесницу, стража начала открывать врата и Аилса без труда пролетела вперед. Отсюда все менялось. Привычная чернота и огонь сменились зеленой травой и райскими цветами. Щебетали птицы, и даже светило солнце. Это был прекрасный, живой мир, не похожий на Тартар. Это были Елисейские поля. Аилса натянула вожжи и заставила лошадей замедлить свой бег, а затем медленно спускаться вниз, пока копыта их не коснуться земли. Когда колесница полностью остановилась, богиня вышла из нее и дождалась Атланты. -Пойдем, - проговорила богиня и взяла кузнеца под руку, как будто они были давними подругами. Некоторое время женщины шли молча, озираясь по сторонам и наслаждаясь прекрасным видом. Затем, Аилса решила, что пришло время начинать. – Жизнь и смерть так тесно переплетаются друг с другом. Это, как начало и конец. Люди, как и боги, имеют самый прекрасный дар – любовь. Но любви богов не страшна смерть, а вот любовь смертных постоянно под угрозой. – Они подошли к большой кузнице, в которой слышался стук. Кто-то работал внутри. Аилса остановилась и посмотрела на Атланту, которая начала догадываться, кто именно работает внутри дома. – Я знаю, что такое любить. И мое правление не так уж плохо, как ты думаешь, Атланта. Я могу вернуть тебе то, что ты потеряла много лет назад… Я могу вернуть тебе любовь. Из кузницы вышел мужчина. Он был высок и широк в плечах. Волосы у него были длинные, рыжего цвета. Подбородок обрамляла такого же цвета борода. Он был не молод, но и не так стар. Руки его были грубыми и шершавыми от тяжелой работы, которой он посвятил всю свою жизнь. А так как он безумно любил дело своей жизни, то и после смерти ему позволили заниматься этим. Смахнув со лба испарину, мужчина выпрямился и вдруг увидел Атланту. Взгляд его изменился… -Атланта, - осипшим голосом проговорил он, как будто увидел мертвеца. – Ты ли это?
Атланта: В каком бы наихудшем состоянии не пребывала Атланта, совсем не значит, что ей хотелось по скорее закончить свою жизнь. Пусть даже богиня Проклятых сделала всё, дабы спартанка стремилась к быстрой смерти. Хотя, возможно, это лишь начало заготовленных истязаний. Две недели… две ужасные недели в этом аду, которые без силы Аида, кузнец не пережила бы, ведь она совсем ничего не ела, как и не имела возможности утолять жажду водой. Страшная пытка… которую пока сам на себе не испытаешь, будешь думать, что всё можно выдержать. Ну, так Атланта и выдержала, хоть и понимала, что отчасти потеряла себя. Она уже не могла ничего чувствовать кроме боли. Женщина боялась шевельнуться, сознавая, что её тело больше ей не подчиняется. Где вся та сила и мощь, которой гордилась волевая душа?.. Ужасно было даже представить, как Атланта сейчас выглядела. Да, она была готова ко многому, но губительные последствия всех этих страданий её разрушали. Она была повержена, пусть и не до конца, но что от неё ныне осталось?.. Кузнец не надеялась на снисходительность Аилсы, она допускала, что при отказе снять кольцо, королева вновь разразиться гневом и использует его в полной мере. Но почему-то она этого не сделала, оставаясь спокойной. В чём крылся смысл? Нет проблем запрятать душу спартанки даже здесь, пребывать и далее в муках. Однако для чего-то Атланта была нужна, или же наоборот имела нечто, что могло нарушить планы Аилсы. Неужели всё дело в её верности Аиду?.. Даже если так, на данное время женщина сама уже мало помышляла о своих ранних позициях верности. И тем более не допускала мысль о том, что, будучи уже практически мёртвой, она могла чем-то навредить или помешать. Но всё же мешала, хоть опять же уже и не беспокоилась о том. Измученное тело и сознание настолько убийственно сказывались на самочувствии, что кузнец больше стремилась к тому, чтобы избавиться от болевых ощущений, нежели отстаивать какую-либо правду. Отчасти Аилса своего добилась, и желала довести дело до конца. Может, ей это и удастся. Сейчас Атланта была готова принять всё, что ей скажут. Кроме, конечно же, просьбы связанной с кольцом. И богиня вняла её словам, более того, она избавила кузнеца от этой ненавистной клетки, из-за которой не было возможности даже просто двигаться. Изначальный план Аилсы показать женщине что-то, был неизменен. Освободив кузнеца, она предложила покинуть этот подвал, но всё было не так просто. Унизительное зрелище, но некогда сильнейшая из смертных, теперь и ползала то с большим трудом. Меньше всего Атланта хотела видеть себя такой… ещё менее желала пребывать в столь жалком состоянии перед своим врагом. Но Аилса не стала глумиться над бессилием своей жертвы. Она создала перед женщиной кубок с какой-то непонятной жидкостью и посоветовала кузнецу её выпить, уверяя, что от этого ей станет лучше. Атланта медлила не долго. Дни, проведённые в телесных и душевных муках, сделали своё дело. И если уж был шанс избавиться от всего этого, она была готова рискнуть. Безвкусный, но вполне приятный напиток подействовал сразу. Поднявшись, Атланта последовала за Аилсой, слегка пошатываясь поначалу. Женщине не верилось, что она, наконец, покинет это подземелье. Путь был не близкий, проходящий в молчании, размышлениях и ожидании чего-то необычного. Спартанка не доверяла богине. Её покорное следование за ней ещё не говорило о смирении. Да, слабость и боль, спартанку и вправду смягчили, но ничуть не приблизили к помыслам о переходе на сторону зла. Так же Атланта уже не испытывала никакого страха. Она перенесла достаточно, чтобы опасаться познать нечто ещё более худшее. Пока что её тревожило лишь собственное состояние, которое казалось уже не настолько плачевным, но так думалось до сильной трясучки, когда кузнец оказалась в колеснице. При начальном рывке, она еле удержалась на ногах, хватаясь руками за поручни. Смотреть вниз она вовсе не решалась, стараясь привыкнуть к полёту. Ветер… здесь он был совсем иной, не тот, что позволял свободно дышать, наслаждаясь жизнью на земле, но и его малому подобию женщина сейчас радовалась больше всего, вдыхая свежий воздух полной грудью. Прежде её лёгким доводилось обходиться лишь затхлой сыростью и грязью подвала. Немного наклонившись вперёд, Атланта стала заворожено смотреть на открывшиеся перед нею виды. Нет, она по-прежнему не наблюдала в этом никакой красоты. Всё здесь напоминало о смерти, здесь она и царствовала. Однако вскоре сочетания чёрно-красных цветов сменились более светлыми. Уже держась свободнее и не боясь упасть, Атланта подняла голову, замечая, как переменился здешний небосвод, укрываемый голубыми облаками. Спартанка так же углядела ещё что-то светлое вдалеке. Лишь когда колесница подлетела ближе, женщина увидела золотые ворота. За всю свою жизнь она не наблюдала ничего подобного, как и не знала, что такое парить на такой небывалой высоте, подобно птице. Атланта не могла знать куда именно они направляются. Всё стало ясно на месте. Елисейские поля. Ни один из смертных, полагающий, что вполне может представить красоту данного рая, не был прав. Всё великолепие данного места не смогло бы передать ничто, лишь глаза. Музыка, искусство, поэзия, всё это тень действительного совершенства, которое люди пытаются изобразить в своих творениях. Спартанке же удалось воочию видеть иной мир, будучи живой. Однако глядя на белоснежные одеяния людей, чьи души ныне обитали здесь, Атланта нехотя признавала, что выглядит куда хуже мертвецов. Прелести этого рая поначалу заставили её чувствовать себя некомфортно. Просиди долгое время в кромешной тьме, чьё едкое зловоние весомо отличается от аромата цветов, и даже желанная награда покажется тебе незаслуженной. Лишь потому, что сам ты уже стал далёк от неё. Атланта невольно вздрогнула, чувствуя на своей руке ладонь Аилсы, чьё любезное внимание к ней наводило спартанку на подозрения. Былое желание помочь Проклятой, как и попытки понять её, уже не имели никакую значимость для женщины, наблюдавшей подле себя лишь жестокое создание тьмы, давно утерявшее душу. Она начала разговор довольно странно, не говоря прямо, давая только намёки. А потому как бы сосредоточено не слушала Атланта, она мало что поняла из начальных слов, суть которых раскрылась позже, когда богиня молвила о чувстве, давно похороненном в сердце кузнеца. Она насторожилась, остановившись у нежилого дома, представлявшего собою храм того ремесла, которому Атланта посвятила всю себя в память о любимом человеке, давно погибшем, но не забытым. Аилса продолжила свою речь, и спартанка слушала её со всем вниманием, обращая застывший взгляд на дверь кузни, что, открывшись явила взору давно потерянную жизнь. Не решаясь пошевелиться, Атланта смотрела на мужчину, чей образ никогда не забывался в её памяти, хоть и сердце любимого остановилось семь лет назад. - Фидий… Тяжёлый вздох вырвался из груди вместе с именем, которое доселе Атланта произносила только в мыслях. Он увидел её, становясь удивлённым не меньше. Спросил о чём-то, но женщина уже ничего не слышала. Прежде с трудом передвигаясь, она нашла в себе силы, чтобы бежать. Бежать к нему скорее, как если бы увидела призрачное видение, что вот-вот исчезнет. Их объятия были долгими, а слова, которые нередко заготавливались спартанкой для этой встречи, ныне забылись. Целуя родное лицо, прижимаясь к широкой груди и чувствуя, как его сильные руки укрывают её от всех тех несчастий и зла, которые перестрадала Атланта. Она не сдерживала слёз, задыхаясь в муках вырвавшейся наружу боли, с которой так долго жила. И в тоже время плакала от счастья, обретённого сейчас. Не разрывая объятий, женщина подняла голову, заглядывая в серые глаза самого близкого ей человека, что, гладя её волосы, смотрел на неё с тревогой. - Что с тобой случилось? Почему ты здесь? Неужели… - Нет, я жива…, - спартанка замотала головой, понимая, что её внешний вид вызывает неутешительные мысли, как и само её пребывание в подземном мире. – Если долгие годы без тебя можно назвать жизнью. Я хотела отомстить… была готова пойти на самое страшное. Все эти разговоры о твоей смерти… Я до последнего надеялась, что в них нет правды… как я надеялась…, - Атланта вновь приникла к мужчине, не видя его строгого взгляда, обращённого на Аилсу. – Если бы ты не ушёл тогда, всё бы сложилось иначе… всё у нас могло быть иначе… Но ты меня оставил. Проклятье, Фидий!.. Почему ты это сделал?!.. - Чтобы ты не расплачивалась за мои ошибки, - тихо ответил он. – А я успел совершить много бед. И он не лгал. Помимо того, что Фидий своим упрямством делиться знаниями вызвал гнев самого римского императора Цезаря, он сумел впасть в немилость и высших сил. Примерно два года назад одна жрица Афины попросила спартанку провести её к древнему храму, находящемуся не далеко от деревни, в которой когда-то жил погибший жених кузнеца. У него была своя семья, но мужчине пришлось её оставить, когда его ремесло навлекло проклятье демонических богов, пытаясь избавиться от которых, Атланта чуть не погибла. Там же она узнала о юноше по имени Орест, что был плотью и кровью её возлюбленного. - Я всё знаю о твоём сыне, - прошептала она сквозь слёзы, не имея возможности их унять. – Да, я видела его… он совсем взрослый, очень похож на тебя. Скучает… и я… если бы ты знал, Фидий, как мне без тебя тяжело… Вся внутренняя сила и мужественность спартанской девы, вся непоколебимость её души, ныне не скрывали её слабостей. Простая женщина, мечтающая о таком же земном человеческом счастье. Она хотела быть любимой женой и матерью, и не знать никогда подобных бед, не хоронить любимых людей. Этот мужчина дал ей всё. Научил ремеслу, сделавшему её одной из лучших кузнецов Греции. Но сдалась Атланте вся эта слава, когда сердце её разрывалось от тяжкого одиночества и тоски по человеку, жить без которого было невыносимо. Он пытался её утешить, но и сам тяжело переносил разлуку. - Как же ты оказалась здесь? - Это неважно…, - шепотом продолжала говорить кузнец, плача и улыбаясь, обнимая ладонями лицо мужчины. – Сейчас уже ничто не важно. Я верну тебя назад. Мне помогут… Не спрашивай ни о чём, просто доверься. Атланта словно пребывала в агонии. Имея возможность получить то, что сможет изменить её жизнь, она позабыла о совести, об обязательствах добродетели, которыми не пренебрегала. Но сейчас ею двигал эгоизм, касаемый только её собственного блага, и она не сразу сумела это осознать. Протирая раскрасневшиеся от слёз глаза, она попросила Фидия подождать, сама же направилась к Аилсе, стоявшей неподалёку. Ловушка, заготовленная королевой, вот-вот могла захлопнуться, и Атланта не только осознавала это, но и вполне была готова сама себя в ней заточить. - Ты действительно возвратишь его к жизни, если я попрошу? – спросила кузнец с ноткой недоверия в дрогнувшем голосе. Она вновь посмотрела на мужчину ожидающего её. – Ничто ведь не даётся просто так. Каждая проявленная щедрость имеет свою плату. И я догадываюсь, какую у меня запросишь ты. Взгляд Атланты обречённо направился на богиню тьмы, одно лишь внимание на которую поселило в женщине сомнения. Пребывая на распутье, она думала о том, к чему стремилась прежде. Вспоминала людей, чья безопасность была для неё важнее собственной… мир, который надеялась уберечь… Аида, просящего её о помощи… И как будет, если она примет предложение Аилсы, отрекаясь от всего, во что так упорно верила? Атланта будет в долгу перед королевой, и этот долг придётся отдавать. Ценою собственного «Я». Как смеет она познавать земное счастье, когда других обрекут на страдание. Разве кузнец сможет с этим жить?.. Невозможно закрыться от тех несчастий, что происходят, и будут происходить всюду. Правление Аилсы не могло принести добрые плоды, ибо она использовала своё могущество в иных целях. И Атланта будет являться соучастницей творящихся разрушений, если позволит себя искусить. - Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Боюсь и отданной жизни моей за это благо, будет мало. Большим я не расплачусь, а приняв иное, чему противостою всем своим естеством, я рискую продать собственную душу. И ничего не останется от меня прежней. Та же любовь станет пыткой, ибо, пожелав её вернуть, я разделю то зло, что сеешь ты, мечтая о безграничной власти. Аид может никогда не выбраться из бездны. Но дело было не в том, что Атланта упорно верила в обратное, она уже и сама начинала признавать победу Аилсы. Однако иное дело признавать, и совсем другое позволять себя купить. Да, кузнец была сломлена физически, возможно ей осталось не долго держаться. Но она предпочтёт умереть своею смертью, пусть даже в мире, в котором царствовать будет зло. Но это зло она не примет. И не будет участвовать в его процветании, ещё и впутывать в это своего любимого, с которым не обретёт счастье, когда остальные смертные будут пребывать во власти тьмы. Заговаривая о своих познаниях в любви, Аилса разумеется говорила о себе и Аиде. Но неужели она думала, что Атланта так же предаст свои чувства, смирившись с правлением демоницы, заточившей своего избранника в бездну с титанами. - Одна несчастная любовь уже несёт множество разрушений. И моя принесена в жертву, но она не потребует взамен той же цены, возрождаясь на чужих смертях. Прежде дарующая жизнь и надежду, приняв зло, эта любовь будет проклята. Я сама её прокляну… Ведь невозможно сохранить сердце, когда предаёшь душу… невозможно любить, когда светлые чувства опорочены кровавыми войнами. Пусть я никогда не получу этого блага на земле, но буду знать, что оно ожидает меня в ином мире, - с трудом сдерживая новый поток просящихся слёз, Атланта смотрела на мужчину, с которым так и не сумела создать желанную семью, и уже никогда не сможет. – Я не предам то счастливое время нашего прошлого, которое мы провели вместе, Фидий. Это счастье было и останется со мной. Как и ты… Я всегда буду любить тебя… Это был отказ. Страшный, нестерпимый, отзывающийся болью в груди… но Атланта не могла принять иного решения, как бы тяжело ей оно не давалось. Она не станет мириться с данным поражением, делая вид, что всё хорошо. Это пустая жизнь вслепую. Существовать в своём маленьком мирке, позабыв о других. Не такой была спартанка, как бы она не любила, и не страдала от потери этой любви, она уже себе не принадлежала. Какое она имела право выбирать, когда другим подобного выбора не предоставляли. Словно пробуждённая ото сна, Атланта всё ещё хотела обнять Фидия. Но не решалась к нему подойти, прекрасно зная, что ещё шаг и она поддастся искушению. Данная возможность больше никогда не представиться, она это так же сознавала. Но кузнец дала Аиду обещание, и намеревалась сдержать его. Как и не бросать людей, чьи судьбы пусть от неё впредь не зависели, но она будет отстаивать своё до конца, надеясь вернуться в прежний мир, за который она скорее пожертвует собой, чем собственной верой в лучшую жизнь.
Ksav: Гладкая ледяная поверхность озера отражала серое мертвое небо. Острые черные скалы, оставленные за спиной девушки, нависали глухой стеной вокруг озера. На другом берегу виднелась черная пасть прохода, светившаяся ярким, но приглушенным светом изнутри. Воздух, пронизанный болью, сковывал движения и не позволял вдохнуть всей грудью. Ксэв понимала, что ей больше не нужно дышать, что бы существовать, но, все же, неспособность расправить грудь, ее тяготила… Несколько секунд, она постояла в нерешительности на берегу, а потом осторожно спустилась на скользкий лед. Был ли страх перед неизвестностью? Скорее всего, да. Был. Однако, пока спокойная и безмятежная поверхность льда не внушала того ужаса, о котором ей довелось услышать. Сделав несколько шагов, воительница почувствовала мелкую дрожь в мышцах, а ноги начали наливаться легкой тяжестью. Вокруг сгущался легкий белый и почти прозрачный туман, который, несмотря на свою воздушность, давил на плечи и грудь. Пока все было спокойно… Шаг за шагом, Ксэв приблизилась к одному из тел, которое, как ей показалось еще с берега, лежало ближе всех остальных. Девушка оглянулась назад через плечо – берег все еще был в пяти шагах. «Удивительно… Я была уверена, что прошла не менее километра…» Рядом с ней на льду лицом вниз лежала молодая женщина. Ее волосы, цвета серого огненного пламени, лежали на открытой спине, виднелось ее бледное ухо с большой увесистой серьгой и часть ее пухлой щеки с неестественным ярким цветом кожи. «Наверно, переборщила с румянами… Способна ли она говорить?» Воительница опустилась рядом с ней на колени и осторожно тронула ее за плечо. Женщина повернула голову и посмотрела на нее одним глазом, вокруг которого расплылись тушь и тени: — Тебе что, места не хватает?.. — спросила она тихим сиплым голосом. Ее шея была неестественно вытянута, а на горле была видна глубокая борозда («след от веревки?»). Самой неизвестно, почему, но Ксэв стало жаль эту женщину, и она попыталась поднять ее. Правда, это оказалось невозможным, так как вся нижняя часть ее тела превратилась в лед и сплавилась в одно целое со льдом озера. — Не тронь меня, уйди... Отойди подальше и ложись. Места всем хватит. Ложись и ни о чем не думай. Здесь конец всему. Ложись... - Покойся с миром… - тихо ответила воительница и положила девушку на место. Остаться тут в полной тишине и забыть про всю боль, было заманчиво. Зачем идти вперед, туда, не зная куда, когда можно просто уйти в небытие и навечно покончить с жуткими воспоминаниями о…. «Откуда такие пессимистические нотки? Да, в моей жизни было много неприятного, но и хорошее тоже было… Люди, которых я любила, которые любили меня… Мама, отец… Я должна увидеть их снова». Ксэв решительно поднялась на ноги и сказала: - Я не могу остаться. Я должна идти дальше. Оставив женщину лежать, Ксэв отправилась дальше, разглядывая вмерзшие в лед фигуры. Чем дальше, она отходила от берега, тем становилось тяжелее идти, и тем больше попадались на пути, полностью превратившиеся в лед, люди… Тяжесть в воздухе вызывала у нее земные воспоминания о потерях, которые все еще терзали ее душу, как тупой нож, режущий мягкий кусок мяса – все разрывает, но никак не может разрезать до конца. Это было ужасно. Шаг … и воспоминание… Еще шаг… еще одно… (Зеленые глаза расширились от ужаса, в них отражались пляшущие языки огня… - Мама! Грохот… Женский крик… Горящие обломки, из-под которых торчала рука… - Мама!). На лице Ксэв не дрогнул ни один мускул, она шла, уткнувшись пустым взглядом в серую гладь. Все переживания происходили внутри. …Нож режет мясо… Закрыла глаза. Правая нога проскользила по льду вперед… (Сильный удар ноги прямо в живот. Братишка упал… - Собачонок! – послышался грубый голос разбойника… Удар в голову, кровь на виске брата…). Тупой нож вонзается в мясо все глубже… Невидимая тяжесть навалилась на плечи еще сильнее, хотелось опуститься на лед и передохнуть. Одинокие черные фигуры открывали глаза, медленно поворачивали головы и следили за ней. Вокруг шелестели их слабые голоса: — Не ходи тут, не тревожь нас... Ложись и спи... Оставайся с нами... Все кончено... Только здесь желанный покой... Некуда больше идти... «Да, здесь хорошо, здесь нет ни воющего ветра, ни противного, нагоняющего тоску зудения. Но почему это мне некуда больше идти? Я знаю, что мне надо идти, и я буду идти» Однако, с новым шагом, решимость в глазах воительницы вновь угасала, заменяясь глухой пустотой. (Ее рука сжимала руку матери, торчавшую из-под обломков… Она была еще такая горячая, но уже мертвая… Грохот, сноп ярких искр… темнота). Воительница открыла глаза и вновь увидела перед собой только серый мир. Тот яркий и цветной остался лишь в ее памяти… Еще шаг и еще ода потеря. Потеря самой себя… (Она сидела на коленях над телом черного быка и рыдала, все еще сжимая в руке окровавленный нож…). Пожалуй, это было одно из самых тяжелых воспоминаний. Шаг… - Прости…Она занесла нож над шее быка и ударила… Шаг… Зверский вой… Еще один удар в шею… Зверский вой… Ксэв закрыла глаза и поднесла пальцы к вискам. Этот вой, словно, бил по ушам… - А-хаха-ха-ха! – смеялся Амир. – Жестокая. Ты причиняешь ему невыносимую боль. Что, не можешь убить его с одного удара? Да, тогда она не могла. Это было ее первое убийство... Бычьи глаза, наполненные кровью, бешенством и болью… Дикий рёв… Ксэв остановилась и опустилась на лед… Отчаяние… (Она продолжала наносить удары ножом в область бычьей шеи. Бедное животное истекало в крови и готовилось сорваться с привязи. Но, начатое, нужно было заканчивать, в ином случае, это грозило бы еще более мучительной смертью животному…). Воительница с силой закусила нижнюю губу и упала на лед ничком. Ничего не хотелось – ни идти дальше, ни вспоминать прошлое, ни думать о будущем… «Хотя, какое у мертвой может быть будущее?» … Тупое лезвие с новой силой врезалось в мясо… Молодая светловолосая девушка сидела на коленях перед телом быка и рыдала, потому что в том, что он так тяжело уходил из этой жизни, была виновата она. – Прости… Она гладила его по голове, и видела свое тусклое отражение в его черных блестящих глазах. Тогда она закрыла его глаза, взяла нож, и воткнула его ему в грудь… Нужно было достать сердце и принести на алтарь Аиду. Лезвие затупилось и лишь терзало тушу, а не резало… Ксэв закрыла уши ладонями, что бы ничего не слышать. Правда, вокруг итак была тишина, весь гам происходил в ее голове, и от него, к сожалению, было никак не скрыться. Вот она спорит с братьями, которые подвели ей жертвенного быка. – Но он не черный… - Да, нет же, черный – уверяли ее Стэн и Стив и лгали в глаза. – Может у меня и проблемы со зрением, но я не слепая!!! Мне нужен черный бык! Тогда она направилась к крупному быку, пропуская мимо ушей слова братьев о том, что жизнь стала трудной, и на этом быке держится все хозяйство. На это она лишь ответила, что «жизнь всегда была тяжелой и ничего не изменилось…». Она взяла меч, с крестовиной у конца лезвия, чтобы повредить спинной хребет быка и вонзила ему в область сердца А когда он упал, Ксэв быстрым движением воткнула в это же место маленький метательный нож, чтобы не доставлять животному лишних мучений. Иначе он умер бы от внутреннего кровоизлияния. Нож продолжает пилить мясо… В реальности из глаз воительницы покатились крупные слезы, которые, соприкоснувшись с поверхностью льда, превращались в прозрачные ледяные бусинки. «Действительно, здесь конец всему… Зачем куда-то идти? Я хочу, что бы все закончилось. Пусть же это случиться здесь и сейчас… Я больше не могу!» - Это же невыносимо… «Не хочу… ничего не хочу. Останусь здесь и уйду навсегда – получу долгожданное забвение, душа перестанет болеть…». Мысли спутались, и теперь они метались в голове девушки, переплетаясь и крича разными голосами. Крики, ужас, смех – все слилось в один ком, который рос внутри и стремился вот-вот вырваться наружу…. Нож режет все быстрее и быстрее… воспоминания.. Быстрее и быстрее… и еще, и еще, и еще!!!! Вдруг, неожиданно, все прекратилось… Мертвая открыла глаза. Мысли ее отпустили… (в руках она держала сердце). Глубоко и с облегчением вздохнув, она почувствовала какой-то прилив сил – второе дыхание и решила, во что бы то ни стало, перейти озеро Отчаяния. С трудом оторвав примерзающие ко льду руки и ноги, Ксэв поднялась и вновь направилась к противоположному берегу, минуя вмерзшие в лед тела. Голоса вокруг разочаровано зашуршали: — 3-з-ря уходиш-ш-шь... Вернис-с-сь... Голоса начинали раздражать, поэтому Ксэв резво вытянула из-за спины мечи и ударила по ближайшей фигуре: - Замолчи! Фигура раскололась на множество темных осколков. Удивительно, но на озере все стихло. Рассмеявшись собственным страхам в лицо, девушка, не убирая мечи, продолжила путь, громко напевая… Лети высоко, прямо к радуге небес В конце каждого из нас ждет награда Окончание пути - лишь начало нового путешествия Там четыре ветра знают, Кто победит, а кто сломается, Положив жизнь за то, чтобы стать Владыкою Ветров Ее же собственный голос перебивал мысли, так было намного легче идти. Если по настоящему задаться целью, то тебя никто и ничто остановить не сможет. Так говорил отец. Поэтому, она шла, не останавливаясь и, не обращая внимание на то, что ее шрамы и рана на спине начали кровоточить. Она понимала, что это происходит из-за озера. Оно насылает на нее и боль и смятение и отчаяние. Недаром же его так называют. Наконец, ледяная поверхность осталась позади и девушке понадобилось еще некоторое время, что бы придти в себя от пережитого и набраться сил перед очередным рывком. Ведь впереди ее ожидало… А, что ее ожидало впереди, было известно лишь богам… Выйдя из пещеры, которая вела от озера, Ксэв увидела армию, состоявшую из мертвых душ и жутких монстров, которые, как поняла девушка из их разговоров, направлялись на Елисейские поля. «Отлично! То, что нужно». Воительница примкнула к ним. Благо отряд был огромный и она растворилась в нем, не вызвав подозрений. Что бы победить врага, нужно, знать его в лицо, а еще лучше побыть им какое-то время. К тому же, может быть, от этих воинов, она узнает что-нибудь о новой королеве Подземного царства и, о ее планах. Так, что пока все складывалось так, как надо. Вскоре они прибыли на место. Унылый пустынный ландшафт сменился сказочно-красивым местом. «Уверена, что в красках, оно еще прекрасней…». Боги, это было величественно и прекрасно, даже слезы навернулись на глазах от умиления: восхитительные цветы, высокие деревья с воздушной листвой, водопады и фонтаны… «Если моя семья здесь, то о лучшей жизни для них я и не мечтала! Воистину, отец был прав, царство Аида прекрасно!». Вдруг, отряд остановился, и воины склонили головы. Ксэв последовала их примеру, но краем глаза заметила, кому был адресован этот поклон. Неподалеку, возле строения, похожего на кузницу стояли две женщины. Одна была живой – человек, а не душа! Это воительница поняла сразу, живое тело очень отличалось от мертвой души. А вторая женщина… От нее веяло таким холодом, такой ледяной и мощной силой, что озеро Отчаяния показалось ей теперь не более, чем безобидным кубиком льда в стакане. «Так вот она, Королева Тартара…». Пока, воины стояли, склонив головы, Ксэв, не привлекая внимания, бесшумно зашла за широкое дерево и подождала, пока они не продолжат путь. Теперь нужно было подойти поближе к Королеве. В принципе, плана у нее пока никакого не было, так что она решила импровизировать. Благодаря своему уникальному слуху, воительница услышала все, о чем говорили женщины. Королева убеждала смертную, что ее царство не такое ужасное, каким может казаться на первый взгляд и даже предложила вернуть к жизни человека, которого та, видимо, когда-то любила, или, может быть, любит до сих пор… Богиня представила Атланте (так она называла смертную) высокого рыжеволосого мужчину и землянка дрогнула. Да, похоже, что она его еще любила. Говорят – не отрекаются любя… Но не в этом случае. Земная девушка явно не доверяла тёмной богине и не поддалась соблазну. Было видно, как трудно давалось ей это решение. Значит, у Ксэв есть, по крайней мере, один союзник… Но, пока нельзя раскрывать все карты, это не принесет никакой пользы. - Женщина, которая любит — рабыня, женщина, которую любят — Богиня! Воительница приблизилась к женщине в капюшоне и опустилась перед ней на одно колено: - Великая богиня, прости, если помешала, но, прошу, разреши говорить… Я проделала огромный путь через Стикс, мертвые степи и озеро Отчаяния… В каждом уголке Подземного царства говорят о тебе, о твоей силе, сметающей все на своем пути, о твоем величии, но… сейчас я стою перед тобой и понимаю, что все эти слова были неправдой. Они не смогли описать и половины того величия и силы, которые ощущаю я, находясь в непосредственной близи с тобой. Ты можешь покарать меня за мою дерзость, но я предлагаю тебе свой меч. При жизни, я была хорошим воином, прими меня в ряды своих воинов. Хочу служить тебе верой и правдой… Ксэв замолчала, в ожидании ответа. Она взглянула в глаза богине, но увидела в них лишь алый свет. «Будь, что будет».
Аилса: Аилса умела играть, но чаще всего ее игры были нечестными. Ведь в рукавах у столь властной женщины всегда найдется козырь. Ее враги почему-то были не столь умны и изобретательны, а ведь это простая логика. У каждого живого существа есть что-то дорогое, что он боится потерять. А если уже потерял, то бережет в себе воспоминания и все светлое, что было связано с этим. Эта неощутимая святыня противника и есть главный козырь. При правильном обращение путем шантажа человека можно заставить делать все, что твоей душе угодно. Проблема всех живых существ в том, что они держаться за то, чего нет, и уже никогда не будет. Но люди верят… Аилса узнала о Фидии не так давно, но была рада столь ценной находки. Продумав, всё до мелочей, она привела сюда Атланту, чтобы та смогла растаять, как кусочек льда на жарком солнце. Любовь самый ценный дар для людей и они берегут его, как только могут. Если же судьбы решили так, что любовь всей жизни должна умереть, человек будет обречен на страдания всю оставшуюся жизнь. А теперь представьте, что когда вы потеряли всякую надежду и греетесь лишь воспоминаниями, вам дают возможность вернуть свою любовь. Отказать, практически не возможно, слишком большой соблазн… Воспоминания тут же освежаются, перед глазами проплывают моменты, как вы были счастливы вместе и как мир был совсем другим. Именно такой жестокий шантаж Аилса использовала против Атланты и не прогадала. Лицо кузнеца, словно окаменело, стоило ей лишь увидеть того, кого она уже не ждала узреть. Казалось, земля уходит из-под ее ног, а перед глазами открывается самое настоящее чудо. Аилса сделала шаг назад, позволяя давним влюбленным насладиться короткими мигами долгожданной встречи. Но та улыбка, что оставила свой след на губах богини, было темной и злой. Она говорила о том, что победа близка, практически зажата в ладони. Нужно лишь выждать время, не спугнуть… Аилса терпеливо наблюдала за крепкими и долгими объятьями, прислушивалась к коротким, но глубокомысленным фразам и даже в ее черствой, мертвой душе что-то зашевелилась от искренности отношений, что открылись перед ее глазами. Атланта и Фидий любили друг друга нежно и искренне, такая любовь воздушна и легка, но вместе с тем, она глубоко пускает корни и потом сложно ее забыть, если вообще возможно. У Аилсы же любовь была иная. Их с Аидом связывала страсть, пожар темпераментов и постоянное желание первенства. Это напоминало сильный смерч, сметающий все на своем пути. Но даже такие странные отношения, который не каждый может понять, тоже носили звание любовь. Аилса отвернулась и посмотрела в сторону золотых ворот, что были словно границей между двух миров. Там за этими вратами начинался темный мир, где правят страдания, боль и мучения за земные грехи. Но именно тот мир был ближе Аилсе… Он же был близок и Аиду, ведь большую часть своего времени бог подземного царства проводил именно там. И даже среди всей это черноты построил величественный замок, где и обитал. Сейчас же Тартар был без сердца, без своего правителя и короля… Аилса это чувствовала и сама нуждалась в нем. Но она не хотела, чтобы, как и у всех остальных, у нее вдруг появилась слабость. Все ее размышления были прерваны подбежавшей Атлантой, чье лицо было заплакано. Богиня посмотрела на кузнеца и увидела в ее глазах огонь нетерпения. А это означало, что задуманный план пришел в действие. Мышеловка почти захлопнулось, осталось лишь совсем немного. - Ты действительно возвратишь его к жизни, если я попрошу? Аилса мягко улыбнулась, а внутри все дрожало от предвкушения. Богиня кивком ответила на вопрос все еще сомневающейся женщины-кузнеца. Атланта оглянулась, словно желая убедиться, что ее возлюбленный на месте и все это не сон. Фидий стоял на месте и ждал ее, томно смотря на двух женщин. – Ничто ведь не даётся просто так. Каждая проявленная щедрость имеет свою плату. И я догадываюсь, какую у меня запросишь ты. А вот это начинало злить. Даже в таком состоянии эйфории Атланта продолжала трезво мыслить. Она понимала, что просто так Аилса не оживит ее возлюбленного, что нужно будет заплатить и щедро. Богиня ничего не ответила на фразу кузнеца, лишь внимательно посмотрела на нее. В красных глазах был ответ. Наступило молчание, но, казалось, слышался звук падающего песка в невидимых часах. Время…. Атланте дано было время подумать над своим решением и сделать выбор, ведь решив вернуть Фидия, ничего назад не воротишь. Заключится сделка, за нарушение которой будет смерть. Аилса, затая дыхания ожидала слов кузнеца. Наконец, они прозвучали. Было много доводов и объяснений своего решения, но богиня их не слушала, ведь она уже знала ответ. Атланта отказывалась от сделки, не желая становится соучастницей того зла, что сеет за собой Аилса. Не желает она потерять себя и продать свою душу дьяволицt. Идеальный план рухнул. Богиня сжала челюсти и сузила глаза, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. «Будь проклята эта гордячка, возомнившая себя вершительницей судеб мирских!» Женщина сделала глубокий вздох, который помогал ей успокоиться. Внешне она, к счастью, не как не выдала своего негодования. Что ж, раз Атланта отказалась от любимого, в рукаве остается лишь один козырь. Если и его отвергнет упрямая спартанка, тогда Аилса применит силу и заставит ее замолчать насильно. Устала она уже нянчиться с этой смертной. Существует множество способов заставить ее молчать. Немота, лишение языка, памяти или даже тот же самый способ, который она уже использовала, запереть ее до конца жизни в клетке… Но все это позже, пока Аилса шла путем доброты, предлагая Атланте решить вопрос по-хорошему. По- плохому всегда успеется. -Я подарила тебе минуты счастья, которые никто не мог дать тебе. И даже не требую благодарности. Ты сделала свой выбор, Атланта, надеюсь, ты хорошо подумала, потому что другого раза не будет. – Аилса говорила твердо, что означало, что ее решение не изменится. Она посмотрела в сторону всё еще ждущего Фидия. – Попрощайся с ним. Ты больше никогда его не увидишь. Слезы потекли по щекам женщины-кузнеца, которая прощалась со своим возлюбленным. Аилса была непоколебима. Она сделала всё, что смогла. Атланта сама обрекает себя на страдания и теперь, они будут как в тот день, когда она узнала о смерти Фидия. Раны, что затянулись и превратились в рубцы, снова открылись и закровоточили благодаря личной встречи. «Глупая-глупая смертная! К чему эти самопожертвования? Я все равно получу, то, что желаю, и никто не сможет мне помешать. Если я не получаю это по-хорошему, я беру это по-плохому, силой. Ты все равно будешь страдать, Атланта, и эта неутомимая боль будет мучить тебя до конца твоих дней, потому что ты была рядом и ничего не смогла сделать. Не смогла остановить меня. Я разрушительница мира! Тебе не тягаться со мной!» - вот что хотела сказать Аилса, но проговорила лишь в мыслях. В слух же она произнесла другое: -Ты невероятно сильная женщина, Атланта. – Заключила Аилса и улыбнулась. Ее голос не таил в себе злобы или скрытый смысл, нет, он был искренен и в нем слышались едва заметные нотки восхищения. – Я не знаю, зачем ты отказываешь от самого дорогого и любимого, что имела в жизни, но это лишь показывает, какой стальной стержень спрятан внутри тебя. Видимо, даже мне не по силам его сломать. Что ж, это твой выбор, дорогая. Я же, к сожалению, не так сильна, как ты. Мое сердце в муках стонет… - Богиня тяжело вздохнула и посмотрела в сторону, любуясь чем-то вдалеке. Она была сосредоточенна на своих мыслях и, казалось, теперь ей было сложно говорить, признаваться в чем-то, что тайно хранила в глубине своей души. Внезапно Аилса резко перевела взгляд на внимательную Атланту и заглянула вглубь ее глаз. – Ты не желаешь возвращать к жизни того, кто давным-давно умер. Но что ты скажешь, если я верну того, кто еще жив? Атланта была не глупа и прекрасно поняла, о ком зашла речь. Аид. Он был еще жив и сердце его билось. Никто не мог даже догадываться, что приключилось с ним там, на дне бездны. Лишь он сам и титаны, охотящиеся за ним. Но Аид жив. Аилса чувствовала это. Всё это время в Атланте теплилась надежда, что бог подземного царства вернется и все станет, как прежде. И вот сейчас, Аилса предлагает вернуть его, это отличный шанс, если не знаешь, что кроется за ним. Богиня всем своим видом показывала, что хочет вернуть Аида только из-за любви, а не из-за какой-то выгоды. Поверить ей было просто, ведь отчасти так оно и было. Но на этой интересной ноте разговор был резко прерван внезапным вмешательством со стороны. - Женщина, которая любит — рабыня, женщина, которую любят — Богиня! Женщины услышали голос и обернулись. Перед ними стояла молодая девушка с длинными светлыми волосами. Она была красивой и было в ней что-то от ангелов, но не хватало крыльев. Вид у незнакомки был уверенный, впрочем, как и голос. А обращалась она явно к Аилсе. Богиня тьмы осмотрела девушку с ног до головы оценивающим взглядом, который будто проникал своими холодными когтями под кожу и, ощупывая, сжимал внутренности. -Так могла сказать только женщина, которая разочаровалась в любви, либо которая не любила никогда. Парировала Аилса высокомерно. Ей не нравилось, что ее разговор с Атлантой был прерван какой-то блуждающей душой. Незнакомка подошла ближе и опустилась на одно колено. Это не удивило богиню и она спокойно смотрела сверху вниз на девушку, в ожидании голоса, ведь что-то она хотела. - Великая богиня, прости, если помешала, но, прошу, разреши говорить… Я проделала огромный путь через Стикс, мертвые степи и озеро Отчаяния… В каждом уголке Подземного царства говорят о тебе, о твоей силе, сметающей все на своем пути, о твоем величии, но… сейчас я стою перед тобой и понимаю, что все эти слова были неправдой. Они не смогли описать и половины того величия и силы, которые ощущаю я, находясь в непосредственной близи с тобой. Ты можешь покарать меня за мою дерзость, но я предлагаю тебе свой меч. При жизни, я была хорошим воином, прими меня в ряды своих воинов. Хочу служить тебе верой и правдой… Говорила девица красиво, не боясь приукрашивать фразы. Но все же Аилса была женщиной, а какая женщина не любит похвалу и комплименты? Тем более, эта девушка описала все в таких дивных красках, что холодное сердце богини оттаяло, и она уже не желала отчитать незнакомцу за столь наглое встревание в разговор. Аилсе понравилось, как девушка говорила о слухах, что ходят о повелительнице по всему подземному царству, и что они даже рядом не стоят с тем, что есть на самом деле. А затем блондинка попросилась в ее армию, желая служить Аилсе, и мотивировала это тем, что при жизни было хорошим воином. -Поешь ты сладка, птичка. – Спокойно и с улыбкой проговорила богиня. – Вставь, твое уважение и почтительность, я вижу. Как твое имя, дева? – Поинтересовалась королева и дождалась, пока незнакомка встанет с колен. А затем, взяв все еще заплаканную Атланту под руку, а девушке жестом руки указав идти вперед, медленно двинулась прочь от кузницы, да таким шагом, словно это была прогулка, и она ни куда не спешила. – Не женское это дело воевать, да держать меч в руках. Но мир таков, что женщины пытаются овладеть любым ремеслом, даже войной. Ты умерла, ангел мой. Положи свой меч на полку и пусть пылится, а сама отдайся забвению. – Внезапно Аилса замедлила шаг и нахмурилась, переводя подозрительный взгляд на блондинку. – Постой-ка. Если ты была воином при жизни, то как могла попасть на Елисейские поля. Воином не может называться тот, чьи руки не были по локоть в крови.
Атланта: То, что Атланта переживала сейчас, было страшнее телесных мучений, которым её ранее подвергала богиня тьмы. Мало того, что Аилса в конец изничтожила всю физическую стойкость сильной женщины, сделав из неё немощную узницу, так ещё взялась калечить теперь и её душу. Спартанка не удивилась бы, если б вдруг выяснилась, что и её отказ был заранее продуман Проклятой. Сложнее понять, для чего нужно было одаривать подобным благом смертную деву, уже практически уничтоженную, не способную даже уверенно держаться на ногах? Неужели осталось ещё что-то, чем могла навредить кузнец самой богине тьмы? Видимо так, но и эти домыслы не давали точного ответа. Душа просто разрывалась от боли, следовало снять это кольцо и умереть раньше, дабы хоть иметь возможность быть с любимым человеком, не расставаясь. А что теперь? Очередное ощущение пустоты, которую уже ничем не дано заполнить, только надеяться, что эта жертва будет не напрасной. Какая чушь. Ничего уже не исправить, Атланта и сама понимала: битва давно проиграна. Однако женщина продолжала бороться, иного ей не оставалось. Более не имея сил плакать, спартанка отводит глаза, боясь смотреть на Фидия, и не зная, куда себя деть. Дышать стало тяжелее, тело и душа изнывали от панического чувства, толкающего бежать незримо, только бы быть подальше отсюда, избавиться от этих нестерпимых мук. Атланта слушала богиню, в чьих коварных намерениях не ошиблась, и её слова, это непробиваемое спокойствие и чрезмерная любезность, доводящая до абсурда, были как нож в сердце. Кузнец начинала испытывать жалость к себе, отчего становилось ещё хуже. Да, она сделала выбор. И только ей одной было известно, чего этот выбор стоил. Не обретя большее, кузнец потеряла всё. Даже надежда на лучшее понемногу угасала, а Аилса безостановочно продолжала ковырять ножом в открытой ране, проявляя некую долю восхищения и говоря о внутреннем стержне кузнеца. Сквозь слёзы Атланта взглянула на неё, не веря ни единому слову. Хвалебные речи королевы больше напоминали скрытую иронию, как и её фраза о собственном сердце, стонущем в муках. Даже если так оно и было на самом деле, спартанка всё равно не могла понять, зачем тогда Аилса продолжает всё губить. Вот оно, значительное различие добра и зла. Этим двум сторонам, являющимся мерой человеческого существования, никогда не понять друг друга. Богиня не могла проникнуться к чувствам Атланты, как бы усердно не делала вид. И кузнец отчасти была не способна внимать той любви, что породила ненависть и смерти. Уничтожение всего живого… разве любовь может совершить такое? Видимо, лишь самая несчастная и осквернённая предательством и жадностью. Атланта никогда бы не озлобилась из-за потерянной любви. Своей она давно лишилась, и, тем не менее, это горе не изменило её. Может потому, что она знала об искренних чувствах своего мужчины, а богиня тьмы так и пребывала в неведении, говоря ранее о том, что Аид попусту использовал её. Это и мучило Аилсу, а вместе с ней страдали все. Не зная, к чему в итоге приведёт этот их нежеланный разговор, углубляющийся в тему душевных излияний, Атланта уже готовила себя к самому худшему, ожидая, что сейчас богиня вновь попытается её сломать, но куда более действенным способом. Однако Проклятая внезапно уклонила менее приятную суть беседы на повторное предложение, прозвучавшее в вопросе. Взгляд спартанки стал более пытующим, когда речь зашла об Аиде, которого богиня тьмы думала вернуть. По крайней мере, такую мысль она допускала, иначе не взялась бы её озвучивать. Она спрашивала Атланту, словно желая получить её согласие хотя бы здесь. Кузнец не растерялась, но всё же не знала, что ответить, ибо опять же чувствовался какой-то подвох. Он был в каждой затее Аилсы, которой она бралась делиться. Что же она хотела получить от кузнеца, заговаривая с ней теперь о возвращении Аида? Какую в том наблюдала выгоду Проклятая… - Значит, ты готова вытащить из бездны того, кого прежде с большим удовольствием отправила к титанам? И какое же положение займёт бывший царь подземного мира, вернувшись во владения, отныне ему не принадлежащие? – Атланта затихла, понимающе кивая головой, ей всё становилось ясно. Всё, кроме значения собственной роли в развернувшейся игре. - Тебе известно, какого я придерживаюсь мнения. Мне бы хотелось видеть Аида здесь. Но я не понимаю, что тебе самой даст присутствие бога, от которого ты всячески намеревалась избавиться. Чего ты добиваешься, Аилса? Боль повторной потери любимого на долю утихла, сменившись чувством беспокойства, подле богини тьмы иного ощущать и не доводилось. Атланта смотрела на королеву ещё влажными от слёз глазами, в них всё так же читалась скорбь, однако вернулась прежняя сосредоточенность, способная возродить былое противостояние спартанки. Она ждала ответа, который так и не получила, когда где-то рядом послышался женский голос. Довольно смелое высказывание незнакомки сразу привлекло внимание Атланты, пожелавшей увидеть обладательницу столь неутешительных выводов. И когда она предстала взору, кузнец встретила глаза достаточно сильной и грозной души. Это стало понятно ещё по волевому голосу, но теперь Атланта явно видела, что внешне безвинная красота девушки таила в себе не простую сущность. Первое впечатление было довольно странным. И спартанка была готова поверить, что ошиблась, пусть даже уверенное обращение незнакомки к ней и Проклятой, уже говорило о её не слабом характере. Или же девушка просто не знала, что перед ней стоит само дитя тьмы. Как позже оказалось, всё она знала. Внимательно наблюдая за незнакомкой, Атланта ожидала чего угодно, только не её поклонения демонице. Взгляд кузнец стал строже, уже более не выказывая беспомощность, он резко устремился на Аилсу, готовый заметить очередное проявление довольной улыбки на её лице. Речи девушки поразили спартанку, поначалу решившую, что незнакомка проявляет уважение к богине лишь потому, что при жизни могла служить ей. Но исходя из её дальнейших слов, женщина поняла обратное. Новоприбывшая узнала об Аилсе по пути сюда, и это было ещё более удивительно, ибо как можно восхищаться кем-то, полагаясь на лживость слухов мёртвых душ, которые попусту были запуганны. Девушка не просто располагала к себе королеву, ублажая её уши словесным мёдом, но и намеревалась служить ей, борясь за царствование хаоса в двух мирах. Один человек среди сотен преданных богине чудовищ не прибавит к её власти большей безграничности, нежели той, что она уже имеет. Но само осознание того, что среди людей, пусть уже и не живых, имеются те, кто готов служить демонице, чьё сердце окутано той же тьмой, что и её душа, просто выбивало из равновесия. Атланта вновь чувствовала холодное прикосновение Проклятой на своей руке, и её в который раз посетила непроизвольная дрожь. К подобному невозможно привыкнуть. Аилса повела их прочь от кузницы, куда спартанка не смела смотреть. Всё сказанное Фидию, она не желала дополнять новым потоком боли. Женщина лишь слышала, как он сказал ей тогда в ответ, что так же любит её… Сказал и не ушёл, продолжая созывать её взглядом, и она была готова обернуться, забыть обо всём, снова прильнуть к широкой груди любимого мужчины и наконец познать желанный покой. Здесь оставалась вся её жизнь, а что, от неё ныне имеющееся, вернётся обратно на землю даже страшно представить… Если Атланта конечно вообще сумеет выбраться из подземного царства. Да и куда ей теперь идти… думы о возвращении на родину, откуда её изгнали, невыносимы… В Спарте всё будет напоминать о прошлом счастье, которое уже никогда не повториться. А значит и некуда больше спешить, да и незачем. Покорно идя подле богини тьмы, продолжающей держать её за руку, кузнец невольно слушала разговор королевы с новоприбывшей девушкой. Аилса была польщена восхваляющими речами, однако почти что принесённая клятва верности была ею отвергнута. Но спартанку заинтересовало иное. Сама она прежде и не заметила странности в том, что воительница находилась на Елисейских полях. Откуда было знать кузнецу здешние порядки, ведь на земле хватает воинов, что не ведут бессмысленную резню, а защищают невинных, сражаются за их безопасность, и освобождают города. И что же получается, даже несмотря на их благородные намерения, эти герои всё равно не заслуживают рая после смерти? Атланта была против войн, ей претило всё связанное с ними, но она понимала, что иной раз не было выхода, люди вынуждены защищать себя и свои семьи, как могут, пусть даже им и приходится убивать. Глядя на незнакомку, женщина не знала, к кому её причислять. К тем, кто храбро сражается за других, или же сеет разруху ради самих себя. Ответ пришёл сразу, ошибочный или нет, но исходя из всего услышанного, кузнец не могла не сделать подобные выводы. Если девушка готова служить злу, значит, та же скверна имеется и в ней. Иначе к чему вообще о себе заявлять. - Покой после смерти сам по себе невозможен для человека, наблюдающего величие во зле, - сказала Атланта, почти что сразу, как договорила Аилса. – Если таким и был твой путь при жизни, не плохо было бы оставить его в прошлом. Даже мрак забвения достойнее того бесчестья, которое творят воины королевы, перед чьей жестокостью ты преклоняешься. Спартанка говорила, не выказывая презрения, но и спокойной вовсе не была. Чуть отдалившись от богини, Атланта без резких движений убрала свою руку, тем самым, вынуждая королеву отпустить её. Всё так же удерживая взгляд на девушке, она впервые заметила шрам у её виска справой стороны. Не то, чтобы он так явно губил её красоту, но, тем не менее, придавал лицу незнакомки большую опасность. Нет, кузнец не думала её сторониться, прежде стоило хотя выведать, что именно представляла собою девушка, откуда она и в чём конкретно заключалась её борьба при жизни.
Ksav: Алый свет глаз богини словно прожигал девушку насквозь, сканировал, проверял, пробирался внутрь – в душу, нащупывая болевые точки… Тяжелый взгляд давил сверху на плечи, не давая воительнице подняться вновь на ноги. По крайней мере, Ксэв так чувствовала…. Ксэв всегда верила в то, что бы войти в доверие к врагу (да к кому угодно) – нужно говорить как можно больше правды. И Ксэв пока не солгала богине ни разу. Она, действительно, слышала, как другие души говорили о богине и ее силе… Действительно и то, что встреча с богиней превзошла все ее ожидания. Что могли поведать блуждающие души, о ее силе , когда даже не встречались с нею взглядами один на один. Не солгала и том, что хочет примкнуть к ней… Правда о том, что при этом у девушки имеется собственный скрытый мотив, она умолчала. А ведь – молчание – это не ложь, всего лишь упущение некоторой информации... Рискованно ли было вот так близко подойти к той, которая свергла Аида, от которой пребывали в ужасе все души мертвых, которая мучила тех, чей смертный час еще даже не настал? Конечно, да. Ведь богиня могла бы и не подпустить ее так близко и просто уничтожить. Хотя смерти девушке уже было бояться незачем. Что еще можно было сделать с мертвой? Духи не чувствуют боли, разве, что только душевные страдания могли доставить ей боль, но она так привыкла к этому чувству, что ее это уже не так уж и пугало… Взгляд Ксэв всего на секунду скользнул по Атланте, и этого было достаточно, что бы сложить о девушке представление. «За этим измученным внешним видом, за исхудавшим телом, за этой физической слабостью, скрывается неимоверно волевая и сильная личность – дух, который владычице мертвых так и не удалось сломить… А, ведь, похоже, этого она и добивалась. Иначе, к чему было бы так мучить девушку, напоминать о былой любви и обещать вернуть к жизни того, кто дороже всех на свете… проще было бы ее убить. А раз богиня этого не сделала, то Атланта была ей нужна, или бессмертная просто не такая уж и могущественная…» Между тем, Королева попросила подняться ее с колена и поинтересовалась, как ее зовут. Судя по спокойствию, которое звучало в голосе Подземной Царицы, она не желала уничтожать душу Ксэв. Что ж, было бы хорошо, если бы это желание у нее так и не появилось, по крайней мере, пока Аид вновь не займет предназначенный ему трон. Ксэв поднялась с колен и назвалась: - Меня зовут Ксэв… Далее в ее адрес последовал властный жест следовать за богиней, которая взяв под локоть Атланту (словно они были подругами) повернула прочь от кузницы. Ксэв пошла рядом с богиней, с другой свободной стороны. Некоторое время они шли, не торопясь. Со стороны это выглядело, как будто бы они вели светскую беседу. Хотя какой такой светский разговор мог объединить таких разных сущностей – человека, богиню и мертвую душу? А говорили они о следующем… На предложение Ксэв присоединиться к ее армии, Темная богиня ответила так: – Не женское это дело воевать, да держать меч в руках. Но мир таков, что женщины пытаются овладеть любым ремеслом, даже войной. Ты умерла, ангел мой. Положи свой меч на полку и пусть пылится, а сама отдайся забвению. Ксэв чуть заметно улыбнулась краешком губ: - А, что относиться к «женскому делу»? Прислуживать мужчинам? Воительница выдержала недолгую паузу, изучая живописный пейзаж впереди, и продолжила: - Они ведь решили, что имеют право повелевать женщиной, брать ее силой, унижать и указывать что делать, а что, нет… Конечно, нельзя, грести всех под одну гребенку, но порядочных мужчин в нашем мире становиться все меньше и меньше – так уж велик соблазн! Женщины создают уют очага, рожают им детей, но они уже не могут довольствоваться лишь этим… Она провела указательным пальцем по своему шраму, верно вспоминая прошлое… - Вы правы, богиня, что мир таков, … время такое, где женщины, что бы обезопасить себя, должны уметь сражаться… Забвение… Это слово ласкало слух, но впереди у нее целая вечность, забыться еще успеется. Подумав о забвении, Ксэв, вдруг, представила, что вся ее жизнь, все хорошие воспоминания о ней исчезнут навсегда и их уже будет не вернуть. Перед ней никогда больше не предстанет образ ее матери и отца, она не сможет воспроизвести в мыслях их голоса, потому что забудет о них. «Нет, это бы я не хотела. Воспоминания, это все, что у меня теперь осталось» - Да, я умерла, но ведь существование мое еще не закончилось. Я чуть не потеряла себя при жизни, не хотелось бы терять себя теперь… Уйти в вечность никогда не поздно, не правда ли? Рядом на дереве запела иволга, ее пение было так прекрасно, что воительница невольно обернулась в ту сторону, откуда доносился ее дивный голосок. В приметы она не верила, но согласно им, услышать пение этой птички предвещало девушке приятное общение и радостное событие. Хм, можно ли назвать общение с Темной богине приятным? Хотя… не зная о ее делах (а Ксэв действительно мало знала о ее политике), вполне можно. Богиня Тартара вела себя достаточно тактично, выскомерно, конечно, но это было свойственно занимаемому ею положению. Атланта пока так и не издала ни звука, но было заметно, как она с интересом рассматривает незнакомку, явно пытаясь разгадать, чего от блондинки можно ожидать. Зная о том, что пару каких-то минут назад, она виделась со своим мертвым возлюбленным, Ксэв была поражена ее стойкостью. Атланта шла подле богини, но в ее взгляде улавливалась сила. Не мускулы и не оружие сделали женщину такой сильной, а она сама была такой изнутри. Про таких людей говорят, что они со стержнем. Внезапно Богиня Тартара замедлила шаг и нахмурилась, переводя подозрительный взгляд на Ксэв. – Постой-ка. Если ты была воином при жизни, то, как могла попасть на Елисейские поля. Воином не может называться тот, чьи руки не были по локоть в крови. Вопрос девушку нисколько не смутил. Она ждала чего-либо подобного, ведь богиня вовсе не глупа и не наивна, она попытается выяснить как можно больше о той, кто пожелала примкнуть к ее свите. Ксэв уже хотела ответить, но, вдруг, Атланта заговорила с ней: - Покой после смерти сам по себе невозможен для человека, наблюдающего величие во зле. Если таким и был твой путь при жизни, не плохо было бы оставить его в прошлом. Даже мрак забвения достойнее того бесчестья, которое творят воины королевы, перед чьей жестокостью ты преклоняешься. Если честно, то говорить о себе Ксэв не любила. И не потому, что она опасалась осуждений со стороны других людей, просто она не любила, когда начинали лезть в ее душу. То, что вела она не совсем праведную жизнь, она и сама знала, и это не доставляло ей радости. На ее руках была кровь нескольких крупных работорговцев и рабовладельцев, которые были настоящими ублюдками. Правда, могло ли это оправдывать ее? Все же они были людьми, которым был отведен свой час на земле, а она распорядилась их жизнью по собственному усмотрению. Так, что она не сомневалась, что когда Аид вернется, он отправит ее в Тартар за все эти дела. Единственная мысль грела душу, что они с Рэем освободили из плена сотни женщин… - Вы снова правы, богиня… На моих руках есть кровь, и себя я не оправдываю. Больше пояснять не этот счет она не стала. – А пришла я сюда сама, по своей воле. Еще возле лодки Харона я услышала о вас, - сказала Ксэв, обращаясь непосредственно к царице Тартара. – По другую сторону Стикс, тоже все говорят только о вас и вашей силе. Я прошла через Озеро отчаяния, что бы сохранить память и встретиться с вами. Больше всего, я не хочу уходить в вечность, и быть может, еще сослужу неплохую службу Тартару. Ксэв сделала легкий поклон в сторону богини и обратилась уже к Атланте, посылая ей в своих словах скрытое послание: - Многое, что у одного народа называется добром, у другого называется глумлением и позором Многое, что нашла я здесь называется злом, а там, украшалось пурпурной мантией почести. В зле - страшна секретность. В добре - страшно стремление быть на виду…. Я не преклоняюсь пред жестокостью, но меня привлекает сила женщины. Я знаю, каково это, когда весь ты состоишь из боли… – сказала она это так, будто говорила о богине, однако на самом деле имела ввиду Атланту. - Боль тем и полезна, что заставляет двигаться дальше.
Аилса: Ох уж эта Атланта, она уже начинала надоедать своей вечной паранойей видеть во всех словах Аилсы какой-то подвох. Впрочем, это было не без оснований и стоило признать, что действительно в каждом предложение богини таился злой умысел. И всё же, как бы кузнец не пыталась выяснить истинную причину возможного возврата Аида, она ясно дала понять, что хочет его возвращения. Никто в этом и не сомневался. Что ж, согласие получено, осталось лишь огласить условия, но это позже. Аилса не стала отвечать на вопросы Атланты, а лишь хитро улыбнулась, после чего перевела взгляд на заинтересовавшую ее особу, которая ранее беспардонно влезла в их разговор, но, тем не менее, оказала должное уважение, чтобы не быть наказанной. Ее звали Ксэв. Довольно необычное имя для Греции и Аилса слышала его в первый раз, однако она ничего не сказала, а лишь благосклонно кивнула. Три красивейших женщины, что могли посоревноваться красотой с самой Афродитой, шли прогулочным шагом по тропе на Елисейских полях. Они были совершенно разными, словно три стихии, никогда не сталкивающиеся друг с другом. И все же, они были вместе и выглядели так, как будто просто вышли на прогулку и разговаривали о повседневности. Впрочем, так оно и было. Аилса и Ксэв завели любопытную тему о современных женщинах, желающих освоить все на свете, даже если эта отрасль касалась только мужчин. Та же война, к примеру. Испокон веков общество считало, что женщина должна быть хозяйкой домашнего очага, ублажать мужа и воспитывать детей. Другие занятия были вызывающими и не одобрялись. А уж если женщина хваталась за оружие, то это и вовсе было верхом ненормальности. Однако со временем таких смелых женщин стало много. Некоторые даже собирались в племена, чтобы вести жизнь без мужчин. Видимо, на изменение женщин повлияло коренное изменение мужчин, которые становились все хуже и хуже. Оставались единицы тех, кто мог защитить свою женщину и относится к ней с уважением. Богиню тьмы приятно удивил пыл, с которым блондинка яро отстаивала права подобных женщин. Аилсе даже показалось, что она относится к одним из них. -Уж не амазонкой ли ты была при жизни, ангел мой? Поинтересовалась темная королева, взглянув на деву. На ее мутную фразу по поводу забвения, Аилса никак не отреагировала, не желая даже вдумываться в смысл запутанной болтовни. Вместе этого темная богиня бросила заинтересованный взгляд на Атланту, что была непривычно тиха. Она с нескрываемым любопытством рассматривала Ксэв, словно пыталась понять, кто она и зачем пытается быть так близко. Осторожность и внутренний страх сделать неправильный шаг или выбор были, как будто заложены в Атланте. Не уже ли она всю жизнь такая мнительная? Аилса долгое время была терпеливой, но это просто невозможно рядом с кузнецом. Не успели слезы высохнуть на ее щеках, а худоба и серость кожи все еще хранили свежий отпечаток ее заточения, однако эта дерзкая девица не побоялась вновь высказать свое никому не нужное мнение. На этот раз она выказывала свое недовольство Ксэв по поводу желания той быть на стороне королевы зла, советуя все плохое оставить в прошлом. Аилса остановилась, сделав тяжелый вздох, который, как она надеялась, принесет ей терпение и спокойствие, но этого не произошло. Женщина внимательно посмотрела на Атланту, в наполненном кровью взгляде были видны предупреждение и угроза. -Тебя никто не спрашивал, Атланта. – Спокойно, но довольно грубо и жестоко отрезала Аилса, не сводя взора с кузнеца. – Ты настолько надоела мне своей справедливостью и желанием делать все правильно, что я даже слов не подберу, чтобы это описать. – Внезапно богиня повысила голос, а ее глаза запылали красным огнем злобы. - Довольно! Я больше не буду уговаривать тебя, и быть с тобой вежливой. Ты сама себе роешь яму. Только помни, дорогая моя, яма в любой момент может превратиться в могилу. Распаленная богиня буквально прожигала своим взглядом непокорную женщину-кузнеца. Ей действительно надоело уже нянчиться с ней. Еще не перед кем могущественная Аилса не плясала на задних лапках так, как делает это перед Атлантой. И ради чего? Ради молчания? Да, в основном из-за этого, но ведь она могла и применить силу, чтобы кузнец молчала. Однако не хотелось богини так поступать с той, которая была добра к ней и помогла, когда Аилса была в беспамятстве. Тогда Атланта относилась к ней по-другому и богиня это помнила, как и не забывала любые поступки, полные искренности и чистоты, в свою сторону. Но кузнец переходила за рамки, и терпения у королевы уже не было. Толи Ксэв решила сгладить углы, тем самым успокоив богиню, толи просто решила продолжить разговор, в любом случае она снова заговорила и обращалась непосредственно к Аилсе, как будто проигнорировала фразу Атланты. Это действительно помогло красноокой переключиться на блондинку. Эта девушка нравилась ей все больше и больше. Она объяснила, почему не хочет забывать и почему желает служить Тартару и его королеве. Аилсу все устроило, и она сдержанно улыбнулась девушке, продолжив шаг. Ксэв принялась отвечать и Атланте, что лишь показало ее вежливость. В словах блондинки была уверенность и спокойствие, она была мудра, и это нравилось богине. Пожалуй, она поторопилась, дав отказ Ксэв, стоит к ней получше приглядеться, вдруг она действительно окажется полезной. -Что ж, мой ангел, ты заставила меня передумать. – Улыбнувшись, сказала Аилса, подходя к колеснице. – Ты умна и предана, а твоя речи полны мудрости. Мне это по душе. Оставайся рядом со мной и со временем мы решим, какое место тебе занять. А сейчас нам пора в Тартар. – Аилса зашла в колесницу и подождала, пока обе девушки сделают тоже самое и встанут позади нее. Затем она взяла в руки вожжи и дала волю крылатым лошадям, что взлетели вверх, плавно унося за собой колесницу. Темная королева направлялась в место, где чувствовала себя уютнее, в Тартар. Прямо к бездне титанов.
Атланта: Появление девушки по имени Ксэв не только разрядило веявшее напряжение меж кузнецом и богиней тьмы, но и было способно изменить намерения Атланты, как и её позиции. А всё потому, что доселе спартанка не могла сосредоточиться ни на чём, кроме как на противостоянии Проклятой. Сейчас же она перевела своё внимание на воинственную особу, в которой вполне могла бы наблюдать свою союзницу. Несмотря на её лестные высказывания в пользу Аилсы. Что-то в ней было такое, что вызывало доверие. И тому причиной не умелая красноречивость, а волевая душа. Настолько сильная, что было даже странно видеть, как девушка со столь боевым характером способна кому-либо подчиняться. Атланта с интересом слушала уверенные ответы Ксэв, касаемо слов богини о войнах, что являются далеко не женским делом. Разумеется, кузнец, как и сама воительница, думала иначе. Уж кто-кто, а дева Спарты была далека от звания «тихая домохозяйка». Атланта не придерживалась уж такого ярого равноправия, ей было достаточно того, что она сама могла себя проявить. Но всё же являлась одной из таковых женщин, что стремились быть независимыми от мужчин. Видимо, к той же независимости стремилась и Ксэв. При вопросе Аилсы о том, была ли девушка при жизни амазонкой, кузнец призадумалась. А ведь вполне. Пусть даже одеяние воительницы говорило об обратном, рассуждала она действительно как особа из дикого племени грозных женщин, что умело сражались, порождая страх в соседних поселениях. Спартанка о многом хотела расспросить Ксэв, как и в целом более откровенно поговорить с девушкой. Но в присутствии богини тьмы это было невозможно. Хотя, нет, всё же к молчанию кузнеца склонили не опасения того, что Аилса ненароком может вновь услышать то, что не следовало. Атланта подавила в себе потребность к словам, когда получила очень резкий ответ на своё прежде смелое замечание, касаемо желания воительницы служить Проклятой. Достаточно не сдержанные речи королевы ничуть не оскорбили кузнеца, прежде она слышала от неё слова и похуже. Однако Атланта была удивлена тем, что такая предусмотрительная и умеющая контролировать свои эмоции богиня, продержалась столь не долго. Значит, спартанка в ней не ошиблась, Аилса и вправду нисколько не обрела своё расположение к ней. Да и с чего бы вдруг. Из жалости? Чувства благодарности за былое желание женщины помочь? Навряд ли. Слишком различны их позиции, а хитрить Атланта не умела и не любила. Да, пусть она играла с огнём. Данная стихия была близка деве, отдавшей годы кузнечному ремеслу. Угрозы же её вовсе не пугали. Хотя, та сила, которой обладало создание тьмы, всё же вызывала кое-какие опасения. Даже имея в качестве защиты кольцо бога подземного мира, Атланта знала, на что способна Аилса, она воочию наблюдала её сокрушительную мощь. И испытывать её на себе менее всего хотела, пусть даже сама подводила всё к тому. Женщина никак не отреагировала на слова королевы, слишком уж давно между ними били молнии, стоило ли вызывать ещё и землетрясение. Ксэв вновь заговорила с Аилсой, и спартанка подметила, что ответ на её недавнее открытое высказывание, девушка то ли решила отложить, то ли вовсе не брать во внимание. Нет, Атланта нисколько не упрекала воительницу за её выбор, да и с какой стати. Но и в стороне находиться не могла, наблюдая, как ещё одна человеческая душа проявляет верность тьме. И словно бы в опровержение неверным догадкам женщины, Ксэв молвила следующие слова, заставившие не просто задуматься, но и заметить некую долю откровения той истины, которую девушка не могла сказать прямо, являя её кузнецу в зашифрованном варианте. Это было довольно необычно, и поначалу Атланта сосредотачивалась совсем не на той сути речей, которой следовало. Но она всё поняла. Пусть даже немного сомневалась. Ведь сами мотивы девушки по-прежнему оставались неизвестны. И за подобную подозрительность так же не следовало осуждать спартанку, ведь она долгое время провела в заточении, пытаясь избавиться от жестокой манипуляции со стороны той, что давно могла лишить её жизни, не убереги смертную женщину Аид. Ради него Атланта ещё сохраняла в себе надежду. И ради людей… которым приходится постоянно страдать из-за войн между властолюбивыми богами. Последние слова воительницы очень были похожи на сочувствие, которое она оказывала кузнецу, видимо, имея в виду её недавнюю встречу с любимым человеком. Встречу… и такое скорое расставание. Ксэв сказала, что ей знакомо пагубное состояние при посещаемой боли, которая тем и полезна, что заставляет двигаться дальше. - Или иной раз не позволяет сдвинуться с места, - проговорила Атланта без малейшего недоброжелательства, кузнец смотрела на воительницу с нескрываемым отчаянием. Ей по-прежнему было очень больно. - Различие меж народами допустимо, однако эти же народы представляют собою людей, что не так уж различны меж собою. Могут быть иные боги, но единая вера. Разные цели, но одинаково сложные пути к ним. И только добро неизменно, в каких бы погрешностях его не пытались уличить. А зло всегда остаётся злом, как бы умело его чёрные деяния не старались облагородить. Данными словами Атланта не пыталась отстаивать своё, как могло поначалу показаться, она лишь говорила правду. Да, ей была неведома скрытность, может это и во вред, но хитрость совершенно не заложена в характере спартанки. Она не умела таиться, и никогда не обходила опасные пути, идя напрямик. Стоило вспомнить, как когда-то с нею изрядно помучилась богиня раздора по имени Дисгармония. Сейчас происходило практически то же самое и с Аилсой, что, не имея возможности подчинить себе кузнеца, разумеется, мечтала её уничтожить. Вот как всё сложилось. А ведь прежде Атланта чуть не пошла против Аида, дабы оказать помощь королеве. Она и сейчас думала об этом, данная мысль не оставляла её. Но всё это, скорее всего, невозможно. Нет никаких шансов изменить то зло, которое породила несчастная любовь. К тому же Аилса давно дала понять, что свой выбор она уже сделала. Богиня согласилась принять услуги Ксэв, и более не глядя на кузнеца, последовала к колеснице. Некоторое время Атланта молча смотрела ей вслед, сложив руки на груди. Хотелось бы ей узнать, отчего на самом деле королева держала её подле себя. Спартанка боролась за выживание и за то, во что верила. И эта вера никак не была схожа с затеями Проклятой, та не пожалела выказать свою неприязнь к праведным позициям кузнеца, и всё равно сохраняла ей жизнь. Сколько бы ненависти к ней не питала… как бы сильно не хотела её убить… Размышляя об этом, Атланта обратила свой задумчивый взгляд на Ксэв, что всё ещё стояла рядом с ней. Женщина помедлила всего мгновение, затем тихо произнесла, встав напротив девушки: - Не думала, что когда-нибудь скажу это, но я согласна с Аилсой. Ты действительно очень мудра, Ксэв, - спартанка невольно покосилась на стоявшую в колеснице богиню тьмы, с которой впервые за долгое время разделяла общее мнение. Затем вновь посмотрела на воительницу, уже более серьёзно. - Вот только любая клятва в верности обязывает к нелёгкому бремени. Его легче нести, когда верность правдива и чиста. В обратном же случае всё это душевные камни, не менее ощутимые и способные однажды раздавить. Вот почему Атланта предпочитала не хитрить, особенно, когда затевалась схватка с врагом. Тем более если этот враг могущественнее иных богов. Кузнец желала предостеречь Ксэв, особенно в произношении слов, имеющих силу. Ни в коем случае нельзя связывать себя с тёмной богиней, тем более если это не является значимой целью. Девушка уже практически явила нерушимую преданность, и Аилса может потребовать проявить её в действиях. Быть может, позиция Атланты так же была не верна, ведь своим открытым неподчинением женщина подвергала себя ещё большему риску. Но это лучше, нежели давать обещания, которые не собираешься выполнять. Или же уверять в своей верности ту, которой служить и не стремишься. Однако, если Ксэв и вправду желает быть одной из преданных слуг Проклятой, тогда это уже иной разговор. Менее приятный, но не столь опасный для души, которая сама стремится к проклятью. Вскоре всё окончательно разъяснится. Не задерживая девушку надолго, Атланта вскоре последовала к богине. И вот колесница вновь устремилась ввысь, покидая красоты райского мира. И только печальный взор спартанки оставался блуждать там, пока Елисейские поля вовсе не скрылись из виду. Отдаляясь от них всё дальше, Атланта видела кузницу, что становилась крохотнее с каждым взмахом крыльев вороных коней. Женщине казалось, что она узрела и малую тёмную точку, что и являлась тем человеком, встреча с которым теперь уже состоится только с окончанием жизненного пути кузнеца. Фидий… он бы никогда не пожелал ей смерти ради скорого воссоединения. Однажды оно состоится, но не сейчас. Какого бы человеческого бессилия не была полна Атланта, она всё ещё оставалась той женщиной, что когда-то вернула власть богу мёртвых. Она не оставит его и теперь. Даже если придётся пойти на встречу Аилсе. Стоя рядом с Ксэв, спартанка некоторое время просто наблюдала, как светлое небо сменяется чёрными красками. Грядёт знакомый мрак, придающий реальность страхам людских помыслов. И с этим невозможно смириться, это невозможно принять. - Вся наша жизнь бесконечная борьба…, - позже нарушила тишину Атланта, обращаясь к воительнице. - Как ты верно сказала, женщины должны уметь сражаться, дабы обезопасить себя и тех, кто им дорог. Только вот иной раз проявление их силы подвергается осуждению, и несёт тяжёлые последствия, - кузнец затихла, устремляя взгляд в подземные дали, что представляли собою то же небо, только полу мрачное, безжизненное. - Сколько себя помню, мне всегда приходилось отстаивать права на проявление тех физических особенностей, какими меня наделил мой род, о котором я ничего не знаю. Семь лет я посвятила кузнечному ремеслу. И этот, далеко не женский, труд помогал мне почувствовать себя нужной, давал возможность хоть во что-то вложить свою волю, за которую меня осуждали, отчего я сама временами пыталась её скрыть. Но разве правильно стараться быть тем, кем ты не являешься? – спросила она, наконец, решаясь посмотреть на Ксэв, затем тихо сказала: - Вот и я не смогла. Я знаю, что мира не добиться без боя, и мне доводилось принимать в нём участие, но я бы никогда не смогла отнять чью-либо жизнь. Хотя, когда-то мне казалось, что я вполне способна на это, - и вновь мысли спартанки возрождали в её памяти те горести жизни, о которых она старательно пыталась забыть. - В тяжёлое время потери близких людей каждый из нас хочет стать убийцей, и очень не многим удаётся избавиться от этой губительной потребности. Думаю, сохранить себя способны лишь те, кому ещё есть, что терять. Атланта вспоминала слова девушки о том, что при жизни она однажды чуть не потеряла саму себя. Тогда ей будет не сложно понять, что именно пыталась донести до неё спартанка. Людям иной раз кажется, что не имея дома и семьи, они остаются ни с чем. Да, одиночество тяжко, и это самая страшная участь, на которую человека могут обрести навалившиеся несчастья. Но мы продолжаем жить, а значит, мы ещё что-то имеем, ещё к чему-то можем стремиться и хоть чего-нибудь желать. При этом оставаясь самими собой. - Скажи, Ксэв, в твоей жизни было достигнуто то, к чему ты всем сердцем стремилась? – кузнец продолжала говорить с девушкой, дабы получше узнать её, хоть и не ждала особых откровений. Но сама Атланта отчего-то хотела открыться своей собеседнице. - Иной раз жаль покидать земной мир, так и не сумев довершить начатое дело. Я знаю, какой бывает эта смерть. Она настигла и меня однажды. Тогда со мною рядом был Аид, он и вернул меня назад, дал возможность начать новую жизнь. И вот какова шутка дальновидных судеб, я так ничего и не успела изменить. И отчасти осознанно. Потому как знаю, что, меняя свой путь, я непременно изменю саму себя. Вот чего действительно стоит бояться: стать не тем, кто ты на самом деле есть. При этих словах Атланта посмотрела на Аилсу, управлявшую колесницей. Она стояла практически подле них и, разумеется, всё слышала. Но не это было важно. Спартанка вновь задумалась об их последнем разговоре, когда ещё богиня пребывала в беспамятстве и ничего не знала о себе. Как же всё изменилось с тех пор. Сколько теперь неприязни в глазах у обеих. Атланта приблизилась к королеве, и какое-то время просто стояла рядом с ней, направляя взгляд вперёд, туда, куда устремлялись крылатые кони. Внезапно женщина проговорила: - Сложно поверить в то, что когда-то мы с тобою искали друг в друге поддержку, а не вели столь ярую вражду. Таков твой окончательный выбор, Аилса, и ты будешь идти до конца, я это знаю. Но тебе больше нет нужды проверять меня на прочность, ибо я готова принять любые твои условия. Богиня ничего не говорила о том, что затевала ставить какие-либо условия кузнецу. Однако по той хитрой улыбке, которой Аилса ответила спартанке на её прямые вопросы, уже можно было понять, что некая договорённость будет присутствовать. И если Атланта хотела помочь Аиду, как и хоть на долю приблизиться к взаимопониманию с Проклятой, которой прежде женщина оказывала поддержку, то придётся немного изменить свои позиции, без лжи и тайных замыслов. Просто перестать бороться с тем, чего не победить одним лишь душевным противостоянием. Могущественную силу сможет одолеть только та же сила, а потому не былом смысла противостоять неизбежному. Это возможно лишь при возвращении бога мёртвых. Но и тогда Атланта должна быть менее резка в словах. Она ведь умела с ними обращаться, и куда в более разумной форме, нежели в толковании правды, которая сейчас навряд ли поможет. Женщина отвела взгляд от богини и посмотрела на Ксэв, улыбнувшись ей при этом. Она совсем не знала эту девушку, но её слова заставили Атланту многое переосмыслить. В том числе и сподвигли проявить большую осторожность. Как и попытаться пойти на встречу врагу, которому прежде кузнец хотела быть опорой… Самой богине тьмы… что всё ещё оставалась той женщиной, уничтоженной другими богами и познавшей предательство того, кого любила. Атланта уже пробовала её понять, дабы хоть что-нибудь исправить. И она попытается сделать это… снова.
Ksav: Пока все было неплохо. Богиня Тартара не отвергла девушку, и они продолжили разговор. Размышления Ксэв о мужчинах и женщинах, которые вынуждены отстаивать свои права, королеве понравились, и, подметив тот пыл, с каким воительница говорила, она поинтересовалась: -Уж не амазонкой ли ты была при жизни, ангел мой? Будучи рабыней в прошлом, у Ксэв до сих пор сохранилась привычка отвечать на вопросы только лишь после того, как вся логическая цепочка выстроиться у нее в голове в один короткий, и наиболее точный ответ. Амир не любил болтливых слуг, так что все свои мысли и переживания, девушке пришлось прятать глубоко в себя. Была ли она амазонкой? – Нет. Ну, а что еще тут можно было добавить? Если бы богиня ждала более подробного рассказа о прошлом девушки, то она так бы и спросила, а если просьбы не последовало, значит и незачем лишний раз открывать рот. Так что воительница отвечала кратко и по существу. Когда Атланта, которая все это время сохраняла молчание, обратилась к Ксэв, Королева Тартара разгневалась. Эта сильная женщина на миг потеряла терпение и сорвалась на Атланте. Хоть и голос богини был спокоен, он был суров и груб. Своими словами она дала женщине понять, что не намерена более нянчится с ней и изображать вежливость. В глазах владычицы заплясало настоящее красное пламя гнева и Ксэв стало немного не по себе. «Она похожа на демоницу. Прекрасная, но холодная. Сильная и безжалостная. Могущественная и слабая одновременно…» Наверное, многим богиня внушала страх. Находиться рядом с ней – это было, как стоять в центре торнадо. Никогда не знаешь, в какую сторону повернет поток, и в каком направлении сделать следующий шаг, что бы, не сгинуть в нем окончательно и бесповоротно. Наверное, сейчас необходимо было подавить этот смерч в зародыше, дабы он не вырос и не пошел, сметая все и всех на своем пути. А так, как любая женщина любила ушами, Ксэв вновь заговорила с богиней, пуская в ход приятные слова. Казалось, это помогло. По крайней мере, Королева больше не пыталась выплеснуть злобу ни на Атланту, ни малознакомую ей воительницу. Атланта не казалась расстроенной или напуганной из-за такого обращения к ней темной королевы. «Что ж… Возможно, она уже привыкла к таким словам, раз они ее уже вовсе не трогают. Интересно, что все- таки живой человек делает в царстве мертвых и зачем она нужна богине? И главный вопрос – можно ли ей доверять?» Впрочем, земная женщина располагала к себе, и то, как она сразу же потянулась к Ксэв, свидетельствовало лишь о том, что она искала единомышленника и надеялась увидеть его в незнакомке. У Атланты был сильный дух, это было ясно как день. Она бесстрашно противостояла богине Тартара и говорила ей в лицо все, что она думает. И были это не страшные ругательства или грязные оскорбления, а весьма разумные речи, которые другого бы заставили задуматься о совершенных злодеяниях. Возможно, Ксэв показалось, но казалось, Атланта не теряла веру в исправлении богини... Земная женщина посмотрела с нескрываемым отчаянием и ответила ей на ее последнюю фразу о боли, которая заставляет двигаться дальше.- Или иной раз не позволяет сдвинуться с места. Различие меж народами допустимо, однако эти же народы представляют собою людей, что не так уж различны меж собою. Могут быть иные боги, но единая вера. Разные цели, но одинаково сложные пути к ним. И только добро неизменно, в каких бы погрешностях его не пытались уличить. А зло всегда остаётся злом, как бы умело его чёрные деяния не старались облагородить. – Знаешь, Атланта, я думаю так, что неизвестно еще является ли добро «добром» на самом деле. И пусть все добрые дела и совершаются с чистыми помыслами, но для кого-то такое добро может обернуться и злом… И наоборот. Ксэв озвучила свою точку зрения и снова повернулась лицом к богине. Ну, не верила она в существовании добра или зла в чистом виде. Любое совершенное из этих двух деяний всегда влекло определенные последствия. К примеру, она убивала работорговцев, что бы освободить многих пленниц из заточения. Что она совершила? Добро или зло? Для семьи работорговца и его самого – наверное, зло, но добро для освобожденных и их семей, а так же для тех, кого бы еще в течение своей жизни пленил бы разбойник, если б остался жив. Выходит, что бы совершить добро, необходимо зло? Так что все эти понятия о добре и зле были субъективны. Девушка заметила отчаяние во взгляде пленницы Богини, но старалась внешне никак не реагировать. Как она тут заявила, она пришла к богине, и чрезмерное внимание к этой девушке могло бы вызвать у королевы лишние подозрения. А они были пока совершенно некстати. Ксэв еще мало выяснила про Аида и его местонахождение. Нельзя было забывать, зачем она здесь и бросаться утешать всех подряд. Хотя, ей и хотелось поддержать Атланту и задать ей еще много-много вопросов. Между тем, Королева благосклонно улыбнулась воительнице и сказала, что та может оставаться подле нее. Так же она отметила, что девушка мудра и место для нее в свите богини найдется. Ксэв благодарно улыбнулась, и богиня предложила обеим девушкам пройти в колесницу они направлялись в Тартар! Темная взошла первая и взялась за вожжи в ожидании спутниц. «Что я делаю?» - Пронеслось в голове воительницы. У нее ведь даже плана не было никакого – действовала наугад и по интуиции. Интересно, что с ней будет, когда Темная королева все узнает? А ведь она все равно узнает. Пока об этом думать не хотелось. Светловолосая воительница хотела направиться было следом за богиней, но дорогу ей преградила Атланта. - Не думала, что когда-нибудь скажу это, но я согласна с Аилсой. ("Хм… так вот как зовут Королеву Тартара – Аилса. Спасибо, Атланта!»)Ты действительно очень мудра, Ксэв. Вот только любая клятва в верности обязывает к нелёгкому бремени. Его легче нести, когда верность правдива и чиста. В обратном же случае всё это душевные камни, не менее ощутимые и способные однажды раздавить. Открытость Атланты, ее искренность и забота, которые звучали в голосе, просто удивили мертвую. Единицы могли вот так вот проявлять внимание к незнакомцам и пытаться предостеречь о возможных неблагоприятных последствиях. Ксэв понимала, что имела ввиду Атланта. Сейчас она играла с огнем и могла поплатиться за эту игру в любой момент. Но иначе было нельзя. Неужели, если бы Ксэв пришла к богине и заявила ей в глаза, что та неправа и должна вернуть Аиду трон, то та бы ее послушала? Смешно. А так, она хотя бы приблизилась к богине мертвых, приблизилась к разгадке. Воительница удостоверилась, что расстояние до колесницы достаточное, чтобы богиня не слышала их разговора и ответила. - Что ж, благодарю, Атланта! Надеюсь, что моей мудрости хватит, иначе этот наш разговор станет единственным между нами... А насчет душевных камней… Их так много, что еще какая-то парочка даже не прибавит веса. Идем? Обе девушки поднялись в колесницу и заняли места за спиной богини. Та вскинула вожжами, и крылатые кони поднялись высоко вверх. Некоторое время в колеснице царило молчание. Атланта смотрела вниз, на удаляющуюся кузницу, богиня гордо смотрела вперед перед собой, где начинали виднеться темные земли. Возможно, красного цвета. «Наверно, это и есть ее обитель, ее Тартар…» Странно, все вокруг говорили о богине, как о вселенском зле, но пока она не совершила ничего такого, за что бы ее можно было так прозвать. Она вела себя подобающе женщине, которой дарована власть, которая, возможно, была когда-то кем-то обижена и растоптана. Поэтому и стремилась к могуществу, дабы уметь быть сильной и защищать себя. Первой тишину нарушила Атланта, которая снова заговорила с Ксэв. То ли Атланте захотелось открыться собеседнице, то ли просто поддержать разговор, что бы это молчание не висело в воздухе. Но, как будто, прочитав мысли воительницы, она тоже заговорила о борьбе женщин… - Вся наша жизнь бесконечная борьба… Как, ты верно сказала, женщины должны уметь сражаться, дабы обезопасить себя и тех, кто им дорог. Только вот иной раз проявление их силы подвергается осуждению, и несёт тяжёлые последствия. Она вспомнила свое прошлое, когда много раз слышала от окружающих упреки по поводу ее физических особенностей. Когда выяснилось, что на самом деле Атланта была кузнецом, Ксэв слегка улыбнулась, так как поняла откуда у женщины такой стальной стержень внутри. Она себя закалила, как металл. Причем, это произошло еще задолго до того, как она освоила кузнечное ремесло. Слабохарактерные люди, а в особенности женщины, не смогли бы в совершенстве овладеть таким занятием, не имея твердости внутри себя. - И этот, далеко не женский, труд помогал мне почувствовать себя нужной, давал возможность хоть во что-то вложить свою волю, за которую меня осуждали, отчего я сама временами пыталась её скрыть. Но, разве правильно стараться быть тем, кем ты не являешься? В ответ на ее вопрос, воительница лишь отрицательно покачала головой. - Вот и я не смогла. Я знаю, что мира не добиться без боя, и мне доводилось принимать в нём участие, но я бы никогда не смогла отнять чью-либо жизнь. Хотя, когда-то мне казалось, что я вполне способна на это. Ксэв лишь глубоко вздохнула. Как много раз она слышала эти же слова, там, на земле, только тогда они звучали в упреки ей. От её же братьев Стэна и Стива, которые сейчас служили в храме Аида в Элиде, и которые были настоящими святошами. Даже, когда отец погибал на их глазах, они ничего не сделали, хотя позже она и предлагала им примкнуть к армии Рэя и помочь разгромить их общего врага Амира. Он покалечил их души, так почему она не должна была ему мстить? Женщина-кузнец, будто видела ее насквозь, потому что следующие ее слова заставили мертвое сердце снова сжаться. - В тяжёлое время потери близких людей каждый из нас хочет стать убийцей, и очень не многим удаётся избавиться от этой губительной потребности. Думаю, сохранить себя способны лишь те, кому ещё есть, что терять. – Жаль, что раньше на моем пути не встретились такие люди, как ты, Атланта. Кто знает, как тогда бы сложилась моя судьба. Быть может, как ты говоришь, эта пагубная потребность и не появилась бы в моей голове. Но сейчас уже ничего не исправишь… Воительница говорила эти слова без тени сожаления. Что было сделано, то уже произошло. – И если мне придется отвечать за свои поступки – я отвечу. Не смотря на то, что Ксэв давала довольно краткие ответы, Атланта не оставляла попыток разговорить ее. По видимому, ее душа истосковалась по обществу людей, или ей хотелось просто поговорить с близким ей существом, которое смогло бы понять ее. Что бы ни было, но Ксэв сейчас была ей нужна, а Атланта была нужна воительнице. Вдвоем все же действовать было бы легче. Поэтому, Ксэв решила собраться, отмести мысли, терзавшие ее по поводу ожидающей ее неизвестности, и вступить в более плотный диалог с ней. - Скажи, Ксэв, в твоей жизни было достигнуто то, к чему ты всем сердцем стремилась? Признаться, этот вопрос, заставил мертвую несколько задуматься: А была ли у нее вообще какая-либо цель при жизни? Сколько она себя помнила, она всегда ставила перед собой мимолетные цели и задачи: сбежать из плена, освоить оружие, разгромить врага… То есть какой-либо крупной цели всей ее жизни не было. Да и много ли ей отвели срок? Что значат эти жалкие 26 лет жизни, из которых 4 года она провела в беспросветном рабстве, ублажая своего господина и убивая зверей в поединках, ради того, что бы только дышать? Хотя… если вспомнить детство, когда еще были живы родители, она всегда считала, что посвятит жизнь служению в храме Аида. Но в суровых обстоятельствах, эта детская мечта так и осталась быть мечтой. А вот сейчас, у нее действительно появилась цель, к которой она стремилась всей душой. И, возможно, впервые в жизни, ей казалось, что она все делает правильно. Как же это все нелепо вышло. На лице Ксэв появилась улыбка, такая, какая обычно появляется, когда человек услышит смешную шутку: - Ты не поверишь, Атланта, но, как бы это не комично звучало, цель и желание сделать что-либо полезное у меня появились только после смерти. Встретившись взглядом с земной девушкой, она одобрительно ей улыбнулась. Та рассказала ей, что однажды тоже умерла и, что тогда ее спас Аид, даруя тем самым ей еще один шанс, что бы успеть исправить свои ошибки при жизни. - И вот какова шутка дальновидных судеб, я так ничего и не успела изменить. И отчасти осознанно. Потому как знаю, что, меняя свой путь, я непременно изменю саму себя. Вот чего действительно стоит бояться: стать не тем, кто ты на самом деле есть. Ксэв хотела бы ей сказать, что надеется на то, что Аид снова подарит ей этот шанс и вернет на землю, но промолчала. Она скажет ей это, но, тогда, когда представится удобный случай. Атланта упомянула Аида, и Ксэв уже не могла усомниться в том, что она на его стороне. Потому, что нельзя было говорить с благодарностью в голосе о том, кого ненавидишь. - Да, пожалуй, ты права. Жизнь научила меня, что в любой момент можно потерять все. Да, и себя потерять довольно быстро. Намного больше времени уходит на то, что бы простить себя и обрести вновь. Только для этого и других людей надо простить, чего я никогда не могла сделать. Проведя слишком много времени среди животных, сам становишься похожим на них. А ты, Атланта, что бы изменила ты сейчас в своей жизни? И какова твоя главная цель сегодня? Размышления Атланты вновь вернулись к богине Аилсе, и она подошла к ней поближе, что бы сказать. - Сложно поверить в то, что когда-то мы с тобою искали друг в друге поддержку, а не вели столь ярую вражду. Таков твой окончательный выбор, Аилса, и ты будешь идти до конца, я это знаю. Но тебе больше нет нужды проверять меня на прочность, ибо я готова принять любые твои условия. О чем говорили Аилса и Атланта, знали только они сами. Ксэв не было абсолютно не за что зацепиться. Однако, ей стало ясно, что эти две женщины когда то пытались найти взаимопонимание у друг друга, но что-то произошло и их пути разошлись. Или это произошло намного ранее? Тем не менее, кузнец, после стольких унижений, снова решила пойти навстречу пылкой богине и сообщила ей об этой своей готовности. «Надо же… И откуда у нее столько силы берется? Я бы на ее месте уже давно бы вспылила и развязала войну… В которой, впрочем, не факт, что одержала бы победу. Слишком уж силы неравны». Она посмотрела на Аилсу. Ей нравилась богиня, ведь пока она не сделала ей ничего дурного. Но, даже, если и водятся за Темной королевой грехи, то она готова была их понять. А кто без греха? Аилса – женщина, и женщина не только мудрая, но и очень сильная. Единственное, в чем была не согласна Ксэв – это свержение бога мертвых с его законного места. Все должно вернуться на свои места. Так должно быть. Какая бы ни была могущественная Аилса, она никогда не может стать полноправной правительницей Тартара. Она не сможет понять и прочувствовать назначение и суть подземного царства, как это было суждено Аиду с самого начала. Атланта улыбнулась Ксэв и та ответила ей одобрительным кивком головы. Кони уже были на пороге Тартара и Ксэв, которая до сих пор не решалась первая заговорить с богиней, спросила: - Я вижу, что Аид выбрал себе достойную преемницу. Вы умны и могущественны, Аилса. Но, позвольте спросить, почему бывший бог мертвых оставил свой трон?
Аилса: Ворота в Елисейские поля уже были за спиной и, чем дальше удалялась колесница, тем темнее и мрачнее было впереди. Светлый и сказочный мир для праведников, поэтому не удивительно, что Аилса несказанно радовалось той тьме, в коей родилась второй раз. В Тартаре она чувствовала себя намного уютнее и сильнее, а нахождение на Елисейских полях приносило ей отчетливый дискомфорт. Внизу, под колесницей, раскинулся огромный и могущественный Тартар. Его земля уже давно пропиталась кровью битв, а скалы эхом отражали стоны мучений и предсмертные крики. Реки горящей лавы напоминали причудливые узоры искусной паутины, освещая и напоминая, как безграничен подземный мир. Багровый свет мешался с дрожащими тенями и казалось, жизни здесь нет, здесь вообще ничего нет, только мертвая черная пустота, отзывающаяся на крик обманчивым глухим эхом… Но жизнь тут была, правда совсем иная. Не такая… Аилса управляла колесницей и с блаженной улыбкой на губах наблюдала за Тартаром с высоты птичьего полета. От одной мысли, что всё это теперь принадлежит ей, что именно она королева подземного мира, заставляло сердце приятно замирать, а губы растягиваться в довольную улыбку. Атланта и Ксэв стояли позади и разговаривали между собой, не понижая голос, тем самым ничего не скрывая от богини тьмы. А она в свою очередь без особого интереса прислушивалась к их речам, как к монотонному шуму. Ей нравилось, что светловолосая воительница спорила с кузнецом, пускай и в вежливой форме. Впрочем, это длилось недолго, вскоре их разговор как будто стал душевным, что не понравилось Аилсе. Всё же Ксэв не была той, кем хотела показаться богине, это становилось очевидно. К счастью, Проклятая не была настолько глупа, чтобы с головой кинуться в омут доверия. Она никому и никогда не доверяла, наврядли что-то изменилось сейчас. Просто теперь она будет повнимательней наблюдать за этой воительницей, как бы она не стала той крохотной причиной, которая помешает свершиться глобальному перевороту. Внезапно Атланта приблизилась к настороженной богине, и некоторое время просто стояла рядом, словно размышляя и подбирая правильные слова. Затем она всё же обратилась к богине, заставив ту повернуть на нее голову и обратить внимание. - Сложно поверить в то, что когда-то мы с тобою искали друг в друге поддержку, а не вели столь ярую вражду. Таков твой окончательный выбор, Аилса, и ты будешь идти до конца, я это знаю. Но тебе больше нет нужды проверять меня на прочность, ибо я готова принять любые твои условия. Наконец-то кузнец всё поняла. Как же много времени потребовалось, чтобы она все осознала. Что-то подсказывало, что большую роль в этом сыграла Ксэв, с которой только что общалась Атланта. Возможно, упрямой гордячке потребовались слова другого человека, чтобы все понять. Аилса некоторое время сверлила ее взглядом, пытаясь убедить в искренности и правдивости сказанных слов, а затем ее губы растянулись в довольную улыбку. Она добилась своего, Атланта сдалась и готова была принять любые условия. -Очень благоразумно с твоей стороны. Отдаленно ответила богиня, продолжая улыбаться, и повернула голову, чтобы вновь следить за их дорогой. Они уже приближались к глубокому и темному сердцу Тартара, бездна была совсем близко. Алые глаза Аилсы загорелись предвкушением, вскоре Аид будет освобожден. Но это будет уже не тот бог подземного царства, к которому все так привыкли. Это будет совершенно другой человек, из которого Проклятая будет вить нитки, как только ей заблагорассудится. Конечно, она не сразу отправится с Аидом в темницу, где спрятана ее жизнь, нет, нужно время, чтобы убедить повелителя Тартара в том, что она его любимая и обожаемая супруга, как это он когда-то сделал с ней самой. Главное не затягивать, иначе он может все вспомнить с помощью чего-либо или кого-либо. - Я вижу, что Аид выбрал себе достойную преемницу. Вы умны и могущественны, Аилса. Но, позвольте спросить, почему бывший бог мертвых оставил свой трон? Спросила внезапно оказавшаяся рядом Ксэв. Аилса широко улыбнулась и многозначительно посмотрела на воительницу, прежде чем ответить ей. -Потому что я так захотела. «А я всегда добиваюсь того, чего я хочу» - закончила в мыслях богиня и начала резко спускать колесницу вниз, да так, что Атланте и Ксэв пришлось крепко держаться руками, чтобы не вывалится. Вскоре колесница коснулась земли и еще несколько минут мчалась вперед, замедляя свой ход и поднимая пыль, пока не остановилась. Аилса бросила вожжи и с прямой осанкой вышла из колесницы, направляясь к краю огромной дыры в земле. Казалось, дна у этой бездны не было, внизу лишь непроглядная тьма, от которой веет холодом. Но там, где-то далеко внизу находился Аид. Аилса не сомневалась, что он жив и ждет своего вызволения. Он слишком сильный, чтобы титаны смогли его уничтожить. Богиня с улыбкой заглядывала в темноту бездны, но потом обернулась и подошла к девушкам, перестав соблазнять Атланту завершить всё это. Ведь хватало одного толчка, чтобы поступить с Аилсой так, как она сделала с Аидом. -Вот и наступил волнительный момент, - спокойно проговорила королева, с хитринкой в глазах. Она улыбнулась и посмотрела на Атланту. – Скоро ты увидишь Аида, но не думай, что все станет, как прежде. Уже ничего не будет по-старому. Ты сказала, что пойдешь на любые условия. Что ж, ты не глупа, чтобы не понимать, что потребую я не малого. Я знаю, Атланта, ты человек-слова, поэтому прежде, чем я освобожу Аида, я прошу тебя дать мне клятву молчания. Аид вернется без памяти, как когда-то была без нее я, когда искупалась по его воле в реке забвения. Теперь я намерена сделать Аида таким, каким захочу. Со временем он все узнает, но не от тебя, Атланта. Как видишь, условия просты. Ты молчишь, а взамен остаешься живой. Но если я замечу хоть что-то, даже мысль в твоей голове по поводу обмана, поверь, даже кольцо не убережет тебя. На последнем предложение, Аилса сделала особый акцент угрозы, после чего перевела взгляд на Ксэв. Красивая и милая девушка. Она кажется такой безобидной, но не так хрупка, как может показаться. Ксэв мудрая воительница, при желании она может стать обузой, чего Аилсе очень не хотелось. Она смогла не потерять память и добраться до королевы подземного царства, что крайне сложно, а значит Ксэв очень целеустремленная. Если она действительно так верна темной повелительнице, как говорит, то никакого обмана от нее ждать не стоит, а наоборот, она будет помощницей. А что если эта девица хитрит и пытается обвести Аилсу вокруг пальца? Тогда от нее идет откровенная угроза, а недочетов в плане богини не должно быть. Проклятая коснулась руки Ксэв, где был открытый участок кожи, и через кончики пальцев богиня отправила под кожу, прямо в кровь девушки черноту. Эта тьма проберется в самое сердце, а потом в мозг, уничтожая любые желания открыть Аиду глаза на правду. Теперь она против собственной воли будет верна Аилсе. Ее разум останется прежним, а так же решения и мировоззрения, но если она захочет пойти против богини, то она просто не сможет этого сделать, впрочем, как и не сможет этого объяснить. Улыбнувшись, Аилса убрала руку и, бросив многозначительный взгляд на Атланту, развернулась к бездне. Она сделала несколько шагов, чтобы оказаться ближе, а затем начала ритуал. Руки взлетели вверх, к почерневшему и отяжелевшему небу, лицо так же было устремлено вверх, а глаза закрылись. -Conjuro et confirmo super vos elementa, - громкий и уверенный голос Аилсы, казалось разнесся по всему подземному царству. Воздух тут же стал ощутимо тяжелее, было такое чувство, что его можно даже коснуться. - In nominibus Titanas fortis et potens, et super omnem terram, caelum acies aeternum creatorem, Qui creavit mundum, coelum, terra, mare et omnia quae in prima die. – Чувствовалась настоящая сила в древних словах, которые молвила богиня. Вокруг бездны неровным кругом вспыхнул огонь. Но цвет его был не обычный, он был черным с красными языками, тянущимися вверх. Пламя было настолько высоким, что за его стеной уже не было видно бездны, а сильный жар мог задушить все живое. - Elementa, omnibus viribus ad diem hanc. Da faceret consilium et fortitudo ad te, mei sanguinis sit amet. Fata regunt antiquorum surgere fidius. – С вытянутых рук Аилсы сорвались синие молнии, мигающие и меняющие свою паутину. Они доставали до темных небес, отчего стали сгущаться черные облака, спускаясь ниже и сворачиваясь в настоящую воронку. - Virtutem elementis mundum et omnia quae in ea mihi qua totum pondus melabores wisi secundum voluntatem meam facere volunt, id mea. – Образовалась настоящая черная воронка внутри, которой сверкали молнии. Странное торнадо растягивалось, опускаясь вниз безны, пока Аилса уже практически кричала магические слова. Поднялся сильный ветер, развивая волосы и одежду богини, которая без усталости повторяла заклинания. -Hortor omnes copiae elementa referre pace tua complebuntur mea! Reditus quaero Adae! Аилса открыла глаза, они наполнились самой настоящей кровью. Казалось, что это не богиня, а что-то, вселившееся в нее. Темная воронка становилась мощнее, огонь вокруг бездны вспыхнул еще сильнее. И вдруг из огромной черной бездны стал медленно подниматься вверх большой световой шар. Он ослеплял и был похож на миниатюрное солнце, но он был не настолько плотен. Через его полупрозрачные стенки виднелась какая-то тень, но что именно внутри было не разглядеть. И вдруг огонь за секунду затух, ветер стих, а темные тучи вместе с торнадо, которое и тянуло шар, растворились. Объемный шар медленно стал опускаться на землю, буквально в десяти шагах от застывшей Аилсы. И как только шар коснулся земли, он лопнул, как мыльный пузырь. А на его месте стоял растерянный мужчина, в котором с трудом можно было узнать Аида. Богиня тьмы устало, но довольно улыбнулась. У нее получилось! Она смогла его вытащить, хотя и сомневалась, что у нее хватит сил. Все же древняя магия могла оказаться ей не по зубам. И все же Аилса смогла. Она стояла перед Аидом, очень уставшая и ей казалось, что она вот-вот лишиться чувств. Тем не менее, она продолжала держаться гордо и величественно. Обернувшись на изумленных девушек, богиня еще сильнее заулыбалась и вновь повернулась к богу подземного царства. -С возвращением, Аид! Ссори, девочки, Аиду уже не терпится вступить в игру, поэтому пришлось сразу к делу)
Атланта: Приняла ли Атланта поражение, согласившись на любые условия богини тьмы? Сама она так не считала. Не потому, что имеющаяся гордость не позволяла ей признавать собственные слабости, напротив, спартанка никогда не ставила себя выше создателей мира. Но и смирение выказывала не с готовностью сдаться, скорее решаясь вести менее открытый бой, сменить позицию и тем самым поубавить пламя той ярой ненависти, которую Аилса испытывала к ней. Что ж, отчасти молнии бить перестали. Столь же пугающе алые глаза демоницы, казалось, уже не так явно горели яростью, однако её довольная улыбка, сколько бы не дарила обаяния красивому лицу Проклятой, всякий раз ужасала Атланту, что спешно отвела взор, не стремясь разделять с богиней её радость. По-другому задержаться здесь не получится, остаётся принять правила игры. Оглашать их Аилса не торопилась, чем ещё раз подтверждала, что уговор будет крайне суровым. Но что теперь поделаешь, если кузнец когда-либо принимала решение, она шла до конца, не смея попусту бросаться словами. Ксэв заговорила с королевой, и Атланта неспешно повернулась к ней, хотя мысли её ещё не успели перестроиться на суть произнесённых девушкою слов. Достаточно было услышать имя бога подземного мира. Оказывается, воительница ничего не знала о разразившейся войне между двумя бывшими любовниками. Странно, что данная истина не имела ожидаемую славу в мире мёртвых, где оказывали восхваления новой правительнице, но упустили главный момент того трагичного прошлого, с которого и началась вся эта кутерьма. Чрезвычайно властным был ответ Аилсы, несомненно, довольной собой. Как ещё можно добиваться власти, на земле ведь всё происходило точно так же. Кто-то кого-то травил, убивал близких, только чтобы обрести великое могущество. Что уж говорить о бессмертных, которые только тем и занимаются, что бесконечно что-то делят меж собой. Аид никогда бы не отказался от своего трона, даже если бы им с богиней тьмы удалось сохранить их любовь, он бы ни за что не уступил свою власть. Направляясь к Ксэв, дабы ответить на её былые вопросы, Атланта чуть не потеряла равновесие, когда колесница очень резко понеслась вниз. Женщина успела схватиться за поручни, обращая тревожный взгляд на воительницу, но та к счастью умела крепко стоять на ногах. Всё же чего не говори, а кузнец не воспринимала данные полёты совершенно. Потому когда колесница, наконец, оказалась на земле и крылатые кони более не двинулись, Атланта облегчённо вздохнула, очень надеясь, что ей ещё не скоро доведётся повторно испытывать покорения этих злосчастных высот. Выходя следом за Аилсой, спартанка нехотя стала осматривать ещё менее привлекательное место. Взгляд женщины печально устремился к огромной пропасти, где для неё всё когда-то и завершилось. Времени прошло достаточно, а спартанская дева до сих пор видела перед глазами каждый миг того потрясения, которое пережила. Торжественный смех королевы… падение Аида… его голос, зовущий её… Даже не верилось, что очень скоро бог подземного мира вновь будет стоять рядом с ней. Стараясь не углубляться в тяготы не простых воспоминаний, Атланта искоса поглядывала на Аилсу, которая всё более приближалась к краю бездны. Что же задумывала эта демоница, почему она решила вернуть былого правителя Тартара именно сейчас? Ну, ведь не соскучилась она за ним, право тоже. Неужели хотелось в полной мере насладиться собственным превосходством, имея ещё и царя подземного мира в своих слугах… Дикость какая-то. Стоя возле колесницы, спартанка дождалась, когда Ксэв окажется подле неё, затем вернулась к их былому разговору, пока была дана такая возможность. - Ты спрашивала, что бы я изменила сейчас в своей жизни, - тихо сказала кузнец, не отводя внимательного взгляда от богини тьмы. – Странно, но, заглядывая назад, я всякий раз понимаю, что моё будущее зависело только от одного человека, которого со мною больше нет, - при этих словах женщина ненадолго задержала своё внимание на воительнице. - Когда ты обретаешь любовь, жизнь достаточно резко меняется. Прежде ступающая одна, ты избираешь тот путь, по которому будешь идти за руку с тем, кого выбрало твоё сердце. Ты не допускаешь и мысли о том, что когда-нибудь этого может не быть. И вот однажды именно так и происходит. В один день ты просто теряешь того человека, с которым когда-то обрела любовь и путь, по которому вы уже никогда не пройдёте вместе. Вот он, переломный момент, не позволяющий вернуться назад, но указывающий иную дорогу, которую приходится принимать, ибо идти больше некуда, - Атланта опустила глаза, кому ещё она могла вот так открыться. - Я бы уберегла эту утерянную жизнь, Ксэв. Этого я хотела бы больше всего, но мне пришлось сделать иной выбор. А потому даже не знаю, может ли иметься какая-либо цель у человека, потерявшего своё будущее. Данными откровениями кузнец не стремилась вызвать к себе жалость, отнюдь. Она просто не видела надобности таиться, раз уж сама склоняла девушку к той же искренности. Зачем? Здесь не было никакого потаённого умысла, всё дело в самой Ксэв, в её словах, и проявленном добродушии. Какими бы не были её намерения, Атланта почему-то была уверена в ней. Она и не помышляла вызывать какие-либо подозрения со стороны богини, просто желала побольше узнать о воительнице, проявившей такую небывалую смелость, заговаривая с самим порождением тьмы. Если бы спартанка знала, что Аилса может заметить неладное в их с девушкой беседе, она бы не молвила ни слова. Да и сейчас женщина говорила достаточно тихо, их попусту не могли услышать, к тому же королева была занята рассматриванием бездны, где ныне находился Аид. Видимо, никак не могла насладиться деянием собственных рук… - Я думала вернуться в Спарту, там я родилась, - продолжала рассказывать кузнец. – Но я была изгнана из родных земель, Ксэв. Так уж вышло, что и там мне нет места. А потому я не могу не согласиться с твоими былыми словами о добре и зле, чьи направления могут быть отчасти схожими. Я стремилась избавить спартанский народ от их жестокого правителя, хотела вернуть справедливость своему городу, в итоге оказалась отвергнута им. Мои благие намерения расценили, как умышлено совершённое злодеяние. И обратного никак не докажешь. Но я ни о чём не жалею, иной раз приходится идти на риск ради лучшей доли, былого уже действительно не исправить, в этом ты права, но многое дано изменить в грядущем. Я не заглядываю так далеко, Ксэв, и не ищу для себя покоя. Я просто знаю, что в мирской жизни его дано обрести, лишь отстранившись от самого мира и от всего, что в нём происходит. А этого я сделать никак не смогу. И если мне когда-нибудь удастся вернуться на землю, я продолжу следовать по тому пути, который избрала уже во второй раз. И что-то мне подсказывает, что моя борьба никогда не окончится. Многословным был ответ кузнеца, но что ей терять. Возможно, Ксэв из простой вежливости поинтересовалась главной целью спартанки, но даже если так, чего скупиться, молчанием не выведать, что за человек стоит перед тобой. А так Атланта могла наблюдать реакцию девушки на её речи, иметь возможность слышать её мысли, которые она озвучивала, пусть и не столь подробно, что, кстати, не является не верным шагом, ибо всё же спартанка и воительница совершенно не знали друг друга. Что касается обсуждений самой жизни, по чести Атланта опасалась лишний раз говорить о том, как поступит в дальнейшем. Она помнила, что Ксэв потерпела гибель и её жизнь уже завершена, потому и сама старалась обходить данную тему, или же просто говорить правду, что, даже будучи живой, кузнец тянулась в мир смертных из чувства долга, в желании помогать людям, для себя же она уже практически не существовала. Женщина подняла глаза, смотря в сторону приближавшейся к ним Аилсы. Королева была слишком воодушевлена происходящим, и что именно её так забавляло, спартанке предстояло узнать очень скоро. Королева пояснила, что бог мёртвых явится к ним далеко не в прежнем состоянии. Вот тут Атланта уже серьёзно насторожилась, со всем пытливым вниманием слушая Проклятую. Забвение… она стремилась отплатить Аиду той же монетой, лишив его памяти, вот оказывается, для чего нужно было это представление. И теперь, кузнец будет вынуждена держать рот на замке, ибо заверила богиню, что готова принять всё, что та ей скажет. Минуту-две спартанка обдумывала слова Аилсы, хоть и сознавала, что выбор у неё отныне не велик. - Я…, - начала Атланта неуверенно, смотря куда-то вниз, она тяжело вздохнула, а затем произнесла: - Я клянусь, что моя правда останется при мне, и даже малая доля её не будет оглашена. Вот и всё, теперь назад дороги нет. Спартанка дала слово молчать, и ей ничего более не остаётся, кроме как следовать данной ею клятве. Проклятье… она поклялась!.. Сделала то, от чего предостерегала Ксэв, связала себя обещанием, которое нарушить была не вправе не только потому, что это могло грозить ей смертью, а потому, что Атланта никогда не нарушает обещаний, какой бы неверный умысел они за собою не несли. Она стремилась предостеречь воительницу, но сама только что на её глазах заключила сделку с тьмой. Кузнец с сожалением взглянула на девушку, начиная разочаровываться в самой себе. Она видела, как богиня ладонью коснулась руки девушки, и это не могло не обеспокоить женщину. Атланта поражённо глядела на данное вроде бы невинное прикосновение, но сама она прекрасно знала, на что способны руки Проклятой, и ведала, какая сила в них таится. Когда-то кузнец держала эти руки в своих ладонях и то, что чувствовала при этом, убивало её. Но тогда она не понимала, что именно происходит, хоть и явно ощущала могущественную энергию, зловещую, сокрушающую… Стоит представить, что может происходить с человеческой душой, если данная сила будет проявленна по назначению. О многом говорил опасный взгляд королевы, устремлённый на Ксэв, а после с той же властностью Аилса посмотрела и на кузнеца, что в конец была выбита из равновесия всем происходящим. Когда богиня вновь направилась к бездне, спартанская дева с тревогой посмотрела на воительницу, подойдя к ней ближе. - Ксэв? – взволнованно спросила Атланта, заглядывая в глаза девушки. – Всё хорошо? Должно быть ей просто показалось неладное, да и не удивительно, от Аилсы можно было ожидать чего угодно. Она прибегала к клятвам, дабы обезопасить себя, а ведь на самом деле никто кроме неё самой не мог причинить истинного злодеяния. Богиня стояла у края бездны, подняв руки вверх, и начала произносить слова, разобрать которые Атланта была не в состояние, потому что это была древняя магия, не доступная для сознания людей. Женщина мельком посмотрела на Ксэв, а после не отрываясь наблюдала за действиями богини тьмы. Её сила ужасала, но в то же время вызывала настоящее восхищение. Это было нечто совершенное, настолько разрушительное и одновременно воодушевляющее, что спартанка даже сделала несколько шагов вперёд, дабы не пропустить ни единого проявления это удивительной божественной мощи. Да, было даже в какой-то мере страшно, ибо обрушься вся эта сила на смертную душу, гибель была бы незамедлительной. Атланта заворожено смотрела на пламя, кольцом объявшее бездну, саму пропасть уже было невозможно разглядеть. Дышать стало как-то тяжелее и казалось более уже просто некуда поражать глаза, однако далее руки Аилсы явили молнии, пронизывающие тёмные небеса. Голос королевы раздавался всё громче, спартанке пришлось отступить назад, когда поднялся сильный ветер. Женщина непроизвольно взяла Ксэв за руку, она даже не сразу осознала это. Уши на миг заложило, но кузнец продолжала следить за каждым действием Проклятой. Её удивление возросло, когда она увидела поднимавшийся из бездны огненный шар. Поначалу Атланта не поняла, чтобы это могло значить, пока не углядела сквозь светящуюся оболочку некий тёмный силуэт. Человеческий… Она продолжала сжимать в своей ладони руку воительницы, то и дело бросая поражённый взгляд на постепенно стихавшее торнадо. Когда же всё закончилось, кузнец полностью переключила своё внимание на опускавшийся к земле шар. Аид… он был в нём… Женщина только сейчас заметила в своей руке ладонь Ксэв, растерянно посмотрела на девушку и спешно отпустила её, неловко улыбнувшись. Шар вскоре лопнул, представив взору троих бога, что прежде был полон величия. Теперь же его взгляд был столь потерян… а сам он будто и не являлся собою вовсе… - Аид… Спартанка приблизилась к былому правителю Тартара, настороженно всматриваясь в его лицо, в котором наблюдала знакомую отстраненность и недоумение. Точно так же он смотрел на неё в их первую встречу, когда не знал самого себя… когда был лишён своих сил… Разумеется второе у него осталось, а вот память… Атланта не знала, что сказать, она была настолько потрясена и встревожена. Кузнец хотела вернуть Аида… но и не думала, что ей придётся вновь видеть его таким… Проклятье… что же это за проклятье… Женщина обернулась, недобро взирая на Аилсу, затем посмотрела на Ксэв, и её глаза отразили ещё большее отчаяние. Атланта отрицательно покачала головой, в глубине души она продолжала надеяться, что всё будет не так уж плохо… Но нет, теперь это было окончательное поражение, способное навсегда укрепить власть тёмной богини.
Ksav: -Потому что я так захотела. Ксэв закусила губу, но удержала себя, что бы не ответить богине словами, которые могли бы ее погубить раньше, чем воительница достигнет своей цели. Теперь, если у нее и оставались некоторые сомнения, они развеялись в пух и прах – эта женщина и в самом деле свергла Бога подземного царства! Того, кто всегда относился к умершим с заботой и вниманием, справедливо воздавая им по заслугам, отправляя в последний путь – в вечность. «Боги! Как же все это похоже на месть…На женскую месть. Мне это знакомо. Всякое стремление женщины к власти и господству над чем-то или кем-то – зачастую является жестом дабы доказать собственную силу – обрести защиту и наказать обидчиков. Женщина есть женщина, она защищается так, как умеет. Только чем же ей так насолил Аид, раз она пошла на такое… Неужто… от любви до ненависти? Пожалуй, этот один шаг мог сыграть в войне двух богов решающую роль…» Колесница резко ушла вниз, но, блондинка, ухватившись за краешек повозки, даже не ахнула. С равновесием у нее все было в порядке. Рядом, обеими руками за поручни держалась Атланта. Сама же Аилса находила эту встряску, очевидно, очень забавной, поэтому, когда кони остановились, она сошла на землю с нескрываемым превосходством и надменностью. Следом за ней из повозки вышла женщина кузнец, а последней на землю спрыгнула Ксэв. Хоть полет и не причинил ей дискомфорта, а чувствовать под ногами твердую землю было намного приятнее. Она тут же вцепилась стопами в землю, для большей устойчивости. Что поделаешь? – привычка. Как говорил Рэй – Землю надо чувствовать! Именно, мысленное объединение с ней, не даст никому сбить тебя с ног. Воительница проследила взглядом за уходящей Аилсой и увидела дыру в земле невероятных размеров и глубины. Ее черную густую тьму можно было увидеть, даже не подходя к краю. «Бездна Титанов?» - мелькнуло у нее в голове. Ксэв не стала задавать самой себе глупые вопросы зачем богине Титаны – ведь понятно, что ни один Олимпиец не рискнет вызволить их оттуда. Иначе, их время неизбежно подойдет к концу и настанет новая эра на земле. А, значит, что они тут совсем по другой причине. Девушка вспомнила, о чем говорили Атланта и Аилса на Елисейских полях… «Аид… Неужели, богиня скинула его в бездну? Что ж… мудрый ход…Самостоятельно даже богу оттуда не выбраться. Браво, Аилса. Но, что же ты хочешь сделать теперь?» Ксэв направилась следом за царицей Тартара, Атланта поравнялась с ней и ответила ей на заданные ранее вопросы по поводу того, что бы она изменила в своей жизни? Признаться, это несколько отвлекало воительницу от мыслей о том, что же объединяет Аилсу и Аида, но она не перебивала спартанку, ведь она хотела говорить, так пусть выговориться. Та рассказала ей про свою потерянную любовь – мужчину, с которым их разделила Смерть. В один день ты просто теряешь того человека, с которым когда-то обрела любовь и путь, по которому вы уже никогда не пройдёте вместе. Вот он, переломный момент, не позволяющий вернуться назад, но указывающий иную дорогу, которую приходится принимать, ибо идти больше некуда. Блондинка коротко кивнула на слова Атланты, не сбавляя шага - А потому даже не знаю, может ли иметься какая-либо цель у человека, потерявшего своё будущее. Будущее… Воительница многозначительно посмотрела на Атланту. – Сильный человек всегда целеустремлен, даже когда кажется, что все потеряно. Даже, когда потеряна жизнь… Я вот до сих пор не могу успокоиться. Она улыбнулась собеседнице уверенной улыбкой и продолжила, отведя взгляд от Атланты. – Мне, жаль, что в твоей жизни вышло так. Но, ты хотя бы любила. Я не успела познать этого чувства, так что, я даже не знаю, кому из нас повезло больше. Аилса стояла практически на самом краю бездны и с улыбкой всматривалась в черноту. «Такая прекрасная женщина и столько боли внутри!» До сих пор у нее были противоречивые чувства к богине. С одной стороны она привлекала ее, как сильная натура, с другой – отвергала жестокостью. Но, сильная женщина и должна быть такой. «Хотя…» Ксэв снова перевела взгляд на Атланту… «Тоже сильная личность, и совсем другая…У обеих – сильная воля и душа, но кузнец полная противоположность Аилсе. Тьма и Свет. Злоба и Доброта. Жестокость и Твердость. А я? Я что-то среднее между ними. Иной раз темный путь принимаю за светлый. Судьбы не зря свели нас вместе. Быть может, я познаю себя сейчас, раз не смогла сделать этого на земле?» Между тем, кузнец продолжала изливать душу. Она много говорила о своей борьбе при жизни, что боролась за добро, но была не понята и отвергнута теми, кому стремилась помочь всей душой. Это было очень обидно, и Ксэв бросила на Атланту сочувственный взгляд. – И мне это знакомо. Знаешь, как я умерла? Меня убила моя собственная сестра, когда я пришла со своей армией, что бы вызволить ее из плена. Вот эта рана… - Девушка указала на темную полосу на спине. – она воткнула свой нож мне прямо под ребра. Я даже не успела спросить «Почему?» Вспоминая о том событии, о последнем вздохе и о последнем взгляде с сестрой глаза в глаза, Ксэв почувствовала, что закипает. К ней снова начала возвращаться ее животная сущность. Аисле бы понравилось эта ярость в глазах воительницы, если бы ее взгляд был устремлен на нее, а не в бездну. Сделав такой глубокий вдох, на который она только была способна, девушка сжала свое предплечье так сильно, что серые костяшки ее пальцев побелели. Бывало, что боль ее успокаивала. Только вот боли она сейчас не почувствовала, бестелесный дух не ощущал абсолютно ничего. Пока она пыталась снова найти в себе внутреннее равновесие, Атланта продолжала говорить о том, что знает каким путем она пойдет по жизни дальше, если, конечно, когда-нибудь снова окажется наверху, и что ее борьба еще не окончена.Воительница тихо ответила ей и быстрым шагом направилась прямиком к бездне. - Ты сильная Атланта. Борись, и ты добьешься своего. Только не отступай. У тебя будет шанс. Я обещаю! Она поравнялась с Королевой, которая так же шла навстречу к девушкам, и остановилась совсем рядом с ней. Аилса заговорила и волнительном моменте, обращаясь непосредственно к Атланте, и, что скоро она увидит Аида. Внутри у блондинки все ликовало! «Всегда мечтала увидеть бога, которому моя семья была предана на протяжении многих лет». Она впилась взглядом в черноту воронки в ожидании такого долгожданного появления. «Если Аид вернется, то все в Тартаре встанет на свои места. Уж он то наведет здесь порядок». Но все было не так просто. - Уже ничего не будет по-старому. – Богиня, как будто прочла мысли. Ксэв насторожилась и вся обратилась в слух, стараясь не упускать из внимания ни одной мелочи. «Что значит, не будет как прежде?» - Ты сказала, что пойдешь на любые условия. Что ж, ты не глупа, чтобы не понимать, что потребую я не малого. Я знаю, Атланта, ты человек-слова, поэтому прежде, чем я освобожу Аида, я прошу тебя дать мне клятву молчания. Аид вернется без памяти, как когда-то была без нее я, когда искупалась по его воле в реке забвения. Теперь я намерена сделать Аида таким, каким захочу. Со временем он все узнает, но не от тебя, Атланта. Как видишь, условия просты. Ты молчишь, а взамен остаешься живой. Но если я замечу хоть что-то, даже мысль в твоей голове по поводу обмана, поверь, даже кольцо не убережет тебя. «Так вот оно что! Наконец то, все встало на свои места! Я оказалась права. Аилса точит зуб мести на Аида…» Выяснилось и то, что Атланта на стороне бывшего бога подземного царства и на нее можно положиться. Аид – жив! Сейчас это главное, а уж о том, что он владыка Тартара, они с Атлантой ему напомнят. Однако, все складывалось слишком гладко, что бы это было правдой, и далее, произошло следующее. Атланта дала богине слово, что не предпримет и попытки заговорить с богом о его прошлом и открыть ему глаза на правду. «Я не верю, что она сдалась так просто. Разве все эти ее разговоры про борьбу были лишь водой? Нет, не может быть… А если и так, то я такую клятву богине не давала»… Только Ксэв подумала об этом, как почувствовала на своей руке холод – это Аилса дотронулась до нее. Странно, но прикосновение богини она ощутила довольно ясно! Это было похоже на несильный укол, вверх по руке, а затем и по всему телу пробежал холодок и осел где-то в голове. Она медленно и глубоко вдохнула грудью воздух, и почувствовала, как тело наполнилось новой силой – все переживания ее о праведности ее жизни, куда то, улетучились, стало абсолютно все равно. Вновь перед глазами предстала Рози с ножом, Амир на коленях, умоляющий не убивать его. Как же тогда было хорошо смотреть ему в глаза и ощущать всей кожей его страх! – эта минута расправы были самым ярким воспоминанием за всю жизнь. «Интересно, где этот мерзавец сейчас? Можем ли мы встретиться и здесь? Я была бы не прочь подпортить ему вечность! Надо будет поинтересоваться у Аилсы насчет него…Но, не сейчас…». Аилса отошла к бездне и, воздев руки вверх, начала ритуал. Глаза ее были закрыты, а губы громко произносили древнее заклинание на мертвом языке. Слова эхом разлетались по царству, обволакивая разум, хотелось раствориться в них, и, Ксэв тоже закрыла глаза. – Ксэв, Все хорошо? Воительница открыла глаза. Она несколько раздраженно посмотрела на ту, что прервала ее состояние эйфории, но вспомнив о том, что они за одно, ответила с улыбкой: - О, да! Все замечательно. Аилса произносила заклятье все громче и громче, и совсем скоро, из бездны в окружении света, огня и ветра появился он – Бог подземного царства – Аид. Если бы сердце воительницы могло биться, оно бы выпрыгнуло из груди от радости и от огорчения одновременно. Она так ждала этой встречи с тем, кому была предана при жизни, но представляла все иначе. Сейчас же перед ними стоял красивый, сильный, во много раз сильнее богини Аилсы, мужчина… Он мог бы вернуть себе трон в одно мгновение, если бы только… Если бы только знал всю правду! Может, надо было сказать ему сейчас, пока Аилса слаба, ведь она отдала много сил, что бы вернуть его? Может, и надо было, но, отчего- то не хотелось открывать богу правду. Не хотелось предавать богиню – эту сильную женщину. Атланта первой подошла к мужчине заглянула в его глаза: - Аид… Ксэв поймала ее беспомощный взгляд, и ехидно с улыбкой подметила: - Надо же, слаб, как котенок! А внутри все перевернулось. Откуда взялся этот сарказм? Ксэв почувствовала, что потерялась так же, как и Аид. Только она помнила все, всех и зачем пришла сюда, только с губ слетали совершенно другие мысли и слова. «Никак это проделки богини. Хорошая подстраховка. Но, и мы не так просты. Найдем выход…». Она посмотрела на Аилсу и одобрительно ей улыбнулась.
Аид: Вот уже прошло несколько недель как бога оставили наедине с самим собой. Титаны перестали искать его думая, что он умер. Мужчина лежал на спине, вглядываясь в небо и думая как сейчас хорошо на Елисейских полях, вот бы увидеть, как Харон плавает на лодке, как днями и ночами Цербер лает на весь Тартар. Аид пытался вообразить картину, что сейчас творится сверху. Порой он вспоминал смешные события из своей жизни. Интересно я выберусь отсюда когда-нибудь? Задавая постоянно себе этот вопрос. В то же время Аид уже смирился, что проведёт остаток существования в бездне построенной самим собой. Эмоции с каждым днём всё больше и больше умирали. За что же Аид получил такое испытание, что сделал не так? Девушку вернул к жизни, дав ей силу, и полюбив когда-то. Делал он не всегда правильные поступки, но чем же он заслужил такое отношение. Брат изгнал с Олимпа, Аилса предала, Титаны жаждут смерти, и этот список можно перечислять долго. Тут уже мужчина собрался переворачиваться на бок, как в его голове начал слышать слабый отзвук голоса Аилсы. С каждым разом всё громче и громче. Мужчина сразу понял, о чём речь шла, это древний язык, который не многие знают. - Что решила вытащить меня отсюда? Ну, я тебе устрою, как только верну силу! И вот улыбка растянулась на лице бога, но он позабыл что, вернувшись на поверхность его память, пострадает примерно, так как он поступил с Проклятой. Небо бездны покраснело и начало образовывать огромную воронку, которая мигом накрыла мужчину и начала поднимать наверх. Аид вот-вот уже предзнаменовал свою победу, как сейчас воздаст по заслугам Аилсе, но не тут то. В считанные секунды память Аида закрылась на замок до тех пор, пока он сам не познает истинного бога Тартара. И вот мужчина стоит в потрепанной, грязной броне перед тремя очаровательными девушками. Он даже не знал с чего начать разговор, но самое главное мужчина внутри себя начал понимать, что он напросто не знает себя. От такого ощущения богу стало страшно, вдруг девушки причинят ему вред. Имя Аид он уловил, но не сразу понял, что обращаются к нему. Кто такой Аид и с каким возвращением? Эти вопросы он не стал держать в себе, а прямиком задал их Аилсе, которая была выше всех из присутствующих. - Простите, вы обращаетесь ко мне? И что ещё за возвращение? Уже спустя пару минут бог начал давать оценку гостям, по виду девушек можно было сразу понять, что две из них явно войны по одежде, а вот Аилса, которая была в прекраснейшем одеянии, можно было предположить, что не воин явно. Мужчина начал мяться так как, осмотрев себя, выглядит он куда хуже, чем девушки. Весь потрепанный, грязный, он прикрылся плащом и заговорил. Наверное, этот вопрос был банален, но всё же, с него и надо начать было. - Кто вы такие и что я тут делаю? Мужчина был не многословен, он не знал, что ожидать можно в данной ситуации. Атланта выступила вперед и вновь повторила имя бога. Поморщившись, мужчина сделал пару шагов назад. Да кто же вы такие! Мужчина замолчал, и больше не собирался говорить, пока не дождётся объяснений от девушек.
Аилса: Аилса была довольна проделанной работой. Она смогла вытащить Аида из бездны, из которой обычно не возвращаются. Это, как могила для богов. Однако Аилса оказалась милосердна и вытащила бога подземного царства из места, которого избегают все бессмертные. Теперь же Аид стоял перед ней. Он не был похож на того величественного повелителя, перед которым преклоняли головы все. Сейчас он был жалок и напуган, как промокший под дождем щенок, ожидающий пинка от прохожего. Богиня широко распахнутыми глазами смотрела на него и не могла поверить увиденному, одновременно с этим улыбаясь своей удачи. Атланта сделала шаг вперед и назвала бога по имени, чем слегка напугала его и заставила отступить. Аилса резко обернулась и с угрозой посмотрела на кузнеца, в глазах сверкнул не шуточный огонь. -Ни шагу больше! – Рявкнула она, – ты его пугаешь! – Богиня на секунду замолчала, а потом начала задуманную игру. – Что вы разинули рты? Преклоните колени перед своим повелителем! Проклятая не стала даже заставлять девушек делать это, они сами проявят почтение, ведь его они действительно уважают. В отличие от нее. Но ей и не нужен был почет, ей необходим был их страх. Только благодаря ему она умела управлять людьми. Аилса повернула голову к все еще растерянному Аиду. Он задавал вполне предсказуемые вопросы, на которые желал получить ответы. Удивительно, но даже сейчас будучи без памяти и совершенно растерянным, бог сохранил былое величие и даже грязный доспех не был этому помехой. -Да, я обращаюсь к тебе. – Молвила Аилса. Ее голос изменился на спокойный, вежливый и даже уважительный. Она медленно, дабы не нести собой угрозу, стала приближаться к мужчине, внимательно глядя ему в глаза. – Тебе не нужно меня бояться, ведь я твоя верная супруга, которая приложила все усилия, чтобы вытащить тебя из бездны. – Аилса подошла вплотную к повелителю Тартара и, по-хозяйски взяв под руку, потянула в сторону дворца, что возвышался над всем подземным миром. – Я знаю, у тебя много вопросов и я непременно дам на них ответы, но по дороге. Нас ждут во дворце. Женщина обернулась на воительницу и кузнеца, что стояли в молчании. Ее взгляд резко изменился, ведь с ними она не должна была притворяться. Она безмолвно предупредила их не делать глупости и не связываться с ней, иначе может случиться что-то крайне не предсказуемое. Аилса вместе с Аидом двинулась по дороге, что змейкой уходила вверх в гору, где стоял величественный дворец. -Твое имя Аид, мой дорогой, - с улыбкой молвила богиня, - и ты бессмертный бог. Мы правим с тобой подземным миром и обеспечиваем покой умершим. Меня зовут Аилса. По дороге к дворцу Проклятая рассказывала Аиду кто он, какой властью и силой владеет, обмолвилась она и тем, кто такая Атланта и Ксэв. Правда, богиня не стала говорить, что кузнец является его другом, а всего лишь знакомой, случайно заблудившейся в его владениях. Как только двери дворца распахнулись, рыцари с эмблемами Тартара на доспех, преклонили головы и встали на одно колено. Это были люди Аилсы, а не Аида. Кому именно они выказывали почтение было не ясно, но со стороны казалось, что обоим правителям. Богиня провела мужчину по тому же пути, что и он вел ее, когда она была без памяти. Атланта и Ксэв плелись позади. Они оказались в большом и величественном зале, который снова превратился в торжественный, наполненный негромкой музыкой и танцами нимф. Аилса повела Аида за стол, где они заняли почетные места в центре. Богиня накрыла своей ладонью руку мужчины и ласково улыбнулась, после чего перевела взгляд на Ксэв. -Эта девушка желает стать частью нашей могущественной армии. Я не стала принимать столь важное решение, не переговорив с тобой. Думаю, прежде стоит увидеть ее в действии. – Пояснила Аилса перед тем, как устроить настоящее шоу. – Ксэв, милочка, покажи, на что ты способна, а ты, Атланта, присаживайся за стол. Проклятая кивнула воинам, что стояли возле дверей, приказывая одному из них выйти и сражаться со светловолосой девушкой, а сама наклонилась к Аиду, чтобы продолжить прояснять ему память, как бы ведя вежливую беседу за столом. Однако не собиралась богиня рассказывать богу правду, она хотела, чтобы он поверил в нечто иное. -Твой брат Зевс столкнул тебя в бездну, - очень правдиво соврала Аилса, кинув взгляд на ошеломленную Атланту, которая все слышала, так как сидела неподалеку. – Видишь ли, у вас всегда были натянутые отношения. Ты старший сын Кроноса, а он младший, но занял трон царя всех богов и людей, который изначально предназначался тебе. А тебя отправил властвовать подземным миром, когда сам в это время наслаждается солнечными лучами и любовью. Зевс решил избавиться от угрозы раз и навсегда, скинув тебя в бездну к титанам. Тебя не было несколько недель, мой дорогой супруг, но я не оставляла попытки освободить тебя. К счастью, древняя магия поддалась мне, и сил хватило, и вот теперь ты здесь. Какое счастье! – Аилса схватила кубок с лучшим вином от Диониса и приподняла его вверх, повышая свой голос, дабы его слышали все. – Так давай выпьем за твое возвращение, владыка!
Атланта: Всё повторялось. Атланта тревожно смотрела на не менее растерянного бога подземного царства и подметила для себя, что ей было знакомо всё случившееся. Он её не узнал… их первая встреча, верное союзничество и обещание дружбы… все эти воспоминания были утеряны, словно они и не происходили вовсе. Уже во второй раз Атланта наблюдает бога таким… потерянным и беззащитным. Отчасти женщина, прежде так упорно державшаяся ради Аида, чувствовала себя теперь столь же уязвимой. Она даже не знала, что ему сказать, да и какой в том был смысл. Озвученная клятва, как поставленный запрет, удерживала спартанку от необходимых слов, но не подойти к правителю она не могла. В глубине души кузнец надеялась увидеть что-то знакомое во взгляде бога, утерявшего память. Узреть нечто способное дать ей знак о том, что Аид не всё позабыл. Но когда она к нему обратилась, то лишь пожалела об этом. К тому же вскоре голос подала и Аилса, которой очень не понравилась подобная самодеятельность. Атланта непроизвольно бросила на неё недоумённый взгляд, после сменившийся суровостью, затем вновь посмотрела на Аида, неуверенно расспрашивавшего о том, что он здесь делает и кто они такие. Многое могла ответить спартанка, однако само её упоминание о себе, нарушило бы данную ею клятву, королева углядела бы потаённый смысл даже в простом обращении к богу, стоило ли так рисковать. Атланта пошла на сделку, не ради сохранения собственной жизни, а чтобы иметь возможность быть поближе к Аиду. Ведь откажись она от уговора, сидеть бы ей сейчас в той же клетке, в которой она прежде боролась со смертью долгие дни. Она не могла оставить ни давнего друга, ни людей, чьи жизни во многом зависели от того, что происходило в мире богов. Разумеется, ничего глобального Атланта сотворить не сможет, как бы не хотела. Но кто знает, что будет происходить потом, и как повернутся события. Сейчас всё оборачивалось крайне печально. Аилса имела большое преимущество, весь Тартар был в её власти, как и его прежний правитель. Поверженный… позже он станет ещё и обманутым… Проклятая приказала двум особам преклонить колени перед Аидом. Не сложно догадаться, что в итоге сделала Атланта. Ничего. Она даже не шевельнулась, пусть из гордости, пусть и потому, что приказ шёл от её главного врага, но дело заключалось и в ином. Спартанка не видела перед собою своего друга. Великий правитель ныне являлся безвольной игрушкой в руках могущественной богини. Атланта дала клятву, и этого было достаточно. Помыкать собою в дальнейшем она не позволит, их уговор с Аилсой заключался в самом молчании кузнеца, и не более. Ну, так вот, женщина молчала, как и было договорено. Рвущаяся на волю правда, останется при ней, а вот вставать на колено она будет лишь когда посчитает нужным. Даже прежний Аид не заставил бы её сделать это, а нынешний вовсе был простой иллюзией былого правителя. Атланта всё более отстранялась, внимательно следя за Проклятой, что представилась богу его любящей супругой. Хорошая возможность, помимо власти заодно и попытаться вернуть то, что было когда-то утеряно. Жаль, цена этой любви слишком велика. Тут нечему возмущаться, ведь кузнец знала, на что шла, и какие именно речи Аилса будет использовать, дабы манипулировать своим «супругом». Она уже стояла подле него и держала владыку Тартара под руку, предложив направиться во дворец. Веселье только начиналось… Подойдя к воительнице, Атланта предпочла идти рядом с ней, хоть и не особо поняла её былого насмешливого высказывания в адрес Аида. Конечно, спартанка не знала, как на самом деле Ксэв относилась к нему, даже предположений никаких не имела. Но за всё их не долгое общение, кузнец успела составить положительное представление о девушке, которую теперь совершенно не понимала. С одной стороны воительница умела поддержать и выслушать, будучи местами столь же откровенной и вежливой. А с другой… она будто бы противоречила самой себе. По крайней мере то, какой она была сейчас, немного не соответствовало недавним впечатлениям. Хотя чего уж там… Ксэв ведь хотела служить Аилсе. Осознанно или нет, она всё же сделала свой выбор, какой сделала и кузнец, о чём очень сильно жалела, но лично ей не приходилось выбирать. Безмолвно следуя за двумя богами, Атланта то и дело бросала на них крайне недовольный взгляд. Она не могла расслышать, о чём конкретно говорила королева, но и так было понятно, что она в полной мере занималась просвещением Аида, притом, несомненно, на своё усмотрение. - Какой фарс…, - полушёпотом заметила кузнец, устало оглядывая мрачные «красоты» подземного царства. – Аилса продумала всё до мелочей, уготовив каждому из нас свою жалкую роль. Не знаю, на чьей стороне ты, Ксэв, но с богиней тьмы путь один. И мне, как видишь, пришлось его принять. Иначе… будучи мёртвой, я уже не смогу вернуться в мир людей. А Аид… похоже отныне вовсе потерян для тех, кто ведёт борьбу за него… Атланта сама не понимала, зачем говорила всё это девушке, чьи истинные мотивы были ей неведомы. Она вполне ожидала какого-нибудь резкого ответа, неизвестно почему. Наверное, по той причине, что Ксэв являлась человеком, видевшим множество бед и предательств, даже больше, чем довелось познать Атланте. Она погибла не в бою, а от руки родной сестры… Самого близкого ей человека. Разве можно такое вынести и не сломаться? Что же между ними произошло и почему так случилось… Но факт таков, что подобная жизнь может сильно ожесточить сердце и душу. Именно это и происходило с Ксэв, что временами могла быть резка и жестока, или же наоборот, проявляла сочувствие и была очень внимательна к чужой боли. Атланта хотела заговорить с ней о том, что же именно случилось в её жизни, но кузнец не была столь нетактична, она понимала, как неприятно отзовутся тяжёлые воспоминания. Сама жила теми же муками, и не могла с ними смириться. И вот они уже находились внутри дворца. Не сложно было догадаться, куда именно вела их Аилса. Атланта вошла в просторный зал, и немного удивилась, застав всё именно в том виде, как было, когда она появилась здесь первый раз, ещё с Джиором. Только теперь всё казалось совсем иным… не прекрасным и загадочным, а зловещим и мрачным. Как пир перед жертвоприношением, когда пляски и веселья оскверняются кровью. Смерть она и есть смерть, и здесь находилась её сердцевина. Без особого интереса смотря на танцовщиц, и вслушиваясь в ту же тихую и мёртвую мелодию, кузнец последовала за королевой и Аидом к знакомому столу. И вот ведь как бывает. Когда-то Атланта была здесь желанной гостьей, и ничего опасного не замечала. Слушала владыку, с нескрываемой симпатией вела общение с его избранницей, а теперь… Теперь гостья стала пленницей, и главной мишенью для гнева, если что-то пойдёт не так. По чести, спартанка хотела наладить отношения с королевой. Но немного иным способом. Без поддакиваний и уступчивости, ведь это полностью противоречило позициям смертной женщины, как и ей самой. В этом отношении она и разрывалась. Атланта не умеет притворяться, как уже говорилось прежде. Намеренно или непроизвольно, но она толкует всё, как оно есть. Иной раз даже в шутку кажется, что сама правда заложена в её природе, такой вот она прямой человек. А потому рано или поздно, но спартанка вполне может вновь вызвать негодование Проклятой. А вернуть её расположение можно, именно сдавшись окончательно и став верной слугой богини. На это кузнец пойти никак не могла, поэтому заранее готовила себя к наихудшему результату своего пребывания в Тартаре. Аилса тем моментом обратилась к воительнице, предложив ей продемонстрировать свои способности. По правде это не мало оживило, совсем понурую, женщину-кузнеца. Она не особо жаловала воинское искусство, да и войну в целом, как и всё с нею связанное. Но не могла не оценить женскую силу. Что могло быть прекраснее девы-воина, умело орудующей мечом. На такую, как Ксэв приятно посмотреть в деле. Следуя словам Аилсы, адресованным ей, Атланта села за стол, нехотя смотря на еду, вкусить которую не имела возможности. Вот что было сложнее всего в столь длительном просиживании в подземном мире, так это безжалостная голодовка. Одно вино подвластно употреблению, более ничего. Поджав губы, спартанка покосилась на королеву, что во всю обрабатывала Аида. «Нет, я не желаю это слушать…» - молвила она самой себе, отворачиваясь и наблюдая за Ксэв. Однако начальная фраза, произнесённая богиней, всё же достигла ушей Атланты, что мгновенно обернулась с широко раскрытыми глазами, в которых отражались шок и возмущение. Зевс?.. Вот, стало быть, какой ход задумала Аилса. Столкнуть двух братьев-владык лбами… Нет, они конечно всегда относились друг к другу с пренебрежением, но сваливать свой же поступок на верховного бога, который и без того однажды чуть не лишил Аида всего… Если они сойдутся и правитель Тартара проиграет… Зевс уже никогда не отступит. А если победит… так не лучше, опять же разразится хаос. Проклятая очень талантливо изображала любящую супругу, что ещё менее могло понравиться той, что знала правду. Всё, как оно было и есть. И не могла открыться… прежде дав нерушимую клятву. Ну, что ж, раз уж Атланта не могла излагать истину откровенно, значит, она будет затрагивать её во лжи. Вот Аилса подняла кубок, желая выпить за возвращение Аида. Спартанка с усмешкой оглянула всех присутствующих, и этого было достаточно, чтобы позволить себе малую вольность. Атланта поднялась, и подхватила слова королевы, говоря: - И за то, чтобы память твоя, как бы не была укрыта сейчас туманной мглой перенесённого поражения и умелой ложью, очень скоро прояснилась. И открыв тебе истину происходящего, позволила править так же справедливо и достойно, как ты управлял своими владениями доселе, - женщина улыбнулась уголком губ, переводя взгляд на Аилсу, затем вновь вернула всё своё внимание богу и довершила: - Я верю, что ты сумеешь обрести самого себя, Аид. Я искренне рада твоему возвращению. За тебя. Атланта вознесла свой кубок над головой, затем поднесла его к кубам и чуть отпив, уселась на своё место, безотрывно смотря в алые глаза Проклятой. Женщина делала ударение на каждом слове, не стремясь ни на что намекать, просто высказываясь от себя. Аид навряд ли что-либо заподозрит, да и что тут собственно подозревать? Кузнец пожелала ему того же, чего могла пожелать та же Аилса, даже для вида. Хотя тема о лжи была явно не без потаённого смысла. Речи кузнеца в целом всегда несли особый смысл. Так же, как и следующие слова, произнесённые ею с наигранной простотой: - Ах, да, чуть не позабыла, - спохватилась Атланта, приподнимаясь, и с той же невинной улыбкой говоря: - Желаю выказать отдельную благодарность Аилсе. В то время, пока тебя не было с нами, Аид, королева, несмотря на пережитое ею отчаяние, связанное с твоим заточением в бездне, проявила удивительную щедрость и добродушие, принимая меня в вашем дворце. Одарила такой сердечной заботой, что я до сих пор не верю собственной удаче, и несказанно рада данной мне возможности находиться здесь с вами, а главное со столь великолепной богиней, чьё гостеприимство оцениваю с той же теплотой. Если бы не наша прекрасная Аилса, многое было бы не так, как сейчас, - последняя фраза была произнесена с большим нажимом, который могла заметить лишь сама королева. Это был явный сарказм, для иных звучащий, как восхваление. Но обе женщины знали правду, и хоть так сумев выговориться, Атланта после как ни в чём не бывало напомнила: - Но не буду отвлекать вас разговорами от созерцания приятного зрелища. С этими словами, кузнец посмотрела на Ксэв, чьё сражение сама очень хотела увидеть. Она полностью следовала правилам, которые вызвалась соблюдать, только вот решила использовать иной оборот в общении. И это, несомненно, могло не устроить богиню тьмы, чей прожигающий взгляд спартанка явно ощущала на себе. «Я дала клятву скрывать истину, но не своё отношение к данному обману. Пусть Аид никогда не вспомнит обо мне, пребывая в твоей власти, но ты будешь видеть меня перед собой и слышать каждый малый протест моего сердца. Пока я ещё дышу... и остаюсь верна самой себе…».
Ksav: - Я рада вашему возвращению, повелитель. Ксэв молча склонила голову перед Аидом, перед своим богом, которого чтила больше всех, и не поднимала головы до тех пор, пока рядом с ней не оказалась Атланта. Ее фраза получилась абсолютно безэмоциональной, из-за чего нельзя было точно определить действительно ли она рада, или же сказала это в угоду Темной богине. Аилса больше не обращала внимания на девушек и, практически полностью, переключила свое внимание на бога подземного царства. Богиня назвалась его верной женой, освободившей его из заточения, и сказала, что ответит на все его вопросы во дворце, где их уже ждут. Одним взглядом, женщина богиня еще раз предупредила девушек не делать глупости, иначе им несдобровать. Ксэв с самого начала знала, что с богиней надо было действовать очень осторожно, но сейчас это чувство возросло вдвое. Во-первых, Атланта – живой человек, у которой есть шанс вырваться их холодных объятий Смерти и продолжить свою жизнь на земле. Во-вторых, бог подземного царства еще слаб, как бы ее неосторожные действия не привели к тому, чтобы Аилса снова упрятала его в бездну, или в место куда страшнее… Нельзя было подставлять их, но все вместе, они могли бы справиться. Итак, что они имеют? Обет молчания Атланты, существующий лишь на честном слове кузнеца, беспамятство Аида, которое очень даже поправимо путем постороннего вмешательства, и подавление желания у Ксэв открыть правду последнему. Воительница была вовсе не глупа и поняла, что с ней сделала Аилса. Она хотела открыться Аиду еще тогда, у края бездны, но не смогла, а с губ слетели совершенно иные слова. Богиня подчинила ее против воли, хотя, что еще можно было ожидать от Темной сущности? Жаль только, что Атланта, которая прониклась к ней по-настоящему, находилась сейчас в замешательстве. Своей последней фразой, она отпугнула ее от себя. Ксэв шла за спиной у Аида, под руку которого держала Аилса. Богиня улыбалась своему названному супругу и была с ним чрезмерно ласкова. Атланта шла рядом с воительницей. За их время их короткого знакомства, так повелось, что кузнец первая начинала разговор, а Ксэв поддерживала его или лишь отвечала на вопросы. Просто такая она была – не любила болтать, к тому же открывать душу первым встречным. Она ни в ком не была уверена на сто процентов, и, может быть, даже ждала подвоха от всех. Так случилось и сейчас, Атланта снова обратилась к ней:- Какой фарс… - полушёпотом заметила кузнец, без особого интереса оглядываясь по сторонам. В то время, Ксэв рассматривала огромный замок, находившийся довольно выского. Он словно был продолжением величественных гор, обрамлявших Тартар со всех сторон. – Что ты имеешь виду? – Аилса продумала всё до мелочей, уготовив каждому из нас свою жалкую роль. Не знаю, на чьей стороне ты, Ксэв, но с богиней тьмы путь один. И мне, как видишь, пришлось его принять. Иначе… будучи мёртвой, я уже не смогу вернуться в мир людей. А, Аид… похоже отныне вовсе потерян для тех, кто ведёт борьбу за него… «Хм… Атланта до сих пор сомневается во мне. Конечно, ведь, у меня не было возможно перекинуться с ней и парой фраз по душам. А, сейчас… похоже, подходящий момент…» Кто знает, какие последствия будет иметь то прикосновение Аилсы? Быть может ее разум и вовсе перестанет ей подчиняться? Надо успеть поговорить с ней, пусть узнает правду. Блондинка взглянула на богов, которые были заняты своим разговором и шли намного впереди их с Атлантой. – Атланта, тебе можно верить… Я это поняла. Больше не хочу, что бы нас разделяло недопонимание. Я здесь потому, что хочу видеть на троне Аида, а не Аилсу. Мне нужно было подобраться к ней поближе, и мне плевать на обещания, данные ей. Единственное, за что я сейчас беспокоюсь больше всего, это твоя жизнь и мой разум. Она (Ксэв имела ввиду Аилсу), что–то сделала со мной, и теперь я не могу ничего сказать Аиду о том, что происходит на самом деле. А, когда я рядом с богиней, все благородные помыслы и вовсе исчезают, хотя я и не прекращаю думать о них… Сказав это, Ксэв почувствовала, как один камень все же свалился с ее плеч. Оставалось еще всего лишь добрые несколько сотен. Воительница глубоко выдохнула, скорее по привычке, чем по необходимости. – Моя семья, предки многие десятилетия поклонялись Аиду, отец учил чтить его и принимать смерть, как данность, а загробную жизнь – как великий дар… Я не могу спокойно смотреть на все это… Я должна попытаться вернуть все на свои места, но одной мне не справиться. Аилсы я не боюсь. Боюсь лишь того, что она уничтожит меня раньше, чем трон займет Аид. Но, пока, у нас нет плана, мне придется играть свою начатую роль. Вскоре, они взошли по тропе на гору и вошли в прекрасный замок. В иной бы ситуации Ксэв с восторгом рассматривала бы внутреннее убранство, но сейчас ее голова была забита другими мыслями. Зал, в который привела их Аилса был великолепен. Здесь были и музыканты и множество танцовщиц, которые могли бы исполнить любой танец мира, который только пожелает правитель. Ксэв и сама знала многие танцы и могла бы исполнить их не хуже любой из этих нимф. Ксэв остановилась напротив стола, почетные места за которым, уже заняли Аид и его Королева. Аилса про нее не забыла и, взглянув на воительницу, велела ей продемонстрировать свое мастерство в бою. Она сказала, что ее нужно проверить, дабы принять решение о принятии ее в армию Тартара. Однако, Ксэв показалось, что богиня просто желает поразвлечься. – Ксэв, милочка, покажи, на что ты способна, а ты, Атланта, присаживайся за стол. – С удовольствием! – Ксэв обернулась в сторону стража, которому кивнула Аилса, обнажая мечи, которые находились за ее спиной крест накрест. «Интересно…» - Подумала она, кинув беглый взгляд на лезвия. Они выглядели словно тени, наверно ими они и являлись. Ведь настоящие мечи были похоронены вместе с ее телом. «Не знаю, можно ли драться тенью… Но, выглядят они прочными. Что ж, попробую в действии». Ксэв одновременно прокрутила оба меча в руках и приняла боевую стойку. Один меч перед собой, как бы заслоняясь от противника, второй в боевой готовности в согнутой руке. Страж атаковал первым. Его оружием был один, но большой двуручный меч. Между девушкой и мужчиной завязался динамичный бой. Оба были искусными воинами – нападали и отражали удары довольно умело. Мечи с громким свистом рассекали воздух и с лязгом ударялись друг о друга. Причем, не успевал звон и отлететь от стали, как следом за ним раздавались все новые и новые. Воительница нападала стремительно, и, не раздумывая. Вот она отразила удар противника и оттолкнула его от себя ударом ноги. Атаковала с прыжка мечами в лоб, тот отразил нападение и, пригнувшись, ударил мечом снизу. Ксэв подпрыгнула и, развернувшись в прыжке спиной к воину, опустилась на одно колено, развернув мечи острием назад, ударила его из-за спины в двух местах одновременно. Страж чуть дрогнул, блондинка вскочила на ноги, прокрутив клинки в руках, снова напала на него. Мужчина увернулся и, словно выпуская стрелу, выставил меч в строну Ксэв. Но, он не добрался до цели и оказался зажат между ее двумя теневыми лезвиями. Злорадно ухмыльнувшись немного растерянному воину, воительница позволила ему высвободить меч и продолжить битву. Когда воин вновь атаковал, Ксэв переложила оба меча в одну руку, а свободной рукой перехватила за лезвие оружие стражника… «Почему бы не использовать силу врага против его самого?» Она крутанула его меч, как раз в тот момент, когда мужчина находился в прыжке, так он перелетел над ней и приземлился за спиной Ксэв. Но теперь его меч остался в ее руках, а ее мечи в его… Они обменялись оружием, когда страж перелетал через нее, вернее, обменялась она, сам воин не понял, как это произошло. Она сделала пару пробных взмахов и провела кончиками пальцев по лезвию: - У тебя хороший меч. Проверим, каков он в действии! Бой. Орудовать двуручным мечом было не так просто, привычней, когда их два. Однако, сражалась она им куда лучше, чем ее противник, который совершенно не знал, что делать с двумя мечами. Такая победа была бы нечестной. Ксэв остановилась и протянула двуручный своему хозяину. Мужчина все понял без слов, и они снова обменялись оружием. Правда, вскоре, три меча пересеклись, и двуручный меч просто напросто разрезало в двух местах на три части, а острие одного из мечей Ксэв застыло в нескольких миллиметрах от шеи воина. – Спасибо за отличный бой! – затем она перевела взгляд на Аилсу: - Мне убить его?
Аид: Бога не заставили долго ждать ответы на его вопросы. Проклятая сразу же начала с главного и сказала что Аид это сам мужчина и что он бессмертный бог. После этих слов мужчина успокоился, не видя опасности в лицах женщин. Аилса заставила Атланту и Ксэв преклониться перед правителем Тартара. Ксэв склонила голову сразу, а вот Атланта с гордостью держала её прямо. Мужчина заметил этот жест, но молчал. Может кузнец и склонила бы голову в знак уважения только истинному богу подземному царства, а не той марионетке кем сейчас являлся Аид. Аилса подойдя и взяв за руку мужчину, потянула в сторону тёмного коридора. Когда пальцы женщины дотронулись до ладони мужчины, его вид сразу изменился. Шелковый плащ вновь стал сиять, как и раньше, доспехи сели ровно облегая полностью тело мужчины, а на груди сиял знак Тартара. Но к сожалению ни прежней короны ни меча Аид не получил так как не заслужил ещё. Бог улыбнулся Аилсе и двинулся вместе с ней к дворцу. Аилса… Подумав он сравнил своё имя. И как наши имена похожи. Но разница всё же имелась. Ослепительная красота Проклятой затмевала разум мужчины, он не видел ещё такой красоты, по крайне мере он так считал. Выйдя, наконец, из пещеры перед ними раскинулся вид дворца на высоком холме, над котором постоянно били молнии и всё небо, было затянуло тёмными тучами. По дороге к дворцу Аид заметил, что по сторонам везде огонь, нет ни чего живого. Единственное что привлекло его взгляд, это уже подходя к воротам замка, живой коридор из солдат. Так как он шел наравне с Аилсой все рыцари приклоняли голову. Пока они шли коридорам замка бога начинали интересовать вопросы. Конечно же, их было весьма много, но задавать все он не решался. - Мне наверное повезло, что у меня такая прекрасная супруга и заботливая. Я рад, что ты не теряла надежду на моё возвращение. Вот большие двери раскинулись перед богами и их спутниками. Все присутствующие склонились на одно колено выказывая почёт, и верность, но кому именно они выказывали не известно, хотя, наверное предпочтенье отдавали Аилсе. Солдаты это были вовсе не бога, их разум давно поглотила женщина, тем самым показывая богу, что вот они его доблестные войны. Его взор кинулся на огромный зал, в котором по среди стоял стол полон разных вкусностей. Рядом играли музыканты и танцевали нимфы. Когда все сели за стол тут уже настало время для хорошей беседы Аида и Аилсы, но перед этим девушка продолжала богу наперёд рассказывать то, что он хотел знать. Аилса говорила правду, но ровно на половину от скрывающейся лжи. - Меня мой брат… Перебивая сказал мужчина, но это был не вопрос а скорее всего, мысли в слух. Задавать следующий вопрос, зачем Зевс это сделал не нужно. Аилса сразу же дала богу объяснение, почему он это сделал. Но пока Аид был где-то в мыслях, так как он не помнил ни брата ни чего с трудом ему приходила память и то он складывал всё по кусочкам из того что Аилса ему доносила. - Если Зевс так сделал, значит, я обладаю силой с которой даже он не смог справится и, решив просто так от меня избавиться. Всё это очень интересно. Я очень признателен моя дорогая, что ты помогаешь мне всё вспомнить. Мужчина не торопился делать поспешных выводов, но Аилса так сладко говорила, да и очень уж она запала в душу к мужчине. Но бог не торопился давать волю этим чувствам, сначала нужно больше узнать обо всём. Первым тостом было выпить за возвращение бога подземного мира, от чего сам виновник этого торжества не смог отказаться. Все поднялись с мест, и раздался голос Атланты, которая несла речь тоста, весьма очень загадочную. Аид внимательно слушал то, что говорила кузнец, но половину сказанного не мог понять. - А что сейчас я сам не свой? – Задал мужчина после сказанного. – Я немного позабыл, но вы ведь мне поможете все вспомнить, я надеюсь на вас. А вы можете начинать Ксэв и рыцарь. – Улыбаясь закончил мужчина. Мужчина сделал пару глотков и, усевшись на стул начал наблюдать за представлением. Весь бой был таким динамичным, что в боге просыпалась жажда опробовать свою силу, но на ком. Он внимательно наблюдал за каждым движением Ксэв. Она отлично владеет кинжалами. Какая маневренность, ловкость, бесстрашие. Именно такие люди нужны в рядах нашей армии с Аилсой. И вот финальный момент Ксэв держит у горла рыцаря кинжалы и смотрит явно не на Аида, а на Аилсу и ждёт приказа. Придать этому значения мужчина ни как не мог, подумаешь, смотрит не на бога, а на богиню. Поднявшись Аид прервал тишину. - Хватит Ксэв. Мы с Аилсой довольны. Нашим воинам есть чему у тебя поучиться. Мужчина вышел из-за стола и подошел к Ксэв. Обойдя её вокруг, он оценил всю внешнею силу телосложения девушки. Мужчина потянулся и пошел в сторону трона, который стоял на небольшой возвышенности. Проведя по нему рукой, его охватило желание. Не ужели именно на нём я когда-то отдавал безумные приказы.. С тяжкостью опустился в мысли. Но торопиться сесть на трон не собирался. - Я думаю, Зевс должен ответить за то, что заставил меня гнить в бездне. Теперь я понимаю, откуда у меня была такая боль. Аид складывал мозаику по пазлам. Титаны, он прекрасно вспомнил, что там заточены и было бы интересно встретиться ещё раз и преподнести им Зевса. Но сейчас богу нужно было больше узнать о утерянной памяти, что ещё он упустил, ближе узнать Ксэв и Атланту с Аилсой. Аид спустился к столу и смотрел на Ксэв, будто высматривая на ней что-то определённое и вот его взор остановился на мечах. - Ты искусно владеешь мечами, но как быть если противник будет вовсе не воин, а кто нибудь из богов… Тогда мечи бессильны. На войне воины это всего лишь щит и отвлекающая мишень для нанесения решающего удара. Аид вышел вперед и остановился не далеко напротив самой девушке. - Я чувствую прилив сил, это чувство не передать. Бессмертный бог говорите.. – С неуверенностью произнёс. – Смертные, умирая приходят в подземный мир, а что бывает когда умирает бог. Пустота, забвение, мы перестаём существовать, и всё что связанно с нами умирает. Мужчина бросил свой взгляд на Аилсу которая с радостью смотрела на него и держала кубок у своих очаровательных губ. - Зевс пытался убить меня, но скинул всего лишь в бездну продлевая свою жизнь. Я не повторю его ошибки. Если такова судьба, то вместе с тобой моя королева, мы положим конец старого мира. Но для начала я хотел бы вспомнить больше о вас всех. Мужчина остался стоять на месте закончив на этом свою долгую речь.
Аилса: Аилса гордилась своей игрой. Из нее вышла бы неподражаемая актриса. Она только начала обрабатывать Аида, а он уже велся на все ее слова, как несмышлёный ребенок. Верил каждому ее слову и смотрел с преданностью щенка. Он был ослеплен неземной красотой богини, как в первый день их знакомства. Мужчины… Они так предсказуемы. Любят глазами, не обращая внимания, что скрывается под красивой внешностью. Впрочем, Аилсе сейчас было на руку, что ее красота вводит в заблуждения беспамятного бога. Так проще будет делать из него марионетку. Аилса очаровательно улыбнулась своему названному супругу и поднесла кубок к губам, чтобы сделать маленький глоток вина из амброзии. Вот только она не успела ощутить сладкий вкус на устах, как услышала голос Атланты. Улыбка померкла, а взволнованный и явно недовольный взгляд метнулся в сторону поднявшегося кузнеца. «Осмелела что ли в присутствие Аида? Пикнуть не успеешь, как превратишься в горстку пепла» Что скрывать, Аилса действительно почувствовала внутри себя то, что давно не ощущала. Страх и волнение. Атланта дала слово, но кто мешал ей его нарушить? Богиня с замиранием сердца слушала фразу спартанки. - И за то, чтобы память твоя, как бы не была укрыта сейчас туманной мглой перенесённого поражения и умелой ложью, очень скоро прояснилась. И открыв тебе истину происходящего, позволила править так же справедливо и достойно, как ты управлял своими владениями доселе. Я верю, что ты сумеешь обрести самого себя, Аид. Я искренне рада твоему возвращению. За тебя. Атланта вздумала поиграть. Ну что ж, наивно полагать, что на данный вызов Аилса не ответит. Непременно ответит, но чуть позже. Пока же богиня прожигала гневным взглядом осмелевшего кузнеца, которая и слова своего не нарушила, но и была очень близка к правде. Она прямо пожелала правителю, чтобы пелена лжи спала с его глаз, и он смог снова править достойно и справедливо. «Ах, Атланта, не обожгись, играя с огнем» Аилса нарисовала на своем лице улыбку, взглянула на Аида и сделала небольшой глоток из своего кубка, присаживаясь обратно в кресло. Она повернула голову и встретилась с довольным взглядом Атланты. Долго женщины прожигали друг друга, как будто от исхода этой маленькой битвы всё должно было решиться. Спартанке показалось мало того, что она уже сказала и поэтому женщина вновь встала, чем вызвала внутреннее бурление злости в богине. «Надо было не выпускать ее из этого чертового подземелья! Пусть бы сгнила там заживо. Ох, вечно страдаю из-за своей доброты». Аилса плотно сжала губы и слегка напряглась, полностью переключив внимания на в очередной раз вставшую Атланту. Что ж, говорила она вполне лесные вещи о темной королеве и любой, кто не знает истиных отношений этих женщин, мог бы подумать, что кузнец восхищается богиней и даже желает быть такой, как она. Однако Аилса прекрасно видела, что в словах Атланты всё в точности до наоборот. Никакой щедрости и добродушия в ней отродясь не было, скорее она проявляла ко всем насилие или жестокость. Вся та хвала, которую говорила спартанка, должна была быть в правительнице Тартара, дабы сделать союз с Аидом идеальным. Но Аилса была совершенно другой. Она была истинным порождение подземного царства и гордилась своей темной натурой. -Благодарю, Атланта, - безразличным тоном проговорила королева, теряя интерес к кузнецу и обхватыая тонкими пальцами ножку кубка, - но ты преувеличиваешь. Итак, насладимся же, наконец, зрелищем. Аилса обвила руку Аида и положила ему голову на плечо, прошептав, что обязательно поможет ему вспомнить. И тогда ее губы расплылись в злорадную улыбку, которую не мог видеть Аид, но могла видеть Атланта. Эта была улыбка, говорившая о близкой победе и о том, что все идет точно так, как она желает. «Супруги» стали наблюдать за прекрасным боем Ксэв и одного из солдат. Это было похоже, на страстный танец, который отражал всю сущность сражающихся. Пламенный темперамент, силу, ловкость и хитрость. Ксэв оказалась очень талантливой воительницей. Аилса следила за каждым движением девушки, присматриваясь и словно размышляя, смогла бы она стать членом ее армии. Да, вполне. Бой долго не затянулся, Ксэв одержала победу. Момент, когда она застыла, держа острие меча на горле солдата, напомнил ей гладиаторские бои. Именно так они заканчивали. Воительница подняла голову и посмотрела точно на темную королеву, спрашивая у нее оставить ли в живых ее противника. Аилса довольно улыбнулась, но не успела дать отрицательный ответ, как Аид встал в полный рост. Богиня удивленно посмотрела на него снизу вверх. Мужчина похвалил Ксэв, сказав, что «супруги» остались довольны, а затем вышел из-за стола и подошел к девушке. Аилса выкрала этот момент и сама встала из-за стола, но не для того, чтобы последовать за Аидом, нет, она незаметно подошла к Атланте и присела на соседний стул. -Не играй со мной в игры, Атланта. – Аилса схватила спартанку за локоть и притянула к себе, да так сильно впилась пальцами в кожу, что синяки выступят непременно. Доставляя боль кузнецу, богиня продолжала мило улыбаться, однако голос ее, когда она наклонилась ближе, был тихим и угрожающим. Она буквально шипела. - Ты проиграешь. Уже давно пора уяснить, что у меня в рукаве всегда найдется козырь. Так вот, милая моя, если тебе так безразлична твоя жизнь, то жизни других людей, а в особенности близких, определенно нет. – Аилса повернула голову и посмотрела на Аталнту. – Ты, видимо, забыла, как доверчиво позволила мне позаботиться о Джиоре. Не уже ли ты думаешь, что я действительно его отпустила? – Богиня довольно улыбнулась, наблюдая ужас на лице кузнеца. – Нет, конечно. Я же говорила о козырях, а ты все не как не уяснишь. Запомни, у меня всегда, слышишь, ВСЕГДА будет запасной план. В общем, дорогая моя, заканчивай свои игры. Иначе, я тебе клянусь, Джиор умрет самой мучительной смертью. Я позабочусь о том, чтобы он страдал и знал, кто виноват в его муках. Приятного вечера, милая. Аилса наигранно улыбнулась и, встав со стула, отправилась на свое место, даже не позволив Атланте что-либо ответить. В красивых сказках добро всегда побеждает зло, но в жизни всё иначе. Здесь не всегда побеждает справедливость. Здесь побеждает сильнейший. Пока Аилса давала понять кузнецу, кто здесь правит балом, Аид оценивал Ксэв, а затем отправился к своему трону. Как странно, что у него не возникло даже вопроса, что трон один, а не два. Впрочем, об этом мелком упущении богиня не собиралась говорить, она улыбнулась Аиду, когда тот решительно заговорил. Мысли о брате, навязанные злобной королевой, не давали ему покоя. Кажется, семена начинали давать всход. - Я думаю, Зевс должен ответить за то, что заставил меня гнить в бездне. Теперь я понимаю, откуда у меня была такая боль. О, да, Аид уже питал ненависть к собственному брату. Зевс будет застигнут врасплох и тогда настоящая битва разразиться между ними. Они поубивают друг друга, а Аилса останется в выигрыше, ведь тогда никто не сможет помешать ей стать царицей всего мира. Аид спустился к столу, а затем вновь подошел к Ксэв и начал рассуждать на тему битвы с богом. Аилса не слишком внимательно слушала его, снова взяв в руку кубок с превосходным вином Диониса. Она сделала маленький глоток и оставила на своих губах вкус сладкой амброзии. Богиня с восхищением и гордостью в глазах смотрела на Аида, но это была лишь игра, в которую охотно верил истинный повелитель Тартара. - Зевс пытался убить меня, но скинул всего лишь в бездну, продлевая свою жизнь. Я не повторю его ошибки. Если такова судьба, то вместе с тобой моя королева, мы положим конец старого мира. Но для начала я хотел бы вспомнить больше о вас всех. -Твои обидчики обязательно ответят за всё, что сделали. Они заплатят за унижения и ты, мой дорогой супруг, создашь новый мир, в котором станешь достойным правителем. – Уверенно подхватила Аилса и улыбнулась. – Я расскажу тебе всё, что ты пожелаешь, но чуть позже. Я так соскучилась по тебе, подойди же ко мне и отужинай со мной. – Она любя посмотрела на своего «мужа», а затем посмотрела на Ксэв. – Аид прав, ты бесподобна. Но прежде чем ты сядешь с нами за стол и отдохнешь, я желаю увидеть еще один поединок. – Богиня наклонила голову и с коварной улыбкой посмотрела на Ксэв глазами полными самодовольства. – Дайте оружие Атланте. Я хочу увидеть вас обоих в действии. Это была не просьба, это был приказ. Аилса перевела взгляд на кузнеца и торжественно улыбнулась, делая глоток из кубка. Натравить друг на друга тех, кто, возможно, заодно, очень хороший стратегический ход и сейчас богиня желала увидеть все собственными глазами. Она прекрасно видела растерянность и удивление в глазах обоих девушек, но посмеют ли они возразить ей? Ксэв не посмеет ослушаться, а кузнец… Возможно. Поймав взгляд Атланты, Аилса снова довольно улыбнулась и произнесла одними губами «Джиор». Рискнет ли спартанка жизнью своего друга ради своего гордости? Увидим.
Атланта: Великая дева-воительница… Ксэв действительно была великолепна. Атланта восхищалась той силой и отвагой, с которыми девушка нападала на своего соперника, и парировала его удары. Её взгляд не проявлял никакого опасения или ненависти, только уверенность, полное сосредоточение на поставленной задаче. Это и поражало кузнеца. Ксэв так ловко орудовала мечами, что бой виделся не просто притягательным и совершенным, он был очень красивым. Спартанка не переживала за девушку, она была уверена в ней, хоть и всё происходящее не позволяло ей оставаться спокойной. Но чувства посещали больше воодушевляющие, чем тревожные. Атланта не разбиралась в таинствах сражений, но она умела видеть и чувствовать людей. Происходящий поединок многое говорил о Ксэв, чьё бесстрашие и сила не могли не восхищать, и отчасти то же боевое состояние передавалось всем наблюдавшим, это правда. На земле хватает воинственных женщин, но мало кто из них знают, для чего берутся за оружие. Ксэв была иной, ей известна цель. Быть может, девушка пока не ведала по какому именно пути к ней стремиться, но она знала, чего хочет. И об этих знаниях говорила та несокрушимость, с которой воительница атаковала своего соперника, победа над которым могла дать ей шанс быть среди лучших воинов двух богов. Прежде мысль об этом не поселяла в душе кузнец ничего, кроме сожаления. Но не теперь, когда ей стала известна правда о девушке, пожелавшей служить исчадию тьмы далеко с иным умыслом. Ксэв пошла на эти жертвы ради Аида, она поддерживала те же позиции, которые долгое время отстаивала Атланта. Вот ведь как всё оказалось на самом деле. Они обе боролись на одной стороне, и, действуя сообща, имели возможность помочь владыке Тартара вновь обрести свою власть. Однако Аилса всё просчитала, обезволив не только спартанку, но и лишила Ксэв возможности открыть Аиду правду. Атланта вспоминала то странное прикосновение ладони богини к руке девушки. Вот каким образом всё произошло… Женщина и тогда заподозрила неладное, но теперь была просто уверена в том, что Аилса поселила в сердце воительницы частицу своего зла. И оно постепенно овладевало сознанием Ксэв, как бы стойко та не сопротивлялась. Атланта не могла допустить, чтобы тьма окончательно подчинила себе девушку. Кузнец не в силах помочь богу мёртвых, но стоило попытаться уберечь душу воительницы, если уж свою собственную она обрекла на клятвенные оковы. Ксэв сказала, что ей дорога жизнь спартанки… Они были знакомы не так давно, а уже успели проникнуться друг к другу. И всё же Атланта не ожидала от неё таких признаний, но была очень рада появлению человека, заметно изменявшему ход не простых событий. Осталось только как-то обернуть их в свою сторону. На протяжении всех данных размышлений, Атланта безустанно следила за действиями своей воинственной союзницы. С трудом оторвав взгляд от завлекающего поединка, кузнец ненавязчиво обратила внимание на Аида и его коварную избранницу. Даже несмотря на то, что правитель Тартара пребывал в беспамятстве, в нём не изменилось одно: любовь к битвам. Он с жадным интересом прежнего правителя наблюдал за происходящим боем и был так увлечён, что не видел перед собою более никого. А вот его талантливая во лжи супруга… ядовито улыбалась, чем вызвала былое чувство презрения во взгляде смертной женщины. Ей удалось унять своё негодование, когда она вновь посмотрела в сторону происходящего поединка, завершившегося победой Ксэв, в чём даже не стоило сомневаться, девушка великолепно владела оружием. Атланта искренне радовалась за неё, не скрывая своего восхищения от увиденного. Не желая сдерживать всей положительности обретённых впечатлений, спартанка широко улыбнулась, аплодируя девушке, и уже хотела к ней подойти, но её опередил Аид, что к счастью не стал поощрять убийства, но тем не менее был очень доволен Ксэв. Он сам направился к ней, а женщине более ничего не оставалось, кроме как наблюдать за ними, ожидая возможности сказать хоть пару слов своей единомышленнице. Удерживая взгляд на ней, Атланта даже не заметила, как к ней подсела богиня тьмы. Кузнец лишь услышала её тихий, предупреждающий голос рядом с собой… очень близко, но не обернулась, хоть и заметно при этом напряглась. Проклятая дала «дружеский» совет не играть с нею в игры, на что кузнец с ухмылкой ответила: - Странно, мне казалось, что в данном месте, охваченном хаосом и ложью, игры приветствуются. Атланта по-прежнему не смотрела на Аилсу, но её дальнейшие действия вынудили обратить на королеву грозный взор. Не понравились богине слова кузнеца, как и её предыдущие речи. Женщина в момент ощутила на своей коже болезненное сжатие пальцев своей властной собеседницы, неведомая сила заставила спартанку придвинуться ближе к демонице. Вновь ощущая на себе подавляющую мощь её хватки, Атланта нехотя вспомнила, как когда-то эта же с виду такая изящная и нежная рука, гневно сдавливала ей горло, стремясь отнять жизнь. Вот и сейчас Аилса не преминула выказать ответную «симпатию». Поначалу Атланта слушала её угрожающие речи так, как и подобает человеку, перед которым сидит не особо приятный для него собеседник – без какого-либо интереса. Но чем дальше королева подводила сказанное к сути, тем внимательнее спартанка глядела на неё. Богиня заговорила о жизнях близких людей, за чью безопасность Атланта себя бы не пожалела. И это уже насторожило её. Аилса видела спартанку насквозь, и когда речь зашла о Джиоре, в глазах кузнеца отразился настоящий ужас. Женщина выхватила руку из цепкой хватки демоницы, с тревогой и яростью заглядывая в её красные глаза. Беда… всё было ещё хуже, чем предполагалось. На протяжении долгого времени Атланта верила, что её дорогой друг в безопасности. Как же она надеялась на это… И вот она какова, печальная истина. Парень находился неведомо где, в том же тяжком плену, в котором сейчас пребывала она. И как теперь помочь ему.. как отыскать и что делать… Торжественные слова Аилсы невидимым ножом наносили сокрушающие удары в сердце спартанской девы, что потеряв дар речи от услышанного, с безмолвным страхом смотрела втёмную душу своей мучительницы. «Что ты сделала с ним?!» - этот, так и не произнесённый вопрос являл поверженный взгляд Атланты, способной окончательно потерять контроль, и несмотря на всё неравенство сил, бросится на объект своей боли и ненависти. Джиор оставался жив, но неизвестно, в каком состоянии он находился и подвергался ли жестокости… В обратном кузнец не могла быть уверена, она уже не понимала ничего, её будто парализовало, а разум нещадно разрывался от потока ужасающих и противоречивых мыслей. Атланта так и не смогла проявить свою ярость, как и на время лишилась голоса, лишь поражённый взор слабо изучал видимо им, но не осознаваемое. Аилса тем моментом вернулась на своё прежнее место, пока кузнец оставалась бездвижно сидеть и пыталась совладать со всеми обрушившимися на неё тяготами. И только подумав о Ксэв, спартанка полуживым взглядом посмотрела в её сторону, затем поднялась. Аид к тому времени стоял возле трона, который ему уже не принадлежал. Ещё один несчастный друг, захваченный тьмой жестокой богини. С мыслями о Джиоре спартанка и последовала к воительнице. Должно быть, Ксэв заметила, с каким озадаченным и беспокойным видом Атланта смотрела на неё. Она попыталась улыбнуться, однако проявление простоты и радости вышло довольно слабым и не естественным. Не умела женщина таиться, и во благах и в несчастьях душа её всегда открыта. - Я не одобряю войны, - сказала она немного дрожащим голосом, старательно пытаясь скрыть своё волнение. – Мне претит вид любого оружия, созданного убивать. Но я восхищена той отвагой, с которой ты сражаешься, Ксэв. Ты великолепно владеешь искусством боя, и только в твоих действиях я смею так называть губительную резню. Даже в её уродстве можно разглядеть особую красоту. Хоть и опасную. Большего Атланта произнести не могла. Она слушала, что говорит Аид, и её сердце замирало. Прежде, обращавшийся к воинственной девушке, он вдруг поведал о приливе сил, а после озвучил фразу, что была очень знакома спартанке: «Смертные, умирая, приходят в подземный мир, а что бывает, когда умирает бог. Пустота, забвение, мы перестаём существовать, и всё что связанно с нами умирает» - это были её слова. В устах бога они были немного изменены, но суть являлась той же. Тогда Аилса отправилась в мир людей, а правитель Тартара и кузнец остались вдвоём и вели серьёзный разговор, пытаясь решить, как им действовать дальше. И тогда Атланта сказала эту фразу: «После смерти душа каждого из людей попадает сюда, в царство мёртвых. А чем становятся боги, когда наступает их конец? Они превращаются в пыль… Ни сердца, ни тела, ни души». И вот Аид произносит те же слова, хоть и на свой лад, но его сознание призрачным видением незаметно для него же возрождает в памяти те события, которые им позабыты. Но разум его по-прежнему хранит их. Он помнил Атланту… помнил её… Правитель Тартара хотел узнать больше о тех, кто был подле него. Аилса как всегда очень убедительно заверила, что их недруги вскоре пожалеют о своих подлых деяниях, а сам Аид создаст новый мир… который в итоге будет принадлежать ей, конечно же. Спартанка думала ничего не ответить, но она и так уже длительное время игнорировала того, кто был ей хорошим другом. Она не стремилась нарушать клятву, как и более не собиралась использовать завуалированные восхвалениями речи. Просто хотела заговорить с богом. - Знакомы мы с тобой давно, Аид, - спартанка сделала несколько шагов в сторону правителя Тартара. – Прежде ты уже был лишён памяти по воле Зевса. Но тогда ты не имел и своих сил. Мы встретились с тобой на земле Афин. Твои недруги пытались сделать всё, чтобы тебя уничтожить, посылая за тобой своих верных убийц. Мы бились вместе против них и победили. Ты спас меня от смерти, дав вторую жизнь, а я была готова сделать всё, чтобы ты вернул себе власть. Я и сейчас остаюсь так же предана тебе... что бы не случилось… Атланта испытывала чувство вины перед Аидом за данную ею клятву богине тьмы. Она не сказала ничего в противовес Аилсе, даже наоборот, своими словами получалось, что кузнец подтверждала все ранние высказывания королевы о Зевсе, стремящимся погубить своего брата. Атланта даже не упомнила всадников смерти, больше делая акцент на себе и их былом сражении на земле. Она не стремилась против чего-либо идти. Ведь отныне безопасность Джиора завесила только от неё… Аилса очень быстро переключила внимание Аида на себя, пообещав, что позже расскажет ему обо всём подробнее, и позвала к себе за стол. Кузнец проследила за богом, затем опустила глаза. Она не хотела вновь усаживаться с ним и его «супругой». Но женщина утешалась мыслью, что с ней будет сидеть Ксэв, она ожидала её прежде, чем последовать к столу. Однако их там не ждали. Похвалив девушку за впечатляющий поединок, Аилса надумывала потешить свой взор ещё одним не менее увлекательным зрелищем. Она приказала выдать оружие Атланте… Поначалу спартанка не поверила услышанному, подняв недоумённый взгляд на королеву. Шутит что ли?.. Лицо Аилсы как раз таки и являло самую настоящую издевательскую улыбку, не предвещающую ничего доброго. Одна из служанок уже стояла рядом с женщиной, и протягивала ей оружие. Та даже не посмотрела в её сторону, концентрируя весь свой гнев на Проклятой, чьи губы беззвучно произносили имя близкого ей человека. Это был вызов… бесчестный, жестокий. Отныне зная, что кузнец способна выполнять любые условия шантажа, богиня будет испытывать её при каждой данной ей возможности. Закрыв глаза и тяжело вздохнув, Атланта повернула голову и посмотрела на Ксэв. Они совсем недавно узнали друг друга, а уже вынуждены идти одна против другой. Не сказать, что спартанка этому так уж сильно удивилась. Как тут не скрывай своего истинного отношения, а королева заметила угрозу в их откровенных разговорах. И вот результат. Что в таком случае могла выбрать Атланта? Она останется, верна себе, даже идя на уступки, и всё равно обернёт дело по своему. Ничего не говоря и даже не берясь проявлять отказ, кузнец подошла к длинному столу и сняв кожаный пояс, к которому был прикреплён её хлыст, Атланта повесила его на спинку стула. В процессе данных действий она прожигала взглядом богиню тьмы, и данное визуальное общение завершилось, когда женщина отвернулась и последовала на середину зала. Рука её легла на холодную рукоять меча, она уже ни в чём не сомневалась. Выбор был сделан на радость всем врагам. Спартанка более не смотрела на Аилсу, на душе было и так не легко. Её внимание было сосредоточено на Ксэв, перед которой она теперь стояла, сжимая в ладони одно из тех орудий убийств, которые были ей ненавистны. Медовые глаза, отражающие свет внешних пламенных огней горящих факелов, опустились на поблёскивавшую сталь. В бою на кулаках Атланта не находила себе равных, когда в шутку могла устроить их на земле. Но оружие… Единственное, что она держала когда-либо из подобного в целях применения, так это копьё. Да и то, оно было использовано ею не с намерениями причинять кому-либо вред. Сейчас всё было иначе. Вернув своё внимание к воительнице, Атланта долго смотрела на неё, и во взгляде женщины отражалось сожаление. Она не стремилась нападать внезапно, но сжав двумя руками данный ей меч, очень быстро настигла девушку, и, замахнувшись, ударила по её клинку с такою силой, что засверкали искры. И Атланта тут же отпрянула в бок, хватаясь за живот, в котором загудела острая знакомая боль. Женщина всё ещё была слаба, и она понимала, что это сражение дастся ей очень не просто. Меч дрожал в её руке, волосы закрывали лицо, искажённое физическим недугом. Но спартанка вскоре выпрямилась, как бы долго её прежде не истязали, тело кузнеца всё ещё сохраняло прежнюю мощь. Она обернулась и медленным шагом направилась к девушке, и не было страха весомее, нежели сейчас, когда приходилось поражать ударами своего союзника. Атланта сделала выпад в область ног, затем вновь сверху. Она не умела биться на мечах вообще, сражалась наугад, как видела. Скрестив мечи с Ксэв, кузнец застыла на месте, чуть надавливая лезвием на выставленный клинок воительницы. - Я не желаю биться с тобою, Ксэв, - стоя спиной к богам, прошептала она, дабы никто иной их не расслышал. - Но у меня нет выбора так же, как не имеешь его ты, - Атланта резко отступила назад, давая девушке возможность осмыслить её слова, а когда они вновь сошлись, сказала: - Аилса держит в плену человека, чья жизнь мне дороже собственной. И если потребуется, я отдам её. Атланта не знала, чем завершится их поединок, и какого исхода желала сама Аилса. Но могло выйти и так, что побеждённый будет после обречён на смерть. Иначе какой прок был всё это затевать. На данный момент спартанка была не способной противницей. Мало того, что она не умела сражаться на мечах, так ещё и тело её являлось крайне измождённым. Удивительно как она ещё умудрялась наносить столь мощные удары. Но у неё была цель. Атланта не могла допустить гибель Джиора, случись с ним что, и она никогда себя не простит. Женщина вновь дождалась случая, когда сможет подобраться к Ксэв достаточно близко, затем выпустив вперёд оружие, отвела им в сторону меч девушки, и так же тихо и тяжело дыша, произнесла: - Бей. Ты не встретишь слабости в моих ударах, но я готова принять поражение от твоей руки, вредить тебе я не стану. Мои намерения давно известны, а ты не должна себя разоблачать. Одолей меня, Ксэв, и помоги мне уберечь жизнь другого человека, - Атланта вновь ударила мечом, но больше для вида, дабы воительница продолжала отбиваться. - Сделай это ради наших общих целей, - просила кузнец, всё более наступая. - Сделай это… Когда лезвия их мечей вновь явили сверкающие искрами удары, Атланта упустила защиту, ибо была не способна отражать ответные выпады. Женщина только почувствовала, как острая сталь прошлась по её коже, правая рука в миг окрасилась кровью где-то чуть ниже плеча. В позыве боли, Атланта выставленной вперёд пятернёй, оттолкнула от себя воительницу, а сама замерла, с презрением глядя на оружие, которое сжимали её пальцы. Хотелось разжать их и остановить этот бессмысленный бой. Но кузнец не могла… она должна была уберечь Джиора. И прежде, чем продолжить, Атланта повернулась всем телом и бросила гневный взгляд на Аилсу. Королева могла видеть алый след на руке женщины, тонкими лентами выводящий линии на её коже. Что ж, пусть наслаждается, пока есть возможность. Спартанка не шевелилась, смотря в глаза прекрасного создания с тёмной душой, а после подняла меч, блеснувший в свете огней подобно молнии. Она приняла вызов того зла, что надумало её испытать, и шла против своих принципов, взглядов и стремлений. Аилса надеялась сломить кузнеца окончательно. Ну, так пусть смотрит, как она исполняет её волю, но лишь для видимости, без решения вести ярый и жестокий бой с девушкой, которая была с нею заодно. Атланта отвернулась от богов и возобновила сражение с Ксэв, надеясь, что она внемлет её просьбе и заберёт победу себе, независимо от того, какой исход мог ожидать проигравшего.
Ksav: Ксэв осталась довольна тем, как она провела поединок. За те две или три недели (сколько она уже здесь?) ей не довелось опробовать свои мечи в действии, не считая тех душ на озере Отчаяния. Она соскучилась по своим клинкам, по их звону, по битвам, и по победам. Тем более, что удачно завершенное сражение прибавило ей уверенности в собственных силах, а это было сейчас, как нельзя, кстати… Довольная улыбка озарила лицо богини, но, ответить на вопрос воительницы она не успела. Аид опередил ее и сказал, что они довольны ее сражением. Ксэв убрала клинок, который был направлен в сторону противника и тот, вернулся на свое прежнее место. Мечи девушка убирать не стала, просто опустила их острием вниз и стала ждать следующих указаний. Впрочем, их пока не последовало, и сам Аид вышел из-за стола и почтил ее своим вниманием. Бог, словно оценивая, обошел вокруг нее, и от его близости и исходящей от него силы, по телу девушки побежали мурашки. В это же время, воительница заметила, как Аилса подсела к Атланте и заговорила с ней. Было видно, что ее слова ранили кузнеца, в ее глазах читалось беспокойство, обреченность, бессилие, подавленность… Аид, между тем, направился в сторону своего трона. Именно своего, ибо Ксэв не признавала, что трон принадлежит не ему, а Аилсе. Как только Аид узнает правду, Темная богиня долго не задержится на нем… Девушка проводила взглядом отдаляющегося мужчину, отметив про себя, что внешне ее бог очень привлекателен. Переведя взгляд на двух враждующих женщин, она встретилась взглядом с Атлантой, боевое настроение которой, угасало прямо на глазах. Отвернувшись от богини, кузнец посмотрела прямо на Ксэв и, несколько дрожащим голосом, сказала: - Я не одобряю войны. Мне претит вид любого оружия, созданного убивать. Но, я восхищена той отвагой, с которой ты сражаешься, Ксэв. Ты великолепно владеешь искусством боя, и только в твоих действиях я смею так называть губительную резню. Даже в её уродстве можно разглядеть особую красоту. Хоть и опасную. Что ж, их различные взгляды насчет оружия, они выяснили между собой еще на Елисейских полях. Но, сейчас, Атланта выражала восхищение тем, как девушка умело обходилась с оружием, чем несколько удивила ее. – Благодарю. – Коротко ответила ей Ксэв. Ее отношение к этой женщине сейчас было несколько запутанным. Ранее, она сочувствовала ей, и даже, открыла ей свою душу, чего не делала уже очень давно. А, сейчас чувство сострадания к ней угасало, что-ли… Но, это были неправдивые чувства, ибо были вызванные чарами Королевы, которые затуманили разум девушки. Правда, Аилсе пока не удалось одного – вычеркнуть из души воительницы преданность Богу мертвых, которую в ней воспитывали на протяжении всей ее жизни. Подумав о нем, воительница снова переключила внимание на бога. Некоторое время он будто пребывал собственных размышлениях, а затем озвучил некоторые мысли: - Я думаю, Зевс должен ответить за то, что заставил меня гнить в бездне. Теперь я понимаю, откуда у меня была такая боль. «И эту боль ему причинила та, что так сладко теперь улыбается ему лживой улыбкой…» Аид повернулся в сторону воительницы и отметил, что она искусно владеет мечами. Слышать такую похвалу от бога ей было приятно. - … но как быть если противник будет вовсе не воин, а кто -нибудь из богов… Ксэв, вдруг, показалось, что он сейчас предложит ей вступить с ним в бой, что бы выяснить на что она еще способна. Но, Аид продолжал размышлять вслух: - Тогда мечи бессильны. На войне воины это всего лишь щит и отвлекающая мишень для нанесения решающего удара. Девушка не знала, ждал ли бог от нее ответа, или же просто делился мыслями, но она все же ответила. – Глупо сражаться с богом обычным мечом, ожидая в итоге победы. Быть может, я бы могла сразиться с богом и, даже, продержалась бы какое-то время, но исход все равно был бы один. Бессмертных побеждает только сила подобная им самим… Аид подошел к ней и остановился прямо напротив нее, совсем рядом. - Я чувствую прилив сил, это чувство не передать. - сказал он. Эта новость очень обрадовала воительницу. Да, она была бы рада отдать ему всю свою силу и энергию, если б это помогло ему вернуть власть. Бог мертвых, вдруг, заговорил о бессмертии и о том, что от богов, в случае их гибели, не остается абсолютно ничего. Лишь память… Затем он вспомнил лживый рассказ Аилсы о его брате Зевсе, пытавшегося убить его, для чего скинул в бездну Титанов. Ксэв отметила про себя, что Королева, не спроста наплела такую складную историю. Натравить двух братьев богов друг на друга был отличный ход, именно такую стратегию и подразумевала Ксэв, когда говорила о том, что победить бога может лишь равный ему. Закончил Аид свою речь желанием вспомнить побольше о всех трех женщинах, что окружали его сейчас. Первой заговорила Атланта, которая напомнила богу, что они знакомы с ним давно. Ксэв внимательно слушала каждое ее слово, ей и самой хотелось побольше узнать об Атланте и об их дружбе, если можно так сказать, с Аидом. Оказалось, что Бог мертвых уже ранее терял память, и Атланта помогла ему ее вернуть. «Забавно. Так, значит, у Атланты уже есть опыт в подобных ситуациях…» Кузнец так же рассказала богу, что однажды он спас ее от смерти, это говорило о том, что они не только давно знакомы, но и близкие друзья. «Молодец, Атланта! Если Аид вспомнит вашу дружбу, то, возможно, вспомнит и многое другое!» Спартанка сказала, что верна ему и останется таковой навсегда. Атланта замолчала и опустила взгляд вниз. Тогда с Аидом заговорила Ксэв, о, которой, наверно, бог тоже хотел узнать хоть что-нибудь. – Мы никогда с вами не встречались. Я умерла около трех недель назад. Я не стала перебираться через реку Забвения, что бы похоронить свою память, и нашла способ как избежать этого… Все, чему я научилась и, что узнала на земле, я хочу сохранить, что бы сослужить хорошую службу Тартару и его … богам. Тут Аилса переключила внимание бога на себя, пообещав рассказать ему все, о чем он пожелает, но только после торжественного пира и… после еще одного поединка Ксэв и … Атланты. – Дайте оружие Атланте. Я хочу увидеть вас обоих в действии. Самодовольно улыбнувшись, Аилса поднесла к губам бокал с вином и сделала глоток, как будто, знала исход их поединка наперед ,и праздновала… Бой с Атлантой стал для Ксэв неожиданностью… Аилса безусловно, что-то задумала, иначе зачем было натравливать их друг на друга. Не зрелища ведь ради. Аилса ведь уже пыталась избавиться от Атланты, неужели она хочет провернуть это снова, но руками Ксэв? Ничего не говоря, воительница смотрела, как женщина снимает с пояса кожаный хлыст, вешает его на спинку стула, а вместо него берет в руки меч, который ей преподнесли слуги Королевы. Блондинка заметила, что меч не являлся тем оружием, которым Атланта хорошо бы владела. Это был изначально не равный поединок. Воительница перевела взгляд на Аида. «Что же ты стоишь? Останови все это, ведь Атланта тебе друг…» Ксэв понимала, что ее тело не будет слушаться ее, в присутствии Королевы, оно подчинялось ее приказам. А это могло означать плачевный исход для одной из них… Ксэв привела мечи в боевую позицию, но не нападала. Кузнец долго с сожалением смотрела ей в глаза. Взгляд воительнице же был непробиваемым, по которому было невозможно угадать, какие чувства она сейчас испытывает. Она отлично умела прятать эмоции внутри себя. «Хочешь бой? – спросила Ксэв мысленно богиню – ты его получишь… Пожалуй, начнем…» Ксэв сделала несколько восьмерок мечами и атаковала Спартанку. Правда, хоть атака и выглядела стремительной, она была осуществлена не в полную силу, что бы Атланта смогла отбиться. Прежде, чем перейти к настоящей битве, воительница хотела прощупать Атланту, узнать какие атаки она может отклонять и какова сила ее ударов. В выпадах и атаках кузнеца заметно ощущалась слабость, ее руки предательски дрожали, а на лице время от времени появлялись тени боли. Однако, женщиной двигало какое-то сильное желание выстоять в поединке, и зная Атланту, Ксэв могла с уверенностью сказать, что это не стремление ухватиться за жизнь. Спартанка скорее сама отдаст, чем возьмет себе. Перехватив меч двумя руками, Атланта замахнулась и ударила по мечам Ксэв. Удар был такой силы, что засверкали искры. Затем кузнец перешла в наступление – удар в ноги, атака сверху. В ее движениях не было никакой логики, казалось, ей лишь бы ударить, а куда и как неважно – а, вдруг, попадет… Воительница легко уходила от меча противницы, атаковала ее с разворота вперед, в прыжке в бок, ударом в грудь, била по ногам, целилась в голову и… никак не могла остановиться. Когда три меча скрестились, и каждая из женщин, надавливала на клинки друг друга, Атланта прошептала Ксэв, что не желает с ней драться: - Но, у меня нет выбора так же, как не имеешь его ты. Блондинка почувствовала, как кузнец резко отстранилась назад, и медленно, словно тигрица, подбираясь к своей жертве, пошла по кругу, не сводя взгляда с Атланты. – Я знаю… - сказала она. Их мечи снова встретились и Атланта сказала: - Аилса держит в плену человека, чья жизнь мне дороже собственной. И если потребуется, я отдам её. Как бы Ксэв не боролась сейчас сама с собой, а битва эта шла внутри нее с самого начала поединка, она не могла заставить свои руки бросить мечи. Она ощущала себя марионеткой в руках богини, которая развлекалась, дергая ее за ниточки. – Атланта… я не могу сдержать себя… прости… Тут же ее глаза сверкнули каким-то животным огоньком, а из груди вырвалось рычание. Это чувство… Так, посыпался зверь, который сидел внутри нее. Она оттолкнула от себя Атланту так сильно, что та чуть не потеряла равновесие. Ксэв настигла ее в одном прыжке и, прокрутив клинки, развернула их лезвиями вниз, и пошла на Атланту, быстро орудуя клинками, словно желала исколоть ее как решето. На удивлении, женщина кузнец продолжала отбиваться, хоть Ксэв и чувствовала, что в любой момент та может дрогнуть. Разбежавшись, воительница оттолкнулась ногами от пола и, сделав сальто в воздухе, приземлилась за спиной спартанки. Прежде, чем та успела развернуться, блондинка ударила Атланту рукоятью в область коленного сустава, что бы лишить ее быстроты движений и маневренности. Но, Атланта все еще продолжала сопротивляться, и когда они снова оказались в непосредственной близости друг от друга, кузнец с отчаянием произнесла: - Бей. Ты не встретишь слабости в моих ударах, но я готова принять поражение от твоей руки, вредить тебе я не стану. Мои намерения давно известны, а ты не должна себя разоблачать. Одолей меня, Ксэв, и помоги мне уберечь жизнь другого человека, - Слова Атланты эхом раздавались в голове воительницы. Кажется, спартанка только, что смогла достучаться до затуманенного сознания блондинки. Ксэв продолжала мысленно бороться с своим телом, потому, что не хотела совершить то, о чем потом будет жалеть. - Сделай это ради наших общих целей. – НЕТ! - Сделай это… В ответ, Ксэв лишь сочувственно покачала головой, и их бой возобновился. Силы покидали спартанку, и меч воительницы мягко вошел в плоть… На секунду Ксэв застыла на месте от ужаса, но успокоилась, когда увидела, что рана вовсе не смертельна. Всего лишь небольшая царапина на руке чуть ниже плеча. «Надо заканчивать с этим… Иначе, я сделаю ее инвалидом, в лучшем случае». Пользуясь моментом, Ксэв ударом ноги выбила меч из рук кузнеца и, оттолкнув ее к стене, метнула в ее сторону мечи. Клинки пронзили одежду Атланты, не причинив вреда ей самой, и воткнулись в каменную плиту, не давая девушке возможности двигаться… Ксэв перевела вопросительный взгляд на богов. Она просто закипала изнутри. Какие еще им испытания с Атлантой придумает Аилса? Что Ксэв еще должна будет сделать?!
Аид: Рассказанная часть истории от некогда былой правды потрясла бога. Он вспоминал, что действительно был на земле и даже ощутил жизнь смертного по воле своего брата, но с чем это было связанно, не мог вспомнить. Атланта подтвердила слова Проклятой про Зевса, но только не совсем это так было. Мужчину всё больше волновало, что за сила в нём скрывается, из-за чего так пытается от него избавиться собственный брат. Перед мужчиной даже представилась картина того побоища когда на городской площади на них напали всадники и Аид был предан собственными людьми. Взгляд мужчины косо упал на стоящих рядом стражников. - Прочь от меня. Громким голосом он рявкнул на стоявших солдат, но спешить отходить они не собирались. Бога это возмутило, почему его приказ не исполняют. - Кажется, я приказал, чтобы вы отошли от меня!!! Мужчина замахнулся рукой, в ладони его появилась черная сфера. Он развернулся к рыцарям и в последний раз поднял на них свой взор. Но дальнейшие действия были предсказуемо, стражники, державшись за свои мечи, взглянули на Аилсу стараясь не показывая это и отошли. Мужчина успокоился, но не мог почувствовать себя уютно, его постоянно что-то беспокоило. За спиной раздался голос Ксэв, которая дала понять, что ей всё равно будто враг бог или обычный воин что несомненно оценил мужчина. Вернувшись на место подле своей королевы он, наконец, окунулся в мир мыслей и стал размышлять. Всё происходящее явно как-то было наигранно. Если на пороге стоит такая война то какого черта мы сидим и пируем тут… Много мыслей посещали бога в ту же секунду. Надо приступать к расспросам своей королевы, и он это прекрасно понимал. Но что дальше начало происходить, просто было невозможно представить. Аилса попросила дать меч Атланте и чтобы обе девушки обнажили клинки друг против друга. Зачем? Мужчина молчал, и лишь только про себя задавал вопросы. Если Атланта мой друг, то ради чего или кого весь этот концерт? Мужчина заметил, что Аилса этому очень радовалась хоть и пыталась скрывать свою улыбку. Он на время закрыл глаза и откинул голову на спинку стула. Чему была причина лишения меня силы.. Воспоминания прошлого трудно поддавались, из-за шума вокруг, но бог не мог сказать в слух, о чём он думает, ведь сейчас его как не когда стали терзать сомнения. Мужчина только и слышал звук скрещивающихся мечей, и тонкий звук лезвий резавших тишину. Кольцо! Открыв глаза, подумал про себя. Посмотрев на руку, он не увидел его, а это как не кстати его артефакт с роду подаренный им мастерами Тартара. Атланта… Аид заметил что Аилса явно не питает чувства любви к кузнецу но тем не менее не стал вмешиваться в их потасовку, а предпочёл хоть немного остаться со своими мыслями. Но он всё равно продолжал наблюдать за боем девушек. Спустя некоторое время кузнец была слегка ранена, да и уже прикована к стене кинжалами Ксэв. Девушка явно ждала дальнейших указаний, но тут мужчине был интересен ответ Аилсы, так как он уже вмешивался, его заинтересовало посмотреть, как отреагирует его супруга. Аида терзали вопросы, и один из них он решился задать, пока его супруга не занялась гостями. - Скажи мне, зачем ты устраиваешь такие испытания им, видно, что Ксэв превосходит Атланту по всем рамкам. Я заметил, что кузнец смертная, раз на её теле выступила кровь. Не справедливый бой. Аид замолчал, а про себя дополнил. Можно из Атланты сделать полубога прямо сейчас и тогда будет точно весело. Улыбаясь, думал он. Дав перерыв между своим вопросом, он задал последний. - Давно терзал вопрос, почему трон тут только один? С возмущением на лице спросил бог. Развернувшись к девушкам, он дополнил и замолчал. - Атланта прошу тебя вернуть мне то, что я тебе давал. Мужчина похлопал по столу, указывая место и замолчал. Явно намекая на подаренное им кольцо.
Аилса: Аилса ни капельки не переживала, когда Атланта встала со своего места, после ужасающей правды, кою донесла до ее ушей злая богиня. Джиор находился в плену самого жестоко существа в Греции и, пожалуй, его дальнейшая жизнь зависела только от поведения кузнеца. Да, спартанка дала клятву молчания, она сдерживала слово и ни разу даже намека не дала на то, что творится в подземном царстве и что представляет собой названная супруга Аида. Однако этого было недостаточно, чтобы усмирить непокорную душу. Фразы Атланты, обращенные к Аиду, не давали покоя, поэтому богиня решила утихомирить эту женщину. У нее получилось. Ах, как же она любила, когда было чем манипулировать, шантажировать людей. Тогда они становятся такими жалкими и забавными, как марионетки в руках кукловода. Захотела и твоя игрушка подняла руку, захотела ногу, а захотела и скажет то, что ты пожелаешь. Ну, разве не прелесть? Так вот, когда Атланта, вся такая жалкая и несчастная, встала из-за стола и заговорила с Аидом, богиня тьмы нисколько не переживала. Она со спокойствием потягивала вино Диониса и слушала ее речи. Кузнец рассказывала о том, как они познакомились. И пускай тогда Аилса была не причастна, она восхитилась смелостью Гекаты. Пойти против бога подземного царства, да так открыто… Нет, восхищения заслуживает лишь ее храбрость, а вот ее действия слишком глупы, несмотря на то, что богиня мрака была крайне близка к цели. Аид едва не умер, его спасла Атланта. Вездесущая заноса, которая любит совать свой нос во все, что ее не касается. Что ж, в этот раз ее рассказ не только не бросил тень на актерскую игру Аилсы, но и доказал правдивость ее слов, что Зевс желает избавиться от Аида. Превосходно! Теперь бог даже сомневаться не станет. На удивление Проклятой, мужчина повел себя несколько странно. Как будто испугавшись стражи, он приказал всем солдатам отойти от него. Естественно, воины замешкались, ведь они служили Аилсе и были преданы ей, а не Аиду. Бог подземного царства разозлился, и в его руке уже возникла сфера, грозящаяся обрушится на стражников. Аилса едва заметно кивнула солдатам, и те расступились, давая больше свободного пространства для Аида. Растерянный и чем-то озабоченный бог вернулся на место за столом, где его ожидала и звала его королева. Он полностью утонул в своих мыслях в том время, как Аилса объявила о новом поединке. Наверняка, многие задавались вопросом, ради чего Аилса решила взглянуть на бой между Ксэв и Атлантой. Предположений может быть великое множество, но, скорее всего, ни одно из них не будет верным. Богиня лишь хотела показать кузнецу, а заодно и светловолосой воительнице, что если она захочет, то этим двух женщинам придется сражаться друг против друга. Как бы они не хотели, им придется подчиниться повелительнице зла. Она сильнее, умнее и хитрее. Она богиня и королева. Аилса внимательно следила за реакцией на ее приказ обеих девушек. Атланта несколько секунд прожигала ее взглядом, в котором читалось неверие, а потом презрительное понимание. «Никуда ты не денешься, кузнец, ты все равно будешь делать то, что я захочу» - Аилса улыбнулась, а спартанка, оставив свой хлыст, приняла оружие из рук служанки. Что касается Ксэв, то так же была застигнута врасплох, однако не смела даже противиться. Богиня сделала очередной глоток вина и почувствовала себя важной женщиной, наблюдавшей гладиаторские бои. Атланта нанесла удар первым. Надо же, что может сделать с человеком желание сохранить жизнь близкого! Несмотря на слабость во всем теле, кузнец билась, как львица. Это нравилось Аилсе. Ксэв нисколько не уступала своей сопернице. Ее руки не дрожали при нанесении ударов. Казалось, бьются не два союзника, а ненавидящие друг друга враги. Богиня решила добавить и свою лепту в этот поединок. В тайне от всех, с пальцев ее сорвалась невидимая нить и поползла к Ксэв, делая ее сильнее, а так же лишая желания пощады. Теперь она воин, цель которого уничтожить противника. Поединок становился жарким, а Аилса за ним наблюдала. Она даже позабыла об Аиде, что сидел рядом. Богиня заметила, что девушки о чем-то шепчутся, ей это не понравилось. Однако прежде чем она успела что-то сделать, Ксэв ранила Атланту. Первая кровь… Глаза Аилсы вспыхнули самодовольством, а губы растянулись в улыбке. Еще несколько секунд продолжался страшный бой и вот Ксэв выбивает оружие из рук Атланты, отталкивает ее к стене, а затем бросает мечи в след… Секунда, и богиня в предвкушение надеется, что один из мечей пронзит ей сердце, но нет, они лишь вонзаются в плиту, пригвоздив кузнеца к стене. Талантливая воительница, тяжело дыша, переводит взгляд на Аилсу, спрашивая ее, что делать дальше. Ах, как же Аилсе хотелось сказать, чтобы она убила Атланту. Но нет, еще слишком рано. Кузнец не умрет, пока на ее пальце кольцо. Сначала нужно лишить ее артефакта, а потом уже убивать и не своими руками, а руками Ксэв. Богиня медленно встает и зал весь замирает в ожидании ее слов. -Вы обе показали себя на высоте. Вашему противнику, рискнувшему напасть, придется несладко. Однако не забывайте, что на войне нет друзей. Предателем может оказаться тот, кого вы считали союзником. И возможно такое, что вам придется сражаться с тем, кого вы считали другом. – Аилса говорит это с особым смыслом, его могут понять лишь кузнец и воительница. – Ты проиграла, Атланта. – Эта фраза тоже была сказана со смыслом. Аилса с улыбкой смотрела в глаза спартанке. – А теперь можете отдохнуть и разделить с нами трапезу. Богиня села обратно на свой стул и теперь переключила внимание на своего «супруга». Она обвила своей рукой его руку и посмотрела в глаза. Все это время Аид явно следил за своей королевой и теперь у него возникли вопросы, которые он поспешил задать. Его интересовало, зачем Аилса устроила все эти испытания для девушек. -Когда начнется война с Зевсом, никто не будет смотреть, равный бой или нет. Правил не будет. Иногда сила не главное, порой хитрость приносит победу. Богине показалось, что она достаточно мудро отвела на вопрос своего повелителя. Она не сказала ему правды, что пыталась показать девушкам, что они всего лишь игрушки в ее руках, а завела Аида в заблуждение, как будто этот бой был специально для него, чтобы показать, что сила не всегда приносит победу. По крайне мере она, Аилса, всегда добивается желаемого, своей хитростью. Да, конечно, она могла бы применить свою божественную силу и превратить в пепел любого, но разве это было бы так весело? Аилса бросила взгляд на Атланту и Ксэв, что сели рядом и сейчас что-то тихо обсуждали, а затем вновь пригубила вина. Кажется, этим вечером она слишком увлеклась спиртным, так как в голове появляется туман. Он может помешать плохо мыслить, а это может стать губительно ошибкой. Богиня решительно ставит кубок на стол и отрывает от грозди винограда одну ягодку. В это время Аид задает ей вопрос насчет трона, а она-то наивно полагала, что у него мозгов не хватит это заметить. Аилса осторожно подносит к губам бога виноградинку и, словно, любящая супруга заставляет ее съесть. Пока он жует и с нежностью смотрит на свою королеву, у богини есть время подумать и дать спокойный ответ. -Я всего лишь твоя жена, - нежно говорит женщина и скромно улыбается. – Зачем мне трон, если у меня есть ты? Я могу поддерживать тебя и без него. Аид, - Аилса пристально смотрит ему в глаза и кладет ладонь на его кисть. – Ты всё, что есть у меня. Прошу тебя, не дай Зевсу и другим богам снова отнять тебя. Я больше этого не вынесу… Какая актерская игра! Сколько чувственности в этих словах и сколько любви! Даже глаза у богини становятся влажными, вот только слез, она так и не смогла выдавить. Лишь спрятала лицо у него в груди, как будто стыдилась своих чувств. Все складывалось, как нельзя лучше и, казалось бы, уже это верх ее гениального игры, однако нет. Внезапно Аид, неожиданно абсолютно для всех, потребовал у Атланты то, что давал ей ранее. Аилса замерла у него на груди и не верила своим ушам. Затем она выпрямилась и все еще не веря, посмотрела на бога подземного царства. Когда же смысл услышанного до конца осел в ее голове, богиня повернула голову и посмотрела на растерянную Атланту. Кольцо, он хочет забрать у нее кольцо! Победная улыбка расплылась по устам Аилсы. -Да, Атланта, - наконец молвит Проклятая, обретая дар речи. – Теперь, когда Аид вернулся, твоя жизнь в безопасности. – Красноокий взгляд говорит совершенно о противоположном. Теперь, спартанка без кольца в еще большей опасности, чем была. Теперь у нее нет ничего против Аилсы.
Атланта: Рука кузнеца невольно разжалась, выпуская оружие, выбитое Ксэв одним ударом ноги. Внешне сильная женщина без малейшего противостояния поддалась чужой силе, что безболезненно, но очень быстро оттолкнула её к стене. Не успев даже осознать это, Атланта резко отстранилась назад, прижимаясь спиной к прочному препятствию, образовавшемуся позади. Что она подумала, когда оказалась у стены, и наблюдая, как воительница готовится метнуть в неё два своих меча? Сложно сказать. Несколько минут назад спартанка намеренно просила девушку одолеть её, притом сделать это достаточно убедительно. Ксэв отказалась, притом с таким сопротивлением, которого кузнец никак не ожидала, ведь какие бы общие цели у них обеих не имелись, воительница совсем недавно начала узнавать Атланту, но уже была готова уберечь её. И, тем не менее, завидев, что она готовится метнуть в неё мечи, кузнец непроизвольно допустила мысль, что сейчас её обязательно проткнут. Не двигаясь, она подняла руки, закрывая глаза, и уже слыша свист летящих в неё лезвий. Их соприкосновение с твёрдой каменной поверхностью стены было ощутимым, ожидалось так же и чувство неминуемой боли, тело пронзила беспокойная дрожь. Атланта открывает глаза и, желая осмотреть себя, пробует двинуться, но не может. Обнаруживая, что удерживающие её с двух сторон мечи, изрядно подпортили костюм, спартанка с удивлением осознаёт, что сама она не ранена. Взгляд Атланты поражённо обращается на воительницу, затем на Аилсу, в чьих зловещих глазах явно замечается желание увидеть гибель смертной женщины. Кузнец и сама полагала, что так просто богиня всё не оставит, это ведь был тот момент, когда жизнь спартанки вновь была в её руках. Однако разве могла королева убить женщину при Аиде, которому Атланта недавно призналась, что является его другом? Это был бы очень неосмотрительный шаг, склонный всё за раз порушить. Не такой предсказуемой особой являлась Проклятая, дабы наглядно вершить месть. Нет, она не стремилась завершать поединок двух женщин смертью одной из них, но и в хвалебных словах королевы кузнец не расслышала ничего искреннего, кроме того, что до них пытались донести. А двум симпатизирующим друг другу собеседницам напоминали о том, что решения здесь принимают не они. И в любой момент многое может измениться. Более всего Атланта сосредоточила своё внимание на дальнейших словах Аилсы, молвившей о её проигрыше в таком тоне и с таким взглядом, что не было труда понять суть сказанного. Спартанка проиграла… но этот проигрыш не относился к поединку с Ксэв. Королева делала ударение на том, что отныне Атланта не сможет противостоять ей и исполнит любую потребность, стоит великой лишь пальцами щёлкнуть. И сколь бы не было прискорбно это сознавать, но Аилса не ошибалась. Именно так всё и есть. Но и при данной истине Атланта лишь поморщилась, высвобождаясь от приковывающих её к стене мечей, и краем уха слушая, как Проклятая приглашает её и Ксэв присоединиться к их пиршеству. Кузнец возвращает мечи воительнице, очень надеясь, что ей более никогда не придётся брать в руки оружие. Но разве будучи во власти тёмной богини, можно оставаться в том уверенной… Атланта понимала, что их ждут и задерживаться не стоит, к тому же они и без того вызвали не мало подозрений. Но она хотела поговорить с Ксэв, пусть даже это можно было сделать чуть позже, за столом, но женщине необходимо узнать причину, по которой девушка так рисковала. - Ксэв, подожди… - Атланта говорила не громко, и опасаясь, что воительница может её вовсе не услышать, она удержала её за руку. - Что тебя остановило? Ты ведь могла подвергнуть себя опасности, не завершив бой с тем исходом, какого хотела Аилса. Почему ты так поступила? Кузнец помнила о ранних откровениях Ксэв, говорившей, что она беспокоится за её жизнь. Стоило ли тогда спрашивать, почему она так поступила? Стоило. Даже не смотря на то, что они обе стремились к одному, воительница сильно рисковала, ведь Аилса вполне может подвергнуть испытаниям и её. Она уже испытывала девушку, но не так, как могла, а ведь дай только повод, и никому из них не удастся помочь Аиду, а сам он будет жить в мире, созданном на усмотрение его жестокой «супруги». Удивительно, но её влияние являлось так велико, что произошедшее в дальнейшем было слишком неожиданно для женщины, думавшей, что её проявленная преданность богу, наоборот расположит его к ней. Прежде он разговаривал со своею королевой, Атланта даже не глядела в их сторону, хоть и пора было удостоить Аилсу вниманием, ибо она изъявила желание видеть двух союзниц с ними за столом. Спартанка удерживала взгляд на Ксэв, стремясь понять её действия, но в итоге ей пришлось повернуться к владыке Тартара, когда тот внезапно обратился к ней, да не поторапливал, а напротив, думал кое-что вернуть. Повернувшись к нему всем корпусом, Атланта долго всматривалась в лицо бога, не веря собственным ушам. Глаза кузнеца всего на миг обратились в сторону улыбающейся Аилсы. Что происходит?.. Почему он заговорил о кольце именно сейчас? И отчего желает забрать его? На какой-то миг Атланта решила, что в этом замешана богиня тьмы, чья улыбка была настолько открыта и являла настоящее удовольствие, получаемое от происходящего. Всё может быть. Они могли говорить о чём угодно, и если королева зацепилась за эту их былую историю с беспамятством Аида и всадниками смерти, то вполне речь могла зайти и о кольце, иначе с какой стати правитель вообще о нём упомнил. Он же не мог так сразу оживить картины забытого прошлого. Да, Атланта в подобные чудеса не верила, помня, что Проклятая давно уже норовила забрать у смертной женщины столь могущественный подарок. Дабы после уничтожить её… Это был конец. Не смея глядеть на Ксэв, спартанка медленным шагом последовала к богам, не отнимая взгляда от лица того, кто прежде назывался её другом. «Вернуть то, что ты не просто дал мне когда-то… это был твой подарок». Прежде вручённое Аидом кольцо являлось не просто защитой, это был символ их дружбы. Великого бога и смертной женщины, отдавшей в былое время за него свою жизнь. И вот, владыка Тартара просит назад подаренное им, тем самым, предвещая конец доверительной связи между ними. Атланта не станет ни о чём спрашивать, как и не будет медлить с возвращением того, что, оказывается, ей и не принадлежало. Что было дано с пустыми словами, но отнято с такой непоколебимостью и холодностью в голосе. Она подошла к владыке, уже держа кольцо в руке и обретя внешнее спокойствие, положила его на указанное Аидом место. Притом положила так, что ладонь накрыла подарок, и какое-то время Атланта простояла в таком положении, чуть наклонившись к двум богам, и прежде чем отдалиться, ответила Аилсе на её слова о проигрыше смертной женщины: - Порою даже проиграв, можно одержать победу, или же приблизить её в случае принятия необходимого поражения. Главное знать, когда оно действительно уместно. Атланта скрытно говорила о своей тайной союзнице, которая продолжила бы тот путь, с которого начинала она. Прикажи Аилса убить спартанку, или же помоги она воительнице в этом, девушка всё равно осталась бы при королеве. И однажды могла бы подобраться к её секретам так близко, что возможно, сумела бы узреть и нить её жизни. Вопрос в ином: удалось бы Ксэв уничтожить богиню, зародившую в ней частицу своего зла, которое всё более подчиняет себе девушку? Кто знает. В отличии от Атланты, совершенно не воспринимающей войны, убийства, жестокость, всё это являлось жизнью воительницы. Да, она была благородна, но люди, проливающие кровь иных людей, уже несут в себе долю того зла, которому противится кузнец. В этом её слабость, и преимущество Ксэв, что на удивление успешно одолевает ту чернь, которую в ней поселила Аилса. Менее всего хотелось сидеть рядом с двумя богами. Благо стол был длинный, потому можно было сесть так, дабы в случае разговора, девушек не услышали. К тому же музыка возобновилась, вновь начались танцы. Спартанка не стала усаживаться далеко от владыки и его избранницы, но и не находилась слишком близко к ним. Дождавшись, когда Ксэв присоединиться к ней, Атланта опустилась на стул, длительное время не говоря ничего, даже не желая. Она смотрела куда-то вниз, то на свои руки, то на стол, усеянный всякими яствами, недоступными для желудка живого человека. Музыка усилилась, а королева слишком была увлечена промываниями мозгов своего «любимого мужа». Вот и появился шанс рассказать воительнице хотя бы часть из того, что может ей пригодиться. Ибо теперь, лишившись кольца… Атланта понимала, что у неё осталось очень мало времени. - Вот и всё… - тихо сказала она, продолжая смотреть куда-то вперёд. - Теперь я лишена последней защиты, вынуждавшей Аилсу сохранять мне жизнь долгое время. А всего забавнее, что кольцо снято с моего пальца по решению того, кто прежде подарил мне его в знак нашей дружбы, - женщина посмотрела в сторону богини тьмы, дабы убедиться, что её обращение к девушке не так яро наблюдается демоническими глазами. - Знаешь, как это произошло, Ксэв… Тебе уже известно, что когда-то мы с Аидом боролись бок о бок против тёмных посланников одного из его врагов. И когда слуги Гекаты были повержены, а я была возвращена к жизни, владыка подарил мне кольцо, с чьей помощью я смогу взывать к нему всякий раз, когда буду в нём нуждаться. Кольцо сокрыто для чьих-либо глаз, только лишь я, да его истинный хозяин можем его видеть. Благодаря божественной силе, имеющейся в нём, я и попала в подземный мир, когда прежде услышала на земле, что в Тартаре вновь стало не спокойно. Я отправилась сюда не одна. Со мною был юноша по имени Джиор, мы многое прошли вместе, ближе друга у меня никогда не было. Моя вина, что я взяла его с собой… я этого не хотела, ибо знала, что в случае беды, могу оказаться бессильна ему помочь, как и самой себе. Я доверилась Аилсе, которую застала здесь в беспамятстве по замыслу Аида, чьи мотивы мне были тогда не известны. Я не знала, кем является эта женщина, которую владыка называл своею королевой. Будь я поосторожнее, может быть Аид сейчас бы не был так беспомощен и подвластен её чарам. Я отвлекала его внимание на тот момент, пока Аилса восстанавливала утерянную память в мире живых у своих жрецов. И когда она вернулась… Аид был заточён ею в бездне с титанами, а я оказалась заперта в подвале, где пробыла долгие дни, и не умерла лишь потому, что у меня было то самое кольцо, которое поддерживало во мне жизнь и защищало от тёмной силы этой богини. Но даже не проявляя её, Аилса могла навечно оставить меня в клетке, однако я здесь. Вновь сижу за одним столом с ней и Аидом, отказавшись от тех искушений, которым подвергалась. Я задаюсь вопросом, зачем она это делает… зачем оказывает столько усилий поставить меня на колени, когда ей ничего не стоит вырвать душу у меня из груди. Теперь я понимаю. Атланта затихла, будто не решаясь делиться своими размышлениями, или же не желая принимать их за действительность. Выводы и вправду были не утешительные, женщина чувствовала, что возвращается к тому разговору, который прежде вела с Аидом ещё до того, как он подвергся обману. Она и тогда опасалось того, о чём собиралась рассказать Ксэв сейчас. Рассказать, как о предначертанном, что непременно произойдёт или же просто поделиться своими тревогами… Но нет, Атланта допускала, что её опасения не напрасны. Она ощущала приближение собственного конца. Только совсем иного. - Смерть это лучшее, на что Аилса может обречь меня, дабы навсегда убрать с дороги, - столь же тихо продолжила говорить спартанка, по-прежнему не смотря на свою собеседницу, как если бы была виновата в чём-то перед ней. На самом же деле Атланта просто не хотела, чтобы душевная боль была замечена в её глазах. - Но это и проще. В худшем же случае… я буду подобна тем, кто безоговорочно подчиняется её воле. Для кого повелительный голос её чёрного сердца звучит яснее и правильнее голоса совести. Я бы предпочла умереть, чем когда-либо склонить голову перед этим жестоким величием, вызывающим уважение только при помощи страха. И я боюсь, Ксэв…. Боюсь однажды потерять себя, и навсегда измениться. Мне уже доводилось пребывать во власти тёмных сил, и то, на что я была способна тогда… до сих пор меня пугает. Познав такое вновь, я бы желала себе скорейшей смерти. Когда-то я просила об этом Аида, но отныне он недосягаем для меня, как и для собственного разума. И потому я прошу тебя, Ксэв…., - вот теперь кузнец подняла глаза на девушку. - Я знаю, что вопреки всем стараниям Аилсы, ты сумеешь сохранить себя, как удаётся тебе это и сейчас. Но только не мне… и если так случится, я прошу… доверши начатое нами в поединке. Нет, пожалуйста, не отказывай мне в данной просьбе. Мне не о чем жалеть, всё, что было в моих силах, я уже сделала. И коль мне осталось только смириться со своею участью, то я её приму. Но никогда не пожелаю быть рабою зла, и всё же если такое произойдёт, ты должна это предотвратить. Помоги мне уберечь мою душу, которая и после смерти не обретёт здесь покоя. Тогда будет правильнее её уничтожить… чем подвергнуть вечному проклятью. Пообещай, что в случае такого исхода, ты сделаешь то, о чём я прошу. Пообещай мне, Ксэв. Женщина была полна надежды, что воительница её поймёт и обязательно выполнит её просьбу. Так же Атланта вполне настроилась на то, что Аилса вскоре может с нею покончить. Её былые слова об отсутствии какой-либо угрозы всё ещё звучали в голове, как прямое доказательство обратного. Избегать действительность бесполезно, как и пытаться выжить там, где жизни нет. Лишив спартанку жизни, богиня не оставит её спокойно существовать в вечности. Она будет терзать её душу, ибо и душа кузнеца способна вмешаться в ход задуманных событий, вполне. И либо она будет уничтожена окончательно… либо будет обречена на то же проклятье, которое выбрала для себя Аилса. Этого и страшилась Атланта, чьею последней надеждой была храбрая дева-воительница, сумевшая войти в доверие к самой тьме, и разглядеть тот постепенно угасающий свет, гибель которого женщина явно в себе ощущала. Особенно сейчас, когда приближалось завершение её истории.
Ksav: Бой был завершен. Ксэв ждала, что Аилса сейчас прикажет ей довести начатое до конца, и убить Атланту, как проигравшего гладиатора. Ведь именно с битвой гладиаторов можно было сравнить их бой: два воина, король с королевой, завершающий жест. Вот Аилса величественно поднимается с места и говорит: -Вы обе показали себя на высоте. Вашему противнику, рискнувшему напасть, придется несладко. Однако не забывайте, что на войне нет друзей. Предателем может оказаться тот, кого вы считали союзником. И возможно такое, что вам придется сражаться с тем, кого вы считали другом. Конечно, смысл ее слов не ускользнул от воительницы. Богиня нарочно натравила их друг на друга, ибо начала подозревать о некой дружественной связи между девушками. Девушка заметила, с каким разочарованием, Аилса наблюдала финал битвы. Ксэв не убила Атланту, хотя богиня и желала этого. Воительница смогла справиться с собой и не нанести смертельный удар, а теперь размышляла почему… Ее тело подчинялось Королеве, по ее венам текла тьма, так откуда же в ее сознании появился тот просвет и возможность хоть и немного, но противится магии богини. Не сама же она такая сильна. Как она недавно сказала? «Бога может победить сила подобная ему…» Ксэв подняла взгляд и увидела Аида. «Аид… Вот в чем дело...» Сам того не осознавая, он давал девушки силы бороться. Это были не те силы, которые бог может дать в качестве дара, это была духовная сила, которая создана, что бы вселять в души веру и надежду на спасение. Это означало, в присутствии обоих богов, она может более менее сохранять себя…– Ты проиграла, Атланта. А теперь можете отдохнуть и разделить с нами трапезу. Богиня полностью переключилась на Аида. Ксэв все еще стояла на месте, пребывая в собственных мыслях, когда к ней подошла Атланта и возвратила ей клинки. – Спасибо, Атланта. – Ксэв вложила мечи в ножны за спиной и встретилась взглядом с кузнецом, не решаясь заговорить с ней. Смотрит на ее рану… Наконец, ее губы разжимаются и она тихо, еле слышно, говорит: - Мне очень жаль… Я не хотела. Еще чуть-чуть и, в глазах Ксэв, блеснули бы слезы, но она сумела вовремя их сдержать. Девушка направилась к столику, но кузнец остановила ее:- Ксэв, подожди… Что тебя остановило? Ты ведь могла подвергнуть себя опасности, не завершив бой с тем исходом, какого хотела Аилса. Почему ты так поступила? Девушка прекрасно понимала, о чем говорит Атланта. Своей самодеятельностью она могла запросто выдать себя, но и причинить вред Атланте она не могла. - Потому, что я не хочу твоей смерти, тем более от моих рук. Но, не волнуйся, я ведь не нарушила ее волю. Аилса хотела, что бы мы сразились, и мы сразились… Конкретней об исходе поединка указаний не было… Возможно, их диалог бы имел продолжение, если бы из-за стола не встал Аид и не потребовал Атланту вернуть что-то… Кузнец тут же переменилась в лице. В ее взгляде читалось непонимание и удивление. Аилса, похоже, наоборот, находилась в приподнятом настроении. Значит та вещь, о которой говорил бог Тартара, чем-то мешала богине. Быть может из-за нее она и не могла убить женщину? Не говоря ни слова, спартанка направилась к столу и остановилась прямо напротив богов. Ксэв так же прошла к столу и, закинув ногу на ногу, заняла место почти у самого края. Отсюда она могла видеть и слышать все, что происходило в центре стола. Вот Атланта снимает с пальца кольцо, со знаком Тартара и молча кладет его на стол перед богами. Ее ладонь все еще покоится поверх кольца, кузнец наклоняется чуть вперед к Аилсе и говорит ей:- Порою даже проиграв, можно одержать победу, или же приблизить её в случае принятия необходимого поражения. Главное знать, когда оно действительно уместно. Ксэв взяла кубок с вином в руки, и, покрутив его в руке, сделала небольшой глоток. Тепло тут же побежало по венам. Тело стало намного легче, ушло чувство усталости. Было несложно понять, что Атланта в свое речи имела ввиду ее. До сих пор ее истинные намерения были неизвестны никому, кроме кузнеца, и это пока являлось главным козырем девушки. Ксэв прикоснулась пальцами к вискам и помассировала их. До сих пор у нее не было четкого плана как действовать. Ситуация принимала все новые и неожиданные обороты. Аилса была полна сюрпризов, она была умной, хитрой и проницательной. Она предупреждала все шаги девушек наперед. Сначала она подчинила ее себе, потом заставила сражаться с другом… Странно, но Атланта за столь короткое время стала ей больше, чем простым союзником. Ксэв и не надеялась встретить здесь кого-то, кто преследует ту же цель, что и она. Желание помочь одному и тому же человеку, вернее богу, сблизило их. Воительница будет стараться изо всех сил уберечь Атланту, но, если пред ней будет стоять выбор помочь Аиду или кузнецу – она, без раздумий, выберет первый вариант. «Как же мне рассказать тебе?» - подумала Ксэв, смотря на Аида, забирающего у Атланты кольцо. «Атланта вряд ли нарушит свою клятву, а я, вместо правды, скажу какую-нибудь мерзость… А, что если написать записку? Интересно, напишут ли мои руки правду, или тоже будут лгать… Пока не попробуешь, не узнаешь… Надо бы стать ближе к богине и выяснить что для нее дороже всего. Если бить врага, то его оружием». В зале вновь заиграла музыка, на площадку перед столом вышли танцовщицы, и воительница, глядя на них, невольно сжала ножку бокала. В каждой из них она видела себя, вернее свое прошлое. Какая забавная штука жизнь. Хоть и отведено ей было этой жизни не так много лет, она успела пройти долгий путь от рабы до воительницы, ищущей справедливость, а теперь она и вовсе сидит за одним столом с владыкой Тартара, угощается его вином, и даже была принята в ряды его армии. Его армии, не Её. Здесь все возведено руками Аида. Он творец Тартара, а Аилса являлась всего - лишь его узурпатором. Но, настанет день, все вернется к своему владельцу. Ксэв осушила бокал, который тут же наполнился до краев сам по себе. «Неплохо» - Оценила она. Атланта присела за стол поближе к богам, и Ксэв пришлось придвинуться к ней, что бы они могли поговорить. Ей не терпелось выяснить, какой ценность обладало то кольцо и почему женщина была так подавлена его возвратом. Атланта даже не стала ждать, когда ее попросят рассказать, и первая начала диалог. - Вот и всё… Теперь я лишена последней защиты, вынуждавшей Аилсу сохранять мне жизнь долгое время. А всего забавнее, что кольцо снято с моего пальца по решению того, кто прежде подарил мне его в знак нашей дружбы. Блондинка положила руки на стол перед собой и сцепила кисти в замок, обращая все внимание на рассказ Атланты. – Почему это кольцо так важно? Аилса просто вне себя от счастья, что ты его лишилась… И это было правдой. Настроение богини заметно улучшилось, и с нескрываемой улыбкой и самодовольством, она что-то щебетала Аиду. Женщина кузнец тоже оглянулась на богов, и, убедившись, что они не слушают, рассказала союзнице как они с Аидом бок о бок сражались с слугами Гекаты, как бог подарил ей кольцо, которое оберегало ее все это время, как она оказалась здесь и что произошло дальше. Слушая ее, в голове воительницы составилась вся картинка целиком. Именно так она все и представляла. Аилса решилась избавиться от Аида из-за мести. Ведь, до этого она сама пребывала в беспамятстве, видимо, по его инициативе. Атланту она пыталась привлечь на вою сторону, но не смогла и заточила ее в подвал, где выжить ей помогало кольцо, подаренное Аидом. Складывая кусочки, как мозайку, Ксэв поняла, что таким образом, богиня желал сломить дух сильной женщины, а когда и это не вышло, она прибегла к более деловому способу. Воительница вспомнила сцену, которую она наблюдала на Елисейских полях, где богиня устроила встречу Атланты с ее умершим возлюбленным. Она надеялась, что тут то уж кузнец окончательно сломается и примет все условия Аилсы и снова потерпела поражение…- Я задаюсь вопросом, зачем она это делает… зачем оказывает столько усилий поставить меня на колени, когда ей ничего не стоит вырвать душу у меня из груди. Теперь я понимаю. И, правда, зачем? Ксэв мысленно задала себе этот вопрос и попробовала поставить себя на место Аилсы. Будучи ею, она бы не потерпела такого стабильного противостояния от простой земной женщины. Для Аилсы не было такого слова – «проиграть». Она должна была заставить строптивую склонить свою голову перед ней. Ведь большего унижения, чем сломленный дух для сильной женщины и представить невозможно… – Ей мало твоей смерти… Атланта подтвердила ее догадки: - Смерть это лучшее, на что Аилса может обречь меня, дабы навсегда убрать с дороги. – Воительница согласно кивнула и посмотрела в глаза девушке. Она не выглядела сломленной, но была близка к этому. Атланта напоминала блондинке рыбу, брошенную на сухой берег – воздуха не хватает, но сдаваться не хочется. - Я бы предпочла умереть, чем когда-либо склонить голову перед этим жестоким величием, вызывающим уважение только при помощи страха. И я боюсь, Ксэв…. Боюсь однажды потерять себя, и навсегда измениться. «Боюсь потерять себя, и навсегда измениться… Как знакомо…» Далее спартанка попросила Ксэв убить ее и, даже больше, уничтожить ее душу, если так будет необходимо. Атланта отметила, что воля воительницы настолько сильная, что она сможет сохранить себя вопреки магии Аилсы, а вот насчет себя кузнец почему-то сомневалась. Слышать это девушке было удивительно, ведь Атланта была так сильна духом и стойко противилась богине, что в ее слабость пред чарами просто не верилось. - Помоги мне уберечь мою душу, которая и после смерти не обретёт здесь покоя. Тогда будет правильнее её уничтожить… чем подвергнуть вечному проклятью. Пообещай, что в случае такого исхода, ты сделаешь то, о чём я прошу. Пообещай мне, Ксэв. – Я поняла твою просьбу, Атланта. Прежде, чем я отвечу, я хочу, чтобы ты знала. На моих руках есть кровь, но я не хладнокровная убийца. Убитые мною были людьми не безвинными. Они калечили судьбы и тела сотен женщин. Я была среди них, моя жизнь была так же покалечена. Да, я имею ввиду рабство. Мне удалось выкарабкаться, и я начала забирать жизни у работорговцев. Но, никогда… Никогда, я бы не смогла забрать жизнь женщины или ребенка. Нет. И, то, что ты просишь меня сделать, давит на меня тяжелым грузом. Поверь, когда мой меч ранил тебя в поединке, я ощутила ужас… Ненадолго воительница замолчала. Зачем она все это говорит Атланте? Почему бы просто не взять и ответить ей на вопрос кратко, как она обычно и поступает. Ксэв хотелось, что бы кузнец узнала получше, чтобы не считала ее уж такой черствой, какой она могла показаться из-за своей излишней сдержанности в ответах. – Но, Если передо мной возникнет выбор: отдать твою душу Аилсе или уничтожить, я выберу второй вариант …, если мне придется выбирать ,кому помочь – тебе или Аиду я опять же выберу второй вариант. Хоть, мне будет и нелегко на душе, но я готова взять на себя и этот груз… Самое главное сейчас для меня – это он… Она посмотрела на Аида. Как же хотелось сказать или сделать, что-то, ну, хоть что-нибудь, что помогло бы ему вернуть память. Но, не сейчас… Когда рядом Аилса, рисковать было глупо. - Скажи, Атланта… Ты знаешь Аилсу дольше меня. Какие у нее есть слабости? У каждого бога есть своя Ахиллесова пята. Ты понимаешь меня? У нее должно быть что-то, что делает ее уязвимой…
Аид: Бога так растрогала сцена с Аилсой о его потери, что он не смог удержаться и какие сомнения не испытывал крепко прижал к себе девушку целуя её в руку. На время он даже забыл, что Аилса может вызывать сомнения о преданности, ведь так хорошо играла свою роль, что даже не боялась пустить слезу. Наконец кузнец подошла к богам, сжимая руку в кулак и опуская её на стол перед Аидом с очень загадочной фразой. Порою даже проиграв, можно одержать победу, или же приблизить её в случае принятия необходимого поражения. Главное знать, когда оно действительно уместно. Говоря, смотрела Атланта прямо в глаза Аилсе. Бог слегка покосился, дабы его взгляд не заметила Проклятая. Между ними что-то есть злое, они не любят друг друга. Почему Аилса так радостно отреагировала на то, что я попросил кольцо? Вот тут сомнения бога всё сильнее и сильнее стали просыпаться, он уже не хотел в открытую не чего спрашивать. Переключив всё внимание на кольцо, мужчина очень сильно напрягся, так как в его памяти всё сложилось, как было несколько месяцев назад. Всадники, Геката, предатели! Он вспомнил все, что с ним произошло, и этот самый артефакт он дарил Атланте, чтобы она всегда могла воспользоваться им, когда будет нуждаться в помощи друга, а не бога. Аид вспомнил, что они были, есть и остаются друзьями. Но Ксэв, она рассказывала, что недавно тут, откуда ему знать, что она на его стороне. Столько предателей вокруг, если собственные соратники предают. Наконец Атланта убрала руку, и глаза мужчины увидели это блестящее маленькое кольцо с эмблемой его царства. Он боялся притрагиваться к нему, бог вспомнил, что он именно подарил его девушке, а не дал на время, а значит очень не вежливо забирать подарок. - Моя дорогая некто меня больше не куда не заберёт. Я изменю, мир людей и в этом надеюсь, ты мне поможешь. Первым делом мы нанесём удар в самое сердце Зевсу, по его любимому Олимпу. Уничтожив оплот сил богов, наши враги, а также будущие сами склонят головы перед нами. Мужчина это говорил с не охотой, так как ему хотелось разобраться, что происходит в его царстве. Посмотреть на границы подземного мира. Что происходит в Тартаре иными словами. Аид поцеловал свою королеву в щёку, и встал со стула направившись к трону. Медленными, но верными шагами он приближался к твердыни своей власти, и вот уже он стоит на вершине возле огромного трона. Обернувшись ко всем, он продолжил. Почему вы так яростно ненавидите друг друга? Хотел он это спросить, но на яву произнёс совсем другое. - Я слишком устал, да думаю, и вы тоже устали, Атланта и Ксэв, я очень рад был с вами познакомиться, а с тобой Атланта даже восстановить память. Прости, если как-то обидел тебя по поводу кольца, мне оно нужно чтобы восстановить до конца память, я знаю что это подарок. – Он замолчал на несколько секунд, после набравшись сил, дополнил. – Я обязательно верну вскоре его назад. А сейчас проводите наших гостей в покои, и мы с Аилсой тоже пойдём отдыхать. Увидимся утром. Мужчина спустился к Аилсе, взяв её за руку поцеловал в шейку и прошептал. - Пойдём в наши покои. Пара провожала взглядом Атланту и Ксэв и вслед за ними направились в покои.
Аилса: Аилса не знала, зачем Аид просит кольцо обратно, да и причина была не важна. Имеет значение лишь то, что теперь Атланта окажется без защиты и от нее спокойно можно будет избавиться. Вот он торжественный момент. Тот, кого так защищала и ждала кузнец, лишает ее последней зацепки к спасению. Парадокс, не правда ли? Как это трогательно и печально, и одновременно с этим волнующе, ведь богине тьмы даже не пришлось вводить в заблуждение Аида, он все сделал сам. Взгляд красных глаз с наслаждение наблюдал за ошарашенной Атлантой. Казалось, земля вот-вот уйдет из-под ее ног. Она так же не могла поверить в услышанное, как несколько секунд не верила своим ушам Аилса. Однако просьба Аида была реальна, и все ожидали, когда спартанка отдаст то, что давали ей взаймы. Дьяволица открыто улыбалась и наслаждалась происходящим, она не могла скрыть своей радости, да и не пыталась. Зачем? Кроме Аида всем известны ее злые умыслы, а единственный введенный в заблуждение человек прижимает ее сейчас к своей груди и преданно целует руку. Аилса ожидала чего угодно от Атланты. Даже допускала такое, что кузнец будет валяться в ногах у бога подземного царства, умоляя подарить ей могущественное кольцо. Но она, как всегда, повела себя достойно. Открывать дверь смерти, так с поднятой головой. Атланта подошла к столу и положила на него кольцо, однако той ладони, коей она укрывала могущественное украшение, пока не спешила убирать. Взглянув в лица богам, женщина перевела взгляд на Аилсу и понесла запоздалый ответ на тему собственного проигрыша. - Порою даже проиграв, можно одержать победу, или же приблизить её в случае принятия необходимого поражения. Главное знать, когда оно действительно уместно. Богиня лишь бесстрашно улыбнулась в лицо Атланте, которая даже в безвыходной ситуации не собиралась сдаваться. Как же хотелось ответить, но тогда бы игра испортилось, чего Аилса не могла потерпеть. Она взглянула на Ксэв, желая застигнуть ту врасплох и понять ее отношение ко всему происходящему, а в частности к спартанке. Однако выведать ничего не удалось, светловолосая воительница сидела за столом и попивала вино, совершенно не глядя в сторону богов. Ей было, словно, все равно. А может так оно и есть? Что ж, если Ксэв такая хладнокровная и никаких секретов у нее от Аилсы нет, то она исполнит приказ, о котором уже надумала богиня тьмы. Дьявольца бросила взгляд на своего «супруга» и так же ничего плохого не отметила. Аид рассматривал свое кольцо и, кажется, совершенно не принял фразу Атланты всерьез. Однако богиня даже не подозревала, что пропустила момент, когда властелин Тартара смотрел на нее, и в его глазах просыпалось подозрительность. Момент упущен. -Да, Атланта, сложно признавать поражение, когда был так близок к победе. Но такова жизнь, поражения неизбежны и нужно уметь признавать их с достоинством. Битву нередко выигрывает тот, кто в ней напрямую не участвует, помни это. «Когда я вижу противника, его поражение лишь вопрос времени, я любимица победы, а не вы» - продолжила она в мыслях, а затем вежливо улыбнулась Атланте, взглядом приказывая ей вернуться за стол и не мозолить глаза своими жалкими попытками выглядеть сильной. Кузнец ушла и присела рядом с воительницей, после чего эта парочка стала совершенна не интересна богине. Она обратила свое внимание на Аида, а он в свою очередь пообещал ей, что ничто их больше не разлучит. Первым планом бога подземного царства было нанести удар в сердце Зевса и уничтожить Олимп, после чего враги сами сдадутся и склонят голову перед новым царем. -Восхищаюсь ходом твоих мыслей! – Проговорила с улыбкой Аилса, поглаживая ладонью руку Аида. – Но так просто нас не пустят на Олимп, да и появление наше там вызовет подозрения. Зевс же даже никогда не звал тебя на праздники и мероприятия. Ты редкий и нежеланный гость на Олимпе, поэтому можно заманить его сюда. Тут он слабее, а ты наоборот сильнее и сможешь уничтожить его. Аид улыбнулся своей супруге, после чего поцеловал ее в щеку и встал из-за стола. Аилса бросила взгляд на Атланту и Ксэв, девушки о чем-то разговаривали, и богиня кивнула одной из служанок, чтобы встала ближе к ним и слушала, о чем те говорят. Сама же дьяволица внимательно следила за Аидом, которым подошел к своему трону, прижался к нему и о чем-то размышлял. Со стороны Аилса выглядела как озабоченная состоянием своего мужа супруга, но на деле, она знала, что происходит с Аидом. Он пытается вспомнить! Нет, этого не должно произойти раньше срока. Необходимо помешать ему, а главное убедить в том, что ближе, чем Аилса у него никого нет. Внезапно Аид решил закончиться пиршество. Самое время, уже было поздно. Он попрощался с девушками и попросил у Атланты прощение, за то, что забрал свой подарок. В этот момент Аилса уже почувствовала что-то неладное в его словах. И следующим предложением, Аид сумел вселить в ее сердце не шуточное опасение. Кольцо поможет вернуть ему память! Как она сразу не догадалась, что эта глупая побрякушка крайне опасна и может разрушить все планы богини. Нет, от этого кольца просто необходимо избавиться, Аид итак уже слишком многое вспомнил. Такими темпами, к утру он все вспомнит и грандиозным планам придет конец. Властелин Тартара распорядился, чтобы девушек проводили в комнаты, а сам спустился к своей супруге и взял ее за руку, коснувшись губами нежной шеи. Она почувствовала на то месте поцелуя приятное тепло и мурашки побежали по ее телу, соскучившемуся по ласке Аида. Богиня улыбнулась и провела рукой по щеке «мужа». -Конечно, только попрощаюсь с Атлантой и Ксэв. Подожди минутку. Она поцеловала его в щеку и двинулась к девушкам, что были уже у дверей в сопровождение двух служанок. Рука Аилсы выскользнула из пальцев бога и вот она уже стоит возле кузнеца и воительницы. Ее появление заставило их остановиться и, обернувшись, с любопытством взирать, не понимая, что еще хочет темная. -Атланта, - шепчет Аилса и внезапно хватает ее за кисть, притягивая к себе и улыбаясь. Аид этого не видит, так как богиня загораживает происходящее своей спиной. Ее глаза пылают алым цветом и никто не смеет вмешиваться. – В моей душе тьма, в твоей свет. И если уж не тьма, то тень свяжет нас. Тьма не боле чем темнота, но в тенях может скрываться, что угодно. Пришло время, у меня есть сила приказывать, а значит, повиновение последует… твое повиновение. Теперь ты моя. С этими словами с руки, что сжимала кисть кузнеца, потекла тьма. Кожа впитывала ее в себя, а дальше свой путь тьма продвигала по венам, заполняя собой каждый дюйм тела Атланты. Аилса стояла и смотрела, как часть ее, темная сторона, одолевает ту, что боролась с ней все это время. Однако борьба здесь бесполезна. Пока Атланта не оставляла внутренних попыток, медленно, но верно превращаюсь в преданную и верную рабыню зла, Проклятая повернула голову к ошарашенной Ксэв, которая ничего не могла сделать. Лишь смотреть. Она тоже была пропитана этой «чумой». -Смотри, Ксэв, она «погибает». – Шепчет Аилса, склоняя голову в бок и улыбаясь. - И погибнет каждый, кто посмеет пойти против меня. Ты же не сделаешь такой ошибки, правда, дорогая? – Богиня отпускает руку Атланты, у которой мысли уже спутаны, но тьма внутри нее побеждает. Красноокая наклоняется к воительнице и улыбается. - Убей ее этой ночью, избавь от мучений. Да, я буду милосердна к ней. Это приказ. И твоя последняя проверка на верность. Спокойной вам ночи, мои дорогие! Последнее предложение богиня говорит громко, чтобы слышал Аид и едва сдерживается, чтобы самодовольно не рассмеяться, наполняя нотками своего злорадного смеха каждый уголок Тартара. Девушек уводят служанки и провожают до комнаты, которую охраняют воины Аилсы. Богиня поворачивается к своему возлюбленному и улыбается, протягивая ему руку. -Пойдем, мой господин. *** Король и королева Тартара отправляются в свои покои. Минуя множество коридоров и лестничных пролетов, они оказываются у заветной двери. Спальня Аида. Аилса не раз в ней была и не только, когда ее хозяин был в бездне. Она была здесь и когда умерла и когда стала богиней. Некоторое время между богами была любовь, страсть и плотские утехи, но когда Аилса возненавидела Аида, то эта комната перестала быть для нее раем. И вот она снова здесь. Охранники встают по обе стороны двери, и богиня входит первой, чтобы незаметно для Аида кое-что изменить. Прямо над шикарным ложем она с помощью магии помещает большой портрет, где на троне сидит Аид, а сбоку от него стоит Аилса, положив руку ему на плечо. Это отобьет разнообразные сомнения. Проклятая подходит к небольшому столику и разливает по кубкам вино, после чего вздыхает и закрывает глаза, а ее наряд кардинально меняется. От черного длинного платья практически ничего не остается, разве что цвет и соблазнительность. Теперь ее тела касается прозрачная черная материя с рисунком цветов, растущими как будто на груди и внизу живота, нарочно скрывая то, что так хочется увидеть. Чулки с черной подвязкой и темные туфли дополняют образ сексуальной богини. СМОТРИ Она медленно поворачивается, и смотри на Аида томным взглядом, вытаскивая из волос заколки, позволяя им распуститься и упасть черным шелком на плечи. Когда же очарованный бог подходит ближе, женщина начинает нежно гладить его по щеке. -Не могу поверить, что ты рядом… со мной… Ее охватывает дрожь. Все это она представляла себе несколько иначе. Ей казалось, что никаких чувств и эмоций она не будет чувствовать. Но это было обманом. Сейчас, когда Аид стоял так близко, а его руки поглаживала ее спину, девушка чувствовала, как откуда-то снизу в ней поднимается волна страсти. Его прикосновения до сих пор заставляли ее тело дрожать и умолять о продолжении. Аилса поднимает голову и нежно, словно боясь спугнуть, касается своими губами уст бога. Они сливаются в ласковом поцелуе, который постепенно перерастает в страстный и безумный. Пальцы богини запутываются в волосах Аида, а вторая рука поглаживает его шею. Аилса прижимается к любимому, не оставляя между их телами пробелов. Когда их поцелуй прерывается, а с губ срывается жаркое дыхание, она закрывает глаза и прижимается лбом к его губам. Сложно себя сдерживать, но она не должна поддаваться чувствам. По крайне мере, пока не сделает то, что необходимо. -Я так люблю тебя… - Шепчет Аилса и ей даже не нужно врать, голос искренен и правдив, ведь она не лжет. – Но ты же это знаешь. Я отдала свою жизнь в твои руки, и ты это знаешь. Там, внизу хранится нить моей жизни, и она принадлежит только тебе. В любой момент, ты можешь убить меня и я не боюсь смерти… Ведь в этой жизни я была счастлива с тобой и лучше уже быть не может. А вот это уже была ложь, хитрая и продуманная ложь. Аилса знает, что возбужденный мужчина трезво мыслить не может, а сейчас Аид буквально пылал страстью к своей супруги. Она была сексуальной женщиной, а он не помнил ее и через несколько минут окажется с ней на одной постели, как будто первый раз. Разве это не интригует и не возбуждает? Именно этим и пользовалась Аилса. Она знала, что его мозг сейчас занят другими фантазиями, поэтому вполне возможно, что ей получится получить согласие на то, что нить снова станет в ее распоряжение. И тогда можно будет получить удовольствие… -Единственное, что я не хочу, чтобы мою нить перерезал Зевс, когда мы будем воевать с ним...
Атланта: Конец был близок, и Атланта чувствовала его неминуемое приближение. Что-то должно было вот-вот произойти, и этого никак не сможет избежать стойкая дева, прежде так удачно дававшая отпор тьме. Либо вечное забвение, либо смерть самой души… Сложно сказать, какая из этих двух участей являлась страшнее. И пребывая в отчаянии, спартанка понимала, какую не простую задачу взваливает на воительницу, которая не хотела её смерти и не раз говорила женщине об этом. Она уберегла её от гибели однажды, неужели для того, чтобы в итоге убить? Выбор не из лёгких, но Ксэв его сделала, прежде пояснив, что не является хладнокровной убийцей и подобная просьба обязывает её к очень не простому решению. Атланта и не считала девушку той, что способна бездумно проливать чью-либо кровь, но она была её последней надеждой. Кузнец не желала творить зло и участвовать в гибели мира по установкам своего главного врага. Но если так случится, спартанка хотела бы знать, что Ксэв будет рядом и остановит её. Не позволит совершить непоправимое. Она не дала точного ответа, но и не отказала в отчаянной просьбе. И Атланта была благодарна ей за проявленное понимание. - Значит, я могу считать твой ответ на мою просьбу утвердительным, - сказала женщина, и от этой мысли стало легче на душе. - Аид достоин того, чтобы за него сражались. Из всех богов, которых я знала, он единственный сделал для людей больше, чем было возможно. В былое время он вернул всех жителей Афин к жизни, после того, как они были убиты безжалостными слугами Гекаты. Я ни на миг не забываю о том милосердии и щедрости, которые Аид проявил ко мне и к другим, и всегда остаюсь благодарна ему за это. Твоя позиция верна, Ксэв, а намерения благородны. Делай то, что должно и никогда не забывай о том, ради каких целей идёшь на ту или иную жертву. Я знаю, у тебя всё получится. Я очень рада, что мне довелось узнать такого человека, как ты. Атланта не хотела, чтобы данные слова прозвучали, как прощание. Но, увы, они звучали именно так. В отличии от Ксэв, что не опасалась зла так сильно, как страшилась его сама кузнец, Атланта была подвластна тьме, ибо душа её ведала этот яд лишь раз, но не жила им, и не имеет от него защиты. У Ксэв была иная жизнь, она познала и ненависть и отнимала жизни своих недругов, девушке было знакомо это зло и потому она способна продержать дольше и даже выстоять, в отличии от той, что не умела ненавидеть и мстить. Воительница пожелала узнать подробнее у кузнеца обо всём, что она знала об Аилсе и её возможных слабостях. И тут Атланта поняла, что упустила одну из необходимых девушке информаций, которая вполне может пригодиться. Следовало это исправить, пока ещё имелась возможность. - И это «что-то» уже давно в её руках, - обречённо молвила она, хоть и продолжала думать иначе. - По крайней мере, я так слышала от одной из служанок. Хотелось бы верить в обратное. Как-то Аид сказал мне, что подавить силу Аилсы невозможно, богиню дано победить, только уничтожив нить жизни… её жизни, Ксэв. Долгое время она хранилась там, куда только Аид знал дорогу. К сожалению, она не известна и мне. Но если Аилса уже отыскала нить и держит её где-то у себя, тогда подобраться к ней можно будет, лишь сперва войдя в доверие к королеве. А с её умением распознавать чьи-либо потаённые мотивы, это сделать практически невозможно. Аид давно мог уничтожить эту нить, но не решился. Потому что он является создателем этого демона, с которым мы ныне боремся. Я не многое знаю о прошлой жизни Аилсы, разве только то, что она была когда-то простой земной девушкой, и питала к богу самую искреннюю и преданную любовь. И как я поняла, эта любовь была взаимной, - Атланта затихла, ненадолго задержав внимание на двух миловавшихся богах, затем продолжила, говоря ещё тише, почти что слово в слово пересказывая всё то, что слышала от Аида: - Но так вышло, что девушке было суждено умереть молодой. Её смерть была ужасной, Аилса погибла от рук напавших на неё бандитов. Аид предпринимал всё возможное, дабы защитить её, но ему помешал Зевс, который в итоге отозвал посланных охранять Аилсу рыцарей. Ярость давней войны между двумя братьями лишь усилилась после того, как душа Аилсы попала в подземный мир. И тогда Аид пошёл на самое страшное. Желая вернуть Аилсу к жизни и отомстить Зевсу, он обратился к силе древней магии, с помощью которой сделал её богиней. Самой могущественной из всех существующих. Заключив сделку с Мойрами, бог мёртвых выпросил у них жизненную нить своей любимой, таким образом обезопасив её от возможной гибели. Но в Аилсе жило то же стремление к мести за свою погубленную жизнь, и та злоба, которую она таила в себе, вскоре заполнила её целиком, сделав богиней Проклятых, и окончательно избавила от влияния того, кого она любила всем сердцем. Аилса избрала зло, и их отношения с Аидом дали трещину. Она утверждала, что бог мёртвых предал её, использовав, как действенное оружие против Зевса и это изменило её, разрушило. Сам Аид твердил обратное, говоря, что их связь с Аилсой оборвалась после того, как она пошла по неверному пути. Не знаю, чья правда сильнее, Ксэв. Но вот она, истинная слабость этого демона, и наше спасение. Любовь. Аилса всё ещё любит. Возможно, наивно с моей стороны полагать, что она может измениться, но я не оставляю надежды, ибо разве способно настоящее зло испытывать подобные чувства? Если бы только Аид всё вспомнил, и попытался бы открыть ей правду. И хоть бы он не утерял ещё ту любовь, ради которой был готов пойти на какой угодно риск. Я не желаю уничтожать её, Ксэв. Мне сложно объяснить почему… Но если… если Аид и вправду обманул её, тогда получается, что Аилса жертва. Его предательство могло сделать её такой, а не ненависть к богам. Я не знаю, как мы сумеем выведать правду и изменить ход событий. Но выхода у нас два. Либо мы берёмся за поиски нити жизни, и доводим дело до печального конца. Либо пытаемся вернуть Аиду его память, обретя которую он сможет возвратить и те чувства, что возможно у него ещё остались. В обоих случаях велика опасность, но я готова пойти на всё, только бы помочь Аиду вернуть его законную власть, как желаешь этого и ты. И что бы не случилось, я надеюсь, что хотя бы одна из нас достигнет этой цели. Женщина закончила говорить как раз, когда Аид уже намеревался уходить в свои покои, спартанка только сейчас заметила, что бог уже давно встал со стола и вновь стоит возле своего трона. Обратившись к ней и Ксэв, Аид был на редкость тактичен и вежлив. И даже извинился перед кузнец за возможно причинённую ей обиду. Атланта не знала, как реагировать на данные слова, она не была обижена, скорее сожалела о том, что теперь уж точно помочь своему другу не сможет. И это мучительное чувство обрело ещё большее давление, когда бог мёртвых заверил спартанку, что обязательно вернёт ей кольцо, но позже. А ведь вполне может случиться и так, что это «позже» никогда не наступит. Понимая, что им самим желательно не задерживаться, Атланта поднялась и последовала к тому креслу, на котором висел её пояс и хлыст. Мучительная давящая усталость никуда не делась, в худшем случае она могла совсем извести спартанку, которая была не прочь хоть немного поспать и набраться сил. Помимо этого, Атланта думала позже вновь увидеться с Ксэв, дабы подробнее обговорить ход их дальнейших действий. И только бы предназначенные для них комнаты не находились слишком далеко одна от другой. Много же было размышлений, много было задумок и планов. Но всему этому было не суждено осуществиться. Стараясь даже не смотреть на собиравшихся уходить Аида и Аилсу, кузнец упустила миг того многозначительного и опасного взгляда, который богиня направила ей в спину. Как знать, возможно, заметь Атланта приближение собственной гибели, она бы сумела её избежать. Но женщина была готова к тому, что рано или поздно это случится. Готова, и всё же до последнего отказывалась этому верить. Кто мог предугадать столь скорых действий от Проклятой, что вопреки присутствию рядом с нею Аида, решилась посеять в сердце спартанки зерно своего зла. Атланта думала не о ней, а о боге, которому желала помочь, и вернуть всё на свои прежние места. Думала о том, как, оставшись наедине с собой и со своими мыслями, обдумает каждую деталь всевозможных способов возвратить своему другу память, не прибегая к прямым просвещениям или же намёкам. Если ему хоть на долю поможет её кольцо, тогда пол дела уже сделано. Женщина вспоминала Джиора, которого любила, как младшего брата, верного союзника и того, кто всегда был ей надёжной опорой. Его жизнь и безопасность были превыше её собственного счастья. Атланта хотела спасти других, не помышляя о том, что вскоре сама будет нуждаться в спасении. Она полагала, что у неё ещё есть немного времени, когда как последняя малая песчинка уже упала в песочных часах. Не видя Аилсу, кузнец на удивление сразу ощутила всё более пронизывающий её тело холод. Откуда он взялся было не сложно понять. Но Атланта не догадывалась даже, что богиня тьмы вот-вот приблизиться к ней. Одно лишь дыхание смерти и шёпот за спиной… одно только властное прикосновение, и поразительная сила, грубо уводящая за собою… Нет возможности ни вырваться, ни осознать, что именно происходит. Забывшись с неожиданности, спартанка не пыталась воспротивиться происходящему, поначалу так точно. Она только оцепенело всматривалась в алые глаза демона, желающего поработить её душу. Надвигался знакомый мрак забвения, но уже более страшный, не ведомый прежде. Женщина не упускала ни единого слова из сказанного Проклятой, и чем более она углублялась в смысл её речей, тем сильнее проявлялся страх в её, полном сосредоточения, взгляде. Нельзя заглядывать в бездну завлекающей тьмы… нельзя внимать её зову и подпускать к себе слишком близко… Но уже было поздно. Услышав последнюю фразу, предвещающую губительные действия, Атланта дёрнула рукой, стремясь освободиться от крепко удерживающей её ладони. Она знала, что её ожидает, теперь спартанка всё поняла. Но отстранить от себя быстрого демона не успела. Женщина издала болезненный стон, когда частица зловещей отравы проникла под её кожу, а затем устремилась заполнять собою сердце, душу и разум кузнеца. Атланта застыла на месте, от боли и противостояния наклонив голову назад. Было видно, как от её упорной борьбы и болезненных ощущений у женщины на шее выступили вены, как и по всему её телу, не способному даже сделать хоть один шаг, чтобы отдалиться. Но чем сильнее проявлялась её воля и сопротивление, тем невыносимее становилась боль, не только физическая, но и душевная. Казалось, вся сущность Атланты вот-вот разорвётся на части от того режущего внутренности яда, постепенно проникавшего в сознание непокорной спартанки. Это было что-то иное, совсем не похожее на некогда одолевавшую её силу Ареса, и ту, которая подчинила себе Ксэв. Проклятая не просто овладевала разумом и чувствами кузнеца, она создавала в ней подобного себе демона. И как же этот демон был силён… Он был ничем иным, как самой Атлантой. Все её подавляемые благородством и сердечной добротою злоба, разочарование, обида и страдания от множественных утрат, стали обретать свободу, воплощаясь в одно единое чудовищное существо, которое она не могла победить… не могла ему воспротивиться… «… если уж не тьма, то тень свяжет нас» - повторно раздавался внутри спартанки голос её повелительницы, чьи пальцы продолжали настойчиво впиваться в её руку. Аид… необходимо обратиться к нему… позвать… выпросить помощь пока не стало слишком поздно… Но Атланта не могла более издать ни звука, сжимая зубы от нарастающей боли и чувствуя, как теряется реальность. Само видение её становится иным, незнакомым. И самое страшное, что помимо голоса Аилсы, женщина слышит в своей голове ещё чей-то насмешливый шёпот. Его было сложно разобрать, но он в точности повторял слова богини тьмы, как будто приносил ей клятву верности. Атланта не сразу узнала свой собственный голос, это он говорил с нею, обращаясь откуда-то извне. «Тень свяжет нас…» - Ксэв… Сумев вымолвить одно лишь имя воительницы, прозвучавшее из уст кузнеца так слабо и умоляюще, Атланта обратила на неё помутнённые, уже мало что видящие, глаза. Болезненная дрожь пронзала сильное тело, спартанка ощутила, как что-то влажное потекло по щекам… это были слёзы… А во взгляде читалась только одна неугасающая мольба: «Не оставляй Аида, помоги ему обрести былую власть… не дай умелому обману свести его к жестокости и безумию и сделай то… о чём я тебя просила…» Отравлявшая её душу тьма, чёрной пеленой накрыла глаза Атланты, вновь дернувшейся от очередной болезненной судороги. Она не слышала, как Аилса говорила с Ксэв, сознанием женщины постепенно овладевал её собственный демон, чей зловещий смех заполнял её всю, а его ярость полностью обретала власть над волею доброго сердца. «Теперь ты моя… моя…» В последний раз изменяющееся сознание являло женщине память о всех тех, кого она любила. О погибшем женихе и её нарожденных детях… о родных землях и доме, куда уже не дано вернуться… о тех мечтах, которые не суждено осуществить… И хотелось кричать от той боли, что поражала грудь так, словно из неё вынимали бессмертную душу. Но нет… она осталась… порабощённая и искалеченная… раздавленная ненавистью, отныне незнающей пределов. Нет больше жалости… нет чувств прекрасного и бесконечного… любовь мертва… а вместе с нею и умер человек, чья борьба была неистовой и долгой. А поражение разрушительным… фатальным… И куда же делось всё то, что казалось имело большую силу и право остаться в истории?.. Всё уничтожилось в один миг. Сохранилась лишь плоть, не имеющая душу, пропитанная злом того монстра, что отныне властвовал над телом женщины, никогда бы не позволившей себе принять сторону зла. Никогда… Теперь же она не помнила саму себя… где находится… и кто с нею… Перед взором предстал сплошной мрак, а разум уже даже не сознавал, что с ним происходит. Атланта познала ту же смерть, но оставалась в своём теле, не имея возможности взять его под контроль. Демон одолел её и отныне она жила его мыслями, его действиями и желаниями. И как же много жестокой радости испытывало это существо, получившее свободу. Или же эту радость испытывала сама преображённая Атланта? Они были едины с этой тенью. И сколько бы не продолжалась борьба, кузнец уже более не могла вернуть себя прежнюю. Потому что не хотела… Отданная во власть злу, спартанка позабыла о себе, существуя лишь в той реальности, которую для неё создала богиня тьмы. И эта реальность начинала казаться ей правильной. Потому, что демон, живущий в ней, управлял мыслями кузнеца, лишая свободы воли в любом её проявлении. Последняя секунда противостояния окончилась резким преклонением женщины на одно колено, ибо стоять она уже не могла. Одной рукой она опиралась о каменный пол, а вторая по-прежнему удерживалась ладонью Аилсы, щедро отдавшей смертной деве большую часть своей тёмной сущности. И эта сущность вскоре подняла веки, представляя стороннему взору глаза того же красного цвета, только менее яркого, нежели у Проклятой. Вот и окончилась неравная борьба, не оставив и следа от той, что противостояла злу. Теперь она ему служила. Изменения замечались не только внутренние, но и внешние. Былая слабость сменилась чувством удивительной силы, неуверенность движений измождённого голодом и душевными муками тела ныне не замечалась. Вернулись блеск и пышность золотых волос, мышцы на теле будто стали больше, а на красивом лице не было ни малейшей доли отчаяния, печали и смиренного ожидания своего конца, как в принципе и иных человеческих чувств. Из всех малых оставшихся эмоций, проявилось только восхищение, и направленно оно было на богиню тьмы, когда нечто похожее на Атланту внешне, подняло свой взор. Это было очень странное ощущение преданной любви к той, что теперь виделась не врагом, а всем смыслом существования, примером величия и пробуждением трепета. - Моя королева. Тень поднялась, меняя положение руки, что прежде находилась в ладони Аилсы, теперь же Атланта держала её руку в своей. И с таким искренним уважением смотрела на свою госпожу, какого не мог выказать ни один из её подчинённых, ибо все они её боялись. А то существо, что ныне жило в теле кузнеца, оно любило Проклятую. Как способно любить всякое создание своего истинного создателя. Отняв руку, Аилса вновь с чем-то обратилась к Ксэв, а спартанка тем моментом стала по новому оглядывать зал, словно прежде не бывав здесь ни разу. Её дьявольский взгляд остановился на Аиде, очень необычно блеснув при этом. Так странно… Атланта многое помнила из того, что происходило с ней недавно, но всё же её память не сразу возвращала разум к картинам пережитого прошлого. То есть значение имело лишь главное, это та задача, которая стояла перед нею сейчас. А ею являлась сама королева, и всё связанное с ней на данный момент. Прежде видевшая в боге мёртвых друга, и того, за кого не жаль отдать жизнь, кузнец сейчас смотрела на него с видимым презрением, как к чему-то недостойному её госпожи. Да, Тень считала его недостойным, ведомым и слабым. А всё потому, что Аилсе удалось его провести, и сделать своим рабом. Но ведь и она отныне подвергалась опасности, ибо знал демон, живущий в спартанке, что Проклятая испытывала чувства к владыке Тартара. И он в любой момент мог её изменить. Как же дальновидно зло, какую зоркость оно имеет, предугадывая многое из происходящего наперёд. Но сейчас её госпожа пожелала отправиться в их с Аидом покои, и Атланте больше ничего не оставалось, кроме как подчиниться её воле. Сама она не ощущала никакой усталости, и была готова сколько потребуется ожидать возвращения своей повелительницы. Аилса пожелала им с Ксэв спокойной ночи, и Тень с немалым интересом стала разглядывать воительницу, стоявшую неподалёку от неё. Она её не забыла, как и помнила о впечатляющих воинских умениях этой отчаянной девушки. А заодно и том, что она хотела примкнуть к армии её госпожи. Испытал ли демон в Атланте ревность от этой мысли? Отчасти. И наудачу для Ксэв, кузнец пока что не вспоминала об их прошлых разговорах, хоть ей и поступала информация о том, что девушка более всего была предана Аиду. И вот боги уходят, а к женщинам направляются две служанки, одна из которых тихо говорит: - Пойдёмте, мы проведём вас в вашу комнату, где вы сможете отдохнуть. - Отдых, - с брезгливой серьёзностью произнесла кузнец, отворачиваясь и направляясь к столу, за которым недавно пировали бессмертные. - Мертвецы так любят покоиться в тишине. Действительно, что им ещё остаётся. Взяв кувшин с божественным нектаром, Тень разлила его в два золотых кубка, один из которых предназначался для Ксэв. Ей были отвратительны все, кто находился в данном замке, кроме этой девушки и любимой госпожи, которая, увы, сейчас уделяла время своему слабохарактерному избраннику. Служанки недоумённо мялись в стороне, пока Атланта, направляясь к воительнице ровным шагом, молвила, обращаясь к Ксэв, и после передавая ей кубок: - Но мы ведь с тобой не из числа тех, кто приветствует смерть, как освобождение от долга перед владыками этого мира. Нет большей награды, чем их потребность в нас, - один кубок легонько ударился о другой, издавай нежный звон. - Выпьем же за процветание крепкого союза и власти наших богов. Уж мы то позаботимся о том, чтобы на пути к их всецелому могуществу не возникло мелочных препятствий. На миг тёмно-красные глаза Атланты приобрели чёрный цвет, в котором зеркалом отразились огни горящих в зале свечей. Жуткий взор позже изменился, когда кузнец отпила из кубка, всё так же не моргая смотря на свою молчаливую собеседницу. Что-то в её ответном внимании не понравилось слуге тьмы. От девушки исходило какое-то волнение, тревога, и не сложно было догадаться, за кого именно волновалась Ксэв. На время утерянные воспоминания отрывками выявлялись из тумана забытого «Я». Тень частично стала припоминать некоторые слова, которые воительница когда-то ей говорила. Это были такие душевные излияние, которые демон, пребывавший внутри спартанки понять не мог. Ему это показалось простой сентиментальностью, свойственной человеческой душе, живущей в самообмане. То ли дело та преданность, которую испытывала кузнец к своей королеве. Она готова сделать всё что угодно ради неё, и дважды познает смерть тот, кто посмеет усомниться в этом. Разумеется, Тень чувствовала опасность, исходящую от Ксэв, но не придавала ей значения, слишком увлёкшись тем странным противоречивым отношением, которое зарождало в девушке присутствие Атланты. - Твой взгляд, - с подозрительностью в огрубевшем голосе поинтересовалась она. - Что он означает? Ты смотришь на меня так, будто видишь впервые. Разве я изменилась? Демон улыбнулся, и его кроваво-красные глаза вновь стали полностью чёрными, столь же зловещими, как и сама улыбка. Опять же ненадолго. Служанки по-прежнему стояли рядом с двумя женщинами, и Атланта не стала идти наперекор желаниям своей повелительницы. Хотя ведь на самом деле завершить пиршество предложил Аид, но кузнец настойчиво думала, что такова была потребность богини тьмы, и только потому не стала ею пренебрегать, послушно следуя за девушками вместе с Ксэв. Атланта более не произнесла ни слова, и не одарила ни единым взглядом воительницу, с каменным безжизненным лицом и взором проходя по длинному коридору. О чём могла думать Тьма в данные минуты? Только о госпоже, и том, что ей бы доставило большую радость присутствовать сейчас подле неё. Но вместо этого она была вынуждена отсиживаться в четырёх стенах, отсчитывая миг за мигом до того момента, когда вновь сможет быть рядом с королевой. Демону не понравилось ещё кое-что. Когда служанки довели их до места, обнаружилось, что двум женщинам предоставили одну комнату, видимо предназначенную специально для гостей, и она находилась под охраной. Прежде Атланта не особо вслушивалась в слова служанки, что ещё в зале сказала об одной комнате, но никак не о двух. Тень насторожилась, пристально оглядев всех, вплоть до неподвижных воинов королевы. Она была безгранично предана Аилсе, и не ждала от неё немилости, чего не могла сказать о Ксэв. Ей демон, живущий в спартанке, не доверял. Последовав к двери, Атланта открыла её, без какого-либо интереса заглядывая в предоставленную комнату. Внутрь она не входит, оставаясь у порога. И вот, ненамного отойдя назад, кузнец медленно поворачивает голову, и задерживает свой недобрый взгляд на одной из служанок, что, пожелав им прекрасных снов, уже собиралась уходить вместе той, которая её сопровождала. Этот голос… Всматриваясь в лицо черноволосой юной красавицы, Атланта понимала, что видит её впервые. А вот слышать девушку ей уже доводилось, притом отчётливо. - Тебя я помню. Это была та самая служанка, что когда-то тайком от королевы спускалась в подвал к кузнецу и предлагала ей пищу и воду, дабы если уж и оставить Атланту здесь навечно, то хоть не позволить ей не мучиться от голода. От неё то спартанка и узнала о нити жизни, которая якобы теперь была у Проклятой. Как выведала и то, что девушка была всецело предана Аиду. Тогда в непроглядной тьме сырого подвала, кузнец не могла разглядеть лицо своей добровольной спасительницы, но голос её забыть бы не посмела, ибо это единственное, что Атланте довелось услышать спустя долгие дни кроме собственных стонов и криков. Какой же она была глупой. Принимала боль и невыносимые страдания ради владыки, что из-за своей наивности и прочих заморочек отправился прямиком в бездну к титанам, а его верная подруга чуть не была заживо сожрана крысами. Недостойный… слабый… Стоит оберегать и подчиняться тем правителям, которые способны поставить на колени всех иных богов. Такою была её королева, заслуживающая сильнейших воинов подле себя. Ни от кого, кроме Аида, не укрылось, кем теперь являлась Атланта, и что ныне жило в ней. Служанка осознала, что именно значил этот зловещий взгляд Тени, направленный на неё. И несмотря на присутствие стражи и воительницы, которые вполне могут её остановить, девушка сделала несколько быстрых шагов назад, и отвернувшись, побежала прочь, что было сил. Куда бежала и зачем… Может искать защиты. Но разве можно убежать от демонической сущности богини тьмы? Рука Атланты в секунду сжала рукоять хлыста, распуская опасное орудие, и совершив им один удар о стену, со свистом устремила длинную плеть в сторону убегавшей служанки. Тяжёлый конец хлыста, настигнув девушку, змеёй обвился вокруг её шеи. Спартанка рванула плеть на себя, увлекая её вместе с пытавшейся высвободиться служанкой, и схватив её за плечи, гневно затолкала несчастную в комнату. Вторая девушка никуда сбежать не пыталась, и всё же Атланта сказала воинам попридержать её, пока сама она не разберётся с той неверной. - Бессилие… мрак… и агония, - молвила спартанка, медленно ходя вокруг лежащей на полу девушки. Плеть по-прежнему сдавливала ей шею, она просила пощадить её, но демон только явил злую усмешку, продолжая прокручивать в памяти мгновения прошлого. - Ты приходила помочь мне, облегчить мои страдания. Верная служанка Аида. Я бы восхитилась твоею преданностью, не грозись она помешать замыслам моей госпожи. Атланта приблизилась к служанке, и, наклонившись, взяла её за волосы, смотря на Ксэв глазами цвета чёрного жемчуга. Дверь в комнату была открыта и, разумеется, воительница всё видела. И Тень этого хотела. Пусть смотрит и знает, что случается с теми, кто думает идти против её повелительницы. Сильнее потянув девушку за волосы, кузнец приблизила её лицо к своему, дабы та не упустила ни единого слова. - Помнишь, какой я была, разделяя с подобными тебе эту пустую веру ни во что. Как я повторно отдавала свою жизнь за мир и людей, у которых нет будущего. Всем им суждено гнить в иллюзиях лучшей судьбы, созданных этой скупой на дальновидность благодетелью, - красавице дышала всё тяжелее, пребывая в страхе и глядя на то существо, что зная её истинные мотивы, попусту её уничтожит, а затем примется и за остальных союзников девушки. - Я же обрела вечность подле той, что подчиняет себе время. И она позволит мне увидеть конец ваших никчёмных надежд, скоро всё познает перерождение. С ней я не чувствую боли, не грызу себя муками совести, и не ощущаю в себе ту беспомощность, на которую меня обрёк ваш слабовольный бог. Отныне он будет во всём угождать моей госпоже, принимая её желания за свои собственные. А значит, ни ты и не твои союзники больше ему не понадобитесь. Тень поднимается на ноги, готовая утешить свою тоску по королеве желанной гибелью одной из её врагов. Она сделает это, выплеснув всю свою злобу на это жалкое не стоящее жизни создание. Такое же слабое, как и бог, которому она остаётся предана. Одно резкое движение плетью, и её мучения удвоятся. И вот, собираясь сотворить задуманное, демон вдруг останавливается а его лицо искажается болью. Ладонь выпускает рукоять хлыста, спартанка подаётся в сторону, руками хватаясь за голову. Что-то не даёт ей сотворить убийство, продолжая яро сопротивляться злу. И этим что-то была она сама… та, прежняя Атланта, что никогда бы не позволила себе нести другим смерть. Она борется в себе, стремясь прогнать демона из своего тела. Но он слишком силён… Спартанка резко оборачивается, всё так же держась руками за раскалывающуюся от боли голову, и её глаза вдруг вновь становятся медово-карими, а лицо на миг являет тревогу, живую тревогу, человеческую. Атланта смотрит на воительницу и её взгляд меняется на доли секунды, отражая ту самую душу, которую Аилса надеялась погубить. - Ох, Ксэв… спаси меня… Женщина со сдавленным стоном падает на пол, сражаясь со своим демоном, чья победа очевидна. Он возвращает себе ненадолго утерянную власть, и скоро на деву-воительницу вновь глядят глаза того зла, которое постепенно начинает вспоминать о тайных желаниях девушки вернуть Аиду трон. И отныне это зло намерено устранить образовавшееся на пути препятствие.
Ksav: Все было кончено или это было только начало? Непонятно. Мысли путались. Ксэв сидела на полу рядом с телом Атланты, запустив руки в волосы и смотрела на бледное тело подруги… Что будет дальше? А ведь всего пару часов назад, они вместе сидели за столом с двумя богами, прямо под носом общего врага и открывали другу другу души! Атланта призналась, что была рада встретить такого человека, как Ксэв. Это чувство было взаимным, только вот сказать об этом ей она не успела… Думала, что у них еще будет время. Но, как она ошибалась! Ксэв запустила руку в волосы еще глубже и крепче ухватилась за голову, закрывая ладонями уши, как будто, пыталась огородить себя от криков и предсмертных стонов кузнеца, которые все еще звучали в ее голове. Их встреча была предначертана им судьбой, ибо они боролись за одно и то же и, помогли друг другу не сломаться раньше времени… Но, вот, парадокс, что бы спасти ее душу – нужно было убить ее тело. Но, разве можно было знать, что в случае смерти тела, Тень овладеет и душой? Всего пару часов назад, они обсуждали уязвимые места Аилсы, и, казалось бы продвинулись на шаг ближе к своим замыслам, но все опять оказалось не так… Атланта рассказала трогательную историю прекрасной девушки, жившей давно на земле, которую полюбил Аид, которая умерла в молодом возрасте. И смерть ее была жестокой. Она попала в Царство мертвых, как и все умершие, но Аид не спешил сдаваться и выпросил у Судеб ее нить жизни… «Нить жизни…» - повторила про себя Ксэв, стирая с клинков кровь… «Если отыскать ее нить жизни, то можно манипулировать Аилсой, как она привыкла манипулировать судьбами других людей и даже богов… Только вот, что по этому поводу думает Аид? Наверняка, ему не понравится эта затея, ведь он любит ее, а она любит его… и пока любовь между ними существует, будет жить и надежда на светлое будущее… Иначе, если бы он не верил, он бы уже давным давно перерезал эту нить…» Как же наивно было предполагать, что Аилса даст девушкам спокойно разойтись по комнатам, оставив их наедине с друг другом. Конечно, нет, ведь у нее был просчитан и продуман каждый шаг, были приняты все меры предосторожности, а то, что финальной фразой Аид дал понять, что кое-что вспомнил, заставило богиню Тартара лишний раз подстраховаться и убрать с пути всех, кто мог помешать ее плану – всех преданных богу подземного царства. Когда Аилса подошла к ним с Атлантой, все свершилось так быстро, что воительница даже ахнуть не успела. Глаза ее лишь широко расширились от ужаса, который разворачивался прямо перед ней. Богиня Тьмы впустила в тело Атланты часть своей сущности – демона, который прямо на глазах изъедал кузнеца, высвобождая наружу свою черную суть. Кузнец страдала, и Ксэв это видела. Ее тело содрогалось от боли, на лице отображались мыслимые и немыслимые муки наряду с отчаянием. «Вот и произошло то, чего Атланта боялась более всего. Она стала рабой истинного зла, порабощена той, которой не желала служить даже под страхом смерти». Ксэв оставалось лишь наблюдать за происходящим ледяным взглядом. А, что тут сделаешь? Все уже было сделано Аилсой, тьма растекалась по венам кузнеца, а воительница в присутствии богини, не могла сделать и шага, так как тоже была заражена ее чернотой … Ксэв прекратила очищать меч и посмотрела на свои руки. Они были в сером липком веществе – крови, точнее. Пред ее глазами предстала картина, как клинок входит в плоть по самую рукоять, а кровь капает прямо ей на руки… Богиня сказала, что Атланта погибает, в том смысле, что погибает ее сущность, и, что Аилса будет настолько благосклонна, что подарит кузнецу смерть – руками смелой воительницы. Это был приказ: убить Атланту… Никакого удивления, блондинка предвидела, что так все и будет. Она посмотрела на Атланту, которая признала в Аилсе свою королеву. Взгляд, действия, даже аура кузнеца стала другими- темными, дьявольскими. Ксэв высоко вскинула голову и сказала: - Я это сделаю. А, что терять? Ксэв хотела спасти Атланту ночью, вывести из дворца, спрятать… Но, сейчас это уже было неактуально, и, если теперь спасение Атланты заключается в ее убийстве, то она убьет ее. Когда боги ушли, Ксэв и Атланта остались наедине. Ксэв больше не хотелось откровенничать с женщиной, ибо она больше не была ее подругой. Она была мишенью, в которую ей надлежало выпустить стрелу и попасть в десятку. Ее взгляд изучающее скользнул по кузнецу: мускулы, кажется, несколько увеличились в объеме, глаза сменили цвет на черный… Если раньше у Атланты были светлые глаза (карие, голубые, серые?), цвет которых Ксэв не могла определить, то теперь они были просто черные. Уж черный цвет ни с чем нельзя было спутать. Взгляд кузнеца стал похож на взгляд Аилсы – тоже ничего, кроме темноты и ненависти. «Интересно, насколько сейчас сильна Атланта, смогу ли я вообще ее убить?» И сомнения воительницы были вовсе не в чувстве морали, а в опасении превосходства силы спартанки над ее. Может быть Аилса дала ей совсем не выполнимую задачу? … Грустно усмехнувшись, Ксэв перевернула меч острием вверх и посмотрела на свое отражение в широкой части клинка. Оно было расплывчатым, а по ее лицу тонкими струйками стекала кровь… Но это была не ее кровь, это кровь Атланты стекала по зеркальной глади холодного оружия… Когда девушки остались одни, первой тишину между ними нарушила служанка, милая девушка, стоит отметить. Она предложила проводить их в комнату отдыха, однако, Атланта, которая, видимо, вместе с Тенью получила отличный заряд бодрости, брезгливо отозвалась: - Отдых… Мертвецы так любят покоиться в тишине. Действительно, что им ещё остаётся. Атланта вернулась к столу и разлила вино в два бокала. Ксэв заинтересованно отправилась за ней, но остановилась в паре метров от нее. – Потому, что тишина — это единственное во всей вселенной, что не имеет формы. Это ничто и оно не от мира сего. Поэтому, мертвецам оно и не чуждо. Хмыкнув демон Атланта вернулась к ней и подала второй кубок. Девушка незамедлительно, но молча приняла его. Кузнец произнесла тост за процветание и власть их богов:- Уж мы то позаботимся о том, чтобы на пути к их всецелому могуществу не возникло мелочных препятствий. Ксэв одобрительно кивнула, соглашаясь с каждым словом девушки. – Уж, во мне не сомневайся, я позабочусь… Их бокалы соединились, наполнив зал хрустальным звоном и девушки, не отрывая взглядов друг от друга, осушили собственные кубки. Причем, Атланта сейчас пила за могущество Аилсы, а Ксэв за вечное царствование Аида. «Как же Тьма изменила ее… Там ли еще Атланта? Борется ли?» Она всматривалась в глаза спартанке, пытаясь обнаружить в них хоть что-то знакомое. От кузнеца не ускользнул ее подозрительный взгляд: - Твой взгляд. Что он означает? Ты смотришь на меня так, будто видишь впервые. Разве я изменилась? …Глаза Атланты были широко распахнуты, и сейчас Ксэв видела, что она настоящая. Перед ней лежала настоящая Атланта… только мертвая… Поставив пустой бокал на стол, Ксэв развернулась к собеседнице, что все еще ждала ее ответа на вопрос по поводу ее изменчивости. – Ты, нет… - сказала она, обращаясь к Тени, ведь именно она вела сейчас разговор с ней: - Ты не изменилась, ты всегда была такой… Просто видеть тебя в образе девушки, борющейся за добро, очень непривычно… На всякий случай, Ксэв незаметно взялась за рукоять меча и приготовилась атаковать, со стороны это смотрелось, будто бы она просто подняла руку вверх, что бы поправить, упавшие на лицо, волосы. Тень заподозрила ее в неверности своей госпоже, уж больно недобро она окинула взглядом светловолосую деву. Правда, нападать Атланта не стала, а направилась вместе с девушками в коридор, в комнату для отдыха. Ксэв убрала руку с рукояти и направилась следом за ними. Они шли молча. О чем думала Атланта, воительница не могла знать, сама же она запоминала дорогу, которой вели их. На тот случай, если придется бежать. Запутанными коридорами, служанки привели девушек к двери, за которой находилась комната, предназначенная для Атланты и Ксэв. Возле входа стояла стража. Аилса, как всегда все предусмотрела. Первой в комнату вошла Атланта, а точнее, она встала в проеме, окидывая взглядом стены, возможно кроваво-красного цвета, две кровати с атласными покрывалами, тумбы, шкаф, старинные гобелены… Неожиданно, Тень повернула голову к одной из служанок и сказала ей, что узнала ее. Интонация в голосе, с которой она это сказала, не понравилась белокурой воительнице и насторожила ее. Девушка попыталась сбежать, но Атланта расправила хлыст и обвила им шею служанки, потянула на себя, так, что так упала на пол. Ксэв подалась вперед, что бы остановить кузнеца, но двое стражников просто загородили ей проход в комнату. Как странно, они с Атлантой словно поменялись местами. Теперь Ксэв была светлой, а кузнец темной сторонами. Как печально, учитывая тот факт, что в обеих их душах жила тьма. Девушка начала умолять о пощаде, в то время, как Атланта напомнила ей, что когда-то она (служанка) приносила ей в подвал еду, потому как сама до сих пор оставалась преданной Аиду. Атланта издевалась над девушкой, рассказывая ей, что сама она теперь служит богине Тьмы и безгранично горда этим! Взгляды кузнеца и Ксэв пересеклись и, воительница поняла, что больше нельзя терять время. Тень уже довольно крепко засела внутри Атланты. Ее нужно было остановить. Либо сейчас, либо уже никогда. Воительница обнажила мечи и резво атаковала стражей, мешающих ей проникнуть внутрь комнаты. Ярость затмевала ей разум, руки механически орудовали клинками, отбивали два меча противников сразу, и наносили удар за ударом. Первому она хладнокровно перерезала в бою горло, второму отрубила руку и пронзила сердце… Кровь текла вниз по лезвиям, тяжело дыша, Ксэв ворвалась в комнату. В этот момент с Атлантой началось твориться что-то странное. Вместо того, что бы нанести смертельный удар девушке, кузнец, вдруг, упала на пол, держась за голову. – Уходи! – крикнула Ксэв служанке. Упрашивать ее долго не пришлось. Напуганная девушка бросилась из комнаты со всех сил. Ксэв приблизилась к Атланте так близко, что кровь с ее мечей капала на ее волосы и одежду. Вот, воительница уже заносит клинки над ее головой, что бы свершить их прежний уговор, однако, Атланта, вдруг, поднимает лицо и смотрит на Ксэв. Это был не взгляд Тени, это был взгляд Атланты, настоящей Атланты, на которую у воительницы никогда бы не поднялась рука добровольно. Спартанка видит мечи, занесенные над собой, но так же видит и смятение в глазах той, что держала их в своих руках. Нет, кузнец поняла, что Ксэв не убьет ее, поэтому из последних сил попросила: - Ох, Ксэв… спаси меня… В голосе была слышна ее боль и усталость. Пока она могла бороться, она будет бороться, но ее сил с каждым разом будет оставаться все меньше и меньше. Тьма сильнее ее, и, однажды, она возьмет верх, и светлая душа Атланты будет уничтожена навсегда. … Ксэв бросила взгляд на Атланту и закрыла ей веки, ибо было невыносимо смотреть ей в глаза, в ее глаза – глаза Атланты… Несколько секунд сомнений могли сослужить Ксэв плохую службу. Тень быстро опять завладела Атлантой и поднялась с пола, не отрывая от блондинки взгляда полного ненависти. Игра началась. Ксэв поняла, что Тень вспомнила правду о ней, и теперь ее целью являлось уничтожение блондинки. – Что, Тень? Ты вспомнила обо мне? Верно? Хочешь убить меня? – Ксэв и Атланта шли по кругу напротив друг друга: - Так вперед. Прокрутив мечи, Ксэв с боевым кличем атаковала Атланту, которая успела схватить что-то железное, что бы отразить удар. Между ними завязался динамичный бой, но он был совсем не похож на тот, когда они сражались с Атлантой пред богами. Руки кузнеца уже не дрожали, в них появилась сила, сила, превосходящая силу Ксэв в несколько раз. После нескольких выпадов, воительница поняла, что в этой схватке ей придется надеется лишь на свою ловкость и изворотливость. И, так же она поняла, что вот этот самый бой был действительно на смерть, в конце которого, одна из них умрет! Другого варианта было не дано. Ксэв наносила удары, не меняя быстрого темпа: вверх, вниз, в голову, в ноги, в живот, в грудь… Однако, кузнец, так же стремительно отражала удары. На одной и атак, спартанка перехватила мечи голыми руками, не обращая внимание на то, что из ладоней начала сочиться кровь. Наоборот, запах крови еще больше воодушевил ее, ведь она проливала кровь в усладу своей обожаемой богине. Ксэв почувствовала сильный толчок – это кузнец резко подтянула к себе мечи и оттолкнула. Сделано это было с такой силой, что Ксэв просто отлетела к стене и сползла по ней вниз. Поднявшись на ноги покрепче ухватившись за мечи, девушка снова кинулась в атаку. Когда кузнец снова оттолкнула ее, воительница, переводя дыхание сказала: - Твоя госпожа наделила тебя огромной силой. Но, знаешь, что самое забавное… - Ксэв шипела словно змея, будто пыталась нарочно разозлить Тень и вызвать ее ярость: - Та, которую ты назвала своей Королевой приказала МНЕ убить тебя! Воительница рассмеялась, ей понравилось то, как Тень начала бесится и выходить из себя. О чем говорить, ведь в ней самой была доля Тьмы и сейчас она овладела ей, что бы сделать больно сопернице. Ведь Тень так чтит свою богиню. Как она отреагирует на ее предательство? – Да, да, моя дорогая, Тень. Она приказала мне уничтожить тебя и я пообещала ей, что сделаю это… … Ксэв приложила руку к груди, там, где, когда то билось ее живое сердце. Можно ли ранить душу? Да. Только не физически… Блондинка уже потеряла в бою один из мечей, Тень выбила его из ее рук. Уходя от атаки в ноги, Ксэв запрыгнула на прикроватную тумбу, откуда кинула меч в сторону веревки, держащей надкроватный балдахин. Лезвие со свистом рассекло воздух и обрезало веревку. Балдахин безразмерным мешком обрушился на Атланту. Пользуясь минутным замешательством противницы, Ксэв спрыгнула на пол и, подобрав один из мечей, скинула с кузнеца ткань, и, вонзила клинок ей в грудь… Он не ушел глубоко, что-то помешало вонзить его глубже. Ксэв, вдруг почувствовала, как Атланта мощным ударом выбивает из ее руки клинок и ее цепкие пальцы смыкаются на ее шее. Они упали на пол, однако, видимо, Атланта забыла, что мертвым дышать не зачем, она не причиняла дискомфорта Ксэв, пытаясь сжать ее шею, как можно сильнее. Правда, действия воительницы из-за этого были скованы. Блондинка отчаянно сопротивлялась, вырываясь из рук кузнеца, и, наконец, ей это удалось. Ей пришлось ударить женщину коленом в живот, только тогда та ослабла хватку. Девушка поспешила перевернуться на живот и протянуть руку к мечу, до которого ей не хватило всего пару сантиметров. Тень схватила ее за лодыжку, Ксэв извернулась, прижав руку Атланты, той же ногой, которую она и держала, к полу. Дотянувшись до меча, блондинка развернулась к Тени. Обе поднялись на ноги: - Ты была достойным соперником, Тень, но твое тело смертно, оно устает. Ты ранена, измождена и еле держишься на ногах… - Словно в подтверждении своих слов, воительница подпрыгнула вверх, и с разворота ударила Атланту ногой, прижав ее к стене. Та, не сдаваясь, бросилась на воительницу, но налетела на выставленный в последний момент меч Ксэв. Дернув руку вперед, блондинка вонзила меч, как можно глубже в ее живот. Кровь брызнула ей на руки, на одежду, на лицо. Атланта была еще жива. – Атланта, ты еще здесь? Я выполнила твою просьбу! Твоя душа свободна… Надеюсь, что это так. Я не отступлюсь, слышишь? Я довершу начатое нами, а потом найду твою душу! Найду тебя! Прости… Ее тело рухнуло на пол… ...Все было кончено или только начиналось? Ксэв с каменным лицом села рядом с телом подруги и стала ждать утра...
Аид: Мужчина наблюдал пристально, как его возлюбленная прощается с Ксэв и Атлантой, и явно между ними завязался какой-то диалог, раз Аилса на протяжении некоторого время стояла возле девушек. В это время у бога был небольшой перерыв, чтобы тщательно рассмотреть кольцо и вспомнить о следующих шагах. Мужчина посмотрел на блестяшку и одел её на правую руку указательного пальца. В это время Аилса, наконец настигла своего возлюбленного и уже окончательно попрощавшись со всеми они двинулись по длинным коридорам к покоям богов. Вот уже боги достигли той самой двери, где впервые, Аид взошел на одно ложе с Аилсой. Войдя в комнату, мужчина осмотрелся, там было много пространства, чем-то напоминало тронный зал. Мужчина захлопнул двери и закрыл на замок. Пока он стоял спиной к Аилсе, та уже преобразилась в нечто совершенное. Глаза бога окинули девушку и её полуголое тело, а распустившиеся волосы напоминали сады Деметры, их красота могла сравниться с самой Афиной. Она звала его к себе хоть и не озвучивала это, мужчина понимал, что девушка соскучилась по нему. Медленными шагами он начал движение к девушке, которая сидела на краю кровати. По пути он сбрасывал с себя доспехи, а за ними и плащ, так что верхняя часть одежды мужчины оказалась полностью на полу. Нижнею броню мужчина предпочёл не сбрасывать, а подошел так к Аилсе. Его руки коснулись плечь Аилсы и скинули с них мантию. Наклонив голову, он поцеловал девушку в шею, а затем и сам опустился на одно колено. Одной рукой он плавно дотронулся до щеки девушки и приподнял её голову, чтобы их взгляды пересеклись, и после поцеловал в губы, откинувшись вместе с ней на кровать. Мужчина оторвался от уст своей возлюбленной и начал опускаться ниже, достигнув шеи девушки, Аид замедлил темп поцелуев. Внутри бога всё бурлило как раскалённая лава в жерле вулкана. Но мужчина не спешил заходить дальше, он вновь поцеловал в губы и встал с кровати. Подойдя к столу, он налил в два кубка по божественному вину Диониса и направился к ложу. Сев рядом с Аилсой мужчина протянул ей кубок с вином. - Мне бы хотелось вернуть тот фрагмент памяти, который был ранее. Как мы познакомились, расскажи мне всё в подробных деталях. Ведь что связанно с тобой я не помню, и это меня омрачает. Допив вино, мужчина отбросил пустой кубок в сторону, и повернулся к Аилсе. Посмотрел ей в глаза он увидел отблеск страха, но это был не страх перед смертью, а скорее всего, походил на то когда люди теряют друг друга. Бог подвинулся ближе к девушке и обнял ее, прижав к себе. - На этот раз нас некто не разлучит, и все наши враги станут на колени, обещаю. Аилса заговорила про жизненную нить свою, и тут Аид сразу понял, о чём она говорит. Он даже знал что сейчас они именно над тайником нити. Под дворцом существовала тайная комната, которая подчиняется только одному законному богу. Мойры позаботились, что в комнате присутствует достаточно древней магии, чтобы не позволить незваным гостям причинить вред Аилсе без ведома Аида. В голове бога продолжалась выстраиваться мозаика, так как было ранее, кровавый договор с Мойрами. Но к чему эти разговоры о нити в такой момент, а именно потому, что Аилса продумала до каждой мелочи ходы. Ведь сейчас Аид не помнит не чего и он думает, что это и есть его настоящая королева и любовь, а на самом деле это плот воображения, его разум верил сейчас почти в любое сказанное слово девушки. - Не переживай моя королева, не кто не причинит тебе вреда. Даже мой брат! Пока мужчина держал в своих объятиях девушку, он не мог не вспомнить как там сейчас Ксэв и Атланта, ведь они остались наедине. Когда тело Атланты упало на пол в комнате то у Аида разболелся палец, на котором одето было кольцо. Оно как будто что-то хотело донести. Он отбросил дурные мысли и упал на кровать в надежде, что сейчас с ним заговорит его королева.
Аилса: Аилса знала толк в обольщении, ведь она женщина, да еще и на редкость красивая. Умение соблазнять присуще каждой обманщице. Мужчины так легко теряют голову от сексуальных взглядов и от обнаженного женского тела. Кажется, что их мозги перестают работать, полностью переключившись на инстинкты удовлетворения своей звериной похоти. В эти моменты с мужчинами можно делать всё, что захочешь. Они полностью в твоей власти. Богиня тьмы с чувственной улыбкой наблюдала, как Аид медленно идет к ней. При каждом шаге он стремительно срывал с себя доспехи и смотрел на Проклятую так, как изголодавшийся тигр смотрит на свою жертву. Его тело постепенно обнажалось, и дыхание у демоницы перехватывала от вида идеального мужского тела. Аид был молод, красив и силен, и сейчас, рассматривая его обнаженную рельефную грудь, Аилса вдруг подумала, что верно говорят – красив, как бог. Повелитель Тартара оказался рядом и без стеснения, как хозяин, которому она принадлежала, плавно скинул с плеч женщины ее соблазнительное одеяние. Прозрачная ткань упала на пол и Аилса предстала перед ним полностью обнаженной. Его горячие губы коснулись шее и богиня, откидывая голову назад, закрыла глаза, полностью растворяясь во времени и пространстве. Ее разум захватили пробудившиеся чувства и низшие инстинкты. Она ничего не понимала, лишь ее тело откликалось на прикосновения и поцелуи бога. Аид и Аилса оказались на кровати, сплетая свои тела в страстной ласке. Между ними разгорался самый настоящий огонь, который невозможно было погасить. Аид не помнил Аилсу, но его тело помнило и жадно ее требовало. Богиня тьмы считала, что сможет держать под контролем свои чувства, но ошиблась. Ее тело так же помнило прикосновения Аида и теперь предательски подводило, полностью сдавшись в его власть. Аилса уже теряла голову от поцелуев и ласк, когда ее «супруг» решил не торопиться. Он отпрянул от женщины и встал с кровати, оставляя ее распаленную, обнажённую и совершенно одинокую на шелковых простынях. Мужчина отправился к столу, на котором стояли кубки, наполненные вином Диониса. Только захватив их, он вернулся к своей «супруге», но не спешил вновь слиться с ней в диком танце страсти. - Мне бы хотелось вернуть тот фрагмент памяти, который был ранее. Как мы познакомились, расскажи мне всё в подробных деталях. Ведь что связанно с тобой я не помню, и это меня омрачает. Аилса тяжело вздохнула и на мгновенье, пока не видел Аид, устало закатила глаза. Перед ним лежит сексуальная голая женщина, которая готова принять его в свои объятия, а ему, видите ли, поболтать вздумалось! Богиня подавила в себе раздражение, это было достаточно просто, ведь пламя страсти все еще горело в ней. Она не хотела разговаривать, она хотела заниматься более приятным занятием. Ничего не ответив, Аилса лишь сделала разочарованный глоток вина. Аид довольно быстро расправился со своим напитком и откинул в сторону кубок, да с такой грубостью, что внизу живота богини вновь начала расти былая страсть. Она посмотрела на него немного напуганным взглядом, словно действительно боялась его потерять снова. А это вполне могло произойти… Только отнимет Аида не Зевс, как думает бог подземного царства, а жажда власти, которая живет в Аилсе. Мужчина придвинулся ближе и заключил свою возлюбленную в крепкие объятия, пообещав, что в этот раз их никто не разлучит, а их враги встанут перед ними на колени. Женщины беззвучно хмыкнула, скрывая свое лицо на его груди, слишком уж опрометчивое обещание, когда прижимаешь к сердцу того, кто тебя и планирует уничтожить. -Когда ты рядом, мне не страшно… Прошептала она так чувственно и искренне, что сложно было не поверить ее словам. Аилса подняла голову и посмотрела на Аида со всей любовью, что в ней еще осталась. Она помнила, как давным-давно они так же лежали в этой кровати и признавались друг другу в любви. Как счастливы они тогда были… Но все разрушилось. Теперь между ними стена, которую, наверное, уже никогда не разрушить. Вот только сейчас, Аилса готова была обмануться и представить, что они снова оказались в том времени. Пару часов с Аидом будет та женщина, которую он любил, а не которую теперь ненавидит… Боги упали на кровать и, наконец-то, забыв обо всем на свете придались любви. Аид рассчитывал, что его возлюбленная поведает ему об их знакомстве, но она отложила это на потом. Сейчас она соблазняла его своими поцелуями и ласкам. В конце концов, Аид сдался и они нырнули в омут страсти. Любовные утехи двух богов продолжались несколько часов. Лишь к глубокой ночи они уставшие откинулись на подушки. Довольная Аилса прильнула к Аиду, она положила голову ему на грудь и ладонью нежно водила по коже. Их ноги все еще были сплетены и некоторое время они молчали, им не нужны были слова, их тела уже все друг другу сказали. Счастливо улыбнувшись, богиня приподнялась и посмотрела на повелителя Тартара влюбленным взглядом. -Ты готов к сказке на ночь? – С хитринкой спросила Аилса, и рассмеялась, когда уставший Аид полез к ней целоваться, приняв за сказку нечто другое. – Ты же хотел услышать нашу любовную историю. Я расскажу ее тебе, а ты отдыхай и засыпай. – Богиня локтем облокотилась на подушку и повернулась на бок, чтобы наблюдать за лицом Аида. – Однажды… много лет назад, на свете жила молодая девушка. Звали ее Алиса. С каждым днем она расцветала, как дивная роза и много юношей просили ее руки, но красавица отвечала отказом, в ожидание настоящей любви. Однажды мать отправила ее за водой. Алиса игриво смотрела в чистую воду колодца и напевала песню о любви. Ее пение услышал Аид, бог подземного царства, и решил узнать, что за девушка так дивно поет. В отражение воды Алиса увидела лицо красивого мужчины и, испугавшись «водяного», бросилась бежать. Но земля впереди разошлась, и дорогу Алисе перегородил прекрасный бог, чье лицо она видела в колодце. Аид влюбился в девушку с первого взгляда, а она впервые узнала, что такое настоящая любовь. Много времени проводили влюбленный вместе, но их счастью не суждено было долго длиться. Судьбами Алисе была заготована короткая жизнь. Она должна была погибнуть молодой, от рук разбойников. Аид пытался спасти свою возлюбленную, но Зевс запретил ему вмешиваться в жизнь смертных и нарушать хрупкий баланс жизни и смерти. Алиса умерла. Ее душа попала на Елисейские поля, и теперь Аид навещал ее там. Его сердце обливалось кровью, при виде мертвой возлюбленной, а злость на собственного брата росла с каждым днем. – Аилса рассказывала легенду их любви спокойным голосом. Она сделала паузу и посмотрела на задремавшего Аида. Убаюканный ее нежным голосом и сморенный усталостью, он уснул, а девушка продолжила свою историю, но уже рассказывала ее самой себе. – И решил тогда Аид отомстить своему брату. Подарил он Алисе вторую жизнь, бессметную. Сделав ее богиней, Аид нарек девушку Аилсой и даже не представлял, что лучше было бы оставить возлюбленную мертвой. Ненависть к собственному брату уничтожила любовь в боге, и он забыл о своей возлюбленной. Девушка узнала, что Аид подарил ей бессмертие не потому что любил, а потому что хотел использовать в войне против царя богов. На этом доброй и счастливой сказке пришел конец. – Аилса тяжело вздохнула, ее лицо стало каменным, а глаза вспыхнули льдом. – Наша девушка стала сильной и решила отомстить своему возлюбленному, стать королевой подземного мира. Поэтому ей очень не хочется, чтобы ты вспомнил обо всем раньше времени, мой дорогой. – Женщина улыбнулась и осторожно сняла с правой руки Аида кольцо. За ужином он сказал, что оно помогает ему вспоминать, еще тогда Аилса решила, что какое-то глупое украшение не должно стать ей помехой. Момент наступил. Осторожно сняв кольцо, при этом, не разбудив бога, Проклятая покрутила его перед глазами, а потом спрятала в прикроватную тумбочку. Вернувшись к Аиду, женщина провела ладонью по его щеке и вздохнула. – Зачем же ты все испортил, Аид? Я ведь так тебя любила… Ну ничего. Я сделаю так, что ты будешь всегда рядом со мной. Ты ничего не вспомнишь, ты будешь беспамятно любить меня, в то время как я буду править твоим царством. Утром Аилса проснулась отдохнувшая и счастливая. Она сладко потянулась в постели и с улыбкой распахнула алые глаза. Ее рука медленно потянулась на вторую сторону кровати, где она должна была обнаружить Аида, но его не было. Богиня приподнялась на локтях и в непонимании взглянула ну пустующую сторону. «Куда он ушел? И когда?» - заволновалась Аилса. Вчерашний вечер прошел идеально. Незабываемая ночь, полная любви и ласки. Аид ничего не должен был заподозрить. Проклятая встала с кровати и преобразилась в свой привычный темный наряд. Она вышла из покоев и узнала у стражи, что Аид ушел пару часов назад прогуляться по своим владениям. Аилса тяжело вздохнула, однако воины добавили, что позаботились о том, чтобы бог подземного царства был под присмотром и не узнал ничего лишнего. Проклятая отправилась в обеденный зал. Там она села за стол и принялась завтракать, послав служанку за Ксэв. Когда же белокурая воительница появилась, Аилса подняла на нее безразличный взгляд и откусила яблоко. -Доброе утро, дорогая. Надеюсь, тебе хорошо спалось? – как ни в чем не бывало, спросила темная королева, строя из себя гостеприимную хозяйку. – Садись, поешь, да расскажи мне, сделали ли ты то, о чем я просила тебя?
Атланта: «Борись со мной… отрицай моё присутствие и правду о том, что сейчас я покончу с твоею союзницей твоими же руками. Прячься… прячься внутри себя… сознанием, сердцем и душой ты уже принадлежишь мне…. Не изгонишь… нет… никак не изгонишь. Ведь я есть ты… мы едины… отныне и навсегда». Сумев ненадолго выбраться из тюрьмы, которою для Атланты стало её собственное тело, она надеялась вновь обрести власть над ним, искоренив то зло, которое жестокая Тьма в ней поселила. Мучительная борьба… долгая. Спартанка чувствовала, что её сил недостаточно, она вновь теряла реальность, туманно наблюдая комнату, в которой находилась, и, видя девушку… Ксэв, что решительно готовилась выполнить былую просьбу кузнеца. Как и приказ Аилсы, о котором Атланта ничего не знала. Она не хотела биться с воительницей. И пока могла противостоять своему демону, спартанка стремилась освободить себя от него самостоятельно. Как же больно… и страшно…. Страшно окончательно лишиться себя… умереть, так и не сумев стать прежней. И как бы не пыталась, кузнец не могла сдержать Тень, та нещадно её подавляла. Приспешница Тьмы всё равно бы победила, но более всего ей в том помогли смелые намерения воительницы, о которой демон уже знал больше, чем достаточно, благодаря памяти смертной женщины. Создание Аилсы медленно поднялось с пола, карий цвет глаз сменился на тёмно-красный, а взгляд был зловещий, отчасти немного мечущийся, ведь Тень ещё не до конца одолела свою противницу, и Атланта, что было сил, не подпускала её к Ксэв. Демон смеялся внутри неё, шаг за шагом приближаясь к той, что так быстро сумела расположить к себе королеву. Зло ощущало, сколь не простая соперница стояла перед ним, ответным ярым взором бросая вызов тёмному духу. Лицо кузнеца ежесекундно искажалось то гневом, то болью, ибо битва внутри могучего тела не прекращалась. На миг глаза спартанки закрылись, а рука потянулась ко взмокшему от напряжения лбу. Но вот, Ксэв обратилась к демону, и он отозвался очень скоро, резко вскинув голову и устремляя на девушку свой демонический взгляд вместе с хищным рыком. «Не приближайся к ней!» - кричал внутри волевой, громкий голос Атланты, чей угасающий свет упорно продолжал борьбу с мраком. Тень довольно улыбнулась, чувствуя, как некогда образовавшаяся помеха, уже более не сдерживает её, не может. Неспешно передвигаясь по кругу и изучающее наблюдая за своею соперницей, чьи мечи с боевым призывом блеснули в пламени свечей, тёмный дух предвкушал желаемое сражение. Воительница напала первой. Не находись демон в человеческом теле, он бы обошёлся и одной своею силой. Но Тень не хотела лишаться плоти, в которой ей было так комфортно, и, находясь неподалёку от небольшого стола, она схватила тяжёлый золотой подсвечник, не имеющий огня, он был длиною в 64 см. Вовремя подставив его под летящие лезвия, приспешница Тьмы со всею яростью отстраняла от себя девушку, не позволяя ей контролировать ход их боя. Но та являлась достойной противницей, не напрасно избранной богиней. Однако Тень не намеревалась сдавать позиции, считая себя лучшей из воинов Аилсы. Никто не встанет между ней и королевой, ни сам Аид, ни его воинственная союзница, какой бы способной она не была. Взявшись двумя руками за оба конца металлического подсвечника, демон Атланты выставил его над головой, минуя нападение меча, затем второго, бьющего снизу. Тень видела куда ударит Ксэв и умело парировала каждый её новый выпад. Создание Аилсы не торопилось наносить уроны бестелесной душе, пока что дева ночи просто игралась, наслаждаясь восхитительной страстностью своей соперницы. Её жертвенной волей, и в то же время присутствовавшими опасениями, ведь девушка помнила, в чём теле находилось зло, с которым она сражалась. Вновь блокируя удары мечей, чьи лезвия задержались, царапая золотой стержень, горизонтально удерживаемого подсвечника, Тень решила проявить хитрость, придав зловещему взгляду беспокойства и сожаления, заговорив с воительницей от лица её подруги: - Ксэв, не делай этого, умоляю, - жалостливо начала просить она, продолжая отражать удары. – Это же я, Атланта, - наблюдая замешательство на прекрасном лице воинственной девы, демон отстранился, его губы дрогнули в улыбке, а голос тут же изменился, став грубее. – Ты же не хочешь моей смерти. Моя кровь вводит тебя в ужас, помнишь? – тёмный дух ликовал, оголяя белые зубы и намереваясь снова наступать. – Я бы лучше посмотрела, какого цвета твоя, жаль только, ты давно мертва. Однако, - чёрные глаза Тени опасно засверкали, - я могу убить тебя ещё раз. И уже навсегда. Демон разразился хохотом, развернувшись и нанеся удар, который Ксэв успешно отразила одним из клинков. Теперь нападала уже Тень, стремясь достать свою противницу. Её смех не утихал, действия были чёткими, а выпады становились всё опаснее. И вновь очередной разворот, сопровождающий переливистое движение золотых волос, мягко опускающихся на широкие плечи. Никаких сомнений, одно лишь видение поставленной цели, которую необходимо выполнить. Сильное тело спартанки совершало гибкие, исполненные ловкостью движения, уклоняясь от летящих в неё мечей соперницы, и ответно наносило удары, которые девушка блокировала не менее впечатляюще. Ксэв начинала нравиться созданию Тьмы. Биться с ней одно удовольствие, Тень даже была бы не против сражаться с ней на одной стороне. Но сейчас воительница поднимала меч за бога мёртвых, так думал демон, в процессе боя намеревавшийся сломить девушку на свою сторону, ведь помнила нечисть, что и в Ксэв имеется тёмная часть её госпожи. - Ошибкой было выбрать слабейшего из богов, не способного защитить ни себя, ни тех, кто отдаёт за него жизни, - молвила Тень, принижая Аида, и надеясь вызывать у соперницы ту же мысль. – Он уже дважды лишён своего трона, потери прошлого так ничему его не научили. Всё та же наивность и глупость, да слепое стремление властвовать над царством, которое отныне ему не принадлежит. Теперь владения твоего бога являются собственностью моей госпожи, как и он сам. Несвойственной ему хитростью, Аид вздумал подчинить Аилсу, сделать её своею верной опорой, во всём угождающей, а главное безопасной. Я видела, как он погружался в бездну мрака. Смятение и ужас, отразившиеся тогда в его глазах, сумели, наконец-то, донести до его сознания совершенство и разрушительность той силы, против которой он надумал пойти. Мою госпожу не победить, и скоро каждый бог и человек преклонят перед нею колени. Как сделала это когда-то и ты, Ксэв, - отбросив искореженный от ударов стали подсвечник, Тень выставила вперёд раскрытые ладони, ловя ими оба лезвия и сжав их до крови, не позволяя девушке вырвать клинки, только лишь смотреть демону в глаза и слушать. – Ведь ты ощутила превосходство её всепоглощающего величия, когда она взирала на тебя, говорила с тобой. И принимая решение служить ей, неужели тобою не была проявлена хотя бы доля искренности и желания быть подле самой могущественной из бессмертных? Мы могли бы вдвоём вести её армию, вселяя ужас и страх в каждую непокорную душу глупых человеческих созданий. Ты и я, вместе. Нам бы покорились даже боги. Но ты избрала в покровители того, чьё позорное поражение обречёт на гибель и тебя. Проявив всю имеющуюся мощь, демон оттолкнул девушку к стене, и на тот момент, пока Ксэв спешно поднималась, создание Тьмы склонилось к лежавшему поблизости подсвечнику. Тень буквально схватила его в момент совершения кувырка, ибо её соперница уже бежала на неё, стремясь вновь атаковать. Отбив летящее в её лицо лезвие, приспешница королевы Проклятых позже принялась просто уклоняться от ударов, не проявляя никакой силы. Она внимательно следила за каждым выпадом, шагом и выражением лица девушки в тот момент, когда та на неё нападала. Прежде тёмный дух никогда не ведал таких смелых и отчаянных сущностей среди людей. Как и той, что сейчас уже не пыталась вернуть власть над собственным телом. Страх причинить боль… желание уберечь и обезопасить… Странно было находиться меж необыкновенными чувствами этих двух женщин, толком не знавших друг друга. Тень существовала давно, и, разумеется, знала Аилсу, ибо её собственная свобода зависела только от богини тьмы. Её привязанность была другой, не менее жертвенной, но всё же не похожей на ту, которую испытывала Ксэв, что почему-то сейчас шла наперекор дружественному отношению, и была готова убить свою подругу, только бы изгнать демона из её тела. Подобного отношения Тень понять не могла. Когда ей наскучило собственное бездействие, она далее не продолжила уворачиваться, грубым движением парируя очередной выпад соперницы, затем гневно оттолкнула её, и не двинулась более, пожирая недвижимым взглядом воительницу, что неожиданно заговорила об Аилсе. Тёмный дух со всем сосредоточением слушал каждое произнесённое девушкою слово. Злоба, прежде не особо проявлявшаяся в поведении создания Тьмы, которому для начала хотелось немного позабавиться, насладиться обретённой вольностью, теперь начинала возрождаться, из малого огня превращаясь в опасное, всепожирающее пламя. Ксэв решила вызвать её эмоции, молвив о том, что богиня сама приказала ей уничтожить своё собственное творение. Не умея испытывать ни разочарования, ни потрясения, Тень ощутила прилив охватившей её ярости. Она не верила словам своей противницы, лишь убеждаясь в том, что, настроив тёмного духа против его госпожи, девушка намеревается занять его место подле великой королевы. Разгневанная подобными речами и насмешками соперницы, Тень очень быстро отреагировала на провокацию, её сплошь черные глаза засверкали с ещё большей угрозой, когда, подавив свой смех, Ксэв с той же усмешкой подтвердила правдивость сказанного, уверяя, что исполнит приказ. - Для начала сумей сохранить собственную душу. Всего миг промедления, быстрый прыжок в сторону воительницы, и демон снёс её собой, улетев с нею к столу, на который они и повалились, напрочь перевернув его. Оказавшись над девушкой, Тень устремила мощный кулак ей в лицо, но та успела увернуться и опередить тёмного духа, ударив самой. Не ожидая такого поворота, создание Аилсы резко отстранилось, когда Ксэв прошлась кулаком по её виску. Отстранилось, чтобы напасть в то же мгновение, и сильным ударом руки выбить свою соперницу из равновесия хотя бы на время. И когда это случилось, демон встал на ноги, и, подняв один из больших стульев, что имелись в комнате, он медленно начал приближаться к лежавшей на полу девушке. Что бы она не говорила, воительница оставалась верна Аиду. Изначально она была готова служить королеве только ради него, и оттого являлась не менее опасной. - Как жаль, Ксэв, а я ведь надеялась, что мы поймём друг друга. Но ты пожелала проявить верность к богу, что и себя-то ныне не помнит. Сочувствую, - Тень не позволила воительнице подняться, и что есть мочи ударила стулом по её спине, сподвигая девушку болезненно прижаться к полу. – Можешь и далее оставаться преданной ему, и с этой преданностью познать вечное забвение. Он видимо стоит таких жертв, так испытай же все муки Тартара за него, - тёмный дух вновь нанёс удар стулом по спине воинственной девы, да с такой силой, что пребывай Ксэв в своём теле, у неё был бы уже сломан позвоночник. – Печально только, что он никогда не узнает, на какой риск ты пошла, дабы в итоге смиренно принять ещё одну смерть. Я поведаю моей госпоже о том, как отчаянно ты билась, выполняя её приказ. Твоя гибель изменит отношение Аилсы ко мне, и я вновь обрету её былое доверие. А вот с тобой, я вынуждена попрощаться. Спартанка отбросила стул в сторону, и, склонившись над Ксэв, взяла тот меч, к которому тянулась девушка. Сильна была душа у девы-воительницы, что вопреки всем стараниям демона уничтожить её, держалась стойко. Стремясь поразить её острым лезвием, Тень только и видела, как Ксэв внезапно поднялась, схватив второй меч, и вскоре ловко запрыгнула на тумбу, стоявшую возле одной из кроватей. Не понравилась тёмному духу подобная прыть. Встав поодаль, напротив девушки, демон выставил клинок вперёд и совершил быстрый прыжок через постель, уже видя поражение соперницы. Но этого не случилось. Перед устремлявшейся к девушке Тенью вдруг возникло некое препятствие. Приспешница Тьмы неожиданно оказалась с головою накрыта упавшим на неё сверху балдахином, из-под которого ей выбраться удалось не сразу. В конец обозлённый происходящим, демон Атланты яростно стал протыкать ткань мечом, и он бы очень скоро от неё освободился, но воительница опередила его действия, оказавшись рядом, она сама скинула балдахин с тёмного духа. Их глаза встретились, всего какие-то доли секунды… и девушка резко вонзает лезвие в грудь своей подруги. Пребывая в человеческом теле, и чувствуя его мучительную боль, Тень издаёт болезненный вопль, приглушённый сжатыми зубами. Она не слышит крика той, что сейчас возобновляла с ней борьбу, позволяя Ксэв, вонзить клинок глубже. Да, Атланта хотела помочь воительнице довершить начатое, и не давала демону воспротивиться их неизбежной гибели. Но Тень не желала вновь томиться в заточении небытия. Сражаясь сразу с двумя, она подчинила себе тело кузнеца, вцепившись руками в ладони своей противницы, и не пуская её меч далее. Рот её окрасился кровью, алой лентой текущей по подбородку и шее… Проклятое тело… какие же люди слабые… Кое как вытащив клинок из смертной плоти, приспешница Тьмы гневно выбивает из рук девушки оружие, и сдавливая пальцами её шею, шепчет с оскалом: - Моя очередь. Подняв Ксэв над полом, Тень отбрасывает её подальше, и, не взирая на продолжавшую течь из её груди и рта кровь, движется прямиком к воительнице, прежде подняв ранее позаимствованный у неё меч. Игры закончились, ныне только смерть могла остановить данное сражение. Высокая, могучая фигура спартанки ровным шагом направлялась в сторону не менее грозной соперницы. Глаза цвета чёрного жемчуга зловеще глядели на объект своей ненависти, прежде излучавшая свет и добро, женщина-кузнец являлась истинным воплощением зла и выглядела очень устрашающе. Следуя к девушке, она без особых усилий отшвырнула перевёрнутый стул, попавшийся ей на пути. Острое лезвие блеснуло в свете огней, возносясь над лежавшей на полу Ксэв, Тень ударила, однако воительница увернулась, отчего меч прошёлся по каменной поверхности пола. Девушка не подпустила к себе смерть, ногой ударив демона в грудь, туда, где кровоточила рваная рана. Тень ведала муки и пострашнее, но ещё не до конца научилась повелевать ощущениями того тела, в котором пребывала, а потому вдобавок к нелёгкой борьбе с душой самой Атланты, создание Тьмы было вынуждено ещё и подавлять в себе физическую боль. Земная плоть, прежде не оказывающая такого явного дискомфорта, сейчас нещадно уязвляла Тень, вынуждая её то и дело отступать и задыхаться от болевых спазмов. Это страдал не демон, а та женщина, с которой он делил единое тело. Атланта умирала, а вместе с ней погибало и то зло, с которым они были неразделимы. Когда меч неминуемо ударил в пол, издавая тяжёлый звон, Ксэв сшибла его ногой, обезоружив тёмного духа, а после извернулась и ударила снова, уже в лицо. Но Тень перехватила её ногу, и когда девушка попыталась привстать, дабы оттолкнуть приспешницу Аилсы, та навалилась на неё всем телом, разъяренно хватая соперницу за шею. Впиваясь друг в друга пальцами и ногтями, они катались по полу, и, не смотря на покидавшие её силы, подпитываемая яростью Тень сумела прижать свою соперницу, вновь оказавшись над ней и не отнимая рук от её горла. Это был бездумный гнев, неосмысленный, демон стремился уничтожить воительницу, и не важно как, но он сделает это. Золотые волосы растрёпанно падали на лицо, демонические глаза отражали звериное бешенство, а рот искажённо сжимал окрашенные кровью зубы. «Ты больше не встанешь между мной и моей госпожой… - всею яростью своих действий говорила Тень, сильнее прижимая сопротивлявшуюся девушку к полу. Она мысленно доносила до сознания Ксэв свои речи, звучащие подобно небесному грому. – Я есть её воля… её желание… её начало и конец… Никто и никогда не разлучит меня с ней…никогда более…». Отняв одну руку от шеи девушки, приспешница Тьмы накрыла широкой ладонью лицо прекрасной воительницы, гневно впившись в него, она намеревалась в угоду своей ненависти разбить голову соперницы о каменный пол. Но Ксэв оказалась ловчее и проворнее. Вновь пустив в ход ноги, она ударила демона коленом в живот, тем самым, отстранив его от себя. Тень не ощутила боли, но грубый толчок вынудил её чуть отдалиться, а там уж воительница мигом высвободилась, и не вставая, потянулась к лежавшему неподалёку мечу. Тёмный дух попытался удержать девушку, и самому добраться до оружия, но та прижала её руку ногой, на которой и была сцеплена ладонь демона. Обозлившись ещё более, Тень подалась вперёд, намереваясь вновь придавить собою противницу, но та уже держала меч в руке и быстро поднялась. Стоя некоторое время на одном колене, спартанка провела рукой по волосам, убирая их с лица и яростно глядя на свою соперницу, что вновь с ней заговорила, оценивая её незавидное состояние. Тень и сама чувствовала, что смертное тело подавляет её силы, делает слабой и уязвимой. Будь воля демона, он бы избавился от земной плоти, завладев только душой Атланты, однако имелся риск вместе с телом потерять и обретённую недавно свободу. Тень поднялась, но так и не успела ни напасть, ни оборониться, ибо договорив, Ксэв неожиданно подпрыгнула и с развороту нанесла ей удар ногой в раненую грудь, отстраняя к стене. Пребывая в смертном облике, приспешница Тьмы ощутила, как угасала её мощь с каждым разом, когда она получала какой-либо урон от воительницы. А всё потому, что находившаяся внутри спартанка сама не стремилась выживать, напротив сдерживала силы зла, дабы приблизить победу своей союзницы. И в какой-то мере то, что произошло в дальнейшем, случилось не без помощи кузнеца. Бросившись на Ксэв, тёмный дух ясно видел, что сейчас девушка выставит своё оружие, но он не смог миновать острого лезвия, хоть и пытался, однако что-то подтолкнуло его прямо на меч. Тень просто не сумела совладать с телом своей жертвы, что, возобновив их борьбу, сама приблизила свою гибель, как и уничтожение демона, мучившего её. Ощущая, как меч пронзил живое тело, зло издало поверженный рёв, изогнувшись при повторном проникновении лезвия вглубь содрогавшейся от боли плоти. Пошатнувшись, Тень ухватилась руками за плечи своего убийцы, заглядывая девушке в глаза, приспешница Тьмы чувствовала, что ноги её более не держат. Сильнее сжав плечи Ксэв, демон приблизился к ней, его губы приоткрылись, тёмный дух собирался что-то сказать, но из его рта вырвался лишь очередной поток алой крови вместе с предсмертным хрипом. Чёрные глаза закрылись, а голова Тени бесчувственно отклонилась назад, и только пальцы, судорожно сдавленные на плечах воительницы, не смели отпускать её. Тело спартанки явило очередную дрожь, лишаясь жизни, она чуть не упала, продолжая упорно держаться за Ксэв, которая с нею говорила. В этот же миг веки женщины слабо приподнялись, являя глаза медово-карего цвета. Демон ушёл, освободив душу Атланты, что теперь немного потерянно смотрела на свою союзницу. Когда же она, наконец, разглядела её лицо, взволнованное, убитое горем, но по-прежнему прекрасное, кузнец улыбнулась девушке, отражая всё то тепло, которое ещё имела силы проявить. - Ксэв… - женщина потянулась дрожащей ладонью к лицу воительницы, и её взгляд излучал благодарность. – Спасибо…. Атланта так и не сумела дотронуться до щеки девушки, её рука безжизненно опустилась, а сама она стала оседать вниз, одной ладонью продолжая держаться за плечо Ксэв. Глаза женщины закатились, но она их не закрыла, не успев даже последний раз вдохнуть, как её душа разом покинула истерзанное тело, устремляясь к бескрайним просторам вечности. Вот и всё. Атланта почувствовала, как всё от неё отдаляется… её прошлая жизнь… былые тревоги и необходимость в постоянном движении вперёд. Всё забылось, оставаясь позади, и предоставляя душе кузнеца иной мир, в который она уже направлялась когда-то, но так и не сумела его познать. Теперь же это было последним её пристанищем, ибо на землю она уже не вернётся. Увы, и среди мёртвых Атланте было не уготовано оставаться собой… Сложно объяснить, что произошло в тот момент, когда женщина утеряла все свои земные страхи вместе с болью и слабостью. Но окутавшая её мгла, так и не рассеялась, а после… кузнец ощутила ещё чьё-то присутствие рядом с собой. Она не успела ни осознать, кто подле неё был, ни увидеть его, только почувствовать. А чувствовала Атланта только холод и пустоту, что охватывали её, унося в какое-то безвременье, потерю осознания собственного существования. Так было, когда Аилса отравила её душу своим злом. И это зло не стремилось так просто отпускать спартанку. Оно было в ней, скрепленное с самою сущностью женщины, и затихшее на время, когда оба духа навсегда лишились своего тела. Но теперь тьма внутри Атланты вновь высвободилась, заполняя её, не давая возможности противиться, ибо они были одним целым, Проклятая позаботилась о том, чтобы Тень так просто не покинула кузнеца в случае её неминуемой смерти. Избавившись от погибающего тела, демон вернул себе утраченную силу, подчинив душу спартанки, он вновь обрёл её облик. Окружавший всюду, густой туман понемногу начинал рассеиваться, выпуская из своего укрытия мощную фигуру златовласой особы, неспешно движущейся во мраке. Она шла среди множества людей, изрядно выделяясь, и мало обращала внимания на то, что происходило вокруг. Её глаза оставались прежними, однако они отражали только память о той человеческой душе, что ныне находилась в плену у зла. Женщина выглядела, как Атланта, но это была не она. И в отличии от кузнеца, что попусту бы растерялась в месте, где толком и не знаешь, куда идти, разве что следовать за иными душами, Тень ведала дорогу, она не хуже кого-либо из местной нечисти знала подземное царство, его тайны и ловушки. И направляясь к великой реке Стикс, приспешница Тьмы размышляла обо всём, что происходило прежде. Теперь она понимала, для чего её королева пожелала убить женщину, в чьём теле находилась Тень. Аилса хотела убить не своё создание, а спартанку, что прежде ей не покорялась, и, лишив её жизни, Проклятая позволила демону полностью завладеть душой Атланты, ныне она уже не боролась, ибо зло являлось ею, а она самим злом. Однако имелось и ещё кое-что… это та девушка, Ксэв. Тень помнила её насмешливые слова о приказе Аилсы убить кузнеца. Неужели госпожа и вправду желала, чтобы у неё в подчинённых была союзница Аида? Данная правда очень не нравилась тёмному духу, уже стоявшему на берегу, и внимательно высматривавшему лодку со старым перевозчиком умерших. Он довольно долго не появлялся, но когда тёмный силуэт его лодки, как и его самого, стал различим в тумане, большинство присутствовавших на берегу душ разом устремились к нему. Тень не спешила, медленным шагом следуя к реке. Кто-то уже протягивал монеты Харону, но, оказавшись рядом, демон схватил душу и оттолкнул её в гущу к остальным, после спокойно забираясь в лодку. Однако на пути возникло препятствие в виде выставленного перед лицом весла. - Куда? – заворчал старик, не являя своего лица, что было сокрыто капюшоном. - А ну назад! Без платы не пущу! Тень даже не двинулась, разом перехватив весло. Она повернула голову к перевозчику, смотря на него вновь почерневшими, демоническими глазами и исказившись, прошептала: - Платой будет сохранение твоей гниющей сущности. - Ты?! – ужаснулся старик, сознавая, кто перед ним и взявшись двумя руками за весло, пытался забрать его у демона, державшего его всего одной ладонью. - Прочь!.. Прочь, я сказал, пока на тебя не нашлась сила пострашнее! Подыграв упорным попыткам старика, Тень отпустила весло, притом сделала это именно тогда, когда Харон усилил свои старания, окончившиеся его падением на край лодки, которую он чуть не перевернул. - Пострашнее, старец? – переспросил тёмный дух, глядя на перевозчика со зловещей ухмылкой. - Что может быть страшнее самой Тьмы и преданной Тени подле неё? Многое изменилось с тех пор, когда ты последний раз брался за весло ради своего великого хозяина. Все последующие века ты будешь служить своему страху, и я могу проследить за тем, чтобы твои кошмары стали частью тебя. Знаешь, в безумии есть свои прелести, – демон Атланты опустился в лодку, к которой более никто не подходил. Все видели, сколь Харону было не по себе от той новоприбывшей души, что сейчас глядела на него во все свои чёрные глаза, в которых не наблюдалось ничего, кроме конца самой вечности. – Ну, так как? Плывём с тобой, или предпочтёшь моему обществу холодные объятия Стикса? – Тень вновь улыбнулась, почти что, смеясь, но в процессе изречения её лицо потеряло какое-либо выражение. - Знаю, что предпочтёшь. Но мне так же известно, что твоя жертвенная преданность не уступает даже моей. Что ж, очень мудро, услужи Аиду по старой памяти, не бросая того дела, на которое он обязал тебя многие столетия назад. Харону ничего не оставалось, кроме как перевезти демона на другой берег. Это существо он не одолеет, ибо был знаком с Тенью не один век, как и сознавал теперь, что в подземном мире действительно происходило неладное. Во время правления Аида данное зло пребывало в заточении, питаясь лишь собственным мраком, не имея возможности возродиться ни в какой людской душе. Но не теперь. Теперь приспешница Тьмы вновь познала свободу, а стало быть, сгинул бог мёртвых, и уже окончательно. Они двигались к берегу в полной тишине, прежде особо не обращая ни на что внимание, сейчас Тень с интересом оглядывалась вокруг, будто ища, что могло измениться за длительное время её отсутствия. Она была дома, и отныне не собиралась его покидать, желая ещё увидеть, как все иные бессмертные, возомнившие себя повелителями миров, будут в страхе поклоняться её госпоже. - Давно же мы не виделись с тобою, Харон, - обратилась Тень к старцу, утомившись тишиной. - Не ждала, что узнаешь. - Много у тебя личин, дева ночи. Неизменен только твой смердящий гибелью бесплотный дух, присутствие которого я учую, даже окончательно лишившись зрения и слуха. Харон всегда был ворчлив и недоволен даже самим собой. Извергнув свой дурнотный поток негатива, он продолжил молча грести, уязвлённый тем, что ему приходилось подчиняться кому-либо, кроме Аида. Они с демоном не зря друг друга невзлюбили, слишком велики их различия в понятиях верного правления. Наблюдая за ним с любопытством, Тень продолжила говорить, делясь со старым знакомым особенностями своего великолепного положения: - Как лестно. Но не беспокойся, больше тебе не придётся свыкаться с моим новым обликом. Моя госпожа подобрала для меня идеальную человеческую душу, прежде я никогда не ощущал в себе такой силы. И отныне я неразделима с ней. - Болезненно единение тёмного призрака с телом человека, - покачал головою Харон, прекрасно зная, кто именно помог этому чудовищу возродиться. - Ещё губительнее слияние их душ, это чревато непредотвратимой гибелью обоих. Остерегайся столь щедрого возрождения, Тень. Ты как никогда уязвима, будучи одним целым с душой той невинной женщины, что ещё борется с тобой. Глаза демона явили стальной блеск, губы, проявлявшие довольную улыбку, исказились, а огрубевший голос чётко передал сменившееся настроение. - И она уже умирает во мне, Харон, - с нажимом на каждое слово, молвила Тень, пробуждая гулкое эхо. - Её противостояние никчёмно, она примет меня или погибнет сама. Так или иначе, но я останусь ею. Тёмный дух отвечал резко, будто убеждая себя в собственных словах, и не принимая обратного исхода. А его и не могло быть. В своих собственных силах приспешница Тьмы была уверена, а её госпожа никогда не допустит, дабы её провели, как и не пойдёт на поводу у своих чувств. Хотя, на счёт второго демон ещё имел сомнения, а потому следовало встретиться с Аилсой прежде, чем возникнет подобного рода угроза. К счастью старец не произнёс более ни слова, а Тень и не пыталась выводить его на разговор, понимая, что ничего толкового от него не услышит. Наконец, лодка причалила к берегу, и поднявшись, создание Проклятой только собиралось ступить на землю, как её остановил хрипящий голос перевозчика, с прежним недовольством прозвучавший за спиной: - Тебя породило зло, оно же и правит ныне этим миром. Надолго ли. Не обольщайся, тёмная, однажды истинный правитель вернётся и низвергнет в бездну тебя вместе с твоею создательницей. - Власть над подземным царством навсегда утеряна для Аида! – мгновением ока обернувшись, Тень сдавила пальцами шею Харона, а её чёрные глаза отразили яркое пламя огня, которого нигде не было видно поблизости, разве что он имелся внутри самого демона, вдруг потерявшего терпение. - Запомни это, жалкий старик, и выбирай слова, когда заговариваешь о своей королеве. Твоя задача проста. Выполняй то, чем ты занимаешься уже долгие века подряд. Но если в твоей седой голове зародиться хоть наименьшая мысль о неповиновении, уверяю, наша следующая встреча будет скорой. А эта река станет местом твоего вечного погребения. Отпустив перевозчика с такой грубостью, что тот чуть вновь не потерял равновесие, Тень отвернулась и последовала прочь, той дорогой, которая вела в замок её госпожи. Долгим будет путь, но демон знал, как сократить его, и не затеряться в пучине забвения. Следуя давно известной тропой, Тень так же размышляла над тем, как скоро расправится с девой-воительницей, полагавшей, что ей удалось одолеть создание Тьмы и расположить к себе королеву. Как бы не так. «Ни время, ни расстояние не сумеют разлучить нас… и каждый следующий шаг неминуемо приближает меня к ней… я есть её воля… только я…».
Ksav: Холодным и безразличным взглядом Ксэв встретила рассвет. Этой ночью она не сомкнула и глаз. Спать рядом с трупом убитой подруги могла только самая хладнокровная и жестока душа. Воительница такой еще не была, по крайней мере, пыталась не быть… Когда комнату осветили первые лучи восходящего солнца, Ксэв вздрогнула, как бы отгоняя от себя дурные мысли. Скоро ей предстоит держать ответ пред богиней Тартара, ведь та наверняка поинтересуется, кто кого убил этой ночью. На коленях девушки лежали скрещенные клинки, они были чистые, без единого пятнышка крови. После очередного убийства, девушка всегда чистила меч, практически до зеркального блеска. Ей казалось, что смывая кровь с оружия, она смывает ее со своей души. Нет крови – мечи чисты, значит, и на ее душе греха нет. Но, это был всего лишь самообман, позволяющий девушке вершить суд за судом на земле, уничтожая работорговцев. Она, конечно, же это понимала, в глубине души. Взглянув на свое отражение в отполированной глади, Ксэв увидела капельки крови на своем лице и волосах. Вот так -то, внешний вид оружия еще ни о чем не говорит. Она убила Атланту, убила своими руками, по приказу Темной богини, но почему? Что бы освободить ее душу? Хорошо, она это сделала, но почему же она не испытывает радости за нее? Может потому что она не была уверена в ее спасении. Где-то во всей этой истории четко ощущался подвох. За окном совсем рассвело. Солнечный свет в подземном мире был несколько иным, чем на земле. Более тусклым и холодным, может быть… Дверь в комнату была отрыта, и, вскоре, в проеме показалась служанка Аилсы. – Королева ждет вас в Большом зале. Я провожу вас. Ксэв кивнула, убрала мечи в ножны за спину, медленно встала, потому, как ноги ее еще не желали слушаться и, отправилась следом за девушкой. Воительница шла, опустив взгляд в пол. Уже давно она не была так подавлена. Ее сомнения по поводу спасения души Атланты, стали иметь твердую почву, только после того, как уже свершилось непоправимое. Будучи сама душой, от взгляда Ксэв не ускользнула душа Атланты, покидающая тело. Это была чистая светлая душа, таких светлых, Ксэв еще не встречала в этом мире. Девушка с улыбкой наблюдала, как светящийся силуэт устремился вверх к потолку, однако радость ее была недолгой. Вслед за ней, из тела кузнеца вылетела и черная сущность, которая настигла душу Атланты и, они тут же вместе исчезли. Что это было? Значит ли это, что Тень завладела и душой спартанки? Или, все же Атланте удалось оторваться от нее и спастись? Эти вопросы не давали Ксэв покоя. С одной стороны, после смерти тела две сущности, которые ранее были запертыми в одном сосуде, разделились, и, быть может, отправились каждый своей дорогой. Тогда это благоприятный исход событий… Но, с другой стороны, Аилса вряд ли позволила убить кузнеца, если знала, что тем самым ее душа станет свободна. Наверняка у нее был свой собственный план насчет кузнеца. Богиня надеялась, что после смерти тень овладеет душой, а если и в самом деле случится так, то Атланта станет практически неуязвимой. «Отличный расчет… Как и всегда…» Ксэв хотела помочь подруге, но она ошиблась, а за ошибки, всегда рано или поздно, приходилось платить… Они с служанкой вошли в зал. В центре за столом восседала Темная богиня, лицо которой по -прежнему скрывала ткань капюшона. Аида рядом с ней не было, и Ксэв почувствовала легкую обеспокоенность. Могла ли что-нибудь Аилса сделать с богом мертвых? Вечером, когда они расходились, Аид сказал, что начал кое-что вспоминать, быть может Богиня перестраховалась и опять отправила бога к Титанам, или впустила в него Тьму, как в Атланту? Ведь Богиня не могла позволить рисковать своим положением и захваченным троном. Ради достижения своей цели, Аилса бы смогла пойти на все, даже уничтожить того, кого она любила. Что ж, пока судьба Аида была девушке неизвестна, она еще немного поиграет в преданную слугу Темной богине. Воительница склонила голову пред богиней: - Приветствую, моя королева. Вы искали меня? Ксэв подняла голову и посмотрела прямо в глаза богине. Их не было видно из-за тени, который отбрасывал на ее лицо капюшон, однако, как и прежде в ее глазницах горели серые огоньки. -Доброе утро, дорогая. Надеюсь, тебе хорошо спалось? Голос Темной Королевы был абсолютно безразличным, но Ксэв и не надеялась, что Аилса ни с того ни с сего будет проявлять заботу о ней и искренне интересоваться, как она спала. Казалось, что и возможная гибель Атланты, о которой богиня еще не знала, но предполагала, ведь Ксэв была цела и невредима, ее тоже не волновала. Игра с чужими жизнями была для нее ни чем иным, как развлечением, причем таким, которое не всегда приносило удовлетворение виду своей однообразности. Воительница прошла немного вперед к столу, что бы быть ближе к Королеве. – Благодарю за прием и ночлег… Однако, сомкнуть глаз этой ночью мне так и не удалось. Ксэв остановилась прямо напротив Аилсы, откусывающей яблоко, и бросила на нее взгляд, в котором была одновременно и ненависть и преданность. Если богиня и заметила, то заострять на этом внимание не стала. Аилса снова заговорила с воительницей, переходя сразу к делу. – Садись, поешь, да расскажи мне, сделали ли ты то, о чем я просила тебя? Ксэв была несколько удивлена таким поворотом. Она считала, что богиня не будет тратить время на нее, изображая гостеприимство, а сразу потребует ответ о выполнении ее указаний, а если что-то в ответе воительницы ей не понравится, то она просто уничтожит ее душу. Так что блондинка была готова ко всему, но только не к этому. Что ж, возможно, богиня просто так играет с ней – со своей потенциальной жертвой. Сначала, окружит вниманием и благосклонностью, пусть и наигранными, потом, когда жертва будет расслаблена, а, значит и безоружна, вытянет на поверхность всю правду и уничтожит ее. – Вы право, слишком внимательны к своим людям, великая богиня. Я не голодна, но с вашего позволения, не откажусь от кубка вина… Ксэв прошла к столу и заняла место недалеко от Королевы, что бы им было удобно разговаривать. На столе было множество яств, но у блондинки совершенно не было аппетита. События ушедшей ночи, все еще витали в ее памяти. Перед глазами так и стоял меч, пронзающий тело Атланты насквозь и ее последнее слово: - Спасибо… Встряхнув головой, как бы прогоняя от себя дурной сон, воительница взяла со стола серебряный кубок, который тут же сам по себе наполнился вином, по цвету, напоминающим кровь. Пару секунд, девушка с отвращением смотрела внутрь, не решаясь сделать глоток. Наконец, она пригубила вино и сказала: - Тело Атланты лежит на полу в гостевой комнате… - Еще один глоток, но уже более решительный. – Она мертва, богиня… Я убила ее. Ксэв осушила кубок и только потом посмотрела на Аилсу. Вино приятным теплом растеклось по ее душе, придавая девушке уверенности в ее словах и действиях. Ушла внутренняя дрожь, которая преследовала ее с той самой секунды, когда тело кузнеца упало на пол. По взгляду Аилсы невозможно было понять, радуется она или все так же безразлична к словам девушки. На всякий случай, Ксэв продолжила: - Мы долго сражались с ней, почти до самого утра. Она была очень сильным соперником. Вместе с Тьмой вы дали ей огромную силу, и в какой-то момент, мне показалось, что я не смогу одолеть ее. Кубок снова наполнился жгучей жидкостью. В памяти ее всплыла картинка, как она заносит мечи над кузнецом, а та поднимает голову, и Ксэв понимает, что перед ней Атланта. – Когда ее тело погибло, из него вылетела душа Атланты, и она была светлая, как алмаз… Ксэв встретилась взглядами с Аилсой: - Но, следом за ним вылетела и Тень. Вы ведь знали об этом? В этом и состоял ваш план, что бы лишить Атланту человеческого тела, и освободить от него Темную сущность… - В словах и вопросах Ксэв не было ни капли упрека или возмущения. Она старалась говорить так, как будто всего лишь хотела уточнить права ли она в собственных догадках. – Что ж… Тень завладела душой Атланты, и сейчас, наверно, уже держит путь во дворец… Прошла ли я проверку, великая богиня или будут еще задания? Ксэв все ждала, что в зале появится Аид, но он так и не пришел, поэтому, она решилась осторожно спросить о нем у богини Тартара: - Ваш супруг, Аид, разве не будет завтракать с вами?
Аид: Даже в Тартаре существовал день и ночь, и как раз сейчас рассветало, но свет с неба проливался не от лучей солнца Аполлона, а от искрящихся молний, которые рассекались туда-сюда по облакам полных тьмы. И как раз это утром для Аида станет решающим. В поту мужчина просто слетел с кровати и сразу замер на несколько секунд, убедившись, что не разбудил Аилсу, поднялся на ноги. Девушка спала, и мужчина наклонился и поцеловал в губы Проклятую, после чего оделся в свой наряд, схватил со стула плащ с капюшоном и тихо направился к дверям. Осторожно открыл её и вышел. Стража стояла как колонны на олимпе также не подвижны, хотя бог дал им ясно понять, что он пойдет, прогуляется и когда Аилса встанет они сообщили, где он будет. - Аилса ещё спит, а я хочу прогуляться по своим владениям, скоро вернусь. Бог направился прямо в Тартар, но стражам эта идея не понравилась, и они решили послать солдат богини проследить за Аидом, чтобы тот не наделал глупостей. Убедившись что за ним якобы не кто не следит, он вышел из дворца и, отойдя подальше накинул на себя капюшон чтобы здешние не видели его лица и не могли узнать бога в нём. Проходя по своим владениям, он видел страшные вещи. Твари полностью заполонили всё царство, вокруг страдания ещё куда хуже, чем при настоящем боге. Эти чудища были похожи на копытней, на голове рога, на теле их были доспехи, но не Тартара на что мужчина обратил внимание. Во дворце рыцари, а за пределами твари? Начал терзать бога вопрос. Он шел и видел, как души страдают, молят о помощи, но думая, что в Тартаре так и должно происходить бог двигался всё быстрее и быстрее. По дороге он столкнулся с человеком, который пытался скрыться от преследования. Они столкнулись и упали на землю. - Помогите за мной гонятся… Вы мне поможете? – Аид молча поднялся и поспешил задать свой вопрос. – Что здесь происходит? – Эти твари вылезли из-под земли когда наш правитель канул в бездну, и они захватили власть тут с помощью… - Но закончить он не успел как кинулся прочь от того место где был. Что за твари? Я не чего не понимаю! Мужчина спрятался за угол и подождал пока пройдёт патруль существ. Дальше его глаза просто закатились от ужаса, когда он увидел, как существа издевались над душами, но эти души были не из Тартара, а с Елисейских полей. Что здесь делают они? Мужчина уже хотел будто вмешаться и скинуть с себя капюшон как его остановил старец с посохом. - Не трать попусту время, хотя у душ оно вечное. С приходом Аилсы это лишь малое что было уготовано подземному миру. Мужчина просто не верил своим ушам. Аилса? Спешить себя раскрывать он не стал, а только прикусил язык и молчал, продолжая смотреть на то, как души кричали. На лице бога стали появляться слёзы, он не мог скрыть их, падая на землю капли, порождали отростки каменных пород. Старец увидел это и наступил ногой на то место, где они появлялись. - Нам нельзя здесь находится, скорее, уйдём отсюда пока стража не заметила нас. Старец схватил за плечи бога и начал отводить назад, хоть мужчина и не поддавался так легко, но и не сопротивлялся. Лишь одна фраза сорвалась с его уст. - Что здесь происходит? – Старец второпях ответил и продолжил бога тащить ближе к реке Стикс. – Я отвечу на твои вопросы, но как только мы будем в безопасном месте. Где-то он уже это слышал. Ах да от его королевы. Сейчас мужчину всё больше и больше посещали мысли обо всей той обстановки которая происходила в зале, а не водили ли его вокруг пальца? Аид сразу взглянул на свою руку, и обратил внимание, что на пальце нет кольца. А ведь только пару часов назад всё было как в сказке, он и она, два любящих бога которые сливались в страстных объятиях в одной постели, а сейчас что? Мужчина покинул дворец и тут сразу сюрприз на сюрпризе. Вот уже они дошли до той самую реку, которая протекала через всё царство. Аид смотрел вниз и видел своё отражение, а за ним тысячи душ, которые что-то не внятное говорили. - Нееееееееееееееееееееееееееееееееееет! Громко крикнул бог, упав на колени. Старец подогнал лодку и помог Аиду забраться в неё. Когда уже отплыв от берега достаточно далеко, мудрец заговорил спокойным голосом с богом. - Ты откуда и как попал в Тартар, не помню тебя? – Мужчина еле поднял голову и в темноте своего капюшона еле отвечал. – Я не помню себя почти. Расскажи мне, что здесь всё-таки происходит? – Старец вытащил весло из воды и положил перед собою. – Не вежливо было не представиться, я Харон, смертные называют меня перевозчиком, а так же я забочусь о благополучии душ, которые ещё не пересекли реку Стикс. Конечно. Аид вспоминал кто такой Харон, это хранитель мертвых душ, которые не пересекли реку. - Я бы представился, но не помню своего имени, прости. – Тут бог сделал ложную паузу, он не знал можно ли доверять ему. - Почему ты мне не дал помочь тем душам? Они же ведь с Елисейских полей? – Именно, многое поменялось, когда нашего правителя скинула Аилса в бездну Тартара к титанам. Постой, Аилса скинула Аида? Но зачем? Почему? – Харон зачерпнул несколько раз веслом, чтобы окончательно уже отдалиться от берега в туман Стикса. – Аид не многим посвящал эту историю, я как близкий его знаю, в чём дело. Аилса давным-давно была обычной смертной, но бог полюбил её, к сожалению, жизнь была не долгая и судьба решила, что пора Алисе покинуть мир живых. Но Аид не мог с этим смириться и хотел вмешаться, но даже брат собственный запретил нарушать баланс живых. Зевс! Харон замолчал, дав богу немного времени переварить сказанное, а после продолжил. - И тогда судьба забрала в мир мёртвых Алису. Аид конечно же не мог смириться с тем, что его брат развлекается со смертными, а брату запретил вмешиваться. Тогда-то наш бог и обратился к древней магии, он вернул Алису к жизни, дав ей бессмертие и заключил кровавый договор с Мойрами которые отдали жизненную нить уже нынешней Аилсы. – Я не верю этому, Аилса не такая как ты говоришь! – Харон поморщился и продолжил. – Ты не знаешь самого главного. Аид сделал Аилсу богиней и решил отомстить с помощью неё Зевсу, месть затмила разум бога, и он перестал любить. Ну а женщина ясно дала знать, что любит его больше бессмертной жизни. Аиду это было мало, он сделал её оружием против брата, чем и прокляла Аилса все, что сделал бог. В голове мужчины начались складываться все ранние пазлы мозаики, которые до этого не могли открыться. Он действительно вспоминал всё. Если раньше ему с трудом поддавались воспоминания с Аилсой, и то она ему рассказывала обо всём, то теперь в его память всплывало прошлое. - Аилса стала Проклятой, так как её сердце стало тьмой, они богиня тьмы. Тут мужчина не мог сдержаться, ведь в его голове всплыли все моменты и самая больно режущая фраза Аилсы. Меня не победить… Не уничтожить… Я все вспомнила, Аид, и то, что ты со мной сделал, мне очень не понравилось. Все возвращается бумерангом, ты пройдешь через то, через что прошла я. Нет, Атланта, в мои планы не входит представлять тебя титаном, я желаю им дать, то чего они хотят… Одного из олимпийцев, того, кто победил их. Его капюшон откинулся назад, и старый дряхлый лоскут ткани слетел с головы бога. Харон с ошеломленным взглядом кинулся в ноги бога просить о прощении, наверное за то что не смог уберечь царство. С верху из густого тумана в бога вошел черный луч который привлёк следивших за ним стражников Аилсы к берегу. - Где этот чертов бог, и что там происходит? Когда божественный столб сил закончился Аид опустился в лодку и наконец-то смог лицезреть своего верного слугу. Его коротко стриженые волосы скрывались за короной на голове, а ярко черный плащ обвил всё тело мужчины, и плавно развивался по ветру скрывая на поясе огромный меч. Кисти рук скрылись под темными перчатками, а сапоги из непонятного материала так и засеяли на ногах бога. - Как я мог клюнуть на эту уловку, как же я был наивен. Но сейчас всё измениться. Пощады эта женщина не получит. Я вернулся! Харон, мой старый друг я так благодарен тебе, что ты смог развеять мои сомнения. Мужчина сразу всё вспомнил, что и происходило пару часов назад, как он лежал в одной постели с Аилсой и целовался, а что потом происходило, бог решил даже не думать об этом. - У нас много работы. Как я мог видеть, демоны заполонили царство и даже блаженные поля. – Мой господин. – Кланяясь в ноги, шептал Харон. – Вся ваша армия уничтожена Аилсой они скинули все тела и души в реку Стикс, от этого все чудища боятся приближаться к реке. – Поднимись Харон. Плывём к берегу. К берегу подплыли они быстро с помощью магии бога. Там как раз поджидала их парочка стражей из дворца. - Ах какие милые пешки Аилсы. – Что? – Он всё знает, бежим!!! – Крикнул он своему напарнику возле берега. Но бог не намерен терпеть фиаско, он подлетел к ним и магическим потоком отрезал путь в пещеру. Аид подбежал к ближайшему стражу и проткнул ему сердце своим мечом, после медленно с ехидной улыбкой вытащил остриё меча. - Надо было давно избавиться от вас. Стоило мне пропасть на пару дней, и вы сдались. Второго схватил за горло и начал бить о землю пока у того не прогнулся шлем. Поняв, что шпионы мертвы мужчина поспешил скрыть их тела в реке Стикс. - Да… Как же я забыл вкус этот. Я намерен забрать себе то, что принадлежит мне, на моей земле у Аилсы нет преимуществ, я даже знаю, как её заставить сделать самой выбор, жить или умереть. – Владыка, но у Аилсы под рукой всё царство, она даже избавилась от слуг, Гекаты которых вы не истребляли до конца. – Да, за это пожалуй скажу спасибо ей. – С дьявольским смехом закончил Аид. Мужчина подошел к реке и из рук его начал сыпаться черный песок прямо в Стикс. - Просыпайтесь мои верные соратники, долго вы ждали меня. Вставайте! Ваш повелитель приказывает вам. Наше время пришло. По реке прошлась яркая вспышка, что заставило души вылезать на берег. - Рыцари смерти, вам не страшен холод, вы не знаете боли, но вы почувствуете мой гнев как свой. Глаза бога покраснели, так же как и у всех рыцарей которые приняли облики воинов подземного царства. Все начали облачаться в доспехи Тартара и стали похожи на прежних обитателей. Из толпы вышел один воин приклонил колено и заговорил. - Прости нас повелитель, мы не смогли отстоять царство, мы сражались до конца, и надежда нас не покидала, но врагов было слишком много. Как только вы были сброшены в бездну, из-под земли вылезли эти твари, которые ходят по всему царству. Мы даже объединились с войнами Гекаты, но всё равно не смогли с ними справится. И после этого все приклонили колени перед богом - Я думал Аилса будет умнее и не повторит моей ошибки, но она всё же вытащила меня из бездны, думая, что сможет вот так мной управлять. Как же было глупо верить в свет. К закату царство должно быть моё! Но до той поры пока я её не отвлеку, вы все будете здесь, собирайте силы для решающей битвы. Одним взмахом руки Аид покрыл всю местность густым туманом, так чтобы почти вокруг не видно было. Тем временем в тумане из реки продолжало шествие бесконечных рыцарей смерти, а правитель царства мило сидел и беседовал с Хароном. - Я даже не верю, своим глазам, что вы живы. А я то, как не верю, если бы ты знал через что я прошел, титаны они там до сих пор живые, и не все желают смерти богов. – Расскажите побольше о титанах, вы правда видели там своих предков? – Представь себе Харон, Кронос так озверел, что меня чуть не убил, правда Рея защитила и даже спасла. Вот будет забавно, если Титанов освободить. Тут Харон начал что-то говорить, но бог не придавал значение. Воспоминания о проведённых минутах с Аилсой терзали мужчину, ему интересно было, искренно ли Аилса к нему относилась хоть в чём-то или использовала в своих корыстных целях. Аид облокотился на угол лодки и ушел в мысли о том, как Атланта сейчас, живали она. Мужчина так многое хочет сказать ей, он так соскучился по своему другу. Его терзали мысли, что отобрал кольцо, подаренное им самим Атланте в знак дружбы и которое защищало от Аилсы. Теперь молодому богу нужно было заманить Проклятую к собственной жизни и тогда ловушка закроется. Главное при виде Аилсы не сорваться богу. Ведь сейчас его ярость и гнев могут сыграть злую шутку, и мужчина должен быть сдержаннее, если хочет победы. Подняв голову на Харона, он заулыбался и продолжил слушать то, что щебечет старик.
Аилса: Зло никогда не побеждает, каким бы сильным оно не было. На любую силу всегда найдется большая сила. Этому нас учили в детстве. Эту мудрость хранит каждая легенда и сказка. Но вещи не всегда становятся теми, чем кажутся изначально. Зло бывает крайне могущественным и опасным. Для того чтобы оно появилось нужен ни один день, а чтобы стереть его с лица земли, потребуется несколько столетий. Именно такое порождение зла сейчас сидело перед Ксэв. Оно имела красивое оболочку и сладкий голос, но внутри пропиталось тьмой, а всё добро, которое когда-либо было в нем, просто сгнило. Наполненные кровью всех своих жертв, алые глаза богини смотрели на воительницу исподлобья и сверкали из темноты капюшона. Уголки идеальных губ приподнялись вверх в коварной улыбке. Аилсе нравилось играть в спокойствие, непринужденность и вежливость. Было так легко рисовать на своем лице безразличие, когда сама сгораешь от нетерпение. Мучить себя долгими секундами, изображая вежливость и гостеприимство. Но эта мука стоит того, стоит этого сладкого чувства предвкушения. Ксэв была отличной актрисой, она прекрасно подыгрывала темной королеве. Вежливо поздоровалась, поблагодарила за ночлег, отказалась от угощения, но согласилась выпить кубок вина, при этом умудрившись даже сюда вставить комплимент. Она играла отведенную ей роль, играла слаженно и гладко. Это вызывало восхищение. Всегда приятно, когда все идет своим чередом, причем именно тем чередом, который захотела ты. Аилса с хрустом откусила кусочек от сочного красного яблока и взмахнула рукой, чтобы служанки наполнили кубок вином и подали его воительнице. Ожидание затянулось и на терпение не хватало сил. Богиня впилась требовательным взглядом в девушку, словно пыталась глазами вытянуть из нее ответ о минувшей ночи, ведь Ксэв должна была убить Атланту. Хватило ли у нее на это духа? - Тело Атланты лежит на полу в гостевой комнате… Она мертва, богиня… Я убила ее. Долгожданный ответ, оборвавший напряжение. Благая весть, разлившаяся усладой по всему телу. Аилса расслабленно откинулась на спинку стула и блаженно улыбнулась, а потом и вовсе прикрыла глаза, негромко смеясь. Она совершенно не слушала продолжения и тонкости смертельного поединка между воительницей и кузнецом, ей это было совершенно не интересно. Важна была лишь концовка и она не разочаровала – Атланта мертва. Когда же Аилса вдоволь насладилась этим упоительным моментом, она с нескрываемым самодовольством посмотрела на Ксэв, игнорируя ее вопросы. -Меня называют порождением тьмы, черной королевой, - негромко начала богиня, словно заводя какую-то философскую тему. - Но разве я держу на кого-нибудь зло? – Ее брови взлетели вверх, а лицо приобрело настолько искреннее удивление, как будто она действительно не могла понять, что плохого совершила. Вновь улыбка тронула алые губы, а пальцы обхватили ножку золотого кубка. - К большинству людей и богов я испытываю жалость. Мне больно от того, что им приходится понимать, какие они загнанные, ничтожные и мелкие, и жить с этим. Я всё понимаю и сочувствую им. И пытаюсь помочь освободиться. – Аилса сделала маленький глоток вина, поднимаясь из-за стола, и медленным шагом стала обходить его. Она прекрасно знала, что Ксэв совершенно не одобряет ее мировоззрение и поступки. Наверняка в ее светловолосой голове сейчас звучат колкие и саркастические ответы. Но преимущество темной богини в том, что она может говорить всё, что хочет, а воительнице приходится молчать, проглатывая всё, что так рвется наружу. – Я освободила Атланту, хотя мне было и жаль ее отпускать… - С тяжелым вздохом проговорила Аилса, остановившись и глядя куда-то вдаль, словно вспоминая лицо кузнеца. А затем перевела взгляд на Ксэв, что внимательно ее слушала и двинулась к ней. – Видишь ли, тьма всегда побеждает тех, кто сбился с пути, кто не может сделать выбор. С тьмой договариваться бессмысленно, ее нельзя ублажить. Любая сделка окажется заведомо проигрышной. Атланта этого не понимала. – Богиня остановилась напротив белокурой девушки и посмотрела ей точно в глаза. – Но ты же не такая, Ксэв. Ты все прекрасно понимаешь. Может, ты хочешь, чтобы я и тебя освободила? Да, Аилса прекрасно видела борьбу в этой воительнице. Ее взгляд отражал и ненависть ко всему происходящему и преданность. Вот только преданность была наигранной, не настоящей, Аилса сама ее внушила в Ксэв. Тьма заполнила ее лишь наполовину, давая возможность бунтарствовать настоящей натуре. В девушку была добавлена лишь капля яда, в то время как Атланта была пропитана им насквозь. Именно поэтому кузнец стала преданной слугой богине тьмы, а Ксэв была наполовину сама себе хозяйка. Но она все равно следовала за Аилсой, исполняла ее приказы, не смотря на то, что ей не хотелось этого делать. Что это? Хитроумный план и она выжидает время, чтобы предать, или же это попытка примкнуть к сильной стороне, которая не может проиграть? Ксэв продолжала молчать, толи не зная, что ответить, толи просто не решаясь. Аилса благосклонно улыбнулась воительнице и бросила взгляд на служанку, стоявшей возле дверей. -Найдите Аида, скажите, что я хочу его видеть. – Девушка кивнула и вышла из зала, после богиня вновь посмотрела на Ксэв. – Необходимо сообщить ему об Атланте, что была предательницей и которую ты убила во имя правителей подземного мира. – Губы растянулись в коварную улыбку от собственной лжи, и Аилса двинулась к дверям, бросив через плечо: - Идем, приближается момент кульминации. Богиня тьмы желала встретить Аида у самых дверей, чтобы сразу оттуда отправится к нити жизни. О да, это был кульминационный момент всего ее долгого, но гениального плана. За это время она смогла подчинить всех, кто яро сопротивлялся, уничтожила тех, кто стоял у нее на пути, вела прекрасную игру с Аидом и вот теперь она должна получить то, что может ее убить. Только когда нить жизни будет у нее, она сможет расправить руки и начать играть по крупному. Уничтожение богов, подчинение мира, преклонение всего человечества и единственный бог, которому поклоняются. В этом деле главное было терпение и неторопливость, но теперь, когда Аилса была практически у цели, она не могла ждать. Распахнув огромные двери и выйдя из замка, богиня принялась ожидать Аида. Завидев его приближающуюся фигуру, она обернулась к Ксэв, что стояла позади и с улыбкой произнесла: -В зале ты спросила меня, прошла ли ты проверку. – Пауза и пристальный взгляд в глаза воительницы. – Прошла и успешно. – Аилса повернулась к подходившему Аиду и бросилась ему на встречу. По щекам ее заструились слезы, а выражение лица выражало жуткий испуг и растерянность. – Мой повелитель! – Богиня чуть не упала к нему в ноги, естественно это было актерской игрой. Она ухватилась за его руки и подтянулась, прижимаясь к груди бога и смотря на него снизу вверх. – Атланта! Она оказалась предательницей и все доносила Зевсу. Я ей верила, а она обманула всех нас. Ксэв убила ее, когда ночью та хотела уничтожить нас с тобой. Однако Атланта успела донести Зевсу, что мы пойдем на него войной. Пока тебя не было, кто-то пытался проникнуть к моей нити жизни, чтобы убить меня. Мы должны забрать ее оттуда… и немедленно начать атаку. Зевс уже наверняка идет сюда, чтобы уничтожить тебя! Нам нужно спешить!
Ksav: Когда Ксэв рассказала Аилсе новость о том, что Атланты больше нет в мире живых, по лицу богини скользнула первая ухмылка. До того момента, Темная королева держалась достаточно хладнокровно, выражая своим видом равнодушие ко всему происходящему, только вот в глазах ее горело нетерпение узнать, и, когда до ее ушей долетели слова «Атланта мертва», тело Аилсы расслабилось. Ксэв услышала, как она, пусть и негромко, но злорадно смеется. Да, это определенно забавило ее. Смерть Атланты была её местью кузнецу за верность Аиду и долгое сопротивление богине. Это только в сказках Добро всегда побеждает Зло, а в реальности, часто все бывает не так. Безусловно, Добро сильно, но Зло хитрее и изобретательнее, более жестоко и коварно. Перед ним трудно устоять, ведь его путь усыпан множественными соблазнами, властью и господством над всеми, а путь Добра зачастую беден и состоит из лишений, жертвенности и стойкости духа. Таким путем шла Атланта… Шла… Богиня не ответила ни на один вопрос воительницы, казалось, что она вообще не слышала сейчас никого и ничего, кроме собственного торжества. А, оно было, буквально, нарисовано на ее лице. Самодовольная и надменная улыбка и такой же взгляд смотрел в сторону Ксэв, но мыслями она была не с ней. Воительница ощутила, как под этим взглядом внутри у нее все сжимается. Хоть она и сидела за этим столом по приглашению самой богини и пила ее вино, она не могла чувствовать себя здесь полностью расковано, тем более, находясь наедине с самой Темной сущностью, порождением самого чистого зла на земле. Блондинка окинула взглядом торжествующую Аилсу и отметила про себя, что богиня сказочно красива: идеальная фигура, идеальные черты лица… и алые светящиеся глаза, которые выдавали темную душу хозяйки столь прекрасного тела. Это было одновременно величественно и грустно. В другой ситуации, Ксэв, даже взялась бы оправдывать Аилсу, ведь эту жестокость в нее засадил любимый мужчина. Вернее его действия привели к этому. Ксэв сама была обижена на мужчину, из-за которого, наполовину стала монстром, поэтому, прониклась к истории богини. Она бы и предавать ее не стала, если бы тем самым ее обидчиком не был Аид, которого она чтила больше всех на свете, больше жизни. Где он сейчас? Все ли с ним в порядке? Наконец, Аилса заговорила с девой-воительницей. -Меня называют порождением тьмы, черной королевой, но разве я держу на кого-нибудь зло? Королева начала рассуждать насчет своей черной сути, и Ксэв, отставив кубок в сторону, внимательно ее слушала. Голос богини был холоден, но в нем звучало искреннее удивление тому, как о ней отзываются люди. - К большинству людей и богов я испытываю жалость. Мне больно от того, что им приходится понимать, какие они загнанные, ничтожные и мелкие, и жить с этим. Я всё понимаю и сочувствую им. И пытаюсь помочь освободиться. На последних словах брови Ксэв поползли вверх: «Освободиться? Разве ты можешь освободить кого-то, не беря ничего взамен?» Девушка качнула головой, поднимаясь из-за стола вслед за богиней. Она привыкла, что когда из-за стола встает хозяин, пир для нее тоже прекращается. Ужасные глупые привычки, но они прочно осели в ее голове, от них было сложно избавиться. Может быть, благодаря им, ей удавалось играть такую покорную слугу. Богиня направилась прямо к ней. – Я освободила Атланту, хотя мне было и жаль ее отпускать… «Разве можно назвать свободой рабство? Ведь Атланта стала рабой собственного тела, пропитанного злом, а сейчас им пропиталась и ее душа. Быть рабом, запертым в себе, как в темнице – нет ничего хуже. И, это называется свободой?» А, что если Ксэв ошибается, и богиня, действительно освободила душу Атланту от Тени? Воительница на миг задумалась… Ведь Аилса говорит так, как будто и в самом деле не подозревает, что Тень могла овладеть душой кузнеца, так же, как и телом. Так, значит, она и в самом деле желала освободить ее? Или Аилса просто актриса, которая мастерски ведет свою игру? Кажется, Ксэв несколько запуталась. В таком случае, зачем было устраивать это представление с порабощением Атланты? Неужели только ради того, что бы устроить очередную проверку Ксэв? Вопросов было море… Однако, нет. Девушка не могла поверить в добропорядочность Аилсы. Не могла она просто взять и отпустить душу Спартанки. Аилса была из тех, кто никогда и ничего не отдает добровольно, если, конечно, это не яд или другой дар, который может помочь ей в достижении своих целей. Богиня остановилась прямо напротив воительницы и теперь смотрела ей в глаза. Она заговорила с ней о сделках с Тьмой, которые заранее проигрышны, ведь со злом нельзя договориться. По словам Аилсы, Атланта этого не понимала: – Но, ты же не такая, Ксэв. Ты все прекрасно понимаешь. Может, ты хочешь, чтобы я и тебя освободила? Двусмысленное предложение. Девушка не стала торопиться с ответом. Если богиня предлагает «освободиться» ей так же, как и Атланте, то она, конечно же, не могла на это согласиться. А, если богиня предлагает ей забвение? Это заманчиво. Она забудет весь ужас, в котором жила и вновь объединится со своей семьей. Только вот, уходить в мир мертвых насовсем, ей пока тоже не хотелось. Ведь еще неизвестна судьба ее бога. Может быть, Аилса просто таким способом желает устранить лишнюю помеху к осуществлению ее плана – Ксэв. А, если Аид уже мертв: Тогда воительницу уже ничего не держит здесь… Девушка не знала, что ответить богине, поэтому промолчала, давая понять Королеве, что ей надо время, что бы обдумать ее предложение. Она увидела благосклонную улыбку Аилсы, которая могла означать слишком многое, что бы принимать ее буквально. Вот Аилса вспоминает про Аида и просит служанку, что бы та нашла его. Душа Ксэв ликовала: Аид жив! Однако, радость ее поубавилась, когда Аилса снова повернула голову к ней и сказала: – Необходимо сообщить ему об Атланте, что была предательницей и которую ты убила во имя правителей подземного мира. «Что? Атланта предательница?» Зачем Аилсе эта ложь? Ведь правда все равно станет явью. Скоро душа кузнеца будет здесь, и Аид увидит, как она верна Темной Королеве, или же после встретит ее на Елисейских полях и все поймет. Значит, Аилса предпримет все необходимое, что бы это «потом» не настало. Ксэв направилась за богиней, которая решила встретить бога прямо у ворот. Аилса отворила двери и, перед двумя девушками открылся вид на бескрайние земли Тартара, его черную и красную земли, возвышающие скалы, мертвые и живые деревья. К замку вела длинная дорога, которая петляла среди холмов, то скрываясь из вида, то появляясь вновь. Именно по этой дороге к воротам приближался мужчина. Аилса и Ксэв всмотрелись в фигуру и, каждая из них, узнала в ней Аида – бога подземного царства. Воительница не знала, что чувствовала и о чем думала в этот момент Аилса, но сама она, наверно, даже засветилась от счастья. Видеть своего бога невредимым и сильным, как прежде, было великим счастьем. Пользуясь моментом, пока Аид еще не слышит их разговора, богиня сказала Ксэв, что та прошла проверку и успешно. На что, воительница благодарно улыбнулась и поспешила дать ответ богине на ее предложение: - Великая богиня, я ценю ваше внимание и благосклонность, но я не хочу освобождения. Пусть все мои грехи будут со мною вечно, что бы, я не забывала, что не заслуживаю рая. Не успел Аид подойти, как Аилса сама кинулась к нему навстречу со слезами на глазах. Вот это была настоящая и грамотная актерская игра! Богиня, вдруг, перевоплотилась в любящую и заботливую женщину, даже Ксэв почти поверила ей, если бы не знала правды. Она была хороша в своей новой роли, из глаз лились слезы, взгляд излучал тревогу и растерянность, а голос звучал так искренне и сладко. Со стороны выглядело так, будто бы это Аилса была в объятиях бога смерти, однако, на самом же деле это он был в ее когтях. «Женщина должна быть хитрее мужчины. Она ведь слабее». И Аилса хорошо пустила в дело свою хитрость. Она обманула самого бога Тартара и продолжала играть с ним, добиваясь своей истинной цели. Пока Аилса рыдала на груди Аида, Ксэв пыталась рассмотреть в глазах бога хоть какую-то подсказку – вспомнил ли он что-нибудь или до сих пор витает в неведении? Однако, видимо, Аид тоже был великолепным актером и пока не показывал ничего, что бы помогло ответить на этот вопрос. Аилса принялась рассказывать супругу ложь об Атланте, которую она недавно придумала и, что Ксэв убила предательницу, когда та, пыталась убить богов. Обреченно выдохнув, Ксэв опустила голову вниз. Вряд ли Аид простит ей убийство его друга. Он не будет разбираться, что у нее не было другого выбора, и нужно было поступить так, или иначе. Ксэв не знала, как Аид отреагирует на новость, но мысль о том, что сейчас она может потерять доверие своего бога раз и навсегда, причинило ей жгучую душевную боль. Она подошла к Аиду и, преклонившись пред ним, произнесла, не поднимая на него взгляда: - Мой повелитель! Каждый из нас идёт своим путём. На определённом этапе кто-то делает правильный выбор, кто-то нет… - Эту фразу можно было бы отнести к каждому: и к Атланте, которая, якобы предала Аида, и об Аилсе, что вела игру против бога, но последние слова дали понять, что говорит Ксэв про себя. Она все же осмелилась посмотреть ему в глаза: - Убийство — это тоже выбор, которого, иногда просто нет. Опять же двухсмысленная фраза, которая могла говорить, что «Я убила Атланту, потому, что она хотела убить вас, поэтому у меня не было иного выхода!» или же могла намекнуть, что «Я убила Атланту против воли, потому что были обстоятельства, которым я не могла противиться!». Какой же смысл уловит в ее словах Аид?
Аид: Мужчину охватили мысли о нынешней правительнице. Прошлое скрывало много ещё не разгаданных тайн. Богом овладевал не гнев, а необыкновенная страсть покопаться в прошлом и увидеть хоть оттенок света в действиях Аилсы, но к сожалению это не приводило к положительным мыслям. Тишину нарушили доносящиеся шаги из темноты туннеля, откуда тем временем вышла служанка. Она чуть наклонила голову и проговорила быстро, а затем скрылась в пелене тьмы туннеля. - Повелитель, вас ожидает королева во дворце срочно. Началось! Подумал про себя бог. Что на этот раз затеяла его экс-супруга? Все распоряжения своим подданным он отдал и медленными шагами двинулся по туннелю. На обратном пути он видел всё тех же тварей, которые со злобным выражением лица смотрели на бога. Но Аид держался выше их, он шел даже не смотря по сторонам, чтобы лишний раз себя не настраиваться на негатив. Мужчина вспомнил, что при последней встрече обещал Зевсу, что уничтожит Аилсу лично. А если в ней осталось хоть что-то светлое, можно ли спасти её? Но Аид хотел предоставить сделать Аилсе выбор, жить или умереть, и сделает она сама это. Вот уже мужчина вышел на прямую дорогу до дворца, а вдалеке он увидел множество тел, из них только лишь две отличались, и это были Ксэв и Аилса. Ну что же теперь сыграем по моим правилам. Наконец-то бог достиг своего пункта назначения. Правда ему не дали даже слова сказать, как Аилса прыгнула в объятия бога со слезами на лице и начала торопливо говорить о предательстве Атланты. Ты плачешь? Из тебя и слезинку не выдавить! Мужчина, конечно, прижал к себе королеву и поцеловал в голову, он не должен себя выдавать раньше времени, а значит, придется держаться в руках. Аид видел слёзы, но сердце стучало обычным ритмом, он прижал девушку ещё сильнее к себе, но не почувствовал изменения. - Я просто решил прогуляться с утра, не хотел тебя будить моё сокровище. – И тут началась игра бога. – Атланта предательница?! Я даже не могу представить, что она способна это сделать была. Но видимо мой брат пообещал ей то, что сводит всех смертных с ума. Силу! Мужчина вытер слёзы своей супруге, и переключился на Ксэв стоящею позади всех. Он смотрел девушке в глаза пытаясь увидеть правду сначала от неё самой, но Ксэв начала говорить загадками. Бога это ничуть не смутило или разочаровало. Он видел в ней занозу Аилсы, которая так и питалась состраданием Ксэв к Атланте. Но раз игра продолжается нужно соблюдать правила. Мужчина помог встать на ноги Ксэв и вновь посмотрел ей в глаза. Страх, именно его он увидел в глазах девушки. Слишком далеко моя дорогая ты зашла, чтобы мучить людей даже в загробной жизни. Бог резко повернулся к стражам, которые стояли живым коридором и приказным голосом озвучил. - Все вы идёте с нами в тайный зал. Аилса, Ксэв, идём скорее, если как вы говорите Атланта нас предала, то Зевс может нанести удар по нам в любое время. Мужчина повернулся и начал спускаться по лестнице к тайнику. На лице бога растянулась улыбка, которую некто не видел, и в это время небо расступилось перед лучом молнии. - Неужели это Зевс. Быстрее спускайтесь. Убедившись, что девушки со стражами спустились, мужчина закрыл магической стенкой выход. Спустя несколько метров дверь, на которой изображены Мойры. Аид двумя руками раскрывает створки дверей, и перед ними открывается необычайная красота зала. Окон здесь не было, но вот пол, стены, ковры всё было усыпано белыми лепестками роз, которые лежат уже несколько столетий. По середине на пьедестале лежит та самая жизнь Аилсы *нить*. Зал не охраняется не кем, ибо бог знает что здесь всё сделано из древней магии, как и сама защита, и только лишь сам бог подземного мира может здесь полностью себя чувствовать уютно. - Если бы ты знала, сколько времени сюда не ступала нога бога. Я думаю, пришло время тебя самой распоряжаться своей жизнью. Зевс не сможет больше причинить тебе вреда, и тогда мы уничтожим его! И вот финальный ход бога мертвых. Аилса наконец подошла к мужчине и протянула руки к нити. Аид медленно начал отступать назад, а потом вовсе перешел на сторону к Ксэв. Его взгляд упал на пол возле Аилсы и медленно начал поднимать его со словами. - Дочь моя. В день, когда ты родилась, сами леса земли прошептали это имя – Алиса. – Голос бога был медленный, и в это время его взгляд всё выше и выше поднимался. - Дитя моё я с гордостью смотрел, как ты росла для служению справедливости. Не забывай, наш род всегда правил полагаясь на силу и мудрость. И я знаю, что ты проявишь сдержанность, будучи наделённой такой властью. – Сделав паузу на этой ноте, Аид отпустил магическую стенку и в тайник ворвалось несколько героев Тартара которые просто разорвали слуг Аилсы, а затем голос мужчины продолжил. - Лишь воодушевив сердца своего народа ты узнаешь, что такое истинная победа. Улыбка на лице Аида пропала, его пылающих взгляд сменился на хладнокровный. Он еле поднял руку, и вокруг тайника появилась магическая сетка некогда, которая до их прихода была невидимой и не опасной. Назад пути нет. - Ты блуждаешь впотьмах, здесь нет света, нет жалости. В подземном мире простились с жизнью и куда более великие герои, чем ты. Как было глупо верить в свет, и то, что можно со мной так обойтись. Я признаю свои ошибки и не когда не сделаю в будущем оплошность, но ты зашла слишком далеко. Видишь свою жизнь, можешь перерезать её, либо живи здесь до конца существования мира! Ты больше не увидишь свет, я тебе обещаю, а все твои слуги сгорят в моей тени величия. Мужчина стоял на месте не подвижно только и продолжая разговор за разговором. - Ты меня так умело использовала все эти дни, но если хочешь добиться истинной победы, не проявляй слабость. Зря ты меня выпустила, я бы так не сделал. Что ты теперь мне скажешь, когда я уже окончательно закончил нашу историю?
Аилса: Когда все идет так, как тебе нужно, то к самому концу, когда ты вот-вот будешь у цели, ты становишься менее бдительной. Не замечаешь того, что должна была заметить, не чувствуешь того, что ощутила бы, не будь твоя душа объята приятным предвкушением. Аилса не заметила, что ее благоверный изменился. Да, он тщательно скрывал чистый и более не заблокированный разум. Никто не мог сомневаться в его превосходной игре, никто кроме нее. Аилса знала Аида слишком давно, чтобы не заметить этих изменений, но одна мысль, что совсем скоро нить жизни будет в ее руках и можно будет начать самую невероятную битву богов в истории мира, слепили ее, делали менее внимательной к таким мелочам, способным изменить ход истории. Богине казалось, что уже нет пути назад, нет ничего, что могло бы остановить давным-давно запущенный процесс. Слишком поздно, она у самой цели, не может быть, чтобы какая-то крохотная вещь смогла разрушить долгие планы. Это не реально! Однако в любом, даже самом крепком заборе можно отыскать брешь и если вовремя ее не уничтожить, то она может разрастись, как чума, а ты и глазом моргнуть не успеешь. Аилсе нужно было быть более бдительной, уничтожить абсолютно всех, кто мог бы помешать ее коварным планам, но она была слишком уверена в себе. Считала себя самой сильной и хитрой, но совершенно забыла, что на любую силу найдется большая сила. Превосходная актерская игра Аилсы привела всех в небывалое замешательство. Ведь теперь и Ксэв и Аид знали правду о том, кто такая богиня тьмы. Однако раскрывать карты еще не время. Бог подземного царства крепко прижал женщину к груди, пока та фальшиво рыдала и рассказывала ему о том, какой предательницей оказалась Атланта. «Поверил! Поверил!» - внутреннее радовалась Аилса, когда Аид совершенно искренне удивлялся этой новости, но даже не допускал мысли, что его благоверная может лгать. Еще бы, как такое подумать, когда вот она, такая хрупкая и взволнованная плачет на его груди. Кажется, что только он можешь защитить ее от всего мира, такая женщина просто не может лгать. Если только эта женщина не само порождение тьмы. Аид осторожно с любовной заботой вытер прозрачные слезы с щеки Аилсы и ободряюще улыбнулся, словно обещая, что скоро она будет избавлена от страданий. После бог перевел взгляд на молчаливую Ксэв, что теперь преклонила колено перед своим господином и загадочными фразами подтвердила слова Аилсы. По крайне мере, богине так казалось. Она не заметила в ее фразах подвоха и двусмысленности, как и не увидела изменения в глазах Аида. Аилса сдавала позиции, и ей необходимо это было понять, как можно быстрее, иначе она сама себя загонит в ловушку. Но женщина была слепа перед чувством ликования и победы, которой еще не было. Аид поднял Ксэв на ноги и некоторое время они смотрели друг другу в глаза, словно обмениваясь молчаливыми сообщениями, после чего бог подземного царства приказал стражникам отправляться вместе с ними в тайный зал. Аилса затаила дыхание, сработало, они идут туда, где уже давно томиться ее нить жизни. Голова закружилась от предвкушения и, казалось, она сейчас побежит первее всех, но нужно было оставаться спокойной. Женщина согласно кивнула и двинула следом за Аидом, что стал спускаться по лестнице в самые низины Тартара. За Аилсой следовала Ксэв, а замыкала процессию армия солдат. На мгновенье они все остановились, когда вечно темный небосвод Тартара внезапно посветлел, а в центре и вовсе расступился перед ярким светлым лучом. Аид с гневом в голосе предположил, что это Зевс рвется в подземное царство и попросил всех поторопиться. Но Аилса знала, что это не Зевс, поэтому ее слегка озадачило это странное природное явление. Чьих это рук дело? Забивать этим голову сейчас совершенно не хотелось, тем более, что мысли были только о нити жизни. Аилса позволила себе не надолго забыть о небе и поспешить следом за Аидом. Секунды превратились в долгие и невыносимые часы, ступеньки казались бесконечными, но винтовая лестница спиралью уводила их все глубже и глубже вниз. Вскоре отчетливо стал слышаться запах сырости, а холод земли мертвым дуновением касался открытых участков кожи, чтобы оставить на них отпечаток своего присутствия. Все это стало абсолютно безразличным, когда внизу показалась небольшая площадка и запечатанная древней магией дверь с изображением мойр. От факелов, развешанных по стенам, идет свет и зыбкое тепло. Аилса останавливается позади Аид и старается быть терпеливой, но внутри все ерзает и прыгает: «Скорее, скорее открывай дверь» Богу подземного царства не составляет и труда убрать эту преграду разделяющую нить жизни от ее хозяйки. Женщина всего долю секунды восхищается, ведь сама она неделями пыталась открыть эту дверь и лишь Аиду она поддалась. Взору открывается зал, наполненный дыханием нежности и красоты. Повсюду белые лепестки роз едва дрожат от внезапного вторжения. Комната сделана кругом и в ней нет окон, это как прекрасная сокровищница с зеркальными стенами всего с одной вещью. Посередине, над прозрачной, но сверкающей подставки парит тонкая нить в золотистом сияние. Глаза Аилсы вспыхнули, и ей огромных усилий стоило, подавить в себе торжествующий смех. Она последовала за Аидом, что подошел к подставке и внимательно посмотрел на «сокровище». Он заявил, что сюда очень давно не ступала нога бога, но пыль ничего не тронула. Бог подземного царства решил, что пришло время Аилсе самой распоряжаться своей жизнью, с этими словами отдавая женщине волю. Она улыбнулась и уже ничего не слыша, стала медленно протягивать руки к нити, словно желала растянуть этот момент. Как только пальцы коснулись заветного предмета, ее словно ударило малым зарядом тока, но эта боль была приятная. Аилса растянулась в торжественной улыбке, она была полностью поглощена своей победой и не заметила, как Аид медленно стал пятиться назад, пока не оказался за пределами этой прекрасной клетки. - Дочь моя. – Аилса не успела даже взять нить в руки, как услышала голос Аида. Он изменился и уже не был таким, как прежде. Аилса медленно обернулась, улыбка сползала с ее алых губ и она посмотрела в пылающие глаза Аида, не в силах понять, что происходит. - В день, когда ты родилась, сами леса земли прошептали это имя – Алиса. – Взгляд женщины стал метаться, она не понимала, почему Аид все это говорит и почему его голос так изменился. Она нахмурилась, ее разум отказывался понимать, что все закончилось, что она проиграла. Нет, этого не может быть. Она же все просчитала! - Дитя моё я с гордостью смотрел, как ты росла для служению справедливости. Не забывай, наш род всегда правил полагаясь на силу и мудрость. И я знаю, что ты проявишь сдержанность, будучи наделённой такой властью. – На мгновенье испуганной богине показалось, что это голос ее отца, что он говорит с ней, поучает ее. Ни один родитель не может видеть в своем ребенка зла, даже если он уже давно стал им. Может, так оно и было? Отец, а может и сам Аид, не держал на нее зла, он лишь наделся, что Аилса поймет, что все это делается для ее же блага, а от нее требуется лишь сдержанность и терпение. -Нет! – Проговорила ошарашено богиня, а затем кинулась вперед, осознавая, наконец, что происходит. – НЕТ! НЕТ! – Она билась в невидимую преграду, которая теперь оставляла ее в этой ловушке. Аилса не обращала внимания на то, как уничтожают ее воинов, не чувствовала обжигающей боли на руках. Магическая стена лишь вздрагивала и переливалась синим цветов, когда она била ее. – Выпусти меня!!! - Лишь воодушевив сердца своего народа ты узнаешь, что такое истинная победа. -Ты не можешь оставить меня здесь! Не можешь! Кричала Аилса, как будто эта стена могла заглушить ее голос. Отчаянье и злость отражались на лице богини, которая не оставляла попыток разрушить стену. Она перестала бить ее кулаками, теперь пытаясь пробить своей магией, хотя прекрасно понимала, что если раньше не могла уничтожить эту преграду, то и теперь не сможет. Эта древняя магия была специально наложена на этот зал, чтобы Аилса однажды сама зашла в ловушку. Невероятно, Аид провел ее. Заманил как мышь в мышеловку и вот ловушка захлопнулась. Злоба, гнев, бешенство сплелись в один единый порыв. Богиня кричала, билась в стену, требовала, чтобы ее выпустили. Сейчас она напоминала сумасшедшую фурию, а не умную и хитрую богиню. Казалось, все это лишило ее рассудка, и теперь она билась в стену, словно не понимала, что пробиться невозможно. Аид что-то говорил, но она не слышала и не хотела слышать. Лишь спустя время, окончательно осознав, что выхода нет, Аилса остановилась. Всего на мгновенье она стояла, как застывшая скульптура, а потом истерически засмеялась, падая на колени. Она смеялась и рыдала сквозь слезы, было не разобрать плачет она или все же чему-то радуется. Было ясно одно, женщиной овладела истерика. -Ты блуждаешь впотьмах, здесь нет света, нет жалости. В подземном мире простились с жизнью и куда более великие герои, чем ты. Как было глупо верить в свет, и то, что можно со мной так обойтись. Я признаю свои ошибки и не когда не сделаю в будущем оплошность, но ты зашла слишком далеко. Пока Аид говорил, Аилса вдоволь насмеялась и нарыдалась. Смахнув со своих щек слезы, Аилса медленно встала на ноги. Она просто стояла напротив Аида, разделяемая магической стеной, и смотрела на него исподлобья, улыбаясь. Богиня была за стеной, в крепкой ловушке, но улыбка у нее была такая, словно все это ей безразлично, что со всем этим она с легкостью справится. - … Видишь свою жизнь, можешь перерезать её, либо живи здесь до конца существования мира! Ты больше не увидишь свет, я тебе обещаю, а все твои слуги сгорят в моей тени величия. Аилса даже не обернулась, не посмотрела на свою нить жизни, лишь прожигала взглядом бога подземного царства и улыбалась. Внезапно она сделала шаг вперед и приложила ладонь к магической стене, испытывая невыносимую боль кожей. Однако ни один мускул не дернулся на ее лице. Она привыкла к боли, она была покровительницей боли, она сама была болью! -Мне не нужен свет, Аид. – Прошептала она бесцветным голосом. – Ты убил во мне все светлое своим предательством. Алисы уже давно нет, ты сам перерезал ей горло… Есть только я – тьма. Ты можешь лишь попытаться уничтожить моих приспешников, но я слишком долго была на свободе... Всех тебе не убить. Тьма никогда не исчезнет. - Ты меня так умело использовала все эти дни, но если хочешь добиться истинной победы, не проявляй слабость. Зря ты меня выпустила, я бы так не сделал. -Настоящий способ отомстить врагу — это походить на него. – Усмехнулась Аилса, ей теперь было нечего терять. - Я шла по твоим следам. Ты тоже оказался слаб против меня, так что можешь говорить мне это, только находясь на безопасном расстоянии. Каким трусом ты был, таким и остался. Без кучки своих жалких воинов ничего не можешь сделать. А еще ты глупец. Глупец, если не понимаешь, почему я тебя выпустила… -Что ты теперь мне скажешь, когда я уже окончательно закончил нашу историю? -Скажу, что это не конец. Не придумали еще таких стен, которые смогли бы удержать меня. Это лишь временно, я все равно окажусь на свободе. – Она сказала это таким тоном, что можно было не сомневаться в правдивости ее слов. – А пока я здесь, можешь спать спокойно, мой господин. Аилса в последний раз улыбнулась ему, после чего развернулась и пошла к нити, где села на пол и стала смотреть в одну точку, покачиваясь из стороны в сторону. Словно, сошедшая с ума женщина…
Атланта: Грозные, скалистые стены, окружающие с обеих сторон… на них не взобраться, как и не сыскать пути, если повезёт достигнуть вершины. Низкие каменные своды, поочерёдно укрывающие тёмное небо подземного мира… они часто вынуждали склонять голову, а то и вовсе прогибать спину, будто в поклоне, и по-иному их не дано было пройти. А желающий сократить путь в одной из встречающихся в стенах пещер, мог на свою беду попасть в ловушку, откуда уже не отыщет выхода. Всё в данном пристанище упокоенных душ требовало к себе должного почтения, но и нуждалось в жертвах, предлагая ступающим на эту землю мертвецам несколько дорог, из которых ни одна не являлась безопасной, и таила своё испытание. Тень ведала о них всех. Она существовала с начала создания самого мира, и ей ли не знать о хитростях, уготованных для наислабейших. Демон не выискивал безопасных мест, не блуждал кругами, и не терялся в лабиринте зловещего царства подобно людским сущностям, безвольно болтающимся здесь, как мухи в паучьей паутине. Их туманные призрачные силуэты обитали в недрах скал, затерявшиеся и покинутые, они оставляли свои убежища, принимая какой угодно облик, дабы притянуть иные души и подвергнуть их своему проклятью. Когда-то эти несчастные попались в те самые ловушки, из которых не дано выбраться. Теперь же им суждено вечно пребывать здесь и ждать, когда другие глупцы присоединятся к ним. Приспешница Тьмы слышала их стоны, упивалась их слёзными мольбами и чувствовала настоящий ужас, что охватывал призраков, когда она проходила мимо их обиталищ. Затихали мертвецы при виде тёмного духа, шедшего неспешно, не оглядывающегося ни на миг, смотрящего только вперёд и знающего, куда идти. Сплошь чёрные глаза Тени являли блеск, переливавшийся во мраке без участия какого-либо внешнего свечения. Многие проходили по тому же пути, что и она, но союзница Проклятой меж множественных невидимых следов углядела былое присутствие и девы-воительницы. Ксэв… Не сделав более ни шагу, демон опустился на одно колено и взял в ладонь горсть сухой земли. Поднеся её к лицу, создание Аилсы внимая земельному запаху, узнало энергетику союзницы Аида и по ней выведало о дальнейших действиях своей соперницы. Озеро отчаяния… вот куда после направилась бесстрашная Ксэв. Тень улыбнулась, наблюдая, как сыпется земля из её ладони, затем поднялась и последовала в том направлении, откуда вскоре намеревалась сократить для себя долгий путь. Нет, демон не пойдёт той дорогой, которую изведала воительница, и не станет переходить через реку Забвения, пусть даже пройдя её не касаясь воды, он сумеет сохранить память, ибо не имел тёмный дух никакой земной жизни, и не являлся слаб подобно уязвимым людям, ему было нечего терять. Всё дело заключалось только во времени. Создание Тьмы и на расстоянии ощущало свою госпожу, и если всё прежнее время Аилса испытывала некое чувство спокойствия и ликования, то теперь многое изменилось, Тень сразу это осознала, как только её саму начало посещать какое-то непонятно смятение и даже потерянность, а после злоба и паника. И она знала, что все эти эмоции принадлежат не ей, а её королеве. Что именно происходило с богиней в данный момент, демон не мог знать, он лишь чувствовал угрозу, и был готов скорейшим вмешательством избавиться от неё. Принимала ли Тень всерьёз слова старика Харона о скорой победе Аида? Несмотря на присущую всякому злу чрезмерную самоуверенность, приспешница Тьмы знала, что бога мёртвых ей не остановить в одиночку, Аилса помогла демону обрести сокрушительную силу, но он оставался верным слугой бессмертной повелительницы, и был не в состоянии сражаться с равными ей. А посему придётся использовать хитрость и надеяться, что проницательный владыка предастся сомнениям, и не разглядит в своей старой подруге иные значительные перемены, кроме того факта, что ныне она мертва. Даже богам свойственно ошибаться, и в этом доводилось убеждаться не раз. И всё же Тень не была уверена в удачном исходе своего плана, но имелось то, в чём никак не приходилось сомневаться. А именно в том, что тёмный дух пойдёт на всё ради своей королевы, не жалея себя, пусть даже желанная победа давно для них утеряна. Но пока что время было, хоть и оставалось его немного, потому то и следовало поспешить. Приметив одну из самых высоких скал, демон стал взбираться по ней, притом без какого-либо риска сорваться. Тень ловко достигала высоты, полученная душа недавно погибшей женщины придавала ей удивительную мощь, и отныне ей не приходилось подчинять её, приспешница зла сама являлась Атлантой. И будучи одним целым с ней, стала сильнее, чем когда-либо. Ещё совсем немного… Демон не вдавался в размышления, удастся ли ему осуществить задуманное, али нет, пойти ли изначально выбранным путём, ведь доведётся миновать его без труда, пусть и затратив своё время. Нет, Тень была уверена в своих способностях. А заключались они в умении управлять другими существами, опять же при помощи имеющейся связи с богиней тьмы. Доля её власти, дарованная демону, поспособствует в его повелениях, и поможет быстрее попасть в замок. Оказавшись на вершине скалы, создание Аилсы устремило взор к мрачному небу подземного царства, расправив могучие плечи и разведя в стороны сильные руки. Её златые волосы развивались от жаркого ветра. Он был действительно горячим, сам воздух обжигал горло, или же речи Тени имели так много огня, что распаляли её сущность изнутри, столь пламенным было её обращение. - Откликнись на мой зов, создание богов, рождённое в царстве вечной ночи, - говорила она громко, зная, что где бы не находилось одно из чудовищ Проклятой, оно покажет себя, как только поймёт, кто именно в нём нуждается. – Услышь меня и явись, сложи вольные крылья и предстань передо мной, вверяя моей власти своё преданное служение, как пред госпожой твоей любимой. Я только тень Её и пребываю в том же подчинении, но долг свой всею щедростью отдать готова ценой самой себя, и ты ответь на мой призыв, Виверна. Ибо повеления мои есть воля Её и голосом Великой к тебе я обращаюсь! Стихло всё вокруг, в ожидании молчанием сменился и призыв демона, сосредоточенно всматривающегося в темнеющие небеса. Длились минуты, но ничего не происходило, бесстрастное лицо приспешницы Тьмы начинало искажаться нарастающей злобой. Ни одна монстрообразная тварь, обитавшая в глубинах Тартара, не смела игнорировать сильнейшую из союзников Аилсы. Тень понимала, что если ей придётся возвращаться, и следовать былой дорогой, то она ничем не сумеет помочь своей королеве, ибо коль слова Харона начали материализоваться, тогда Аид уже сейчас мог выбраться из-под контроля своей избранницы. Какую же услугу смогла бы оказать сторонница зла в таком случае? Разве только убрать ничтожных воинов бога с пути Проклятой, дабы не мешали они происходить равному сражению. Не знала Тень, что Аид окажется настолько пугливым и беспомощным, что прибегнет к обману и заманит Аилсу в уготованную ловушку. Хватало и того, что само существо, чьё появление всё ещё ожидалось, до сих пор не объявилось. Однако отклик последовал. Оставаясь на своём месте, демон вскоре услышал глубокий горловой рёв, прозвучавший вдалеке, и, приглядевшись, заметил тёмный крылатый силуэт, всё более приближавшийся к нему. Чудовище вняло зову Тени, что теперь со зловещей улыбкой глядела на летевшую в её сторону огромную рептилию, во многом похожую на дракона, но всё же Виверна была поменьше его. И не одними размерами отличалась от своего огнедышащего собрата. Данный монстр имел только заднюю пару конечностей, а передняя составляла одни перепончатые крылья. Окрас тёмно-коричневый, чуть зеленоватый. Большая голова с массивной зубастой челюстью, длинная змеиная шея и столь же не малый по размерам хвост, оканчивающийся жалом в виде копьевидного наконечника. Превосходный убийца среди чудовищ, что подобно дракону так же умел плеваться огнём. Янтарные светящиеся глаза Виверны пытливо изучали то неведомое создание в обличии человека, в котором признавалась подчиняющая сила Аилсы. Чего угодно следовало ожидать от существа, внимающего приказам только своей хозяйки. Но Тень продолжала ответно смотреть в глаза рептилии, не испытывая ни малейшего страха перед ней. Пойди что не так, и приспешница Тьмы либо подчинит себе монстра силой, либо уничтожит его, но не позволит запугивать себя вольной яростью, что была присуща и ей самой. Однако устраивать незапланированный поединок не пришлось. Ненамного отстранившись от демона, Виверна выгнула шею, совершая взмах мощных крыльев, и издала низкий протяжный рык, что стороны могло показаться, как некая подготовка к нападению. Но чудовище признало в потребностях Тени волю своей повелительницы, и, приблизившись к ней на два шага, совершило поклон, и оставалось в данном положении до тех пор, пока тёмный дух не забрался на спину устрашающей рептилии. Только тогда Виверна последовала к краю скалы, оттолкнулась от неё и, взмахнув перепончатыми крыльями, устремилась ввысь, направляясь прямиком в замок Аида. Тень ожидала увидеть стражу у входа, но широкие двери были распахнуты, а внутри, как и снаружи виднелось происходившее внизу сражение между воинами Аилсы и бога мёртвых. Вот и началась финальная борьба, не обманулся демон, предчувствуя повторное наступление войны. Жуткая рептилия кружила над сражавшимися рыцарями и чудовищами, позволяя своей наезднице получше разглядеть, чья сила вернее. Разразившаяся битва ещё ни о чём не говорила, как и не давала прямых намёков на то, что Аид одержал победу над своею королевой. Однако в происходящей резне Тень углядела, с каким необычайным воодушевлением и отчаянием сражались воины бога, далеко не превосходящие по численности сторонников Тьмы. Сподвигнув Виверну подлететь поближе, демон расслышал из уст одного рыцаря фразу, которую подхватывали другие, повторяя её всё громче. А молвили они о том, что Аид вернулся… вернулся и низверг богиню зла во мрак, из которого она была создана. «Лжецы! Не может этого быть!..» Обозлённая услышанным, Тень повелела рептилии спускаться, чему та сразу подчинилась, кругом облетев замок. Но до того, как ступить на землю, Виверна, слушаясь приказов своей наездницы, разинула пасть, изрыгая мощный поток всепожирающего пламени, разом охватившего большинство сражавшихся, среди которых пострадали не только люди Аида, но и воины Аилсы. Демон не придал их гибели никакого значения, прыгая в бушующее море криков, гнева и жестокости. Всякий, кто хоть пытался произнести имя ненавистного владыки во благо ярому сражению, познавал на себе мщение приспешницы Тьмы, что выхватив меч у одного из воинов бога, не просто пронзала бездушные оболочки, но сносила головы каждому последующему противнику, уравнивая их к тому пеплу, из которого они сотворены. Не поверил демон и верить не желал тому, что поражение неизбежно. Оставив Виверну позади, уничтожать выживших врагов, Тень разрушительным вихрем ворвалась в замок, и, не раздумывая последовала тайным путём, о котором сама ничего не знала. Где именно могла находиться нить жизни её госпожи, тёмный дух не ведал, тогда спрашивается, как ему удавалось идти буквально по следам Аида и его воинов? Всё дело заключалось в самой богине Тьмы, с которой у демона имелась нерушимая связь. Аилса направляла своё создание, и, чувствуя охватившие её муки всё острее, Тень уже спускалась по лестнице, держа в руке меч, который ей вовсе не пригодится. «Уже совсем скоро… Дождитесь меня, моя королева. Только дождитесь». Ещё устремляясь вниз, приспешница зла слышала шум битвы, происходившей в тайном зале. Но она не стремилась принимать в том участие, дабы не выдать себя. А посему, оказавшись на месте, Тень отбрасывает меч в сторону, как только видит перед собой воинов бога, почти что одолевших союзников Аилсы. Сменив злой взгляд на притворно обеспокоенный, демон вернул глазам былой медово-карий цвет, для большей убедительности и последовал к приоткрытой двери, на которой были изображены все три богини Судьбы. Так вышло, что ещё у порога, заслышав разговор Аида и госпожи, Тень замерла, не двигаясь, и ловя каждое слово, еле сдерживалась, дабы не заявить о себе сразу. Люди владыки Тартара её даже не окликнули, видимо, занятые своими врагами, в ином же случае они бы постарались остановить предательницу. Ведь ещё не знал тёмный дух, что та женщина, чьей душой он завладел, была не так давно названа сторонницей Зевса. Сама Тень с накипающей яростью вслушивалась в речи бога, проклиная ту любовь, которую её королева к нему испытывала. Это самое мерзкое чувство и погубило госпожу. Обманчивая надежда быть понятой, и познать взаимность того, кто всегда любил лишь себя одного, не дорожа никем более, кроме как собой и своею властью. И с трудом внимая отчаянному и поверженному голосу своей повелительницы, демон углядел в нём некое смирение, слышимое так отчётливо, что позабудь Тень о своих намерениях, она бы не к месту себя разоблачила. Насколько же дальновиден Аид? Как-то падая в бездну он не особо скрывал постигшее его тогда удивление, а ведь мог предвидеть опасность? Если так, то он упустил прежде возможность её предотвратить. И надо же, сейчас решил не повторять прошлых ошибок, но что если будучи обманутым однажды, бог вполне может оказаться слеп и теперь? Не желая больше оставаться безучастной, приспешница Тьмы вошла в зал, обращая взоры присутствующих на себя. Но первые глаза, в которые демон впился яростным взглядом, принадлежали Ксэв. Она первая увидела появление своей убитой «подруги», ибо Аид стоял спиной к вошедшей и слушал последние слова побеждённой Аилсы. Тёмный дух вполне мог разыграть не плохую сценку, притворившись Атлантой не только для владыки Тартара, но и для самой воительницы, броситься к ней в объятия, пустить искусственную слезу и надеется на защиту девушки, если вдруг бог заподозрит в кузнеце нечто неладное. Но не таков был план сторонницы зла. Она намеревалась настроить Аида против Ксэв, запутать его, убедить в том, что является его верной союзницей, а когда, наконец, значительная помеха в виде воительницы будет устранена, Тень примется и за самого правителя подземного мира, а после попробует освободить свою королеву. Каким именно образом? При помощи того же бога мёртвых, чьё внимание демон решил привлечь сразу, явив голос по окончанию последних слов богини тьмы. - Где заканчивается одна история, начинается другая. И далеко не всё имеет свой конец. Вот только слепому доверию суждено всегда губить тех, кто принимает его ложь за истину, - говорила Тень, взглядом указывая владыке на воинственную красавицу, стоявшую подле него. – Гляди внимательнее, Аид, ты держишь в своих союзниках душу того человека, что давно отдал её во служение тёмной силы, направленной уничтожить тебя, - при этих словах демон стал приближаться к девушке, не спуская с неё глаз, что хоть с виду и принадлежали прежней Атланте, но совершенно не имели её души. – Рождённая из чрева простой смертной, но одарённая мощью несокрушимых воителей. Она воспользовалась моим расположением, заверив в том, что мы с нею боремся на одной стороне. А когда я прознала об обратном, она остановила биение моего сердца безжалостным ударом меча, чьё лезвие ещё хранит тепло моей крови. Что скажешь, Ксэв? Предав нашу дружбу, ты полагала, что смертью сумеешь помешать мне открыть Аиду правду о тебе О том, как ты обещала помочь Аилсе в задуманном ею обмане, и по её указу лишила жизни меня, верную подругу бога, что так ненавистен тебе, - явив зловещую усмешку, предназначавшуюся только Ксэв, которая одна её и видела, Тень обернулась к владыке, вернув своему лицу былое тревожное состояние. – Вот она, правда, Аид, с которой я направлялась сюда, дабы предупредить тебя. Я пала от её руки, когда лишь ей одной здесь доверяла. И подпустив предательницу слишком близко, очень скоро поплатилась за свою наивность и доброту. Ибо прикрывая мне тыл, она сама же вонзила заготовленный клинок мне в спину. Никакого хода назад, ни единой возможности опровергнуть сказанное, ибо даже во лжи, брошенной Тенью, имелась своя правда, которую никак не могла отрицать Ксэв, со всем хладнокровием убившая женщину, за чью жизнь была готова бороться. Что же на это ответит она? Признает, что делала всё не по своей воле, будучи под властью тёмных чар Проклятой? Ожидаемая попытка объяснить свои жестокие деяния, но поверит ли в них Аид? Как он раскроет зло, таящееся в душе его верной подруги? Заглянет в её сердце? Увы, оно мертво, а сама сущность демона глубоко сокрыта даже для самых зорких глаз. В своё время Аилса без особых усилий провела бога, что же могло измениться сейчас? Горький опыт наделил проницательностью? Смешно даже. Аид не мог узреть тех вещей, что творились у него прямо перед глазами, так и не сможет заметить того, что намеренно скрыто от них. И покуда он придавался своим мыслям, создание Аилсы, медленным шагом направилось к своей главной сопернице. Со стороны это могло выглядеть, как простое пожелание посмотреть в глаза той, что отняла жизнь. Но на деле же демон хотел помочь воительнице заглянуть в её не лёгкое будущее, заключающее в себе только страдания, которым приспешница Тьмы подвергнет девушку с превеликим удовольствием, когда её госпожа вновь окажется на свободе. - Атланта… звучное имя. Такое же могучее, как и его былая обладательница, чьих сил оказалось недостаточно, чтобы одолеть меня, - тихо начала она, играя голосом, да так умело, что и малый отзвук её речи не достигнет ушей правителя Тартара, слышать сказанное было дано только Ксэв. Иным вовсе казалось, что женщина не раскрывала рта, а молча смотрела на свою собеседницу, которая, однако же, прекрасно слышала, что именно до неё доносили. – Видишь ли ты её и теперь, заглядывая в эти глаза? Жестоким окажется наказание, если тебе предстоит смотреть в них вечность. Смотреть и знать, что прежде жившая в этом облике душа навеки сгинула благодаря твоим стараниям. Отныне здесь только я, дочь мрака и ярости. Всякий человек чего-нибудь боится. Ты заглушила вопли своих страхов, Ксэв, но твоя совестливая сущность неминуемо позволяет им жить в тебе, - Тень совершает ещё один шаг, и её глаза вновь обретают демонический жемчужно-чёрный цвет, а мягкий шёпот превращается в шипение. - Ты ведь сожалеешь о содеянном, потеря не так давно обретённой подруги мучает тебя. Всего один подозрительный взгляд Аида в твою сторону и я буду питаться твоими кошмарами, пока не изничтожу, а после возьмусь и за твоего бога. Попробуй, докажи ему свою верность, поверит ли он тебе, осмелиться ли назвать лгуньей ту, что уже дважды отдала за него жизнь. Спасибо, что облегчила мне задачу. Окажу тебе ответную услугу и постараюсь уговорить свою госпожу не убивать тебя сразу, когда она обретёт свободу, а позволить нам ещё какое-то время наслаждаться столь приятным обществом друг друга. Тень желала если и не запугать, то пыталась уязвить, ибо видела в Ксэв достойную противницу. Ту, что убила её когда-то, и сейчас глядела в чёрные глаза демона с прежним бесстрашием, которое очень не нравилось ему. Для всех иных тёмный дух и вправду не шевелил губами, почти что мысленно обращаясь к воительнице. Вновь улыбнувшись, он возвратил глазам прежний человеческий вид и цвет, а после как ни в чём не бывало направился к Аиду. Можно ли нападать на врага, не проявляющего никакой агрессии в ответ? Да к тому же склоняющего к пониманию и даже жалости. Уверенная, что сумеет породить сомнения в сознании бога, Тень встала рядом с ним, молвив последнее, прозвучавшее с такою простотой в голосе и мольбой, что даже узревший ложь, был бы вынужден в нём усомниться. - Теперь тебе известна правда, Аид, так не позволь торжествовать обману. Накажи моего убийцу, заставь её держать ответ за содеянное. Она будет прибегать к каким угодно хитростям, дабы ты поверил ей. Но ты ведь знаешь меня, Аид. Знаешь, что я готова пожертвовать всем ради тебя. Создание Аилсы говорило голосом Атланты, и даже во взгляде прояснялись живые эмоции, свойственные только спартанке. Она смотрела на Аида с той прежней потерянностью и терзаниями в глазах, которые могла испытывать лишь кузнец и никто более. Тень полностью перевоплотилась в неё, не выдав себя ни единым движением. Но при возможности то и дело устремляла взор туда, где находилась её госпожа. Поверженная и опустошённая… Ради неё тёмный дух был готов пойти на что угодно. И только Ксэв была известна истина, как и видна. Ибо когда взгляд Аида, прежде сосредоточенный лишь на Атланте, был обращён куда-либо в сторону, на деву-воительницу вновь смотрели чёрные глаза демона, являвшие страшное всепожирающее пламя Тартара.
Ksav: Конец истории неумолимо приближался, и теперь, для ее окончательного завершения, нужно было сделать только один верный выбор между истиной и иллюзией… Ничего не ответив на слова девушки, Аид помог Ксэв подняться с колен и внимательно посмотрел ей в глаза. Его молчание пугало её, девушке хотелось, что бы он сказал, хоть что-нибудь… Однако, Владыка Тартара предпочел считывать информацию по своему. Недаром говорят, что глаза – зеркало души, они не могут лгать. Увидел ли Бог Подземного царства там всю истину или же лишь часть правды, было непонятно. Если и да, то мужчина повел себя очень мудро и ничем не выдал этого. Богиня Аилса, похоже, вовсе не замечала того, что происходило вокруг. На ее лице застыло предвкушение собственной победы, ведь именно сейчас должно было случиться то, к чему она так настойчиво силой и ложью добивалась долгие годы. Аид позвал девушек и воинов, стоящих позади, идти за собой в Тайный зал, да поторопиться, мотивируя это тем, что раз Атланта предала его, то Зевс может появиться в Тартаре в любой момент. И, словно в подтверждении его слов, в тот момент, когда они начали спускаться по лестнице, небеса над ними разверзлись, и над их головами сверкнула молния. От неожиданности Ксэв ахнула, такой ослепительно яркой и огромной вспышки на земле она никогда не верила. Это не было похоже на обычную молнию, такую мощь, пожалуй, смог бы вызвать только истинный бог. - Неужели это Зевс. Быстрее спускайтесь. – послышался голос Аида впереди, и Ксэв возрадовалась, ибо её постигла мысль, что молния ни что иное – как некая шутка Бога мёртвых. Ведь она знала, что Аилса обманула его насчет Зевса, а, значит, Громовержцу незачем было устраивать шоу в подземном мире. И не Королева пустила эту молнию, потому что на ее личике отразилось искренне недоумение, она тоже понимала, что Зевс тут не причем. Значит, Аид просто играет с ней, память вернулась к нему, и теперь он взял их совместную игру под свое руководство. Однако, не смотря на это небольшое замешательство, все поспешили спуститься вниз по лестнице в самое подземелье замка. Возглавлял это шествие Аид, за ним торопилась Аилса, а уже после нее шли Ксэв и стражники богини. Винтовая лестница уходила все глубже и глубже вниз, казалось, ни конца ни края у нее нет, но останавливаться было нельзя. Ведь сейчас должна была решиться вся судьба Подземного мира. Они направлялись туда, где должна была храниться нить жизни Аилсы. В планы воительницу никто, конечно же, не посвящал. Однако, сопоставив все факты: рассказ Атланты там, на праздничном пиру, и горящие нетерпением глаза темной богини, которая, кажется, не слышала никого сейчас кроме собственных мыслей, в которых она держала нить в руках и победно смеялась, Ксэв поняла, что все было именно так. Наконец, ноги воительницы настигли последней ступеньки и, она увидела переел собой огромные створки резных дверей, которые так и выделялись на серой скалистой стене. Когда все оказались внутри, одним движением руки, Аид запечатал выход, откуда они пришли. Еще мгновение и бог открывает створки дверей, являя всем присутствующим красоту и величие древнего зала. Все здесь внутри было пропитано древней магией, которую нельзя было увидеть или пощупать, но она присутствовала там и, буквально, пронизывала души своих гостей небывалой мощью и царственностью! Краем глаза блондинка, заметила, как загорелись глаза Богини мрака, и проследила за ее взглядом. А устремлен был ее взгляд на старинный пьедестал, что находился по центру комнаты, над которым невысоко в воздухе парила тонкая ниточка, окруженная мерцающим сиянием. «Так вот, как выглядит она – нить жизни…» Ксэв зачарованно смотрела, как свет вокруг нити вздрагивает под ритм сердца, которое уже многие века бьется в груди богини. Интересно, ее нить судьбы при жизни выглядела так же? Мысли воительницы невольно вернулись к Атланте, жизнь которой оборвалась от ее меча в минувшую ночь. Сможет ли ее нить снова когда-нибудь срастись? Ведь Атланта вовсе не заслужила такого бесславного конца. От ее подруги в мире мёртвых до сих пор не было вестей – спасена она от Тени или нет. Неведение причиняло куда больше страданий, чем горькая правда. А, тем временем, Аид сказал, что настало время, когда Королева сама будет распоряжаться своей жизнью, и Аилса тут же направилась к своей нити, протягивая к ней в предвкушении руки. Ксэв напряженно наблюдала за происходящим: «Нет, нет! Неужели он и в самом деле вот так просто отдаст ей нить!?» Однако, опасения девушки, к ее счастью, не подтвердились. Пока Королева зачаровано смотрела на свою судьбу, бог мёртвых медленно отошел к воительнице, которая так и стояла у входа в зал. Пол, который находился рядом с Аилсой начал приподниматься… Это был конец – её конец! Ксэв восхищенно наблюдала за богом, который все больше и больше загонял Темную Королеву в ловушку. Обезумевшая женщина тут же оставила нить и бросилась к магической стенке, пытаясь пробить ее кулаками, но все было тщетно. Неспроста бог решил заточить ее именно здесь, где вся магия мира перекликается с силами справедливости. Воительница жалела богиню – жертву своей любви, но она слишком далеко в своей любви зашла, и даже начала путать ее с ненавистью и желанием отомстить. Все, было предрешено самими судьбами много веков назад, изменить предначертанное было не дано никому. Аид все говорил и говорил, обращаясь непосредственно к Аилсе, которая, в отчаянии билась невидимую преграду. – Да! – на эмоциях чуть не крикнула Ксэв: - Наконец, все вернулось на свои места! Тут же Аид опустил магическую стенку, заслоняющую выход и внутрь ворвались истинные подданные Бога мёртвых. Между ними и воинами Аилсы завязалась схватка, и Ксэв сразу присоединилась к ним, с огромным наслаждением сражаясь на стороне своего бога! Когда богиня угодила в ловушку, блондинка ощутила, что та частичка Тьмы, что держала ее в плену, не исчезла, но ослабла, предоставляя хозяйке тела, вновь управлять им самостоятельно. О, какое это было искреннее удовольствие знать, что все кончено, более не нужно притворяться и против воли исполнять неугодные душе приказы Темной королевы. А уж, какое счастье было осознавать, что своими руками сейчас уничтожает монстров самого порождения зла. Сражаться с ними было не так просто, как с людьми, ведь в монстрах Королевы так же жила частица Тьмы, как и в Атланте, а, значит, что они были наделены недюжей бесовской физической силой. Но теперь она сражалась с тенями не один на один, вместе с храбрыми и доблестными воинами Аида, они расправились с прислужниками зла довольно быстро и умело. Осмотрев тела и убедившись, что все враги мертвы, Ксэв вновь обратила взор на богов и услышала финальные фразы их прощального разговора. -Что ты теперь мне скажешь, когда я уже окончательно закончил нашу историю? – спросил Аид. -Скажу, что это не конец. Не придумали еще таких стен, которые смогли бы удержать меня. Это лишь временно, я все равно окажусь на свободе. Голос богини был такой уверенный, будто бы она действительно знала способ, как вырваться из древней ловушки. – Надеюсь, что этого никогда не произойдет... Аилса сказала что-то еще, однако, тут же произошло то, заставило блондинку отвлечься от созерцания поражения темной богини. Ведь в зал тихой поступью вошла душа Атланты… Ксэв не верила своим глазам. Она была здесь! Хотелось броситься к ней и обнять, но сначала она хотела выяснить Атланта ли это, смогла ли она спасти ее душу, или же Тьма полностью завладела душой сильной девы? Атланта прошлась по залу и ни видом, ни делом, пока не выдавала нахождения в ней темной сущности. Глаза ее были, как и прежде при жизни медово-орехового цвета, только вот это ничего не доказывало. Ксэв уже не один раз видела, как Тень умело меняла их цвет… Наконец, спартанка заговорила, обращаясь непосредственно к Богу Тартара:- Где заканчивается одна история, начинается другая. И далеко не всё имеет свой конец. Вот только слепому доверию суждено всегда губить тех, кто принимает его ложь за истину… - она указала взглядом на Ксэв, и та, нахмурившись, уже начала понимать, что перед ней сама Тень. - Гляди внимательнее, Аид, ты держишь в своих союзниках душу того человека, что давно отдал её во служение тёмной силы, направленной уничтожить тебя. – Девушка уже даже не вникала в смысл слов, что говорил демон. Все ее хрупкие надежды превратились в прах и развеялись по ветру. Значит, душе Атланты не удалось оторваться от зла, Тьма настигла ее. Это было ужасно. Девушка смотрела на Атланту, которая пыталась сейчас настроить Аида против нее и только с грустью качала головой. Она потеряла подругу… И, боль, которая поселилась в ней, останется теперь с ней навеки. Но, нужно было собраться и приготовиться к худшему. Нечего любезничать с Тенью, она более не её подруга – это всего лишь образ, отдаленно, напоминающий ее. Дева воительница собралась и выпрямила спину, а затем невозмутимо посмотрела на Атланту, рассказывающей о том, что Ксэв предала их дружбу, а затем, по приказу богини безжалостно убила ее. - Что скажешь, Ксэв? Предав нашу дружбу, ты полагала, что смертью сумеешь помешать мне открыть Аиду правду о тебе О том, как ты обещала помочь Аилсе в задуманном ею обмане, и по её указу лишила жизни меня, верную подругу бога, что так ненавистен тебе… Последние слова словно резанули по воительнице серпом. Тень зловеще ухмыльнулась ей, но получила, такую же улыбку в ответ. Воительница сложила руки на груди и произнесла: - Продолжай… Очень интересно услышать твою версию – тон девушки был не слишком дружелюбным, и по нему, вполне можно было догадаться, что она не питала особой любви к Атланте, которая на самом деле являлась Тенью. - Я пала от её руки, когда лишь ей одной здесь доверяла. И подпустив предательницу слишком близко, очень скоро поплатилась за свою наивность и доброту. Ибо прикрывая мне тыл, она сама же вонзила заготовленный клинок мне в спину. Атланта закончила свой печальный рассказ и затихла, давая возможность высказаться и своей предательнице-подруге: - Очень грамотная клевета. Даже отрицать нечего. Но, ведь ты сама прекрасно знаешь, почему мне пришлось убить тебя, …. – Ксэв сама сделала шаг в сторону демона и назвала его по имени: - … Тень. Как знаешь и то, что это Аилса убила тебя, орудуя моими руками…. Однако, я же все -таки надеялась, что душа Атланты, освободившись от тела, которое делила вместе с тобой, сможет спастись… Почему то, было совсем не страшно, а ужасно интересно, чем все это закончится.- Аид уже победил! И я не совсем понимаю, зачем ты пытаешься настроить бога против меня, если, я никем не являюсь ему, а, значит, не обладаю никакой ценностью. Атланта не раздумывая, шагнула в её сторону и остановилась напротив совсем рядом с девушкой, и заговорила так тихо, словно шипящая змея: – Видишь ли ты её и теперь, заглядывая в эти глаза? Жестоким окажется наказание, если тебе предстоит смотреть в них вечность. Демон знал, как затронуть самое больное место и надавить на него. «Нет, не вижу…» - мысленно начала отвечать ей Ксэв. Пусть читает по глазам, если захочет узнать ответ. «… но, ты права, смотреть в них целую вечность будет невыносимо. Эту вину я беру на себя, хоть ты и не была уже человеком, когда мой меч пронзил твое тело, Атланта…» Словно в подтверждении ее мыслей о нечеловечной сущности, обитающей внутри спартанки, глаза демона стали черными, а шепот еще более зловещим. - Ты ведь сожалеешь о содеянном, потеря не так давно обретённой подруги мучает тебя. «Мучает, но не сожалею, ведь этим убийством я, пусть и не спасла Атланту, зато отдалила тебя от Аида на некоторое время, что бы ты не мешала ему свершить правосудие!» - Всего один подозрительный взгляд Аида в твою сторону и я буду питаться твоими кошмарами, пока не изничтожу, а после возьмусь и за твоего бога. «Не выйдет, дорогая. Он слишком силен, и ни тебе, ни твоей богине не по зубам…». - Попробуй, докажи ему свою верность, поверит ли он тебе, осмелиться ли назвать лгуньей ту, что уже дважды отдала за него жизнь. Спасибо, что облегчила мне задачу. «Ты не та, кто отдавал за него жизнь… А, вот насчет верности… Она проверяется временем, и, иногда, что бы доказать ее, приходится чем-то пожертвовать». - Окажу тебе ответную услугу и постараюсь уговорить свою госпожу не убивать тебя сразу, когда она обретёт свободу, а позволить нам ещё какое-то время наслаждаться столь приятным обществом друг друга. – Как это мило… – прошипела в ответ Ксэв: - Буду ждать с нетерпением… Оставшись довольной разговором и лихим поворотом событий, демон уже предвкушал победу, а по сему заняла наблюдательную позицию подле бога. Ксэв осталась одна на своей стороне и со своей правдой. За то время, что она находилась в подземном царстве, она не замечала, что бы Аид проявлял к воительнице какой-либо интерес, да они даже ни разу толком и не поговорили. Так что, логичнее предполагать, что он довериться той, кто носил облик Атланты, чем таинственной незнакомке. Что делать? Продолжать отпираться? Глупо и унизительно… Девушка стойко молчала, а демон, между тем, продолжала напирать на Аида: - Теперь тебе известна правда, Аид, так не позволь торжествовать обману. Накажи моего убийцу, заставь её держать ответ за содеянное. Она будет прибегать к каким угодно хитростям, дабы ты поверил ей. Но, ты ведь знаешь меня, Аид. Знаешь, что я готова пожертвовать всем ради тебя. Вечность с Тенью… Довольно интересно посоревноваться, кто из них кого доведет первым. Причем, зная, что самоубийством разрешить ситуацию ни той, ни другой не удастся, то существование в мире мертвых сулит быть, крайне веселым. И, все же, Аид был не так глуп, как считала Тень. Плохо закончится ее история, если она так недооценивает своего главного врага. Не зная наперед, какое решение примет Аид, Ксэв взяла последнее слово: - Когда я оказалась в мире мёртвых, здесь никто не понимал, что происходит вокруг. Все только и говорили, что о Королеве, но никто не знал куда исчез Аид, жив он или мёртв. Если жив, то где? ... Мне пришлось притворится слугой Королевы, что бы быть подле вас... Что ж, если Великий бог мёртвых считает, что я заслужила наказания, я безропотно приму его. На то он и верховный бог подземного царства – воздавать по заслугам и решения его неоспоримы. Рано или поздно Тень, в образе Атланты проявит себя, и однажды, попытается освободить свою Королеву. Не допустите этого, мой господин... Как говори один бог, "смерть - это только начало", и я останусь верна вам всегда, где бы я не находилась. Вот и все…
Аид: Мужчина пристально следил, как Аилса билась в магическую, но бога не беспокоили эти крики. Он стоял напротив Аилсы и смотрел прямо в глаза девушке, не обращая внимания на Ксэв и битвы, которая развернулась в зале. Аилса сделала с Аидом то, что не смог сделать ни человек, ни бог в этом мире. Он вслушивался в каждое слово произнесённое девушкой и анализировал их. Аид понимал, что ту девушка, которая была раньше по-настоящему любил, но теперь всё изменилось и виноват он сам. Это осознавать не приходилось, мужчина всё понимал. Но благодаря Аилсе всё изменилось. - Я не хотел тебя убивать, но я забылся, и отрицать не буду это. Власть для меня всегда была, некой ношей, которая была предначертанная судьбой. Да и то, что мой брат так поступил в прошлом останется на его совести. За все эти годы я внимательно наблюдал, как ты разожгла огонь на земле, как все боги по-настоящему испугались тебя. Я чувствую их страх по сей день. Я бы тебя и сейчас отпустил бы, но зная, что твоя цель отомстить мне, я воздержусь этого. Мужчина подошел к клетке, когда Аилса отошла от стенки, и коснулся ладонью магической пелены. Тишину нарушали звучания клинков сражающихся в зале с войнами Аилсы. Бог закрыл глаза, и из-под земли вырвались корни деревьев, утаскивая под землю незваных гостей. - Так-то лучше. – Сделав паузу он продолжил. – Я слаб, был только потому, что не хотел причинять тебе новую боль, ты не задаёшься вопросами, почему ты до сих пор жива? Так я тебе отвечу! Уничтожив тебя, мне будет больно, что я допустил смерть единственного бога, которого я любил. Ты была сильнее всех, пока в тебе не проснулись былые чувства. Мы оба поддались предвкушениям, но сейчас всё по-другому. Мужчина сжал руку в кулак и ударил со всей силой по решётке, так что та содрогнулась перед богом, но не ослабила путы. - Тот кого ты ищешь давно убит, теперь он лишь призрак, слабый отзвук в моём сознании. Я не держу на тебя зла за то, что ты сделала за последние дни, наоборот ценю это. Ты показала мне мои слабости, а так же я посмотрел на тебя с другой стороны. Ты зря надеешься, что отсюда выберешься, это не обычное место, тут любая чужая сила теряет могущество. Мужчина повернулся к Ксэв и взглянул прямо в глаза. Её семья всегда почитала бога мертвых, но она была слишком одержима преданностью, такими легко управлять. В руках бога появился хлыст, который излучал необычный холод, первых взмах и девушка в объятиях смерти, второй взмах и Ксэв уже связана льдом. Капельки льда начали проникать в тело война постепенно выталкивая наружу ту часть зла, которую посеяла Аилса. Эта процедура длилась не долго, так как девушка была не сильно одержима злом. Мужчина опустил хлыст и продолжил… - Теперь всё кончено, силы Тьмы почти разбиты это всего лишь дело времени. Мужчина указал рукой на дверь, огромные створы раскрылись и солдаты вышли, но после них в зал вошла Атланта. Я не удивлён! Огромные двери закрылись и в зале остались лишь четверо. Аид смотрел за действиями Атланты и был готов к битве. Но кузнец начала с обвинений в сторону Ксэв, да и так сладко как ранее окутывала ложью Аилса бога. С чего Атланта заговорила про союзницу? Аид действует один, да и с Ксэв он не о чём не говорил. Атланта всегда была мудрой, а тут явно была злоба в её речах, как бы она это не скрывала. Девушки были так похожи и что-то их соединяло. Аид вспомнил, как Аилса завладела его рыцарями и то же самое она впустила в тела девушек. Он слушал внимательно две истории, и краем глаза поглядывал на Аилсу, как та внимательно сидела и улавливала каждое значение слова из уст кузнеца. Девушка встала рядом с богом, не предвещая ни какой угрозы. Аилса успела залезть в души к девушкам, но сильнее она тронула подругу Аида. Теперь у нынешнего бога не было ни друзей, ни союзников. Он отвернул голову и покачал, показывая как ему эти все разбирательства надоели. Осталось разобраться с Атлантой, которая явно выдавала себя * за прежнею*, но не ожиданно двери вновь открылись и в зал медленно вошли дети тьмы. Мужчина обратил свой взор на не прошеных гостей и улыбнулся краем глаза поглядывая на Аилсу. Поверить своим глазам это же те самые герои Тьмы! Аид многое слышал о тайном культе Проклятой, как она вербовала великих героев земли в своих слуг. И вот именно они могли действительно дать отпор даже богу. Он отошел от девушек и встал напротив группы теней. - Неужели прибыли наконец хвалёные силы Тьмы? Мне отпустить Аилсу и сдаться на твою милость Тень? – не смотря на Атланту говорил бог. - Вы находитесь в самом сердце земель Мёртвых! Здесь вас не защитит Тьма! Ничто вас не защитит.. Войны тьмы достали свои клинки и мигом бросились на бога. Но бог топнул по зеркальному полу, и все герои попали в кристальную ловушку. После взмахнул руками и вся клетка превратилась в огромный колючий шар, убив все объекты, находящиеся в нём. Атланта тем временем держала Ксэв и доставала клинок, чтобы покончить с девушкой, но мужчина опередил её, магическим кнутом он ударил по Атланте и та пошатнулась, упав на землю. Пока некоторое время кузнец будет приходить в себя, Аид принялся за ритуал. Он поднял меч вверх и началось. - Сомнений нет: ВЫ величайшие герои Тьмы. Вы преодолели все препятствия, которые я воздвиг перед вами. Сильнейшие из моих слуг пали под вашим натиском… сгорели в пламени вашей ярости… Что движет вами?.. Праведность? Не знаю… Мужчина повернулся к Проклятой и, смотря на неё продолжил. - Ты отлично их обучила, Аилса. Ты привела сюда лучших воинов, которых знал мир,- и отдала их в мои руки, как я и рассчитывал! Тебя следует наградить за этот невольный подарок. Бог вернул свой взор к кучке трупов. - Смотри, как я буду воскрешать их, и превращать в воинов Тартара. Они повергнут этот мир в пучину хаоса. Земля падёт от их рук, и твоя Тень станет первой их жертвой. Мне по душе эта ирония. И вот момент истины, они начали оживать, вставать на ноги и расправлять свои мечи. Когда десять могучих воинов были возвращены в новый мир, они набросились на Атланту, подняли её и стали держать. Аид подошел к демону и схватил за горло, впуская холод в тело кузнеца. Видя как мучается демон бог всё больше и больше впускал холод, увидев, что вот-вот демон выйдет наружу все разбежались. Атланта упала на колени и посмотрела в последний раз черными глазами. Спустя мгновение Тень вырвалась из тела кузнеца и бросилась прямо на бога, но к её сожалению герои бросились в отместку на Тень, и та была схвачена. Мужчина направил свой клинок на демона, и он его поглотил. Войны помогли подняться Ксэв и Атланте, которая ещё приходила в себя. - Всё кончено! Помните, герои: страх – ваш самый опасный противник в этом царстве. Скрепите свои сердца, и ваши души воссияют ярче тысячи солнц. Завидев вас, враг отступит. Враг падёт, когда Свет праведности коснётся его! Воодушевив всех, Аид замолчал.
Атланта: «Ни страха… ни малого одобрения лжи… ни упоительной ненависти. Боязнь сменена храбростью, а присущий всякому человеку обман совестит навязчивое чувство справедливости. Что до злобы… так её заменяет праведный гнев. И не дано подступиться, еле видимые чёрные дыры в душе затягиваются слишком быстро. И причиной тому является неугомонная потребность исполнить свой долг, вопреки сожалениям и внутренним терзаниям. Ни уязвить, ни вывести из себя. Откуда же ты такая взялась?» Подобные думы посещали Тень, когда она глядела на воительницу, что ничуть не растерялась при молве наговора, брошенного ей в лицо, как неоспоримый факт её виновности. Не поддалась на провокацию смелая девица, приняла вызов, ответно ведя словесную борьбу. Но демон не подавился собственными скверными речами, хоть и пристально следил за Аидом, стремясь по выражению лица, али взгляду распознать грядущую опасность для себя, если в его заверениях бог углядит меньше правды, чем в открытых изречениях Ксэв. А ведь Тень ожидала, что дева-воин так прямо всё и выскажет, как есть на уме, вот только сторонница зла не предполагала, что в замешательстве окажется сама, ибо прямолинейная соперница ничуть не устрашилась возможного гнева своего повелителя. Такого исхода она опасалась меньше самого создания Аилсы, что прищурившись, зловеще взирало на смотрящего куда-то в сторону Аида. Он редко встречался взглядом с женщиной, так похожей на Атланту, однако был удивлён. И как видно не тем, что его давняя подруга сумела пробраться в замок неведомо как. Проклятье… как же Тень не учла, что само её появление может вызвать подозрительные размышления. Ведь даже сумев пройти все испытания подземного мира, настоящая Атланта навряд ли смогла бы отыскать этот тайник, в котором хранилась нить жизни Проклятой. Сам демон не нашёл бы данного зала, только имея связь со своею королевой, ему удалось явиться в самую сердцевину сей разразившейся войны. Однако нет, не эта непредусмотрительность грозила выйти боком. Тогда чему же так явно удивлялся ныне Аид?.. Ведь Тень буквально повторяла все те эмоции, которые имелись в поведении и даже глазах погибшей спартанки. Но… Слова… интонация голоса… требование мести… Приспешница Тьмы даже не пыталась скрыть своего негативного отношения к воинственной красавице. Она полагала, что подобное презрение ничуть не помешает, ведь если посмотреть на всё происходящее логично, то Атланте было за что ненавидеть Ксэв, лишившую её жизни, как и возможности вернуться на землю. Как же Тень ошибалась, думая, что женщина-кузнец была способна вершить месть и тем более просить о ней. Даже если бы воительница убила её по своей воле, Атланта никогда бы не потребовала для девушки наказания. Она бы простила её, понимая, какой не простой им был дан выбор. Ксэв сдержала своё слово, и делала так, как было договорено в том случае, если Аилса окончательно подчинит себе сознание одной из них. Тень об этом знала, ибо пребывая в душе спартанки, ведала всё, что испытывала та, о чём страдала, чего боялась, и хотела. Вот только злу не дано было понять горести своих жертв, и тем более разделить с ними их тревоги, как и не ясны были тёмному духу человеческие чувства. Его любовь к королеве была основана на уважении силы, и стремлении к могуществу. А более всего из-за того, что именно Тьма являлась создателем демона. Как не может быть Луны без ночи, так и не могла существовать Тень без своей госпожи. Но её личная привязанность была далека от тех чувств, которые испытывают любящие сердца, и те, меж кем имеется тёплая дружба. Потому создание зла использовало только душу и облик Атланты, полагая, что этого будет достаточно, дабы Аид ей поверил. Но чем дольше он молчал, тем более нарастало сомнение. Тем моментом Ксэв явила свои последние слова, давая понять, что она готова со всем смирением принять волю бога, какое бы решение он не принял. А вот Тень совершенно не была намерена смиряться с чем-либо, и посему решила воспользоваться безмолвностью правителя, и заговорить вновь, пока Аиду не пришло на ум усомниться в твёрдости слов своей былой подруги. - Очень разумный ход, Ксэв, и ни в меру предсказуемый, - не отходя от владыки, молвила Тень, да так спокойно, будто имела возможность не только на словах доказать богу свою искренность. - По твоему Аид так ведом и глуп, чтобы позволить себе обмануться снова? Как знать. Быть может, именно в тебе и таится тот демон, чьи стремления основаны на желании уничтожить правителя подземного мира, которому ты столь правдиво лепечешь о своей верности. А что же на деле? Слова и только слова. В действии ты себя проявила совершенно иначе, и вот он, конечный результат твоей преданности, - демон не сменял того образа, к которому уже начинал привыкать. Да и внимание правителя Тартара стало более прилипчивым, почём было знать, что он окажется настолько проницательным. Так пусть же видит в глазах тёмного духа свою милейшую сторонницу добра. Что же до самой милости, так Тень не думала вовсе менять тон, и с прежним желанием мести продолжала наседать на Ксэв. - Ты верна, да только не Аиду, а той, перед кем склоняла голову и говорила так искренне, как не способна молвить ни одна ложь. И либо страх двигал тобою тогда, либо истинное желание служить Тьме. Так или иначе, но ты приняла сторону Аилсы, теперь же несёшь оправдание, уверяя, что шла на подобные жертвы ради Аида. Да ещё смеешь утверждать, будто я не являюсь собой и таю в себе зло. Но разве не ты мне его причинила? И да, я знаю, почему ты поступила со мною так. Потому что я грозилась помешать вашим замыслам с Аилсой. Пыталась остановить тебя, образумить. Но ты убивала меня с неподдельным хладнокровием, Ксэв, какое редко проявляется в настоящем друге, если только он изначально не был врагом. Видимо так, ибо ни в голосе, ни в глазах твоих не вижу я и доли сожаления о том, что ты сделала. Вот он и ответ. Не медли же, Аид, избавь себя от предательницы, бед от неё мы сыщем больше, нежели выгоды. Тень перевела ожидающий взгляд на бога, надеясь, что вот сейчас он оставит все свои бесполезные думы и просто примет её сторону, ибо от Ксэв можно было ожидать всего, её отрешённость настораживала не меньше гнева, проявляемого демоном. Но Аид и здесь не дал никакого существенного ответа, молчаливо покачав головой. На миг показавшаяся на губах тёмного духа улыбка сменилась разочарованием. Что этот, избалованный властью, себялюбец уже надумал? Возможно ли, что он сомневается в правдивости обеих девушек? Начиная допускать и такую действительность, Тень с еле сдерживаемой яростью посмотрела на Ксэв, готовая сама с ней расквитаться. К чему ждать в том одобрения бога, погрузившегося в себя самого с концами. Демон сознавал, что его вполне могут остановить, куда там вставать вровень с богами, но вот дева-воин… она была далеко не слабой противницей, однако всё же имела смертную душу, которую можно уничтожить при успешном нападении. Отныне силу Тени не подавляла человеческая плоть, она могла проявить её полностью, и, наконец, убрать соперницу с дороги. Рука приспешницы Тьмы потянулась к хлысту, висевшему на поясе. Она уже видела, как обвивает им шею сильнейшего врага, но вдруг двери зала резко распахнулись и внутрь вошли воины, которых демон наблюдал впервые. Не все тайны госпожи были ведомы её слугам, даже самым приближённым. Тень поняла, что новоприбывшие являлись сторонниками Аилсы, но не Аида, только когда те немедля стали нападать на его солдат. Как всё уместно складывалось. Не успел тёмный дух воспользоваться предоставленным случаем, как за всё длительное время упорного молчания, бог мёртвых явил свой голос, ничуть не устрашившись внезапного вторжения недругов. Но не это сподвигло демона сменить карий цвет глаз на всецело чёрный. Аид назвал тёмного духа по имени, он задал вопрос, предвещая обречённость для своих врагов. Владыка Тартара знал, кто стоит подле него, и Тень более не видела нужды таиться. Она предстала перед всеми, хищно скаля зубы и отражая пламя ярости в тёмных глазах. Светлый облик Атланты нещадно исказился освободившимся злом внутри неё. Разразилось очередное сражение, в котором уже никто никого не видел, каждый был занят своим противником. Тень использовала момент, когда Аид вовсе забыл о ней, полностью переключившийся на происходящее. Она вновь искала глазами Ксэв, намереваясь возобновить их былую схватку, в которой ныне не дано второго шанса. Один из соперников будет уничтожен навсегда. Очень скоро демон отыскал свою главную помеху меж множеством сверкающих клинков и размытых образов сражавшихся. Окружённый зеркальными стенами этот гибельный поток бессмертных воинов был преумножен иллюзией отражений, и казалось, что нет данному залу конца, как и бившимся в ней. Не войско, целая армия выступала против другой, не менее грозной. Встретившись взглядом с воительницей, приспешница Тьмы направилась прямиком к ней, расталкивая всякого, кто попадался на пути. Но пришлось остановиться, когда один из сторонников Аилсы, сразив своего врага, почему-то кинулся в сторону Тени, явно приняв её за союзницу бога мёртвых. Демон не пошевелился, повернув одну лишь голову, и вглядываясь в лицо того глупца, что не сумел отличить равного противника от собственной смерти. Ощущалась человеческая сущность в этих преданных рабах зла, а значит, их можно было убить, каким бы бессмертием и мощью они не обладали. Ловко увернувшись от ударившего в неё лезвия, Тень обеими руками ухватилась за ладони противника, державшие рукоять меча. Всего одна доля секунды, так быстро действовала нечисть. Свои движения она сопроводила зловещей улыбкой, а после резко направила глинок в живот воина, и без ответного сопротивления пронзила его насквозь. Тот не смог ни отстраниться, ни напасть, он просто начал оседать, но демон не дал герою упасть. Схватив его за одеяние, тёмный дух поднял воина над своею головой, держа его двумя руками, затем яростно отбросил поверженного в одну из зеркальных стен, вызвав брызги тысячных осколков, вихрем охвативших всех, кто стоял поблизости. Издав нечто похожее на звериное рычание, Тень обернулась к остальным, взирая на них огненными глазами. Она продолжала улыбаться, медленно выпрямляясь, и явно готовая броситься на окружившие её вражеские объекты. «Вы мне не нужны. Отойдите прочь! Покуда ваши кости не послужили новым украшением этого зала». Демон мысленно обращался к воинам своей госпожи, что теперь не могли не видеть в женщине ту повелевающую силу, которая имелась в Аилсе. Они подчиняться ей все до одного. Так и вышло. Герои отступили, некоторые продолжили биться с рыцарями бога мёртвых, а кто-то пожелал испытать в бою деву-воительницу, чего приспешница Тьмы никак не могла допустить. - Никому не приближаться к ней! – не человеческим голосом прокричала Тень, обращая демонический взор на свою соперницу. - Она моя. Подняв с пола утерянный одним из сражавшихся воинов меч, создание Проклятой направилось к Ксэв. Нет больше сердобольной Атланты. Не вступится она за свою единомышленницу, не посмеет помешать их бою. Тень почти что в прыжке ударила клинком, тут же встретив преграду в виде приготовленных девушкою мечей. Ксэв давно их обнажила, а её не менее страстный отпор очень забавлял тёмного духа, успевшего соскучиться по своей храброй убийце. Она как была, так и осталась достойнейшей противницей, но не учла того, что ныне у демона не имелось никаких препятствий, чтобы полностью проявить свои способности. Ничья совестливая душа ей не мешала, как и земное тело более не подавляло силу зла, ибо не было его, как и сгинула навеки волевая женщина-кузнец. Так чем же окончилось это первое нападение спустя столь длительный перерыв? Тень не просто ударом оттолкнула девушку, она всею разрушающей волной своей энергии норовила сбить её с ног. Каждый последующий выпад демона сопровождался такой яростью и силой, что оба меча с оглушающим звоном вибрировали при столкновении. Приспешница Тьмы давно изведала тактику Ксэв, и знала, что та очень быстро реагировала на секундные слабости своих соперников. Но в том и суть, что до слабостей древнего призрака воительнице не дано было добраться. Она могла лишь на свою удачу суметь достать создание Аилсы одним из своих мечей, но и не было гарантий в том, что она смогла бы нанести желаемый урон. Тень создана вместе с богами, и только одному из них дано уничтожить её окончательно. Но только сперва следовало отделить демона от души той женщины, чей облик она приняла. Тогда бы и Ксэв имела возможность убить нечисть. Но Тень ведала, что магия её госпожи была сильнее иной божественной силы, а посему считала себя неуязвимой, однако всё было иначе. Но пока Аид находился в стороне, занятый сражением героев с его рыцарями, приспешница Тьмы наслаждалась противостоянием союзницы бога. Нанося удар за ударом, Тень не подпускала к себе девушку, да и та продолжала умело защищаться. И вот демон сделал заметный шаг назад, на минуту прекращая схватку. Волнистые золотые пряди падали на лицо, искажённое гневной ухмылкой, горящие пламенем глаза сверкали жгучей яростью. Тёмный дух явил оскал, выставляя свободную руку вперёд, а вооружённой сделал быстрый выпад в сторону Ксэв, едва коснувшись её мечей, как вместе с этим движением в противницу была пущена сокрушительная энергия, отбросившая её на зеркальный пол. Демон заряжался силою воительницы. Идя против него, девушка подпитывала призрака, и в ответ получала результат своей же собственной борьбы. Но Тень проявила её лишь единожды, она не хотела завершать их сражение так быстро. К тому же Ксэв была не из тех, кто столь легко сдаётся. Она уже поднималась на ноги, когда демон стоял рядом с ней, занося над девушкой острое лезвие. Но внезапно тёмный дух остановился, изменившись в лице. А из его левого глаза вдруг полилась горькая слеза…. Опустив вооружённую руку, Тень неуверенным движением коснулась пальцами своей увлажнённой щеки, и чуть отведя ладонь, некоторые секунды всматривалась в эту странную поблёскивающую каплю, что являлась неоспоримым проявлением чувств той женщины, которая казалась давно погибшей. Атланта…. она всё ещё была здесь. Поначалу немного растерявшийся призрак, вновь заулыбался, переводя внимание на свою соперницу, стоявшую напротив него. - Надо же. Душа твоей подружки давно подчинена мне, однако продолжает ронять живые слёзы. Уж не оплакивает ли она свою собственную смерть? Ведь пала могучая Атланта не от вражеского меча. Ей закрыла глаза девушка, которая прежде утверждала, что готова бороться за её жизнь. Какая жестокая ложь. - Тень резко шагнула вперёд, вновь атакуя воительницу, и сбавляя темп наступления лишь когда заговаривала с ней. – А ведь она на многое была готова пойти ради тебя, Ксэв. О, да, я слышу её мысли, как и чую цветочный смрад этой мерзкой благодетели. Дружеской жертвенной преданности. Вы обе заклеймены этим сердечным изъяном. Обе готовы были бы убить друг друга с присущим всем героям благородством. И ради чего? Чтобы потом веками придаваться печальным воспоминаниям и терзать самих себя за смерть дорогого человека? Глупые и наивные дети земли. Вам бы только множить страдания, когда все миры заключены лишь в двух истинных смыслах: в силе и власти. Любя, вы губите тех, за кого готовы умереть, потом же сами пытаетесь вернуть их из-за изводящего вас чувства вины. Вся ваша жизнь основана на скорой смерти, а ваши любовные клятвы есть обещание ярого убийства. Вы рождаетесь в муках, существуете в них, и обрекаете иных людей разделять эти мучения с вами. Когда-то моя госпожа была подобна вам, извечно несчастным смертным. Пользуясь её слабостями, твой бог обрёк Аилсу на страдания, не оставляющие её по сей час. И есть ли ему до того дело? Напротив, Аид воспользовался болью моей королевы, её привязанностью к нему, а ныне уничтожил!.. Так же как и ты погубила свою дорогую подругу. Справедливости твоего добродетельного сердца хватило только на пустые надежды, что Атланта вернётся. Но только Тьма имеет право быть вечной в царстве теней. И лишь её верная слуга достойна разделить с нею данную вечность, - продолжая наступать, приспешница Тьмы проводит пальцами свободной руки по всё ещё влажной щеке, затем показывает эти слёзы девушке, говоря: – Знаешь, что это такое, Ксэв? Это скорбь по твоей неминуемой гибели, - демон снова пытается использовать силу воительницы против неё же, совершая яростные выпады. – Я помогу тебе избавиться от страданий. Тебе уготована куда милостивая участь, нежели твоей подруге, кой не дано сгинуть бесследно. Она навсегда останется со мной и будет всею чистотой своей бессмертной души служить великой богине Тартара. Минуя опасные атаки своей противницы, Тень хватает одного из воинов Аида, сражавшегося подле, и, используя его, как живой щит, подставляет рыцаря под удар тяжёлого меча. Оружие так и застревает в нём, зайдя слишком глубоко. Демон отбрасывает сторонника бога мёртвых в сторону, как и свой клинок. Никакого отступления. Тень просто перехватывает второй меч Ксэв, берясь за его лезвие обеими руками. Она не стремиться его выхватить, через ладони пуская жар огня, всё более накаляющий сталь. Чем дольше воительница противостояла злу, крепче держа своё оружие, тем болезненнее для неё становилось данное упорство. Демон довёл жар до такой силы, что даже будучи мёртвой, девушка испытывала живую, человеческую боль. «Отпусти же…. отпусти или я сожгу тебя». Стойкая, храбрая Ксэв. Она упорствовала очень долго, но древний дух вёл бесчестную борьбу, и вскоре обезоружил свою противницу. Вот теперь, он был намерен уничтожить её раз и навсегда. Но тут вмешался Аид. Тень даже не успела понять, какую именно силу он использовал против неё. Она лишь ощутила мощный удар в спину, не позволивший ей не то что добраться до Ксэв, но и вообще устоять на ногах. Приспешница Тьмы не понимала, как и не видела того, что происходило далее. Но она чётко слышала каждое слово правителя Тартара, как и сознавала, что её гибель близка. Это и сподвигло демона к поспешным действиям. Вновь оказавшись на ногах, тёмный дух бросил обеспокоенный взгляд на свою создательницу. Ну, нет, так просто Аид не разлучит её с королевой. Один из мечей Ксэв всё ещё был в руках демона. Накалив его до нужной меры, Тень метнула клинок в одного из воскресших героев и тот мгновенно вспыхнул. Но это не остановило остальных, теперь уже воинов не Проклятой, а владыки подземного мира. Увы, ныне они были сильнее, нежели прежде. И боровшийся с ними тёмный дух, вскоре оказался схвачен. Возможно, стоило попытаться сыграть раскаяние и вымолить прощение Аида, авось он бы посчитал, что и Тень могла бы сослужить ему не плохую службу. Но бог не являлся таким уж простофилей, и разумеется знал, что любое обещание или же заверение о преданности из уст демона лживы. Но даже поражение не смирило злую гордость Тени, как и не ввело её в страх. Она была подобна своей хозяйке, и сейчас так же яро улыбалась, сверкая огненными глазами. - Очень смело, Аид, - чужим, грубым голосом прошипело творение зла. - Поражать со спины, а после удерживать меня при помощи своих безвольных кукол, послушно угождающих твоим предпочтениям, пока сам ты трусливо подбираешься ко мне. Поступок, достойный истинного правителя. - Тень гневно дёрнула плечом, ни сколько стремясь высвободиться, сколь желая разорвать ненавистного владыку. – Ну, давай же! Попробуй изгнать Тень, тебе не по силам разъединить меня со своею сторонницей, не погубив её вместе со мной. Мы с ней едины, Аид, проклятье, наложенное Тьмой, невозможно искоренить. Я существую, пока живёт моя госпожа. Мне уготована вечность рядом с ней, и даже в поражении я останусь наблюдать за тобой, ожидая того часа, когда ты вновь канешь в бездну вместе со своею союзницей. Ты слышишь меня, Ксэв?! Наш бой ещё не окончен, и я вернусь сюда хоть в сотнях обличий, меня невозможно убить. Я существую с начала создания мира людей и богов, и являюсь частью великого Тартара. Я его голос, его глаза и уши. Вы уничтожите лишь малую долю меня, ибо подобно Тьме я существую всюду, была, есть, и останусь. Тени блуждают и подле живых, и я пребываю в каждом тёмном сердце и душе. Моё время не имеет конца, как бесконечны в своём противостоянии друг другу Мрак и Свет!.. Бог мёртвых сцепил свои пальцы на шее демона, тот даже не воспротивился, продолжая разражаться хохотом. Тень не лгала, говоря, что саму её убить невозможно, пусть даже уничтожив то зло, что сейчас жило в Атланте. Приспешница Тьмы лишь надеялась, что спартанка погибнет сразу, как только тёмный дух оставит её. Не всякая душа способна перенести такое. И вправду, когда Аид начал изгонять Тень, её смех утих, из глаз кузнеца вновь полились слёзы, а её бесплотная сущность начала сотрясаться, противясь той боли, которую вызывали действия правителя Тартара. Демон издавал животные звуки, скаля зубы, и пытаясь вырваться. Но даже когда воины бога его отпустили, сам владыка держал нечисть крепко. А та уже рвалась ворваться в иную душу. В этот же момент вместе с Тенью кричал ещё один голос, и он принадлежал женщине, пробуждённой вместе с той болью, от которой страдал, как демон, так и его пленница. Атланта не понимала, что с ней происходит. Она и Аида видела туманно, только чувствовала, как сильно её держали за горло, не позволяя даже вдохнуть. Спартанку трясло, она ощущала в себе присутствие того зла, которое не желало покидать её душу. Как странно, но прежде кузнец будто бы пребывала в полусне. Она не помнила ничего, что доселе делала, только вместе с муками собственного духа женщина сумела вновь почувствовать саму себя… свои мысли… цели и опасения. Теперь уже и она помогала Аиду изгнать демона, как бы тот не противился этому. Ощутив коленями твёрдую и холодную поверхность зеркального пола, Атланта испытала страшную боль в груди. Никакое земное оружие не могло принести столько страданий. Она не сдавалась, усиливая их, и, что есть стойкости, изгоняла Тень. И вот демон разъединился с её душой. Когда же это случилось спартанка вновь лишилась чувств, опускаясь лицом на пол, она снова забылась, сознанием устремляясь в никуда. Но всё изменилось, когда женщина вновь ощутила чьё-то прикосновение. Воины помогали ей встать, а сама она пыталась сорвать со своих глаз пелену того мрака, что никак не отпускал, мешая сориентироваться и понять, где именно находишься, и кто ты сама. Атланта была очень слаба, отчего еле стояла на ногах. Она толком не видела, что сталось с её демоном, и освободил ли он её душу полностью, или же некая частица его всё ещё находилась в ней…. Слыша речи Аида, кузнец уходила неведомо куда, пока не остановилась перед зеркальной стеной, явившей женщине её отражение. Как же болело в груди… и гудела голова. Спартанка подняла глаза и, увидев себя, ахнула. Но это звучал не страх, а удивление. Атланта выглядела так, как было, когда она ещё покидала Спарту. Пропали кровавые ссадины и грязь, оставленные долгим присутствием в лабиринте Деметры. Призрачное тело имело всю ту силу и крепость, которые ранее иссякли благодаря длительному просиживанию в клетке без пищи и света. Тело, которое могло поведать лучше слов обо всём, что происходило с его обладательницей, теперь находилось неизвестно где. Но душа оставалось такой, какой и должна быть. И только взгляд не изменился. Он один продолжал хранить все те не простые знания, полученные суровой жизнью. Атланта была мертва, но она не потеряла себя. Не сгинула в небытие, как полагали и хотели её враги. Изучая себя преображённую в зеркалах, кузнец застыла, увидев за своею спиной девушку, с которой не надеялась встретиться уже никогда. - Ксэв…, - женщина обернулась, и, направившись к воительнице, обняла её, чуть не падая, ибо мучительная слабость всё ещё присутствовала в ней. Но постаравшись собраться с силами, Атланта отстранилась, и вновь оглядевшись, внимательно посмотрела на Ксэв. – Что произошло? Где мы?.. Аид… он ведь… – бросив взор за спину девушки, кузнец увидела Аилсу, сидевшую к ним спиной, а возле неё в ярком сиянии парила та самая нить жизни, о которой женщина столько слышала. Теперь ей многое стало ясно. – Неужели всё, наконец, закончилось? Пристально всматриваясь в лицо и глаза прекрасной воительницы, Атланта улыбнулась, сознавая, что всё, чего они с Ксэв так долго опасались, теперь не имело никакой силы. Держа обе руки девушки в своих ладонях, спартанка посмотрела в сторону Аида, говорившего со своими воинами. Всё ныне было по другому, не так, как запомнилось кузнецу. Она бы вполне посчитала видимое сном, или же обманом своего сознания, явившего ей потаённые стремления. Но нет, всё происходило в действительности. Атланта только не могла понять, где же была она сама, что именно с нею сделал демон, отчего не было возможности даже чувствовать саму себя, не то чтобы сознавать реальность и сам этот мир. И как же долго она отсутствовала в своей собственной душе…. - Ничего не помню, - молвила кузнец, опуская глаза, и пытаясь выявить в своём сознании хоть какие-то обрывки того, что случилось. Но она была не в состоянии вспомнить то, в чём не участвовала. – После того, как душа моя отделилась от тела, я будто погрузилась в забытье, перестала мыслить, чувствовать… существовать. Меня просто не было, Ксэв… но как же… Как я оказалась здесь? Тот демон… с ним покончено? Атланта не зря спрашивала, ибо не знала точно, изгнана нечисть окончательно, или же она просто притаилась, дабы позже вновь о себе заявить. Спартанка так ужасно себя чувствовала после недавней борьбы с тёмным духом, что больше была занята собственным печальным состоянием, нежели тем, что происходило вокруг. Она не видела, как уничтожали Тень. Как и не знала, чего следовало ждать теперь. Женщина уже не надеялась на возвращение бога, Аилса довела всё до той грани, когда все надежды неминуемо погибали на глазах. И вот он благой исход, неожиданный, но правдивый. И ты не знаешь, что делать дальше, потому что прежде уже смирился со своею судьбой. К тому же, чего следовало ждать Атланте сейчас, когда она вновь познала смерть, но возможно уже навсегда? Кузнец была рада тому, что сохранила хоть душу, и если ей суждено остаться в подземном мире, то она познает покой вместе со своим любимым, который всегда ждёт её. Поблагодарив Ксэв за её помощь, спартанка повернулась к богу мёртвых, стоявшему не так далеко. - Значит, ты вновь обрёл себя, Аид. Спасибо, что не позволил и мне измениться. Но как удалось тебе всё вспомнить? Ведь Аилса пресекла всякую возможность открыть тебе правду. – Атланта затихла, смотря на бога со всем вниманием, и замечая, что он стал немного другим. Так уже происходило прежде, когда владыка впервые терял память. Обретя её вновь, он и тогда был совсем иным, более грозным. Но сейчас на то имелись причины. Ведь бог оказался обманут Проклятой, а его давняя подруга не сумела никак его предупредить. – Прости, Аид, я была вынуждена дать ей клятву. Она бы не позволила мне говорить с тобой, знала, что я всё тебе расскажу. И я пообещала молчать, чтобы иметь возможность быть рядом с тобой и отыскать иной способ помочь тебе всё вспомнить. Но Аилса опередила меня, и если бы не Ксэв... я не знаю, чем бы всё обернулось. Но была ещё одна причина, по которой мне пришлось скрывать истину, - и тут кузнец начала вспоминать то главное, ради чего была готова пойти на любые жертвы. – Джиор… Тот юноша, который сопровождал меня в царство мёртвых… он сейчас в плену у прислужников Аилсы… Я не знаю, где именно, но я прошу тебя найти его, Аид, и освободить. Он впутан во всё это из-за меня. Мне не следовало приводить его сюда. Ещё пребывая в беспамятстве Аилса обещала вернуть его на землю, но она… Выбравшись из подземного мира она прямиком направилась к своим жрецам. И Джиор был с ней… О, боги, он в храме! Он в её храме, Аид. Высвободи его. Аилса использовала парня, дабы я подчинялась ей. Ныне всё закончилось, и его нужно освободить. Атланта понимала, что не найдёт для себя покоя даже на Елисейских полях, если не будет уверена в том, что с Джиором всё хорошо и жизнь его продолжилась. Будет ли он помнить о ней? Станет ли искать свою пропавшую подругу? Было бы уместнее стереть ему память, но спартанка не хотела быть забытой для юноши, вместе с которым прошла через многое. Не было надежды увидеться с ним вновь, если только… Нет, у него будет долгая, счастливая жизнь, пусть он проживёт её за двоих. Его спутница знала, на что шла, и это только её выбор, о котором она никогда не пожалеет. И лишь с одним приговором Атланта не сможет смириться. А именно с тем, что уже никогда не увидит свой мир, свою землю… как и места, в которых родилась и взрослела. Женщина перевела печальный взгляд на Ксэв, разделяя её судьбу, такую знакомую, и столь же горестную. Они обе познали смерть ещё молодыми, и обе не без боли сознавали, что это навсегда. Кузнец ожидала ответа Аида, не смея просить его о втором шансе на жизнь, который прежде он уже давал ей. Но вот смерть вновь нашла её, не позволив даже на малость использовать дарованную возможность начать всё сначала. Быть по сему. Однако Атланта была готова умереть хоть сотни тысяч раз ради ещё одной единственной возможности прожить свои годы так, как ей было не дано прежде. Пусть даже не сумев исправить жестокое прошлое, но зато имея твёрдую надежду на достойное и счастливое будущее.
Ksav: Ожидание хуже всего на свете, особенно, когда на кону поставлено слишком многое – сгинет царство Аида во мраке не без помощи «милейшей» Тени, что так упорно продолжала настаивать на своем, или же, все-таки, вот он – настал час расплаты. Главное, что бы бог подземного царства принял сейчас верный выбор. - …я грозилась помешать вашим замыслам с Аилсой. Пыталась остановить тебя, образумить. Но ты убивала меня с неподдельным хладнокровием, Ксэв, какое редко проявляется в настоящем друге, если только он изначально не был врагом. Видимо так, ибо ни в голосе, ни в глазах твоих не вижу я и доли сожаления о том, что ты сделала. Внутри девушки все сжалось, как будто невидимая пятерня вонзилась прямо в душу и сдавила там свой огромный кулак. Тень прекрасно знает, какого сейчас воительнице, но, чего она добивается? Ее слез, ее гнева? Ждет, что нервы блондинки сдадут, и она первая набросится на Атланту, и попытается уничтожить, в порыве ярости? В какой-то момент, Ксэв так и хотела поступить, ибо та боль и заглушающее сознание зверство были готовы вырваться наружу и вступить в бой за уничтоженную душу Атланты. Каким образом ей удавалось сдерживать это, девушка и сама не понимала. Может быть, присутствие Аида сдерживало ее порыв, присутствие той силы, что может прекратить все одним только движением руки. А, может и осознание того, что Тень, заключенная в душу Атланты сейчас более, чем неуязвима. Справиться с ней теперь только своими силами было практически невозможно. Аид молчал, совершенно не показывая заинтересованности в сложившейся ситуации. Богу мертвых, очевидно, не нравилось, когда ему указывают, как поступить, причем этот кто-то еще неизвестно кем являлся – врагом или другом. Не получив от бога никакого ответа или действия, Ксэв и Тень одновременно посмотрели друг на друга с явным намерением начать свою последнюю битву, исход которой принесет одной из них нечто хуже смерти – вечный мрак, вечную пустоту, вечное забвение. Встретившись взглядом с порождением Тьмы, Ксэв просто затряслась от животной злости. Понимая, что она совсем скоро погибнет либо от руки бога, либо в бою с Тенью (сила последней превышала её в несколько раз), Ксэв все равно была готова сорваться с места и изрешетить Тень. Просто так, без какой-либо цели, что бы в последний раз отдаться хоть какому-нибудь яркому чувству, коих было в ее жизни не так уж и много. Ведь, все чувства умерли в ней давно, вернее не умерли, но она схоронила их так глубоко в себе, что уже забыла, какой эмоциональной она была прежде. Рука демона тянулась к хлысту, а рука воительницы медленно поднималась вверх, что бы обхватить пальцами рукоять меча, как, вдруг, входные двери резко распахнулись, и девушки обернулись на шум. В зал вошли десять воинов в черных одеждах. Ксэв взглянула на лицо Аида, что бы понять враги это или союзники. Бог заговорил с воинами и стало ясно, что это слуги Аилсы, прибывшие убить Аида и вызволить свою госпожу. Несмотря на численное преимущество черных солдат и устрашающий вид, бог мертвых ни капли не растерялся, не дрогнул, казалось, что он вовсе не видит угрозы в «величайших воинах Тьмы». В то же время, он назвал Тень по имени, чем дал понять окружающим, что узрел в душе своей подруги темного демона. В тот же момент прекрасное лицо кузнеца исказилось, и теперь смотрело на окружающих, не скрывая злобного оскала и черных, словно смоль, глаз. Ярость, ненависть, месть и злость, вот, что можно было прочитать в безумных глазах демона. Ужас от увиденного парализовал светловолосую воительницу, но, то был не страх пред демоном, а осознание, что она сама приложила руку к созданию этого монстра. «О, боги! Ну, почему это должна была быть именно Атланта?!» Почему Тень не забрала ее душу, ведь ее жизнь все равно уже закончилась, а у Атланты все еще было впереди! Как же все нелепо, грустно и несправедливо вышло, но ведь зло такое – никогда и, ни к кому не проявляет милосердия, и …никогда не сдается… Действительно, когда, казалось бы, история близилась к завершению, приспешники Аилсы набросились на Аида и его рыцарей. Ксэв моментально обнажила клинки, готовая в любой момент, отразить нападение, и оно последовало незамедлительно. Один их Героев Тьмы кинулся в ее сторону, выставив перед собой меч с острыми зазубринами. Однако, рыцарь Аида заслонил ее собой, не дав девушке самой отразить удар. Это было благородно, только девушка понимала, что на самом деле благородными помыслами тут и не пахнет, в ее силы, просто напросто, не верят. К девушкам – воинам мужчины вообще довольно часто бывают настроены скептически. Правда убеждать кого-то в обратном, было не время и не место, поэтому Ксэв просто развернулась в другую сторону, где встретилась лицом к лицу с воином Тьмы, который был почти на голову выше ее самой. От него веяло тем же болезненным холодом, что и от самой богини Аилсы. Воин нападал стремительно, поднимая и опуская меч с невиданной силой прямо над головой девушки. Пожалуй, у него бы хватило сил, что бы разрубить ее надвое одним ударом. Отчаянно сопротивлявшись, Ксэв даже не понимала, сможет ли убить его, если ее меч достигнет его мертвой плоти? Однако, стоять столбом и наблюдать было тоже невыносимо. Отражая удары противника, воительница краем глаза заметила Атланту, которая пробивалась между сражающихся воинов точно в ее сторону. На мгновение их взгляды переселись, и до ушей девушки долетел звериный рев, который испустил из своего горла демон. Еще пара мгновений, и Тень вступила в круг, в котором сражались герой Тьмы и Ксэв. Она приказала никому не трогать девушку, потому что желала расквитаться с нею лично. Воин повиновался и отошел. Ксэв, разгоряченная схваткой, скорее по привычке, чем по необходимости, быстро опускала и поднимала грудную клетку. Воительница в один момент заняла позицию напротив Тени, выставив перед собой мечи. Поэтому, когда демон атаковал ее с прыжка, девушка была готова отразить атаку. И, вот она, началась битва двух сущностей, которых объединяла одновременно и дружба и ненависть, и был этот бой не на жизнь, и не на смерть, а на полное уничтожение своего противника. Девушка понимала, что Тень просто так не отступит от нее, и если ей все же суждено сгинут в пучину мрака, то ее уход будет хотя бы достойным, а потому, собрала в себе все силы и решила сражаться с демоном чуть ли не на равных до самого последнего вздоха. Все надежды вернуть прежнюю Атланту, растаяли, перед собой воительница видела лишь острый оскал жуткого демона, не более. Когда ее клинки скрестились с мечом демона, Ксэв ощутила на себе великую разрушительную силу Тени. Эта сила невидимыми волнами прошла через девушку, и словно ураган, так и норовила сбить ее ног. Воин Тьмы был очень силен, но Тень… Она превосходила его по силе в десятки раз. Воительница почувствовала резкий толчок, это Тень оттолкнула ее от себя. Девушка буквально отлетела на несколько шагов назад, еле -еле сохраняя равновесие, одновременно сопротивляясь мощной силе демона, и скользя ногами по зеркальному полу. Удержаться на ногах было очень сложно, что уж говорить о том, что бы снова приблизиться к демону и атаковать. С помощью больших усилий, девушке удалось продвинуться в сторону демона на пару шагов вперед, как, вдруг, ноги ее не удержали, и поскользнувшись на гладкой поверхности пола, Ксэв опустилась на одно колено. Тень была близка, а в глазах ее было столько ненависти и ярости, сколько и в зеленых глазах ее противницы. «Это она убила Атланту, а не я!» На лице Ксэв впервые появились эмоции, вызванные злостью, и, издав звериный рев, похожий на тот, что издавал ранее демон, девушка решительно поднялась на ноги и с новым приступом неудержимой ярости накинулась на противницу. А, демона, похоже, все это только забавляло, ибо, избавившись от земного тела, он обрел свою силу в полной мере и готов был продемонстрировать ее всю на белокурой воительнице. Причем, очень медленно и жестоко, как и обещал до этого. На любую свою умелую атаку, Ксэв встречала сопротивление такой силы и мощи, что ей начинало казаться, что их мечи вот- вот переломятся надвое от ударов. «Какой же силой одарила тебя богиня мрака! Даже страшно подумать, что чувствует Атланта сейчас. Если мне так больно, то какого ей?!» В многочисленных и стремительных выпадах и атаках, был один момент, когда Ксэв имела возможность ранить Тень, но не смогла второй раз пронзить душу Атланты мечом. Упустив свой шанс, дева воительница продолжала рьяно отбиваться. «Пока я существую – ни за что не поддамся, тебе создание Аилсы». Неожиданно, Тень прекратила схватку, и по ее злобной ухмылке, девушка поняла, что дух что-то задумал . Пытаясь предугадать действия соперницы, Ксэв топталась на месте с выставленными мечами, готовая отразить удар с любой стороны. Однако, того, что лучилось далее, девушка вовсе не ожидала. Меч Атланты соприкоснулся кончиком с ее мечами и… Ксэв, ощутив мощный толчок в грудь, упала на пол, перекувырнувшись по инерции несколько раз назад. Ксэв вскинула голову и с удивлением посмотрела на Тень. Что это было? Что за сила, какая мощь! Все произошло так стремительно, что девушка не успела понять в какой момент она дала слабину. Посмотрев на свои руки, которые пробрала еле заметная дрожь, девушка заметила в зеркальном отражении, что Тень все ближе и ближе приближается к ней. Воительница попыталась встать, но тело, будто не слушалось ее, поэтому это ей удалось только со второй попытки. Поднявшись на ноги, девушка встретилась лицом к лицу с лицом Атланты, которая заносила лезвие над ее головой. Отразить удар воительнице было нечем, мечи остались лежать на полу. Она подняла глаза на меч, следя за его траекторией, словно в замедленной съемке. Неужели это все? Погибель была уже близка, и Ксэв почти слышала победный смех Тени, как, вдруг, лезвие остановилось в паре сантиметров от головы девушки. Но, что же, произошло? По щеке демона, вернее сказать по щеке Атланты катилась крупная слеза… От неожиданности, Ксэв широко распахнула глаза. Атланта все еще была жива внутри демона, она была там, и она продолжала бороться! «Боги…» Девушка зажала себе рот ладонью, что бы тоже не разрыдаться. Атланта оказалась намного сильнее, чем Ксэв представляла себе. Даже тогда, когда демон стал единым целым с ее душой, она продолжала противостоять ему. Она дала знак, что все еще существует и до сих пор принадлежит сама себе и… спасла Ксэв от уничтожения. Пользуясь замешательством демона, утирающего слезу, девушка подобрала мечи с пола. Дух не спешил нападать, теперь он заговорил с воительницей. - Надо же. Душа твоей подружки давно подчинена мне, однако продолжает ронять живые слёзы. Уж не оплакивает ли она свою собственную смерть? Ведь пала могучая Атланта не от вражеского меча. Ей закрыла глаза девушка, которая прежде утверждала, что готова бороться за её жизнь. Какая жестокая ложь. Девушки вновь скрестили мечи: - Не ложь. Пока она жива, я буду бороться за ее жизнь. Атланта! – обратилась она к девушке, что являлась теперь только пленником своей души: - теперь я знаю, что ты все еще там! Не сдавайся, это тяжелая борьба, но всегда было проще уйти, чем остаться! Ксэв надеялась, что Атланта слышит ее и верила, что у нее еще есть силы для противостояния паразиту своей души. Тень принялась снова давить на болевые точки девушки, напоминая о том, как она хладнокровно расправилась с Атлантой, ради ее же спасения. Такой шаг был непонятен порождению Тьмы, но это было и неудивительно, ведь Тень не имела никаких светлых чувств, не знала, что такое любовь, не понимала, что значит дружба и жертвенность ради других. Демону многие поступки девушек были непонятны, и вряд ли бы когда-нибудь он смог понять простых земных людей, рожденных в муках, и в муках жить продолжающих. Тень вспомнила и про свою Королеву, которая стала жертвой в руках бога Тартара, будучи привязанной к нему. - Так же как и ты погубила свою дорогую подругу. Справедливости твоего добродетельного сердца хватило только на пустые надежды, что Атланта вернётся. Ксэв подпускает демона ближе к себе и почти соприкасаясь с ней кончиками носов, в гневе шипит по слогам: - За-мол-чи!!! – Оттолкнула от себя: - Не я убила Атланту, а ты, и твоя Королева, что впустила тебя в ее тело, как паразита, изъедающего душу изнутри. По щекам кузнеца вновь покатились слезы, и демон поспешил стереть их с лица, сказав воительнице, что это слезы по ее скорой кончине. Ксэв ничего не отвечает, продолжая сопротивляться. – Я помогу тебе избавиться от страданий. Тебе уготована куда милостивая участь, нежели твоей подруге, кой не дано сгинуть бесследно. Она навсегда останется со мной и будет всею чистотой своей бессмертной души служить великой богине Тартара. Услышав о том, что Атланта навсегда останется слугой Аилсы, того, чего спартанка так опасалась, воительница ощутила новый прилив сил и ярости:- Я вернусь, откуда угодно, но не позволю свершиться этому! Теперь уже не Ксэв, а Тень оборонялась от смелых выпадов противницы. В какой-то момент их сражения, Тень подставила под меч Ксэв прислужника Аида, который оказывается пронзенный мечом насквозь. Понимая, что убила своего союзника, девушка пришла в еще большее негодование, и стремительно выставила мечи навстречу Тени. Но… Один ее клинок оказался зажатым в руках демона. Ксэв попыталась высвободить сталь из плена, но Тень держала его довольно крепко! Но уступать свое оружие демону, воительница тоже не желала. Их противостояние уже походило не на бой за уничтожение, а на соревнования между собой, кто же, все- таки, кого! Рука Ксэв, держащая меч, ощутила тепло, сначала приятное, которое по мере своего усиления, стало просто обжигать кожу. Девушка не понимала, что происходит, будучи мертвой, она не должна была ничего чувствовать, однако, вскоре, ей хотелось просто взвыть от боли. И, хоть ожог она получить не могла, чувства были вполне реальными, такими же, как в тот день пожара, когда горящая балка рухнула вниз прямо на них с мамой… Девушка закрыла глаза, и еще крепче ухватилась за рукоять, буквально, согнувшись от обжигающей боли. Она будто снова оказалась в горящем доме, где язык пламени подбирались к ней все ближе и ближе со всех сторон. Было жарко, трудно дышать и больно… очень больно! Мама! Искры в глаза! Боль! Ксэв закричала, то ли от горьких воспоминаний, то ли от боли, и одернула руку от рукояти. Девушка опустилась на пол, обхватив здоровой рукой обожженную. Она не видела, как Аид ударил хлыстом по спине Атланты, но видела, как та, не удержавшись на ногах, рухнула на пол рядом с ней. Голос бога Подземного царства эхом разлетался по залу, его рыцари начали окружать Тень, но та, немедленно вскочила на ноги, подобно тигру, загнанному в клетку. Мечом воительницы Тень уничтожила одного из рыцарей. Однако, ее все равно схватили. Словно сквозь вату, Ксэв услышала, как демон обратился к Аиду, он говорил о том, что его невозможно уничтожить навсегда, потому что она вечная, и она еще вернется сюда, что бы закончить поединок с Ксэв. Рука все еще болела, да так, будто с нее содрали мясо до самых костей, но девушка нашла в себе силы сказать Тени: - Теперь я узнаю тебя в любом обличье, Тень. И, если мы все-таки встретимся вновь, обещаю, ты навсегда запомнишь эту встречу. Аид схватил Тень за горло и Ксэв отвернулась, что бы, не видеть, как из глаз кузнеца льются слезы от боли. Зал наполнялся животными звуками и настоящим голосом Атланты, все громче и громче, громче и громче… Девушка повернула голову только тогда, когда услышала, что бог мертвых вынул демона из души Атланты. Черная бесформенная сущность извивалась в могучей руке бога, стремясь вырваться и паразитировать в чью-нибудь душу. Только вот Аид опередил ее, и выставив свой клинок вперед, поглотил им демона. Приподнявшись на руках, Ксэв зачаровано смотрела на душу Атланты, что все еще приходила в себя. Девушка не могла поверить, что это та самая настоящая Атланта, с которой ей посчастливилось встретиться здесь и даже подружиться. К подругам приблизились воины Аида и помогли подняться на ноги. Обе были обессилены схваткой друг с другом, но Атланта, к тому же, отдала немало сил на сопротивление демону. Затаив дыхание, воительница, не моргая наблюдала за тем, как спартанка медленно и с трудом словно в бреду пошла прочь от нее. Помнит ли она ее, или забыла? Простила ли, или таит обиду? Ксэв сделала несколько осторожных шажков в ту же сторону, что и кузнец, но, остановилась, так и не достигнув ее. Атланта некоторое время изучала себя в зеркальной поверхности стены, а затем обернулась назад, и посмотрела точно на нее… - Ксэв… Если бы в груди воительницы билось сердце, то оно непременно сначала бы екнуло, а затем забилось все чаще и чаще. Невозможно описать того эмоционального состояния и душевного волнения, которое испытывала сейчас Ксэв, видя перед собой подругу, и слыша, как она с теплотой называет ее по имени. Атланта двинулась ей навстречу, Ксэв тоже. Сначала это были неуверенные шаги, которые почти сразу же ускорились, превращаясь в бег. Встретившись с Атлантой, воительница распахнула объятия и крепко крепко обняла подругу. Боги, какое это было счастье, знать, что это она! Настоящая! С ней все хорошо! Все страшное позади. Не сдерживая нахлынувших эмоций, девушка зарыдала, вздрагивая плечами, и еще сильнее прижимая к себе спартанку. Она уже так давно не плакала, что забыла какого это. Каким то неведомым ключом, Атланта, единственная, смогла добралась до самого сердца девушки, и заняла в нем огромное место. Они вместе прошли этот сложный путь, играя со злом и смогли сохранить себя! Разве можно было желать о большем счастье? Ну, почему, им было суждено встретится только после смерти? – Прости… Я не хотела, что бы все вышло так… - Воительница слегка отстранилась от Атланты, что бы видеть ее лицо. Одной рукой она вытирала себе слезы, что бы уж совсем не выглядеть плаксой, а другой поддерживала девушку за руку, ведь Атланта была еще так слаба. Спартанка еще не до конца понимала, что происходит вокруг, некоторая информация об окружающем мире просто не поступала до ее сознания, пока ее телом владел темный дух. – Что произошло? Где мы?.. Аид… он ведь… - Все, хорошо… - с улыбкой, и добрым тоном, успокаивала ее Ксэв: - Теперь все хорошо. Здесь конец всей истории. – Атланта заглянула за плечо девушки , и ее взору открылась клетка с, заключенной, в нее Аилсой. – Неужели всё, наконец, закончилось? Воительница подтверждающее кивнула, глаза ее до сих пор блестели, застывшими в них слезах: - Да. Аид вернул себе память и заточил Аилсу в ловушку, предоставив ей право самой распоряжаться своей жизнью. Либо смерть, либо вечная жизнь, но … Мысль можно было и не продолжать. Атланта и так заметила эту небольшую клетку, которую уготовил Аид Аилсе для коротания ее вечности. К сожалению, Атланта совершенно ничего не помнила о победе над Тенью и не знала, стоит ли ликовать или радоваться еще рано. – После того, как душа моя отделилась от тела, я будто погрузилась в забытье, перестала мыслить, чувствовать… существовать. Меня просто не было, Ксэв… но как же… Как я оказалась здесь? Тот демон… с ним покончено? - Ты была… - Воительница никак не могла забыть те искренние слезы, что текли по лицу демона: - Даже будучи во власти демона, ты всегда была со мной, и, однажды, спасла меня от его меча. Ксэв снова обняла кузнеца к себе: - Атланта, ты удивительно сильный человек. Ты продолжала бороться даже тогда, когда все вокруг похоронили твою душу, и я, в том числе. Ведь на какой-то момент мне показалось, что тебя больше нет. Однако, именно тогда ты и подала мне знак… Демоны не плачут, а из глаз Тени катились крупные слезы, твои слезы! Ксэв взяла Атланту за руки: - Аид избавил твою душу от демона. Я не знаю, уничтожил он его или нет, но уверена, что Тень никогда не сможет выбраться из своей ловушки. Выслушав подругу, Атланта подошла к Аиду и заговорила с ним, объясняя, почему не смогла рассказать ему правду, сообщила о шантаже Аилсы, и о ее спутнике Джиоре, которого слуги богини держат в ее храме. Атланта буквально умоляла бога спасти Джиора, она совсем не думала о себе в тот момент, и в этом была вся она – всё для всех, и лишь малая часть для себя. Ксэв слушала и понимала, что такой удивительно светлый и добрый человек, как спартанка, просто не должен оставаться в подземном мире. Сколько добра она может свершить на земле, скольким людям помочь! Поравнявшись с Атлантой, Ксэв, решила просить за спартанку: - Великий бог, от моих руки пала Атланта и, по моей вине, лишилась возможности вернуться в мир живых. Позволь мне сейчас искупить эту вину, и отдать свою душу взамен ее жизни. Пожалуйста, накажи меня, как хочешь, только верни ее на землю, она пострадала, защищая тебя Девушка взяла Атланту за руку. Ох, и не легкая же тебе досталась судьба. Но, почему то мне верится, что все у тебя будет хорошо.
Аид: Пробил час финального свистка, и он прозвучал. Разочарованный взгляд окинул тела умерших, не вызвав ни какой жалости. Аид дал пару минут Ксэв, чтобы она рассказала коротко кузнецу, что с ней стало, а тем временем мужчина разглядывал душу Тьмы заточенную в мече. Ты первая душа, и ты только начало великого хаоса. Долго бог был в задумчивом состоянии, но в скором времени к нему обратилась Атланта с ответами и вопросами. Мужчина опустил клинок и повернулся к девушкам. Да оправдания были лишние для бога, ведь всё уже кончено, и он уже не тот, кем был раньше. Атланта видела в нём до сих пор оплот могучих сил, но это ошибочно. Конечно, сейчас мужчина делает вид, что он прежний и что нужно быть справедливым в данный момент и прибраться за Аилсой, но правитель мертвых только лишь нахмурил брови начал ходить вокруг девушек. - Такому сильному богу как я не помеха бездна, наоборот я узнал много чего о ней с другой стороны. Аилса попробовала убрать меня моим же способом, но к её сожалению чувства подвели. На мгновение мужчина застыл позади девушек, его глаза стали покрываться холодом, а внутри себя всё ревело от жара. Его веки начали опускаться всё чаще, а тем временем Тьма говорила с богом через меч, открывая ему темную силу. Аид испугался, что им овладевает Тень. Сиди смирно иначе уничтожу в конец. Но тень не пыталась причинить зло богу, а наоборот она наполняла его яростью и силой тьмы, питала его тело. - Ксэв не только спасла тебя от зла, но и помогла выиграть эту не лёгкую партию. Я обязан многим вам. Джиор? Аид вспоминал постепенно этого воина, на вид сильный, а так очень скромный и очень любит вино. Но какое мне дело до него? Но Тень вливало ясность богу и советовала, что нужно быстрее разобраться с Атлантой, ибо она многое знает о Тёмной стороне и о том, что она может. А вот по поводу Ксэв наоборот шептала, что нужно её оставить, такая сильная духом женщина не когда не помешает обуздать нынешние силы подземного мира. - Не беспокойся моя старая подруга, Джиор в безопасности. Он врал! И очень хорошо. Но вот что действительно бог не мог знать так это что друг Атланты давно уже сбежал из заточения Аилсы, а тем временем слуги бога обшаривали тот самый храм и убивали всех, кто проклятой пролил свет на прошлое. Он отвечал с небольшой задержкой, так как Тень постоянно влезала в мысли бога. Сейчас нужно было сделать то, что было предначертано, Атланта должна отправится на Елисейские поля! - Атланта мне очень жаль, что так вышло, и твоя душа попала именно сюда, но я должен исполнить свой долг. Однажды я даровал тебе шанс, больше я не чего не могу для тебя сделать. Мужчина подбежал и схватил кузнеца за руку и одёрнул в сторону, чтобы Ксэв не слышала, о чём он ей говорил. - Послушай меня и очень внимательно. Ты должна пообещать мне, что больше не когда не будешь жертвовать собой ради богов. Смерть идёт за тобой, она уже на пороге твоего дома! Я о Спарте! После сказанных слов мужчина вернул Атланту назад и взмахом меча открыл врата на Блаженные поля. По ту сторону виднелась та самая кузня и возлюбленный Атланты, но тут вмешалась Ксэв и стала умолять о прощении кузнеца. - Тебя не за что наказывать, это бремя Атланта выбрала сама, я не просил жертвовать собой ради меня! Прости меня. Мужчина опустил меч и его правый глаз наполнился чистейшими слезами смертных. Ксэв билась о доспехи бога, прося вернуть Атланту к жизни. Мужчина одёрнул её и попытался успокоить. -У нас много работы, ты должна быть сильной даже в таком исходе, ведь именно так мы становимся сильными. Ксэв я всё понимаю, но ты должна понять меня! В глазах девушки мужчина не мог распознать её состояние, но всё же Тень вновь прошептала богу, что лучше будет заклеймить Ксэв прямо сейчас и посоветовала Аиду отпустить Атланту ведь она достойна жизни и её время не пришло. Тебя не понять то ты хочешь хаоса то мира! Определись! Взмахом меча портал прямо перед Атлантой растворился. Аид поднял свой клинок и направил на Атланту. - Атланта я даю тебе последний шанс доказать что жизнь для тебя что-то значит! Больше не делай не обдуманных поступков, в последний раз я смог отогнать от тебя смерть. Следующий раз боюсь, мы встретимся не как друзья или союзники. – Мужчина сделал паузу. – Вернувшись на землю, ты позабудешь о нашем последнем разговоре и о той силе, что теперь наполняет это место, ты будешь помнить, что Аид так и остался твоим другом и всё сделал, чтобы сохранить баланс мира. Теперь ты Ксэв. – показывая рукой на девушку. – Идём со мной, и ты узнаешь, что такой месть мертвых. Мужчина в последний раз улыбнулся девушке, и возле него появилась пелена, в которой виднелись поля земли, через которую Атланта пройдёт и обретёт вновь жизнь. Пока девушки прощались, Аид покрыл купол Аилсы ещё раз волшебным потоком. Вот Атланта прошла сквозь портал, и он исчез. - Идёмте в замок, там у нас много работы. Я покажу тебе сокрытую силу тьмы, ты познакомишься с ледяной скорбью. Вместе мы повергнем мир в хаос, но сделаем это осторожно. Развяжем такую войну, которую даже бога не под силу остановить. Конец этой эпопеи.
Атланта: Какой однако путь немалый пройден. И всякого ведали, хорошего и плохого, радостного и печального. Болью платили за хрупкое счастье, кровью за дарованную жизнь. Атланта же, не успев толком изведать всех благостей подземного мира, познала хладное прикосновение смерти уже дважды. И оба раза она намеренно шла к такому завершению. Не потому, что не умела ценить собственного существования, спартанка не являлась смертницей, она просто умела отличать важное от неизбежного. То, что можно предотвратить, и то, что неминуемо должно случиться. Каждый вносит свою жертву, и у всякой платы есть своя цена. И те, лишённые покоя, что посвящают себя другим, обречены в скитаниях своих дойти до конечной черты, ибо всё имеет свой единый фатальный конец. Свою жертву Атланта принесла много раньше, когда, будучи изгнанной из родных земель, во искупление несуществующей вины, и в усмирение сердечных терзаний, решила отдать годы жизни на то, чтобы помогать людям. В их счастье, улыбках и вере она спасалась сама. Навсегда избавившись от орудия, созданного её руками для вершения мести, женщина-кузнец думала вернуться назад, в Спарту, дабы начать всё сначала. Но Судьбы вновь пожелали испытать её, предлагая сильной деве выбор между собственной безопасностью и жизнями невинных людей, которым она стремилась помочь. Спартанка выбрала дорогу самопожертвования, погибнув в сражении и уже более не надеясь вернуться. Но ей была предоставлена такая возможность. Не только в награду за помощь, скорее это было позволением изменить свой жизненный путь. Однако, не желая обманывать саму себя, Атланта вернулась к пройденному, и вскоре всё повторилось. Должно быть, такова участь всех героев, выходящих живою бронёй в защиту слабейших. Герои Греции… чьи имена хвалебными сказаниями и песнями звучат из уст людей, веками хранящими память о них. Причисляла ли кузнец себя к тем, о чьих подвигах ведает история грядущим потомкам? Нет. Атланта не видела себя одной из этих породителей легенд, получивших бессмертие в людских сердцах. Никогда не вставала вровень с такими героями, как Геракл и Ясон, не гонялась ни за славой, ни за признанием, желая остаться в памяти лишь тех, кто любил её, и кого любила она. Иные забудут о ней, Атланта думала именно так. И данное будущее её вполне устраивало. Будущее… не светит оно ни имени кузнеца, ни ей самой. Но среди дорогих её сердцу людей был человек, чья жизнь не оборвалась, и его ещё можно было спасти. Надеясь на понимание и великодушие Аида, спартанка не могла не удивиться тому, с какой уверенностью бог заявил, что Джиору ничего не грозит и он в безопасности. Женщина перевела вопросительный взгляд на Ксэв, полагая, быть может, воительница дополнит речи правителя Тартара хоть малой долей просвещения, такого необходимого для кузнеца, явно пропустившей множество важных событий. Рассудительный разум Атланты не страдал глупостью, и она невольно задалась вопросом: когда же Аид успел вызволить юношу из плена, если решающая битва с воинами Проклятой завершилась только сейчас? Бог мёртвых умел проявлять хитрость, но не долго, а посему, обретя себя, он, несомненно, наперво взялся за своих врагов, а не стал бы вспоминать о друге спартанки, с которым толком и побеседовать не успел, чего уж говорить про какое-либо расположение. Стой перед Атлантой не бессмертный владыка, а стороннее создание, не было бы ему веры. Но лгал ведь именно Аид. И не наивность помешала углядеть обман, кузнец просто доверяла ему. Настолько, что умело опровергала про себя открывшуюся истину, приняв её за обманчивое предположение. А ведь богиня тьмы никогда не блефует. Шантажируя сильную деву при помощи юноши, Аилса действительно сделала его пленником в своём храме. Но и тут Атланта смогла оправдать владыку, посчитав, что возможно его люди напали на жрецов демоницы и таким образом помогли юному воителю бежать. А если даже и не так всё происходило, Аиду виднее, ведь он бог и верный друг, потому-то сильная дева и не усомнилась в нём, как и не стала задавать вопросов, сказав лишь, что большего она и желать не могла. И словно догадавшись о том, что у Атланты имелось ещё одно потаённое желание, на прямую связанное с её возможным возвращением на землю, бог мёртвых поспешил рассеять эту многообещающую мечту, которой не дано право сбыться. Выказав сожаление по данному происшествию, Аид так же напомнил женщине о том шансе на жизнь, который даровал ей ранее. Ни видом, ни словом кузнец не воспротивилась своей совести, а посему не взялась вымаливать у владыки ещё одну жизнь. Она со всем присущим её душе смирением приняла свою участь, понимая, что теперь всё действительно кончено. Но таковы законы подземного мира, и владыка Тартара был прав. Женщина-кузнец ни в коем разе не желала, чтобы её жертва обязывала Аида к недопустимому решению. Она изначально знала, на что шла, нисколько не жалела о своём выборе. Увы, Тень всё же отыскала своего врага, и попыталась одолеть его верных служителей, но обрекая себя на гибель, Атланта помогла бессмертному правителю выиграть время. Даже не зная, что демон властен захватить её душу, смертью своей она задержала его, пусть и ненадолго, но к тому моменту Аид загнал в ловушку богиню тьмы, что воссоединившись со своею Тенью вполне могла вновь заточить владыку в бездне с титанами. Вот и всё… итогом стало завершение истории спартанской девы, чей жизненный путь отныне закончен. К такому невозможно подготовиться, и как бы ты не сознавал всю необходимость самопожертвования, ты никогда не сможешь улыбнуться смерти. Если только не помутнён твой разум, или же не осталось у тебя на земле никого, кто бы мог удержать твой дух под светлым небом. Кузнецу было ради чего жить, и было к чему стремиться. Но верные друзья пусть запомнят её, даже если не узнают они о судьбе своей боевой подруги. Она познала такой конец, которого бывают достойны не многие. Атланта умерла, чтобы другие могли жить. Жить без страха перед началом нового дня, неизвестно чего за собою несущего. Да будет так. Спартанка повернулась к Ксэв, желая с нею проститься, как внезапно ощутила на своей руке крепкую хватку Аида, уводящего её куда-то в сторону. Недоумённо наблюдая за ним, женщина в который раз подметила для себя совершенно иной взгляд, чужой, незнакомый ей. Бог мёртвых был сам на себя не похож. Его глаза со странным сумасбродным вниманием метались от неё в пустоту, дрожащие губы молвили не совсем ясное предостережение. Даже можно сказать абсурдное. Аид просил кузнеца более никогда не идти на жертвы ради богов. Для Атланты данное замечание звучало странно, ибо она была мертва, и пару минут назад владыка Тартара твёрдо сказал ей, что воскрешение её невозможно. Теперь он зачем-то склонял женщину к обещанию, а после явил предупреждение о надвигающихся несчастьях. И уверял владыка, что первым делом все они падут на родные земли кузнеца. - Спарта?.. Не понимаю… что ты хочешь этим сказать? – бог продолжал ощутимо сжимать руку Атланты своею окаменевшей ладонью, он глядел на неё безмолвно, бросив очередную загадку неизвестно для какой только надобности. – Ты усиливаешь мою тревогу, Аид, объясни же мне всё, как оно есть. Неужели надвигается война?.. Ни единого слова. Аид даже более не взглянул на женщину, отстранившись от неё, он так и не дождался требуемого обещания. Атланта не могла его дать. Нагнав смятение в душу её и мысли, бог мёртвых никак не обосновал свои неясные намёки. Да и стоило ли их вообще оглашать той, что всё равно не властна ничего изменить? Это так Аид намеревался помочь спартанке обрести покой в подземном мире? Предупреждением о том, что скоро её родной город, подобно Афинам когда-то, падёт от рук неведомых врагов? Как ещё можно расценить предзнаменование грядущей смерти. Жестокий бог. Вынуждая Атланту теряться в догадках, он, как ни в чём не бывало, представил пред её взором проход на Елисейские поля. Кузнец не двинулась с места, сосредоточенно размышляя над его словами. Ещё на землях Аттики Мойры явили женщине сон, который она упорно не хотела считать пророческим. В данном видении сильная дева наблюдала крушение Спарты. Страшная война, разразившаяся в ней, нещадно уничтожала тысячи людских жизней, от неё не дано было спастись никому. И на том месте, где когда-то стоял её дом, Атланта увидела нескончаемое множество могил, усыпавших собою землю. Погибающий город не сохранит ни единой жизни, он будет разрушен и сам. Неужели это и стремился донести Аид? Его путающая недоговорённость порождала одни лишь сомнения, не позволяя выявить точного ответа. Потому Атланта и не понимала, для чего бог вообще ей всё это сказал, после приглашающим жестом указывая Атланте на райские просторы, казалось бы когда-то надолго ею покинутые. Женщина видела Фидия, вновь переживая внутри себя все те не простые чувства, овладевавшие ею вмиг их расставания. Всего несколько шагов и два разлученных сердца воссоединятся навсегда. Но спартанка по-прежнему остаётся бездвижной, устремляя печальный взгляд в дали своего последнего пристанища. Она не может уйти… ведь жизнь её ещё даже не успела начаться. Но разве не этого кузнец всегда хотела? Быть рядом с любимым, без которого жизнь для неё потеряла необходимый смысл. Так и есть. Только вот думалось Атланте, что она ещё нужна на земле. Однако всё давно решилось. Аид не был расположен к откровениям, его непредсказуемая натура и переменчивое настроение, известные кузнецу, вынуждали её оставить все зародившиеся вопросы при себе. Она только надеялась, что в мире живых хватит таких же небезразличных защитников людей, как Геракл, которые смогут помочь слабейшим, если страшная война станет разрушать их города и окроплять кровью невинных щедрые земли. Смерти неизбежны, но их будет меньше, ибо богиня Проклятых отныне находится в ловушке, и не сможет вершить свои злодеяния. Атланта полагала, что резня будет положена человеческими созданиями. Ведь кто, как не люди, извечно ищут повод для бойни. Разве только сами боги начнут очередную битву… но с какими целями на этот раз? Не всякая жестокость у них мерилась потребностью во власти, присутствовали и другие причины, неведомые человеческому разуму. Спартанка вновь перевела задумчивый взгляд на владыку Тартара, отчего-то уверенная, что он будет как-то напрямую связан с этой войной, о чьём наступлении предупреждает. Некоторое время раздумий постепенно начинали выявлять в сознании женщины кое-какие просветляющие мысли. На долю мгновения её взгляд изменился, став более недоверчивым и поражённым. Атланта давно знала Аида, и была единственной смертной персоной, не находящейся у него в подчинении, чью дружбу он принял, но даже ей не пожелал поведать, как именно он смог всё вспомнить. Спартанка и это успела подметить в ходе их странной беседы. Правитель, что прежде проявлял к ней доверие, отныне игрался с женщиной в непонятные загадки, игнорируя её вопросы, и порождая новые. Чего он добивался?.. Атланта никуда не собиралась уходить, явно начиная подозревать что-то недоброе. Перемены, довольно заметные в поведении бога мёртвых, не могли быть ей не видны. Ведь женщина наблюдала владыку не первый раз. С ним что-то происходило, спартанка заострила на этом внимание, готовая многое для себя прояснить, пока не услышала голос воительницы, стоявшей позади неё. Ксэв… Ведавшая о благородном сердце своей союзницы, Атланта совершенно не ожидала, что девушка, рискуя собственной безопасностью, обратится к правителю Тартара с просьбой вернуть женщину-кузнеца к жизни. Сильная дева обернулась к своей защитнице, сразу позабыв о недавних подозрениях, которые пробуждал в ней Аид, отрешённо стоявший поодаль. Его отношение к подобному вмешательству со стороны смелой воительницы могло оказаться каким угодно, гнев был присущ даже справедливым богам. Они очень не любили, когда кто-либо шёл наперекор их воле. И менее всего Атланта хотела, дабы её союзница пострадала из-за неё. - Нет, Ксэв! – взволнованным, но не утерявшим свою силу голосом спартанка высказала отрицание, она не желала довольствоваться земными благостями за счёт страданий других. Аид так же отозвался очень скоро, напомнив, что таков был выбор Атланты, и результат его неизменен. Сама женщина не стала вслушиваться в разъяснение данного запрета, суть которого и так была ей известна. Она лишь подошла к воительнице, благодарным, но отчасти волнительным взглядом заглядывая в её глаза. – Что же ты говоришь такое. Ты ни в чём не виновата передо мной, слышишь? Ни в чём. Не я ли сама просила тебя прекратить мою жизнь, если разум мой будет следовать чужим повелениям? Не я ли возложила на тебя такую ношу, скажи?.. Вспомни, что ты ответила мне, когда я ждала твоего обещания исполнить мою просьбу. Ты ведь противилась такому шагу, Ксэв, - Атланта не отводила взора, удерживая своё внимание только на девушке, и понимая, что как бы не завершился их разговор, они больше не увидятся. – Мы обе знали, что по-другому быть не должно. И то, что случилось, являлось необходимым. Ты сделала это не только ради осуществления тех целей, к которым мы стремились. Ты пыталась освободить меня… не множила страдания, а избавляла от них, - крепкая ладонь кузнеца в дружеском жесте легла на плечо храброй воительницы. И всё в данном движении стремилось утешить тревожащуюся душу девушки, но медово-карие глаза почти что сразу заблестели в огнях увлажнившими их слезами, которые Атланта пыталась сдержать. – Я бы не простила себе твою гибель, ибо моею рукой был поднят меч против тебя, как бы я не старалась миновать этого. Сколько зла демон мог принести, отравляя мою душу. Ты остановила его, дав Аиду время на то, чтобы всё вспомнить. Так как же после всего этого ты берёшься просить наказания, когда заслуживаешь награды и благодарности моей? Не стояли бы мы друг перед другом сейчас, не имей ты редчайшего мужества и силы одолеть врага, что как щитом укрывался обликом твоею подруги, которою я… желаю тебе стать, - женщина улыбнулась, более не скрывая все тех эмоций, которые таились в её сердце. Только на этот раз слёзы спартанки не были вызваны терзаниями, их проливало столь неожиданно обретённое счастье. Счастье обрести подругу в лице Ксэв, и иметь надежду, что она примет её дружбу. – Мне не о чем жалеть, и ты себя не вини. Все люди, пока живы, думают, что так будет всегда, и годы уходящего времени добавляют им только зрелости, но не приближают конца. Но, к сожалению, конец неизбежен, рано или поздно уходят все. И задумываешься невольно, так что же было важным в этой краткой жизни? Возможность продлить её недолгое время? – Атланта опустила глаза, отрицательно покачав головой, отвечая на свой же вопрос: - Не страшно принять смерть, когда одной душе по силам спасти многие иные, ничуть не меньше заслуживающие наблюдать возрождение нового дня, предаваясь обманчивой, но столь воодушевляющей надежде на то, что так будет всегда. Мысли об этом согревают меня, Ксэв. Осознание того, что на земле будет больше счастливых глаз, не огорчённых войною и смертями близких. И если даже касаются их неудержимые слёзы, то пусть это будут слёзы радости, но не боли. Вот что поистине важно – наши поступки. Добро, как и зло, не проходит бесследно, но в отличие от своей обратной стороны оно способно создавать, и всё внесённое в мир с благими намерениями имеет продолжение. И я верю, что моя жертва не будет напрасной, но более всего я верю в тебя, Ксэв. Поверь же и ты в свою значимость. Ты просишь вернуть меня к жизни, но ещё не известно, кому из нас двоих она в действительности необходима. Атланта помнила, что больше всего воительница желала служить богу, к которому она с молитвами на устах обращалась возможно с того самого дня, как научилась видеть и понимать людской мир. Её служение во многом было бы полезно и на земле, но оставшись здесь, девушка сможет наблюдать правление Аида, поддерживать его, быть той, кому он сумеет довериться. Кузнец верила, что после всего сделанного Ксэв для правителя, тот не станет наделять её мертвенным забвением, ибо девушка заслуживала иного. Подобных ей Аид навряд ли сумеет даже создать, а уж найти и подавно не сможет. Мягким движением смахнув слезу, Атланта вновь опустила глаза, удивляясь тому, что, будучи мёртвой, она всё ещё могла плакать, скорбеть и чувствовать боль в помесь с радостью, но не душевным покоем. Не было его, все те ощущения, что имелись у спартанки при жизни, не оставляли её и сейчас. Разум можно обмануть, но только не память сердца. Она не сгинет в безвременье Елисейских полей. Даже глядя на своего любимого Атланта будет вспоминать о жизни без него… о людях, которых встречала на пути… о богах, с чьим безразличием и жестокостью боролась… о воинах, с которыми бок о бок билась… Не искоренить этого ни временем, ни смертью. Но не покидало это неизбежное и обрекающее: «Пора». О том напоминало молчание Аида, о том говорили и глаза Ксэв, напротив которой кузнец по-прежнему стояла, ожидая неизвестно чего. Просто она не хотела с ней расставаться, ибо знала, что это уже навсегда. Атланта была настолько поглощена своею потерей, на свою беду начиная задумываться о мире, который уже не увидит, отчего не сразу уловила смысл слов, произнесённых богом мёртвых далее. Поначалу кузнец подумала, что владыка решил её поторопить. Но когда она прислушалась к его речам, подметив так же, что и тон Аида изменился, спартанка на миг почувствовала как вместе с осознанием сказанного она слышит биение собственного сердца, которое просто не может биться. Однако таковой была её реакция на слова бога о том, что он позволит ей вернуться в мир живых. Вот здесь, уже смирённая со своею судьбой, Атланта еле смогла совладать с нахлынувшими эмоциями. Даже дышать ей стало тяжелее… Дышать? Но как?.. Женщина понимала, что ещё оставалась мертва, но каким-то неведомым образом решение правителя Тартара дать ей второй шанс, лишь только усилило живые, человеческие ощущения кузнеца. К тому моменту, как она повернулась к правителю, проход в райские просторы исчез, наглядно убеждая, что Атланте не послышалось. Бог так же молвил, что оказавшись на земле, женщина позабудет об их последнем разговоре, видимо, таким образом владыка намеревался поубавить в её сознании ту информацию, которую знать не следовало. Но не это обострило внимание кузнеца. Она задумалась над иной фразой, утверждающей, что в другой раз они с Аидом встретятся уже не как друзья. Разумеется, речь шла о том случае, если Атланта вновь попадёт в царство теней молодой. Однако в данных словах спартанка углядела и ещё кое-что, относящееся уже к самому владыке и тем переменам, которые заметно происходили в нём. Якобы изменив решение по воле тёплого отношения к ней, правитель Тартара говорил не искренне. Казалось, всё в нём было лживо. Но почему так?.. Почему Атланта перестала ему верить?.. Отчего она видит происходящее именно так?.. Стараясь не задумывать об этом, женщина сделала несколько шагов к богу, затем сказала, стараясь не показывать ему своих подозрений: - Я не забуду твоей доброты, Аид, и ухожу с радостным сердцем, зная, что в мире мёртвых вновь воцарится покой, ибо его истинный правитель отныне и на века останется при своей законной власти. Милостивее и справедливее тебя богов я не встречала. Я благодарна тебе за твою щедрость, и дарованную мне возможность использую в угоду совести моей. Так было всегда и будет. И какою бы не оказалась наша следующая встреча… меч на меня ты направишь, или же с доброй мыслью протянешь мне руку… я была и останусь верна нашей дружбе. Будь же и ты всегда верен себе, - последние слова прозвучали, как предостережение, касаемое того нелёгкого будущего, которое сам же Аид и предсказал. Атланта опасалась, что бог может вновь подвергнуться хитрому влиянию своих врагов. А потому свои следующие речи она желала вложить в душу той девушки, что сумела противостоять могущественному злу, и обязательно будет рядом с владыкой в минуты его сомнений и уступчивости неразумному гневу. - Когда-то одна, наделённая сильным духом, девушка сказала мне: «Намного больше времени уходит у человека на то, чтобы простить себя и обрести вновь. Только для этого и других людей надо бы простить», –эти слова принадлежали деве-воительнице, что сейчас стояла напротив кузнеца, и конечно же узнала их. - Имея возможность вернуться назад, туда, где всё для нас закончилось, мы отправляемся за ответами на вопросы, которые задаём себе, дабы оправдать близких, причинивших нам боль. И как бы поступила ты, Ксэв, если бы могла взглянуть в глаза тому человеку, чьё предательство сознавать было сложнее самой смерти? Смогла бы простить? У каждого человека имеется за спиной то прошлое, которое часто вынуждает его обернуться и с сожалением вспомнить о содеянных ошибках. Большинство из них непоправимы, и потому остаются с их совершителем даже в ином мире. И вот так, каждый раз обдумывая всё сделанное нами, мы желаем исправить то, что лишает нас покоя. Стыдимся самих себя, обрекаем на большие муки, считая их заслуженными. Не многие сознают, что их гнев, направленный на других, относится только к ним самим. Ты верно сказала, чужое зло лучше прощать, но в первую очередь необходимо простить свои собственные поступки, заставившие нас обмануться. Ненависть подпитывается нашими разочарованиями, относящимися не только к тем, кто породил в нас боль, но и мы сами порою являемся её творцами, – взяв подругу за обе руки, Атланта скрепила и свои и её ладони вместе, желая даже сквозь прикосновение передать всё то, что находилось внутри неё. - Никогда не выбирай путь мести, Ксэв, сторонись его. Сторонись всего, что порождают жестокость, обида и гнев. Испытав на себе зло иного человека, большинство из нас разделяют его с ним, становясь подобными всем тем, кто был им ненавистен. Прости… прости себе тот путь, который ты избрала по необходимости, воля тут не причём. Мечом ты пробивалась к истине, которая всегда была с тобой. Ничего не нужно искать, у тебя есть всё, Ксэв. Остаётся только обрести прощение. Так прости себя, и других за боль прости. Без поисков причин, и не ожидая встречи. Всё однажды становится ясным, но позже. Я знаю, ты себя не потеряешь, как и ведаю ту доброту, которая таится в тебе. Придай ей силу, которую имеешь, и гнев уже не пригодится, - Атланта хотела быть краткой, но ей не хватало душевной беседы с девушкой, с которой они за недолгое время успели сблизиться. И всё же, неминуемо было очередное расставание. Кузнец и не предполагала, что оно дастся ей настолько тяжело. - Не знаю, увидимся ли мы ещё когда-нибудь, но я тебя не забуду, Ксэв… и ты, пожалуйста, помни обо мне. Помни… и прощай. Сохраняя последнюю улыбку для воительницы, спартанка отпустила её руки, и просто стала уходить назад, не отворачиваясь, смотря прямо на воительницу и продолжая с нежностью ей улыбаться. Медленно она отдалялась от неё всё дальше, пока не остановилась в шаге от черты, разделяющей оба мира. Посмотрев назад через плечо, Атланта вновь взглянула на свою подругу, и взгляд её стал более печальным. Глазами она прощалась с нею, утешая себя надеждой на возможную встречу. Мельком поймав взор Аида, кузнец кивнула девушке, как бы мысленно отвечая ей, что всё обязательно сложится хорошо, а она пусть будет осторожна. Это и было её последним обращением, после чего женщина повернулась спиной к богу и воительнице и направилась туда, откуда исходил живой свет, со своею обманчивой теплотой, безопасностью, и мечтами. Но это была родная земля. Мир, в котором Атланта познала своё рождение. Его не заменит притворная гармония Елисейских полей, где даже птицы исполняют фальшивые, заученные мелодии. Но только не здесь, не среди этих высоких зеленистых трав, через которые проходила спартанка. Её глаза были закрыты, а потому она не видела, но чувствовала протянутыми в сторону руками каждый лепесток, сладко пахнущих цветов, и с наслаждением ощущая на себе тепло приветствующего её солнца. Но даже это не могло сравниться с энергией той жизни, которую вновь обрела прежде погибшая женщина. Дышать не надышаться… Атланта замерла, сознавая, что ушла уже слишком далеко, только вот неведомо куда. Её веки неспешно поднялись, глаза тут же неприятно отозвались на яркий солнечный свет, такой непривычный после долгого пребывания в темноте. Он ненадолго ослепил кузнеца, вовремя подставившую ладонь. Она боялась обернуться. Аид был точен в предупреждениях, и женщина действительно позабыла многое из того, что желала запомнить из разговора с ним, но её опасения посмотреть назад дозволили порадоваться тому, что память о Ксэв навсегда останется с сильной девой. Она пронесёт о ней память через множество лет их разлуки. Но что увидела в итоге спартанка, осмелившись посмотреть назад? Поле… укрытое высокой травой, переливающейся в лучах могучего светилы… цветочное поле, и более ничего. Никаких признаков того, что Атланта только что вернулась из подземного царства. Она даже выглядела сейчас куда лучше, чем когда отправлялась в Тартар. Смерть преобразила её, следы тяжких мук остались там, в обители вечного мрака. И только устремлённый в дали задумчивый взор говорил, что отныне всё будет иначе. Кузнец слышала неподалёку звучный детский смех, он-то и вернул её в такую странную, чужую реальность. Оглядевшись, дева Спарты заметила впереди небольшую деревеньку, куда в итоге и направилась, желая выйти на дорогу, к каким бы новым непростым познаниям и удивительным встречам она не вела. И если прислужливая нечисть из обители мёртвых вновь проберётся в мир живых, Атланта будет там, где светлое небо очернят пожары погребальных костров, где душевная чистота людских слёз будет осквернена кровавой горечью жестоких смертей. Она явится бросить вызов так и не поверженному врагу, облачённому в плащ цвета вечной ночи. Женщина-кузнец окажется там, и она придёт вместе с теми, кого легендарная Греция достойно называет великими героями своей земли.
Ksav: Новый вздох и новая жизнь. Многое теперь пойдет по – другому, и назад дороги нет. Ее бог дал ей шанс на вторую жизнь после смерти. «Милость твоя, Аид, не знает границ. Я пойду за тобой хоть в самое пекло, не подведу и всегда буду рядом, что бы ни случилось» Пусть теперь ее путь будет покрыт тьмой, она принимает его, ведь Владыка хочет так, он знает, что делает и зачем, и каких неминуемых последствий стоит ожидать. Вся сила мира в его руках, ибо любой герой, рано или поздно, оказывается в его власти, и это неизбежно. Всего лишь вопрос времени. Девушка смотрела на удаляющуюся Атланту и понимала, что в следующий раз их встреча будет совсем иной. Спартанка вернется сюда лишь тогда, когда пробьет ее смертный час, и, когда сама Селеста сомкнет свои холодные пальцы на запястье кузнеца и приведет сюда. Здесь сильную деву будут ждать любимые люди, друзья, Елисейские поля и вечная беззаботная радость в забвении, дарованном священной рекой Подземелья. Здесь будет ждать ее и Ксэв… Она станет частым гостем на Елисейских полях, дабы хоть иногда видеть свою подругу и охранять ее вечный покой. Незримым зверем девушка будет ходить вокруг Атланты, не смея даже заговорить с ней, ведь Спартанка не будет помнить ее… Ксэв закрыла глаза, прокручивая в голове их недавнее прощание… ….Их взгляды встретились, и Атланта была несколько удивлена и обескуражена. Аид только что уверено заверил спартанку, что ее друг Джиор в безопасности. Смятение девушки было несложно понять, ведь Джиор все это время, находился в цепких лапах слуг Аилсы, которая использовала его как орудие шантажа против кузнеца. Его жизнь - взамен на молчание Атланты. Сильная дева, ожидала, что Ксэв, добавит что-то о судьбе Джиора, но девушка ничего об этом не знала. Воительница лишь отрицательно покачала головой, давая понять, что ей неизвестна судьба этого человека. Однако, Ксэв была уверена, что если бог говорит о безопасности Джиора, значит так оно и есть. На то он и бог, что бы знать истину. Управляя самой смертью, он, наверняка, наделен способностью чувствовать, жив, тот или иной человек, нет, либо находится на волоске от гибели. Тем более, что вряд ли, вернув себе память, Владыка не попытался отомстить тем людям, что помогали Темной Королеве. Он мог послать свои войска в храмы Аилсы, разгромить их и дать приказ освободить пленников Проклятой. Ксэв знала Аида совсем недолго, что бы уловить фальшь в его словах, и заметить измены в его поведении. Возможно, Атланта и заметила что-то, однако ни словом, ни делом, пока никак не дала знать ей… …Полупрозрачное тело Атланты еще не успело обрести плоть, поэтому не было слышно, как ее ступни соприкасаются с поверхностью пола, но вот-вот это должно было произойти. Умиротворение, вот что чувствовала молодая воительница, все еще провожая взглядом подругу. Ксэв ни о чем не жалела, и была только рада такому исходу. Эта история получилась со счастливым концом, в конце которой каждый получил то, чего желал более всего на свете. Сейчас она отпускала ее с чистым сердцем, ощущая легкость во всем теле. Ведь, если бы Атланта осталась в Царстве теней, то воительница никогда бы не простила себе этого. Этот тяжкий груз от того, что ее клинок пронзил тело смелой спартанки, не растворило бы даже время… …Никогда она не забудет эту сильную духом девушку, что с достоинством смогла принять решение бога о предании ее забвению. Атланта рассказывала, что однажды, Аид вернул спартанку из мира мертвых на землю, но сейчас он отказывался вновь одарить милостью ту, что принесла дня него в жертву собственную жизнь. Возможно, для других это решение показалось бы ужасным и несправедливым, однако, Ксэв считала, что жизнь – это великий дар, который не является игрушкой. Каждый человек сам вправе распоряжаться им, и если он решил отдать этот дар ради спасения друга, то делает это осознанно и бескорыстно. По крайней мере, Ксэв бы поступила так, и не ждала бы ничего взамен. Они с Атлантой были очень близки по духу, и дева вовсе не удивилась, когда не услышала ни слова из уст кузнеца. Настолько жертвенна и бескорыстна была эта девушка, что Ксэв удивляло, что такие все еще существуют на земле. Воительница видела, как нелегко было Атланте признать свою смерть и невозможность вернуться в мир живых, но держалась она стойко, как подобает сильной личности и волевой душе. Сама Ксэв довольно быстро смирилась со смертью, еще тогда когда стояла возле лодки Харона. Она с детства была подготовлена к этому и жила рассказами отца о бессмертных душах, об их обители, о Подземном царстве – его красоте и величии. Для Ксэв это являлось лишь переходом от одной формы существования к другой, которого не избежать ни одному существу, живущему на земле. Обычно, люди боятся того, что непонятно, неизведанно. Одни считают, что когда умирает тело, человек перестает существовать, другие знают, что будут жить в Подземном царстве, но что это такое даже не представляют. В виду этого, большинство земного населения страшиться и смерти и бога мертвых, не приносят ему даров, считая, что подносить дары смерти незачем. Часто на смерть обижаются, когда она забирает близких людей, но живые должны понимать, что всякому совершенному событию угодна воля Судеб, что и денно и ночно ткут полотно жизни,и наделены обязанностью отслеживать каждую ниточку, дабы не нарушить баланс в мире и не допустить ошибок в плетении того, что суждено. Даже маленькая ниточка, вплетенная не так, как надо, может привести к нарушению узора жизни, который никак нельзя будет распустить и переплести по - новой. Никто не дышит вечно… Однако, Атланта… Это совершенно иной случай. Она стала жертвой обстоятельств и была вынуждена принять непростое решение. Нить ее жизни оборвалась искусственно, и перерезал ее меч Ксэв. Чувствуя вину перед Атлантой, девушка направилась к прямо к Аиду, который что-то говорил спартанке. Может быть, давал последние наставления, прежде, чем отправить ее в последний путь. Воительница не слышала его слов, потому что была поглощена совсем иными мыслями. Портал на Елисейские поля уже был открыт, и спартанка вот-вот должна была отправиться туда – навстречу своему любимому, чья кузница виднелась в гладкой, словно зеркало, поверхности прохода. Безусловно, снова встретится с ним было бы для Атланты счастьем, Ксэв и сама бы очень хотела обнять своих близких и наполнить свое сердце приятно усладой. Только не время кузнецу было воплощать такие желания в реальность. Воительница вступилась за Атланту, прося дать жизнь верной подруге Аида. Голос ее был готов сорваться на душераздирающий крик, пелена эмоций застилала ее разум, и она уже не ведала что говорит и кому. Блондинка дала понять, что готова вынести любые наказания, ради того, что бы Спартанке дали еще один шанс. Ее просьба была встречена волнением за нее со стороны Атланты, и твердостью в собственном решении со стороны Владыки мертвых. Ксэв не переставала смотреть ему в глаза с мольбой в глазах и нескрываемой надеждой на его великодушие. Однако, он дал ясно понять, что это был выбор самой Атланты и теперь она должна нести это бремя до конца. Девушка разделяла каждое его слово, но все равно не могла совладать со своими чувствами и совестью по отношению к спартанке. За то недолгое время, что они пробыли вместе, им случилось побывать в такой жуткой истории, что и врагу не пожелаешь. Девушки успели разделить и радость и горе, унижения и победу. Атланта достойна, что бы прожить свою земную жизнь до конца, уготованного ей Судьбами. Сильный голос спартанки высказал несогласие с ее предложением, но Ксэв буквально вцепилась в доспехи Аида, продолжая умолять его дать Атланте второй шанс. Она увидела, что по щеке бога прокатилась слеза, значит, не безразлична была ему судьба той, что называл он другом своим. – Как же так? Разве не заслужила она Вашей милости после всего, что сделала?! Я понимаю, что жизнь – это не игрушка, но не по собственной глупости была она лишена возможности дышать и чувствовать!! Смертью своего тела, она сумела отвести саму тьму далеко от замка. Будучи рядом, Тень сделала бы все возможное, что бы ее Госпожа осталась на троне… Стояли ли Вы здесь, если бы не храбрость и жертвенность вашей подруги?! Бог с силой отдернул ее руки от себя, и из глаз девушки покатились слезы отчаяния. Возможно только сейчас она осознала, насколько много стала значить для нее женщина-кузнец, с которой волей судьбы им было суждено встретится между жизнью и смертью. -У нас много работы, ты должна быть сильной даже в таком исходе, ведь именно так мы становимся сильными. Ксэв я всё понимаю, но ты должна понять меня! – Я понимаю… понимаю…- голос девушки становился все тише и тише, она начала медленно отступать назад в полном шоке и отчаянии: - Но… это же я… Атланта приблизилась к воительнице и их взгляды пересеклись. – Что же ты говоришь такое. Ты ни в чём не виновата передо мной, слышишь? Ни в чём. Не я ли сама просила тебя прекратить мою жизнь, если разум мой будет следовать чужим повелениям? Не я ли возложила на тебя такую ношу, скажи?.. Вспомни, что ты ответила мне, когда я ждала твоего обещания исполнить мою просьбу. Ты ведь противилась такому шагу, Ксэв. Для воительницы стало настоящим ударом то, что спартанка уходит в вечность. Теперь девушка уже и сама начала сомневаться в правильности совершенного ею поступка. А, могла ли она остановить Тень не убивая…? Должен же был быть другой выход. Она изначально не желала ее смерти, так зачем же согласилась? Словно, услышав вопрос, которым задалась Ксэв, Атланта дала ответ на него:– Мы обе знали, что по-другому быть не должно. И то, что случилось, являлось необходимым. Ты сделала это не только ради осуществления тех целей, к которым мы стремились. Ты пыталась освободить меня… не множила страдания, а избавляла от них. На губах воительницы появилась чуть заметная улыбка. Она знала, что подруга не обвиняет ее ни в чем, и искренне желает поддержать, наблюдая ее мучения. Но, девушка все равно была зла на себя. Решения, сделанные в прошлом, всегда несут какие-либо приятные или нет результаты. И ответственность за них несут те, кто принимал решения. – Мы обе решили так, а, значит, я тоже несу ответственность за то, что происходит. Мы обе проиграли битву, но выиграли войну. Только никогда я не прощу себе твою смерть от моего меча. И лучше проведу вечность в муках, чем буду знать, что мои действия лишили тебя возможности жить. Ладонь Атланты легла на плечо девушки, и Ксэв накрыла ее своей ладонью поверх. В глазах спартанки заблестели слезы, и она призналась, что никогда бы не простила себе, если бы своими руками убила Ксэв. Воительница подняла на нее взгляд. Если так, то Атланта должна догадываться, какие чувства посещали ее, и как трудно ей было смириться с нынешним положением сильной девы. - Не стояли бы мы друг перед другом сейчас, не имей ты редчайшего мужества и силы одолеть врага, что как щитом укрывался обликом твоею подруги, которою я… желаю тебе стать. «Подруга…» - улыбнулась Ксэв. – Нет для меня лучшей награды за наши страдания, чем твое желание быть мне другом. Только, видится мне, что мы уже стали друзьями. Еще тогда, когда впервые доверились друг другу пред лицом самого врага. Подруги… Единственная человеческая душа, что искренне стала ей намного ближе, чем все остальные, кого она знала либо встречала на своем пути. Стоит ли жалеть о пройденном пути, если в результате она получила друга, друга, про которого говорят – родственная душа. И, пускай, вынуждены они будут расстаться, эта дружба навсегда останется в их сердцах, и будет согревать души, зная, что где-то в мире есть та, что всегда будет рядом. Атланта много говорила о том, что суть жизни не в ее продолжительности, а в ее насыщенности, и Ксэв разделяла каждое ее слово. Несомненно, жизнь кузнеца выдалась яркой и насыщенной. Она принесла много добра в мир и сделала счастливыми множество людей, спасла от неминуемой гибели и страданий многие народы. На земле осталось еще много зла и несправедливости, и, такие люди, как Атланта, были нужны там. Однако, как бы спартанка не утешала воительницу, Ксэв чувствовала, что она не готова к вечности. - Добро, как и зло, не проходит бесследно, но в отличие от своей обратной стороны оно способно создавать, и всё внесённое в мир с благими намерениями имеет продолжение. И я верю, что моя жертва не будет напрасной, но более всего я верю в тебя, Ксэв. Поверь же и ты в свою значимость. Ты просишь вернуть меня к жизни, но ещё не известно, кому из нас двоих она в действительности необходима. Выслушав подругу, Ксэв только мягко улыбнулась: - Не перестаю удивляться той мудрости, что несешь ты в своих словах. Все это верно, и я бы на твоем месте, считала так же. «Только радостней от этого все же не становится». Ксэв хотела сказать еще что-нибудь на прощание, но, только молча смотрела на Атланту, не в силах произнести ни слова. Что она скажет ей? Что ей жаль расставаться, что ее вина останется с ней до конца, что она будет скучать? Наверно, все это и так было ясно без слов. Замерев, словно камень, воительница наблюдала, как Атланта собиралась с силами, что бы переступить в иной мир, перечеркнув все, что было до него красной чертой. Ниточка, что связывала девушек начинала медленно натягиваться, еще один момент и она разорветься. Однако, когда подруги уже были готовы смириться и навсегда принять произошедшее, Бог мертвых заговорил. Ни та, ни другая, сначала не уловили истинного смысла его слов, а когда поняли о чем они, то на их лицах появилось удивление и непонимание. Он сказал, что дает Атланте еще один шанс и возвращает ее на землю, но до этого сотрет ее память, касающуюся их последнего разговора. Почему бог так резко изменил свое решение и, почему не хочет, что бы спартанка помнила только часть разговора, Ксэв было неведомо. Однако, радость, переполнявшая ее, затмевала все смятения и подозрения. Блондинка видела, как душа Атланты вмиг посветлела и словно наполнилась ярким светом изнутри. Она и сама теперь ощущала нечто подобное. Как будто столетняя усталость свалилась с ее плеч одним махом. - Больше не делай не обдуманных поступков, в последний раз я смог отогнать от тебя смерть. Следующий раз боюсь, мы встретимся не как друзья или союзники. Огласив свое решение, Аид указал на Ксэв и сказал, что бы она шла с ним и познала, что такое месть мертвых. Вот теперь начинала решаться ее судьба. А, ведь и правда, о своем дальнейшем пребывании в Подземном мире, она и не задумывалась. Ждет ли ее забвение или нет? И вот сейчас, Владыка Тартара не спешил отправлять ее душу в портал, а звал с собой. – Да, Повелитель. – ответила девушка, которая была готова следовать за ним всюду, даже в самые глубокие бездны Ада. Все это можно было прочесть в ее глазах. Бог закрыл портал и рядом с ним появился другой, по другую сторону которого виднелось зеленое поле. Там была жизнь, дул легкий ветер, пахло свежей травой и цветами… …Ксэв смотрела, как Атланта прошла через проход и теперь стояла на поле под солнцем, среди дурманных трав, шуршания деревьев, пения птиц, среди жизни. Жалела ли воительница о своем скоропостижном конце? Нет, конечно, нет. Однако, ее тяготила мысль о том, что на земле у нее остались незавершенные вопросы. Она так и не узнала, что стало с Мирой, и почему старшая сестра предала ее, подняв меч? Но, наверно, судьбам было угодно, что бы она очутилась здесь в такие смутные времена, и это оказалось куда важнее, чем все остальное. Однако, самую главную месть она в своей жизни совершить успела, и ее желание мучить его душ и дальше не покидало Ксэв. Она обязательно разыщет этого работорговца, ведь он был где-то здесь… …Атланта попрощалась с Аидом, поблагодарив его за его доброту и милость, сказав при этом, что останется верна их дружбе даже, если при следующей встрече, он встретит ее с мечом в руках. Теперь настала пора прощаться и девушкам. Бог не торопил их, и пока они прощались, был занят укреплением магической защиты вокруг ловушки, в которой была заточена Аилса. Девушки подошли друг к другу. Вот теперь они, действительно прощались, но сейчас, на лице воительницы появилась легкая улыбка. Ведь это был одновременно радостный и грустный момент. Кузнец заговорила первая, вспомнив одну фразу, которую Ксэв произнесла, когда только только познакомилась с Атлантой. - Когда-то одна, наделённая сильным духом, девушка сказала мне: «Намного больше времени уходит у человека на то, чтобы простить себя и обрести вновь. Только для этого и других людей надо бы простить»… Девушка понимала, зачем кузнец говорит все это сейчас, она видела, что вину за свои и чужие поступки, Ксэв бережно копила в себе. Это и были те камни, о которых она однажды обмолвилась спартанке. Но так было устроено ее сознание. Отец учил ее прощать других, но себя никогда. Ведь только таким образом ты будешь помнить о собственных ошибках и не повторишь их более никогда, и, следовательно, отказ от вины порождал новую вину, ведь забывать свое зло – было грехом. К тому же, годы, проведенные в неволе, только обострили это чувство. Возможно, это было и неверным представлением об идеологии вины, но изменить свои взгляды так кардинально и быстро было непросто. Слова Атланты были, как всегда мудрыми и не лишенными смысла. - Как бы поступила ты, Ксэв, если бы могла взглянуть в глаза тому человеку, чьё предательство сознавать было сложнее самой смерти? Смогла бы простить? У каждого человека имеется за спиной то прошлое, которое часто вынуждает его обернуться и с сожалением вспомнить о содеянных ошибках. Большинство из них непоправимы, и потому остаются с их совершителем даже в ином мире. И вот так, каждый раз обдумывая всё сделанное нами, мы желаем исправить то, что лишает нас покоя. Стыдимся самих себя, обрекаем на большие муки, считая их заслуженными. Не многие сознают, что их гнев, направленный на других, относится только к ним самим. Девушка сразу подумала о Рози, ведь когда-нибудь она придет в царство смерти и им предстоит встретиться, глаза в глаза. Сможет ли она простить сестру? Ответа не было. – Я не знаю. Порой мне думается, Прощения, как такового не существует. Есть только поступки и расплата за них. И об этом необходимо помнить, когда задумываешь что-то плохое. Когда кто-либо лжет, ворует, убивает, ненавидит, да что угодно. Если он сделал это или только планирует, прощения уже нет. Есть только последствия. Поверь тому, кто сам через это прошел. Есть только боль, чувство вины и отчаяние от того, кто ты и что ты совершил. У девушек выходил странный прощальный разговор, как - будто Атланта хотела о чем -то предупредить Ксэв. О том, что, возможно, ожидает ее в недолгом будущем. Девушка, взяв ее ладони в свои руки, стала просить воительницу не вступать на путь мести и сторониться гнева, обиды и жестокости, и простить себя. Милая добрая Атланта. Она навсегда заняла большое место в сердце девы-воина, и слова ее надолго останутся в памяти. Слушая, то, как спартанка говорит о ее доброте, Ксэв, вдруг, подумала, а говорила бы так кузнец, если бы знала все то, что совершила воительница при жизни? С каким хладнокровием убивала она врагов, и как готова была вечно топтать их кости, чувствуя, как они перекатываются под ее босыми ступнями. Но, только одна лишь Атланта сумела рассмотреть в ней ту, что давно покинула отчий дом, ту, какой она была до того, как взяла меч. Ксэв думала, что ее уже нет, … оказывается есть. – Спасибо, милая. Теперь уже воительница держала в своих руках ладони Атланты. – Я запомню твои слова и пронесу их с собою через века. Ты даже не представляешь, что только что сделала для меня – вернула мне ту часть, что, казалось, была безвозвратно потеряна. Я уже не стану прежней, но мне было радостно вспомнить, какого это было… Девушка искренне улыбнулась Атланте. – Никогда не встречала таких людей, твое большое сердце не знает границ, наверно, если б ты могла, то обняла бы весь мир. Я хочу, что бы ты знала, такой подруги, как ты, у меня никогда не было, и, уверена, не будет уже. Не меняйся. Ты сказала, что у меня все есть, это же я могу сказать и о тебе. У тебя есть даже больше. Будь собой, хотя, я и так уверена, что ты не свернешь со своего пути и пройдешь его до конца, ведь такую судьбу уготовили тебе и боги и судьбы. И, я желаю тебе в будущем, оставить на земле после себя новую жизнь, что бы у людей всегда была та, которая встанет на пути несправедливости не устрашившись при этом ни умелых воителей, ни богов, ни самих демонов Тьмы. Ксэв искренне пожелала подруге встретить любовь и родить детей, потому что спартанка заслужила семейное счастье. Врагов и демонов на земле бродит предостаточно, и в сражениях с ними так легко забыть о себе, а Ксэв была уверена, что Атланта стала бы замечательной матерью и женой. Время их прощания неумолимо приближалось к концу. Боги не любят долго ждать, тем более терпеливо слушать, как две смертные никак не могут наговориться друг с другом. - Не знаю, увидимся ли мы ещё когда-нибудь, но я тебя не забуду, Ксэв… и ты, пожалуйста, помни обо мне. Помни… и прощай. Расставание давалось нелегко. Хотелось еще хоть ненадолго задержать это мгновение, но Атланта и так слишком долго пробыла в мире мертвых. Для нее все здесь было душно, ей был нужен воздух и дневной свет. Однако, обе девушки понимали, что все произошло так, как должно было. Это был логичный конец. – И я буду помнить о тебе всегда. Только вот я не хочу говорить тебе «Прощай». Я говорю тебе «До встречи», и до последнего буду надеется, что наша встреча еще обязательно произойдет. Улыбнувшись друг другу последний раз, девушки расцепили руки и, Атланта начала медленно удаляться в сторону портала. Задержавшись на миг возле края, разделяющего мир живых и мир мертвых, спартанка последний раз посмотрела на Ксэв. Воительница увидела, как подруга подбадривающее кивнула ей, и в ответ блондинка одними лишь губами ответила: - Все будет хорошо. Подруга повернулась навстречу жизни и прошла сквозь портал. Тут же проход исчез, словно и не было вовсе ни его, ни Атланты. Растворился, как прекрасный сон, как прочитанный конец волшебной сказки. Чувствуя утрату, воительница все же смогла справиться с накатывающимся на нее волнением и переживанием. Девушка обратила взор на бога, ожидая его дальнейших указаний. - Идёмте в замок, там у нас много работы. Я покажу тебе сокрытую силу тьмы, ты познакомишься с ледяной скорбью. Вместе мы повергнем мир в хаос, но сделаем это осторожно. Развяжем такую войну, которую даже бога не под силу остановить. Услышав про войну, девушка сразу подумала о последователей Аилсы, которых было просто необходимо уничтожить, дабы они не подняли восстание с целью вызволить свою Королеву. Это было вполне логично. Правда, воительницу все же кое-что насторожило. Зачем Владыке повергать мир в хаос? Ради власти и всеобщего поклонения? Однако, не смотря на некоторые сомнения, посеянные в голове, Ксэв безоговорочно верила Аиду. Если война необходима, значит, так оно и есть. Тем более, она не могла подвести его, Бог возлагает на нее большие надежды и даже готов поделиться с ней тайнами сил тьмы и познакомить с ледяной скорбью. Что это такое воительница не знала, но догадывалась, что это нечто важное. – Я готова. – Твердо ответила она и пошла вслед за Владыкой Подземного царства. Они все больше и больше отдалялись от зала, в котором совсем недавно произошло так много событий: пленение Аилсы, сражение с воинами Темной королевы, бой с Тенью, спасение Атланты и ее возвращение на землю. Одно событие сменяло другое с такой скоростью, что от всего этого кружилась голова. Столько эмоций было пережито за короткий период времени, столько слов сказано на прощание, а теперь … все куда то исчезло, и разум заняла пустота. Она думала, что увидев в портале землю, будет долго вспоминать свой земной дом, жизнь, родных… Но, ничего такого не случилось. Теперь дом ее Тартар, здесь она будет существовать до скончания веков. Это совершенно новый мир, который ей надлежит узнать, придется многому научиться и многое сделать ради него. Каков бы ни был прекрасен земной мир – подземный ничуть не хуже. Просто он другой, а, может, дело было в том, что Ксэв любила этот мир всей душой. Давно любила, и знала, что именно здесь то, все только и начинается…
полная версия страницы