Форум » Архив игровых тем » «Настоящий способ отомстить врагу — это походить на него» » Ответить
«Настоящий способ отомстить врагу — это походить на него»
GamemasteR: -Место событий: Царство мертвых -Участники: Аилса, Атланта, Ксэв, Аид -Краткое описание сюжета: После того, как древняя книга Тартара была возвращена на свое законное место, Аид начинает наводить порядок в подземном царстве. Он не забывает о слове, данном Каллисто, и возвращает ее в мир живых. Наступает очередь Аилсы, которой бог обещал отдать нить жизни. Однако Аид понимает, что если отпустить богиню тьмы на свободу, она станет не шуточной угрозой для всего мира. Поэтому, чтобы исправить свою старую ошибку и оправдаться перед олимпийцами, бог подземного царства идет на хитрый шаг. Он заманивает Аилсу в реку «Забвения», и она забывает обо всем. Аид создает новую богиню, которая совершенно не похожа на прежнюю. Он внушает Аилсе, что та всю жизнь его любила, жила в подземном царстве и творила добро. Забвенная всему верит и становится именно такой, какой ее делает Аид. Казалось бы, угроза миру и олимпийцам полностью исчезла вместе со старой богиней тьмы. В подземном царстве расцвела любовь, и поселилось счастье. Но только плану Аида не суждено было сбыться, так как Аилса постепенно начинает всё вспоминать. Когда она появляется в мире живых и люди начинают ее бояться, в голове женщины начинают мелькать картинки прошлого. Ее собственные жрицы не понимают, что произошло с их хладнокровной и безжалостной богиней. И вот такие мелочи помогают забытым воспоминаниям вырваться на свободу. Аилса всё вспоминает и приходит в бешенство. Она решает отомстить Аиду за такой подлый обман и отплатить той же монетой. Богиня тьмы, не показывая того, что она всё вспомнила, хитростью заманивает Аида к бездне, на дне которой томятся титаны и скидывает его туда. А сама становится царицей подземного царства и правит им. Через несколько дней она вызволяет ничего непомнящего Аида из тюрьмы титанов и начинает менять его, как он совсем недавно изменил ее. Кем же станет бог подземного царства, являясь глиной в руках жестокой Аилсы?
Атланта: Направляясь в царство мёртвых за ответами, спартанская дева ожидала непредсказуемых событий, порождающих лишь больше вопросов. Но все эти предполагаемые проблемы были настолько поверхностными по сравнению с той загадочной необъяснимостью, что творилась на данный момент. И она меняла ход истории, искореняла задуманную пользу былых позиций и заготовленных планов. Они были не верны и начаты совсем не с тех выводов, что доселе являлись почти что значимой причиной всей недоговорённости. Но следовало смотреть куда глубже. Корень зла и несчастий таился не в логове противников богам мёртвых, а в самом сердце его владений, и во всей нечистоте его намерений. Или же такова воля скрытого блага?.. Прижимаясь спиной к холодной поверхности каменной стены, Атланта, затаив дыхание, внимала каждому слову, которое слышала, каждому секрету, что ей открывался, и отдавала себя тому же смятению, нещадно теряя истину действительности, что ранее считалась правдой. Разговор двух женщин не нёс за собой простоту дружественных речей. Хотя, собеседница королевы не давала усомниться в своём высоком положении и явно хорошо знала Аилсу. В отличии от самой богини, которая не столь часто позволяла слышать её голос. Лишь пара фраз, дозволяющих узнать присутствие настоящего недоумения. Так ли оно всё… то ли это была искусная игра притворства, то ли… Атланта зажмурилась и тряхнула головой, желая рассеять надвигающийся туман путающих предположений. Безумные мысли отравляли рассудок, не оставляя после себя ничего, кроме пустоты и бесконечных вопросов. Кузнец ждала, когда Аилса заговорит и возможно даст понять наверняка, откуда исходила ложь. Но королева молчала. Молчала, даже не противясь внушениям незнакомки. И когда словесный выплеск той стал приобретать всё больше угнетения и явных попыток переманить на свою сторону, Атланта решилась ненамного выйти из тени, дабы увидеть обладательницу таких противоречивых знаний. Поначалу спартанка думала, что глаза её обманывают, приглядевшись… она словно бы сама окаменела, не имея более возможности пошевелиться, такое потрясение её обуяло. Она видела эту женщину прежде… В момент своей победы над смертью, когда Афины были осквернены гибелью невинных людей… Кузнец помнила, какую небывалую мощь Аид явил против тёмной богини, натравившей на него своих мертвецов. Геката… она была здесь… в самом дворце правителя Тартара… подле женщины, которую он любил… Вонзившись пальцами в каменную стену, Атланта с ненавистью и ужасом наблюдала за сторонницей зла, чья рука грубо сомкнулась на запястье Аилсы, насильно удерживая красавицу, которая всячески желала вырваться. Узрев всё это, кузнец содрогнулась всем телом, готовая разорвать жестокие путы. Но её опередили рыцари Аида, неожиданно ворвавшиеся в комнату. Атланта вновь отступила во мрак, набираясь терпения, дабы не вестись на провокацию насмешливых слов Гекаты, чья уверенность в собственном превосходстве так и бросала вызов сильной женщине. Словно бы не воины правителя Тартара, а она сама испытывала на себе надменный взор богини тьмы. Нет, нельзя… ещё не время… Издавая смех, от которого зарождалось странное тошнотворное чувство собственного поражения, Геката исчезла, несомненно довольная пущенным ядом. В который раз, не желая уступать просьбам своего возлюбленного, королева безмолвным жестом выставила рыцарей за дверь. Спартанка лишь обречённо вздохнула, понимая, что бездельно стоять в дальнейшем, ожидая, когда Аилса захочет покинуть комнату, она уже не сможет. Но и показываться на глаза совсем не было надобности. Оставалось только как-нибудь незаметно пробраться к выходу. Не берясь обдумывать каждый свой шаг, Атланта бесшумно направилась к двери. Да так спешила, опасаясь быть обнаруженной, что совсем не смотрела по сторонам, впотьмах задев что-то, затем разбив… тем самым и привлекая к себе прямое внимание. Уму непостижимо!.. Потерявшись в конец не столько от проделанного шума, сколько от вопросительного обращения, относящегося к ней богиней, Атланта так и застыла с протянутой рукой, с сожалением принимая тот факт, что скрываться где-либо уже бесполезно. Но она быстро совладала с собой, сжав в кулак раскрытую ладонь, так и не нащупавшую железное кольцо, и всем корпусом повернулась к королеве, избегая встречи с ней глазами. - Ваш замок столь велик и загадочен, что в его тайнах немудрено и потеряться…, - с неуверенной, отвлекающей улыбкой начала Атланта, жалея, что сама не могла испариться в воздухе. – А я… как раз за Вами, королева… Аид беспокоиться. Как видите, он не преминул даже отправить сюда своих рыцарей. Хоть я и заверила его, что самолично верну Вас в нашу компанию… Но, увы, задержалась… Знаете, совсем заплутала, проходя мимо такого большого количества коридоров и комнат. Удачей было застать Вас здесь… «Жаль только… не совсем вовремя…». Никогда прежде спартанка не являлась уличённой в подобном непотребстве. А посему она даже не имела представления, как оправдать свой далеко не благородный поступок. Его бы следовало признать и надеется в конечном счёте на понимание. Но нет…сказать правду, значит, не просто согласиться со всею ничтожностью этакой выходки, но и взять под ответственность ту роль немого молчания, что лишь во второй раз взовёт к мукам совести. Потому Атланта не открывалась. Она предпочла бы всё обдумать наедине с собой, а, не находясь под чьим-либо пристальным вниманием. Оно не было осуждающим, но отчего-то являлось не мене потерянным. Хотя, о том сложно судить, ибо кузнец почти что не смотрела на Аилсу, всё либо себе в ноги, либо в сторону, а то и вовсе оборачивалась к двери. Женщину спросили, как давно она пребывала здесь. Но очередная попытка выкрутиться последовала не сразу. Её ещё надо было придумать… - Я вошла в комнату сразу, как только её покинула стража… - солгала кузнец, чувствуя, как её собственный язык не желал проговаривать оскорбительный лепет столь гнусного вранья. – Как всё же неудобно заставлять всех ждать… Без Вас праздник явно не продолжится, пойдёмте же… Избегая возможного продолжения для лжи, Атланта последовала к выходу уверенная, что останавливать её не возьмутся. Она лишь думала о том, как в итоге будет по их возвращению. Аид наверняка замучает вопросами свою избранницу, и уж точно пожелает запереть королеву пусть даже против её воли. И ведая нрав Аилсы, ссора обязательно произойдёт. А что потом? Как женщине-кузнецу смотреть в глаза богине после этого обмана и старательных попыток убежать от разговора?.. И всё почему… лишь по той причине, что ей было стыдно признаться... Признаться в правде, когда нет ничего постыднее лжи… Атланта никогда не бежала. Даже под страхом смерти не отступала назад. И вдруг решает остаться в тени лишь потому, что оказалась свидетельницей разговора, суть которого всё равно ей была не ясна. «Ты не такая, Аилса. Ты слишком сильный противник для Аида» - говорила Геката. Противник… да разве такое возможно… «Это Аид сделал тебя такой, во всех твоих бедах виноват лишь он!» Сделал кем?.. Что именно владыка подземного мира изменил в своей возлюбленной?.. Быть может, богиня тьмы попусту желала навеять сомнения. Выгода в том понятна. И если это возможно… значит, правительница Тартара каким-то образом является подвластной данным переубеждениям… И как выясняется… по вине бога мёртвых… «Войну готовила и готовит Геката. Это её послушники слоняются по моему царству» - предостерегал Аид. Его ненавидели… и вновь хотели лишить власти… Но как со всем происходящем связана женщина, на которую пал его выбор?.. Недоумевая, под какою маской обмана кроется истина, Атланта допускала, что упустит не меньше, коль оставит всё как оно есть и даже не попытается вмешаться. Разговоры за спиной ничего не дадут. И спартанка уж точно не являлась одной из таковых, кто отворачивается и уходит. Даже сознавая цену риска, она испытывала судьбу. По иному справедливости не добиться. Не для пряток кузнец явилась сюда и уж точно не для развития и без того хватавших интриг. - Что же я делаю…, - Атланта закрыла тяжёлую дверь, так и не выйдя за порог. Она вновь повернулась к Аилсе. – Я тщётно надеялась, что услышанное мною на земле не окажется правдой. Людям по душе приукрашивать и вносить толику приключений в их обыденные дни. Чего уж говорить о богах, подробности существования которых смертным неизвестны. Мы лишь можем узнавать дальние вести о том, кому они оказали помощь, а кого обрекли на страдания. Или же сами наблюдаем их приход, но это и всё, – спартанка медленно приближалась к королеве и более не отводила глаз, читая её сомнения и страхи. И отчасти… разделяя их. – В противовес всему моему нежеланию верить, мне было предоставлено доказательство. Разумеется, лишь на словах, но их невозможно было игнорировать потому, как выдумать появление того, что, казалось, навсегда кануло в вечность, просто бессмысленно. Правду о том знали только мы с Аидом. Но он не сдержал своего слова, дав свободу убийце. «Прекрати говорить о прошлом Атланта. Это Аилсе знать не к чему» - как напоминание эхом раздался в голове недовольный голос владыки Тартара. Спартанка и сама понимала, что возможно рассказывает лишнее. Почём было знать действительную причину таких ярых опасений бога. Разве что откровенность кузнеца весомо задевала его самолюбие… Вполне. Но это опять же догадки. Следовало уже сейчас оборвать себя и вернуться к Аиду и Джиору, но кузнец продолжала. Она не замечала какой-либо неверности в своих словах. Потому что не умела таиться. Пробовала уже… да не вышло. - Это была женщина. На землях Афин Аид заковал её в цепи и заключил сюда, в подземный мир, откуда, я была уверена, ей не выбраться. Но сейчас она вновь среди живых. И наверняка опять сеет разрушения и хаос. Мне не ведомо кем именно она является. Но мне известна подлость её деяний, и я наблюдала её силу, равную могуществу богов. Каллисто… она более не в Тартаре, ведь так?.. Атланта спрашивала королеву, надеясь, что вот сейчас её заверят в обратном. Что всё услышанное ею доныне – ложь, и былая пленница до сих пор несёт расплату за своё зло. Стоя всего в пяти шагах от Аилсы, спартанка никак не могла понять, откуда в такой величественной женщине взялось столь много сомнений, которых прежде в ней не доводилось наблюдать. И в чём же именно она испытывала неуверенность?.. Атланта вспомнила слова Гекаты… такие убедительные… Но дело ведь даже заключалось не в том, что именно пытались внушить прекрасной богине. А в том, что она даже и не бралась опровергать чужие домыслы. Как будто… королева не имела твёрдость памяти своего прошлого… И если… если хотя бы малость из сказанного исчадием тьмы несёт за собою истину… Тогда сильная женщина вновь подвергала себя риску. Стоило ли делиться мыслями с той, что крайне не желала её присутствия, и одним лишь повелением своих тёмных глаз могла поставить кузнеца на колени. Но искренностью Атланта желала расположить, а не обратить могущественную королеву против себя. Вот так, начиная издалека, спартанка постепенно приближалась к главному. Хотя поначалу её изречения могли показаться не совсем уместными. - Это и есть основная причина, что привела меня сюда. Я намеревалась расспросить о том Аида много раньше. Но мне не совсем ясны его помыслы. Он…он стал таким скрытным и подозрительным. Снабдил защитой весь дворец… но всё равно остаётся вне покоя. И теперь, я понимаю почему. – Атланта затихла, переводя взгляд на то место, где не так давно стояла Геката. – Да, я солгала Вам. Я слышала достаточно. Без злого умысла конечно, просто… не предполагала, что здесь кто-то есть. У меня не было намерений следить за Вами и тем более подслушивать. И я мало что поняла из услышанного мною, но… Аилса… Вы ведь сознаёте, кто стоял перед Вами? Это чудовище прибегнет к любой подлости, только бы уничтожить бога, которого Вы любите. И который очень Вами дрожит. Прежде я считала его опасения надуманными, но теперь прекрасно понимаю, отчего Аид так странно себя ведёт. Это вполне естественно, если учесть, что его враги способны так просто проникнуть в замок и настраивать кого-либо против него. Даже Вас… Спартанка насторожилась, и как-то очень внимательно обратила взгляд на особу, чья внешняя привлекательность часто мешала узнать её внутреннее состояние. Но на миг кузнецу показалось, что глаза Аилсы приобрели алый цвет, и их начальная растерянность тут же сменилась познанием чего-то запретного и скрытого от стороннего вмешательства. И как вспыхнула эта затаившаяся ярость погубленной души, так и исчезла. Но совсем не потому Атланта отдалилась. Она никак не могла понять, в чём заключалась уязвимость королевы, отчего богиня тьмы была уверена, что та её послушает. И женщина слушала, она ведь даже не воспротивилась ничтожным речам. И дело было не в страхе… а будто в неком незнании собственной истории… - Возможно, людские разумы и подвластны жестокому влиянию тёмных богов, но одним словом им не подчинить подобных себе. Вы впервые видели Гекату, однако же, она давно знает Вас. И уж явно не понаслышке… Имеется ли объяснение всему этому? – взгляд сильной девы опустился на ладони королевы в ожидании, вдруг та надумает пресечь чрезмерное любопытство смертной женщины тем же способом, которым прежде освобождала себе дорогу к выходу из зала. Но потерянный визуальный контакт быстро восстановился. Атланта не желала упускать возможность увидеть настоящие эмоции богини, способные поведать ей многое. – Почему Вы не воспротивились её словам, Аилса? Каким образом Вам смеют внушать что-либо, если Вы и сами знаете правду о себе?.. Как и правду о боге, с которым разделяете единую власть. Атланта была не уверена в правильности своих предположений. Но не оставалось ничего более кроме как надеется, что её вскоре просветят. Не было смысла закрываться, когда уже дана воля откровению. Но будет ли оно взаимным… и каковым окажется его исход…
Аилса: С тех пор, как Аилса потеряла память, она, как ребенок, верила каждому слову, сказанному в ее адрес. Она верила Аиду, верила Гекате и теперь окончательно запуталась, ведь их речи были слишком противоречивы. Кто же из них желает ей добра? А кто пытается запутать и ввести в заблуждение? И как избавить от этой детской наивности саму себя? Думы были прерваны обнаружением Атланты, которая каким-то образом оказалась в этой комнате. Аилса не хотела, чтобы эта женщина знала о всех тайнах, что хранит подземный мир. Она была приятной собеседницей и все еще живой, так зачем ей в это впутываться? Любопытство может обернуться чем-то опасным и ужасным, что оставит ее тут навсегда. Поэтому богиня тьмы мысленно молила, чтобы Атланта лишь только сейчас зашла и не стала невольной свидетельницей странного разговора. Что ж, молитвы ее были услышаны, и кузнец поведала о том, что замок слишком велик и запутан, вот она и заблудилась. Аилса вежливо улыбнулась, но была недоверчива к речам Атланты, ведь видела богиня, как нервничает она при своих словах и как метаются ее глаза. Данную ложь углядела королева, но не стала серчать на белокурую деву, быть может всё не так плохо, как она предполагала и кто знает, быть может, именно Атланта даст ответы на ее вопросы. Кузнец сообщила, что за ней послал Аид, начиная беспокоиться, но заблудившись, она пришла позже его рыцарей. Так же она сказала, что вошла в комнату сразу же, как только ее покинули рыцари, а значит, ничего не слышала и не видела. Не смотря на то, что белокурая дева старательно избегала контакта взглядами и заметно нервничала, Аилса ей решила поверить. В конце концов, Атланта была в подземном царстве не больше часа, и не стоило ждать от нее предательства. Наверняка, она ведет себя так смущенно из-за того, что по своей неловкости разбила вазу. -Ну что ж, - улыбнувшись, Аилса развела руками, - раз мой избранник так волнуется, а гости заждались, не будем заставлять их ждать. Пойдемте, Атланта. Кузнец взялась за железное кольцо, которое и должно было открыть дверь, вот только замерла златокудрая девы. Взволнованно взглянув на нее, Аилса заметила, что та находится в глубоких раздумьях. Что-то мучило ее и не давало покоя. Богиня хотела было спросить, что так беспокоит Атланту, но не стала лезть в чужую душу, быть может она сама не желала рассказывать о своих проблемах. Однако даже и не подозревала темноволосая дева, что мысли кузнеца были полны Аилсой. Решительно закрыв дверь, Атланта подняла свои медовые глаза на богиню, показывая всем своим видом, что сейчас должен состояться серьезный разговор. Как только кузнец начала свою речь, Аилса поняла, что разговор будет долгим, уж слишком многое, судя по всему, беспокоило эту женщину. Богиня мягко взяла ее за руку и провела к небольшой кушетке, где они бы могли посидеть и все обсудить без лишних глаз и ушей. Продолжая держать Атланту за руку, Аилса с нежностью смотрела на нее и слушала ее речи. Судя по всему, разговор шел о прошлом, о том, что кузнец очень надеялась, что часто приукрашенные сплетни людей окажутся не правдой. Но она ошиблась, Аид даровал свободу какому-то убийце. Аилса нахмурилась, не зная, похоже ли это на бога подземного царства али нет, ведь она сама его толком не знала. Она лишь ведала о том, что это против законов Тартара. Атланта продолжила, пояснив, что убийцей была женщины и носила она имя Каллисто. Услышав это слово, Аилса почувствовало в нем нечто знакомое и даже ассоциацией к нему в воображении нарисовались светлые волосы и кожаный костюм, однако лица богиня не могла вспомнить, а так же помыслов и поступков этой женщины. Атланта отзывалась о ней не очень лестно, а не верить ей у Аилсы не было причин, не смотря на то, что сама она в данный момент испытывала противоречивые чувства. Вроде бы в душе оставался какой-то гадкий осадок от произношения этого имени вслух, а вроде и некий привкус благодарности. Вот и разберись сама в себе… Атланта уточнила, правда ли, что Каллисто уже нет в Тартаре, на что богиня тьмы лишь пожала плечами. -К сожалению, мне это не ведомо, я многое не пом… Королева осеклась, вспомнив, что Атланта ведь не знает о том, что сама Аилса ничего не ведала о происходящем здесь, потеряв каким-то образом часть своей памяти. Стоит ли в об этом рассказать белокурой деве или утаить? Ведь Аид ничего не говорил по этому поводу. – Я долгое время прибывала в другой стране и только вернулась, поэтому не в курсе, что здесь было. Попыталась исправиться Аилса и внимательно посмотрела на свою собеседницу, чтобы понять, удалось ли ей обмануть кузнеца. Вроде бы Атланта не предала особого значения осечки богини, ну или по крайне мере, отлично это скрыла. -Быть может, Каллисто изменилась? - Продолжила королева, пытаясь увести белокурую деву от своей оговорки, а заодно высказать свое предположение. - Знаешь ли, дорогая Атланта, в подземном мире время тянется крайне долго. На земле пройдет четыре месяца, а здесь пролетит аж сорок лет. Пытки и муки могут изменить даже самого злого человека, возможно, так произошло и с Каллисто. В любом случае, я уверена, у Аида были веские причины даровать этой женщине свободу и тебе не зачем переживать. Возможно, Каллисто станет не истребительницей человечества, а его защитником и добродетелем. Ведь все мы меняемся со временем. Именно возвращение Каллисто в мир живых не давало покоя Атланте, однако женщина-кузнец плавно стала переводить тему в другое русло. Теперь ее беспокоило именно поведение Аида, он стал скрытным и подозрительным, а его постоянное волнение и попытки защититься, говорят о том, что есть что-то, что не дает ему покоя. В этом Атланта, наверно, была права, хотя Аилса не видела сегодня в своем избраннике подозрительности. Да и как? Ведь она совершенно не помнила этого человека. Пока не появились гости из мира живых, Аид вел себя очень спокойно и важно, уделяя много внимания своей королеве. Аилса не знала в чем причина смена настроения бога, но Атланта, кажется, знала. Богиня тьмы с интересом посмотрела на свою собеседницу, с нетерпением ожидая ее ответа. То, что в следующую секунду сказала кузнец, заставило сердце Аилсы забиться с удвоенным ритмом. Она солгала. Атланта всё видела и все слышала. Богиня тьмы мягко отпустила руку собеседницы и напряглась всем телом, ее глаза забегали по сторонам, а мысли судорожно пытались собраться в единую цепь. Белокурая дева начала активно защищать Аида, при этом оскорбляя Гекату и не понимая, почему Аилса стала сомневаться в том, кто так ее любит. Именно на это Атланта сваливала изменения в боге подземного царства, ведь, судя по всему, война шла против Гекаты. Может быть, кузнец права и Аилсе стоило верить тому, кто был так добр к ней? Но почему же тогда богиня мрака говорила такие странные речи? Пока богиня тьмы была в растерянности, Атланта продолжала давить, она стала спрашивать, почему Аилса видела Гекату впервые, а сама богиня мрака очень давно знала ее? Почему она не воспротивилась этому злу и почему сомневается в самом Аиде? Вопросов было слишком много, и Аилса не выдержала этого эмоционального взрыва. Она слишком резко вскочила на ноги и одернула руки, в глазах сверкнуло красное раздражение, но затем стихло, когда плечи королевы уже более расслабленно опустились. Богиня медленно повернулась к балкону, где сквозь прозрачные развивающиеся занавески была видна красота темного Тартара. -Я тоже солгала вам, Атланта. – Тихо начала Аилса, но в ее голосе не было жалости, скорее грусть и тяжелая печаль. Нервно прокручивая кольцо на пальце, богиня продолжала смотреть на прекрасный вид, однако мысли ее были далеко отсюда. – Я не была в другой стране, я даже не знаю, что со мной происходило в прошлом. Сегодня я открыла глаза и поняла, что совершенно ничего о себе не помню. Я находилась в какой-то реке, и именно Аид меня вытащил оттуда. Он сказал, что я его королева, и мы уже давно любим друг друга, после чего мы отправились в торжественный зал праздновать мое возвращение. Аид был очень внимателен и добр ко мне, и я верила каждому его слову. Аилса не знала, правильно ли она поступает, рассказывая свою тайну Атланте. Быть может, женщине-кузнецу не стоит всего этого знать. Если бы Аид пожелал, он бы сам обо всем рассказал ей, но за столом он был крайне молчалив и говорил лишь тогда, когда из него пытались насильно вытащить информацию. С приходом Атланты и Джиора бог подземного царства стал сам не свой. Он стал нервным, раздражительным и странным. Всё это наводило на мысль, что Аид считал гостей незваными, будто бы они не вовремя пришли. Может, оно было и так. Может… они сорвали какой-то его план? Аилса все же решила раскрыться перед белокурой девой, так как видела доброту в ее глазах. Кузнец поможет богине найти ответы на свои вопросы и станет ее союзницей. -Все остальное ты знаешь, Атланта. Из-за того, что я ничего не помню, я просила тебя рассказать мне о вашей первой встречи и именно из-за этого я растерялась, когда ты пожелала услышать историю нашего знакомства с Аидом. Я ничего не помню и не знаю о себе. Аилса тяжело вздохнула и, наконец, посмотрела на свою внимательную собеседницу. Она вновь присела на край софы и взяла Атланту за руки, с испуганной растерянностью в глазах. Взглядом она умоляла кузнеца помочь ей разобраться во всем этом, ведь одна она не справиться и может стать пешкой в чьей-то серьезной и очень опасной игре. – Я верила Аиду целиком и полностью до момента встречи с Гекатой. Она не причинила мне зла, но ее речи… они заставили меня усомниться в Аиде. Ведь я ничего о нем не знаю, зато слепо верю, и он вполне может обмануть меня. Гекату я тоже не знаю, но вспомни, что она говорила. Слишком сильный противник для Аида… Означает ли это, что ранее я вела с ним борьбу? Или это означает, что именно поэтому Аид взял меня в свои союзники, так как я сильнее его? Геката так же говорила, что это не я, что я была совершенно другой, и именно Аид сделал меня такой, какая я сейчас. Но какой я была до этого момента и означает ли это, что именно Аид виноват в моей потери памяти? Если все это правда, то почему я должна ему верить и быть подле него? Ох, Атланта, я полностью запуталась и не знаю, как мне во всем разобраться. Но больше всего меня беспокоит последняя фраза Гекаты, обращенная к стражам. Она сказала, что Аид прислал своих верных псов за своим идеальным оружием… Не уже ли она имела ввиду меня? Ведь если сложить все ее слова воедино, про сильного противника, про то, что Аид виновен во всех моих бедах и что он сделал меня такой... напрашивается вывод... Не решил ли он использовать меня, как свое оружие против кого-то?
Атланта: Как часто простые смертные испытывали зависть к богам. Им казалось, что раз те имеют силу в угоду собственному благу, значит, их существование наполнено сплошными удовольствиями, не более. Но ведь мало иметь власть, её ещё нужно удержать. И на что только не идут бессмертные создатели, лишь бы достигнуть больших высот в своём величии. Они тоже лгут, но их ложь стоит весомых потерь, подвергающих изменению равновесие между мирами. Боги так же ведут войны друг с другом, убивают, и жестокость их деяний утратами сказывается на землях людей… в их помыслах… в их сердцах и душах… Всё взаимосвязано. И там, где гибель настигнет одну сторону, погибнет и другая. Атланта знала о том не из чужих сказаний. Когда-то она своими собственными глазами наблюдала смерть всего живого, когда боги оставили человечество умирать за то, что люди отказались от них. Да, всё это было лишь частью испытания, но суть его реальна. Единство обеих сторон… его нельзя нарушать. Вот чему научилась женщина-кузнец, пребывая в лабиринте Деметры. Она осознала, что нельзя помочь одним, отказавшись от других. Нельзя разрывать столь важную связь, имеющуюся между богами и людьми. Тем более подвергать разрушениям обитель мёртвых, чей нарушенный покой может принести несчастья в мир живых. И это поистине страшно. Постепенно вникая во всё происходящее, Атланта, тем не менее, оставалась в неведении, имеющаяся противоречивость всё более загоняла её в тупик. Прежде спартанке не доводилось распутывать такое количество разноплановых событий. Тем более принимать участие в интригах, задуманных богами. Это вам не с чудовищами бои вести, где тактика сражения предельно ясна. Тут думать надо, да кабы впросак не попасть. Почём было знать любимице Гефеста, что всё крутилось вокруг женщины, не имеющей своего прошлого. Аилса делилась своими размышлениями по поводу Каллисто, и поначалу удивила кузнеца, когда оказалась совсем не в курсе присутствия опасной особы в царстве её возлюбленного. Но вскоре ненамного прояснила ситуацию, сказав, что отсутствовала, и вернулась совсем недавно. Атланта не ухватилась за это обманчивое пояснение. Ей навеивали сомнения выводы богини о том, что Каллисто могла заслуженно получить свою свободу. В какой-то мере подобный ответ совсем сбил сильную женщину с верной дороги. Не на долго. Ведь она не имела фактов, чтобы поверить, будто подсознательная жажда крови была утолена через боль и страдания, в конечном счёте сподвигших безжалостную воительницу к благодетельству. Быть того не могло… - Только Аид сможет поведать мне истинную причину своего милосердия к той, что сгубила множество невинных жизней. И хоть бы ваши догадки оказались верны, Аилса. Я не хочу терять друга… Атланта произнесла последние слова не сколь обречённо, сколь уверено, словно предчувствуя именно такое заключение всему. Возможно ли, что дружба с владыкой Тартара надуманна и её нет вовсе?.. Да, когда-то они помогли друг другу. В благодарность Аид подарил своей союзнице вторую жизнь и предоставил магическое кольцо, что и является той нерушимой связью между ними. «В знак дружбы…» - так сказал бог мёртвых. И спартанка ничем не осрамила и не предала его доверие. Но сам правитель осудил кузнеца, явно намекая, что её внезапное прибытие, как и смелые высказывания, всё это было позывом легкомыслия и присущей людям сентиментальности. Будучи женщиной уверенной и не особо впечатлительной, Атланта ничуть не оскорбилась. Но она запомнила раздражение в голосе, ясно видела злобу в глазах, и только ещё не до конца убитая гордость не позволила дочери Спарты потребовать объяснений с того, кто смотрел на неё свысока. Леденящий кровь озноб вновь прошёлся по всему телу, кузнец тяжело выдохнула, стараясь не показывать своего странного состояния. Оно вернулось, когда Аилса пожелала взять её за руки. Атланта попыталась ответить улыбкой на столь тёплое внимание королевы, но та сокрушительная сила, таившаяся в этой красивой женщине, очень необычно сказывалась на самочувствии её собеседницы, в чьём сердце билась жизнь. И оно ощущало вмешательство могущественной энергии, к которой не так то просто привыкнуть. Но вскоре Атланта осознала, что именно противостояние и влекло за собою такую реакцию. Потому, собравшись, спартанка более не стала сопротивляться, отдавая своё внимание тёмным глазам, обращённым на неё. Проявленная ложь могла побудить королеву к негативному отношению. Но избранница владыки Тартара лишь на долю отстранилась в разговоре. А позже открылась сама… И всё, что Аилса говорила потом, изучая дальние просторы «своих» владений, заставило Атланту обратить на её взгляд, полный даже не удивления, а страха. Страха за былую непоколебимость имевшихся убеждений, которые и направляли её прежде. Теперь же всё разрушилось в один момент. Кузнец всё более хмурилась, покуда вовсе не отвернулась от богини, пытаясь собрать разбушевавшиеся мысли воедино. Аилса пребывала в беспамятстве. Вот почему она так заметно чуралась личных вопросов, вот отчего Аид не мог контролировать себя даже в присутствии двух смертных…Вот что имела ввиду Геката, говоря, что ныне не узнаёт королеву. Охваченная всем навеянным замешательством, и оказываясь не в состоянии с ним совладать, Атланта закрыла лицо руками, после запустив ладони в волосы, и опираясь локтями на ноги, она просидела в таком положении длительное время, слушая всё, чем делилась с нею величественная женщина. Из её слов получалось, что Аид спас свою возлюбленную, вытащив её из некой реки. Только вот не вдавался ни в какое просвещение, сразу отведя Аилсу в зал… так это в её честь было устроено празднество… Ну, что ж, вполне допустимо. Странно только, что владыка Тартара совсем не был обеспокоен амнезией королевы. Даже наоборот… он упорно закрывал глаза на происходящее, и дело заключалось не в присутствии посторонних. Аиду словно это было на руку… - Ушам своим не верю… Атланта никогда не допустила бы даже мысли о том, что Аид может использовать кого-либо. Да, он властолюбец, извечно суровый и ко многому безразличный. Но у него имелось благородство и он был способен на жалость… Во всяком случае былой Аид проявлял подобные качества. Тот же, что находился в зале сейчас, явно отличался от прежнего. И если однажды он позволил себе нарушить слово, не думая о возможных последствиях, какую же цену его речи имеют теперь? Правдивы ли они?.. Аилса вновь оказалась подле спартанки, и на этот раз её прикосновение не вызвало дрожь живой сущности, но оно являлось ощутимым, и Атланта вскоре заставила себя повернуть голову, наблюдая в глазах красивой женщины просто череду тревог и потрясений. Кузнец только и чувствовала, как сильно нежные пальцы королевы сжимали её руки в процессе душевных излияний. Было видно, что богиня ужасно напугана всей необъяснимостью, так явно мучавшей её. И весь этот отражавшийся испуг на её лице… он жестоко искажал внешнюю стать прекрасной правительницы и ту былую страстность её натуры, не позволяющей даже думать, что такая по королевски сильная особа способна открыто проявлять хотя бы малость имевшегося отчаяния. Какую же боль она должно быть испытывала в этот момент… И хотелось внести слова утешения, но Атланта не смела перебивать, отчего потом и вовсе долго молчала, крайне поражённая всем сказанным об Аиде. Богиня тьмы всё же сыграла свою отрицательную роль в дальнейшем представлении королевы об её избраннике. А ведь, силы Гекаты и владыки Тартара были в том равны. Аид пытался расположить к себе женщину, любовь которой, увы, была утеряна вместе с памятью, но вот ведь каков закон подлости. Одно лишь указание на изъян и всё… ты уже враг и помыслы твои нечисты… - Нет, нет, остановитесь…, - теперь уже Атланта позволила себе резко подняться, словно бы пытаясь спасти своё сознание от множественного потока негативных мыслей, разрывающих её изнутри. – Подумайте, к чему всё ведёт… А вдруг это уловка? Что если Геката попусту хитрит, желая таким образом манипулировать вами, тем самым лишь приближая поражение Аида?.. Посудите сами, вам не предоставлены никакие доказательства, простая игра слов, более ничего. И если что-то утаивается, то наверняка во благо. Возможно, все эти тайны есть ничто иное, как попытка уберечь вас. Быть может, потому Аид так старательно и скрывает правду. Да, Аилса, я помню всё, что говорила Геката, и её умелый подход значительно изменил ваше представление даже о вас самой. Хорошо, допустим, она была искренней. Но вы должны понимать, что любая якобы помощь, исходящая от зла, всегда несёт за собою скрытый мотив. Даже малый, но он имеется. И к тому всегда нужно быть готовыми. Иначе, Аилса, вы можете стать узницей своих же собственных предположений… Лёгкий, ласкающий ветер, играл золотыми волосами кузнеца, старательно охлаждая воздух, распалявшийся жаром её слов. Этим эмоциональным моментом, состоящим из постоянных жестикуляций, движений и взглядов, Атланта была сама на себя не похожа. Казалось, что и душа женщины зарождала некий внутренний огонь, так явно отражавшийся в её глазах, что даже тьма не могла скрыть их живого блеска. Чувства волнения и признательности королеве за её доверие придавались борьбе в сознании кузнеца. Каждый следующий вопрос, задаваемый богиней, казалось, подводил Атланту к ответу, но, не желая тому верить, она в опровержение делала шаг назад. Ибо итог размышлений являлся не утешительным. - Я думала, что знаю Аида. Пройдя с ним многое… я видела его разным. И сильным и слабым… и смелым и осторожным… В том была его свобода. Настоящая, без обязательств к соблюдению поставленных границ. Побуждающая следовать только зову сердца… Тогда меня восхитила в нём эта особенность. Я стремилась вернуть его к власти, полагая, что он сохранит в себе те незаменимые качества доброты и сострадания. Я оставалась в нём уверена… до этих пор. Теперь же я не знаю, что и думать. Нет, не хочу этому верить… было время, когда Геката несла гибель беззащитным людям. Она отняла и мою жизнь!.. И если бы не Аид… у меня бы не было будущего. Будь он так двуличен и жесток, как о нём говорят, я бы сейчас не стояла перед вами в качестве гостьи… Нет, это не может быть правдой…, - кузнец накрыла ладонью глаза, как если бы сама пыталась избавиться от разъедавшей её боли. В следующий момент она вновь повернулась к Аилсе, но смотрела на королеву уже много иначе. Как если бы узнала о ней нечто шокирующее. – Допуская мысль, что на вас навеяли беспамятство в целях подчинить… и если верить, что вы действительно столь могущественны, отчего двое богов только и делают, что пытаются переманить вас на свою сторону, значит… Не один Аид, но и сама Геката считает вас опасной… Достойная противница великому богу… его оружие… его защита… Помилуйте, Аилса, на чьей же стороне вы боролись прежде?.. – находясь достаточно близко к королеве, Атланта опустилась к ней и с таким вниманием посмотрела на женщину, что вполне могла вызвать её смущение. – Нет, не отводите глаза… посмотрите на меня… С какою же целью вы могли идти против Аида? Ради большего могущества, заполучить которое стремиться и Геката?.. Правда не утешительная, но если вы желали вести войну с одной стороной, то наверняка поддерживали другую. И не сложно догадаться, чьих советов и наставлений вы держались. Вот ведь как бывает. Порою даже начинаешь думать, что вымысел спасительнее истины. Атланта не страшилась того, что крылось за бесконечностью этих тайн. Она боялась ошибиться и составить неверное заключение тому, что вроде и подталкивало к верному ответу, и, тем не менее, не позволяло выявить его. Аилса не так просто открылась спартанке. Быть может, ею и двигала безысходность незавидного положения, но женщина искренне просила о помощи. Вместо этого ей добавляли потрясений, шокируя представлениями о том, кем на самом деле она могла являться. Однако это были всего лишь мысли в слух. Попытка вместе разрешить беспокоящие вопросы, нежели обдумывать их по одиночке. Но что делать спартанской деве, если рядом с нею находится самая могущественная и опасная богиня?.. Сложно было поверить, что такая великодушная и прекрасная во всех отношениях особа подвластна ненависти и была способна уничтожать. Но это многое объясняло. А уж от сколького предостерегало… Однако Атланта впервые игнорировала недоброе предчувствие, совершенно не прислушиваясь к себе. Она не умела сторониться, когда в ней нуждались. И в какой-то мере создала для себя отдельный совершенный образ королевы, даже не помышляя, что иллюзия невинности и красоты уже заманивала её в ловушку. - Как вы понимаете, Аид вам ничего не расскажет. Как не поделится своими замыслами и со мной. В целом я думаю, моё присутствие здесь не продлится долго. В нашем с ним последнем разговоре Аид явно дал понять, что я его уязвляю. Он меня знает. Во всяком случае, наверняка догадывается, зачем я так спешно покинула зал. Я ведь шла не за вами, Аилса, я надеялась осмотреть замок, отыскать какую-нибудь зацепку. Но в итоге, сама того не подозревая, шла по вашим следам… Забавно, я ведь оставила Джиора контролировать ситуацию… только вот справляется ли он… Что если Аид уже сейчас расспрашивает его обо мне? Он изначально усомнился в Джиоре, хоть бы повторно не надумал подвергать парня очередным проверкам. Рано или поздно он обо всём догадается. А я даже и не знаю, как отныне вести себя с ним. Направлялась сюда, чтобы оказать помощь, а теперь мне приходится тайно вести слежки и лгать… И такая позиция меня совсем не устраивает. – Атланта подняла глаза на королеву и улыбнулась её смятению. – Не беспокойтесь, Аид не узнает о нашем разговоре. Но будьте внимательны и осторожны. Геката может вновь искать встречи с вами, дабы всё окончательно прояснить. Этого ведь хотите и вы, не так ли? Увы, я вас в том не поддержу. Не стоит полагаться на рассказы, в которых правды может быть меньше, нежели вымысла, использованного во зло. Оглянитесь вокруг. Этот замок и всё, что имеется за его пределами, до сих пор хранят память вашей истории. Возможно, с этого и стоит начинать. Атланта подавала идеи, но ни разу не произнесла слова «мы». Она понимала, что на виду быть подле королевы очень рискованно. Аид мог в любой момент спохватиться, а там уж былому доверию придёт конец. Да к тому же и молодой воитель подвергался опасности, хотя бы один, даже малый промах кузнеца может стоить ему жизни. Следовало действовать поэтапно, без торопливого забега вперёд. Аилса уже усомнилась в добрых намерениях своего избранника, а потому влияние Гекаты всё более возрастало. Так надо бы остановить этот процесс. Вернуться в зал, сделать вид, что ничего не произошло и постепенно вытаскивать информацию в непринуждённых разговорах, когда Аид менее всего способен заподозрить неладное. Позже всё равно сообразит, да только Атланта к тому времени намеревалась уйти далеко. Для начала следовало понять, откуда именно надвигалась опасность. Если удастся выведать, кто на самом деле подверг богиню забвению, тогда и ошибок будет меньше. Спартанка не сомневалась, что это было дело рук Гекаты, а не Аида. Но чтобы доказать это… понадобиться терпение и усердие, а главное нужно любыми путями задержаться в царстве мёртвых и попытаться вернуть память королеве. Но как?.. Некоторые из слуг Аида могут быть давно просвещены, их преданность ему способна обернуться боком в случае задуманных опросов. Тогда действительно стоит прогуляться по окрестностям Тартара. А именно побывать на досуге в том месте, где всё началось. - Неужели вы совсем ничего не помните, Аилса? Хотя бы малость… А та река, о которой вы говорили… как далеко она находится отсюда? – кузнец уже стояла на ногах, задавая этот вопрос, и прислушивалась. Удивительно, что владыка Тартара не пожелал повторно отправить рыцарей за своею женщиной. – Я бы хотела посмотреть на ту реку, из которой, как вы говорите, вас вытащили. Быть может, и вы припомните что-нибудь, вновь оказавшись там. Но не сейчас. Думаю, нам пора возвращаться. Беспокоюсь я за Джиора… не нужно было ему сопровождать меня. Напрасно я пошла на уступки… Будьте готовы к тому, что Аид возьмётся задавать вам вопросы, касаемо Гекаты. Я не думаю, что он виновен в вашем несчастье. Полагаю, он всего лишь хочет вас защитить. Потому и пытается изолировать от действительности. Но если вы хотите вспомнить своё прошлое, то я… попробую вам помочь. Вскоре вы сами убедитесь, откуда исходит настоящее зло. А пока прошу… если вы не в силах довериться Аиду… поверьте мне. Я не имею намерения причинять вам вред.
Джиор: Наблюдая за праздничной обстановкой в зале, герой и телом и душой был расслаблен. Атланта убежала вслед за Аилсой, которая вышла «проветриться». Уже чуть ли не полулежа на своем кресле Джиор медленно попивал винцо из своего стакана и думал о чем-то неизвестном даже для самого себя. Будь рядом Атланта, она бы предприняла какие-нибудь меры по остановке, но как бы то прекрасно не было, ее рядом не оказалось, потому процесс опьянения шел ужасно быстро. Глоток за глотком и разум воителя улетал в неизвестном направлении. Все шумели и пили, но людей, доведенных до такого состояния алкоголем, здесь не было. Тем не менее, воин старался не выделяться, во-первых он вдали от дома, а во-вторых, знакомых здесь не было, мало ли, какие проблемы могут появиться. Повествуя об Абрамисе, на глазах то слезы появлялись, то наоборот в них горел огонь, когда рассказ заходил о сражениях. Это — нормальное состояние для человека, который перебрал. Его кидало из грани в грань. На ходу Джиор вспоминал то, что его память хотела затаить в своих отдаленных уголках. Отличительная черта алгоколя в том, что человек во время его действия может вспомнить все, но зато после окончания действия — человек забывает все напрочь. Иногда даже по своей воле. Есть в Джиоре одна черта — то, что не он ни в чем не знает меры. Всегда все делает по максимуму. Иногда это одна из самых положительных черт, а иногда и наоборот. Как вот, например, сейчас на этом банкете. Знай человек меру — он бы давно уже остановился, но не наш воитель. Он будет пить до последнего, пока не отключится. Чувствуя себя королем на балу, Джиор был готов положить ноги на стол, но одного взгляда на грозного бога ему хватило для того, чтобы правильное положение сидя за стулом навсегда отпечаталось в его мозгу. - Надеюсь, Атланта понимает что делает, ведь играет она с огнем. Сначала смысл слов Аида смутно дошел до ушей Джиора, который сквозь стеклянный взгляд смотрел на правителя и думал о том, что еще один стаканчик ему точно не помешает. - Да... Иногда мне кажется, что она и есть тот самый огонь. Сказав что-то невнятным голосом, сделав еще один глоток вина и посмотрев на владыку подземного царства, Джиор понял, что ему действительно хватит и хотел твердо поставить фужер на стол, но голова закрыжилась и стакан полетел вниз. Осколки разлетелись в разные стороны, но, благо, не попали в воителя. Слуги, которые, казалось, только этого и ждали, кинулись к столу, за котором сидел подвыпивший гость и за мгновение собрали разбитый стакан, а затем приподнесли новый. Но в него Джиор уже не решался налить ни миллиграмма вкусного напитка. Аид не заметил переполоха, ну или сделал вид, что не заметил. Он мелодично продолжил разговор, как ни в чем не бывало: - А ты молодой воин готов пустить свой клинок в тех, которые будут угрожать нам? Я видел твой жизненный путь, много побед и сражений. С радостью посмотрел бы на тебя в деле. Воитель призадумался. - Я готов драться за правду, за тех, кого считаю правым. Но я никогда не стану драться ради зрелища и денег. На моем жизненном пути встретилось много врагов, которые пожалели, что встали на моем пути. Но это не значит, что я непобедим. Просто я не сдаюсь никогда.
Аилса: Наши враги дают нам прекрасную возможность практиковать терпение, стойкость и сострадание. Человек совершенно невероятное создание, полное тайн и загадок. Он многим отличается от бессмертных богов, которые за бесчисленные столетия утратили простые человеческие качества, став более алчными и эгоистичными. А люди смогли сохранить ценный дар - сострадание к ближнему. Чаще всего сострадание — это способность увидеть в чужих несчастьях свои собственные, поставить себя на место другого человека. Атланта так и поступала. Аилса, не привыкшая видеть к себе сострадание, была крайне удивлена тем, как отреагировала на ее рассказ женщина-кузнец. Конечно, как только богиня впервые увидела сильную представительницу смертных, она не ожидала от нее столько доброты и света, но именно такой показала себя Атланта, как только впервые заговорила в торжественном зале. Однако Аилса никогда бы не подумала, что эта женщина будет так переживать за нее. Они ведь совершенно чужие. Кажется, она сама так не волновалась, когда вышла из реки и поняла, что ничего не помнит. В тот момент богиня была растеряна, а Атланта сейчас была именно расстроена произошедшим. Белокурая дева спрятала лицо в ладонях и Аилса тут же подошла к ней, не зная с какой стороны подступиться и что делать, ведь она никогда никого не утешала. Однако кузнец тут же поменяла позу, запустила пальцы в волосы и облокотившись локтями в колени, она просидела в таком положение длительное время. Аилса терпеливо молчала и ждала пока Атланта придет в себя, когда же это произошло, кузнец со вздохом сообщила, что не верит своим ушам. Королеве проклятых пришлось лишь пожать плечами, ей нечего было на это ответить. Хотя ее распирало любопытство, почему Атланта отказывается верить, не уже ли все должно было быть совершенно по-другому? Сильная женщина встала с кушетки довольно резко и начала свой монолог. Она просила Аилсу одуматься и все хорошенько взвесить, прежде чем делать поспешные выводы. Атланта предположила, что всё это уловка и Геката просто хитрит, желая тем самым манипулировать королевой, и настроить богиню тьмы против Аида. Да, возможно, было именно так, а может, и совсем наоборот. В этом-то и была проблема. Аилса не знала, кому верить. Атланта продолжала защищать Аида, говоря, что если он что-то и утаивает, то наверняка это во благо. Богиня горько усмехнулась. -Да, Атланта, вы правы, мне не предоставлены никакие доказательства, причем с обеих сторон. Так почему же я должна отдать предпочтение Аиду? Поймите, в данный момент я просто сомневаюсь, разрываюсь среди двух огней, но это не значит, что я сейчас же пойду и обвиню своего избранника во лжи и предательстве. Я просто хочу понять, что происходит, и кто из них пытается ввести меня в заблуждение. Я прекрасно понимаю, почему вы так пылко защищаете Аида, он ваш друг и вы были близко знакомы, но мы все подвластны времени и наш общий знакомый мог сильно измениться. - Аилса тяжело вздохнула и посмотрела на свои руки, что лежали на коленях. - Утаивание правды никогда не бывает во благо. Я имею право знать правду о себе, а не становиться игрушкой в чьих-то руках, будь то руки Аида или Гекаты. Атланта и Аилса были сейчас совершенно разными. Кузнец была на себя не похожа, она словно резко изменилась после рассказа богини. В медовых глазах горел огонь непокорства, а жестикуляции выдавали льющиеся через край эмоции. Она пыталась предупредить Аилсу, не делать поспешных выводов, а сама яро защищала Аида, прекрасно понимая, что и от него можно ждать чего угодно. Бог подземного царства может и хороший человек, но к своей цели он будет идти по головам, даже если это головы друзей. Атланта это знала и понимала. Женщина стала медленно пятиться назад, снова заговорив. Отрешенным голосом она поведала, что прошла с Аидом много испытаний и видела его разным, однако помогала ему вернуть его власть, надеясь, что он сохранит в себе доброту и сострадание. Сейчас же Атланта не знала во что верить. Лишь на секунду эта стойкая женщина растерялась, а потом замотала головой и снова начала защищать Аида, не веря во все это. Аилса тяжело вздохнула, сейчас она не могла полностью поверить тому, кто назвал ее своей королевой, и должна была объяснить Атланте почему. Богиня тьмы мягко посмотрела на запутавшуюся женщину и негромко проговорила: -Власть меняет всех, Атланта. Она портит хороших людей. Когда Аид был без своих сил и без памяти, он был одним человеком, но обретя то, что ранее потерял, он мог измениться. Я не знаю, какой была до потери памяти, но Геката сказала, что я была другой и, скорее всего, это так. Это доказывает, что и Аид мог измениться. Ему не зачем было желать тебе зла, ведь ты помогла ему вернуть власть. - Атланта мучительно накрыла ладонями глаза и Аилса встала с кушетки. Она подошла к кузнецу и мягко обняла ее за плечи, стараясь успокоить. - Поверьте, дорогая, я не заявляю, что Аид злодей, я просто делаю предположение, которое вполне может оказаться ложным. Вам не стоит воспринимать все так близко к сердцу. Как странно было все это ощущать. В поддержке и объятиях сейчас нуждалась Аилса, но вместо этого богиня тьмы была крайне спокойна и вежлива. Она утешала Атланту, которая в принципе была не причастна ко всему этому и должна была быть спокойной, но эмоции не позволяли ей остаться в стороне. В итоге успокаивать разволновавшуюся женщину-кузнеца стала Аилса. Впрочем, ей это было не в тягость, более того, она не могла представить, как утешают ее саму. Внезапно белокурая дева встрепенулась в объятиях богини и посмотрела на королеву так, словно произошло нечто неожиданное. Богиня замерла в ожидании и Атланта вновь заговорила. Она попробовала допустить тот вариант, что кто-то навеял на Аилсу беспамятство в целях подчинить себе. Но зачем? Должна быть причина, и заключалась она, скорее всего, в могущественной силе, что дремала в Аилсе. Почему-то королева не испытала радости узнав, что за нее борются сразу два бога. Атланта в бессилии обратилась к Аилсе, умоляя ее сообщить, на чьей же стороне она боролась прежде. Богиня не в силах выдержать взгляда своей собеседницы, в отчаянье опустила глаза, однако кузнец попросила этого не делать, она умоляла смотреть на нее. Аилса, наверно, слишком резко подняла взгляд своих ожесточенных глаз и впилась в медовые очи Атланты, что не унималась и продолжала засыпать вопросами. -А боролась ли? - Тихо спросила она. Ведь действительно, никто не говорил, что Аилса была на какой-то из этих двух сторон. Она вполне могла быть третей стороной или вообще посторонней. - Я не знаю, шла ли я против Аида или Гекаты или вообще была не причастна ко всему этому. Я ничего не помню... Скорее всего, я была оружием... Так сказала Геката и, видимо, оружием в руках Аида. Значит, против него идти я не могла. Однако Геката очень старается открыть мне глаза, но зачем, если я шла против нее? Остается вариант, что я была нейтральна...Хотя есть и другое предположение... - Аилсы обняла себя за плечи и посмотрела в сторону балкона. Ей тяжело было это говорить, а еще сложнее осознавать. - Аид и Геката может и не пытаются меня переманить... Возможно, они пытаются обезвредить меня или уничтожить. Беспамятство отличный выход обезвредить меня... Ведь я ничего не буду помнить. Осознавала ли Атланта, что своими речами внушала богине еще большую нерешительность? Она путала Аилсу еще сильнее, отчего в голове становилось еще больше вопросов. Какие бы ситуации женщины сейчас не допускали, во всех случаях богиня тьмы выходила могущественным противником, которая вела ожесточенную борьбу. Но в голове никак не укладывалось, что она была злодейкой. Она ведь не такая... Аилса тяжело вздохнула, чувствуя невыносимую ношу у себя на груди, а затем нервно провела рукой по волосам. Она запуталась еще сильнее и, казалось, узел этот не распутать. Атланта была права, Аид ничего ей не расскажет, лишь только то, что хотел бы, чтобы она знала. Геката могла делать тоже самое, возможно, все ее слова просто ложь. Правда была в том, что Аилса потеряла память, и никто из двоих богов не собирался открывать ей глаза, по крайне мере полностью. И еще одно. Она потеряла память не случайно, это кто-то сделал нарочно. Атланта раскрылась, сказав, что шла не за королевой, а хотела осмотреть замок в поисках зацепок. Она сама решила впутаться в это дело и даже не понимала, как теперь увязла. Кузнец вспомнила, что оставила Джиора с Аидом, дабы первый контролировал ситуацию, правда она была не уверена, что молодой воин справиться. Атланта мучилась, не зная теперь, как вести себя с Аидом, да и ей совершенно не хотелось лгать. Аилса взволнованно посмотрела на свою собеседницу и та заверила ее, что этот разговор останется тайным. Богиня облегченно выдохнула и благодарно улыбнулась. -Спасибо. Видите себя с Аидом так же, как и прежде. Вы не враг ему и он не причинит вам вреда. Проговорила королева, слушая, как Атланта предостерегает ее насчет Гекаты. Кузнец очень точно подметила, что богиня мрака может искать встречи с Аилсой, дабы окончательно все прояснить, и сама возлюбленная Аида не была против. Вот только Атланта ее в этом не поддерживала, считая, что речи Гекаты могут быть обманчивыми. Она предложила сначала исследовать замок и Тартар, которые наверняка хранят о ней историю. Внезапно Аилсе пришла в голову потрясающая идея, и она даже просияла. -Я богиня, а значит, у меня есть жрецы и те, кто молится мне. Думаю, они смогут рассказать мне, кто я такая. Но для этого мне придется переместиться в мир живых. Аид может заподозрить мое отсутствие и вам, Атланта, придется прикрыть меня. Поможете ли вы мне в этом? Кузнец уже стояла на ногах, видимо желая помочь богине в поисках воспоминаний. Она спросила про реку и как далеко она находится, желая самолично на нее посмотреть и место, окружающее ее. Аилса нахмурилась, пытаясь вспомнить дорогу и саму реку, затем морщинки между бровями разгладились, давая понять, что она вспомнила местонахождение реки. Однако Атланта сказала, что сейчас не время и им лучше вернуться в зал. Богиня кивнула и поднялась с кушетки, расправляя послушный шелк своего платья. Она уже открывала дверь, когда белокурая дева предупредила ее о возможных вопросах Аида. -Я надеюсь, вы мне в этом поможете. Аилса улыбнулась и как вежливая хозяйка пропустила вперед сначала Атланту, затем вышла сама, прикрыв плотно дверь. Две сильных и совершенно разных женщины шли по запутанным коридорам. Кузнец вполне могла здесь заблудиться, но богиня откуда-то знала дорогу, словно всю жизнь жила здесь и знала каждую дверь. Она шла уверено подняв голову, величественная и гордая, как настоящая королева. Ничто не выдавало в ее виде того, что было внутри. Вскоре они подошли к дверям и прежде, чем открыть их, Аилса улыбнулась и мягко коснулась плеча Атланты. -Улыбайтесь. Богиня тьмы плавно повела рукой и от этого жеста двустворчатые двери медленно начали открываться, открывая взору двух женщин все тот же торжественный зал, полный людей.
Аид: Мужчина уже планировал, как бороться с Аилсой, если та всё же вспомнила прошлое. Картина в зале не представляла особого значения для гостей, они привыкли видеть в царстве одних соратников бога. Мимолетно бог поглядывал на Джиора, чтобы тот не мешался под ногами, но видимо волноваться о нем не следовало, так как гость развлекался с нектаром богов, на смертных оно действует иначе. Бывало мужчина понимал, что весь этот спектакль не уместен, что богиню тьмы не остановит даже целая армия обычных солдат, против магии не устоять. Он не знал, сколько ему ещё придётся находиться в таком положении, может быть несколько минут, а то и часов. В очередной раз бог посмотрел на воина, который уже в конец был пьян, мужчина покачал головой и в это время раздался стук в дверь. Все в зале приготовились к появлению чего-то опасного, но когда Аид взмахом руки раскрыл огромные двери, то в зал вбежало пару солдат. Увидев своих, все расслабились и вздохнули с облегчением, но не тут было. Отдышавшись один из воинов начал разговор с владыкой. - Аид там-там… - Говоря торопясь начал рыцарь. – Геката. – Брови бога нахмурились. – Мы застали её с Аилсой на балконе одной из покоев, но, к сожалению она скрылась, мы не успели не чего сделать, так же как Аилса не захотела с нами идти. Владыка мы не можем точно сказать, был между ними разговор, но явно королеву что-то тревожило, раз она не пошла с нами. Взгляд Аида упал сразу же на Джиора, оценив ситуацию, в какой был воин, бог не знал что думать. Ведь сейчас сказанное им может повлечь рассказ потом Атланте от её спутника. Махнув рукой солдатам, что бы те перестали паниковать. Аид приблизился к рыцарям и провёл рукой по доспехам одного из них. Двери в зал захлопнулись, и Аид почувствовал страх в глазах всех присутствующих. - Проклятье, она всё же добралась до неё. Будьте бдительны, боюсь Аилса уже не та, за которую себя может выдавать. Будьте все наготове. Джиор прекрати хлестать нектар, а то дальше от тебя не останется не чего. Мужчина с тяжелым вздохом отпустил руку с плеч рыцаря и вернулся в круг чемпионов. Мужчина начал что-то шептать себе под нос, и после место одного бога появилось ещё четыре Аида, но это были всего лишь иллюзии. Они разошлись так, чтобы можно было подумать на каждого что он тот самый владыка царства. Иллюзии заняли расположение на троне, в центре чемпионов, и возле стола, настоящий же с одной из иллюзий отошел к гостям. Благо бог не отдавал приказ своим копиям, а смело мысленно через них мог передавать все, что хочет сказать. Естественно начинал он с центральной иллюзии, которая была подле чемпионов. - Мы попробуем сделать первый шаг, на тот случай если к нам явятся не званые гости. Вот уже все расслабились, как неожиданно двери сами по себе стали открываться, и сквозь щели Аид уже видел Аилсу и Атланту вместе. Что же ты так открываешь двери, неужели ещё не чего не вспомнила. Эмоции богов были одинаковые, чтобы их не могли распознать.
Атланта: Ничто в мире не происходит по воле случайности, ничто не проходит бесследно. Вот так, намереваясь разрешить одну проблему, Атланта оказалась свидетельницей иных, ещё более пагубных происшествий, и до конца не раскрытых. Какая, однако, пугающая неизвестность. А страшна она тем, что имеет больше путей к поражению, и всего один из них является верным. Ещё один чёртов лабиринт, выход из которого будет найден не скоро. При помощи кузнеца Аилса надеялась вернуть хотя бы малую часть своего прошлого, когда как сама спартанка искала истину в её словах. Так много спорных предположений… неверных доводов и заключений… И даже понимая, что твои необоснованные подозрения нелепы, ты всё же допускаешь их возможную реальность. Допускаешь, но всё же стараешься переубедить в том себя и свою собеседницу. И далеко же могли зайти две женщины в своих открытых размышлениях, если бы не желали проявлять понимание друг к другу, и хотя бы прислушиваться. Вся сложность имевшейся действительности не особо ввела в шок сильную деву, но даже она потерялась в туманности навеянных сомнений, побуждающих не просто спутать друга с врагом, но и вовсе лишиться видимости правильного и ложного. В сущности высказывания спартанки могли иметь свою правду, которой, может, и не следовало пренебрегать. Но ведь и королева говорила суть. Для неё всё являлось чужим и незнакомым. Потому отсутствие каких-либо личных симпатий, позволяло ей воспринимать ситуацию более объективно. Да, имелось и стороннее влияние, но всё же, начиная писать свою историю заново, богиня искала решение только исходя из своих собственных дум. Атланта же давно себе не принадлежала. Её мысли всегда занимали тревоги о тех, кто был не в силах поравняться с бессмертными создателями и отстоять свою жизнь. Её голос это речи множества людей, пытающихся достучаться до высших сил. И она одна за них говорила. Страх за безопасность земного мира извечно подталкивал кузнеца к поспешным выводам, не позволяя быть осторожнее. В отличии от могущественной красавицы, что хоть и пребывала в беспамятстве, но эта уязвимость далеко не делала её слабой. Аилса оставалась верна своим убеждениям, и как же она была восхитительна в момент сохранения своей величественной стати, как бы тяжело ей сейчас не приходилось. Богиня говорила о том, что власть меняет всех… и она была права. Атланта и сама понимала это, да только отказывалась верить, тщётно отыскивая весомые мотивы того или иного действия со стороны Аида. Его избранница знала, что творилось в душе кузнеца, да та и не особо скрывала своё отчасти субъективное мнение. Оно уже тогда казалось таким поспешным и неверным. Однако имелись границы, которые Атланта не могла переступить. И вправду спешить с выводами не стоит. Рано или поздно жестокий затейник покажет себя. Но только когда все его тайны будут раскрыты. Казалось бы допустимость о том, что Аилса ранее пребывала на нейтральной стороне, должны были облегчить задачу. По крайней мере богиня могла не являться врагом Аиду, что уже говорило о ней, как о лице не нёсшим умышленную угрозу. Но вот когда речь зашла о возможном намерении двух богов её уничтожить… спартанка отрицательно покачала головой, сразу отбрасывая подобные доводы. - Выход отличный, но не действенный. Пребывать в неведении постоянно вы не сможете. Королеве Тартара особенно не пристало быть запертой в собственном замке. Не понимаю, какие цели движут Аидом, но он явно поступал несколько бездумно, если полагал, что сможет прожить с вами во лжи целую вечность. Мотивы Гекаты в таком случае мне так же не особо ясны. Ведь не с ума свести она вас намеревается. Но поскольку ведёт длительную борьбу с Аидом, то наверняка желает сокрушить его с вашей помощью. Да, верно, вы имеете право знать о себе. И да, лучше нам пока не делать никаких поспешных выводов. Хотя, в подлых намерениях Гекаты я сомнений не имею. Зло ни о ком не печётся, кроме себя. Не позволяйте ей управлять вашим сознанием, - это не было попыткой отстоять свою точку зрения, Атланта просто не хотела принимать благие умыслы тёмной стороны. - Не за себя я боюсь, королева. А за тех, кого веду за собой. Я уже привыкла всюду следовать одна, знаете, временами это становится в тягость, но мне так даже спокойнее. Много легче, нежели всё время думать, что кто-то может пострадать из-за меня. Вот и корю себя за то, что позволила молодому парню участвовать во всём этом. Вами было сказано, что власть меняет всех. Тогда что же помешает ей сделать друга врагом? Верно, нельзя быть уверенными, что это невозможно. Потому я готовлю себя ко всему. Атланта умолчала о том, что когда-то на собственной шкуре испытала всю ярость бога мёртвых. Ему был присущ лютый гнев, и он вновь проявился в глазах правителя, когда тот запрещал кузнецу вспоминать прошлое при его возлюбленной. Тогда былая картина возможной опасности вновь предстала перед глазами. Что если владыка Тартара и на этот раз перестанет себя контролировать?.. Любовь к Аилсе и страх за её жизнь изводили его сердце, или он боялся оказаться уличённым в обмане? Выяснить очередное зарождение угрозы удастся лишь переговорив с Аидом лицом к лицу, и желательно не подле той, чьё присутствие при личных разговорах может снова спровоцировать негативную реакцию давнего друга. И королева была готова предоставить спартанке такую возможность, заявив, что отправится искать правду на земле у своих жрецов. Атланта не имела ничего против её решения хоть и понимала, что опять берёт на себя слишком много. Понимала, но по другому действовать не могла. Ведь всё происходящее в мире мёртвых касалось не только богов, но и людей. И хотелось бы не впутывать во всю эту грязь Джиора. Но парень был не каким-то простолюдином, неспособным защитить себя и других, он являлся воином, которому была далеко не безразлична дальнейшая судьба обоих миров. При случае надо будет поделиться с ним, предупредить, дабы миновать излишних неприятностей. Однако донести всё некогда узнанное выйдет не так то просто, когда надобно всегда находиться подле Аида, а то чрезмерная подозрительность бога может в очередной раз подтолкнуть его к неуместным и пагубным действам. И вопрос ведь заключался не в том, как именно Атланта станет занимать внимание владыки Тартара, а в том, сможет ли она противостоять его могуществу коль ситуация ненароком выйдет из-под контроля… Какой бы физической силой не наградила природа женщину-кузнеца, она всё же оставалась созданием из плоти и крови. И сколь бы не была сильна её воля, душа всё же являлась хрупка. Ей была присуща и боль и страдания… и смерть… Да нет… не могло подобное произойти. Какие бы страшные тайны не хранило прошлое Аилсы, правитель подземного царства не мог быть в том замешан. Да, их разговор со спартанкой не особо заладился по началу, но это тоже далеко не весомый повод для обвинений. Надо бы всё же любыми путями задержаться во владениях Аида, и подробнее выведать хоть от него самого, хоть тайком узнать что-нибудь через его прислужников, кто являлся автором всей этой путаницы. - Это будет достаточно не просто, если учесть, что Аид контролирует практически каждый ваш шаг. Но думаю, мы найдём что обсудить с ним в ваше отсутствие. И всё же долго не задерживаетесь. Его доверие ко мне может вскоре оказаться исчерпанным. Дружба дружбой, а утаивание чего-либо всегда порождало разлады. Позже спартанка улыбнётся в ответ и согласно кивнёт на просьбу королевы о помощи в момент возможных расспросов со стороны её избранника. Но эта улыбка будет не настоящей. В сознании кузнеца шла не менее ожесточённая борьба, как бывает, когда теряешься и не знаешь, идёшь ли ты вперёд с каждым следующим шагом, или же наоборот всё более отдаляешься от истины. Но выбор делается один раз. И нужно либо идти до конца, либо и вовсе не следовать обманчивой дорогой. Предложив возвращаться на праздник, и дождавшись утвердительного ответа, Атланта первой вышла в коридор и на протяжении всего их следования в зал пребывала наедине со своими мыслями. Некое потаённое чувство зарождало ожидание чего-то не доброго. Словно бы женщина вот-вот посодействует в какой-то пагубной затее. Остерегая королеву, спартанка думала, что и сама сохраняет бдительность, но, увы, именно ей то вскоре и грозили потери. Чиста и невинна добродетель героев, чьи сердца, огрубевшие от множественных шрамов, продолжают излучать живое тепло спустя долгие годы воин, предательств и лжи. Они не слабы, нет, однако способны быть обманутыми теми же по виду светлыми намерениями своих врагов, которым не о ком горевать и терять им нечего, кроме своих же краденных богатств. И не сказать, что в том заключалась их неуязвимость. Они имели власть, но всегда оставались одни хоть окружённые тысячами преданных рабов. Они всё равно оставались бедны. В том и является вся ничтожность злости и алчности. Их невозможно насытить, они всегда будут толкать к большим потребностям и разрушениям, покуда не уничтожат и своего создателя, которому прежде даровали могущество. И Атланта опасалась, кабы это же зло не отравило благородные взгляды Аида. Хотя, после достаточно спорных высказываний Аилсы, кузнец уже начинала сомневаться, знала ли она своего давнего друга вообще. Вот тяжёлые двери зала отворились, и ведомая советом богини улыбаться, спартанка попыталась проявить на лице радость, и она была выказана достаточно искренне, но тут же исказилась, когда в глаза бросилось какое-то безумие шутливых видений. А именно, кузнец смотрела уже не на одного правителя Тартара, которого ожидала заметить за столом, живо беседующим с Джиором. Её растерянный взгляд недоумённо начал метаться по комнате, насчитывая ещё четверых владык подземного мира, не являвших совершенно никаких различий, ни одеяниями, ни поведением. Что в такие моменты говорит разум? То ли вина было много, то ли психологических потрясений, а скорее Аиду вновь захотелось себя показать… Изменившись в лице, Атланта обратила вопросительный взгляд на сидевшего на своём месте, и заметно порозовевшего от непрекращающейся выпивки, воителя, требуя от него объяснений. Но, видя, что парень был удивлён не меньше, не стала к нему обращаться. Продолжая стоять подле Аилсы, кузнец одним глазом покосилась на неё, да молвила, едва слышно: - Это что же… спутанность мыслей начала сказываться в моём сознании жестокими галлюцинациями, или вы тоже замечаете, что ваш избранник... как бы помягче выразиться… размножился… Атланта понимала, что положительный ответ навряд ли облегчит её восприимчивость ко всей непонятной ситуации, и совсем не для того кузнец обратилась к королеве, ей просто хотелось услышать её голос. Так хотя бы станет понятно, что чувствует на данный момент она сама. Вполне сознавая, в чём заключалась причина таких серьёзных мер, содеянных богом, спартанка вышла на середину большой комнаты, и стала внимательно оглядываться, словно пребывая в поисках настоящего Аида. Но позже её прямой взгляд вновь остановился на юном друге, которого спартанская дева оставила, дабы поумерить воинственный пыл бога мёртвых, а не затуманивать попойками ясность собственного рассудка. - Как вижу, Джиор, скучать тебе не приходилось, - саркастично проговорила сильная женщина, держа руки на поясе и пытаясь оценить всю странность очередной забавы бога. – Разносторонность твоей фантазии всегда меня восхищала, Аид, но может, ты оставишь эти загадки и явишь нам себя настоящего? А то боюсь, что и королеве вскоре придётся обзавестись своими клонами в пару к твоим. Атланта уже подготавливала себя к тому, что задуманную игру правитель Тартара по одной лишь её просьбе не закончит. Чего говорить, подобная выходка совсем не красила бога, который предпочёл прятки открытому бою с недругами, если те вдруг надумают заглянуть на праздник. И отчего-то казалось, что скрывался Аид в первую очередь не от Гекаты. Он истинно опасался свою королеву. Жаль, только спартанка не придала значение такой мысли. В её глазах владыка сам себя изводил страхами, не в состоянии даже вздохнуть спокойно в собственном замке. И ведь это была только его вина. Следовало выманить богиню тьмы, хотя бы попытаться загнать в ловушку эту нечисть. А получалось, что это Геката заставляла их чувствовать себя в западне. И вот, вместо того, чтобы держаться друг друга, они отравляют свои разумы подозрениями. Более лёгкой победы для противника не сыскать, когда твои враги вот-вот начнут уничтожать своих же. В этом замке становилось куда опаснее, нежели за его пределами. С каждой минутой новые сюрпризы. - Ну-ка вставай, - скрепив сильные руки на плечах парня, Атланта подняла его с кресла, крайне недовольная тем, сколь одурманен его взгляд. – Что же ты меры не знаешь. Так забудешься и надумаешь ещё насытить желудок здешней пищей, да совсем пропадёшь. Ох, Джиор…, - не тая своего негодования, кузнец посмотрела через плечо на Аилсу, затем вновь стала разглядывать пятерых владык подземного мира. – К чему эти прятки, Аид? Так можно веками просиживать взаперти, пока твои враги, словно хозяева, будут разгуливать по твоим владениям. Воины у тебя может и сильные, но видно и им не дано предоставить тебе полную защиту, раз уж ты в итоге прибегаешь к подобным хитростям. Твоя королева снова здесь, и сейчас ей ничто не угрожает. Дева Спарты положила ладонь на плечо Джиора и слегка надавив, заставила его сесть на прежнее место. Она вновь направлялась в сторону богини, мельком поглядывая, не надумывает ли воитель пригубить ещё вина. А то кабы не пришлось просить для него отдельные покои. Её взор был в ожидании устремлён на Аилсу, как будто говоря ей в молчании, что сейчас произойдёт то, чего они изначально ожидали по возвращению в главный зал. Аид, несомненно, заговорит о Гекате, если и вовсе не разразится гневом в противовес сдержанности женщины-кузнеца. Вот так, быстро светлый праздник сменила пасмурность напряжённой тишины…
Аилса: Огромные двери медленно распахнулись и Аилсе, показалось, что ее сердце вот-вот остановиться от волнения. Внешне она, как всегда, была спокойна и величественна, но никто даже не подозревал, что творится внутри королевы Тартара. Она могла спокойно дать совет другим, как сделала это с Атлантой и велела ей улыбаться, дабы Аид ничего не заподозрил. Сама же она успокоиться не могла и лишь то, что ее лицо практически всегда было спокойным и безмятежным часто выручало ее. Однако даже Аилса не смогла скрыть удивления, когда вошла в торжественный зал вместе с Атлантой. Здесь все изменилось после ее ухода. Гости были напряженны и испуганно взирали на свою царицу. В центре зала стоял все тот же круг чемпионов, а среди них Аид. Но стоило взгляду пробежаться по всей комнате, как она заметила множество копий бога подземного царства. Все они были идеально подобраны, и их было не отличить от Аида, но все же одна из копий была настоящей. Вот только какая? Да и какая разница? К чему вообще бог подземного царства устроил этот цирк? Аилса начала злиться на Аида, совершенно не понимая помыслов, которые могли побудить его на подобное. Перепрыгивая взглядом с одной копии на другую, богиня услышала тревожный шепот кузнеца, что все еще стояла рядом. Это привело Проклятую в чувства, сменяя растерянность на холодную злость. -Нет, Атланта, думаю, это не галлюцинации. У нас двоих одновременно они произойти не могли. – Не глядя на белокурую женщину, проговорила Аилса стальным голосом, даже не собираясь переходить на шепот. В отличие от бога подземного царства, ей нечего было скрывать. – Скорее всего, моему правителю что-то взбрело в голову. Аид, не объяснишь ли ты нам, что за цирк ты тут устроил? Требовательно спросила царица и сделала пару шагов вперед, приближаясь к чемпионам и одной из копий бога. Ни на одной из фигур она не задерживала свой яростный взгляд, ведь до сих пор не знала, кто из них настоящий Аид. Аилса изменилась с тех пор, как вышла из этого зала. Она держалась более уверенно и величественно, не осталось и следа от той кроткой и испуганной девушки, которую Аид вытащил из реки. Богиня менялась на глазах, постепенно превращаясь в ту же, коей и была раньше. Характер не изменить и не стереть, он останется прежним. Лишь воспоминаний нет о том, что совершила и то, что хотела совершить. Так же не было и той ненависти к Аиду, лишь светлая любовь и благодарность. Она многого не помнила, но стальной характер сохранила. Услышав голос Атланты, которая теперь обращалась к своему смертному другу, Аилса внимательный взглядом коснулась Джиора. Судя по растерянному взору и покачиванию тела, воин был сильно пьян. Уголки губ богини дрогнули в желании приподняться и нарисовать улыбку на устах, однако женщина сдержалась, понимая, что Атланте, наверно, это не понравится. Она волновалась за своего друга, но видимо решила оставить это на потом, так как присоединилась к Аилсе и тоже стала требовать от Аида прекратить данные развлечения, пригрозив тем, что богиня тьмы тоже может обзавестись клонами. Женщина с удивление в глазах и восхищенной улыбкой посмотрела на Атланту, поражаясь ее смелости. Не каждый может так разговаривать с богами. Более того, кузнец пришла в царство мертвых, как друга Аида, а всего за пару часов стала подругой его королевы и отстаивала именно ее точку зрения. Значит, Аилсе все же удалось посеять в этой светлой душе зерно сомнения. Атланта подошла к Джиору и, по-доброму ворча, подняла его на ноги. Богиня внимательно следила за тем, как воин не может навести взгляд на свою боевую подругу, и слегка шатается. Следующее обращение Атланты заставило смягчиться Аилсу, ведь женщина-кузнец четко дала понять Аиду, что его королева снова здесь и в безопасности, а значит, надобность в клонах отпадает. Почему-то об этом богиня совершенно не подумала. Быть может и правда, Аид пытался не ее одурачить, а Гекату? Возможно, богиня мрака уже успела побывать здесь… Атланта даже не представляла, что не только спасла Аида от гнева его королевы, но и дала ему зацепку на то, как можно объяснить все происходящее и при этом не выглядеть глупцом. Другой вопрос, сможет ли бог подземного царства додуматься до этого и воспользоваться подкинутым шансом. Атланта посадила Джиора обратно в кресло и подошла к Аилсе. Она выжидающе смотрела на королеву Тартара, порой бросая надзирательские взгляды в сторону одурманенного воителя. -Атланта, дорогая, - мягко начала богиня, коснувшись плеча сильной женщины, - быть, может, я провожу Джиора в комнату, где он сможет отдохнуть и проспаться. Поверь, тебе не стоит волноваться, там ему ничего не будет угрожать. Аилса видела, как гостья из мира живых волнуется за своего друга. Она несет за него ответственность и только потому, что пошла за богиней, оставила Джиора без присмотра. В итоге горе-воитель умудрился не увидеть тонкую грань и напился вина из амброзии. И чтобы Атланта не волновалась, Аилса вежливо предложила отправить его отдыхать. Но тут была и иная выгода. Пока богиня будет провожать Джиора до опочивальни, женщина-кузнец сможет поговорить с Аидом, как и просила ее Аилса. Это был отличный шанс оставить их вдвоем, при этом не вызвав подозрений. -Ты ведь не возражаешь, любовь моя? Сладким голосом спросила богиня, переводя взгляд с Атланты на одну из копий Аида. Кто ж знал, что именно эта копия не являлась клоном. Аилса смотрела точно в глаза настоящего бога подземного мира, от которого все еще ждали объяснений.
Аид: И вот этот момент настал, все копии бога насторожились вместе с настоящим, чтобы делать так все, чтобы некто не мог выследить бога. Но ситуация как оказалось не была напряженной. Ведь девушки вошли в зал, без какой либо агрессии что и удивило бога. Сколько ты будешь играть в заблудшую душу. Подумывал про себя владыка. Тут конечно мужчина уловил взгляд Атланты, которая не понимала что происходит. Безопасность бога выдавала его, тем, что он не доверяет не кому кроме себя, даже от своих слуг он скрылся в тени иллюзий. Вот сидящая копия за столом на одном дыхании опустошила кубок и тихонько без малейшего звука поставила на стол. Каждая иллюзия делала то, что в голове Аида планировалось, он не делал ни каких движений в сторону копий, чтобы отдавать им приказы. Сам он выполнял обычный распорядок, как и все боги. Ну что же начнём. И после этих мыслей сидящий на троне Аид встал и заговорил. - Моя дорогая Атланта это всё для моей безопасности, ведь ты знаешь, как мне скучно сидеть в этом замке и выполнять обычный распорядок дня. – На этом слова из его уст утихли, но их продолжил бог, который допивал второй кубок нектара. – Ведь если я раз и навсегда уничтожу своих врагов, то будет совсем не интересно, находится тут, а пока существуют враги, моя жизнь будет не так скучна. Нельзя было не обратить внимание на бога стоящего в центре зала, который всем своим видом показывал, какой он главный сейчас, хоть и всего лишь копия. Он положил руки на плечи чемпионов и прищурился, оглядев девушек. Тихий смех выдавал его, сдерживаться он не мог и поэтому, как и очередная копия вступил в разговор. - Не могу не согласиться свыше сказанным, что безопасность выше всего. А ведь именно в этом зале сейчас и находятся предатели, которые пользуясь моей добротой, проникают ко мне в доверие, и только и ждут пока я отвернусь, чтобы нанести мне удар в спину. Они думают, что тьма затмила мой разум. – Мужчина взмахнул рукой, и чемпионы обнажили свои клинки во все стороны даже против слуг Аида. – Как говорят на земле, доверие надо заслужить. Либо проверить его. Я не говорю, что ты Атланта изменилась, но твоё поведение не оправдывает тебя сейчас. – Аид всё не знал, как подойти с вопросами к Аилсе, но все, же не стал медлить и обратил свой взор на королеву. – Аилса свет моей души, как тебе Геката старая моя знакомая с которой вот уже много веков мы ведём войну, а ведь когда-то она была прекрасной девушкой, вот что делает власть с нами, если её взять больше чем положено. Я хоть и люблю власть, но я всегда предлагаю шанс исправится, увы, Гекате захотелось иметь куда больше чем ей полагалось, не говоря уже о её союзниках. Два последних объекта стояли у стенки позади стражи и слушали внимательно всё сказанное. Аид даже удивился, как копии играют хорошо свою роль в качестве правителя Тартара. В конце концов, Аилса сделала умный ход для уединения под прикрытием Джиора. Аид конечно понимал, что сейчас у богини ещё больше вопросов и сомнений по всему происходящему, и сопротивляться Аилсе он не стал. Настоящий бог с копией в один голос произнесли. - Конечно, проводи его в покои, и будь осторожна ведь послушников, как и самой Гекаты можно ожидать где угодно. И на этом боги замолчали, надеясь услышать взаимный диалог от девушек.
Атланта: Мало что изменилось после, казалось бы, достаточно убедительных замечаний женщины-кузнеца. Бог подземного царства не то чтобы не внимал здравому мнению, а даже наоборот, считал свои действия очень уместными и даже имеющими некую пользу (разве что для него самого). Пуще всего в смятение вводила его завсегдатае спокойствие, когда даже две довольно сдержанные и умеющие себя контролировать, женщины не смогли скрыть всего постигшего их удивления. Атланта пребывала в наибольшем возмущении, недоумевая, почему Аид решил прибегнуть к своим божественным трюкам именно сейчас. Да, неожиданное вторжение Гекаты в его владения заставило насторожиться всех находящихся в замке. Но ведь и прежде допускалась такая возможность, и ещё до появления кузнеца, владыка Тартара вёл борьбу с богиней тьмы, наверняка готовя себя к любому нашествию недругов. Но отчего-то такая ярая маниакальность себя обезопасить стала проявляться в правителе только теперь, а ведь ещё на их с королевой празднестве, Аид был очень весел и безмятежен, никого ни в чём не подозревал, и «братьями-близнецами» себя не обеспечивал. Но сейчас, все те тайные опасения, что он так упорно в себе хранил, начинали овладевать ясностью его рассудка, отсутствие возможностью кому-нибудь открыться, склоняло Аида к маниакальному недоверию, об истинных причинах которого Атланта даже догадываться не могла, полагая, что бессмертный правитель попусту боится Гекату и её союзников. Откуда же было знать, что весь этот фарс был затеян для женщины, которой всеми силами желала помочь спартанская дева. Её, её более всего остерегался бог. Только её… Но оставаясь в том не просвещённой, кузнец продолжала сопоставлять собственные предположения, заводящие её в тупик, как в сущности потрясали и речи самого Аида… а скорее Аидов, поочерёдно берущих слово, из которого весь последующий состав предложений нёс в себе множество противоречий и какого-то непонятного восторга, с которым избранник(и) королевы, излагал(и) суть своих бессмысленных поступков. Атланта ужасалась правде о том, что бог мёртвых был даже рад своему незавидному положению, и забавлялся возможности развлечься, когда на кону стояла безопасность не только его царства, но и живых людей. Что за нелепость?!.. Сильная женщина подвергла риску себя и Джиора, когда последовала в мир теней. И всё для чего? Чтобы после наблюдать веселье Аида, измучившегося от скуки, и оказывать ему в том поддержку?.. Голова шла кругом от подобной глупости, что к несчастью совсем не была похожа на шутку. Всё более меняясь в лице, Атланта стояла посередине зала и молча переводила взгляд с одной копии на другую, её руки всё так же были на поясе, который она поминутно мяла пальцами, пытаясь сдержать своё негодование. Бог вновь заговорил о предателях, которыми якобы могли оказаться и его верные поданные. В знак предосторожности, он делает всего один жест, на который сразу реагируют его вооружённые рыцари. Мало приятного, когда на тебя наводят мечи. Спартанская дева не являлась исключением, хотя её куда меньше удивило подобное отношение, нежели прежде доносимая фраза о «скучной жизни без врагов». Правитель Тартара поспешил пояснить смысл подобного предостережения, сделав замечание и женщине-кузнецу, поведение которой её, оказывается, совсем не оправдывало. - Собственно, как и вся странность твоих поступков заставляет многих насторожиться, Аид, - не тая своего разочарования, Атланта оставалась прямой в ответах, уже особо не задумываясь, копия её выслушивает, или же настоящий бог. – Я всегда уважала справедливость твоего правления, и ценила, имеющуюся в тебе черту милосердия. Но как-то не сходится доказанная однажды благодетель с пагубным намерением весело проводить свой досуг, подвергая опасности не только тех, кто находится в твоём царстве, но и всецело невинные души, пребывающие в загробном мире, а так же людей, ещё познающих свою жизнь на земле. Ты желаешь себя обезопасить, я это понимаю. Но и видишь в том некое развлечение для себя. Правильно ли это? Не слишком ли велика ставка в задуманной игре?.. Речь кузнеца излагалась без резкого тона, она всего лишь желала достучаться до Аида, услышать понимание в его суждениях, подтверждающих осознание неверности выбранной позиции. Ожидая ответа, Атланта вдруг почувствовала чьё-то прикосновение на своём плече и обернулась. Подле неё стояла королева, и к своему сожалению сильная женщина не успела скрыть свою растерянность, тенью промелькнувшую в её, наполненных живым огнём, глазах. И это наверняка смогла разглядеть Аилса. Спартанка убрала руки с пояса, внимательно слушая предлагаемую помощь, относительно Джиора, которого богиня хотела лично довести до комнаты, где воитель смог бы излечить свой пьяный недуг здоровым сном. Это было что-то поразительное. И то ли тому сопутствовала искренняя потребность оказать помощь, то ли Аилса просто искала повод вновь уйти. И куда же?.. На секунду Атланта предположила, что вполне догадывается о причине такой спешки правительницы вновь оставить своего избранника, но… Но всё же больше склонялась к мысли о том, что богиня действительно желала проявить заботу о других, и в какой-то мере избавить спартанку от постигающих её тревог. Наивно было так полагать, но стороннюю помощь кузнец всегда воспринимала с благим умыслом. - Я буду вам очень признательна, королева, - со всею теплотой души ответила спартанка, пытаясь улыбнуться, но больше с беспокойством посматривая в сторону своего нетрезвого друга. Аилса тем моментом не то чтобы решила спросить разрешения, но в знак вежливости поинтересовалась мнением Аида, не имеет ли он ничего против, если она проявит заботу о госте. Тот ответил не сразу, прежде задав вопрос своей возлюбленной, очень тактично затронув тему о Гекате, чего давно ожидали обе женщины. Атланта лишь поразилась, с какою осторожностью Аид проявлял свой интерес, сбавляя напряжённость заданного вопроса отдалённым упоминанием о власти, порабощающей всякого, чья жадность не ведает меры. Спартанка перевела задумчивый взгляд на королеву, не смея вступать в разговор. Вопрос был адресован богине, и только ей следовало держать ответ. Сама кузнец постепенно углублялась в раздумья по поводу того, как лучше поступить, если всё же недобрая, запутанная история, происходящая уже даже не между двумя, а тремя богами, затянется на длительное время. А ведь именно так оно и будет. И тут не знаешь, каким окажется твой шаг к поискам истины. Но, зная себя, Атланта не имела сомнений, что вновь не оберётся хлопот, притом эти же хлопоты могут стоить ей жизни. Джиор… Было ошибкой приводить его сюда. Как он желал вернуться на землю, когда они блуждали в темноте, задыхаясь пылью подземного лабиринта. Как им вдвоём хотелось подарить утерянную жизнь даже не самим себе, а друг другу. Только бы знать, что долгая борьба была не напрасной. И осознание всего этого терзало сильную женщину, которая будет не способна простить себя, если окажется повинной в смерти других людей, что уж говорить о потери дорогого ей человека. Не выказав никакого отрицания, Аид позволил своей королеве сопроводить Джиора в одну из предоставляемых комнат. Тогда-то Атланта и испытала на себе всю боль расставания. А всё потому, что уже заранее подготовила себя к прощанию с юным другом. Какое-то время она ещё будет молча провожать его и Аилсу взглядом до самых дверей, пребывая в сомнениях и зачем-то повторно обдумывая то, что давно для себя решила. И только когда воитель, поддерживаемый богиней, оступится и облокотится к стене, так и не дойдя до выхода, кузнец больше не сможет просто стоять и смотреть, понимая, что вернее будет избавить Джиора от всей той непосильной ноши, которую она брала на себя, подвергая тяжбам и парня. Это была не его война. Он выстрадал достаточно. Оказавшись рядом, Атланта помогла королеве удержать еле стоявшего на ногах воителя, что, будучи в таком пагубном состоянии, не смог бы воспротивится её словам, даже если бы внимал всему сказанному: - Выведите его из царства теней, я вас прошу…, - еле слышно обратилась спартанка к правительнице Тартара, упорно делая вид для сторонних глаз, что просто оказывает помощь, не позволяя иным ушам расслышать её речи. – Я не желаю, чтобы он и далее здесь оставался, верните его в мир живых, умоляю. Ведь вам нужна правда. Будет правильнее отправляться за нею сейчас, иной возможности может потом не представиться. Возьмите Джиора с собой, я не хочу подвергать его опасности. Аид не узнает об его исчезновении до времени, а вы поможете Джиору продолжить его добрые дела на земле, ему изначально не следовало быть здесь. Окажите мне эту услугу, Аилса. Даже если бы королева воспротивилась, пояснив, что на данный момент отправляться к своим жрецам не собирается, Атланта повторила бы свою просьбу, ведь скоро, богиня всё же будет вынуждена покинуть подземный мир, иначе обеим женщинам придётся ещё долгое время мучиться в догадках. Так пусть же воитель вновь окажется среди живых людей. Пусть продолжает свой благой путь, он был так молод, ни к чему губить себя, когда на земле в таких, как он, более всего нуждались. Что бы в итоге не вышло, Джиора кузнец видела в последний раз, и она это понимала. Бережно прикасаясь к его руке, спартанка с любящей улыбкой посмотрела в глаза юноше, который лишь позже узнает, что на самом деле произошло, но к тому моменту он, возможно, будет уже далеко отсюда. Всё зависело от согласия Аилсы, но спартанка умоляла вернуть её спутника назад. Она не сможет со спокойным сердцем помогать богине, если воитель останется, там уж они вдвоём будут подвергаться риску. «Мы ещё встретимся, мой дорогой друг. А пока прощай…» Сильная женщина одарила улыбкой и королеву, говоря ей тем самым, что для себя она уже всё решила. Пытаясь избавиться от навеянной грусти, Атланта бодрым голосом (чтобы слышали все) попросила богиню поскорее возвращаться, сама же спешно направилась к Аиду и его трём зеркальным творениям. Никто не узрит на её лице тень расставания, былая сосредоточенность во взгляде и движениях вновь взяла под контроль эмоции чувств. Назрело множество вопросов, которые, кузнец надеялась, не будут проигнорированы. Она не являлась тем человеком, чьё присутствие могло быть неуместным, когда именно её участия пожелали великие Судьбы для того, чтобы вернуть Аиду его, когда-то утерянное, могущество. Сама Атланта за былые предзнаменования не хваталась, но не умела забывать тех, с кем боролась на одной стороне. Да, правителю Тартара может и не дано уже почувствовать свою нужду в других, и к тому же принять помощь смертных. Но прошлые победы должны были научить его гордость той истине, что боги и люди могут быть полезны друг другу, их сплочённость способна послужить великим свершениям. Если бы только смертные не казались такими слабыми в глазах надменных богов… если бы только боги не представали перед нами такими малодушными и жестокими… Обычно Атланта не берётся что-то кому-то доказывать. Но для неё было важно мнение Аида, от которого зависело спокойствие мёртвых и благополучие живых. И если правитель не внемлет её словам и той сути, которую спартанка пожелает донести, тогда благое заключение им не светит. - И как долго всё это будет продолжаться? – спросила Атланта, вновь выходя на середину зала, и обращаясь ко всем четверым богам сразу. – Каким образом ты сможешь обнаружить прислужников Гекаты среди своих подчинённых? И что будешь делать после того, как уничтожишь их? Геката ведь так и останется для тебя недосягаемой, Аид, ты знаешь. Что же предпримешь, дабы выманить её из тени? Кто мог осудить подобные вопросы? Кузнец имела право знать, раз уж её опять пожелали сделать пленницей. И то лишь потому, что она пришла слишком поздно, чтобы успеть застать прежнего Аида, который навряд ли бы позволил себе подозревать женщину, однажды помогшую ему вернуться к власти. Хотя, если говорить по чести, Атланта чувствовала некую вину перед правителем. Сейчас она стояла перед ним, как защитница его возлюбленной королевы, о чём Аид не мог догадываться, но он верно понял, что отношение спартанки к нему резко изменилось. Не так чтобы в худшую сторону, но сильная дева стала более недоверчивой в разговорах с богом, а он ещё как нарочно прибегал к таким абсурдным действиям, которые лишь более подтверждали присутствие его отрицательной стороны. «Власть меняет всех, Атланта. Она портит хороших людей. Когда Аид был без своих сил и без памяти, он был одним человеком, но обретя то, что ранее потерял, он мог измениться» - вспоминала кузнец предостережения Аилсы. Кто же был виновен в том, что с нею произошло? За что на богиню было навеяно забвение? Это и желала узнать кузнец. Правитель Тартара может хранить тайны сколько ему вздумается, но если затронуть главную для него тему, он хоть словом, хоть противоречием, хоть ненавистью, но обязательно выдаст себя. И Атланта была готова рискнуть. Она дала обещание. - Я не могла не учесть, что ты многое предпочитаешь скрывать от своей королевы, - отдалённо начала спартанка, приблизившись к столу и касаясь ладонью пустого кубка, стоявшего напротив места, где ранее сидел Джиор. – Но её сейчас здесь нет, а стало быть, - Атланта оставляет изучение стола и с необычным блеском в глазах оборачивается к Аиду, стоявшему подле своих верных рыцарей, - мы можем поговорить о ней откровенно, – женщина не знала, кто есть настоящий бог, но, заметив, как вытянулись лица у всех четверых, невзначай явила смех, который всё же ненадолго сохранил светлую улыбку на её губах, скривившихся при одном только созерцании безымоциональности правителя, - Ох, Аид, прошу, не смотри на меня так, как будто я примерила твою корону. По-твоему меня не должен был удивить тот факт, что женщина, которую ты якобы знаешь с самого детства, до этих пор, ничего не ведала о твоей вековой знакомой богине тьмы, чья дурная слава не смогла распространиться лишь в тех мирах, которых попусту не существует? Я ведь слышала, что ты ей говорил о власти и давней войне. Ты просвещаешь Аилсу, когда она, будучи богиней, не может не знать того, что происходит в её окружении. Это ли не странность? Кто же она такая, Аид? И почему ты предпочитаешь держать её в неведении, избегая не только упоминаний о своём прошлом, но и всего, что происходит уже даже не в твоих, а в ваших владениях? Нет, постой, знаю, что ты скажешь - Это всё, ради её безопасности. Пусть так. Но как она могла не знать о Гекате? Никакие обязательства, заставлявшие её отлучаться надолго, не могли растянуться на те века твоих длительных войн, о которых она даже не догадывалась, покуда ей не сказали. Невидимые стены, стоявшие перед женщиной-кузнецом, так и сотрясались под каждым ударом её прямого слова. И это не могло быть неверным шагом, ибо если подумать логически, даже не зная о беспамятстве королевы, Атланта всё равно бы заметила всю подозрительность отношений двух богов. Она не открывала правду, не выдавала Аилсу, а всего лишь спрашивала о том, что происходило при ней же. И как же Аид этого не учёл? Он так спокойно делился со своею любимой о давнем знакомстве с Гекатой, что даже не предугадал возможных подозрений со стороны кузнеца. А ведь на месте Атланты любой бы заметил в том странность. Могущественная богиня, избранница самого владыки Тартара, с которой, по его словам, они чуть ли не росли вместе. И что же получается. Не один век знали друг друга, а королева каким-то образом была лишена информации о Гекате, с которой столетиями знаком Аид?.. И он был уверен, что спартанка пропустит его просвещающую речь мимо ушей? Как бы не так. Атланта использовала невнимательность бога в своих целях, явив притворную подозрительность, дабы посмотреть, что же в итоге он скажет. - Ты уже не веришь и мне, Аид. Я это вижу, и не осуждаю, - при этих словах кузнец задумалась о том, что более всего сама являлась обманутой богом. – Однако сюда я изначально направлялась, чтобы оказать тебе поддержку, и помочь… Но меня беспокоит такое видимое непостоянство в твоём поведении. Как бы ты не любил Аилсу, ты ведь и ей не доверяешь. Почему же? И что значат разговоры о скуке, которую ты развеиваешь? Одумайся, Аид, твоё царство уже стало проходным двором для твоих врагов. По твоему бегать от них по всему замку и играть в прятки это веселье?.. Ты можешь хоть всех обитателей Тартара запереть в одной комнате вместе с собой и угрожать им, а само твоё царство тем моментом останется без защиты. Угрозы не помогут, нужны действия. Помнишь всадников смерти? Мы победили их только когда нападали в ответ. А все эти прятки есть ни что более, как попытка оттянуть неизбежное. Разговор приобретал всё больше напряжения. Сильнейшую неприязнь вызывали множественные копии Аида, из-за которых было невозможно сфокусироваться на одних реальных эмоциях настоящего бога. Это уже выглядело смешно. Атланта посчитала нужным прервать свой монолог, надеясь, хотя бы теперь услышать нечто приближённое к правде и не столь шокирующее. Она только сейчас внимательнее стала оглядывать всех тех бедных созданий, чей правитель посчитал их тайными союзниками врага. После своей, довольно смелой, речи, спартанка вполне могла оказаться таковою же. Но она упорно верила, что Аид, если уж и не прислушается к её словам, то хотя бы удостоит её убедительным ответом, не таясь ещё больше прежнего. Однако всё ещё слыша в ушах резкость собственного голоса, Атланта улавливала и иной, незримый для мёртвого сердца звук… такой болезненный… обрекающий… Это неминуемо трещала по швам когда-то обещанная дружба…
Аилса: Аилса с нескрываемым любопытством наблюдала за происходящим в торжественном зале. Она слишком многое не помнила, поэтому пыталась собрать свои воспоминания по крупицам. Вот и сейчас, глядя на Аида и изучая его, она пыталась понять, за что полюбила бога подземного царства и в каких все же отношениях с ним состояла. К слову, мужчина был слишком непредсказуемым и порой его поступки совершенно не поддавались логике. То он был храбрым и смелым, как лев, то слишком трусливым, чтобы остаться в одиночестве в зале, полным верных слуг и воинов. Не уже ли Геката несла собой такой страх и опасность, что даже сам Аид прячется за спины собственных копий? Аилса с королевской выдержкой и спокойствием наблюдала за тем спектаклем, что устраивал ее избранник. Было довольно интересно смотреть на то, как копии бога подземного царства живут собственной жизнью и отвечают так складно, словно являются одним единым организмом. В принципе, так и было, то, что хотел сказать Аид, говорили они. На секунду богиня восхитилась эффектностью зрелища, когда под проникновенную речь о доверии, чемпионы вытащили свои мечи, угрожая абсолютно всем. Поначалу Аилса посчитала, что ее избранник сходить с ума от вечности в подземном царстве и безделья, но потом сам Аид подтвердил ее слова, что все это делается, чтобы не сойти с ума от скуки. С губ королевы слетел тяжелый вздох, она больше не видела смысла в допросе. Поступки Аида может понять лишь он сам и не стоит забивать свою голову подобными загадками. Богиня тьмы стояла в стороне, не вмешиваясь в напряженный разговор между богом и кузнецом. В их голосах слышались разные нотки. Аид отчего-то не доверял той, которая помогла ему обрести бессмертие и силу, а Атланта разочаровалась в собственном друге и скрыто осуждала его. На мгновенье их разговор прервался, и бог подземного царства любезно обратился к Аилсе с вопросом. -Мой господин, - вежливо склонив голову, молвила в ответ королева. – Геката показалась мне довольно странной особой, но к счастью, наше общение с ней продлилось не долго. Вы оказались правы, и моя верность принадлежит только вам. Аилса вновь склонила голову в уважительном и глубоком кивке, после чего пристально посмотрела на Аида. Конечно, в ее словах была сплошная ложь, но это лучше, чем делится с непостоянным богом о своих опасениях. Сначала стоит разобраться во всем самой и сделать выводы, а уже потом лезть на рожон. Почему-то богине показалось, что Аид, описывая Гекату, говорил не только о ней, но и о ком-то еще. Аилса и подумать не могла, что сказанное правителем будет являть собой описание ее самой. Похоже, ответ королевы удовлетворил Аида и он дал разрешение сопроводить Джиора до опочивальни. Женщина благодарно улыбнулась и кивнула на его речи о том, что ей стоит быть осторожнее. -Я буду очень внимательна, мой дорогой. Мне и самой не очень хочется вновь встречаться с этой женщиной, а тем более, с ее последователями. Получив так же разрешение и от самой Атланты, которая несла ответственность за пьяного воина, богиня тьмы плавной походкой подошла к Джиору. Поднять его с кресла оказалось не такой простой задачей, как могло показаться вначале. Молодой воин буквально не мог стоять на ногах. Однако ей удалось поднять его. Держа его за руку и позволяя Джиору облокачиваться на себя, Аилса повела мужчину в сторону дверей. Проходя мимо Атланты, женщина увидела боль в глазах кузнеца, и ей стало жаль эту сильную деву. Богиня улыбкой молвила, что позаботится о Джиоре и с ним все будет в порядке. У самых дверей воин, видимо, почувствовал слабость в коленях и пошатнулся. Если бы не стена, на которую он облокотился, то валяться ему на полу, ведь сил Аилсы не хватило, чтобы удержать его. В ту же секунду рядом оказалась взволнованная Атланта, помогая поднять Джиора. Проклятая видела в ее действиях лишь благой умысел, но затем услышала растерянный шепотом. Взгляд пристальных глаз тут же впился в лицо кузнеца, пытаясь сосредоточиться на ее словах. Атланта умоляла вывести Джиора из подземного царства, видимо, догадавшись, что и сама Аилса собирается в мир живых наведаться. На мгновенье богиня растерялась, а затем лишь едва заметно кивнула, тем самым, давая согласия на просьбу кузнеца. На том и было решено. Выводя молодого воителя из торжественного зала, богиня тьмы вновь увидела печать в глазах Атланты, но это грусть была сильнее прежней, ведь сильная женщина прекрасно понимала, что ввязываясь в дела богов, она может больше никогда не покинуть подземное царство. Аилса и Джиор покинули зал. Как только двери за ними закрылись, королева провела воина по коридору и только после того, как скрылась с глаз стражников Аида, она растворилась в черном тумане вместе со смертным мужчиной, перемещаясь в мир живых.
Аид: Аид внимательно выслушал последний диалог Аилсы, прежде чем та скрылась в тени коридора. Напряжение в зале спало и все опустили копья и мечи. Он понимал, что Атланта говорит по каждому факту, да и теперь скрывать ему не зачем было всё. Но спешить всё выкладывать, он не хотел, так, же как и убирать копий он не думал, пару лишних рук ему не помешают. Все замерли в ожидании действий бога. Копия возле рыцарей повернулась к Атланте, сделала пару шагов в её сторону и вступила в диалог. - Ты права тут остались только мы с тобой и верные мне соратники. Начну не сразу с того что тебе больше всего интересно. Признаюсь тебе, Гекату я не собираюсь уничтожать, а то если её не будет, скука поглотит подземное царство, а вот поймать её это уже другое дело. Мы ведь с ней когда-то были хорошими друзьями, но как я уже сказал, власть всех портит. – Правая рука плавно задела бокал с вином и тот упав на пол, разбился. – Раньше было равновесие между нами, но Гекате хотелось большего. Тут мужчина решил сделать паузу перед тяжким рассказом, ведь именно сейчас он расскажет кто такая Аилса. Много мыслей в голове бога было, что все копии вместе с настоящим богом провели ладонью по лбу вытерев пыль, которая из редка, сыпалась с потолка. С чего начать лучше, с рассказа, откуда появилась Аилса, но тогда это будет слишком затянуто. Вот уже собравшись, он продолжил, не давая остальным копиям начать разговор. - Аилса вовсе не королева, и всё это некий фарс был. Она подруга Гекаты, поэтому та так яростно хотела, чтобы Аилса вспомнила себя прежнею. Ведь именно её Зевс боялся, боится, сейчас не знаю. А я тем временем поклялся, что уничтожу Аилсу, но, к сожалению что-то прошлое держит меня. Сейчас я понимаю, что даже река Лето не способна воздействовать на Аилсу, так как она сильнее обычного бога. Сейчас видимо она отлучилась, чтобы найти Гекату и расспросить её обо всём, Аилса больше не в моей досягаемости. Худшее всё впереди, да и что собственно рассказывать, Атланта сама знает, что обманутая женщина страшнее фурий в аду. Аид приблизился к Атланте и взял её руку. Тепло так и шло от смертной девушке, и как ни странно Аид мог чувствовать это, а также боль девушки и всё остальное, что так пыталась скрыть в себе кузнец. С неким страхом копия отошла от Атланта и продолжила. - Все мы чем-то жертвуем, тебе это ли не знать. С этими словами в зале наступила тишина. И только настоящий бог поднял глаза на Атланту. Вроде сильная девушка, мужественная, сильная характером.
Атланта: Как часто бывает, находясь в поисках раскрытия одних тайн, мы по стечению необъяснимых обстоятельств разгадываем иные. И должно быть, всё определяется мерой нашего достижения заветной цели. Мы стремимся к одному, но забываем, что это одно есть общая целостность всех других секретов, которые преобразовывающейся цепью воссоздают собою единое. Таков тяжкий путь любого сокрытого обмана, чьё существование всегда подкрепляется мотивами другой лжи, и далеко не последней. Так вот малыми, но нарастающими крупицами своих ошибок и несчастий мы создаём иллюзию реальных якобы событий и восприятий, и не только сами живём этой выдумкой, но и заставляем поверить в неё других. В том и состоит главная опасность и жестокость губительных тайн. Было бы не верно полагать, что Атланта оставалась в том нейтральной, и подобное двусмыслие чужой игры обошло её стороной. Приняв одну сторону, женщина упорно развивала эту позицию, позволяя себе обманываться и дальше. Прискорбно. Но что поделать, если ложь была такою правдивой, что истина рядом с ней завиралась, оступаясь на брошенных камнях тех самых ошибок прошлого. Ложь оказалась проворнее и быстрее, и уже успела закрепить в сознании твёрдость своих убеждений. А потому женщина-кузнец была совершенно не готова принять действительное, когда для себя она узнала более существенную реальность. Спартанка пыталась образумить бога мёртвых, а всё это время серьёзно заблуждалась сама. Осознание этого к ней придёт позже. Сейчас же следовало подивиться тому, как резко переменился Аид. Снова. Однако же на этот раз он был прежним, таким, каковым знала его Атланта. Его былое, необъяснимое раздражение и постоянное увиливание в разговорах сменил спокойный тон, а усердную закрытость пересилила потребность в откровении, которое изначально хоть и выпытывала сильная женщина, но и подозревать не могла, что бог пожелает сам обо всём ей рассказать. Да, Аид не взялся ничего утаивать, но всё же, некая странность его речей так и не познала опровержения. Правитель Тартара лишь подтвердил, что его главный враг – скука. И это первое, от чего намерен избавиться, тем самым, делая Гекату своею постоянной добычей. Уничтожать её он и не помышлял. Как, по всей видимости, и не думал о том, что подобной попыткой развлечься рисковал вновь потерять свою власть. Что если однажды богиня мрака сумеет перехитрить бдительность скучающего владыки и предоставит ему ту весёлую игру, в которой правила будут устанавливаться по её собственному усмотрению? Интересно, об этом Аид успел подумать?.. Старательно пытаясь подобрать какой-либо значительный мотив необъяснимым поступкам бога, кузнец попридержала своё мнение при себе. Её больше волновала не Геката, а та непонятная связь, что имелась между нею и королевой. Как выяснилось, у самого Аида с Гекатой когда-то были дружеские отношения, но их подпортило стремление богини к большей власти. Да… свойственно ли богам вообще понимать дружбу и любовь? Когда для них нет ничего превыше собственного величия. Даже столь точное предположение вскоре подвергнется дилемме. Отражающие пламя горящих огней, тёмные глаза спартанки сосредоточенно проследили за упавшим бокалом, ловя мерцающий свет в его разлетевшихся тысячных осколках, и представляя какою хрупкостью обладает её собственная душа, что будучи однажды так же небрежно брошена, может растерять весь свой внутренний свет. Печально… но именно такие помыслы чаще посещают, когда подолгу находишься в темноте. Даже и не верится, что совсем недавно Атланта ходила по земле, вдыхала сладкий воздух моря и цветов, согревалась лучами щедрого солнца, и собиралась вернуться домой. Будто и не было всего этого. Прекрасный сон завершился, а тьма осталась. Но это был её выбор… только её. Багровый нектар мгновенно согрел и окрасил каменный пол, словно высвободившаяся кровь из рваной раны. И эта мелочная небрежность была предупреждением, не сулившим ничего доброго в итоге. Брови кузнеца резко сошлись на переносице, взгляд выжидающе обратился на бога, который вдруг замолчал. Настоящий или нет, но и все остальные копии более не издали ни звука, всем своим видом выказывая готовность к оглашению чего-то важного. Атланта не двинулась, удерживая всё своё внимание на том Аиде, который ранее с нею говорил. Он не стал начинать издалека, хоть и не плохо было бы сперва подготовить свою собеседницу. Разумеется, никаких догадок о сущности дальнейшей темы не представлялось. И только когда правитель произнёс имя своей избранницы, а после назвал фарсом всё происходящее между ними, только тогда былая устойчивость позиции спартанки пошатнулась. Она даже не успела вникнуть и принять суть начальных слов, как по ушам резанул следующий поток откровений, восстанавливающих в сознании полую картину собранных фактов, но доселе не преподносившихся в столь негативном виде. Непоколебимая и стойкая во всём своём естестве, Атланта оглушено стояла посреди множества диковинных созданий, с жадным любопытством изучающих её, сама же она никого уже не видела подле себя. Только с большей пристальностью взирала в бесстрастное лицо Аида, в котором мельком замечалась призрачная тень сожаления. Но даже видимость этого не помогла спартанке подавить в себе внутренний протест, чувственное сердце облачилось защитой от мощного давления болезненных эмоций, с которыми женщина усердно боролась. «Зачем ты это делаешь?..» - голосом мыслей спрашивал её взгляд, в котором явно замечалось нежелание верить услышанному. Что если женщину попусту хотели настроить против, дабы она приняла одну сторону и не путалась под ногами?.. Чрезмерная подозрительность Аида, его гнев и непостоянство в поведении, одно это выставляло его в отрицательной роли, отчего сложно было разглядеть искренность в его словах. Однако, возвращаясь к логическому размышлению, нельзя было не учесть, что многое сходится: упоминания Аида о реке, и тот необычный разговор Аилсы с Гекатой, когда богиня мрака намеревалась просветить свою былую союзницу, и это совершенно не было похоже на встречу двух врагов. Скорее даже наоборот. Но более всего удивило то, что правитель знал, куда намеревалась отлучиться его лже королева. Знал, и ничего не предпринял, дабы это предотвратить… Почему?.. Неужели сила Аилсы настолько разрушительна, что ей был не властен противостоять сам Зевс, который со слов Аида даже боялся эту женщину?!.. Атланта не понимала, что происходит… Всё это время… всё это время она выходит смотрела в глаза тьме, ощущала её жестокое могущество, предчувствовала опасность, но так и не смогла понять, откуда всё это исходило. Разнообразного рода мысли продолжали атаковать измученный разум, но сильная дева быстро собралась. Она вернула себя в реальность только когда заметила, что Аид приближается к ней. Пребывая в настороженности и уже не зная кому верить, Атланта как-то странно улыбнулась уголком губ, и отрицательно качая головой, сделала шаг назад. «Это не правда» - продолжала настаивать она, но её рука уже была в ладонях бога. Их глаза встретились, и этого было достаточно, чтобы кузнец окончательно поняла: ей не лгут. Накрыв руку бога своей, Атланта обернулась к двери, за которой несколько минут назад скрылись Аилса и Джиор. Джиор… она отпустила дорогого друга с верной союзницей Гекаты!.. Вот так она хотела его уберечь… добровольно отдав самой опасной из тёмных богов!?.. Нет… нет, зачем Аилсе вредить ему… Он был безобиден. Вспомнить только в каком состоянии воитель покидал зал, он был не в силах даже защищаться, не то чтобы нападать. К тому же, когда богиня узнает о себе правду, парень будет уже далеко… хоть бы было так… Вновь посмотрев на Аида, спартанка увидела тревогу и в его глазах. Он вдруг отпустил её руку и стал отдаляться. Сама же кузнец ещё какое-то время обдумывала всё, что ей было сказано. Опустив глаза, она медленно прошлась по залу и, наконец, явила свой сильный, но уже менее уверенный голос: - Вот значит, для кого ты затеял эту уловку. С самого начала… когда мы с Джиором только прибыли сюда. Ты лгал и таился не потому, что ожидал предательства от своих слуг. Ты делал это для неё. Сменял добродетель на гнев и подозрения лишь потому, что она находилась рядом… Аилса… А до появления Гекаты, когда она ушла, ты даже не подумал рассказать правду мне и Джиору… предупредить нас… Ты предпочёл таиться и далее, пока не станет слишком поздно. Ох, Аид… Сознавая, какую глупость совершила, так легко поверив обманчивым доводам собственного рассудка, прежде не выведав, где поистине таилась опасность, кузнец начинала испытывать раздражение к самой себе, только и думая, куда бы можно было выплеснуть этот гнев. Всё в нём накопилось: и усталость от той наивной открытости, с которой Атланта всецело посвящала себя другим, и пагубная жалость, доверчивость слепая… всего хватало сполна, чтобы вновь испытать ощутимый пинок, лучше любого слова говорящий о дурости содеянной ошибки. Аид что-то стал молвить про жертвы, но спартанка отмахнулась, тщетны были её попытки удушить внутреннюю обиду на самого бога за его ложь, благодаря которой кузнец не сможет впредь открыться ему полностью, ибо она слишком далеко зашла в своих обещаниях и стремлении помочь. А теперь ей, видите ли, придётся переступить через саму себя, чтобы искоренить то зло, которое она даже не знала. И что же отныне… Атланта будет вынуждена стоять меж двух огней или того хуже делать выбор, помогая богу довершить незаконченное им дело… Бессмертный правитель не поймёт её отказа. А поделиться с ним, значит, подставить Аилсу под удар. Ведь толком ещё не известно, обрела она себя прежнюю или нет. - И ничего нельзя изменить? – с потаённой надеждой спросила Атланта, оборачиваясь уже к иному богу, стоявшему подле рыцарей. – Последний раз ты так обречённо говорил, когда лишился своего могущества и силы. Но сейчас и то и другое при тебе. Почему же ты бездействуешь, Аид? Откуда у Аилсы такая сила, способная напугать даже верховного бога, а сам ты не решаешься вести с ней открытую борьбу, предпочитая наносить поражение обманом?.. Кто её создатель, Аид? Кто создатель этой женщины, которую ты намеренно решаешь отпустить, зная, куда она может направиться и какой вернуться в итоге? Почему же ты позволил ей уйти?.. – Атланта затихла, сумев уловить начальную смену выражения на лице одной из копий, которая, видимо, и руководила эмоциями остальных. Это был настоящий правитель, и кузнецу удалось прочесть в его глазах то немое чувство сердца, которое он не мог ей открыть. – Неужели ты… действительно её любишь… Всё было оставлено позади… позабылась и цель, с которой Атланта направлялась в царство мёртвых. Она уже не думала о Каллисто и о своём оскорблённом доверии. Кузнец ведь и сама многое утаивала от владыки Тартара. Да простит её старый друг, но лучше не подтверждать его опасений, открывая не столь приятную правду о том, что Аилса сейчас находилась в мире живых и возможно уже выслушивала историю своего прошлого от преданных жрецов. Спартанка не хотела причинять вред богине, каким бы чудовищем её не выставляли. Она помнила искренность её речей, нескрываемое волнение её голоса, и такую явную надежду и мольбу в глазах… «Я дала ей обещание». Сложно было поверить, что от одного просвещения зла Аилса была способна измениться. Неужели она вновь пожелает надеть маску ненависти на ту красоту её естества, в котором была позабыта подлость, и появилась возможность жить настоящими чувствами? Да, отныне ею всё воспринималось по-новому, зато без давления прошлого. Но как быть, если окажется, что её сущность была создана тьмой?.. Как отвратить от этого богиню и не пропасть самой? Этого Атланта не могла знать. Как и не имела возможности поведать о своих опасениях Аиду. Утешением было его сохранившееся чувство к этой женщине. И если так, то раз уж он не смог уничтожить её прежде, вероятно не сумеет и теперь. А значит, у них имелся шанс как-то иначе повлиять на ход пагубных событий. Спартанка была готова помочь в том Аиду, но сперва, ей нужно было выяснить, чем подкреплялась та самая язва гнева, что послужило её появлению. - Река забвения… так вот что ты с нею сделал, - задумчиво произнесла кузнец во всеуслышание, когда как сказанное больше походило на «мысли вслух», - И как только тебе удалось перехитрить, по твоим же словам, сильнейшую из богов. Я так понимаю, рассказанную прежде сказку про общее счастливое детство можно считать выдумкой. Но, тем не менее, ты давно знаешь Аилсу, а значит, тебе должны быть известны её слабые стороны, раз уж когда-то вы были очень близки. Так в чём же состоит её уязвимость? Нет такой силы, которую невозможно было бы сломить. И если тебе что-то известно, поделись со мной, достаточно уже сюрпризов. Атланта просила о том, чему последовать всё равно бы не смогла. Наделённая физической мощью, спартанская дева являлась в первую очередь человеком сердца. В самых тёмных недрах зла она была готова искать хотя бы малый луч света, и никогда бы не посмела отнять жизнь даже убийцы. Спартанка может просить только правосудия, но не смерти. А та женщина… которая взволнованно сжимала её руку, будучи такой потерянной и напуганной, но ещё более прекрасной во всей неосознанности этого мира, Это как начинать жизнь с чистого листа. Когда выбор стоит на том, чтобы измениться ради целей, которые мы обретаем вместе с теми, кто поддерживает нас. Так и Аилса могла бы научиться видеть всё вокруг иначе, если бы кто-нибудь помог ей в этом. Вот Атланта и пыталась помочь… Думая, что спасает богиню от чужих манипуляций и негативного влияния, она сама того не замечая, поспособствовала её возвращению к тому, что так пытался предотвратить Аид. А теперь сама же негодовала оттого, что он знал всё и тем менее отпустил союзницу Гекаты. И спартанку можно было в том понять. Она была не в курсе реальных событий, но ведь правитель Тартара имеет абсолютно все сведения о той, с кем ведёт борьбу!.. И зачем-то намеренно приближает свой провал. Неужели вновь от скуки?.. Немыслимо… - Значит, есть вероятность, что былое зло до сих пор живёт в ней, несмотря на то, что сама её память утеряна? И оно вновь овладеет Аилсой, как только она узнает о себе правду, так? – сложив руки на груди, Атланта вновь напряжённо заходила по залу, но через минуту остановилась и пронзительно взглянула на того Аида, с которым всё это время вела разговор. - А что если нет? Что если она не почувствует связь с тем прошлым, которым жила, и откажется принять себя прежнюю? Пусть даже неосознанно. Ведь не одна память ставит нас на путь добродетели или ненависти. Сколькие менялись лишь потому, что им доводилось разглядеть в себе нечто более ценное, чем стремление к власти и порабощению. Расскажи мне всё о ней, Аид. Я хочу знать, с кем мы имеем дело, расскажи, откуда она и какое прошлое связывает тебя с ней.
Аилса: Простите за большую задержку. В следующем посту вольюсь к вам в игру. Глухой хлопок последовал сразу же после яркой вспышки и на том самом месте, прямо перед величественным храмом, из тонких нитей черного тумана стал вырисовываться женский силуэт. Это была Аилса, вскоре появившаяся. Она придерживала статного воина, что опирался на ее плечо. И данная картина могла бы показаться странной, если бы хоть кто-то видел их. Однако на дворе стояла глубочайшая ночь, щедро освещающая окрестности лучами бледной луны и звезд. Залаяли собаки, почувствовав нечистую силу, и богиня бросила на них не добрый взгляд, заставляя в страхе заскулить, да спрятаться в конуру. Вот только чуткий слух оказался у одного из младших служителей высокого храма, а может бессонница мучила. В любом случае, чтобы не тревожило того человека в эту глухую ночь, собачий лай заставил его выйти из святилища. Осветив пространство впереди, юноша увидел два силуэта в нескольких метрах от себя. -Кому не спится в столь поздний час? Совершенно бесстрашно спросил молодой человек, внимательно вглядываясь в темноту. Аилса прищурила глаза, тоже изучая парня, а затем двинулась вперед, шелестя подолом своего плаща. Как только она оказалась хорошо видима очам служителя, лицо того исказила гримаса удивления и шока. Несколько мгновений он смотрел только на красноглазое порождение тьмы, совершенно не обращая внимание на задремавшего стоя Джиора, а затем упал на колени и ударился лбом о землю. - Великая богиня! Прости своего глупого раба за такую дерзость, если бы я только знал, что это Вы… Признаться честно, Аилса была приятно удивленна. Осознав каждое сказанное юношей слово, она поняла, что не только в любое время званый гость здесь, но и является чем-т о вроде идола. Значит, шестое чувство не подвело и стоило ей лишь захотеть, как она переместилась к собственному храму. Губы богини искривились в довольной улыбке, когда она оторвала взгляд от молодого человека, все еще сгибающегося на земле, и стала придирчиво осматривать темное здание. Мрачное, зловещее и такое величественное, оно было прекрасным. -Встань с колен, да помоги мне. – Спокойно приказала Аилса, почувствовав сладкий вкус власти. Она дождалась, пока юноша встанет и подойдет к ней, после чего «скинула» на него свою ношу в лице Джиора и вздохнула с облегчением. Пьяный воитель внезапно начал икать, отчего богиня устало закатила глаза. – Отведи его в лучшую комнату и уложи спать, а завтра отпусти, предварительно накормив. Я хочу, чтобы его приняли как важного гостя. Но сначала разбуди мне главного жреца, я буду ждать его в зале. Невероятно сладок вкус власти и к нему так быстро привыкаешь. Сейчас, взглянув на богиню, даже нельзя было предположить, что всего четверть часа назад она говорила о том, что власть испортила Аида. Как же это было смешно и печально. В Аилсе просыпалась ее сущность, она постепенно собирала разбросанные крупицы полной мозайки, и с каждым осколком внутри нее исчезали свет и добро. Она переступила порог храма первой, а следом за ней шел служитель. Он проводил богиню до огромного зала, в центре которого возвышалась огромная статуя в ее честь. Юноша ушел, а Аилса осталась любоваться этим искусством и ждать, когда появится главный жрец. Стоит ли говорить, что явился он очень быстро? Еще бы, богиня ведь не может ждать, да и ее появление было столь редким, что несло собой настоящее чудо. Чуть позже, расположившись в удобных креслах, между Аилсой и жрецом произошел важный разговор. Когда минуло удивление от того, что богиня много о себе не помнит, мужчина поведал ей о том, какая она на самом деле. По крайне мере, такой, какую он видел ее собственными глазами. -Вы очень молодое божество, госпожа, однако сумели за короткое время обзавестись множеством соратников. Те, кто был обижен в этой жизни, те, кто были преданы и обмануты, нашли утешение в вере в вас. Служение вам это не обычная дорога. Многие проповедуют прощение, ваша вера проповедует месть, идущую сквозь боль и страдания врагов. В этом идет очищение души, через пролитую кровь. -Хм… - Задумчиво промычала Аилса, подпирая подбородок локтем и внимательно глядя на жреца. Она не знала, похоже ли это на нее, но что-то глубоко внутри ликовало от слов верного подданного. Месть и убийства - правильный путь в очищение себя от ненависти. Видимо, именно поэтому она нашла свое место в сердцах людей. Им слишком просто прощать своих врагов, как это велят другие боги. – Продолжай. -Боги Олимпа давным-давно уже заняты только собой, им плевать на людские беды. Более того, они сами же насылают голод, чуму и смерти. Вы, Аилса, стали первой богиней, которая решилась повести народ против Зевса и его «свиты». И люди охотно пошли за вами. -Я истребляла богов? – Удивилась женщина. -Да, и вам многих удалось уничтожить. Вы нашли древний артефакт, способный делать богов смертными, и, вылавливая их по одному, убивали. Назревала война, однако Аид возвращал богов к жизни, чтобы не прогневать своего могучего брата. -Аид? Он шел против меня? -Сложно сказать, скорее он не хотел вашей смерти, ведь вы его создание. -Что? - От услышанного у Аилсы пошла голова кругом. Она широко распахнула глаза и поддалась слегка вперед. – Аид мой создатель? -Вы очень многое забыли, госпожа. – Усмехнулся жрец. – Сдается мне, здесь приложил кто-то руку, ведь информация вся эта очень ценна. Каждому греку известно, как сложны отношения между Аидом и Зевсом. Престол достался младшему брату, в то время как старшего и истинного наследника отправили гнить в подземное царство. Вполне очевидно, что Аид был этим недоволен и из-за этого между братьями часто были ссоры. Когда они серьезно поругались, Аид решил пойти войной против Зевса и забрать то, что по праву принадлежит ему, но для этого ему нужно было сильное оружие. И он создал вас… Как только жрец произнес последние слова, перед глазами богини промчалась вся ее короткая человеческая и божественная жизнь. Она все вспомнила. Абсолютно все. И в ее сердце зародилась такая злоба, что она готова была уничтожить Аида одним лишь своим взглядом. Еще долго женщина разговаривала со жрецом, а после, отблагодарив, оставила его, не забыв ценно наградить. Так же Аилса попросила не выпускать Джиора на следующее утро, а поить его дурманящим зельем, дабы он постоянно проваливался в крепкий сон. Кто знает, может этот воитель ей еще пригодиться в дальнейшей борьбе с Аидом. Богиня переместилась в подземное царства, на тот самый хрупкий мост, что прогибался над рекой Забвения. Пальцы сжали перила, да так, что костяшки побелели. Аилса смотрела в тревожные воды реки и вспоминала, как безжалостно перекинул ее Аид, дабы избавится от сильнейшей противницы. Но он не учел, что она богиня, а значит, ее память вернется… -Ну, берегись, Аид, ты мне за все ответишь. Прошипела в Забвение женщина и, сорвавшись с места, решительно направилась в темный дворец.
Аид: Мужчина устало вздохнул вместе со своими иллюзиями и в пал в минутное раздумье. Как сказать Атланте, что это во всём виноват он, что давным-давно Аид полюбил Аилсу ещё будучи смертной, и когда случилось у девушки горе решил вернуть её к жизни. Так случилось, что Зевс в то время очень сильно обидел Аида и, создавая Аилсу мужчина не как не мог, наперёд подумать, что из неё выйдет богиня хаоса. В голове мужчины всплывали картины прошлого когда он навещал Алису, будучи смертной и днями и ночами наблюдал как она живёт, стараясь её защищать как мог, но, к сожалению бог не мог всегда находится подле девушки и пришло время смерти. У всех копий, как и у настоящей, на лице появились капли слез, которые скатывались по лицу падая на каменный пол. Сейчас Аид убедился, что Атланте можно верить и вышел на центр к копии. - Я убедился, что тебе можно верить, но при появлении Аилсы всё вернётся на свои места. Я отвечу на все твои вопросы, ведь нам вновь придётся действовать сообща в случае опасности. – Вот уже настоящий бог поднял свой взгляд на кузнеца и продолжил. – Это долгая история и поведаю я тебе её полностью, присядь. – Мужчина подошел к столу, где сидела уже Атланта и копия бога, отодвинув стул, Аид присел рядом с ними. – Очень давно мне понравилась одна из смертных, и я целыми днями наблюдал за ней, старался оберегать, как только мог. Я делал всё о чём она просила, но, к сожалению, она молилась не тому богу, но меня это не отпугнуло я продолжал следить за ней. Последнее время тогда её стали преследовать не удачи, то умрёт весь скот, то повышают налоги, то с семьёй что-то случится. Разговаривая с Селестой она предупредила меня что время Алисы так её ранее звали, пришло время оставить мир живых. Я стал тщательно следить за девушкой, даже приставил к ней свою охрану, нарушая порядок Зевса. – Бог взял кубок со стола и сделал пару глубоких глотков, после чего рука мужчина ударилась о стол и чаша упала на пол. – Меня вызвал к себе брат, я не мог ослушаться его, но и в это время бандиты на пали на Алису, Зевс даже отозвал моих рыцарей. Тем временем Селеста забрала её душу в Тартар. Вернувшись, я обнаружил в своих покоях сестру с плачевной новостью, она мне всё рассказала, что сделал Зевс. – С лица мужчины упало ещё несколько капель слез, но уже на стол. – А ты бы как поступила Атланта ради любви? – Спросил бог. - К этому всему прибавилась старая обида на брата, и я решил воспользоваться старой магией, вернув к жизни Алису и сделать её богиней. Я создал Аилсу дав ей новое имя, я заключил сделку с Мойр и выпросил у неё жизненную нить Аилсы когда та вышла из под контроля и объявила себя богиней Проклятых. Голос бога стих, голова была опущена, и состояние подавленности было ярко видно из-за вспоминания прошлого. Центральная иллюзия подошла к богу и положила на плечо руку, продолжив за него. - Я скажу тебе Атланта, что такой сильной бог как Аилса не сможет забыть себя прежнею даже через реку забвения, и если она всё вспомнит, если уже не догадалась о чём-нибудь, то нас всех ждёт полный хаос, и боюсь противостоять ей, в данный момент будет сложно. Она черпает силу из злобы, гнева, чувство мести. Единственно как её можно убить перерезать нить, которая хранится там, куда не знает ни один из нынешнее существующих кроме меня дорогу. Минута затишья, и сметая со стола кувшин с кубками Аид резко подскочил. В глаза его виднелся яркий огонь, на поясе меч заливался черным сгустком энергии. Он осмотрелся, и рядом с ним появилось на несколько секунд магическое отражение той комнаты, где хранится нить. В магической пелене четко виднелась всё. Посреди комнаты над полом парила в стеклянной колбе нить, и рядом ходили вокруг каменные стражи, созданные при помощи древней магии, как и Аилса. - Я не могу убить своё создание, но я больше не люблю её, я хотел обуздать силу, которую подарил Аилсе, но у меня видимо не вышло. Ты должна мне помочь. На этом бог затих, дав себе передохнуть посте столь вызванных эмоций.
Атланта: Вот и наступил момент истины. Откровение того прошлого, которое связывало собою сразу несколько памятных событий, произошедших очень давно, но причина которых доселе оставалась неизвестной. Опасность грозила не только теперь, её леденящее кровь дыхание веяло и прежде в Афинах. И женщине-кузнецу вскоре предстояло узнать, за какой проступок Аид когда-то был лишён своей власти и в беспамятстве отправлен на землю. За какое проклятье его выбора спартанка была обречена познать свою жизнь во второй раз. Что до её мыслей, так они пребывали в сумбуре противоречий. В подобном состоянии не легко принять верное решение. Да и будет ли оно верным так или иначе… Однако, если поначалу Атланта чувствовала своё ярое посягательство на чужие тайны, неугодные для ушей смертных, то теперь явно понимала, что не ошиблась в своих намерениях проникнуть в глубинные секреты подземного мира. Ибо беды, происходящие в нём, таили в себе ответы на те вопросы, с которыми долгое время жила спартанка после того, как покинула земли Аттики. И Аида собирался положить конец всем недоговорённостям, что лишь более указывал на то, сколь был велик предел его отчаяния. Кузнец ожидала моральное проявление самозащиты со стороны бога. Но давящая маска холодного безразличия и отрешённости отныне была сброшено, и повержено лежала у ног сильной девы, что, будучи смертной, всё же вела разговор с владыкой Тартара на равных. Он сам дал ей это понять, проявив своё доверие к женщине, дружба с которой была им ценима. Ибо даже страх быть поверженным не мог склонить гордого владыку на указание своих слабостей. Он уважал свою собеседницу и нуждался в ней, ведая возможные масштабы разворачивающейся трагедии, он желал их устранить с её помощью. А Атланта более всего хотела понять, с чего всё началось. И как всегда упорно искала более угодный и менее трагичный выход из положения. Она давно вкусила горечь бед и опасностей, но так и не научилась мириться с ними. Отчаяние бога мёртвых вызовом заставляло кузнеца держаться со всею непоколебимостью. Что бы не случилось… что бы она далее не услышала… Так происходит с каждым, чей страх перед действительностью подавляется уверенностью всё изменить. Но даже этому стойкому чувству вольного сердца суждено дрогнуть в момент открытия того прошлого Аида, о котором не ведает ни одна история. Не долго думая, правитель Тартара заговорил вновь. И его ответом было проявление искреннего расположения к своей воинственной подруге. Он заверил, что расскажет ей обо всём, о чём она пожелает узнать, не забыв так же подметить, что осведомлённость угодна им в случае непредвиденных обстоятельств. Разумеется, таковых развитий событий не избежать. Атланта не могла с тем не согласиться, и даже в некой мере постыдилась своих начальных опасений, когда принимала старательную игру бога за якобы охватившее его безумие, когда как он просто не мог открыться ей до времени. Ну что же, это время пришло. Собираясь с мыслями, и желая подготовить кузнеца к серьёзному разговору, Аид для начала предложил ей присесть. Сильная женщина приблизилась к креслу, сделанного из тяжёлого тёмного дерева, затем внимательно оглядела всех присутствующих в зале, особенно пристально её взгляд задерживался на копиях владыки, всё это длилось лишь мгновение, после чего спартанка бесшумно опустилась в кресло, ожидая самого Аида. Вначале Атланте показалось, что бог, сидевший рядом с ней и есть настоящий правитель. Но всё же она знала, что это не так. Знала и ждала того, в ком видела настоящие, живые эмоции. Они успешно проявлялись у всех пятерых, но только один на долю опережал своих близнецов. Атланта углядела это ещё когда заговорила о любви бога к Аилсе. И теперь держалась этого единственного, подлинного Аида, который вскоре оказался подле неё. Он умело подбирал слова, начиная издалека, но при этом затрагивая только самое важное. Спартанская дева ловила каждый миг его речей, всею проницательностью взгляда читая глаза правителя, его лицо, голос, даже частоту дыхания. Она сосредоточено вникала в открывающиеся для неё секреты прошлого, и словно бы сама проживала чужую жизнь, чужие надежды, как и всю невозможность их страданий. Вот сейчас ей будет известна правда. Она должна понять… почему так случилось. Слегка облокотившись на спинку кресла, Атланта скрепила руки, держа их меж коленями, и расправив могучие плечи. Её взор сконцентрировано метался от уст Аида, возвращаясь к его глазам, и с каждым моментом осознания, взгляд женщины становился всё напряжённее, острее, выдавая её явное потрясение. Аилса была из рода людей… и какое же несчастье познала её душа… предотвратить которое даже Аид был не в силах… Спартанка слегка насторожилась, заметив, что во время рассказа, владыка Тартара постепенно начинал терять контроль над собой. А в жертву вновь был принесён один из кубков, падения на пол которых уже становилось неким привычным делом. В более приятных обстоятельствах над этим довелось бы посмеяться. Но кузнец только вздохнула, не без тревоги наблюдая за богом мёртвых. Повторное возвращение к давно испытанным горестям давалось ему очень тяжело. Прежде Атланта никогда не видела его таким. Прекрасный во всём своём грозном величии, он излучал столь живые чувства… кому из людей доводилось видеть слёзы бессмертных?.. Словно вместе с их болью содрогался и рушился весь мир… Сильная женщина всем своим существом ощущала приближение неизбежного. И только тогда поняла, сколь велика будет плата за ту любовь, которой суждено было погибнуть, так и не начавшись. В том не имелось никакой справедливости, и сложно было понять, за что была уготована такая страшная судьба девушке, которая и без того имела незавидную жизнь. Аид поведал о её гибели, о Селесте, своей сестре, которая когда-то приходила и за Атлантой, но не успела забрать её в подземный мир. С Аилсой вышло иначе. И всё вновь по вине Зевса. Пребывая в раздумьях, спартанка даже не знала, что сказать. Да и чем бы тут помогли слова, когда поведанное уже давным-давно произошло. Вот только слёзы бессмертного правителя…о, боги, его скорбь было тяжело наблюдать… - Ну что ты, Аид… Подавшись вперёд, кузнец в поддержке накрыла ладонь бога своею, ощущая поразительную живую дрожь, с которой раскрывались его пальцы. Их глаза встретились, последовал вопрос, после которого, казалось, спартанка перестала дышать: «А ты бы как поступила, Атланта, ради любви?». Женщина замерла, в недвижном взгляде отражая душевную муку того ответа, который не решалась произнести. Возможно ли, что она поступила бы так же, если бы в её власти было всё вернуть?.. Сейчас бы не было той Атланты, которую знает Греция. Любимая женщина, супруга, мать… она имела бы всё, о чём так давно мечтала, осуществив главное желание своего сердца… если бы только право на счастье, так жестоко, не было отнято у неё. И сейчас, находясь в царстве теней, держа за руку его правителя, кузнец не могла не думать о той одинокой душе, потерянно блуждавшей во владениях загробного мира. Он ждал её… и всегда помнил… единственный и любимый… Да… Атланта как никто другой могла понять, какую боль потери переживал Аид. Когда-то в отчаянии она так же осмелилась обратиться к сторонней силе. И эта сила чуть было не погубила её саму. Так и Аид создал то, в чём надеялся найти утешение. Но его надежды не оправдались. Вот оно пагубное влияние власти. Аилса была права. Даже будучи в беспамятстве её сознание являло суть того мудрого опыта, который она сама испытала. Так вот в чём крылась причина недомоганий кузнеца от прикосновений богини. Проклятая… её, заклеймённая тьмою душа не зависела от памяти. А давняя смерть так и не помогла ей обрести покоя… потому что в её судьбу жестоко вмешались… «Ох, Аид, что же ты наделал…» Бог мёртвых заверил, что зло в Аилсе убить невозможно даже забвением, а потому его влияние неизбежно, как и пагубные последствия. Выход один – уничтожить. Позже владыка Тартара позволил женщине воочию увидеть то место, где хранилась нить жизни тёмной богини. К тому моменту Атланта уже стояла на ногах (эмоциональное очищение Аидом стола от всего, что на нём стояло, сделало своё дело). Он раскрыл перед кузнецом все свои помыслы и опасения. И стало ясно, зачем. Не только потому, что она спрашивала, не из печальной солидарности друзей по несчастью. Бог готовил спартанку к худшему. Более того, он ждал от неё чего-то. Каких-то значительных действий, на которые не мог решиться сам… Всё стало понятным, когда правитель сказал, что не способен убить ту, которую однажды выбрал для себя. Пусть даже прежние, тёплые чувства более не связывали его с ней. Как тяжело… оставаться собой, когда прежде любимый тобою человек избирает иной путь. Но Аид не перешёл на сторону зла, он остался себе верен. Даже в риске потерять всё. И теперь просил о помощи смертную женщину. - Должна помочь обуздать силу Аилсы, или… уничтожить её?.. – уточняла для себя кузнец суть той помощи, о которой её просили. Она стояла в полуобороте, сложив руки на груди, потом и вовсе отвернулась, в раздумьях проходя вдоль длинного стола. – Помнишь мой шест, наделённый силой Гефеста? Я создала его на третью ночь после смерти близкого мне человека. Всё только ради мести. Я жила ею семь лет. Семь лет в постоянных поисках удобного случая испытать моё орудие в деле. Мне слишком поздно довелось понять, какую угрозу я принесла в этот мир, дабы вершить суд над человеком, ставящим себя вровень с богами. Но я не отняла его жизнь, как и не смогла уничтожить силу, подаренную мне богом огня. Теперь шест недосягаем для меня… всё закончено. Но я понимаю, что двигало тобою, Аид. Понимаю, отчего избрала такой путь Аилса. Она желает мести за свою поруганную жизнь. А разница меж нашими с тобою творениями в том, что моё орудие не имело души для проклятий. Ты же обрёк человека на вечность во тьме. Знаю, ты хотел как лучше. Но правда в том, что боги редко предоставляют нам право выбора, многие из них наверняка хотели бы править отдельно в своём собственном мире, только бы он был заселён простыми людьми, которыми довелось бы повелевать, - Атланта затихла, с интересом всматриваясь в лицо правителя Тартара, и очень надеясь, что он понимает, к чему она ведёт. – Знаешь… в лабиринте Деметры мне была открыта одна истина о взаимосвязи богов и людей. О снисхождении к тем, кого мы не знаем, но должны пытаться понять. Даже если это кажется совершенно невозможным. Ты вернул девушку к жизни, дал ей новое имя и божественную мощь. Но и здесь ей не дано было выбирать, ибо путь любого человека, не способного управлять своими страстями и получающего такое безграничное могущество, очевиден. И теперь ты хочешь, дабы она была уничтожена во второй раз? После смерти душа каждого из людей попадает сюда, в царство мёртвых. А чем становятся боги, когда наступает их конец? Они превращаются в пыль… Вот чем станет та, которую ты когда-то любил и пытался уберечь. Ни сердца, ни тела, ни души. Не будет ей места на Елисейских полях, где бы могла она обрести покой с самого начала. Но если бы только было дано забрать у неё эту силу… вернуть ей человеческую сущность. Неужели нет никакой возможности победить живущее в ней зло?.. Должен быть другой способ уничтожить проклятье Аилсы, но при этом сохранить ей жизнь. «И я буду искать этот способ, сколько мне хватит сил». Атланта не могла и не желала принимать тот факт, что иного выхода нет. Стоя к Аиду спиной, она внимательно изучала пламя свечи, находившейся на маленьком круглом столике. Каким же слабым было её мерцание, отгоняющее тени холодных стен большого зала. Одинокий огонёк, упорно борющийся за свой свет в удушливых объятиях тьмы… ему бы только добавить пламени, чтобы набраться сил и далее пылать… Желая ощутить тепло свечи, Атланта протягивает к ней руку и задерживает крепкую ладонь над этим маленьким, слабым огнём. Последний вздох, иссякающего пламени и свеча погасла… почти что мгновенно… и дымом развеялась душа того света, который пару секунд назад стойко сохранял своё тепло… - Ты должен кое-что знать…, - на редкость спокойно вновь отозвалась сильная женщина, звучным голосом оживляя мёртвую тишину. – Твои опасения были верными. Аилса действительно покинула царство мёртвых с целью вызнать правду о себе. Но отправилась она не к Гекате, а прямиком в мир живых, к своим жрецам. Потому, думаю, у нас остались считанные минуты до её прибытия. Прости, Аид… если бы я знала обо всём раньше. Хотя полагаю, это мало бы что изменило. Ты не остановил её тогда, не препятствовал бы ей и теперь, даже если бы точно знал, куда она последует. Какими же будут твои дальнейшие действия? Если Аилса и вправду так могущественна, как ты говоришь, то простыми иллюзиями её с толку не сбить. Она тебя узнает. Ты бы мог даже скрыться и управлять своими копиями на расстоянии, но это опять же ничего не даст, – спартанка медленно передвигалась по залу, скрупулезно размышляя, как им поступить. Сколь же всё это выглядело нелепо. Бог и сильная женщина, как двое грешников, ожидающих кары небесной, метались в сомнениях, что делать, покуда громом не поразило… Им не было нужды прятаться. Они сами могли затеять ловушку, но отчего-то выходило так, что они же и чувствовали себя в ней. – Ты сказал, что её питает гнев. Это и есть главный корень зла. И вот с чем нам надо бороться, Аид. С гневом Аилсы, но не с ней. Спартанка верила, что любую даже тёмную силу богов можно обратить в благое дело. Всё имеет право быть. И кто посмел бы осудить кузнеца за её потребность дать женщине возможность увидеть обратную сторону той ненависти, которую в ней породили создатели мира. Отныне зная о её печальной судьбе, Атланта хотя бы утешалась той правдой, что тьма не всегда имела власть над Аилсой. Это и упрощало задачу, и одновременно усложняло её. Ведь богиня уже давно поддалась пагубному искушению своей ненависти. Она вкусила запретную грань своего совершенства, и попытаться пробудить в ней те чувства, которые возможно даже в смертном обличии никогда не имели жизнь, будет достаточно сложно. Особенно когда не знаешь, с чего начинать… каких чувственных струн коснуться, когда их прекрасная мелодия навсегда утеряла способность звучать. - Прикажи своим слугам удалиться, Аид. Пусть уйдут все, кто неспособен дать отпор в случае вмешательства сторонней силы. В зале не должно быть иных наблюдателей, кроме тех, что могут противостоять любому влиянию тёмной магии. Иначе мы попусту окажемся заперты здесь. Атланта понимала, что если богине Проклятых удастся подчинить себе правителя Тартара, она без особой сложности завладеет и всем царством. Так или иначе. Но спартанка желала использовать все методы для самообороны, и во благо меньшего риска стоило освободить помещение от тех подчинённых бога, на которых то и дело придётся обращать внимание и надеяться, что их помыслами не является стремление напасть. Не хотелось ни на что отвлекаться, ибо впереди предстояла долгая борьба, основанная больше не на силе. Нет, Атланта не желала применять какую-либо силу, даже если бы могла нанести хотя бы малый урон стороннице Гекаты. Но её то сознанием Аилса могла завладеть в первую очередь. И спартанка так же это понимала. Возможно, она даже не успеет слово молвить, как потеряет собственную волю за раз, отдав свою душу во владение богини Тьмы. Да, она сама получается являлась одной из таковых вот неугодных сторонних наблюдателей… - У меня будет просьба к тебе. Может так случиться, что мои благие намерения в этой войне будут обратимы во вред. И если… Аилса попытается манипулировать тобой и твоими решениями при помощи меня…Ты должен сделать выбор в пользу сохранения своей власти. Какими бы не оказались последствия. Твоё царство не должно быть принесено в жертву удачно спланированной хитрости. Если твои враги завладеют этим миром, их победа откликнется страшными бедами на земле людей. И вся наша долгая борьба окажется напрасной, - Атланта вновь непроизвольно мяла пальцами кожаный пояс, уместно красовавшийся на её бёдрах, а по правую руку на нём безучастно висел мощный, тяжёлый хлыст, который, увы, в дальнейшем, был совсем бесполезен. – Мне известно, как боги умеют подчинять себе человеческий разум и тело, заставляя поступать так, как они того хотят. Однажды я находилась под властью Ареса, и не имела сил ему противостоять, Аид. Его воля беспрепятственно подавляла меня, лишала какой-либо свободы действий, я готова была выполнить любой его приказ, ибо себе уже не принадлежала. На мою удачу случались прозрения, но что будет, если подобное повториться и на этот раз я уже никогда не смогу стать прежней?.. Не хочу познавать эту безвольность снова. Не желаю идти под руку со сторонниками тёмных богов и быть их преданной рабой. Обещай, что предотвратишь это, если моё участие в данной борьбе будет закончено. Обещай мне, Аид. Ты должен сохранить свою власть любою ценой… и не допустить моего перехода на сторону приверженцев кровопролитных распрей и убийств. Но если так случится, и ничего нельзя будет изменить… ты знаешь, каких действий я от тебя жду…
Аилса: Аилса находилась в неистовом божественном гневе. Казалось, воздух вокруг нее был настолько напряжен, что вот-вот заискриться и в разные стороны полетят огненные частицы. В потемневших от злости глазах появился смертельный омут, грозившийся затянуть любого, кто посмеет заглянуть в глубину этих дивных очей. Душа разрывалась на части от одной лишь мысли, что сотворил с ней Аид. Как посмел он издеваться над ней и пытаться обмануть! Ее, непобедимую королеву тьмы! Он еще за все ответит, еще будет молить ее о пощаде и положит к ее ногам весь подземный мир, лишь бы иметь позволение хотя бы находится рядом с ней. Двери огромного дворца Аида с грохотом распахнулись перед Аилсой, ударяясь о стены и замирая в неком страхе. Бездвижные стражники, расставленные вдоль стен, едва заметно вздрогнули от подобного появления, но не повернули голов. Богиня безразлично промчалась мимо них, да так быстро, что невидимая волна едва не сбила их с ног. Аилса бегло шла по темным коридорам, освещаемым лишь тусклым светом факелов. Не обращала она внимание на удивленных воинов и стражников, что попадались ей на пути. Ее мысли были заняты лишь Аидом и жаждой мщения. В голове один за другим созревали грациозные планы и тут же откидывались, когда на смену им приходили другие более кровожадные и жестокие. В конце концов, когда богиня достигла заветных дверей, она остановилась. Тщательно продумав последний из планов, она решила воплотить в жизнь именно его, ведь он настолько сильно был похож на то действие, что сделал с ней Аид. Такая месть была бы слаще всего. Щелкнув пальцами, Аилса с помощью божественной силы сделала свой наряд более чистым, ведь последствия прогулки в мире живых отпечатались на нем пятнами грязи. Блестящие пряди волос тут же превратились в аккуратную незамысловатую прическу. Богиня стерла с себя все доказательства того, что она была наверху. Удастся ли ей скрыть свое внутреннее состояние, что отражалось в темных глазах? Посмотрим, ведь она всегда была отличной актрисой. Плавно толкнув двери, Аилса нарисовала на своих устах радостную улыбку и легко зашла в зал, излучая лишь доброту и невинность. -Простите, что заставила вас ждать, пришлось отдать несколько указаний, чтобы Джиор чувствовал себя максимально комфортно, когда пришел в себя. Богиня говорила свободно, однако ее улыбка померкла после сказанной фразы, когда на лицах Атланты и Аида она заметила некое растерянное замешательство. В их глазах явно отражалось непонимание и отторжение, во взгляде не было приветствия и радости от появления Проклятой. Это могло означать лишь одно, Аид все рассказал воинственному кузнецу и теперь они пытались разглядеть в Аилсе то, чего так боялись. Вспомнила ли она все? Нет-нет, еще рано раскрывать карты, поэтому богиня продолжала свою непревзойденную игру. Она нарисовала на лице искреннее удивление и переводила взволнованный взгляд с Аида на Атланту, а затем обратно. -Что произошло? Да на вас лица нет, здесь, что опять появлялась эта чертовка Геката? Ох, она с ума нас всех сведет. Аилса тяжело вздохнула и положила ладонь на грудь, показывая всем своим видом, что появления богини мрака дурно влияют на ее самочувствие. Приятно шелестя юбкой, богиня прошла к столу с пышными яствами и взяла золотой кубок, наполненный на половину вином из амброзии. Глоток, другой… Аилса утоляла жажду, при этом глазами внимательно наблюдая за лицами Атланты и Аида, да пытаясь отгадать, купились ли они на ее уловку. Должны были. Кузнецу она позже расскажет, что так и не смогла выбраться из подземного царства и узнать всю правду у своих жрецов, а с Аидом будет вести себя как самая прекрасная избранница. В общем, голову им задурить Аилса сможет, в этом она мастер, но с планом мести тоже тянуть не стоит. -Аид, дорогой, может, немного прогуляемся по подземному царству и немного отвлечемся от мысли о Гекате? Заодно устроим экскурсию Атланте, уверена она не частый гость в твоих владениях и ты расскажешь ей еще немного дивных историй о нас с тобой. Богиня улыбнулась, ставя кубок обратно на стол и подплывая к Аиду. Она мягко взяла его под руку и положила голову на мужественное плечо, излучая лишь любовь и сентиментальность. Аилса чувствовала, как напряглось его тело, но потом расслабилось, словно он понял, что пока угрозы от своего создания можно не ждать. -Ну, пожалуйста, Аид, я так устала сидеть в этом дворце. Начала по-детски клянчить богиня и даже надула губки, чего от нее никогда нельзя было ожидать. Казалось, еще чуть-чуть и она начнет прыгать перед богом подземного царства и, как настоящий ребенок будет упрашивать. Впрочем, этого не потребовалось, Аид оказался довольно сговорчивым, это было видно по его глазам. Как только Аилса заметила в его очах искорку соглашения, то счастливо заулыбалась и, встав на цыпочки, благодарно чмокнула мужчину в щеку. Кажется, ей удалось обдурить обоих своим милым, обманчивым поведением ангела, ведь если бы Аилса всё вспомнила, она бы себя так не вела. Она бы сразу начала все уничтожать, таков уж был ее характер. Все еще держа под руку Аида, богиня лучисто посмотрела на недоверчивого и осторожного кузнеца, что пока пугливо держалась в стороне. -Ты ведь не против прогулки, Атланта? Будет очень интересно! И да, можешь не беспокоиться о Джиоре, с ним все будет в порядке.
Аид: Аид внимательно слушал девушку, и почти со всем соглашаясь, кивая на слова Атланты. Когда кузнец начала рассказывать про свою силу былого шеста он действительно понимал что Атланта не просто смертная, она до сих пор не признаёт сверхъестественную силу, а всегда полагается только на свои. Тогда Аид взял кольцо, которое даровал девушке, преподнёс к губам и что-то промолвил. Иллюзии бога превратились в пыль, которая развеялась по ветру, а то самое кольцо бог протянул свою руку и положил в карман Атланте его. Храни, он защитит тебя от чар Аилсы. Эти слова бог предпочёл произнести в мыслях. Бог развернулся и пристально смотрел в отверстие в стене которое было похоже на огромное окно, от куда виднелись границы Тартара. Аид очень боялся, что Проклятая уничтожит не самого бога, а всё царство. Впервые мужчина предпочёл послушать женщину и отозвать всех соратников из зала даже самих чемпионов. Бог взмахнул рукой и в стене открылся проход на Елисейские поля, куда и ушли все присутствующие зала. Вот уже оставшись вдвоём с Атлантой, бог подошел к окну и начал разговор. - Послушай Атланта, есть у меня одно доверенное лицо в этих проклятых землях. Даже можно сказать, что часть меня. Я ещё не когда не показывал его не кому, он не способен подчиняться не кому кроме меня. Сделан из моей плоти и крови. – Рассмеявшись, сказал мужчина. – Конечно, не подумай, что я отсекал от себя части это не так. Аилса очень коварна и хитра, помощь такого как Кратос, нам не помешает. Он знает, на что способна Аилса, и постарается помочь нам в борьбе против столь могущественного противника. Он скоро прибудет. Пока Аид переводит дух и ожидает своего самого верного слугу, он решает вернуться поближе к Атланте. Взяв её за руку, он опускается к кольцу, которое уже находится у девушке в кармане. Как только кузнец коснулась своими пальцами до него, она не могла не почувствовать прилив сил, но не божественных. Будто всю сила павших воинов, которые находились в Тартаре, ощутила на себе Атланта. Больше бог не мог нечем помочь. Мужчина поднял свой взгляд на девушку и, улыбаясь отпускал её. Мужчина подбежал и схватил со стола кувшин с нектаром для богов, и разлил его в центре комнаты, после схватил факел со стены и кинул в напиток, разлитый на полу. В ту же секунду всё вспыхло ярким пламенем. Огонь держался равномерно, не становясь не выше не ниже, и даже не подчинялся ветру. -Тебе должно понравится, он мне как сын самый преданный из всех в этом месте. С ним хоть поговорить можно, и он не только слушается меня, а может ещё оспорить даже мой приказ. – С радостью в голове говорил мужчина. – За это я и люблю его. Почему то в этот момент Аид вспомнил о том, что Атланта просила его сделать выбор между нею и его власти. Мужчина ещё раз посмотрел на девушку, которая стояла возле стола так и сияла светом, и улыбка на её лице была чистая и искренняя. Бог предпочёл не давать этому комментариев. Он знал, что власть он не потеряет в любом случае, лишь только может утратить частично контроль над нею. Прошло довольно много времени после небольшого ритуала Аида, и мужчина уже думать начал, не поймали его любимчика кто-нибудь из прихвостней Зевса. Вдруг вдалеке за окном послышалось ржание лошадей, и мимо окна промчалась огненная колесница. На лице бога появилась не отразимая улыбка. Колесница ещё раз облетела дворец и остановилась возле окна, и на подоконник спустился человек полностью в тёмных доспехах с огромным плащом, на голове был шлем с длинным тёмным ирокезом. На руках были намотаны цепи, которые были присоедины к каждому из кинжалов, которые держал в руках воин. Он перестал светиться огнём, и остановился возле девушки поклонился, оказывая ей знак приветствия. После ринулся к Аиду и дойдя да бога присел на одно колено. Взяв руку Аида, он преподнёс её к своим губам и слегка прикоснулся. Но бог не стал не перед кем чиниться и схватив за плечи Кратоса приподнял его и обнял. - Я очень рад тебя видеть. Ты уже знаешь, зачем я тебя позвал, нам нужна твоя помощь. – Мужчины сделали несколько шагов в сторону девушки и продолжили. – Это Атланта, всё в порядке она знает кто ты такой, мы с ней через многое прошли. Атланта теперь я рад тебе представить своего самого верного война в Тартаре, который поможет нам в наших планах. Подопечный Аида обошел Атланту, предварительно осмотрев её, и встав перед нею ещё раз склонил голову. Он уже хотел протянуть к ней руку, как резко отдёрнул её. Кратос почувствовал страдания Атланты по тому, кто живёт в её сердце до сих пор. Отходя от кузнеца, он обратился к своему создателю. - Мог бы вернуть любимого Атланты, а не говорить что это запрещено, сколько раз ты нарушал и нарушаешь этот указ. – Я же тебе говорил Атланта он не такой как все. – Аилса не знает о моём существовании, она сочтёт меня за глупого солдата из твоей армии, это нам сыграет на руку. Он ненавидел богов, так же как и любил. С виду воин похож на обычного наёмника из слуг Аида которые выполняют грязную работу правителя. Спустя некоторое время двери зала распахнулись, и в зал вошла богиня тьмы. Спокойная как море в ясную погоду. Аилса сразу упала в объятия Аида, предложив ему прогуляться по царству. Странно, что ты не влетела, сюда разнося всё в дребезги. Бог сильно отпираться не стал, он только не мог понять, в какую они игру играют, по его правилам или по её. Взяв под руку Аилсу, они двинулись первыми из зала. Он даже не стал спрашивать, как Аилса провела время на земле. Бог как наивный мальчик повёлся. Тем временем его верный соратник, встав рядом с Атлантой сказав пару фраз, двинулся следом за парой. - Странное у них общение, то любовь, то раздор, не понимаю я их. Держись ближе, думаю она нам ещё преподнесёт сюрприз как обычно. – Сказав косо смотря, он на Атланту и двинулся из зала.
Атланта: Ничто не сравнимо с наличием того совершенства, которым обладают боги. Они превосходны во всём, даже в творимом ими бесчестье. Подле них нет карающих палачей, сами великие Судьбы готовы внимать их повелениям, ибо они избраны править миром слабых. Однако, если слабость человека измеряется уязвимостью его земной плоти, тогда не является ли данное предположение ошибочным? Люди… единственные создания, обладающие истинно бессмертной душой. Даже смерть не сотрёт память их рождения с истории жизни. Никакая воля богов не может подчинить себе тот страх, что зародился не из боязни за собственную шкуру, его породило беспокойство о других. Над подобным страхом зло может иметь власть лишь тогда, когда ему ведома тайна любви чистого сердца. Сердца, которым обладала волевая женщина-кузнец. Её единственной слабостью были те, кем она дорожила. Чью жизнь ценила выше собственной. Сумевший однажды познать боль её души, сможет овладеть её волей, и удерживать её силу, сколько будет в том нужды. Атланта утешалась мыслью, что в этой борьбе из всех смертных она одна стояла против тёмных богов. Никто другой не подвергнет себя риску, а её жертва в любом случае не будет особо значительной. Но через что бы ей не довелось пройти в грядущем, она останется верна той правде, которая и направила её в подземное царство. Кузнец просила владыку Тартара помочь сохранить её душу, даже если для того ей придётся погибнуть. Нет худшей доли, чем жить помыслами зла, это всё равно что уже быть мёртвой. Вняв опасениям спартанки, Аид незримо для неё и других наделил силой кольцо, подаренное Атланте ещё в Афинах. Он так ловко проделал весь этот ритуал, что кузнец и не заметила вовсе, её внимание было сконцентрировано на присутствовавших слугах и воинах правителя, которые позже покинули зал. Причём все разом, не осталось и малой половины. Такого поворота событий женщина никак не ожидала. Кто же будет защищать Аида? Даже такому всемогущему богу необходим надёжный тыл. Сама же Атланта была в том бессильна, она могла лишь использовать отвлекающий манёвр, в ином её земная сущность не имела мощи против бессмертных созданий, рождённых тьмой. Выходит, отныне они пребывали в меньшинстве. - Подожди, Аид. Неужели среди твоих подчинённых нет никого, кто бы мог биться на равных с силами тьмы? Вдвоём нам с ними не сладить. Как же так, ведь думалось, раз уж богу удалось наделить безграничной властью простую женщину, ныне наводящую страх на самого Зевса, отчего бы ему не иметь подле себя ещё кого-либо столь же несокрушимого? Спартанка уже начинала жалеть о ранее высказанном ею предложении, касаемо того, чтобы сузить количество присутствующих. Допустим, соратники владыки Тартара были не способны противостоять Аилсе, но так создавалось бы хоть какое-то обманчивое впечатление того, что бог был не один. А теперь что. Избавившись от участия иллюзий, ещё и спровадили на Елисейские поля чуть ли не всех обитателей замка, а бессмертный правитель остался без охраны вовсе. Однако вскоре кузнецу предстояло личное знакомство с ещё одним созданием Аида. Да не простым мертвецом в доспехах, которых доводилось видеть прежде, а с воином, являвшимся частью самого бога. И это великое детище правителя будет помогать им в борьбе с богиней Проклятых. Не стоит упрекать спартанку за её первоначальные сомнения. Но да, слушая его воодушевлённые речи о воине по имени Кратос, женщина только скептически приподняла правую бровь. Не то что бы она не верила правдивости убеждений Аида, просто мог ли один единственный борец сослужить достойную службу своему творцу, если Аилса вдруг войдёт сюда с несметной армией Гекаты?.. Тут и одной богини тьмы достаточно, чтобы ожидать поражения, а уж с такими союзниками… только за голову хватайся. Но видимо, как такового выбора у них не было. Что до Аида, так он прям засиял при упоминании о своём особенном воине, как оказалось, никому доселе неизвестном. Атланта вновь была избрана для посвящения в очередную божественную тайну на зависть земным бардам, вынужденным воображать легенды вместо того, чтобы проживать их. Хотя иной раз задумаешься, можно и к лучшему. На пергаменте то оно всё куда проще, нежели наяву. Так или иначе, стоило для начала дождаться Кратоса, а потом уже судить, сколь плохи дела. Аид всегда отличался непредсказуемостью, он мог сидеть на своём кресле, склонив голову и отчаянно молвить о своей горькой участи. А мог в тот же миг подняться и ураганом сносить всё видимое им. Вот и сейчас, переполненный гордостью и эмоциями, правитель вдруг стал спокоен и с той же таинственностью подошёл к кузнецу. Она не воспротивилась его прикосновению, хоть и не совсем понимала, с какою целью он вновь пожелал взять её за руку. Высокий, красивый, совершенный во всём своём божественном величии, он стоял очень близко, в тёмных глазах, ранее полных слёз, теперь замечалась только загадочная улыбка. Щедрая потребность одарить свою давнюю подругу чем-то незаменимо важным. Продолжая держать в своей ладони руку спартанки, Аид опускается к карману, имеющемуся в костюме женщины, и та с неожиданностью для себя нащупывает кольцо, которого уже не было на среднем пальце её правой руки. Но оно ведь было там… как же?.. Обратив вопросительный взгляд на бога, Атланта замирает вместе с ним, ощущая какую-то странную, могущественную энергию, исходящую от кольца. Силу, которой не было прежде, но отныне она принадлежала ей. Аид продолжал улыбаться, и не оставалось сомнений: это была не иллюзия. Ибо, достав кольцо, Атланта обнаружила, что его яркое сияние сменило цвет с алого на светло-синий. Что бы не было вложено в это кольцо, оно позволяло чувствовать себя полностью защищённой. Ещё одна ценная частица великого могущества хранилась в руке смертной женщины, которая и хотела ведь спросить, что означал этот странный жест, но так и осталась недоумённо стоять и смотреть на огонь, разожженный правителем Тартара прямо на каменном полу зала. Позже станет ясно, что таким образом Аид подавал сигнал своему верному соратнику. Говоря, что Кратос ему, как сын, бог продолжал расхваливать кузнецу своё чудо творение, способное оспорить его мнение, и это почему-то очень нравилось владыке царства теней. Спартанка только восхитилась изобретательностью Аида, видно теперь, не терявшего времени даром. Подумать только, сколько ещё загадок имелось у создателей мира. Сколько известных и неведомых чудовищ они породили, а как много прекрасного сотворили на земле. Всех безграничных возможностей богов смертным не дано представить. Это как пытаться понять бесконечность космоса. Ты осознаёшь, что ему нет края и конца, но вообразить всю эту необъятность не можешь, как не старайся. Услышав некий странный шум, раздавшийся снаружи замка, Атланта повернулась к окну, от которого не отрывал глаз Аид. Первое, что приковало взор, так это огонь. Яркий, пылающий, его пламя зловеще окутывало колесницу, не причиняя ей при этом никакого вреда. Как и тому, кто в ней находился. Он словно сам состоял из огня. Подойдя ближе, кузнец с интересом рассматривала воина, облачённого в красивые доспехи, и заметно отличающегося от остальных стражей правителя. По своему одеянию он очень напоминал спартанца, да и внешне был довольно силён. И не был бы он объят тем же светом, что и его колесница, вполне бы сошёл за человека. Обманчивая видимость, конечно же. Лишь потому, что двигался Кратос не как безвольный раб бога мёртвых, в нём угадывался не только характер, но и свободный, ясный разум. К тому же воин был достаточно внимателен. Решив первым делом подойти к Атланте, он поприветствовал её поклоном. Женщина поспешила ответить ему той же вежливостью, хоть и было видно, что она чуточку растерялась. Наблюдая тёплую встречу Кратоса с Аидом, кузнец могла бы с уверенностью сказать, что этих двоих связывали не просто хорошие отношения, какие иногда бывают между творцом и его созданием. Они в действительности вели себя друг с другом, как очень близкие друзья. Ну, или даже как отец и сын. Некая родственная связь тут явно имела место быть. Покуда бог представлял спартанку своему детищу, тот в свою очередь стал кругами вышагивать возле сильной женщины. Притом с таким важным видом, словно бы оценивая её. Будто это Атланта являлась воплощением диковинного замысла Аида, а никак не наоборот. Не известно почему, но Кратос вновь выказывает поклон кузнецу, и то ли показалось, то ли воин и вправду тянул к ней руку, но в любом случае он себя остановил, вызвав крайнее недоумение спартанской девы. Позже причина такого странного поведения разъяснилось, когда верный соратник бога заговорил о возлюбленном женщины, подвергнув её в лёгкий шок. Атланта только и переводила поражённый взгляд с Аида на Кратоса, не находя слов, а владыка мира теней с гордостью подтвердил всю необычность, созданного им существа. Всё это конечно действительно было впечатляюще, но не стоило воину произносить то, что сам он, если и чувствовал, то навряд ли мог понять. Атланта всегда вспоминала прошлое с болью. Но когда о нём заговаривал кто-либо другой… становилось ещё тяжелее. Только потому, что это её личная утрата. Невосполнимая, мучительная… и только её. Стоило ли понапрасну тревожить рану, если ничего нельзя было изменить. Этим и отличались боги от людей. Первые мало жили чувствами, причинить им боль могло лишь поражение в борьбе за власть. Быть может, проживая века, люди бы так же забывали своё прошлое, но, увы, оно всегда остаётся подле них. И в зависимости от того, как скоро это прошлое перестанет изводить душу страданиями, сможет появиться надежда и на светлое будущее. Конечно, после услышанного Атланта совсем закрылась. Опустив глаза, она более не внимала дальнейшим словам Кратоса. Его ранняя фраза никак не выходила из головы. Однако в этот раз женщине не довелось хорошенько обдумать своё состояние, дабы привычным методом его побороть, ибо двери большого зала начали отворяться. Завидев это, Атланта тут же вышла вперёд, закрывая собою Аида. Подобное действие не было осознанным, скорее попусту сработала реакция. Ведь обращаясь к логике, и без того понятно, что одного взмаха руки богини тьмы достаточно, чтобы разбить всю воинственную порывистость спартанки о ближайшую стену. Но кузнец даже не сразу увидела саму Аилсу, хватило взгляда в сторону открывающихся дверей, а там уж воображение разрисовало своё видение возможной беды. Никаких криков, угроз, нападений. Даже малого намёка на злой умысел. Вот и задумаешься иной раз, какой враг наиболее опасен: тот, чьи жестокие мотивы тебе известны, или же истинный дьявол в обличии прекрасной добродетели?.. Знамо второе. Так и сторонница Гекаты вошла в зал, одарив всех троих непринуждённой улыбкой. Более того, она принесла извинения за своё длительное отсутствие и упомянула юного друга кузнеца, которому оказывала необходимый уход. Атланта так и застыла, не понимая, что происходит. Как ещё она должна была реагировать, зная, где именно была Аилса, и какую правду могла о себе узнать. Но Проклятая не выказывала ни гнева, ни обиды за ложь бога, по вине которого она познала такую жизнь. И это настораживало более всего. Быть может, спартанка ошибалась, но чрезмерно весёлое настроение богини наводило на кое-какие подозрения, ибо выглядело всё это крайне странно. С чего бы такая непринуждённость? И откуда столько радости? И вроде бы эмоции искренние, но очень сложно было понять причину их появления. А после того, как Аилса с заметным испугом спросила о Гекате, Атланта не сдержала удивлённого взгляда, направив его в сторону Аида. Неужели он ничего не замечает? Ему ведь так же было известно, по какой надобности отлучалась богиня тьмы. Да, правитель был удивлён, но, как и спартанка стоял безмолвно и только наблюдал за дальнейшими действиями своей лже-королевы. Атланта меж делом оценивала обстановку вокруг. Действительно, глядя на разбросанные по полу кубки, разлитое вино и чёрный угольный след, оставленный от огня, вполне можно было бы подумать, что здесь происходила небольшая схватка. К тому же не было ни слуг, ни кого-либо из стражей Аида, кроме одного. Забавно, вот и представилась возможность списать всё на проделки богини мрака, дабы у властительницы Проклятых не возникло подозрений, что главной отрицательной стороной здесь являлась она. Но Атланта не видела в том никакого смысла. Спартанская дева не любила скрываться и надумывать какие-либо небылицы, чтобы пустить пыль в глаза. Да и удастся ли это, когда противником является самое могущественное порождение зла? Провожая взглядом богиню, что уже направилась к столу, решив пригубить содержимое своего кубка, Атланта замешкалась с ответом. Однако упорное молчание правителя Тартара всё же подтолкнуло её к тому, чтобы самой взять слово, ибо ситуация была крайне нелепая: - Нет, к счастью пока Геката не бралась вновь «радовать» нас своим присутствием. Просто мы…, - кузнец перевела быстрый взгляд на бога мёртвых, и поправила себя: - А точнее, Аид был очень обеспокоен тем, что вы покинули нас так надолго. Вы же знаете, как всем нам сейчас приходится не легко, если затрагивать тот факт, что в ваш замок часто наведываются нежеланные гости. Ну, хоть теперь поводов для волнений стало меньше. Спасибо за вашу заботу о Джиоре, богиня. Надеюсь, он вам не доставил особых хлопот. «Аид, скажи хоть что-нибудь…» Всё же пришлось немного приукрасить печальную действительность. Разумеется, никакой натянутой вежливости не имелось, отчасти правда в словах кузнеца была. Как и благодарность, и речь о беспокойстве бога мёртвых, который, пусть на самом же деле переживал вовсе не за своё создание, а из-за неё, но всё же пребывал в правдивом отчаянии. Потому отвечала спартанская дева без старательных увиливаний. Ей не было смысла играть. Ведь если Проклятая находилась всё в том же неведении, её наоборот следовало уберечь от ненужных намёков на прошлую жизнь. Атланта и допустить не могла, что Аилса станет притворяться. Будучи столь могущественной, ей бы хватило одного резкого взгляда, чтобы взять под контроль всё вокруг. Почём было знать, что замыслом являлось стремление обмануть. Странно всё же было наблюдать, что сдержанное спокойствие и деликатность богини сменились каким-то чрезмерным добродушием, радостью, проглядывалось даже легкомыслие. Если это всё ещё та же женщина, некогда просившая Атланту о помощи, тогда она скорее пыталась скрыть своё волнение для Аида, как и планировалось изначально. Но если в ней хоть что-то изменилось… это должно было быть замечено. Однако, все подозрения золотовласой девы возникали больше из-за прежних ожиданий, что богиня обязательно вернётся иной. И потому доверие всё более исчерпывало себя. Но самое ужасное в том, что Атланта так и не сумела разглядеть пламя того ада души, который тщательно утаивала от них Проклятая. Спартанка опасалась без видимых доказательств, скользя взглядом по лицу, ежесекундно сменяющему маски, и так успешно, что не было возможности различить хотя бы одну долю травящей лжи. Тем временем Аилса принялась уговаривать владыку Тартара прогуляться по его владениям. Спартанке этот замысел не понравился сразу, из боязни недоглядеть… Вроде и не плохо бы было выйти куда-нибудь из этой душной комнаты, пройтись, осмотреться получше, но при иных обстоятельствах. На данное время не было никакого желания отвлекаться о того, на чём наоборот следовало концентрировать всё своё внимание. Богиня тьмы поинтересовалась мнением Атланты на этот счёт. Та ответила не сразу, настороженно всматриваясь в глаза женщины, невзначай вновь упомянувшей Джиора. Заверяя, что с парнем всё будет в порядке, Аилса как-то странно улыбнулась. Вроде бы излучая доброту и, тем не менее, отражая что-то ещё, совершенно неуловимое поверхностному вниманию. Не будь Атланта столь доверчивой особой, упорно ищущей в каждом демоне просвет ангельской добродетели, она бы воочию узрела хищный оскал. Непримиримый, насмехающийся… Жестокий талант перевоплощения умеючи ослеплял, что кузнеца, что самого правителя подземного царства. Просто два кролика, усыплённых гипнотическим воздействием змеи. Инстинкты продолжали работать, но обманутый разум не позволял прислушиваться к потаённому чувству приближающейся опасности. Разве что совсем в ином плане. - Не думаю, что это хорошая затея. Хотя бы потому, что Геката ищет встречи с вами обоими. Прежде она уже наведывалась в замок, подобный визит вполне может повториться. Да, объединив силы, вам не составит труда её одолеть. Но мы даже не знаем, как скоро закончится это затишье, и чего нам в итоге следует ждать. Неведение – худший из противников. А потому я бы повременила с прогулками. На секунду Атланта почувствовала себя Аидом, который ранее играл в затворничество, пытаясь их всех запереть в этой комнате. Но сама же она действовала небесцельно. Зная теперь, кем на самом деле являлась Аилса, и чего хотела от неё богиня мрака, кузнец надеялась удержать правителя и его создание любыми способами, только бы они оставались на виду. Даже если тёмная сущность Проклятой ещё не сумела поглотить сердце и разум женщины, стоило помнить о том, что её возвращение неизбежно. Повлиять может что угодно и кто угодно. И это надо было хоть как-то предотвратить. Аид не слушал, он полностью подчинился желанию богини осмотреть замок получше. Аилса же тем более стояла на своём, протест кузнеца только вызвал очередное удивление. Да, её опасения будут шутливо сметены и опровергнуты. Продолжая отыскивать разнообразные причины остаться в зале, Атланта посмотрела на Кратоса, ожидая от него хоть какой-то поддержки. Но видимо воин тоже не наблюдал никакой опасности в том, чтобы просто погулять по владениям его великого хозяина. Ничего не оставалось, как вздохнуть и смиренно шагать за прижимающимися друг к другу богами. Кратос заметил верно, сказав, что общение у них происходит своеобразное. Вот только сложно было говорить о любви. Это светлое чувство не могло преобразоваться в такую ненависть. Вспоминая историю Аилсы и Аида, сильная дева понимала скорее чувства своего друга, но не женщины, выбранной им. Она не могла его любить. Она ведь самого начала его совсем не знала. Правитель Тартара дал ей всё: бессмертие, могущество, возможность отомстить. Месть… разве с желанием убить может сочетаться любовь? Благодарность, верность, потребность в союзничестве, но не более. Так понимала Атланта мотивы богини. И это многое объясняло. Хотя бы то, почему Аилса не уничтожила своего создателя, когда ей наверняка не единожды предоставлялась такая возможность. Она нуждалась в нём потому, что он являлся хранителем нити её жизни. И это всё? Неужели чувство благодарности за подаренную жизнь так весомо притупилось? Союзничество. Вот какова могла быть выгода в таком устойчивом терпении. Но если так, то, какими же методами Проклятая могла бы склонить его на свою сторону?.. Ведь Аид заверил, что былая любовь угасла, а жалости ныне хватало ему только на то, чтобы миловать своё, вырвавшееся из-под контроля, творение. Как бы ни было, сейчас Аилса оставалась той же королевой своего избранника, за раз стёршего из памяти всю её прожитую жизнь. И она подозревала это, но продолжала улыбаться ему. Что же произошло на самом деле? Богиня отправила Джиора на землю, а сама передумала видеться со своими жрецами?.. Или она вовсе не была в мире живых?.. Голова шла кругом. Продолжая безмолвно идти и смотреть в спины двум могущественным властителям, Атланта потянулась за кольцом. Его сияние померкло, но вложенная сила оставалась в нём. Спартанка и теперь её ощущала. Надев подарок Аида на средний палец левой руки, сильная дева повернулась к Кратосу, шедшему по правую сторону. - Это правда? – обратилась спартанка к воину, когда они оба немного отстали от двух любовников. – Что имеется возможность нарушить закон, запрещающий мёртвым познавать вторую жизнь? Мне самой когда-то был дан подобный шанс, но тогда я не успела последовать в мир теней. Что же о тех, кто находится здесь. Люди действительно могут получить любимых назад? Атланта старалась говорить как можно тише, помня об их договорённости: не при каких обстоятельствах не указывать на достоинства Кратоса. Пусть даже тёмная сущность Аилсы так и не пробудилась, произойти могло что угодно. А потому воин есть воин, однако пообщаться с разумным творением бога очень хотелось. Пока имелась возможность… пока кузнец была здесь… Она вдруг подумала о Геракле. Он являлся сыном самого Зевса, но даже ему было не дано вернуть к жизни погибших жену и детей. На что же следовало надеяться простому человеку? Кратос не просто был частью Аида, но ещё и знал абсолютно всё, чем жил правитель Тартара. Был сведущ в его делах, планах. И наверняка мог ответить на вопросы смертной женщины, которой двигало далеко не простое любопытство, воин должен был это понимать. Но вот задача. Если бы Атланте пришлось жертвовать чем-то ради того, чтобы вернуть дорогого ей человека… она бы отдала, требуемую плату?.. Сперва следовало дождаться ответа Кратоса. Позже кузнец попросит его как-нибудь не особо заметно увести вперёд Аида, всего на десять шагов. Сама же успешно поравняется с избранницей бога. Поначалу она и не думала с нею говорить, просто хотела разглядеть получше, убедиться для себя, что ничего не изменилось. Это было довольно странное общение переглядываниями. Атланта то направляла взор, то отводила глаза, однако это не являлось игрой: «Дай-ка я угадаю, кто ты есть». Сильная дева изначально, лишь только узнав, кем являлась Аилса, не восприняла её, как своего врага. Может, потому что совсем не знала эту женщину, может, ей было её жаль, или же просто хотелось верить, что любое зло дано искоренить, если знаешь причину его появления. Наблюдая богиню такой же, какой она была, когда они виделись последний раз, Атланта вновь вспомнила её прошлую жизнь. То время, когда у Аилсы было иное имя, иные цели, но главное: надежда на будущее. Желание простого человеческого счастья. Трудно было представить земную девушку в облачении такой властной, манящей и одновременно пугающей красоты. Действительно. Эта женщина была настолько совершенна, что это невольно тревожило. - Странное чувство, вот так разделять с богами прогулку по подземному царству, будучи при этом живой, - улыбнулась кузнец, снимая внутреннее напряжение. - Неожиданно видеть вас в таком прекрасном настроении, Аилса. Особенно, когда как такого повода для радости нет. Что же так приободрило вас?
Аилса: Ишь ты, как разбежался. Так, во-первых, Аид, будешь сходить с ума, я тоже буду отыгрывать НПС и, поверь мне, твоим с ними не сравниться. Перечитай сюжет, ты в любом случае должен упасть и потерять память, не надо переигрывать. Во-вторых, с какого перепуга ты приплел этого Кратоса? Может, мне вообще не писать посты, раз ты с ними не считаешься? Не думаю, что моя героиня не заметила бы постороннего в зале, тем более, такого. В-третьих, очень интересно получается, я значит, про Кратоса ничего не знаю, а он всю мою подноготную? Нет, так не пойдет. В-четвертых, ты не можешь создать артефакт, который будет блокировать мою силу (кольцо Атланты). Ты себя от меня защитить не можешь, а тут вдруг такие способности. Будешь переигрывать, буду заставлять переписывать посты. Ладно, оставляем все, как есть, я все равно перехитрю тебя. Единственное что, твой Кратос не ровня Аилсе. Аилса богиня, а Кратос вообще не понятно что. Он может и будет иметь какое-то сопротивление, но отнюдь не сильнее ее. Как вы думаете, как долго человек может вынашивать в себе обиду и злость? Наверно, всю жизнь, если ссора была достаточно серьезной. А если вопрос касается не людей, а богов? О, то тут на выжидание есть целая вечность. К сожалению, Аилса хоть и была одной из самых могущественных богов в Греции, но все же она в первую очередь была женщиной, а значит ей не присуще большое терпение. Она желала мщения прямо сейчас, сию же минуту, оттого и не стала тянуть время, а сразу взяла, как говориться, быка за рога. Пока ее план шел как надо. Аид может и подозревал что-то, однако виду не подавал и покорно делал то, о чем просила Аилса. Атланта и вовсе была смертной, именно поэтому богиня не ожидала от нее большого вреда. Может кузнец и будет вставлять палки в колеса, но хватит лишь одного взмаха руки, чтобы устранить надоедливую помеху. На некого воина в темных доспехах, что был высок и широк в плечах, женщина и вовсе не обратила внимания, посчитав его одной из пешек, что часто окружают Аида. Бог подземного царства, казалось бы, в душе всегда оставался ребенком и просто обожал играть в солдатиков, оттого и постоянно окружал себя армиями пустоголовых мешков с мускулами. Ну, какой от них прок, когда в атаку идет сама богиня тьмы? Аилса охотно прижималась к властелину Тартара и постоянно что-то щебетала, словно пташка с Елисейских полей. Она пыталась отвлечь Аида, заморочить ему голову, пока Атланта и новый телохранитель плелись сзади. Они о чем-то разговаривали, но до ушей женщины доносилось лишь неразборчивое шушуканье. Впрочем, она и не сильно старалась подслушивать, сейчас ее целью был только Аид. Атланта могла при желании повлиять на его решения, а это было не на руку богине. Когда они еще были во дворце, кузнец самая первая проявила нежелание отправиться на прогулку. К счастью, Аид послушал свое создание, а не смертную женщину. В любом случае, было очевидно, что спартанка что-то подозревает, не такой она ожидала увидеть Аилсу по возвращению из мира живых, да и не выпало им еще минутки поговорить наедине. Видимо, это и мучило Атланту, не давало покоя и заставляло, как всегда, вмешиваться совершенно не в свое дело. По дороге она постоянно бросала взгляды в сторону Аилсы и, естественно, некоторые из них богиня ловила. Всем своим видом Проклятая пыталась показать кузнецу, что с ней все в порядке и то, что она узнала, не разочаровало ее, а наоборот. Неспешно шагая по извилистой дороге, боги и их «свита» медленно приближались к бездне, на дне которой томились титаны. Окружающий пейзаж, не смотря на свое угнетение и мрачность, был по-своему прекрасен. Как раз во вкусе Аилсы. Темные скалы, гейзеры, выплевывающие не воду, а пламя и блуждающие то тут, то там души мертвых. Их мучительный стон был полон боли и страданий… Атланта и воин поравнялись с богами и тогда кузнец решительно пошла в атаку с вопросами. Ее любопытство очень не понравилось Аилсе, видимо, потому, что богиня не готова была дать ответы. Однако скрыв гнев на лице, она не смогла стереть его из своих глаз, взглянув на спартанку угрожающе. -Не стоит беспокоиться, Атланта, - Вежливо проговорила богиня, улыбнувшись женщине, - ты правильно отметила, что ты с богами, а значит, твоей жизни ничего не угрожает. Подземный мир прекрасен, не стоит его бояться. Аид не позволит, чтобы кто-то обидел тебя, правда, дорогой? – Аилса мягко дернула бога за руку и посмотрела с хитрым блеском в глазах. Внезапно женщина шире улыбнулась и с практически искренним возбуждением перевела взгляд на Атланту. – Ах, дорогая, вы просто обязаны увидеть жемчужину подземного царства! Подобного вы не встретите нигде… И Аилса начала подводить всех к краю бездны с томящимися титанами.
полная версия страницы